Повторное преодоление и повторное проигрывание

Примерно за пять месяцев до прибытия на Юпитер, зонд Галилея должен отделиться от корабля-носителя. Этот маневр должен быть нацелен именно на зонд, так как у него нет ни навигационной, ни двигательной системы. Двигаясь к планете с быстротой, способной переместить его от Лос-Анджелеса до Вашингтона за 90 секунд, при неправильном вхождении он может быть унесен в открытый космос, минуя край атмосферы Юпитера, или сгореть дотла (если он войдет в атмосферу слишком прямо).

Научный раздел, International Herald Tribune, 12 октября 1989г., автор — Кэти Сойер.

Трансформация травмы — это не механический ритуал, исполнив который, травмированные люди могут откинуться на спинку кресла и самодовольно ожидать результатов. Не существует никакой волшебной пилюли. Трансформация требует готовности бросить вызов вашим базовым убеждениям о том, кем вы являетесь. Мы должны обладать верой, чтобы доверять своим реакциям и ощущениям, которые мы не в состоянии понять до конца, и мы должны быть готовы чувствовать себя, двигаясь в гармонии с примитивными, естественными законами, которые примут на себя руководство и уравновесят наши, кажущиеся несовместимыми, восприятия. Травмированные люди должны отпустить все свои верования и предубеждения для того, чтобы совершить обратный путь к здоровью. Помните о том,' что это расставание никогда не происходит сразу.

Следующая диаграмма (Рис.5) изображает вход человека в травматическое событие (катание на американских горках с вертикальной петлей). При повторном проигрывании мы входим в петлю, и когда начинаем переворачиваться вниз головой, мы удерживаемся, напрягая и сжимая все свое тело. Мы не знаем о том, что центробежный закон физики предотвратит наше падение, и мы не убьемся и не поранимся. При повторном проигрывании мы можем испытывать ужас и/или радостное волнение, что пережили это. Мы также можем стать зависимыми от этого чувства облегчения и восторга, которое приходит, когда мы противостоим самым глубоким своим страхам. Однако мы не сможем научиться истинному владению собой и смирению, которое приходит, когда наша травма трансформируется.

При повторном преодолении мы постепенно приходим к пониманию этих законов и сил, для того, чтобы мы могли научиться доверять им и уступать им. Мы можем испытывать возбуждение, и в то же время не быть напряженными или напуганными. Мы в состоянии обрести истинное чувство владения собой.

Повторное преодоление и повторное проигрывание - student2.ru

В соматическом переживании, повторное преодоление вращается вокруг обучения ощущать естественные восстановительные законы организма. Мариус (глава 9) и Маргарет (эта глава) переживали свои ощущения, проходя по петле травматической и исцеляющей воронок. Уступая естественным законам, они обрели мастерство. Силы, которыми они научились владеть, являются центробежными — как и те силы, которые возникают при движении между исцеляющей и травматической воронками. Проходя через вибрацию и входя в исцеляющую воронку, а затем ритмично продвигаясь вперед и назад между ними, эти травмированные личности постепенно обретают уверенность в том, что их не засосет в черную дыру, не сожжет дотла и не унесет в открытый космос. Проигрывая свои переживания, Мариус и Маргарет могли бы узнать о том, что они в состоянии выжить. Однако они бы не научились тем новым реакциям, которые позволили бы им овладеть могучими силами, приведенными в движение травматическими событиями. Если мы правильно поставим начальные условия и выровняем свое положение (как зонд Галилея), то мы сможем довериться естественным законам, которые будут направлять нас на пути нашего исцеления.

Одним из самых глубоких и концептуально сложных аспектов исцеления травмы является понимание той роли, которуюиграет память. Многие из нас придерживаются ложногои ограниченного представления о том, что для того, чтобы исцелить свою травму, мы должны раскапывать ужасные воспоминания прошлого. То, что мы знаем наверняка, так это то, что мы чувствуем себя поврежденными, разбитыми, страдающими, униженными, несчастными и так далее. В попытке почувствовать себя лучше, мы ищем причину (или причины) своего несчастья, в надежде, что после их обнаружения мы сможем облегчить свои страдания.

Даже в том случае, если мы будем в состоянии вызван, в памяти достаточно достоверные «воспоминания» о событии, они не исцелят нас. Наоборот, эти излишние старания могут заставить нас воспроизвести свое переживание и снова окапаться затянутыми в травматическую воронку. Углубление и воспоминания может породить еще больше боли и страданий, одновременно с дальнейшим укреплением нашей застывшей неподвижности. Затем этот порочный цикл разрастается, по мере того, как мы вынуждены искать другие события («воспоминания»), которые могли бы объяснить наши дополнительные страдания. Насколько важны эти воспоминания?

Существует два вида памяти, имеющих отношение к травме. Первая ее форма в какой-то степени похожа на видеокамеру, которая последовательно записывает происходящие события. Она называется «эксплицитной» (сознательной) памятью и хранит такую информацию, как, например, о том, чтовы делали на вечеринке в прошлую пятницу. Другая форма — это то, как человеческий организм формирует опыт проживания значимых событий — например, последовательность действий (или процедура) того, как нужно ездить па велосипеде. Этот форма памяти называется «имплицитной» (процедурной) и является неосознанной. Она имеет дело С теми вещами, о которых мы не думаем — наши тела просто делают это.

Во многих отношениях те образы «воспоминаний» травмированного человека, которые кажутся точными и определенными, бывает труднее всего отпустить. Это особенно верно в тех случаях, когда человек ранее пытался пройти через травматическую реакцию, используя формы психотерапии, которые побуждают к катарсису и эмоциональному возобновлению травматического события в качестве панацеи для выздоровления. Катарсис усиливает память, рассматривая ее как абсолютную истину, и тем самым невольно усиливает травматическую воронку. Неправильное понимание того, что такое память — это одно из заблуждений, которое служит препятствием для трансформационного процесса.

Что такое память?

Функция мозга состоит в том, чтобы выбирать из прошлого, умалять и упрощать его, но не хранить.

— Генри Бергсон, «The Creative Mind», 1911г.

Бергсон на многие годы опередил свое время своим утверждением о том, что функция мозга состоит не в том, чтобы хранить прошлое. Многие теоретики высказывают нам идею о том, что утверждение «вы можете знать о том, что произошло, потому что вы помните это» является иллюзией, которая создана человеческой потребностью извлекать смысл из разнообразных элементов пережитого опыта. В книге «Изобретательность памяти» {«The invention of the memory») Израиль Розенфельд убедительно «прочесывает» поле сознательных переживаний и приходит к ряду потрясающих заключений — в частности, о том, что то представление о памяти, которое мы обычно имеем, не является адекватным и вводит нас в заблуждение. Он рассуждает о том, что « не существует фиксированных образов, на которые мы полагаемся, а есть образы воссозданные — воображаемые — прошлое, смоделированное соответствующим образом для настоящего». Джеральд Эдельман, который получил Нобелевскую премию за свои ранние работы в области иммунологии, уместно называет этот феномен — «Вспоминаемое настоящее». Эктер Эхсен в своей книге «Основные понятия эйдетической психотерапии» показывает, что креативность и статическая память являются полностью противоположными друг другу явлениями.

Вместо того чтобы записывать линейную последовательность событий, память, скорее, похожа на игру с «Мистером Картофельная Голова». В зависимости от того, как чувствует себя человек в данный момент времени, его разум выбирает те цвета, образы, звуки, запахи, интерпретации и реакции, которые обладают похожими оттенками возбуждения и чувства, и затем выдвигает их на первый план в различных сочетаниях, производя то, что мы называем памятью. В отношении выживания, память является особым видом восприятия; она является точным отпечатком события. В этом смысле память — процесс, посредством которого организм создает «гештальт» (функциональную единицу) опыта переживания. Этот гештальт может быть правдивым изображением реального события, или, с той же легкостью, он может быть выраженной совокупностью не связанных друг с другом данных из нескольких различных событий — другими словами, мозаикой. Именно поэтому свидетели часто дают удивительно различные описания одного и того же инцидента.

Мозг и память

В течение более чем ста лет ученые демонстрировали то, что мозг разделен на области, каждая из которых отвечает за разные чувства. В нем есть зрительные, слуховые, обонятельные, вкусовые, осязательные и другие центры. Превалирующая гипотеза состояла в том, что также в мозге должны быть специальные области, в которых записываются воспоминания в виде полных отпечатков событий, которые пережил человек. Давайте посмотрим на результаты пары экспериментов, которые подтверждают или опровергают достоверность этой теории.

Эксперименты Пенфилда над пациентами-эпилептиками. Большинство популярных мнений о том, что воспоминания оставляют фиксированный след у нас в мозгу возникли под сильным влиянием работы выдающегося канадского нейрохирурга Уилдера Пенфилда. В классических экспериментах, произведенных в 1930-х годах (описанных в книге «Тайны сознания»)*, Пенфилд использовал слабую точечную стимуляцию электрическим током для исследования мозга сотен взрослых людей, страдающих эпилепсией. Он хотел узнать, существуют ли области головного мозга, которые можно было бы удалить хирургическим путем (если они не были бы связаны с жизненно важными функциями), для того, чтобы устранить эпилептические припадки. Пенфилд сообщил, что «внезапно [его пациент]вспомнил все, что происходило в его сознании в течение более раннего периода времени. Это был поток прежнего сознания (память), который заструился снова... Иногда он сознавал все, что видел в тот момент... Все прекратилось, когда электрод был вынут...Это электрическое воспоминание под влиянием электрической стимуляции было совершенно беспорядочно... чаще всего событие не было ни важным, ни значительным». Пенфилд (и те, кто пошел по его следам) заключил, что он открыл существование постоянных воспоминаний, оставивших след в определенных областях мозга. До недавних времен ученые соглашались с этим заключением. Однако записки самого Пенфильда ясно дают понять, что большинство этих наплывов картин прошлого были больше похожи на сновидения, чем на воспоминания. Пациенты часто говорили такие сло ва: «Я продолжаю видеть сны... Я продолжаю видеть разные вещи... видеть сны о разных вещах». В добавление к этому, более чем из пятисот пациентов, которых изучал Пенфилд, только сорок (менее восьми процентов) рассказали о переживании каких-либо воспоминаний.

* Wilder Penfield. Mysteries of the Mind. Princeton University Press, 1975.

Эксперименты Лешли над крысами. Независимо от Пенфилда, примерно в то же время, когда он производил свои хирургические наблюдения, физиолог-экспериментатор Карл Лешли также попытался открыть области мозга, которые несли бы на себе отпечатки памяти. Лешли произвел большую серию довольно неприятных экспериментов, в ходе которых он обучал крыс находить дорогу сквозь лабиринт, а затем систематически отрезал части их мозга. Даже после того, как вся кора головного мозга была почти уничтожена, крысы все еще могли найти дорогу сквозь лабиринт. К величайшему удивлению Лешли, их память о лабиринте сохранялась до тех пор, пока у крыс не оставалось так мало мозга, что они не могли уже делать практически ничего. Лешли провел почти тридцать лет своей жизни, пытаясь отыскать то место в мозге, где размещается память. Но он так никогда и не нашел его.

Несмотря на затраты в сотни миллионов долларов и усилия самых ярких научных умов, так и не удалось найти какие-либо свидетельства о том, что целостная память, размещается в определенной области мозга. Это неожиданное открытие вызвало догадки и предположения относительно природы памяти. Новаторская работа под руководством Эдельмана, Розенфельда, Эхсена и других дала нам возможность иначе взглянуть на память. Идея о том, что память — это не точное записывающее устройство переворачивает наши привычные представления вверх ногами и задом наперед. Делая так, она дает передышку травмированным людям, которые попали в ловушку бесконечных однообразных усилий, пытаясь составить связный фильм о том, что с ними произошло.

Наши рекомендации