Проблема личностной организации времени жизни 5 страница

50 _ Проблема личностной организации времени жизни_

нить» из настоящего в будущее. Таким образом, планирование будущего иногда имеет вектор от настоящего к будущему, а иногда, напротив, от будущего к настоящему, способствуя его рефлексии, своеобразному укоренению позиции в настоящем ради гарантиро­вания будущего.

Психологическая определенность будущего, выражающаяся в конкретности, четкости планов, в его структурированности, иногда граничит с ригидностью самой личности: когнитивная четкость не сопровождается готовностью к изменениям. Поэтому наиболее про­грессивным оказывается проблемное планирование времени и бу­дущего, а не событийное, деятельностное. У типов с преобладанием планирования событий оказывается значительно элиминировано «Я» в будущем, возможность изменения, потенциальность «Я». Самая оптимальная модальность обращения личности к будуще­му — наличие множества перспектив.

Хотя понятие «событие» в логике изучения жизненного пути было введено Ш. Бюлер, однако сложилась некоторая традиция его использования в советской психологии как основной единицы анализа жизненного пути, в итоге сближающаяся с социологичес­ким подходом к личности и жизни. Перечень событий, предлага­емых в качестве стимульного материала, таких как поступление в институт, вступление в брак, смерть близких, рождение детей, при всем акцентировании их личностной значимости остается, скорее, социально нормативизированной стратификацией жизни любого гражданина. Тогда как категоризация жизни как задач и проблем раскрывает и способ включения в них субъекта, и цену, которую он платит за их решение, и их смысловое содержание.

Однако дискуссия с представителями событийного подхода к жизненному пути (Б. Г. Ананьев, Н. А. Логинова, А. А. Кроник и др.) не исключала для сторонников концепции личности как субъекта жизни возможности использования событийного метода как дополнительного к другим или качественной модификации событийного подхода. (Так, в исследовании Т. Б. Карцевой иссле­довалась группа лиц, находящихся накануне реальных поворотных событий — развода, вступления в брак, с точки зрения структуры и образа «Я».) В исследовании О. Бекасова испытуемому предла­галась оригинальная задача указать, какие события прошлого он хотел бы повторить в настоящем и будущем, какие он предпочел бы оставить в прошлом и т. д., что сопровождалась оценкой удовле­творенности—неудовлетворенности, а для исследования жизненных перспектив использовалась методика Нюттена. Результаты пока­зывают, что связи прошлого, настоящего и будущего, во-первых, в разной мере опосредованы личностью, во-вторых, имеют разный функциональный характер, идут в разных направлениях (прямые и обратные), а главное, имеют прямую связь с удовлетворенно-

__ _Глава первая _________ .._._ --. JL1

стью—неудовлетворенностью. ИсследованияЕ. С; Улитовой пока­зали, что временная регуляция деятельности зависит от уровня развития волевых качеств личности [115].

Интегрируя все полученные типологии, можно сказать, что «оптимальный» тип организации личностью времени характеризует сочетание высокого уровня и пролонгированности активности, он обладает способностью к организации времени, т. е. к деятельности во всех временных режимах, о которых подробнее ниже. Он об­ладает не только когнитивной способностью предвидеть будущее и строить планы, но и личностной перспективой и ее гарантиро-ванностью. Его жизненная линия имеет непрерывный восходящий в ценностном отношении характер. Его временная перспектива сочетает осознанность и мотивационную готовность к реализации будущего на основе «Я-концепции».

Тип личности «созерцателя» с пролонгированной, но низкой активностью, по-видимому, обладает способностью оперировать вре­менем в плане сознания, строить когнитивные перспективы. Не­прерывность его жизненной линии в основном теоретическая, ду­ховная, в его концепции жизни присутствует философский пласт. Этот философский контекст образует для него совершенно специ­фическое теоретическое пространство, в котором он выстраивает свою «логику». Если в деятельности он с равным успехом может действовать и во внешне заданном, и во внутренне заданном вре­мени, то в жизненном пути этот тип личности является субъектом времени жизни, поскольку он может гибко согласовывать внешнее и внутреннее время и тем самым овладевает временем жизни для самореализации. Он обладает способностью своевременности, по­этому является и стратегом, и тактиком. Его прошлое, настоящее и будущее связаны через его личность. Но в деятельности он не способен следовать внутренне заданному времени, поэтому для него типичен разрыв и даже противоречие между осознанием вре­мени и действием во времени, что и отражается в сфере пережи­ваний, часто носящих негативный характер. Непрерывность вре­мени в плане сознания сочетается с отсутствием непрерывной, т. е. внутренне мотивированной линии деятельности, поэтому у таких людей выявляется противоречие между планированием времени и следованием этим планам.

Тип личности «функционера» сочетает активность и ситуатив­ный способ организации времени жизни. Это «краткосрочный» тип, который обладает высокой способностью приспосабливаться к внешне заданному времени. Он является деятелем, прагматиком, тактиком, его жизненный путь складывается из сменяющих друг друга ситуаций, событий, циклов деятельности, парциальных за­дач. Однако его инициатива охватывает только отдельные периоды, события, а не их объективные или субъективные последствия.Он

52 Проблема личностной организации времени жизни

оптимален «на короткой дистанции», но не умеет строить дальних планов, отсутствует пролонгированная регуляция времени жизни — жизненная линия не имеет последовательного поступательного ха­рактера, она прерывиста. Переживания этого типа в основном по­зитивны, поскольку он удовлетворяется сочетанием времени дей­ствия и времени событий; в его переживаниях выражается опти­мальность, успешность регуляции деятельности.

Наконец, пассивно-ситуативный тип привязан к внешне задан­ному времени и тем не менее далеко не всегда способен сочетать свои действия с заданными сроками. Его эмоциональные пережива­ния деструктивны, хотя тревожность не высока. Он не рефлексивен:

не имеет образа своих действий во времени и, как правило, не имеет четкого образа «Я». Его способ планирования времени, как показало исследование В. Ф. Серенковой, выполняет скорее ком-пенсаторную, чем реальную функцию. Он может тяготеть к про­шлому в силу неуверенности в будущем и неудовлетворенности в настоящем.

Такое обобщенное, насыщенное результатами последующих ис­следований изложение исходной типологии (В. И. Ковалева) мы предприняли не с целью свести все богатство полученных данных к четырем типам личностей, но с целью показать, что взаимодо­полняемость исследований времени, имеющих целью изучение раз­ных аспектов его организации, позволяет глубже раскрыть внут­ренние связи этой организации. При этом каждое явление, напри­мер планирование времени, выступает внутри разных структур в разной функции, благодаря чему, скажем, в свою очередь стано­вятся отчетливее особенности организации деятельности во времени и даже типичный для личности способ связи прошлого, настоящего и будущего.

На эти особенности «накладываются» особенности произвольной психической регуляции, которые у разных типов, в свою очередь, имеют разные возможности и ограничения. На пути произвольной осознанной регуляции, как показало наше исследование, может стоять диссонанс осознания и переживания времени, противоречие осознания и деятельности, отсутствие регуляторной функции пере­живания и т. д. Это ограничивает возможности произвольного ускорения времени и общие возможности саморегуляции во вре­мени. Еще предстоит особо изучить роль тревожности в процессах регуляции деятельности и самоорганизации во времени. Увеличение скорости психических процессов, изменение ее порядка и способ­ность к точному определению момента активности и ее согласова­нию с временной логикой событий есть три важнейшие временные способности личности — способность к ускорению, различным пос­ледовательностям и своевременности.

___ Глава первая___ _______53

Однако эти способности, как очевидно даже из существующей литературы, дополняются и конкретизируются способностями лич­ности, проявляющимися в деятельности. Общие характеристики деятельности — это целевая детерминация и регуляция (Л. И. Ка­ган, О. К. Тихомиров), особенности соотношения деятельности и психических процессов (В. Я. Ляудис, А. В. Карпов, Ю. К. Кор­нилов, Г. С. Никифоров и др.), способы практической деятельности в различных временных условиях (Д. Н. Завалишина, Б. Ф. Ло­мов, В. И. Секун, В. Хакер, В. В. Чебышева и др.), особенности адаптации человека и его различных систем к изменениям времени (О. Г. Газенко, М. Кельвиш и др.), особенности построения времен­ной перспективы поведения с учетом согласования реального и желаемого способов использования времени (В. Граф, И. И. Илья­сов, В. Я. Ляудис, Л. В. Тарабакина и др.), а также планирова­ние — обнаруживают особые темпоральные резервы или конструк­тивные способы ее организации.

Перейдя к рассмотрению личностных особенностей организации времени деятельности, мы бы выделили ряд теоретически ключе­вых аспектов рассмотрения этой проблемы.

1. Деятельность соотносится с жизненным путем личности — место и время, занимаемые деятельностью в жизни человека, про­житый опыт и т. д.

2. Деятельность в настоящем времени вбирает опыт прошлого и создает готовность к будущему, способность планирования, про­гнозирования, целеполагания.

3. Деятельность и саморегуляция — проблема сопряжения двух темпоральных систем.

4. Различие видов деятельности по их временным характерис­тикам.

5. Временные характеристики самой психической деятельности.

6. Согласование—рассогласование временных характеристик де­ятельности и субъективных (психических и личностных возмож­ностей).

7. Способности и деятельность.

8. Личностные особенности саморегуляции и самоорганизации во времени деятельности.

Рассмотрение этих направлений и даст разрешение проблемы — возможность комплексного теоретического и эмпирического иссле­дования.

Глава 2