А подарки мира мы должны заплатить радостью!

— Да, это все про нас. Так и есть! — спокойно подтвердила местная девушка. — Это все благодаря Коробейнику!

— Как бы мне встретить такого Коробейника? Ведь я тоже застенчивая, и не верю, что у меня есть таланты. Хотя некоторые говорят, что я ошибаюсь…

— А зачем тебе Коробейник? — пожала плечами девушка. — Мы же теперь таланты из семян выращиваем! У нас тут везде столько талантов произрастает — подходи, бери сколько хочешь.

— А мне можно? — осмелилась попросить Лика.

— Конечно! Скажи, какой талант ты хочешь, и мы тебе дадим его семена!

— Ой! Я даже не знаю! — призадумалась Лика. — Как-то так сразу… У меня все равно никакого нет. Ну, я так думала до сих пор.

— Я знаю, что тебе надо, — решила девушка. — Тебе нужны Семена Веры. Если ты поверишь в себя — проклюнутся и таланты. Вера! Вер! Отсыпь нашей гостье своих семян!

Тут же появилась красивая и загорелая Вера, которая несла пакетик с семенами.

— У меня лучшие Семена Веры во всей округе, — с легкой гордостью сказала она. — Берите, потом тоже с кем-нибудь поделитесь!

Тут же кто-то принес сумочку ручной вышивки, и Лика бережно положила в нее коробочку с Семенами Веры.

— А еще я хочу подарить тебе шляпку-незнакомку, — сказал девушка. — Ту самую, которую мне Коробейник продал.

— Так ты и есть та девчонка из сказки? — догадалась Лика. — А разве тебе самой она больше не нужна?

— Тебе нужнее, — засмеялась девушка. — Ты ведь, я смотрю, совсем себя не знаешь! Бери, и не стесняйся. Я ведь от души!

— Спасибо… Большое спасибо! Я даже не знаю, как мне вас всех благодарить! Сколько я вам должна? — спохватилась она.

— Очень много! — заулыбались горожане. — Мы берем плату Радостью! Как Коробейник! И пусть Радость потом превращается в новые Семена!

— Спасибо, — прошептала Лика. — Я обещаю вам вернуть в Мир много, очень много Радости!

* * *

Лика снова вышагивала по Сказочной Дороге. На плече ее висела на ремешке вышитая сумка, на голове красовалась шляпка-незнакомка, в которую изящно воткнулось Волшебное Перышко.

— Ты знаешь, Перышко, а ведь мне правду сказали: я совсем себя не знаю, — рассуждала Лика. — Мне всегда все диктовали, что мне делать, как жить, о чем думать, как одеваться, к чему стремиться. Сначала родители. Потом воспитательница. Потом учителя. А потом и вообще все кому не лень. Я сначала сопротивлялась, а потом сдалась. Иногда мне кажется, что все мною управляют — дергают за ниточки, а я выполняю их команды.

— Ну, милая моя! — отвечало Перышко. — Так живут только марионетки! Люди двигаются самостоятельно.

— Выходит, я — марионетка? — опечалилась Лика. — И что делать? Я же по-другому не умею.

— Учись, — посоветовало Перышко. — Истории известны случаи, когда Марионетки возвращали себе человеческий статус. И сказка такая есть.

— Так чего же ты молчишь? — вскричала Лика. — А еще Волшебное Перышко! Рассказывай же! Я не хочу быть марионеткой! А в твоей сказке, я уверена, есть какие-то рецепты!

— Разумеется, — не стало спорить Перышко. — Сказка эта так и называется: «Марионетка». А дело было так…

Сказка двенадцатая

МАРИОНЕТКА

на была марионеткой. Она висела на гвоздике, среди других таких же кукол, и ждала тех редких минут; когда можно было выйти на сцену. О, там, на сцене, она жила по-настоящему! Она двигалась, смеялась страдала, встречалась и расставалась, горевала и радовалась — до того мгновения, пока ее не водворяли обратно на стену.

Между выходами куклы разговаривали между собой — а что еще делать, если висишь на стенке? Разговоры были разные — о Спектакле, о ролях, о неведомых и таинственных Кукловодах, и вообще, о жизни…

— Сегодня была такая мизансцена… Там, в предыдущем акте, персонаж умер. Мы с ним участвовали в нескольких совместных сценах, у нас даже романтические чувства по сценарию были… Так вот: все обвинили в его смерти меня! Представьте себе?!

— О! А ты что? — отзывалась соседняя кукла, Звездочет в фиолетовом балахоне и высоком колпачке.

— Ах! Я так переживала! Я чувствовала себя виноватой, сама не знаю в чем. Я упала на колени, я заламывала руки, я рыдала! Мне было так грустно, так не по себе…

— Хорошо сыграла роль, — одобрял Звездочет. — Молодец. Ты самая лучшая Жертва в нашей труппе.

— Миленький Звездочет, а почему мне все время приходится играть роль Жертвы? — обиженно моргала большими глазами марионетка. — Мне хотелось бы сыграть Героиню. Или даже Роковую Женщину…

— Ну конечно, — насмешливо комментировала Роковая Красавица. — Из тебя роковая женщина, как из меня… пудель. Чтобы играть такую роль, надо иметь внутренний огонь. У тебя он есть?

— Не знаю… Может быть…

— Да не может быть! Ты своими слезами давно все на свете затопила. Вот попробовал бы меня кто-нибудь обвинить! Мало бы не показалось. Да никто и не смеет. Не-е-е-ет, я себя по-другому на сцене веду. Я-то знаю, чего хочу, и пусть весь мир подождет!

Марионетка только печально вздыхала. Она не умела делать так, чтобы мир ждал. Она сама всегда ждала и робко надеялась, что мир будет к ней добр, но он обычно не оправдывал ее чаяний. Ей хотелось быть такой, как Роковая Красавица, но увы…

— Но почему, почему все так грустно? — в который раз задавала она вопрос, и глаза ее привычно наполнялись слезами.

— Судьба, — многозначительно вздыхал Звездочет. — Это не мы выбираем роли, это роли выбирают нас. Жизнь дергает нас за ниточки, и мы отзываемся. Так предопределено звездами!

Так и тянулось день за днем, месяц за месяцем, год за годом. Марионетку вводили в Спектакль, она отыгрывала положенные ей сцены, затем снова повисала на гвоздике — до следующего выхода, и такая уж была ее кукольная судьба. «Все так живут», — думала марионетка, глядя на других актеров кукольной труппы. Судя по всему, Героиням тоже доставалось…

— Они меня вконец раздергали, — нервно говорила только что отыгравшая очередной эпизод Героиня. — Они говорят одновременно, и все разное. То «покупай квартиру», то «на фига тебе квартира, живи с нами». То «выходи замуж», то «присмотрись сначала хорошенько». То «стой на месте», то «иди сюда»! Я так больше не могу! Меня дергают одновременно за все ниточки сразу, я вот-вот рассыплюсь на части, у меня невроз!

— Такова жизнь, — пожимал плечами Звездочет. — Если бы нас не дергали за ниточки, разве у нас был бы стимул к движению? Жизнь замерла бы вообще. И мы пылились бы на стенке обмякшие, забытые, никому не нужные…

Это было еще страшнее, чем переживания и дерганье за ниточки. Безвольно обвиснуть и пылиться — брррр! Марионетка так не хотела. На сцене все-таки были эмоции, общение, сплетения сюжетных линий, знакомство с новыми персонажами… Так что оставалось только терпеть и стараться выполнять свою роль получше. Ну, Жертва и старалась! Что ей еще оставалось делать? Впрочем, как и другим марионеткам…

…Новая кукла появилась невесть откуда. В это время как раз шла оживленная дискуссия между старожилами, и новенькую все увидели, только когда она подала голос.

— А кто вам сказал, что все дела обстоят именно так и никак иначе? — раздался задиристый голос.

— Не понял? — вскинул брови Звездочет. — Это кто спрашивал?

— Я спрашивала, — отозвалась новенькая.

— Что-то я вас раньше не видел, — прищурил глаза Звездочет.

— А меня только что принесли, — охотно пояснила марионетка. — Принесли и вот сюда повесили, на свободный гвоздик.

Куклы завозились и завздыхали, отводя глаза. Тема была болезненная и еще слишком свежая. Свободный гвоздик остался от безвременно погибшей Героини. Видимо, ее окончательно раздергали, и однажды она не выдержала и просто рассыпалась на множество частей. Какое-то время замершие куклы с ужасом взирали на беспорядочную груду ручек, ножек, внутренних механизмов, каштановых волос — на все то, что еще недавно ходило, разговаривало, участвовало в Спектакле и называлось Героиней! — пока останки не сгребли в черный мешок и не унесли с глаз долой. Вот на этот самый гвоздик и поместили новую куклу.

Первой пришла в себя Роковая Красавица.

— Как вас зовут, милочка?

— Алиса, — представилась незнакомка.

— Которая из Страны Чудес или которая «Гостья из будущего»? — уточнила Жертва.

— Не знаю! — беспечно заявила новая марионетка, ерзая на гвоздике. — Есть и еще варианты: например, «Гостья из Чудес» или «Алиса из Страны Будущего»! Разве не прикольно?

— Гммм… — с сомнением протянул Звездочет, разглядывая новенькую. — Вы, моя дорогая, и вовсе на Алису не похожи. Имя вам решительно не подходит! Вы слишком… ээээ… стремительны для него. Вы прямо какая-то комета!

— Хорошо! Зовите меня Кометой. Я вовсе не против, — тряхнула рыжей шевелюрой Алиса. — Можно даже «Комета Чудес из Страны Будущего», как вам такой вариант?

— О Господи, — закатила глаза Роковая Красавица. — Кошмар какой-то…

— А вот не надо завидовать! — тут же весело парировала Алиса-Комета и повернулась к Звездочету. — Ну так что там с моим вопросом?

— Напомните, пожалуйста, о чем мы говорили? — попросил совершенно сбитый с толку Звездочет.

— Когда я появилась, вы как раз рассуждали, что наш театр — это мир. Что далеко не все его уголки нам доступны. Что путь марионетки — из этой комнаты на сцену и обратно. И что надо всего лишь тщательно выполнять свою роль, и тогда ты прожил жизнь не зря. Я правильно поняла?

— Совершенно правильно, — подтвердил Звездочет. — Так оно и есть на самом деле.

— Откуда вам знать, как есть на самом деле? — удивилась Алиса. — Если вы даже театр толком не видели, а ведь, наверное, есть еще мир за его пределами?

— Нам не дано этого знать наверняка, — степенно ответил Звездочет.

— Ну да, не дано! Но ведь можно это исследовать? — еще больше удивилась Алиса.

— Дурочка, — с чувством глубокого превосходства сказала Роковая Красавица. — Как ты его исследуешь? Ты ж без Кукловода — ноль без палочки! Если тебя за ниточку не дернуть — ты и до двери не доковыляешь! А Кукловод выведет тебя только на сцену потому что там твое место, и нигде больше! Поняла?

— He-а, не поняла, — замотала головой Алиса. — Кто сказал, что только там?

— Солнышко, ты правда не понимаешь, — мягко начала Жертва. — Мы здесь все — участники Спектакля. Всего сценария никто из нас не знает, но у каждого есть свои эпизоды. А вот Кукловод знает, когда кого выводить и что он должен делать на сцене. Он знает, за какие ниточки дергать, чтобы мы испытывали определенные чувства. Одна ниточка — мы возмущаемся, другая — радуемся, сочетания ниточек — целая гамма чувств.

— А откуда Кукловод знает, что я хочу чувствовать? — возразила упрямая кукла.

— Хочу? Это кто там сказа «хочу»? — подал голос с дальней стены Арлекин. — Да кто тебя спрашивает, что ты там хочешь? Есть Спектакль! И ты должна в нем играть то, что положено!

— Ну, в Спектакле я играть не против, — глянула на него Алиса. — И даже пусть мной руководят — тоже ничего. Но вот какие чувства мне при этом испытывать — это уж, простите, я сама решаю!

— Наивная, — тяжело вздохнула Жертва. — Вот дернут тебя за ниточку — и ты против своей воли подчинишься Кукловоду. И будешь чувствовать то, что он тебе скажет.

— Посмотрим, — самонадеянно усмехнулась Комета.

…После своего первого выхода Алиса-Комета вернулась несколько обескураженной. На Комету если честно, она уже не очень походила. Она послушно повисла на гвоздике и надолго задумалась.

— Ну что? — не выдержал Арлекин. — С удачным дебютом тебя?

— Ага, что-то не заметно, чтобы с удачным, — язвительно ввернула Роковая Красавица. — Вон как загрузилась Комета-то наша… Когда сама на ниточках походишь, совсем по-другому на жизнь смотреть начинаешь! Да ведь, милочка?

— Я же говорил, это жизнь, — вздохнул Звездочет. — Так уж звезды сложились…

— Солнышко, у тебя все в порядке? — встревоженно спросила Жертва. — Может, помощь нужна?

— Нужна, — решительно отряхнула свое оцепенение Алиса. — Вы должны мне кое-что рассказать. Вот, например…

В этот вечер марионетки долго рассказывали Алисе, как устроен их кукольный мир, какие законы в нем действуют, какие легенды слагаются. Одну такую легенду, которую вспомнила кукла по имени Старая Ворчунья, Алиса даже заставила повторить два раза, до того она ей запала в душу.

Легенда гласила, что когда-то, давным-давно, когда Спектакль еще только начался, не было деления на кукол и кукловодов, все были одинаково свободными и вели свои роли так, как хотели и считали нужным. Но потом случилось так, что часть артистов почему-то стала часто терять равновесие и заваливаться — то влево, то вправо, то вообще как попало. Те, кто держался на ногах твердо, сначала поднимали их, как-то поддерживали, но от этого те еще больше слабели и уже совсем не могли обойтись без опоры. И если этой опоры не было, кукла становилась вялой, апатичной, и так и плелась по жизни еле-еле, пока ее кто-нибудь не расшевелит. Тогда для них придумали систему управления — много-много ниточек, за которые можно было дергать, и тогда кукла оживала. Она вновь испытывала радость движения, и чувства, и эмоции, и снова могла полноценно участвовать в Спектакле. Но только если ее вел Кукловод! Сама она разучилась управлять собою и теперь полностью зависела от воли Кукловода. Так и появились управляемые куклы-марионетки…

Такая вот легенда. Она впечатлила всех.

— Почему ты ни когда не рассказывала эту историю? — задумчиво спросил Арлекин.

— Слишком грустная, — объяснила Старая Ворчунья. — И не очень приятная для нас, марионеток, правда? Я бы и сейчас не рассказала, если бы не эта ваша девчонка. Как ее… Комета, что ли? Как-то она меня… расшевелила.

— Действительно… Никогда не задумывался, почему Кукловоды ходят свободно, а нам без ниточек никак, — озадачился Звездочет. — Мне такой порядок вещей казался незыблемым…

— Да, как-то же они равновесие держат, без всякой опоры причем, и ничего… — недоуменно протянула Жертва.

— А где у них находится орган равновесия? — наморщила лобик Роковая Красавица.

— Где-где… Да кто ж его знает где? — сердито ответил Звездочет. — Кто и когда об этом думал?

— Ерунда, — вмешалась Комета. — Какая нам разница, где этот орган у них? Вы мне скажите, где этот орган у нас! И почему он бездействует?

— Кто его знает, может, у нас такого органа и вовсе нет, — отозвался Арлекин.

— Не верю, — отрезала Комета. — Если мы когда-то были одинаковыми, он обязательно есть! Просто спит, потому что мы его не тренировали. Вот!

— Ну и что из этого? — недоуменно спросила Жертва.

— А то, что мы можем попробовать его разбудить! — победно воскликнула Алиса.

— Это как же? — недоверчиво спросил Звездочет.

— Еще не знаю! Но обязательно придумаю! — пообещала Алиса. — Давайте спать! Мне во сне самые умные мысли приходят — обалдеть просто!

— Вот точно — Комета, а не девчонка, — пробурчала Старая Ворчунья, устраиваясь на ночь. — С ума от нее можно сойти.

…Наутро Алиса, едва продрав глаза, объявила:

— Я придумала! Надо тренироваться ходить без Кукловода. Другого пути нет!

— Ну уж на фиг, — подумав, сказал Арлекин. — Я свои возможности хорошо знаю. Я без ниточек — никак.

Примерно так же скептически отнеслись к затее и остальные куклы. Все знали, что без натянутых нитей они просто инертная масса, в которой энергии еле-еле на то, чтобы дышать. Куда уж там тренироваться!

Но Алису не зря прозвали Кометой. Она не хотела сдаваться, даже не попробовав.

— Ну и ладно! Буду сама тренироваться, — независимо сказала она. — Помогите мне кто-нибудь с гвоздика спрыгнуть!

— «Помогите спрыгнуть»! — фыркнула Роковая Красавица. — Тоже мне, звезда большого спорта! Смотри, не запутайся в конечностях!

Конечно, Алиса запуталась. Она пролежала на полу, пока за ней не пришли, — ей предстоял выход в Спектакле. Кукловоды распутали ей руки и ноги, а когда она сыграла свою роль в мизансцене, снова аккуратно водворили ее на гвоздик.

— Помогите мне спрыгнуть, — сквозь сжатые зубы попросила Алиса.

Через пару дней она уже научилась спрыгивать сама. Еще через пару дней — не запутывать при этом руки-ноги. А через неделю случилось настоящее чудо: на виду у всей труппы марионетка по имени Алиса-Комета самостоятельно поднялась на ноги и продержалась так целых 7 секунд! Одни куклы рукоплескали, другие осуждающе качали головами.

— Молодец! Ты сделала это! — удивился Звездочет. — Честно говоря, не ожидал…

— Это только начало, — воодушевленно пообещала Алиса. — С равновесием пока плоховато. Но я буду стараться.

Вскоре она научилась не только стоять на ногах, но и сделала свои первые шаги, правда пока только держась за стеночку.

— Я ж говорю — без опоры ты никто, — подначивала Роковая Красавица.

— Чушь, — отвергала такое малодушие Алиса. — Опора должна быть не снаружи, а внутри. Кукловоды же как-то ходят? Значит, и я смогу!

— А знаете что? — однажды не выдержал Арлекин. — Помогите-ка мне кто-нибудь спрыгнуть с гвоздика! Чего-то я тут совсем зависелся! И обзавидовался!

Роковая Красавица только ахнула…

Вдвоем дело у Алисы и Арлекина пошло быстрее. Поддерживая друг друга, они уже могли доковылять до середины комнаты и даже повернуть обратно, не свалившись. Разумеется, их каждый раз рано или поздно снова водворяли на гвоздики, но они с маниакальным упорством вновь и вновь спрыгивали на пол и тренировались, тренировались..

— Ну и чего вы добились? — иронически спросила как-то раз Роковая Красавица. — Ладно, предположим, кое-как по комнате передвигаетесь. И что, это как-то расширило ваш мир? Просто мы повыше, а вы пониже — только и всего! Калеки колченогие, вот вы кто…

— Не смей их обижать! — вдруг закричала безропотная доселе Жертва. — Они хоть что-то делают, а мы… Помогите мне кто-нибудь спрыгнуть с гвоздика!

Вскоре перед каждым выходом Кукловодам приходилось собирать с пола почти половину кукол. К счастью, Алиса и Арлекин первым делом учили всех, как правильно падать, чтобы не запутаться в ниточках. А то бы такая куча-мала получилась!

Теперь и разговоры у марионеток были совсем другие.

— Алисочка, а вот как правильно с колен подниматься?

— Комета, помоги, у меня не получается!

— Слушай, я вот тут новый способ поворота придумал, оцени, а?

— Алиса…

— Да что вы все «Алиса», «Комета»! — однажды взорвалась Роковая Красавица, упорно не слезавшая насиженного места. — Кто она такая??? Самозванка! Кукла дутая! Такая же марионетка, как все!

— Ничего подобного! Я уже не нуждаюсь, чтобы меня постоянно дергали за ниточки! — резко ответила Алиса. — Я уже крепко стою на ногах! И пусть самозванка… Я есть то, что я есть! Понятно???

Она и не заметила, как добежала до Роковой Красавицы, и теперь стояла прямо под ней.

— Алиса… — ошеломленно выдохнул Звездочет. — Ты ведь держишь равновесие! Сама!!! Как это у тебя получилось?

— Не знаю… Я как-то ощутила, что я — это я, и оно само… Вот здесь, между грудью и животом, прямо какая-то точка опоры появилась! Как будто там гвоздик есть, и ты на нем висишь…

— Здорово! — обрадовался Арлекин. — Ну-ка, я попробую… Я есть то, что я есть! А кому не нравится — может отвернуться!

— И я есть! И я… — загалдели куклы на разные голоса, ища каждый свою точку опоры.

— А знаете… Я больше не хочу быть Жертвой! — вдруг заявила Жертва. — Мне надоело играть эту роль. Я пережила столько страха, боли, вины, сомнений, неуверенности, что мне надоело! Я хочу попробовать себя в другом амплуа…

— Так выбирай! — предложила Алиса. — Теперь ты можешь решать сама, что тебе пережить!

— Можно, меня будут звать Прекрасная Незнакомка? — робко спросила Жертва. — Вы не возражаете?

— Чудесное имя, — одобрил Звездочет. — А меня тогда называйте Директор Космоса. Скромненько и со вкусом, мне нравится… Разрешите предложить вам руку, Прекрасная Незнакомка? Не пройтись ли нам во-о-о-он до той стеночки?

— Извольте, — улыбнулась бывшая Жертва и изящно оперлась на подставленную руку.

— Помогите мне кто-нибудь спрыгнуть с гвоздика! — капризно попросила Роковая Красавица. — А то мне тут скучно одной…

В один из дней Кукловод зашел в комнату и не увидел на стенах ни одной куклы. Зато других Кукловодов было навалом.

— Народ, а где контингент? — спросил он, озираясь. — Там Спектакль вовсю идет, а актеры-то куда делись? Сейчас выход…

— А мы тебе чем не актеры? — задорно спросила Комета. — Кого там надо сыграть?

— Так это… По ходу пьесы и разберемся! — обрадовался кукловод. — А что, если не с марионетками, а с живыми людьми — оно еще интереснее получится, а?

— Оно конечно, — согласился Директор Космоса. — А то что это такое — когда тебя тупо дергают за ниточки, а ты так же тупо реагируешь?

— Да мрак полный, никакого творчества! — поддакнул Кукловод. — Ну братцы, тогда айда! Спектакль задерживать нельзя! Наш выход!

— Перышко! Миленькое! Спасибо тебе! — Лика чуть не плакала. — Как же эта сказка вовремя! Теперь я поняла, почему люди становятся Марионетками!

— И почему же? — невозмутимо поинтересовалось Перышко.

— Потому что они выходят из равновесия, когда их критикуют! И постепенно начинают бояться самостоятельных шагов. А потом и вовсе ждут команды! Но в сказке ясно говорится, что делать: