Об эквивалентности Человека и Мира

Универсализм человеческой жизни есть высший уровень ее духовного измерения. Тому, что подобное качество не отторжи­мо от существа человеческой реальности, слишком много приме­ров и убедительных свидетельств. Удивительно, хотя и вполне симптоматично, что до сих пор данная проблема в научной и философской психологии не только не рассматривалась, но даже и не ставилась. И именно поэтому мы вступаем здесь в область рискованных предположений (а может, и спорных утверждений). Однако мы считаем принципиальным положить начало, сделать открытым разговор об универсальности человеческого духа пре­жде всего на страницах учебного пособия. Только здесь этот сложнейший и предельно значимый для нашего общества вопрос может стать предметом широкого, а главное — массового обсуж­дения. Бог даст, со временем не только общее понимание этого вопроса, но и конкретные способы его решения, реальная фак­тология составят самостоятельную главу в учебниках и моногра­фиях по психологии человека.

Надо сказать, что универсальность человеческого бытия лишь для психологии (как это ни досадно) является своеобраз­ной terra incognita. В мифологии, религии, философии, оккульт­ной практике, в искусстве — это давно, и по сей день — «обы­денная очевидность». В сущности, во все времена, во всех куль­турах разговор шел об одном и том же: центральным, основопо­лагающим (констатирующим также и само Я человека, его психику) был и остается один вопрос, одна проблема — проблема осознания Человеком своего бытия и места в Мире, Тайна своей единоприродности с Миром, своей причастности к Миру как бес­конечно целому.

Очевидно, что в самой общей форме исходное представле­ние об универсальности бытия человека может быть выработано ЯРИ анализе главного вопроса — вопроса об эквивалентности Человека и Мира. Выход на сам этот вопрос в европейской куль­туре связан с многими именами. Перечислим лишь некоторые из них— А.Бергсон, Тейяр де Шарден, М.Бубер, К.Домбровский, К. Роджерс (вообще — вся гуманистическая психология); в русской религиозной философии — это, конечно же, имена Н. Бердяева, С.Франка, о. П.Флоренского, С.Булгакова, И.Ильина, М.Бахтина; к счастью и в психологии (хотя и философски ори­ентированной) появилась великолепная, богатейшая по своим идеям работа С.Л.Рубинштейна — «Человек и мир» [95].

Свой последующий анализ проблемы универсальности мы будем вести на материале одной из последних работ в этой об­ласти, опубликованной известным философом А.С.Арсеньевым [96]. Несомненно, что именно в данной работе наиболее полно раз­вернута современная постановка этой проблемы, намечены пути _ее продуктивного анализа.

Можно привести десятки хорошо известных имен наших со­временников, которые переживали и ощущают глубокую суб­станциональную связь с природой, миром, свою причастность к вневременной всеобщей основе бытия. Эта связь, эти отношения человека с Миром гораздо глубже и фундаментальнее его оче­видных, множественных, казалось бы, все заполняющих в жизни человека социальных отношений. «Но еще глубже лежит область личностного «Я» и его отношений к Миру: нравственного, эсте­тического, любви, благоговения перед Тайной бытия Мира и са­мого себя, ощущение, что это одна и та же Тайна» [97].

То, что подобные переживания, ощущения и состояния не чужеродны, хорошо известны психологам, психологической практике (а значит, в перспективе — и теории), подтверждает многочисленный опыт работы гуманистически ориентированных психотерапевтов. Более того, переживание глубинного, духовно­го единства с Универсумом они полагают самым главным — центром всей психотерапевтической работы. Вот одно из наибо­лее ярких свидетельств: «Под «духовным» я подразумеваю такой момент, в который мы действуем, исходя из нашего Внутреннего Я, ощущая тем самым свою взаимосвязь с энергией Универсума. В подобные моменты мы являемся не отдельной частью целого, мы и есть это целое. Границы между Я-Ты-Они-Природа-Бог исчезают. Здесь нет никакого мышления, мы суть чистое сознание, чистый опыт.

Этот духовный опыт, это ощущение Внутреннего Я отнюдь не является непостижимым или чуждым большинству из нас. Все мы переживали в тот или иной момент ощущение полноты, в которой ничего не утрачено, в которой мы владеем абсолютным сознанием и испытываем счастье. В такие моменты мы за­бываем свои собственные границы и оказываемся полностью слитыми с тем, что мы делаем. Границы между Я-Другой-Окружение-Бог исчезают. Все есть Одно. Это может произойти, когда мы вовлечены в творческий процесс, погру­жены в молитву или медитацию, находимся в единстве с природой или испыты­ваем чувство любви» [98].

Мы привели эту довольно длинную цитату, чтобы явным об­разом проиллюстрировать принципиальную способность психо­логического знания выразить, воплотить в слове то содержание духовного бытия человека, которое столетиями выражалось на языке философии и богословия. Но необходимо идти и дальше.

С позиций нового основания психологии человека — отно­шения «Человек — Мир» — должен быть развит новый строй мыш­ления, где на первое место выходят не гносеологические (и соот­ветственно, не технологические), а онтологические (бытийные) и аксиологические (ценностные) категории. По словам С.Л.Ру­бинштейна, «характеристика человеческого бытия предполагает, что должна быть дана и новая характеристика всего бытия с того момента, как появляется человеческое бытие». И далее — «Надо ввести человека в сферу, в круг бытия и соответственно этому определить систему категорий... Вселенная с появлением челове­ка — это осознанная, осмысленная Вселенная, которая изменяется действиями в ней человека... Таким образом, осознанность и дея­тельность выступают как новые способы существования в самой Вселенной, а не чуждая ей субъективность моего сознания» [99].

Эквивалентность, единосущность, причастность человека ко всему бытию порождают далеко не тривиальные следствия. На­пример, невозможно строить сколько-нибудь правдоподобную космологию без антропологии и наоборот. Человек должен быть рассмотрен как «микрокосм», аналогичный по внутренней своей сущности Миру («макрокосму»), интимно в этой сущности связанный с ним в единое целое. Это, в частности, означает, что у Мира есть также телесное и духовное «измерения», как и у Че­ловека. Следует заметить, что, по-видимому, изначально эквива­лентное отношение Человека и Мира было формирующим чело­века, его психику в антропогенезе. Оно же должно быть веду­щим и в онтогенезе, а потому составлять основу систем воспита­ния. Ибо это отношение включает в себя нравственные и эстети­ческие отношения, и отношения сыновства, и отношения люб­ви, и отношения благоговения и преклонения. Все эти отноше­ния, составляя полноту человеческой реальности, объединены в религиозном отношении как созерцании Тайны.