Адаптироваться / адаптация / адаптационный процесс 20 страница

Наша недальновидность отчасти объяснима: первые плоды искаженной ориентации манят нас и соблазняют. На первый взгляд, ори­ентированный на ровесников ребенок кажется более независимым, меньше цепляется за нас, выглядит более обучаемым, общительным и умудренным опытом. Нет ничего удивительного в том, что мы под­даемся этому обману, учитывая, что мы не знакомы с его механизма­ми и не знаем, какую цену нам придется заплатить в долгосрочной перспективе. Но как же нам избежать ловушки?

Не давайте первым плодам ориентации на ровесников ввести вас в заблуждение

Многие взрослые путают способность детей проводить время вместе и развлекать друг друга с самостоятельностью. Сверстники кажутся нам лучшими нянями для ребенка. Если у родителей нет возмож­ности воспользоваться помощью бабушек и дедушек, расширенной семьи или сообщества, с которым можно было бы разделить задачи по воспитанию ребенка, ровесники могут показаться божьим бла­гословением - ведь они дают усталым и измотанным родителям и учителям отдохнуть. Разве кто-то из нас не испытывал радости, ког­да ребенка приглашали в гости друзья, давая нам возможность от­дохнуть в свой выходной или поработать над важными проектами? Дети выглядят довольными - и наша ноша облегчена. Но мы и поня­тия не имеем, насколько больше времени, энергии, расходов и воспи­тательных усилий этот опыт потребует от нас в последующие годы, если в игру вступит ориентация на ровесников.

В сравнении с ориентированным на взрослых ребенком, дети, ориентированные на ровесников, кажутся менее зависимыми и более зрелыми. Ориентированные на ровесников дети перестают нам досаждать, требуя постоянного участия, вмешательства в их жизни, внимания к их тревогам, помощи в их проблемах. С уче­том того, как высоко в нашем обществе ценится независимость - наша собственная и наших детей - ориентация на ровесников кажется благом. Мы забываем, что взросление требует времени. Наша постиндустриальная культура заставляет нас слишком спешить. Мы, вероятно, не попали бы в плен обманчивых впечатлений, если бы не испытывали такого нетерпения, ожидая, когда наши дети уже подрастут.

Дети бывают готовы отпустить нас раньше, только если они дер­жатся друг за друга. В долгосрочной перспективе, гораздо больше ве­роятности, что такие дети застрянут в психологической незрелости. Они гораздо менее склонны мыслить самостоятельно, идти своей до­рогой, принимать собственные решения, находить свои собственные смыслы и быть независимыми личностями.

Усыпляет нашу бдительность и тот факт, что, по крайней мере, поначалу ориентированные на ровесников дети кажутся более обу­чаемыми. Цена этого ошибочного впечатления - потеря обучаемо­сти, уже обсуждалась в главе 13. Ориентация на ровесников может временно повысить готовность ребенка к школе в силу влияния раз­лучения на усвоение знаний. Школа забирает ребенка из дома, раз­лучая ориентированных на родителей детей с взрослыми, к которым они привязаны. Для таких детей тревога разлучения очень сильна, и чувство дезориентации в школе переживается очень остро. Многие из нас еще помнят свои собственные первые дни в школе: ощуще­ние напряжения в животе, чувство растерянности и смущения, от­чаянный поиск кого-то или чего-то близкого. Для маленьких детей, эта дезориентация часто невыносима, и их возросшая тревожность влияет на способности к обучению. Волнение делает нас глупее, сни­жая наш оперативный индекс интеллекта. Тревога влияет на нашу способность сосредотачиваться и запоминать. Волнение затрудняет следование примерам и выполнение указаний. Ребенок просто не способен учиться, если он растерян и встревожен.

Дети, уже ориентированные на ровесников к тому моменту, как они поступают в школу, не сталкиваются с такими трудностями. В первые дни в начальной школе ориентированные на ровесников дети выглядят более сообразительными, уверенными и обучаемы­ми. Ориентированный на родителей ребенок, ослабленный тревогой разлучения, будет, напротив, казаться менее сведущим и способным - по крайней мере, до тех пор, пока он не выстроит крепкие отно­шения привязанности с учителем. Ориентированный на ровесников ребенок выглядит успешнее в ситуациях, где мало взрослых и много сверстников. Поскольку ровесников много и их легко локализовать, ребенок никогда не будет чувствовать себя растерянным или лишенным опоры. Таким образом, в краткосрочной перспективе, ориента­ция на ровесников кажется даром свыше. И, без сомнения, именно с этим явлением сталкиваются исследователи, выясняя преимущества раннего обучения.

В долгосрочной перспективе, конечно, позитивное влияние на об­учение отсутствия тревоги и дезориентации постепенно сведется на нет негативными последствиями ориентации на ровесников. Именно об этом свидетельствуют исследования, в которых доказывается, что ранние преимущества дошкольного обучения не имеют стойкого эф­фекта. Ориентированные на ровесников дети ходят в школу, чтобы проводить время с друзьями, а не ради учебы. Если эти друзья точно так же не заинтересованы в получении знаний, академическая успе­ваемость будет падать. Когда дети ходят в школу ради общения друг с другом, они учатся лишь для того, чтобы их не исключили из клас­са и не лишили, таким образом, компании сверстников. В остальном они считают обучение ненужным, оно может даже служить препят­ствием для отношений ровесников.

Еще одна проблема ориентированных на ровесников школьни­ков - это волнение. Поскольку привязанности ровесников в основе своей нестабильны, страх потери отношений может стать постоян­ным. Ориентированные на ровесников дети - как правило, самые нервные, неугомонные и хронически тревожные. Перевозбуждение практически витает в воздухе рядом с группой ориентированных на ровесников детей. Невосприимчивые к эмоциональному и уязвимо­му компоненту волнения, такие дети проявляют только его физиоло­гические аспекты: возбуждение и неугомонность. Осознаем мы это или нет, тревога лишает нас способности к обучению. Ориентация на ровесников может вначале повысить эффективность обучения, но впоследствии приводит к саботированию академических достиже­ний. По мере того, как привязанность ребенка к своим сверстникам усиливается, пропасть между его умом и достижениями может ра­сти. Та же самая причина, которая дает им преимущество на старте, в конце концов становится препятствием для этих детей.

Любопытно, что некоторые престижные университеты предпочи­тают видеть в числе своих абитуриентов обучающихся на дому де­тей. Как сказал Джон Рейдер, член приемной комиссии Стэнфорд-ского университета в Калифорнии, все дело в том, что «обучающиеся на дому дети обладают определенными качествами: мотивацией, лю­бознательностью, способностью нести ответственность за собствен­ное обучение, в формировании которых средние школы не слишком преуспевают». Другими словами, школьники могут лучше старто­вать, но обучающиеся на дому дети будут успешнее на финише, по­тому что наша система образования упускает из виду ключевую роль привязанности.

Школьное воспитание - это не главная проблема, точно так же, как обучение на дому - не единственное возможное решение. Клю­чевой фактор - это движущая сила привязанности. Ставить детей в ситуации, которые могут породить их зависимость от ровесников, недопустимо. Нам необходимо положить в основу школьного обуче­ния ребенка его привязанность к взрослым.

Стеснительность - это не так страшно, как нам кажется

Мы часто считаем стеснительность негативной характеристикой, чем-то, что нашим детям нужно перебороть. Тем не менее, с точки зрения развития, даже этот «дефект» выполняет полезную функцию. Стеснительность - это сила привязанности, созданная, чтобы за­крыть ребенка для общения, препятствуя любым взаимодействиям с теми, кто не входит в его цепь безопасных связей.

Стеснительный ребенок проявляет застенчивость в присутствии людей, к которым он не привязан. Вполне закономерен тот факт, что ориентированные на взрослых дети часто кажутся наивными и странными в кругу своих ровесников, по крайней мере, в началь­ных классах. Ориентированные на ровесников дети, напротив, вы­глядят социально успешными. Это их сильная сторона. Они знают, что круто, а что нет, что носить и как разговаривать - они прикла­дывают большую часть своих интеллектуальных способностей к тому, чтобы считывать указания друг друга в отношении того, как быть и что делать.

Повышенная общительность ориентированных на ровесников детей - результат потери стыдливости. Когда ровесники заменяют собой взрослых, стеснительность меняет направление. Ребенок становится стеснительным с взрослыми, но общительным в компании сверстников. Мы видим, как в среде своих сверстников ребенок вы­ходит из скорлупы, говорит на своем языке и ведет себя более уве­ренно. Изменения, происходящие при этом с его личностью, впечат­ляют, и мы отдаем должное взаимодействию между ровесниками. Естественно, мы говорим себе, что такой в высшей степени желае­мый результат не может быть следствием чего-то плохого! Тем не менее, истинная социальная интеграция и настоящая социальная компетентность - забота о других людях и принятие во внимание чувств даже тех людей, с которыми он не знаком - еще долго не будет входить в число качеств ориентированного на ровесников ребенка.

Ребенок, ориентированный на взрослых, гораздо медленнее пере­стает стесняться в кругу ровесников. Со временем уравновесить его застенчивость должна не ориентация на ровесников, а психо­логическая зрелость, которая порождает устойчивое самосознание и способность испытывать противоречивые чувства. Лучший спо­соб справляться с застенчивостью - развивать теплые отношения с взрослыми воспитателями и учителями ребенка. В контексте при­вязанности, нас должна тревожить не застенчивость ребенка, а от­сутствие ее у многих современных детей.

Стресс от пребывания в детском саду в отсутствие привязанности

Современная ситуация с детскими дошкольными учреждениями ил­люстрирует то, как мы, сами того не понимая, взращиваем себе кон­куренцию. Миллионы детей во всем мире сегодня проводят часть, а иногда даже все свое время бодрствования, в дошкольных учреж­дениях. Согласно новейшим статистическим данным, большая часть работающих матерей в Соединенных Штатах возвращаются к работе до первого дня рождения ребенка''. Ясли и детские сады, особенно такие, какими они созданы в Америке - очень рискованное пред­приятие. Как показывают недавние исследования, дети в них испы­тывают стресс. Уровень гормона стресса кортизола выше у детей в яслях и детских садах, чем дома. Стресс от пребывания в детских до­школьных учреждениях может усиливаться, если ребенок застенчив.

Как мы увидели, застенчивость отражает отсутствие эмоциональной связи. Ребенок не будет испытывать застенчивость, если чувствует себя комфортно в общении с воспитателем. В отсутствие теплой свя­зи, он сталкивается с двойным стрессом разлучения с родителями и необходимости общаться с людьми, которых к нему приставили, в то время как инстинкты ребенка отвергают их.

Другая группа исследований показала, что чем больше времени дошкольники проводят друг с другом, тем больше на них влияют ровесники. Рост этого влияния можно проследить в течение всего нескольких месяцев. Мальчики гораздо более склонны ориентиро­ваться на ровесников, чем девочки. Это открытие согласуется с тем наблюдением, что привязанности мальчиков к родителям часто ме­нее развиты. Таким образом, они более предрасположены к тому чтобы заменять родителей сверстниками. Согласно еще одному от­крытию, чем больше мальчики идентифицируют себя с ровесника­ми, тем больше они сопротивляются контактам с заботящимися о них взрослыми.

В яслях и детских садах семена зависимости от ровесников начи­нают не только прорастать: часто, уже к пятилетнему возрасту видны даже первые плоды. Одно из крупнейших из когда-либо проводив­шихся исследований на эту тему проследило судьбу более тысячи детей с момента рождения и до перехода в старшие группы детского сада. Чем больше времени дети проводили в яслях, тем чаще они демонстрировали агрессивное поведение и непослушание, как дома, так и в детском саду. Как мы говорили в предыдущих главах, агрес­сия и строптивость - это плоды ориентации на ровесников.

Чем больше времени дети проводили в яслях и детских садах, тем больше они проявляли противление, выражавшееся в спорах, дей­ствиях исподтишка, неповиновении воспитателям и неспособности следовать указаниям. Их возросшая фрустрация выражалась в при­ступах гнева, драках, нападках, жестокости по отношению к окружа­ющим и поломке своих собственных вещей. В обусловленном привя­занностью поведении этих детей читалось отчаяние: они постоянно хвастались, болтали без умолка, боролись за внимание - словом, де­монстрировали все симптомы нарушения привязанностей.

Ориентация на ровесников - основная причина нарушения при­вязанностей в мире наших детей. Если рассматривать ее через призму привязанности, станет ясно, что открытия, сделанные тремя вышеупомянутыми группами исследований, очень точно иллюстри­руют то, чем чревато распространение ориентации на ровесников в дошкольных детских учреждениях. В такой ситуации, самым оче­видным решением становится оставлять детей дома, особенно самых застенчивых и уязвимых из них, до тех пор, пока они не станут до­статочно зрелыми, чтобы справиться со стрессом разлучения с роди­телями. В ответ на результаты этих исследований, несколько экспер­тов, включая Стэнли Гринснена⁸ и Элеонор Маккоби⁹, посоветовали родителям сделать именно это, если у них есть соответствующие финансовые возможности. Хотя в свете полученных данных этот со­вет не лишен смысла, он не затрагивает сути. Детям не нужно будет сидеть дома, если они будут чувствовать себя как дома со своими воспитателями. Дом - это вопрос привязанности, а привязанность можно создать. Детские учреждения не должны заниматься детьми, они должны быть с ними связаны.

Застенчивость ребенка в определенной ситуации должна стать для нас знаком того, что контекст для привязанности ребенка еще не создан и что он не готов принимать заботу о себе. Мы создаем этот контекст через связь с ним. Я это заметил даже по моим собствен­ным внукам. Моя первая задача - привлечь их к себе. Как только мне это удается, застенчивость тает, и они становятся восприимчивыми к моему воспитательному воздействию.

Ясли и детские сады не обязательно должны быть такими опас­ными, но, чтобы снизить риски, нам следует принимать во внима­ние привязанность. Взрослые, участвующие в процессе воспитания, должны захотеть создать контекст связи с нашими детьми. Между тем, есть и такие вещи, на которые напрямую влияем мы, родители; например, от нас зависит выбор обстановки, в которую мы помеща­ем наших детей, мы часто в состоянии помочь развитию связей меж­ду нашими детьми и взрослыми воспитателями. Безусловно, одно из возможных решений - оставить ребенка дома до того момента, как он сможет сохранять эмоциональную близость с нами, даже на­ходясь вдали от нас физически - или до тех пор, пока он не станет достаточно зрелым, чтобы функционировать в качестве отдельного существа, вне контекста привязанности. Другое решение - сформи­ровать отношения привязанности с воспитателями и учителями. Это защитит наших детей (и их взрослых наставников) от стресса и сни­зит риск того, что нас преждевременно заменят. Подробнее о том, как можно это сделать, я расскажу в следующей, заключительной главе.

Способность ладить с окружающими не формируется в общении со сверстниками

«Когда моему сыну было три года, я решил, что очень важно сти­мулировать его общение с другими детьми, - вспоминает один отец. - Чем меньше у него получалось дружить с другими детьми, тем бо­лее фанатично я старался подтолкнуть его к взаимодействию с ними, создавая ситуации, в которых у него была бы возможность играть с ровесниками и устанавливать контакт с ними». Многие родители оказываются в плену аналогичного стремления как можно раньше ввести ребенка в мир сверстников. А те родители, чьи инстинкты подсказывают им, что лучше как можно дольше удерживать детей рядом, прежде чем открывать их для влияния ровесников, часто ощущают на себе колоссальное давление со стороны семьи, друзей и специалистов по воспитанию, которые советуют им «отцепить ре­бенка от своей юбки».

Практически все уверены, что детям следует начинать общаться со сверстниками как можно раньше, чтобы они учились ладить друг с другом и вливаться в коллектив. Многие родители находятся в по­стоянном поиске новых игровых площадок для своих ходунков. К дошкольному возрасту организация контактов детей со сверстника­ми становится манией многих родителей. «Учиться дружить - важ­нее всего. Крайне важно научиться этому до того, как ребенок пойдет в школу», - вот самое распространенное мнение, которое я слышу от родителей дошкольников. «Наша родительская задача - подтал­кивать наших детей к социализации», - убеждал меня один папа че­тырехлетки. «Если ребенок не пойдет в детский сад, у него не будет опыта взаимодействия с другими детьми, достаточного, чтобы он на­учился ладить с людьми». Один воспитатель сообщил мне, что «вся суть дошкольного обучения - именно в том, чтобы научить детей со­циальному взаимодействию. Если у ребенка нет друзей к тому мо­менту, как он переходит в подготовительную группу, ему обеспечено множество проблем в будущем, не только с общением, но и с само­оценкой и обучением». Чем менее дети общительны и хуже встроены в общество, тем больше шансов, что взаимодействие со сверстниками лишь усугубит проблему. Очень часто в нашем обществе родители и учителя из кожи вон лезут, чтобы заставить своих детей и учеников общаться друг с другом.

Распространено убеждение, что общение со сверстниками откры­вает путь к социализации - способности к полноценному зрелому установлению отношений с другими людьми. Справедливость это­го утверждения не доказана, несмотря на его популярность. Если бы общение с ровесниками вело к получению навыков социальных контактов и к превращению детей в ответственных членов общества, чем больше ребенок проводил бы времени со сверстниками, тем луч­ше были бы отношения между ними. На самом деле, чем больше дети проводят времени друг с другом, тем менее они способны ладить друг с другом и тем менее вероятно, что они смогут стать частью ци­вилизованного общества. Если мы попробуем применить такую кон­цепцию социализации к экстремальным ситуациям - сиротству, бес­призорности и членству в бандах - изъяны ее станут очевидны. Если бы общение со сверстниками было ключом к социализации, уличные хулиганы и беспризорники были бы образцовыми гражданами.

Доктор Ури Бронфенбреннер вместе со своей командой иссле­дователей в Корнельском университете в Итаке (штат Нью-Йорк), сравнил шестиклассников, которые старались проводить свое сво­бодное время со сверстниками, с теми детьми, которые предпочи­тали общество родителей. Выяснилось, что дети, предпочитавшие проводить время с родителями, проявляли больше качеств, ассоции­рованных с позитивной коммуникабельностью. Дети, проводившие большую часть времени в компании друг друга, чаще попадали в не­приятные ситуации'".

В этих открытиях нет ничего необычного. Именно таких резуль­татов можно ожидать, имея представление о естественном порядке человеческого развития. Привязанность и индивидуация необходи­мы для достижения зрелости, а зрелость необходима для истинной социализации. Социальная интеграция означает гораздо больше, чем просто встраивание в общество или умение ладить с людьми; на­стоящая социальная интеграция требует не только того, чтобы дети умели общаться друг с другом, но и того, чтобы они общались, не теряя при этом собственной индивидуальности и идентичности.

Нет сомнений, что социальное взаимодействие помогает ребенку достичь истинной социальной интеграции, но только в качестве завер­шающего штриха. Ребенок прежде всего должен уметь сохранять свое «я» во взаимодействии с другими и воспринимать окружающих как независимых людей. Это непростая задача, даже для взрослых. Ког­да ребенок знает себя и ценит индивидуальность окружающих людей, тогда и только тогда он готов сохранять собственное «я», уважая при этом личность в других. Как только будет достигнута эта веха в разви­тии ребенка, социальное взаимодействие поможет финальной «огран­ке» индивидуальности ребенка и его навыков общения.

Наша главная миссия заключается в том, чтобы помочь ребенку дорасти до того уровня, на котором он сможет пользоваться преиму­ществами своего опыта общения. Совсем немного времени требуется, чтобы усовершенствовать навыки общения уже подготовленного к этому ребенка. Очень ценным и редким является именно такой исход­ный материал: индивидуальность, достаточно крепкая для того, чтобы выдержать шлифующее давление взаимоотношений с ровесниками. Беспорядочное и незрелое общение, без вовлеченных в него взрослых в качестве объектов первичной привязанности, либо приведет к кон­фликтам, поскольку каждый ребенок будет стремиться подмять под себя других и сопротивляться доминированию окружающих, либо к копированию, в случае если ребенок будет подавлять свое чувство са­мости, чтобы быть принятым сверстниками. «Когда наши мальчики были совсем маленькими, мы думали, что играть с другими детьми - очень важно для них, - рассказывает Роберт, отец двух сыновей-подростков. - Фрэнки, наш старший, сводил товарищей по играм с ума своими требованиями играть в каждую игру по его правилам. Он устраивал истерики, когда они не слушали его - в конце концов, другие дети просто отказывались играть с ним. Младший, Рики, стал ведомым. Он слепо копировал все, что делали другие дети. Он никогда не умел быть лидером или хотя бы просто играть самостоятельно».

Предполагаю, что, дочитав до этого места, многие из вас недо­умевают: «А что же насчет важности обучения тому, как ладить с другими людьми?» Я не спорю: научиться этому очень важно; но я уверен, что если мы сделаем это нашим приоритетом, мы поставим телегу впереди лошади. Считая умение ладить со сверстниками са­мым главным навыком, который необходим незрелым существам, мы действительно толкаем их на путь конформизма, подражания и подчинения. Если потребности привязанности ребенка сильны и на­правлены на ровесников, он будет принижать себя, чтобы наладить отношения с ними. Он потеряет свою индивидуальность. Многие из нас подвергаются той же опасности и будучи уже взрослыми людь­ми, когда слишком стараются наладить отношения с другим челове­ком: мы растворяемся в других людях, быстро со всем соглашаемся, уходим от конфликтов, избегаем расстраивать других. Детям еще труднее сохранять ощущение самости в общении с другими людь­ми. То, что в мире детей считается способностью ладить, во взрос­лой жизни будет названо компрометацией самого себя, низкой само­оценкой или самообманом.

Если бы мы действительно жили в гармонии с планом природы, нас бы так не волновало умение наших детей ладить друг с другом. Мы бы гораздо больше ценили способность ребенка сохранять свое собственное «я» во взаимоотношениях с окружающими. Все обще­ние мира не сможет помочь ребенку этого достичь. Только жизнеспо­собные отношения с взрослыми воспитателями могут породить ис­тинную независимость и индивидуальность, качества, которых мы, как родители, больше всего желаем своим детям. Только в этом кон­тексте может развиться полностью самостоятельная личность, спо­собная к самоуважению и к уважению независимости других людей.

Дети нуждаются не в друзьях

Но разве дети не нуждаются в общении? Большую часть родителей и педагогов, которых я встречал, беспокоит то, что, на их взгляд, ребенку нужны друзья. «У ребенка должны быть друзья», - кажется, этот ар­гумент в пользу общения ребенка с ровесниками я слышу чаще всего. Сама концепция дружбы бессмысленна, когда применяется к не­зрелым людям. Во взрослом возрасте мы не рассматриваем человека как своего друга, если он не принимает нас во внимание, не признает наши принципы и не уважает в нас личность. Настоящий друг под­держивает наше развитие и рост, вне зависимости от того, как это отразится на наших с ним отношениях. Эта концепция дружбы ба­зируется на твердом фундаменте взаимного уважения и индивиду­альности. Таким образом, настоящая дружба невозможна до тех пор, пока не будет достигнут определенный уровень зрелости и не разо­вьется способность к социальной интеграции. Многие дети даже от­даленно не способны к такой дружбе.

До тех пор, пока дети не способны к настоящей дружбе, они на самом деле нуждаются не в друзьях, а в привязанностях. И един­ственная привязанность, необходимая ребенку - это привязанность к семье и к тем, кто делит с семьей ответственность за него. В чем ребенок действительно нуждается - так это в том, чтобы стать спо­собным к настоящей дружбе, являющейся плодом взросления, кото­рый созревает лишь в контексте жизнеспособных отношений с забо­тящимися о нем взрослыми. Гораздо полезнее развивать отношения с взрослыми в жизни наших детей, чем фанатично стремиться вклю­чить ребенка в общение с его сверстниками.

Конечно, когда ребенок заменяет родителей ровесниками, дру­зья автоматически становятся важнее семьи. Мы заявляем, что это должно быть нормально, а затем делаем совершенно иррациональ­ное предположение, что это еще и естественно. Мы выбиваемся из сил, чтобы помочь ребенку найти «друзей», ставя под угрозу его от­ношения с семьей. Ровесники еще больше заменяют родителей, а дальше движение по наклонной продолжается само собой.

И еще пара слов о дружбе. Для собственного развития, детям го­раздо важнее наладить отношения с самими собой, чем со своими сверстниками. Независимость должна формироваться из чувства самости и внутреннего опыта (подробнее об этом - в главе 9). Ребен­ку необходимо научиться саморефлексии - способности, которая, опять же, является плодом взросления. Когда человек вступает в от­ношения с самим собой, он может наслаждаться своей компанией, соглашаться или не соглашаться с собственными идеями, одобрять или не одобрять самого себя, и так далее. Очень часто отношения с другими людьми упреждают отношения с самим собой или ста­новятся попытками заполнить вакуум, то место, где должны были установиться прочные взаимоотношения личности со своим «я». Когда человеку некомфортно в компании с самим собой, он с боль­шей вероятностью будет стремиться к обществу других людей – или же пристрастится к развлекательным технологиям, таким как теле­визор или видеоигры. Ориентированные на ровесников отношения, точно так же, как злоупотребление просмотром телевизора, препят­ствует развитию отношений с самим собой. До тех пор, пока ребенок не научится обращаться с собственным «я», он не будет готов к раз­витию подлинных взаимоотношений с другими детьми. Гораздо по­лезнее для такого ребенка проводить время в общении с взрослыми воспитателями или в творческих играх в одиночестве.

Ровесники - не спасение от скуки

В свихнувшемся на ровесниках мире сверстников воспринимают как панацею от всех болезней для ребенка. Их часто расхваливают как спасение от скуки, от эксцентричного поведения и от проблем с самооценкой. Родители, у которых только один ребенок, могут ви­деть в них замену братьям и сестрам. В этом случае мы тоже прини­маем желаемое за действительное.

«Мне скучно», «Какая скука!» - твердят наши дети снова и снова. Многие родители пытаются облегчить скуку своих отпрысков, поощ­ряя общение со сверстниками, в том или ином виде. Решение может сработать на время, но оно лишь усугубит ситуацию, точно так же, как голодный ребенок еще больше проголодается после сосания пустыш­ки, а пьяница станет еще несчастнее, попытавшись утопить свои пе­чали в вине. И самое худшее: используя общение с ровесниками как средство от скуки, мы способствуем развитию ориентации на них.

Каковы настоящие причины скуки? Причиной пустоты, которую мы называем скукой, является не отсутствие стимуляции или соци­альной активности, как часто считают. Дети начинают скучать, когда их инстинкты привязанности недостаточно задействованы, а чувство самости не заполняет эту пустоту. Это как стоять на нейтральной пе­редаче, в режиме ожидания, и надеяться, что жизнь вот-вот начнется. Дети, способные ощутить это, часто говорят о чувстве одиночества, нехватки чего-то и разлучения. В иных случаях их слова свидетель­ствуют об отсутствии процесса становления: «Я не могу придумать, чем заняться», «Меня сейчас ничего не интересует», «У меня кон­чились идеи», «Я не чувствую себя достаточно творческим». Дети, неуязвимые для этой пустоты, чувствуют безразличие и разобщен­ность и жалуются на скуку.

Иными словами, пустота, которую часто принимают за скуку -это результат двойного пробела: в привязанности и в становлении; во-первых, ребенок не рядом с теми, к кому он привязан и с кем ему комфортно, а во-вторых - ему недостает любознательности и вооб­ражения, чтобы творчески подходить к своему одиночеству. Ребенок, скучающий на уроке, не старается наладить отношения с учителем и не интересуется излагаемым материалом. И привязанность к учите­лю, и становление самомотивированного интереса и любознательно­сти отсутствуют. Психологическая защита ребенка от уязвимости не дает ему осознать, чем на самом деле является этот пробел, чувство пустоты у него внутри. Он верит, что скука приходит извне и является характеристикой или атрибутом ситуации и обстоятельств. «В школе так скучно», - говорит ребенок, а если он дома: «Здесь нечего делать».

В идеале, этот пробел должен заполняться становлением ребен­ка: инициативами, интересами, творческим одиночеством и играми, оригинальными идеями, воображением, рефлексией, развитием не­зависимого мышления. Когда этого не происходит, появляется не­отложный импульс заполнить вакуум чем-нибудь другим. Скука -это то, что ребенок или взрослый человек чувствует, когда не знает истинных причин своей пустоты. Поскольку пробел ощущается так опосредованно, решение этой проблемы часто неуловимо. Вместо того чтобы обратиться к нашим внутренним ресурсам, мы пытаем­ся исправить проблему внешними средствами: съесть что-нибудь, как-то отвлечься, чем-то заняться. В таких ситуациях мозг ребенка хватается за стимуляцию или социальную активность как ответ на скуку. Телевизор, электронные игры или внешняя стимуляция могут на время закрыть пробел, но они никогда его не заполнят. Как только отвлекающие занятия закончатся, скука вернется.