Boring E. G. A History ofexperimental Psychology. N. Y., H929. P. 120. 9 страница

² Кант И. Соч.: В 6 т. Т. 6. М., 1966. С 60.

да не может поэтому стать чем-то большим, чем истори­ческое учение и — как таковое и в меру возможности — систематическое учение о природе внутреннего чувства, т. е. описание природы души, но не наукой о душе»³. Кант оказался не прав, считая невозможным в психоло­гии эксперимент и математику, но он проницательно ука­зал на их необходимость для психологии как науки.

В психологии получили развитие следующие идеи И. Канта. Его считают основателем трихотомии души (до него немецкий философ И. Тетенс (1736—1807) впервые сделал это, но открытие осталось за Кантом). Уже во введении к «Критике способности суждения» (1790) он отличил познавательную способность души от способности чувствовать удовольствие и страдание (Gefiihle der Lust und Unlust) и от желательной силы (Begehrungsvermogen). Однако более подробно эта классификация дается в «Антропологии» (1798).

(Понятие воли в собственном смысле Кант не разбирает в своей «Антропологии». Но в других местах касается отношения желаний и воли: разница между ними в том, что воля побуждает­ся разумом, тогда как желание имеет источником чувствования, удовольствия и страдания). Классификация Канта перешла в XIX в. и стала господствующей.

Априоризм Канта в учении о познании, особенно уче­нии об априорности пространства и времени как форм восприятия, оказал большое влияние на немецкую пси­хологию и психофизиологию восприятия. Согласно Кан­ту, познание начинается с воздействия предметов на нас, т. е. носит эмпирический характер. Из воздействий внешних вещей получаем содержание познания. Необ­ходимой предпосылкой познания, условием, на котором зиждется наше опытное знание, являются формы. Они априорны и происходят из самой способности позна­ния. Различаются априорные формы созерцания (вос­приятия) и априорные формы мышления. Формами вос­приятия являются пространство и время: все внешние явления мы представляем как существующие в про­странстве: пространство есть форма внешнего чувства; все представления нас самих существуют во времени: время есть форма внутреннего чувства (но косвенным образом оно является условием и внешнего восприятия). Пространство и время как формы чувственности обла-

³Кант И. Соч. Т. 6. С. 60.

дают трансцендентальной идеальностью: таких объек­тов, как время и пространство, нет; и эмпирической ре­альностью: как способы, посредством которых осуще­ствляются представления о предметах и обо мне самом. Эти формы могут быть, по Канту, только априорными: они абсолютно необходимые формы всего существующе­го, опыт же никогда не может дать всеобщего и необ­ходимого, а только имеющее значение и смысл в опре­деленных условиях. Априорные формы мышления при­соединяются к содержанию, полученному эмпирическим путем, и устанавливают отношения, связи между много­образными содержаниями для получения из них знания. Их две группы: категории рассудка (их 12) и идеи чис­того разума (их 3). В связи с исследованием априорных форм рассудка Кант развивает учение об апперцепции. Апперцепция — это активная сила, которая осуществля­ет синтез первоначально хаотических представлений. Она имеет две формы: первоначальное синтетическое единство апперцепции, или трансцендентальное единст­во самосознания: для познания необходимо единство самосознания; и трансцендентальное единство апперцеп­ции, или объективная апперцепция, т. е. направленная на объект, она синтезирует отдельные впечатления от объекта в целостное знание, вносит единство в хаотиче­ское многообразие чувственности и создает объект.

Психологически важные положения содержатся в учении Канта о трансцендентальных схемах, в котором разрешается вопрос о применении категорий к эмпири­ческой действительности, данной человеку в восприятии. Схемы — новый элемент сознания, соединяющий в себе разнородные познавательные способности. В силу этого Кант называет схемы также чувственными понятиями. Они являются продуктом деятельности воображения. Представления Канта о схемах подтверждаются эмпири­ческими исследованиями в современной психологии. Так, встречающийся в практике обучения вербализм, неспо­собность увидеть за словесной формулировкой какого-либо правила, закона, стоящую за ним реальность, пре­одолевается обращением к схематическим изображени­ям⁴.

⁴ См.: Обухова Л. Ф. Этапы развития детского мышления. М., 1972.

И. Г. Фихте (1762—1814) находился под непосред­ственным влиянием Французской революции. Развил идеи об активности субъекта, «Я», о деятельности субъ­екта, о деятельной стороне субъекта, трактуя ее идеа­листически. Шеллинг назвал Фихте антиподом Спино­зы. «Идеализм Фихте выступает как полная противопо­ложность спинозизму, как спинозизм наизнанку, по­скольку абсолютному, уничтожающему все субъектив­ное объекту Спинозы он противопоставляет субъект в •его абсолютности, неподвижному бытию Спинозы — дей­ствие»⁵. По Фихте, есть безусловная абсолютно творче­ская способность — «разумная воля», которая реализу­ется в эмпирическом человеческом существе и отлича­ет человека от других явлений природы. Сущность «Я» ■составляет деятельность: мы не потому действуем, что познаем, но мы познаем потому, что предназначены дей­ствовать. Знание выступает не как цель, а как средст­во рационального господства над природой. Субъект — прежде всего действующий субъект. Поэтому всякое по­знание лишь условие, предварительная ступень дейст­вия, а теория — часть человеческой практики. Деятель­ная природа человека проявляется и в его внешнем — телесном — облике, составляя принципиальное отличие человеческого тела от тела животного: он имеет два ор­гана свободы — две руки, вертикальное положение при ходьбе, «одухотворенные глаза и выражающий интим­нейшие движения сердца рот»⁶, но в отличие от инстинк­тивной оснащенности животных «ничего этого мы не имеем, когда выходим из рук природы»⁷. Тело челове­ческое не завершено при рождении и до конца форми­руется духом, т. е. свободной волей. Фихте диалектиче­ски представляет духовное развитие человека от детства до зрелого возраста, всюду противопоставляя учению об ассоциациях творческое «Я». В этих генетических иде­ях душевная жизнь раскрывается из целесообразных

действий «Я».

Ученик Фихте Ф. В. И. Шеллинг (1775—1854) вы­ступил с критикой субъективизма Фихте и в отличие от него рассматривал душевную жизнь в контексте учения о природе. Природа телеологически связана с духовным.

• Шеллинг Ф. Соч.: В 2 т. Т. 1. М., 1977. С. 13. ^в Фихте И. Г. Основы естественного права согласно принци­пам наукоучения//Вопр. философии. 1977. № 5. С Л 48. ⁷ Там же.

Шеллинг видит духовное в процессах магнетизма, в электричестве, химических реакциях, но особенно в орга­нической природе, которая развивается от растений к человеку. Человек является связующим звеном двух ми­ров— природы и духа. Шеллинг проследил развитие сознания от ощущения до воли. Целью и высшей дея­тельностью «Я»> по Шеллингу, является искусство.

В идеалистической системе Г. В. Гегеля (1770—1831) психология составляет один из разделов учения о субъ­ективном духе (индивидуальном сознании). Индивиду­альное сознание проходит в своем развитии три ступе­ни. На первой ступени дух выступает в непосредствен­ном сплетении с телом (дух как душа); составляет предмет антропологии. Здесь рассматриваются разнооб­разные формы психического склада людей в связи с их расовыми, возрастными и физиологическими особенно­стями, понятия характера и темперамента, а также ощущения. На второй ступени — рефлексии — дух пред­ставляет сознание. Явления сознания составляют пред­мет феноменологии духа. Здесь рассматриваются вопро­сы развития сознания. Оно проводит путь от сознания вообще к самосознанию и от него — к разуму. На треть­ей ступени рассматривается дух, как он обнаруживает себя в качестве ума (теоретический дух, т. е. познание), воли (практический дух) и нравственности (свободный дух). Эта ступень развития духа составляет предмет собственно психологии. Раскрываемые в системе Геге­ля проблемы отчуждения духа и его опредмечивания — в морали, праве, государстве, религии и т. д.— прибли­жают к новому пониманию человеческого сознания: оно обнаруживается не только в слове, но в самых разно­образных проявлениях творческой активности человека, в практике. В то же время источники мышления, его бесконечной творческой мощи остаются здесь необъяс-ненными.

В философии Л. Фейербаха (1804—1872) утвержда­ется материалистический подход к пониманию психики. Темой его философии является «человек как субъект мышления, тогда как прежде мышление само было для меня субъектом и рассматривалось мною как нечто са­модовлеющее» ⁸. Согласно антропологическому принципу

^в Фейербах Л. Избранные философские произведения: В 2 т. Т. 2. М, 1955. С. 881.

человек рассматривался в единстве тела и души: «...про­тивоположность между телом и душой даже логически несостоятельна. Противоположности, выражаясь логи­чески, относятся к одному и тому же роду сущности»⁹. ■Фейербах не отрывал и не противопоставлял человека природе, считал его продуктом и частью природы. При этом специфическая социальная сущность человека, его -активное практическое отношение к природе Фейерба­хом не раскрываются.

Указав на принципиальную недостаточность интро­спективной психологии, в которой явления сознания рас­сматриваются в их обособлении от всех реальных свя­зей, Фейербах подчеркивает обусловленность сознания объективными материальными процессами, прежде все­го мозговыми, и ставит задачу их изучения: «...в психо­логии нам влетают в рот жареные голуби, в наше со­знание и чувства попадают только заключения, а не по­сылки, только результаты, а не процессы организма... Но из того, что мышление для меня не мозговой акт, отличный и независимый от мозга, не следует, что и само по себе оно не мозговой акт... Напротив, что для меня или субъективно есть чисто духовный нематериаль­ный нечувственный акт, то само по себе или объектив­но есть материальный чувственный акт»'¹⁰.

• Фейербах Л. Избранные... Т. 1. С. 220. ¹⁰ Там же. С, 214.

Раздел третий

РАЗВИТИЕ ПСИХОЛОГИИ КАК НАУКИ О СОЗНАНИИ В ПЕРИОД ДО ФОРМИРОВАНИЯ ЭКСПЕРИ­МЕНТАЛЬНОЙ ПСИХОЛОГИИ

Глава I

СТАНОВЛЕНИЕ НЕМЕЦКОЙ ЭМПИРИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX В.

В XVIII в. в Германии намечается тен­денция к изучению фактов, конкретных эмпирических явлений в отношении человека и природы. В этих усло­виях выступил философ, известный педагог и психолог И. Ф, Гербарт (1776—1841), который явился основопо­ложником немецкой эмпирической психологии.

Гербарт выступил против теории способностей Воль­фа, которую считал чисто словесной, уводящей исследо­вателя от изучения явлений сознания, 4^0СТУ^пных на­блюдению, а также потому, что считал неправильным разделение всей душевной деятельности на изолирован­ные самостоятельные функции. Душевная жизнь — это единая связанная цельность.

Собственные психологические сочинения Гербарта: «О психологии как науке, вновь опирающейся на опыт, метафизику и математику» (1824—1825); «Учебник пси­хологии» (1816) К

Гербарт был сторонником ассоциативной психологии и стремился построить психологию, основанную прежде всего на опыте: ее предметом должны быть факты, яв­ления сознания.

Это очень простое положение в период господства в Германии рациональной психологии способностей долж­но было казаться, как пишет Рибо, «оригинальным до парадоксальности»². По-видимому, эти идеи возникли у Гербарта под влиянием Локка.

¹ Русский перевод (1895).

^а Рибо Т. Современная германская психология. Спб., 1895. С. 26.

5 А, Я. Ждан 129

Факты сознания, т. е. состояния сознания, выступа­ют исходным пунктом всякого психологического исследо­вания. Методами, открывающими эти явления, являются самонаблюдение, наблюдение за другими людьми, ана­лиз продуктов деятельности. Однако с их помощью нельзя объяснить душевные процессы и, следовательно» получить научного знания о них, в то время как зада­чей психологии является «объяснить человеку, каков он есть». Эксперимент в отношении явлений сознания; по мнению Гербарта, абсолютно неприменим: «Психо­логия не смеет экспериментировать над людьми»³: В связи с этим Т. Рибо замечает, что он даже не пред­чувствовал появления трудов по психофизике, которые покажут возможности экспериментального изучения ощущений⁴. По Гербарту, чтобы превратить психологию в науку, необходимо применить математику: только ма­тематика придает точность нашим определениям и де­лает возможной их проверку.

В связи с обоснованием возможности применения в
психологии математики Гербарт развивал следующие
психологические идеи. Элементом душевной жизни он
считал представление. Представления — это сложные
образы восприятия, которые возникают под влиянием
объектов, существующих вовне. Они имеют не только
качественные особенности, которые делают отличным
одно представление от другого, но также и количествен­
ные характеристики. Количественная сторона душевных
явлений отмечалась исследователями и раньше, но опи­
сывалась крайне неопределенно в терминах «больше»
или «меньше», например «более или менее ясное пред­
ставление», «более или менее напряженное состояние»
и т. д. Количественная характеристика представления —
это его сила, показателем силы выступает ясность. Пред­
ставления— это динамические силы, они вступают во
взаимодействие друг с другом. В результате количест­
венная сторона представлений изменяется. В сознании
происходит постоянная борьба между представлениями.
Всю математическую сторону своей психологии Гербарт
направил на вычисление интенсивностей борющихся
представлений с целью составить точную картину ду­
шевной жизни. Само применение математики оказалось
________________________________________ _

³ Гербарт И. Учебник психологии. Спб., 1895. С. 100.

⁴ Рибо Т. Современная... С. 43.

неудачным. Впервые эту поставленную Гербартом зада­чу осуществил Г. Фехнер ⁵.

Психология И. Гербарта складывается из двух час­тей— «статики духа» и «динамики духа». Предметом статики духа являются данные, полученные в резуль­тате измерения представлений в условиях их равнове­сия, т. е. в период покоя. Предмет динамики духа со­ставляет выяснение условий движения представлений в сознании. В статике духа развивается учение о пред­ставлениях, устанавливаются различные типы связей между ними, описываются области и пороги сознания. В разделе о связях между представлениями Гербарт •производит их классификацию. Выделяются, во-первых, отношения противоположности, борьбы между представ-лениями: при этом одно представление вытесняет дру­гое. Соединение представлений бывает двух типов: это, во-первых, «компликация», когда данные отдельных ощущений соединяются, не теряя в своем качестве, в некоторое новое целостное образование; в-третьих, слия­ние сходных представлений. Учение о связях между представлениями, по существу, развивает положения ассоциативной психологии, но Гербарт не пользуется ее понятиями. Введенные им понятия 1К0мпликации и слия­ния будут использованы впоследствии, в частности, В. Вундтом.

В зависимости от степени ясности представления рас­пределяются по трем областям: ясного сознания — здесь располагаются представления, имеющие свойство ясно­го сознания; сознания — здесь находятся менее ясные представления; темные, подавленные другими представ­ления, становятся бессознательными. В разделении со­знания на три области по признаку интенсивности пред­ставлений чувствуется влияние Лейбница. Распределе­ние представлений по областям не есть нечто постоян­ное: в разные моменты времени одно и то же представ­ление может пребывать в разных областях сознания. Душевная жизнь — это безостановочное движение пред­ставлений. Границы, которые отделяют одну область со­знания от другой, Гербарт назвал порогами. Границу между ясным сознанием и сознанием он назвал поро­гом ясного сознания, а границу, которая отделяет об-

* Ом. раздел четвертый, главу II настоящего издания.
5« 131

ласть неясного сознания от бессознательного,— порогом сознания. Введенное Гербартом понятие порога затем использовал Г. Фехнер.

Таким образом, сознание, по Гербарту, это сцена,. или экран, на котором «теснятся» представления меняг ющейся степени ясности, они вступают в отношения друг с другом, перемещаются из одной области созна­ния в другую, при этом некоторые погружаются за по­рог.

При каких условиях представление проникает в центр сознания? Во-первых, это зависит от собственной силы впечатления, которая не сводится к физической интенсивности, а определяется его значимостью для субъекта. Важно также отсутствие препятствий на пути представления в сознание. Однако главным условием, которое позволяет перейти представлению в область со­знания и стать осознанным, ясным, является поддерж­ка, которую окажет ему весь запас прошлого опыта. Если новое впечатление не встречает такой поддержки> оно сознаваться не будет. Таким образом, новые впечат­ления обязаны своим существованием в нашем сознании не специальной силе души, как этому учили раньше, а взаимодействию наличного и прошлых восприятий. За­пас прошлых впечатлений, который идет навстречу но­вому, Гербарт назвал «апперцепирующей массой», а сам процесс слияния представления с прошлым опытом— «апперцепцией». Гербарт придает понятию апперцепции эмпирический смысл, который следует отличать от ее идеалистической трактовки у Лейбница и Канта. Он ис­пользует учение об апперцепции в своей педагогике (Очерк педагогических чтений, 1835).

Кроме представлений, Гербарт выделял в сознания
чувства и волю, которые считал продуктом отношений
между представлениями, частным случаем их взаимо­
действия. Например, чувство неудовольствия является
результатом стеснения представлений; устранение стес­
нения составляет чувство удовольствия. Стремление»
т. е. желание, выводится из стеснения представления, ко­
торое заканчивается его освобождением и прояснением
и есть не что иное, как состояние, при котором представ­
ление пробилось в сознание сквозь препятствия и все
более и более определяет собой другие представления,
частью вызывая их, частью подавляя. Это составляет
содержание раздела о воле- . .

Уже современники подвергали критике учение Гер* барта о чувстве и воле. Действительно, в нем теряется¹ всякая специфика этих процессов. Они не получают са­мостоятельной характеристики, все сводится к силе пред­ставлений.

В психологии Гербарта вся душевная жизнь оказы­вается результатом взаимодействия представлений. Со­знание также не есть нечто отдельное, оно — лишь сум­ма действительных представлений, их свойство. Гербарг создал свою научную школу. Ее самый выдающийся представитель М. В. Дробиш (1802—1896) —математик, логик, философ-идеалист и психолог — много сделал для популяризации и распространения его системы. Другой последователь Гербарта В. Ф. Фолькман в своем «Учеб* нике по психологии» (1856 г.) тщательно изложил'но­вейшие данные о психических явлениях.

Особенную известность получили три ученика Гер­барта—Т. Вайтц (1821—1864), М. Лацарус (1824— 1903) и Г. Штейнталь (1823—1899). Вайтц выступил с идеей о необходимости изучать душевную жизнь перво­бытных народов — и вообще проследить историческое-развитие психической жизни. В труде «Антропология¹ первобытных народов» он предпринял попытку собрать. материал о жизни разных народов в отношении их куль­туры, семейной жизни, характера, нравов, политической¹ жизни, религии и этим поставил вопрос о возможности; объективного изучения психики.

Лацарус и Штейнталь оцениваются историками в ка­честве основателей этнической психологии, психологии¹ народов, которая явилась одним из истоков социаль­ной психологии. Штейнталь известен своими работами* в области языкознания, а также исследованиями вопро­сов об отношении между грамматикой, логикой и психо­логической сущностью языка. Лацарус в работе «Жизнь-души» рассмотрел данные о таких проявлениях психи­ческой жизни, как юмор, язык в его отношении к мыш­лению и т. д., которые проанализировал с психологи­ческой точки зрения. Лацарус и Штейнталь в 1859 г. ос­новали «Журнал психологии народов и языкознания». В программной статье редакторов «Мысли о психоло­гии народов»⁶ в качестве главной выдвигалась задача

⁶ Статья была переведена на русский язык в 1864 г. См. об этом в книге: Вудилова Е. Л. Социально-психологические проблемы: в русской науке. М., 1983. С. 128.

1-35

изучения так называемого духа разных народов. Эле­ментами духа народа считались язык, мифы, народное творчество, письменность, религия, практическая жизнь, из взаимодействия которых он складывается. Попытку исследования психологии народов продолжил В. Вундт. Другим представителем немецкой эмпирической пси­хологии XIX в. был P. r.JJ$%ufi (I817—1881). Он ока­зал меньшее, чем Гербарт, влияние на психологию, но все же его учениками были такие известные психологи, *как К. Штумпф, Г. Э. Мюллер, крупный исследователь в области памяти. В «Медицинской психологии или пси­хологии души» (1852) Лотце развил теорию прост­ранственного восприятия («местных или локальных зна­ков»). Она оказала определенное влияние на В. Вунд-та и Гельмгольца. Лотце считал, что восприятие про­странства осуществляется только с помощью зрения ;и осязания. Способность восприятия пространства скла­дывается в опыте следующим образом. Зрительные и осязательные ощущения характеризуются качеством и определенной интенсивностью и сами по себе не содер­жат никаких пространственных признаков. Тогда как возможно восприятие пространственных свойств пред­мета? Ссылаясь на данные анатомии, он предполагает, -что каждая точка сетчатки и поверхности кожи качест­венно отлична от другой точки и поэтому ощущает внешние воздействия специфично, т. е. на свой манер. Она имеет как бы местный локальный знак. Локализа­ция предметов в пространстве осуществляется на основе ощущений с их характерным местным качеством и ас­социированных с ними движений (руки, глаза, всего тела). Этот процесс является продуктом бессознатель­ной механики внутренних состояний. Пространственное восприятие складывается прижизненно, «с помощью ■ряда опытов, которые, если бы мы могли их воспроиз­вести, показали бы нам в виде состояний сознания у детей, все эти промежуточные состояния, сделавшиеся неуловимыми для сознания взрослого»⁷.

⁷Рибо Т. Современная... С. 76.

Глава II

РАЗВИТИЕ АССОЦИАТИВНОЙ ПСИХОЛОГИИ В XIX В.

XIX век является веком триумфа ас-социанизма. Закон ассоциаций рассматривался как ос­новное явление душевной жизни. В ассоцианизме виде­ли теорию, которую можно применить к вопросам по­литики, морали, воспитания.

Возникнув в Англии, ассоциативная психология в-XIX в. развивалась выдающимися философами и уче­ными: Томасом Брауном, Джеймсом Миллем, Джоном Стюартом Миллем, Александром Бэном, Гербертом* Спенсером. Важной особенностью ассоцианизма XIX в. явилось его соединение с философией позитивизма: Дж. Ст. Милль и Г. Спенсер были вместе с О. Контом основоположниками позитивизма. Слияние ассоцианиз­ма с философской доктриной позитивизма не случайно, ее элементы были уже у Локка и Гартли. На развитие ассоциативной психологии большое влияние оказали ус­пехи в области естествознания, особенно открытия в об­ласти химии (первое десятилетие XIX в.), а также в. физике и позже в биологии.

В развитии ассоцианизма в XIX в. различаются три этапа. Своего наивысшего расцвета ассоцианизм дости­гает у Т. Брауна и Дж. Ст. Милля. В их трудах он при­обретает законченную классическую форму. В последу­ющем у Дж. Ст. Милля ассоцианизм вступает в новый этап своего развития, который характеризуется пере­смотром основных положений о предмете и методе ас­социативной психологии и началом кризиса этой систе­мы. У А. Бака в его аналитическом описании душевных явлений продолжается начавшееся еще у Дж. Ст. Мил­ля отступление от классического ассоцианизма по ряду проблем. В конце XIX в. в ассоциативную теорию вхо­дит эксперимент. Экспериментальное исследование ассо­циаций начал ученик Вундта М. Траутшольдт (1883). Крупнейшими представителями ассоцианизма этого пе­риода являются Г. Эббингауз, Г. Э. Мюллер, Т. Циген.

В результате уточнений и дополнений, которые вно­сились все это время, происходит, по существу, отказ от многих принципиальных положений строгого ассоцианиз­ма. Ассоцианизм вступает в период своего кризиса.

Рассмотрим подробнее содержание каждого этапа в развитии ассоциативной психологии XIX в. Т. Браун в «Лекциях по философии человеческого духа» (1820) продвинул доктрину ассоциаций: ввел вторичные зако­ны ассоциаций, т. е. учение о дополнительных факторах, ■объясняющих возникновение в данный момент той или иной ассоциации из многих других.

К числу таких факторов он относил силу исходного ощуще­ния, его новизну, близость, природные способности индивида, со­стояния его здоровья и др.

Браун предпринял анализ мышления как процесса решения задач, основанных на течении ассоциаций: зада­ла вызывает беспорядочные ассоциации, одна из кото­рых соответствует решению. Браун развил учение об ощущениях, в частности, выделил из осязания ощущение тепла-холода, а также мускульное чувство и указал на ^го значение для формирования чувства уверенности в -существовании предметов внешнего мира.

В условиях, когда усилились нападки на материа­лизм, Браун отрывает душевные явления от их матери­альной основы, от мозга (только ощущения рассматри­ваются им в их отношении к мозгу и к окружающему миру, это составляет предмет физиологического учения о духе) и ставит своей задачей исследование их как под­чиненных собственным, чисто внутренним законам, ко­торые открываются только в самонаблюдении (составля­ют предмет исследования фдлософии духа). Материа­лизм Гартли, как считает Браун, не в силах объяснить наиболее характерные для умственной жизни связи идей — по сходству, по контрасту и др. Браун избегает употребления самого термина «ассоциация», сохраняя его для объяснения лишь простейших связей между на­личным ощущением и предшествующими обстоятельства­ми (например, вид человека вызывает в памяти его имя и т. п.). По отношению к ассоциациям Браун признает, что основания для них лежат в мозгу. Все остальные связи представляют собой операции духа и называются относительными внушениями (relative suggestions). Со­ответственно ассоциации называются еще простыми внушениями (simple suggestions). Так, терминологиче­ски закрепляется разделение всех душевных операций •на ассоциации (или простые внушения) и относитель­ные внушения, предпринимаемое для очищения учение об ассоциациях от материализма.

Единственным методом исследования духа, по Брау- • ну, является самонаблюдение. В связи с его защитой¹ развивает идеи виртуального анализа в психологии. Как в химии качества отдельных ингредиентов сложного тела не узнаются нами в качествах самого сложного* тела, так и в своеобразной химии духа сложное чувство,. происходящее от первичных чувств через ассоциацию^ на первый взгляд имеет мало сходства с составными

его частями каксуществующими первоначально в эле­ментарном состоянии, так что требуется напряженная:

сосредоточенность мысли, чтобы разложить и разделить. на части совокупность, которая могла составиться рань­ше в продолжение нескольких лет. Что делает химик по отношению к материи, то же самое делает интеллек­туальный аналитик по отношению к духу. В отличие от анализа в других науках, которые имеют дело с ве­ществом, анализ в отношении духа не может дать ре­ального расчленения психических явлений; самое слож­ное чувство всегда есть одно чувство, нет половины чув­ства радости или скорби.

Анализ в науке о духе основан на чувстве взаимного; отношения одного состояния духа к другим его состоя* ниям; когда эта кажущаяся сложность чувствуется, то. для нашего анализа это то же самое, как если бы она-была не относительной и виртуальной. Так Браун защи­щает самонаблюдение как метод ассоциативной психо­логии.

Идеализм сочетается у Брауна с механицизмом кобъяснении душевных явлений и проявляется в том, что^ всякое сложное психическое явление он сводит к сум­ме составляющих его более простых. Наглядно это про­является в объяснении сравнения и потребностей. Отно­сительные внушения, которыми объясняются все опе­рации ума, протекают как деятельность сравнения. В сравнении выделяются следующие компоненты: 1) две-или более идеи как объекты сравнения; 2) чувство отно­шения между ними, например сходство; 3) чувство про­извольности, т. е. наличие намерения, желание найти это* отношение. Поскольку сравнение может осуществляться' и непроизвольно, автоматически, делается вывод, что* сравнение есть только ассоциация или внушение, по тер­минологии Брауна, а активный характер этого процесса¹ с психологической точки зрения — иллюзия. Познава­тельную деятельность Браун трактует механистически..

137Г

Подобным же образом он анализирует и потребно­сти, которые называет аппетитами. Браун включает по­требность в область чувственных процессов (feelings) наряду с ощущениями и чувствами удовольствия и не­удовольствия (при этом имеются в виду лишь телесные, биологические потребности — в сне, отдыхе, упражне­нии, в пище и т. п.). Браун признает их жизненно важ­ное значение для организма. Потребность он разделяет на два рода чувствований (feelings): ощущение неудо­вольствия, вызываемое состоянием тела (при голоде, жажде и т. п.), и непосредственно связанное с этим ощу­щением желание того, что устраняет это неудовольствие, называемое проспективной, т. е. направленной на буду­щее, эмоцией, и ассоциацию между ними. Таким расчле­нением уничтожается специфика потребностей как осо­бых психических состояний: потребность сводится к ас­социации между двумя чувствованиями.