Новые модели психического конфликта

Введение структурной теории, модели структур Эго, Ид и Суперэго дало старт концепциям психического конфликта и вариантов работы с ним, при этом, однако, внимание уделялось и клинически доказанным Фрейдом уже в 80-е годы прошедшего века элементам конфликта. Исходя из структурной модели Фрейд, сделал следующий вывод о возникновении неврозов:

– 60 –

«Трансферентные неврозы (неврозы переноса) возникают, как пока­зывают наши исследования, вследствие того, что Эго не хочет вос­принимать мощные инстинктивные порывы, идущие из Ид, и реа­лизовывать их в моторной активности, или же оспаривает объект, на который она нацелена. Эго защищается от них с помощью меха­низма подавления; подавленное противится такому ходу событий, Ид создает для себя движение, которое Эго не может контролиро­вать, замещающее представительство, которое навязывается Эго на пути к компромиссу, или симптом; Эго чувствует угрозу поврежде­ния своего единства этим интервентом, продолжает борьбу с симп­томом, как Ид изначально боролось с инстинктивным порывом, и все это представляет картину невроза. Очевидно, что Эго, когда Ид осуществляет подавление, в целом следует требованиям своего Су­перэго, возникшим в противовес таким влияниям реального внеш­него мира, которые нашли свое представительство в Суперэго. Но столь же очевиден и тот факт, что Эго сражается на стороне этой силы, что в нем сильнее его требования, чем притязания инстинк­тов Ид, и что Эго является силой, которая запускает подавление этой составляющей Ид и укрепляется через продолжение сопротив­ления. В служении Суперэго и реальности Эго оказывается в конф­ликте с Ид, что и является ключевым содержанием при всех невро­зах переноса» (ПСС XIII, 1924, с. 388).

Фрейд подчеркивал первостепенную роль, которая придавалась системе или структуре Эго в новой модели душевного конфликта; мы подчеркнем сле­дующие аспекты описания Эго: Эго противостоит требованиям Ид, мощным потребностям, которые имеют основу во внутреннем мире и стремятся к удов­летворению (через Эго). С другой стороны, Ид конфронтирует с притязаниями Суперэго, которое отвечает на возникшие в Ид силы запретами и тем, что ос­тавляет за собой право на ограничения различного рода. В этом трехстороннем поле напряжения Эго должно представлять и свои собственные интересы соот­ветственно своей функции преодоления внутренней и внешней реальности. Эго, в понимании Фрейда, является не только оппонентом, но и посредником меж­ду внутренней и внешней реальностью, В зависимости от имеющейся расста­новки сил между Ид, Суперэго и Эго осуществляется переработка конфликта, которую надлежит проделать Эго.

Пусковым механизмом невротического конфликта является появление стра­ха, который мобилизуется из-за активировавшихся дериватов влечений; Эго, с одной стороны, выполняет функцию источника страха, с другой стороны, высту­пает как агент переработки конфликта. Ид использует этот страх как сигнал ис­ходящей от инстинктов опасности и запускает те действия, которые обозначают­ся как защита. Защита служит цели не допустить до осознания мобилизованное неудовольствие (страх): она ограничивает или исключает вызывающую неудо­вольствие опасность (ремобилизация детской травмы). Фрейд писал об этом так:

– 61 –

«... все-таки у человека есть право считать, что Эго является источ­ником собственного страха...»

и чуть позже:

«... при подавлении страх не вызывается заново, но как состояние аффекта, репродуцируется в соответствии с имеющейся картиной воспоминаний... Аффективные состояния включаются в психичес­кую жизнь как результат более древних травматических пережива­ний и пробуждаются в подобных ситуациях как символы воспоми­наний» (ПСС XIV, 1926, с. 120).

Эти ранние травматические события состоят преимущественно в потере объекта, потере любви и страхе кастрации. В качестве более позднего травма­тического опыта на эдиповой фазе прибавляется переживание вины.

Защита, обозначенная Фрейдом уже в ранних работах и отнесенная к Эго, понимается как одна из его важнейших функций при переработке конфликта. При этом речь идет не только о том, что защита осуществляется с целью ис­ключения неудовольствия, но также и о том, что с ее помощью достигается определенное все-таки-удовлетворение предосудительных дериватов влечений в неузнаваемой форме. Таким образом, защита служит достижению компро­мисса. Эго является носителем и исполнительным органом для замещающих и обходных действий как при удовлетворении дериватов влечений, так и при их сублимации. Если защитных механизмов Эго не хватает, чтобы полностью ис­ключить неудовольствие, то начинается формирование компромиссов в виде симптома, который был обозначен Фрейдом в ранних работах как «возвраще­ние вытесненного» и частичный эффект которого (эффект разрядки напряже­ния влечений) понимался как «первичное приобретение заболевания». При даль­нейшей обработке Эго обходится с симптомом следующим образом:

«...после первого шага вытеснения возникают продолжительные или никогда не заканчивающиеся последствия, борьба против инстинк­тивных побуждений находит свое продолжение в борьбе с симпто­мом... Таким образом, становится понятным, что Эго пытается со­хранить отчужденность и изолированность симптома, используя все возможности как-нибудь связать его с собой... Так, симптому посте­пенно доверяется представительство различных интересов, он при­обретает ценность для самоопределения, все сильнее срастается с Эго, становится все незаменимее для него... Результатом всех упо­мянутых отношений является то, что нам известно как вторичная выгода заболевания(невроза). На помощь приходит стремление Эго присоединить симптом к себе; фиксация на нем усиливается. Если мы затем делаем попытку оказать Эго аналитическую помощь в борьбе против симптома, мы обнаруживаем, что эти примиритель­ные связи между Эго и симптомом оказывают сопротивление»(ПСС XIV. 1926. с. 1125).

– 62 –

Если, с одной стороны, это были клинически наблюдаемые феномены нео­сознанного сопротивления, которые послужили для Фрейда основанием для формулирования структурной теории, то эта теория, с другой стороны, сделала возможным дифференциальное и чрезвычайно плодотворное для терапии по­нимание таких проявлений сопротивления. Фрейд выделял 5 форм сопротив­ления, которые исходят от Ид, от Эго и от Суперэго.

Первую из этих форм сопротивления, Эго-сопротивление, Фрейд подраз­делил на 3 подформы, которые могут проявляться при лечении:

1) сопротивление прекращению вытеснения,

2) сопротивление против потери вторичной выгоды заболевания,

3) сопротивление переноса, которое направлено против прекращения со­противления,

однако заметил, что

«при анализе оно демонстрирует и другие, более очевидные прояв­ления, так как ему удается устанавливать отношение к аналитичес­кой ситуации или к личности аналитика и, тем самым, вытеснение, которое только должно быть восстановлено, переживать как новое» (ПСС XIV, 1926, с. 192).

Далее описывается сопротивления бессознательного, Ид:

«Не может быть никак иначе: после преодоления Эго-сопротивления еще нужно справиться с силой страсти повторения, притяжения нео­сознанного примера на вытесненном предшественнике влечения, и нельзя ничего возразить против того, что этот момент обозначается как сопротивление бессознательного» (ПСС XIV, 1926, с. 192).

Следующий тип противостояния, который часто можно наблюдать при ана­литической терапии, исходит от Суперэго:

«Пятое противостояние, противостояние Суперэго, наименее изу­ченное, наиболее темное, но не всегда самое слабое, по-видимому, происходит от осознания вины или потребности наказания; оно со­противляется каждому успеху и, соответственно, излечению с по­мощью анализа» (ПСС XIV, 1926, с. 193).

В результате дифференциации феноменов сопротивления, как это представ­лено в рамках структурной теории, открываются совершенно новые перспек­тивы для терапевтического процесса. В аналитическом процессе сила сопро­тивления в его различных вариациях достаточно существенна, и необходимость справляться с нею привели к созданию терапевтической техники проработки. Проявляющиеся в связи с проработкой сопротивления стали существенным, перманентным содержанием психоаналитического процесса.

Теперь Эго как носитель защит и сопротивления стало важным и увлека­тельным предметом клинических психоаналитических усилий и, соответствен­но, предметом дальнейшей теоретической дифференциации (см. Hartmann, 1972).

– 63 –

Отныне психоанализ - это не просто глубинная психология, психология бессоз­нательного; «задача анализа - это максимально глубокое познание всех трех струк­тур, из которых, по нашему мнению, состоит личность, знание об отношениях между структурами и об отношениях с внешним миром» (A. Freud, 1936, с. 198).

Однако исходящее из Ид сопротивление ни в малейшей степени не теряет своего значения; наоборот, Ид является тем образованием, которое вызывает столь важные с терапевтической точки зрения проявления, как возникновение страсти к повторению. Относящиеся к Суперэго сопротивления, которые вы­зывают чувство вины и страх наказания у пациента и принадлежность которых к бессознательному побудила Фрейда к формулированию теории психическо­го аппарата, также связаны с терапевтическими проблемами, например, с нега­тивной терапевтической реакцией. Для этой проблемы удовлетворительного решения до сих пор не найдено (см. Martens, 1991, с. 175). Сам Фрейд понимал этот феномен как проявление бессознательного чувства вины, которое разре­шается через неосознанную же потребность в наказании, выражающуюся в приверженности страданиям. Он обозначает это сопротивление «... как самое сильное препятствие на пути восстановления, более сильное, чем уже извест­ная нам нарциссическая недоступность, негативная установка против врача и застревание на приобретенном заболевании» (ПСС XIII, 1923, с. 279).

Из всех Эго-сопротивлений, без сомнения, самое большое теоретическое и клиническое значение имеет сопротивление переноса. Критическое рассмот­рение сопротивления переноса как одной из форм сопротивлений Эго позво­лило в дальнейшем разработать более дифференцированный подход к появле­нию неврозов в терапевтических отношениях. Перенос (и контрперенос) пред­ставляет собой реинсценировку неосознанных событий из раннего детства, при которых, с одной стороны, речь идет о конфликте разрядки напряжения и, с другой стороны, о конфликте отношений к объектам, возникающем в связи с преэдиповыми и эдиповыми процессами идентификации.

Не менее важной для нового понимания конфликта, которое стало возмож­ным после введения Фрейдом структурной модели, является структура Суперэ­го, эта «ступень в Эго». В ней формируется в отношении идентификаций с до сих пор замещенными объектами та внутренняя система требований, запретов и иде­альных образований, которая служит субъекту исключительно для внутренней ориентации против активных дериватов влечений. Тем самым внешний мир («мир ранних объектов» по Якобсон) приобретает важное значение для формы конф­ликтов и их переработки. Именно эдиповы объекты становятся мощным фактором влияния в представленном здесь треугольнике констелляции конфликтов.

Суперэго формирует запреты и санкции, направленные против требований удовлетворения инстинктов Ид; эти запреты и санкции связаны с чувством вины. Вследствие возникающей опасности (потери любви) может запускаться сиг­нал страха в Эго, что ведет к вытеснению дериватов влечений, санкций и вины.

– 64 –

«Говоря в общем, это гнев, наказания Суперэго, потеря любви с его стороны, которую Эго оценивает как опасность и отвечает на нее сигналом страха» (ПСС XIV, 1926, с. 170).

Для понимания конфликта, как он был определен после введения струк­турной теории, не следует недооценивать значения того, что и Эго, и Суперэго (с онтогенетической точки зрения) погружены в Ид, что оба возникли посред­ством идентификаций (с целью прекращения возникших объектных отноше­ний). Эти идентификации входят как опыт отношений (следы воспоминаний) в заново концептуализированные структуры и действуют, на ориентировку и ре­гулирование поведения субъекта.

Этот входящий в Эго и, прежде всего, в Суперэго опыт отношений (опыт отношений к ранним значимым объектам, включая связанные с этим аффекты) включен в психоанализе в отношения пациента и аналитика и репродуцирует те феномены, которые были обозначены Фрейдом как перенос.

«Пациент повторяет в форме влюбленности в аналитика душевные переживания, которые у него уже были однажды в прошлом: он перенес душевные установки, которые уже у него имеются и кото­рые тесно связаны с возникновением его невроза... Таким образом он демонстрирует нам ядро его сокровенной жизненной истории, он явственно воспроизводит его в актуальных действиях вместо того, чтобы просто вспоминать о нем» (ПСС, XIV, 1926, с. 258).

Итак, внутренние конфликты воспроизводятся в отношениях между паци­ентом и психоаналитиком, ведут к реинсценировке ранних интерперсональных взаимодействий, которые, соответственно, становятся доступными терапевти­ческому влиянию.

Отныне в Ид, как в одном из участников конфликта, согласно фрейдовской структурной модели 1923 года, содержатся как филогенетические, так и онто­генетические составляющие вытесненных инстинктов. Фрейд ввел в связи со структурной моделью новую модель инстинктов: дуализм инстинкта смерти и инстинкта жизни. Этот новый вариант теории инстинктов поставил множество вопросов, на которые до сих пор не могут быть найдены удовлетворительные ответы. В этой новой концепции инстинктов Фрейд относит наиболее ранние Эго-инстинкты и инстинкты самосохранения к сексуальным инстинктам или к инстинктам жизни (Эрос); как инстинкт агрессии следует понимать, с его точ­ки зрения, вторично направленный вовне первичный мазохизм, переориента­цию агрессивного напряжения влечений, их направление против собственной

личности.

Структурная теория сделала возможным дальнейшее развитие психоана­лиза, которое определяет сегодня клинические и диагностические дискуссии и еще весьма далеко от завершения (см. Eagle, 1988; Modell, 1975). Позиция Фрейда, согласно которой существенное значение имеют идентификации с ран-

– 65 –

ними объектами, которые структурируют как Эго, так и (и даже в первую оче­редь) Суперэго, привела к интенсивным исследованиям самости, развивающейся из таких идентификаций и связанной с объектами и их репрезентациями, кото­рые нельзя отделить от репрезентаций самости. Другими словами, создания структурной теории сделало возможным и необходимым развитие психологии Эго, самости, а также теории объектных отношений, позволяющих успешно разрешить многочисленные клинические и терапевтические проблемы теоре­тического плана.

НАРЦИССИЗМ И САМОСТЬ