Искусство устраивать праздники

Может ли камень не подчиниться закону всемирного тяготения?

Нет, это невозможно.

Точно так же невозможен союз добра и зла.

— Граф Лотреамон —

Дом Альбы находился в Сант-Бержере, самом дорогом районе Тейи, застроенном действительно эксклюзивными домами. Дорогу туда я помнил после того, как однажды — уже достаточно давно — помог дотащить Альбе до дому компьютер. Впрочем, тогда она не слишком настойчиво предлагала мне зайти, а я не очень-то и рвался. Так что бывать у Альбы мне еще не доводилось.

Подойдя к внушительному кирпичному особняку с огромными окнами и стеклянными стенами, я даже задумался над тем, стоит ли звонить в эту дверь. Несколько успокоила мои подозрения музыка, доносившаяся из окон. Звучал какой-то легкий джаз. Это хотя бы косвенно указывало на то, что вечеринка будет не из самых шумных. Вполне вероятно, до фейерверков и петард дело вообще не дойдет. Учитывая тот факт, что перспектива провести субботний вечер дома вгоняла меня в еще большую тоску, я все же решился нажать на кнопку звонка.

За дверью раздалось негромкое, едва слышное снаружи жужжание, известившее хозяйку о приходе очередного гостя, мне же оставалось только ждать.

Прошло несколько секунд, дверь открылась, и на пороге появилась Альба, причем совершенно ослепительная. Такой я ее еще не видел. На ней были джинсовые шорты, зрительно удлинявшие ноги, и обтягивающая маечка без рукавов, сшитая из тонкой белой ткани. Под ней отлично просматривалось отсутствие бюстгальтера и все то, что, в общем-то, должно было скрываться от посторонних глаз.

Волосы Альбы были распущены. Судя по четко сфокусированному взгляду, очки она сменила на линзы.

Похоже, Альба не зря написала мне, что стала другим человеком, совсем не той девушкой, которую я знал раньше. Вполне возможно, что этот персонаж был не в моем вкусе, но в привлекательности обновленной Альбе отказать было нельзя.

Мы поцеловались в обе щеки, и Альба пригласила меня пройти в дом. Следуя за нею, я непроизвольно обратил внимание на то, как эффектно и вместе с тем не вульгарно она покачивает бедрами. Похоже, что это движение ей пришлось долго отрабатывать перед зеркалом, чтобы довести до такого совершенства.

Я чувствовал себя совершенно не в своей тарелке. Впрочем, деваться мне было некуда, и я вошел вслед за Альбой в гостиную. Первым делом я обратил внимание на то, что музыку воспроизводил самый настоящий проигрыватель с виниловой пластинки. Вот уж не ожидал такого ретро от Альбы. Джазовый квартет эффектно импровизировал на тему какой-то баллады, которая показалась мне знакомой.

— Это «LoveHasBeenGoodtoMe», — развеяла Альба мои сомнения и жестом предложила сесть на шикарный кожаный диван.

Сама она устроилась в огромном мягком кресле, приткнувшемся к дивану в углу гостиной. Перед нами на небольшом мраморном столике стояло блюдо с бутербродами-канапе и открытая бутылка шампанского. «Моэ и Шандон», — отметил я про себя столь качественную и дорогую марку. Альба плеснула мне шампанского в бокал, затем разулась и положила ноги прямо на мраморный стол.

Наскоро прожевав канапе с лососем, попавшееся мне под руку, я пригубил шампанское.

«А что, — мелькнуло у меня в голове. — Похоже, вечеринка по поводу дня рождения не такое уж страшное дело».

Вот только одна деталь внушала мне некоторое беспокойство. Судя по всему, на этом празднике я был единственным гостем.

— А где остальные? — спросил я как бы невзначай.

— Наверное, в «Ла-Пальме», — ответила Альба, удивив меня своей искренностью, — Я пригласила только тебя, поскольку ты у нас парень не самый компанейский. Мне показалось, что так будет лучше, тебе не придется подстраиваться под общее настроение. Что скажешь? Может быть, я зря так поступила?

Прежде чем ответить, я не поленился взять себе еще одно канапе и запить его шампанским. На этот раз я даже прочувствовал его вкус. Оно было более сладким и насыщенным разными фруктовыми нотами, чем то игристое вино, которое обычно подавали у нас дома.

— Нет-нет, что ты! Спасибо за заботу. Вот только боюсь, что день рождения не станет самым веселым праздником в твоей жизни. Сама знаешь, что я не лучший специалист по этой части, не умею веселиться сам и уж тем более развлекать окружающих.

На этом месте музыка стихла, проигрыватель щелкнул, игла приподнялась с пластинки и возвратилась на место. Наступила тишина.

— Поменяешь пластинку? — предложил я.

— Потом.

Альба села по-турецки и весело посмотрела прямо мне в глаза. Только в этот момент я ощутил тяжесть увесистого квадратного предмета, лежавшего у меня на коленях, и вспомнил, что принес имениннице подарок. Ничуть не удивившись своей забывчивости, я протянул Альбе том «Песен Мальдорора» графа Лотреамона, тщательно завернутый в подарочную бумагу.

— С днем рождения! — сопроводил я подарок дежурными поздравлениями.

— Он у меня в понедельник.

— Да, я помню, но ведь отмечаем мы его сегодня. Кстати, что у нас в программе праздника?

Судя по всему, готового ответа на этот вопрос у Альбы не было. Чтобы отвлечь мое внимание и выиграть время, она стала аккуратно разворачивать подаренную книгу.

На обложке была изображена кованая решетка, за которой угадывался силуэт какого-то большого таинственного здания. Этот роман был главным произведением в творчестве таинственного и весьма зловещего персонажа — графа Лотреамона. Сам я эту вещь еще не читал, но запомнил, как один англичанин с нашего курса утверждал, что осилить и тем более понять данную книгу абсолютно невозможно.

— Праздник продолжится наверху, — неожиданно нарушила молчание Альба. — В моей комнате.

Мансарда

Скажи мне, чего ты желаешь, и я скажу, кто ты.

— Джон Раскин —

Я поднимался по лестнице вслед за Альбой и чувствовал, что совершаю непростительную ошибку. Тем не менеевыпитое шампанское и слова Жирара: «Веселись, как только можешь» — не позволили мне прервать развитие этого праздника для двоих.

Альба шла впереди с бутылкой шампанского в руках. Я следовал за нею с двумя пустыми бокалами и остатками бутербродов.

Мне было интересно, где мы все это будем есть и пить. На ее кровати? И хотя вела себя Альба очень свободно и даже рискованно, я все равно не мог поверить, что семнадцатилетняя девушка пригласит молодого человека к себе домой сразу ради этого самого — несмотря на то что парень ей очень нравится. Тем более не представлял себе такого развязного поведения со стороны хорошо воспитанной тихони Альбы, пусть и нарядившейся столь провокационно.

Соседка по парте в любом случае не зря писала мне о том, что сильно изменилась. Новых черт в ее образе и характере вполне хватило на то, чтобы запутать меня и совсем сбить с толку.

В отличие от моей комнаты, где не без труда помещались лишь кровать, книжный стеллаж и небольшой письменный стол, помещение, выделенное Альбе, занимало весь верхний этаж их большого дома. Это была огромная мансарда с окнами в наклонной крыше, через которые по ночам, наверное, виднелись звезды.

Помимо кровати, стоявшей в углу, в просторной мансарде хватило места для уютного дивана, кабинетного рояля, даже для экрана, подвешенного к стене, и видеопроектора, направленного на него. Центр этой комнаты занимал большой рабочий стол.

— Нравится? — спросила меня Альба, ступая босиком по паркетному полу.

— Просто шикарно! — искренне ответил я, — Будь эта мансарда моей, я вообще не выбирался бы отсюда — хотя бы по выходным.

— Хочешь, она может быть твоей.

— Не понял. В каком смысле?

— Я хотела сказать, что ты можешь приходить сюда, когда захочешь, как к себе домой. На двоих тут места с лихвой хватит.

Я поставил блюдо с канапе и бокалы на стол, за которым, наверное, можно было усадить дюжину гостей. Альба в третий раз налила нам шампанского. У меня, по правде говоря, уже начинала кружиться голова.

— Не думаю, что твои родители придут в восторг, если мне вздумается здесь обосноваться, — заявил я, чтобы как-то вывести разговор в более здравое и безопасное русло. — Да и мой отец вряд ли это одобрит. Принято считать, что нам в наши годы нужно больше думать об учебе — получать аттестат, поступать в университет и так далее.

— А моим родителям до моей учебы нет особого дела. Отец все время проводит на работе. У меня есть подозрение, что он завел себе любовницу, поэтому даже не каждый вечер домой ночевать приходит. Я его вообще порой по несколько дней не вижу.

— А мама?

— Да никак. Не складываются у нас с ней отношения. Впрочем, она ведь мне и не мать, а вторая жена отца. Впрочем, это ничего не меняет.

Я вдруг проникся не только симпатией, но и уважением к этой еще недавно серой мышке, сумевшей радикальным образом изменить себя и даже отказаться от столь привычного образа девочки-хиппи. Вот уж точно прав был Платон, когда сказал, что каждый из нас в этом мире ведет свой тяжелый бой. Альба заслуживала уважения за мужество и решительность. Еще у нее имелись как минимум два неоспоримых достоинства. Во-первых, она, конечно же, была человеком добрым и отзывчивым. Во-вторых, ей за короткое время удалось стать очень симпатичной и привлекательной.

Сидя на шикарном диване и глядя на Альбу, стоявшую передо мной и рассказывающую о своих жизненных неурядицах, я вдруг признался себе в том, что она мне нравится. Как минимум в тот вечер ей действительно удалось заинтересовать меня собой. Вопрос заключался лишь в том, хорошо ли я поступаю, пытаясь воспользоваться ее теплыми чувствами, учитывая, что на самом деле влюблен в другую девушку?

Альба с легкостью развеяла мои сомнения, всего-навсего разлив нам остатки «Моэ». Едва подняв бокал, я почувствовал, что он, пожалуй, будет уже лишним, и, несмотря на то что вино было действительно вкусным, нашел в себе силы отставить его в сторону.

— Ну и крепкое же у вас шампанское! — заявил я.

— Ага, значит, ты все-таки почувствовал? — с радостью в голосе откликнулась Альба, и я заметил, как в ее глазах засверкали искорки. — Оно и вправду необычное. Поколдовала над этим я: добавила в бутылку чуть-чуть виски. Хорошего, односолодового.

Эта новость окончательно вогнала меня в ступор. Я смотрел на Альбу так, словно видел ее впервые.

— Ты решила напоить меня?

Неожиданно белые, как фарфор, щеки Альбы покрылись румянцем. Ощущение было такое, что внутри нее вспыхнул огонь. В первый раз за весь вечер эта соблазнительница-стажерка вновь предстала передо мной в образе нормальной стеснительной девушки.

— Да ну тебя! — отмахнулась она. — Зачем ты меня смущаешь? Есть такой коктейль, я рецепт в журнале прочитала. На бутылку французского шампанского добавляется три чайные ложечки односолодового виски. Тебе не понравилось?

— Нет, как раз наоборот, — ответил я, разглядывая собеседницу с уже нескрываемым желанием, — Вот только хотелось бы знать, что ждет меня дальше.

Судя по всему, Альба на мгновение испугалась того, что увидела в моих глазах.

Впрочем, она быстро взяла себя в руки, чуть подумала и сказала:

— Ты прав, пора переходить к следующему номеру программы. По-моему, пришло время смотреть кино.

Призраки прошлого

Мне никогда не будет грустно,

если я буду думать о тебе.

Мне никогда не будет грустно,

если я буду думать обо мне.

— Группа «U_MA» —

Передвигая экран и стойку с проектором поближе к дивану, Альба пару раз споткнулась. Когда мы наконец-то убедились в том, что вся техника работает нормально, хозяйка погасила свет и села рядом со мной.

Я же тем временем раздумывал над вопросом, какой смысл смотреть кино в два часа ночи, когда у тебя при этом голова идет кругом от выпитого алкоголя.

Вполне здравый ответ я получил, когда на экране появился первый титр — название фильма:

АЛЬБА-17.

Начинался он вполне предсказуемо. По дорожке, не без труда удерживая равновесие, ковыляла очаровательная белокурая малышка. Изображение было выдержано в цветовой гамме сепии, явно искусственного эффекта, появившегося в результате позднейшей обработки пленки не без помощи компьютерных программ.

— Это подарок от отца, — пояснила мне Альба, — Дожидаться моего совершеннолетия он не стал, сказал, что это было бы слишком предсказуемо, как у всех.

— Ты вроде бы говорила, что отцу до тебя нет дела.

— Так оно и есть. Ты думаешь, он этот фильм сам монтировал? Как бы не так! Просто отнес в агентство, которое занимается съемками свадеб и крестин, и заказал им кино про дочку. Разумеется, для этого ему пришлось обшарить все кладовки и антресоли в доме, чтобы собрать как можно больше старых пленок и кассет.

В следующем кадре Альба, лет четырех от роду, старательно пыталась сыграть в пинг-понг с пожилым господином с козлиной бородкой. Я предположил, что этот немолодой мужчина — ее дедушка.

Все еще до конца не понимая, что здесь делаю и зачем Альба все это устроила, я украдкой посмотрел на нее. В глазах девушки стояли слезы. Этот факт позволил мне предположить, что дедушка, который так трогательно играл с нею там, на экране, уже покинул этот мир.

Чтобы утешить Альбу, я не придумал ничего лучше, как положить ладонь ей на коленку. Похоже, этот жест доверия и поддержки пришелся ей по вкусу, потому что буквально через пару секунд она решительно повернулась, откинулась спиной на подлокотник дивана и села так, что ее ноги оказались как раз у меня на коленях.

Уже не заботясь о том, веду ли себя правильно и достойно, я стал поглаживать Альбу, старательно убеждая себя в том, что это всего лишь массаж. Маленькая героиня тем временем увлеченно танцевала на экране какой-то детский танец. Мои ладони скользили по гладкой коже Альбы, в какой-то момент преодолели некую условную границу в виде ее коленей, прикоснулись к бедрам и продолжили свое восхождение. В тот момент, когда они подобрались к следующему рубежу — нижнему краю шортов, — я отдал приказ об отступлении, и мои руки отправились в обратный путь, к ступням Альбы.

Она полулежала, откинувшись на подлокотник дивана, закрыв глаза и блаженно улыбаясь при этом.

Тем временем Альба, мелькавшая на экране, все больше походила на ту девушку, которую я ласкал, сидя на ее диване. Девочка-подросток играла с котенком, дразнила его. Когда тот совершал решительный прыжок, она пропускала «хищника» мимо себя, делая лихой пируэт, прямо как взаправдашний тореадор. Я не без грусти взирал на эти кадры, запечатлевшие мгновения подлинного детского счастья. Именно в такие минуты мне становилось особенно отчетливо ясно, как быстро летит время и мы перестаем быть теми, кем являлись еще недавно.

— У тебя вроде бы мобильник где-то жужжит. Сработал виброзвонок, — негромко произнесла Альба, слегка приоткрыв сонные глаза.

Сосредоточившись на невеселых мыслях, я действительно не заметил сигнала о поступившем сообщении. Альба же обратила на него внимание, потому что телефон, лежавший в кармане моих брюк, упирался ей прямо в бедро. Стараясь не побеспокоить Альбу и не испортить такой замечательный момент, я ухитрился достать телефон из кармана, не поднимая с коленей ее ноги.

В списке входящих эсэмэс оказалось три непрочитанных сообщения. Все — от Алексии.

Мы по тебе соскучились.