Personal aspects of self-regulation of human voluntary activity 1 страница

V. I. Morosanova

Dr. sci. (psychology), professor, head of laboratory, Psychological Institution of RAE, Moscow

The problem of individual peculiarities of regulation of human voluntary activity within the framework of subject of activity approach is considered. For the first time the results of empirical researches of individual peculiarities of regulation are generalized related to degree of extraversion and neurotism, structure of needs and motivational sphere as well as specificity of personal defences. It is shown that individual system of regulation has integrative role linking together dynamic and meaningful structures of subject's personal spheres and conscious and unconscious ones. Each personal sphere is viewed considering its functional role in the whole regulation process of human voluntary activity.

Key words: subject and personality, individual peculiarities of regulation, style of self-regulation, extraversion, neurotism, motivational tendencies, personal defences.

стр. 17

К 30-ЛЕТИЮ ИНСТИТУТА ПСИХОЛОГИИ РАН. ИТОГИ И ПЕРСПЕКТИВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ИССЛЕДОВАНИЙ В ПСИХОЛОГИИ ТРУДА В XXI ВЕКЕ

Автор: Л. Г. Дикая

C) 2002 г. Л. Г. Дикая

Докт. психол. наук, зав. лабораторией психологии труда ИП РАН, Москва

Обобщены результаты исследований лаборатории психологии труда за период с 1995 г. по настоящее время в контексте основных направлений развития этой отрасли науки на новом этапе научно-технического прогресса и современных социально-экономических преобразований. По каждому направлению анализируются разрабатываемые сотрудниками лаборатории методологические подходы и теоретические концепции, способствующие решению основных проблем психологии труда. Отражено объективное положение, сложившееся в обществе и психологической науке, и проанализированы попытки научного решения важнейших проблем психологии труда на общих методологических основаниях.

Особое внимание уделено обобщению результатов исследования актуальных для субъекта труда как личности и как профессионала психологических проблем, возникающих в сложной профессиональной деятельности и при совладании с трудными функциональными состояниями в экстремальных и стрессогенных условиях.

Ключевые слова: субъект деятельности, профессиональная деятельность, межсистемный подход, профессионализм, профессиогенез, психологическая система деятельности, межсистемное взаимодействие, психическая саморегуляция, экстремальные условия, функциональное состояние, совладание со стрессом, адаптация.

В настоящее время исследования в психологии труда направлены преимущественно на гуманизацию и безопасность труда человека, повышение надежности и эффективности его деятельности. Труд одновременно рассматривается как эколого-социальный и психолого-экологический феномен, в процессе изучения которого происходит синтез психологии, социологии и экологии с целью обеспечения его экологической безопасности.

Актуальность этих направлений определяется качественно новым этапом в развитии научно-технического прогресса и значительными социально- экономическими переменами в нашем обществе. В начале XXI столетия мы вступаем в фазу научно-технической революции, когда тенденции развития современных технологий в военных областях, промышленности и бытовой индустрии становятся чрезвычайно опасными по последствиям своего воздействия. С технической точки зрения наш мир становится все более хрупким и уязвимым. Цивилизация, в которой массовое сознание инфантильно, а технические возможности ее уничтожения колоссальны, становится все менее безопасной. Человечество психологически оказалось не готово к появившимся технологическим возможностям использования сложнейшей техники, а еще раньше - к ее проектированию. Наше сознание давно отстало от того, что принято считать научно-техническим прогрессом в области технологий. Качественное усложнение техники - развитие крупномасштабных технических комплексов, опасных технологий и новых социотехнических систем - приводит к значительному усложнению и изменению роли человека в управлении этой техникой, усугублению отрицательных социальных воздействий на природу и общество, ко все большей зависимости человека от постоянно усложняющейся системы жизнеобеспечения.

Для того чтобы сделать ее безопасной и эксплуатировать эффективно, необходимо обладать совсем другой психологией, более высоким уровнем коллективной ответственности и знаниями, соответствующими современному состоянию науки и развитию современных технологий.

В связи с этим особую остроту приобретают социально-нравственные аспекты проблем проектирования и эксплуатации новейшей техники: компетентность, ответственность, социальная зрелость профессионалов. Но по сравнению с тем, какое внимание в психологии уделяется глобальным переменам в социально- экономической жизни общества, происходящие сегодня революционные изменения в области технологий незаслуженно игнорируются фундаментальной наукой.

стр. 18

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ РОЛИ ЧЕЛОВЕКА НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ РАЗВИТИЯ ТЕХНИКИ

На сегодняшний день проблема культуры техногенной безопасности является общепризнанной, но до настоящего времени она недостаточно проработана с точки зрения психологических категорий и подходов. Исходя из безусловного приоритета роли человека в обеспечении безопасности, понимая, что никакая сверхнадежная техника сама по себе его безопасность не обеспечит, исследователи в конечном итоге парадоксальным образом остаются в однонаправленной зависимости от рационалистически технократической парадигмы и заданных конкретных технологических решений. И до сих пор основные проблемы психологии труда и инженерной психологии связаны с различного рода аспектами взаимодействия человека с техническими устройствами и системами управления ими.

Теоретический анализ современного этапа исторического развития техники, проведенный Ю. Я. Голиковым, позволил не только определить основные тенденции в развитии техники: значительное возрастание числа крупномасштабных сложных технических комплексов (СТК), расширение степени автоматизации процессов управления техническими объектами, - но и описать факторы, оказывающие значительное влияние на надежность и безопасность функционирования СТК. Основным фактором, подчеркивает Голиков, становится развитие новых системных свойств этих объектов - многообразие, сложная, еще не до конца познанная физико-химическая природа процессов функционирования систем (в частности, ядерных, химических, электромеханических процессов в атомной энергетике), нестабильность, нелинейность межсистемных взаимодействий в объекте, нестационарный характер воздействия на человека экстремальных условий внешней среды (например, космического пространства, социально-экономических новаций) и, как следствие, снижение им их контролируемости [8, 9, 12, 13].

Именно эти факторы становятся причиной возникновения разного рода нерасчетных, непредвиденных ситуаций, где проявляются потенциальные свойства СТК либо объединяющего, либо деструктивного характера, вследствие которых объект или сохраняется как метасистема, или распадается на автономно функционирующие системы, или превращается в системный комплекс. Поэтому для СТК главной задачей в процессе его проектирования и эксплуатации необходимо считать решение проблемы потенциальности и раскрытия потенциальных системных свойств объекта [7, 68].

В системных исследованиях структурной организации и типологии объектов сложной природы в работах И. В. Блауберга, В. Н. Садовского, Э. Г. Юдина, Дж. фон Неймана, Дж. Клира, Г. Николиса и И. Пригожина, Г. Хакена, Э. Янча, С. П. Курдюмова и Г. Г. Малинецкого, Б. С. Флейшмана, Д. С. Конторова, В. Н. Костюка, А. И. Яблонского и др. понятие потенциальности в той или иной интерпретации рассматривается во взаимоотношениях с понятиями целостности, сложности, неформализуемости, нелинейности, неравновесности, неопределенности, непредсказуемости. Обобщая эти представления, Голиков определяет потенциальность в управлении сложными техническими комплексами как определенную возможность возникновения непредвиденных разработчиками ситуаций управления, детерминированных различными факторами сложности техники, как объективными, так и субъективными (цит. по [8]).

До настоящего времени актуализация потенциальных свойств СТК реализуется разработчиками только на этапах его проектирования и создания, при формировании расчетных ситуаций управления. Этот этап можно охарактеризовать как "пассивное ожидание" проявлений потенциальных свойств объекта, так как уже здесь эпизодически возникают непредвиденные разработчиками ситуации управления, которые впоследствии решаются ими при модернизации и усовершенствовании техники. Данная идеология, сформированная для менее сложной техники, "автоматически" переносится и на более совершенные технические комплексы без должного рассмотрения специфики их системных свойств, что, безусловно, является некорректным с методологических позиций системных исследований. "Пассивная" стратегия решения проблемы потенциальности не может и не должна считаться адекватной новой реальности: открытости области существования управления, неограниченному объему потенциальных ситуаций, высокой значимости эффективности функционирования комплекса для общества, возможности негативных последствий непредсказуемых ситуаций управления [7, 68, 69]. Поэтому Голиков обосновывает необходимость решения исследуемых проблем в данном классе техники "активной" стратегией, включающей: целенаправленный поиск, раскрытие и актуализацию потенциальных свойств объекта на всех этапах его проектирования, эксплуатацию в совместной деятельности всех профессионалов-разработчиков, операторов, инженерных психологов. Эта стратегия предполагает кардинальное изменение роли оператора в управлении СТК: переход от нормативного, исполнительного характера его труда на испытательный, поисковый, более активное участие в проектировании инженерных психологов, установление равноправных отношений между ними и разработчиками, учет социаль-

стр. 19

ных аспектов труда и условий жизни профессионалов.

В качестве возможных вариантов решения проблемы Ю. Я. Голиков и А. Н. Костинв своих исследованиях рассматривают следующие инженерно-психологические методы: моделирование операторами непредвиденных ситуаций управления, включение их в в состав экспертной системы как средства поддержки при осуществлении ими этих функций, построение специальных этапов системы профессиональной подготовки операторов к инженерно-проектировочным задачам. Инженерные психологи, профессиональной задачей которых является решение этих проблем, также должны стать непосредственными участниками проектирования, создания и эксплуатации объектов.

В связи с кардинальным изменением характера труда, роли и социального статуса операторов, инженерных психологов и других специалистов для эффективного управления современными крупномасштабными техническими комплексами и социотехническими системами необходимо разработать новые методологические подходы к взаимодействию человека и техники. В них должны найти отражение особенности системно-структурной организации разных классов техники и факторы их объективной сложности, специфика психологического содержания деятельности профессионалов и субъективная сложность их активности при проектировании и эксплуатации технических объектов [8, 12, 15,70].

РАЗРАБОТКА НОВЫХ МЕТОДОЛОГИЧЕСКИХ ПОДХОДОВ И ПРИНЦИПОВ АНАЛИЗА МЕЖСИСТЕМНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ

На современном этапе научно-технического прогресса подходы к определению роли человека в эксплуатации техники и к решению проблем инженерно- психологического проектирования технических объектов в отечественной инженерной психологии и психологии труда до настоящего времени в большинстве исследований базируются на антропоцентрическом подходе, представленном в трудах А. Н. Леонтьева, Б. Ф. Ломова, Н. Д. Заваловой, В. А. Пономаренко и др. В теоретическом аспекте этот подход основывается на психологической теории деятельности человека как субъекта труда, познания и общения и предполагает анализ структуры и динамики операторской деятельности "от человека к машине (технике)". В русле его были разработаны концепции автоматизации и инженерно-психологического проектирования систем "человек-машина", адаптации человека и машины, взаимодействия оператора с системами управления и средствами отображения информации, представленные в трудах В. Ф. Рубахина, А. А. Крылова, В. М. Ахутина, В. Ф. Венды, А. И. Галактионова, Г. В. Суходольского и других. В последние годы антропоцентрический подход стал одной из ведущих теоретических позиций и в зарубежных исследованиях (Ч. Биллингс, Б. Кантовиц, Р. Соркин, Н. Морей, Д. Миллер, А. Суэйн, Г. Йоханнсен, А. Левис, Х. Стассен и др.), в которых проблемы проектирования и эксплуатации современной техники решаются с учетом когнитивных процессов в деятельности человека (цит. по [8, 70]).

В то же время при решении проблем повышения надежности социотехнических систем, в частности объектов атомной энергетики, получают развитие новые подходы и концепции социоцентрической направленности - макроэргономика, антропотехнология, культура автоматизации, культура безопасности, в которых внимание проектировщиков акцентируется на социальных, организационных, управленческих, экономических и личностных факторах функционирования социотехнических систем. Это нашло отражение во многих работах зарубежных и отечественных исследователей - М. Монмоллена, Дж. Тэро, О. Брауна, Дж. Бендерса, Н. Мешкати, Г. Салвенди, В. Н. Абрамовой, М. И. Бобневой, Г. Е. Журавлева, Б. В. Ломакина, Ф. Е. Иванова, В. П. Третьякова, В. И. Смутьева и др. (цит. по [8]). Акцент в этих работах ставится на изучении социально- психологических аспектов субъект-объектных отношений в технике, а также разработке макроэргономических принципов, междисциплинарных методов и средств анализа и проектирования социотехнических систем, включающих оценку воздействия на деятельность операторов "макрофакторов": социальных отношений, межличностных и межгрупповых взаимодействий.

Особенно отчетливо это проявляется в решении проблем культуры ядерной безопасности. Анализ статистических данных о причинах аварийности в атомной отрасли красноречиво свидетельствует о необоснованной уверенности физиков и инженеров в самодостаточности формализованных, математических дисциплин для решения проблем ядерной безопасности и о пренебрежительном отношении к гуманитарным наукам, либо о том, что традиционные подходы к проблемам атомной отрасли ограничены и не позволяют эффективно их решать. Но даже понимание необходимости нового, основанного на общих человеческих категориях подхода к проблемам разрешения драматических противоречий "ядерной идеи", носит интуитивный, не всегда четко отре- флексированный характер. И психологи, занятые решением задач учета и использования "человеческих факторов" в процессе формирования культуры безопасности, ограничиваются в большинстве своем либо техническими аспектами разработки проблематики, либо проблемами

стр. 20

эффективного и безопасного, иначе говоря, "культурного" использования ядерной энергии (М. И. Бобнева, Г. Е. Журавлев, С. О. Парсонс, N. Mehkati, Y. Fujita, G. Rochlin, A. Meier, K. H. Roberts, E. H. Schein, J. J. Mitroff, R. H. Kilmann, J. M. Jackson, В. Н. Абрамова, В. П. Третьяков, В. А. Машин и др.; цит. по [1]).

На наш взгляд, для культуры ядерной безопасности фундаментальным должно стать выяснение того, ради чего работают специалисты в области атомной энергетики, как они воспринимают ядерную безопасность, в чем смысл их деятельности.

Ранее М. И. Бобнева и С. И. Кириленко на примере проблемы ядерной безопасности выделили специфические социально-психологические факторы, определяющие понимание радиационной опасности специалистами [1]. В последующих работах Кириленко показал, что специфика их восприятия обусловлена не столько спецификой объекта [45, 46, 75], сколько особенностями мотивационной сферы и целеполагания в ситуациях, затрагивающих образ Я специалистов ядерно-энергетического комплекса. Среди качеств личности на первое место выходят ценностные ориентации, связанные с ее развитием, конструктивным преодолением кризисных периодов, в основе которых лежит переосмысление собственных ценностей и их смыслового содержания. Именно общая направленность ценностных ориентации специалистов - на себя, другого человека и на деятельность - становится ключевой для решения ими вопросов, связанных не только с ядерной безопасностью, но и безопасностью эксплуатации любых сложных социотехнических систем.

Оценивая в целом соответствие отечественных и зарубежных инженерно- психологических подходов и концепций системным свойствам современных сложных технических комплексов, Голиков отмечает, что их основными недостатками являются разнородность доминирующих направлений решения задач организации субъект-объектных отношений (технократические, сциентистские, антрополого-социологические) и неполнота рассмотрения закономерностей развития свойств объекта, социальных аспектов активности субъектов разных профессиональных групп. Наиболее распространенными понятиями, определяющими объект исследования, в данных концепциях являются: система "человек-машина", интерфейс между человеком и компьютером и социотехническая система. Однако область их существования этим не ограничивается, эти охватывают все многообразие автоматизированных технических объектов, что позволяет ставить вопрос о правомерности такой абсолютизации. Отсутствие общего варианта классификации техники еще более затрудняет оценку применимости подходов и концепций для разных классов объектов, проверку адекватности их теоретических позиций и методов решения проблем проектирования.

И самое главное, в теоретических позициях существующих подходов и концепций недостаточно отражены закономерности и особенности функционирования профессионала на объектах со свойствами потенциальности, неустойчивости, нестабильности, а также в критических функциональных состояниях оператора, возникающих при работе на этих объектах, которые и характеризуют процесс развития и усложнения техники, описывают системные свойства объектов нового класса техники - СТК [11, 13,71]. Поэтому современный этап развития техники требует разработки новых методологических оснований ее анализа и проектирования.

В то же время, Голиков и Костин считают, что доминирующий в настоящее время в методологии отечественной психологии системный подход не позволяет в полном объеме проанализировать сложную природу современных технических объектов. Происходящие в последнее время переосмысление, дополнение и уточнение основных положений системного подхода часто входят в противоречия с другими его положениями и тем самым нарушают его теоретическую строгость. Избежать возникающие противоречия, по мнению авторов, позволит разрабатываемый ими межсистемный подход, который постулирует возможность иррациональных форм взаимодействий, отсутствие целостности, иерархии и управления в сложных объектах, в частности, в рассматриваемых СТК [10, 11].

Необходимость межсистемного анализа, по мнению авторов, подтверждают многочисленные накопившиеся в психологии данные, которые выходят за объяснительные рамки системного подхода. К ним авторы отнесли рассматриваемые Б. Ф. Ломовым, Д. Н. Завалишиной и В. А. Барабанщиковым представления о сменной детерминации, ее нелинейности и опосредованности, которые фактически являются отражением неоднозначности, непропорциональности, противоречивости, изменчивости и многообразия иррациональных форм отношений между различными психическими процессами. Нарушение в психике субординации "высшее-низшее", показанное Д. Н. Завалишиной, и понимание иерархии как гетерорархии, взаимосодействия, предлагаемое Ю. И. Александровым, противоречат другому принципу системного подхода - принципу управления, так как предполагают возможность межсистемных отношений, отличных от прямого соподчинения. Из факта предвидения, прогнозирования изначально неизвестного, раскрытого А. В. Брушлинским в процессах мышления, также следует, что поиск нового в мышлении часто носит иррациональный

стр. 21

характер и реализуется на основе механизмов иррегуляции. По данным Л. И. Анцыферовой, системным принципам противоречит также потеря человеком своей идентичности, целостности, интегрированности в результате постоянных колебаний между недисциплинированностью сознания, ассоциативностью мышления, нерациональностью чувств и миром логически обоснованных выводов и поступков; при этом невозможна никакая системность (цит. по [8, 9]). Раскрытые Л. Г. Дикой неоднозначность и иррациональность отношений между психологическими системами профессиональной деятельности и деятельности по саморегуляции функциональных состояний, возможность смены их доминирования по мере возрастания экстремальности, также рассматриваются ею с позиций полисистемного подхода [19, 20, 22, 23].

Эти данные подтверждают то, что область применения системного подхода не может быть адекватно распространена на абсолютно все существующие в действительности объекты сложной природы, в том числе системные комплексы с дезинтегрирующими и иррациональными типами связей и взаимодействий. Системный подход был и остается методологической позицией для изучения определенного класса сложных объектов-систем, но по существу понятий и принципов его следует считать внутрисистемным подходом. Поэтому постановка проблемы исследований межсистемных взаимодействий и разработка положений и принципов межсистемного подхода рассматриваются авторами как поиск возможных вариантов преодоления ограничений существующих методологических подходов к роли человека в современной технике. Ими была выделена малоисследованная проблемная область в психологии труда, инженерной психологии и эргономике -изучение взаимосвязей свойств объекта и методологических средств их анализа, соотношения объективной сложности техники и субъективной сложности активности профессионалов, особенностей активности субъектов в индивидуальной сфере, межличностных взаимодействиях и социальной сфере для разных классов техники.

За последнее пятилетие Голиков и Костин сформулировали и экспериментально обосновали основные положения и принципы межсистемного подхода как методологического основания исследований сложных человеко- машинных комплексов, определяемых ими как некоторое множество иррационально взаимодействующих систем [8, 15, 47, 70].

На основе описанных выше свойств и качеств системных комплексов ими были сформулированы принципы межсистемного анализа, отличающиеся от существующих в системном подходе. Это прежде всего принцип соединенности, отражающий основное качество системного комплекса - наличие иррациональных межсистемных взаимодействий при объединении самостоятельных систем в комплекс. Принцип неупорядоченного множества определяет состав систем, входящих в комплекс, и их наиболее характерное свойство -неупорядоченность. Многообразие и допустимость значительной изменчивости типов межсистемных взаимодействий определяет принцип вариативности. Непропорциональность и несоизмеримость между воздействиями и их результатами в процессе межсистемных взаимодействий выражает принцип иррегуляции. Принцип неоднозначной обусловленности определяет содержание и характер межсистемных взаимодействий в зависимости от соотношения между целями, ценностями и нормами отдельных систем. И наконец, принцип разнонаправленной активности раскрывает возможность многовариантности процессов функционирования и развития системного комплекса.

Актуальной стала проблема разработки новых принципов распределения функций между человеком и автоматикой. В последние годы в отечественной психологии после бума 70-х гг. XX в. данная проблема фактически не разрабатывалась. В то же время в зарубежных работах интерес к этой проблеме, как отмечает Костин, значительно возрос. В качестве новых решений можно выделить принципы синергии (A. H. Levis, N. Moray, B. S. Hu, 1994); распределение когнитивных функций (I. S. MacLeod, R. Scaife, 1997); варианты явного и скрытого динамического распределения функций, ориентированного на оператора или события, (A. J. Tattersall, C. A. Morgan, M. Newman, 1997); адаптивное распределение функций (D. Beevis, P. Essens, 1997); (цит. по [47]). С этих позиций Костин продолжил работу по развитию идеи активного оператора, результатом которой стала разработка принципа взаимного резервирования оператора и автоматики при распределении функций между ними. Экспериментально было подтверждено, что основу этого распределения составляет не сравнение возможностей человека и автоматики (П. М. Фиттс), не их дополнительность (Н. Джордан) и даже не необходимость обеспечения определенного уровня рабочей нагрузки (при динамическом или адаптивном распределении) или активности операторов (Н. Д. Завалова, Б. Ф. Ломов и В. А. Пономаренко), а учет возможностей и ограничений двух разных профессиональных групп людей: разработчиков автоматизируемых систем управления и операторов, непосредственно управляющих техникой. В результате такого подхода наблюдается снижение недоверия между разработчиками и операторами и одновременно организуется равноправное содействие, сотрудничество, партнерство между ними, что дает возможность по-ново-

стр. 22

му и более эффективно подойти к решению проблем автоматизации и обеспечения надежности управления техникой. Проведенное экспериментальное исследование на авиационных компьютерных симуляторах по управлению реактивными самолетами подтвердило возможность практической реализации принципа взаимного резервирования оператора и автоматики [15, 47, 68, 71, 76].

Можно сделать вывод о том, что многовариантность отношений между системами является источником функционирования и развития системного комплекса, определяет и объясняет активность отдельных систем и задает направленность их взаимодействия. Межсистемные отношения в этом взаимодействии обусловливаются индивидуальными целями каждой из систем, совпадающими или не совпадающими между собой. Эти же закономерности были выявлены Дикой во взаимодействии регуляторных систем в триаде деятельность-личность-состояние при анализе взаимодействия психологических систем профессиональной деятельности и деятельности по саморегуляции функционального состояния [22,23,24].

ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ И РЕЗУЛЬТАТЫ В ИЗУЧЕНИИ ПРОФЕССИЙ И ПРОФЕССИОНАЛИЗМА

Проблематика и направления научных и практических исследований в психологии труда всегда определялись ситуацией, складывающейся в сфере труда, социально-психологическими и экономическими факторами развития трудовых отношений, методологическими и теоретическими подходами и концепциями, разрабатываемыми в фундаментальной психологической науке.

В нашем быстроменяющемся мире ведущей тенденцией в теоретико- методологических исследованиях психологии труда является анализ профессиональной деятельности в контексте социальных отношений. Раньше считалось, что социальные условия можно вынести за рамки исследования собственно психологии труда (как фактор постоянный и управляемый), а требуемые моральные качества априори формируются существующей системой идейно-нравственного воспитания, и поэтому основными считались проблемы психологического анализа деятельности, профотбора и профессиональной подготовки преимущественно по критериям функциональной эффективности. Радикальные социальные перемены и значительные изменения профессиональной структуры в России выявили значимость именно тех качеств личности, за которые ответственны социально- идеологические факторы. В настоящее время психология труда может быть определена как социально-ориентированная отрасль психологии с перспективой выхода на системное рассмотрение психологии профессионала в структуре взаимосвязей различных аспектов обыденной и социальной жизни современного человека.

Поэтому в разрабатываемой В. А. Вавиловым эволюционно- холистической концепции профессиогенеза ключевым является понятие психологической целостности, в котором применительно к субъекту труда разрешается основное противоречие между исследованиями конкретных психологических и профессиональных характеристик, определяющих уровень мастерства, и социально-психологических черт, характеризующих его как работника в данный исторический период и социально-экономическими условиями, определяющими способ существования [4, 5, 6]. По утверждению Вавилова, только ориентация на этот обобщенно-психологический тип работника позволит определить средства организации производства, содействующие росту производительности и качества труда в национальном масштабе и повышающие уровень жизни населения. Так было в США, где на протяжении прошлого столетия каждому их трех периодов значительного подъема экономики соответствовала определенная смена обобщенно- психологических типов субъекта труда, которые условно определены автором как "экономический", "социальный", "гуманистический". Так было в Японии, когда проводилась ориентация на "корпоративного" работника. В рамках разработки данной концепции можно говорить о психологическом законе соответствия технических возможностей производства и социальных условий воспроизводства рабочей силы обобщенному типу работника, исполнение которого может привести к подъему производства и благосостояния страны, а нарушение - к их падению.

Использование современных информационно-технических средств и организационных принципов позволяет, по мнению автора этой концепции, построить динамическую структуру информационно-психологического пространства профессиональной деятельности, адекватную психологическим характеристикам работника, в которой создаются предпосылки преодоления того, что С. Л. Рубинштейн называл "разрывом бытия на три несвязанные сферы - природу, общество и мышление". Этот феномен и был положен в основу психологического закона гармонического соответствия психологических начал человека (индивидуального, социального, духовного) основным реалиям его мира (естественно-природным, социально-техническим, культурно- профессиональным), соблюдение которого обусловливает совершенствование работника и его творческую активность. Вавилов проанализировал основные тенденции развития профессий, соотнесенные с двумя формами прогресса: технического и социального. С этих позиций определены основные характеристики профессиогенеза как историчес-