Чрезвычайная ситуация в матке

(Со стоном.) Вокруг слишком много крови. Никто еще об этом не знает. Она (мама) вся заполнена ею, и только я одна удерживаю кровь, чтобы она не вышла наружу! (Всхлипывает.)

Ооо... Если я выйду, а она умрет, она никогда не узнает, как сильно я люб­лю ее! Я хочу узнать ее. Она много разговаривала со мной до моего рожде­ния, но никто этого не знал, потому что они сочли бы ее сумасшедшей.

Я думаю, что они просто должны продолжать в том же духе и дать мне уме­реть. Я чувствую, что она достаточно настрадалась. (Затрудненно дышит и всхлипывает.) Я не чувствовала этого (ее страданий) до тех пор, пока она не начала наполняться кровью (сильно всхлипывает).

Я чувствовала, будто вот-вот утону, но знала, что так быть не должно (всхлипывает). Я не знаю, что мне делать.

О, Боже, я не хочу тонуть в крови! Боюсь, что так оно и будет (всхлипыва­ет). Я также не хочу, чтобы она умирала. Если я не выйду, они меня отту­да вытащат. Ооох, они просто не понимают, что происходит!

Ооох, вот я и вышла и вижу ее (кровь), она повсюду! И она (мама) кажется такой беспомощной. Как бы я хотела чем-нибудь помочь ей!

Если бы у меня был шанс, я бы поговорила с ней. Я бы сказала ей, что все будет хорошо. Они не понимают, что дети могут это делать. Нам не нужно все время говорить словами.

Они держали меня вверх ногами и постоянно шлепали. Я не люблю, когда меня шлепают. Я даже толком этого не чувствую, но все равно это мне не нравится. Если бы они только позволили моей маме родить меня, у нас все было бы хорошо. Они сейчас обмывают ее, а потом переливают ей кровь. Она пытается поговорить с моим отцом, успокоить его. Ооох, ооох, как бы я хотела, чтобы они что-нибудь придумали для меня! Я сейчас совершенно окоченевшая. Я застываю. Акушерка хочет, чтобы доктор остановился, так как она считает, что я умерла. Доктор же приказал ей заткнуться... они не предполагают останавливаться.

Доктор не сдается

Если бы они только поторопились! Я окоченела (со вздохом). Он хочет просунуть трубку в мое горло, но я не хочу, чтобы он это делал. Ооо, меня сейчас стошнит от нее! (Вздыхая.) Она не помогает! Он ее втискивает, ка­жется, сквозь всю меня. Это ужасно! Ооох, ощущение такое, как будто они слишком далеко ее просунули. Она уже у меня в желудке. (Тяжело взды­хая.) Доктор берет меня на руки и качает. Он просунул трубку так далеко только потому, что делал это в первый раз. Это новая процедура. Я ничего не могу сделать.

Теперь трубка у него во рту. Он приказывает всем отойти и оставить его одного. Они думают, что он свихнулся. А он знает, что это последний шанс, потому что я слишком долго была без кислорода! Он держит меня, потому что чувствует, как я застыла. Ооох, как болят мои руки, они так онемели! Трубка у него во рту, но она недостаточно большая. Он ее только что с отчаянием вынул и кому-то кричит.

Ему нужна большая трубка. Ему нужна самая большая трубка, которую можно безопасно вставить в мое горло. Только что принесли еще одну, и он злится на акушерку, потому что она слишком долго за ней ходила. Вон там он видит большую трубку и кричит медсестре, чтобы она побыстрее ее принесла. К трубке прикреплено еще что-то, но он хватает ее, пропихива­ет в меня как можно глубже и кричит, чтобы ему быстрее принесли нож­ницы. 0-ох! Он очень быстро ее отрезает, но очень коротко, так что она высовывается из моего рта. Он запрокидывает мою голову и захватывает своим ртом почти все мое лицо. (Со вздохом.) Я получаю немного воздуха, но этого недостаточно. (Серия вздохов.) Если бы он мог просунуть ее не­много глубже!

Ох, как долго это длится! Я ничего не чувствую, кроме верхней части моей груди. Все остальное как будто онемело и отмерло. И такое ощущение, как будто мое тело съежилось. Вот почему медсестра постоянно повторяет: "Она умерла". Она хочет уйти домой. Они пробыли здесь всю ночь. Доктор нажимает на мой живот. Если бы я могла вытянуть руку; так больно. Если они не поторопятся, у меня будут большие неприятности. Акушерка сказа­ла, что если даже они сейчас заставят меня дышать, все равно я не буду в порядке; она говорит, что прошло слишком много времени.

Я знаю, что если они помогут мне начать дышать, то у меня все будет хоро­шо. Но (акушерка) знает, что я так долго не дышала, что мой мозг ум­рет, — вот что она думает. Но я знаю, что она не права. Она до этого ни­когда не видела, как это делается.

(Вздыхая.) Я могу сказать, что он (доктор) очень хочет помочь мне. Он вы­нимает из меня трубку, и мне не нравится это ощущение; меня от этого тошнит. И теперь он растирает мою грудь пальцами. (Тяжело дыша, взды­хая.) Теперь я дышу сама, но это тяжело. Нам всем теперь становится луч­ше. Я хочу плакать и непонятно почему...

Увидит ли она свою маму?

Ооох! Они только что сказали, что я тоже умру. Для моей мамы не хватает крови. Они продолжают нажимать на меня. (Со вздохом.)

... С ней теперь все в порядке, но я не могу дышать. Как бы я хотела знать, где она.

Теперь я ее вижу. Она пытается до меня дотянуться. Она слишком слаба, а я все еще не могу дышать. Я хочу, но не могу. (Вздыхает.) Я стараюсь, но у меня не получается. Кажется, воздух проходит недостаточно глубоко. Я чувствую, как воздух входит в меня, но это что-то не то. Я действительно сильно окоченела.

Кто-то шлепнул меня по попке. Шлепок был достаточно сильным...

Мне нужно, чтобы меня положили рядом с моей мамой. А они положили меня в отдельной комнате одну. Я была в замешательстве. Я не была уве­рена, что когда-нибудь снова увижу мою маму. Я думала, что она после всего этого, должно быть, умерла, и поэтому они меня положили в этой комнате до тех пор, пока выяснится, что со мной делать.

Все ли хорошо у мамы?

Я не знаю, почему плачу. (Всхлипывая и трясясь.) Просто мне страшно и грустно, и я не знаю отчего. Я думаю о своей маме. Я не хочу, чтобы она умирала! (Рыдая.) Я не вижу ее! Я не знаю, где она. (Всхлипывая.) Ооох... По-моему, моя мама умирает! Я не хочу жить, если она умирает! Мне страшно.

Они режут ее. Очень много крови (Стуча зубами, со стоном.) Она истека­ет кровью и умирает. Я просто знаю это.

(Всхлипывая.) Я не могу дышать. Мне безразлично. Я все равно не желаю дышать. Мне здесь совсем не нравится. Все это меня пугает. Такое ощуще­ние, что я окоченела. (Тяжелый вздох.)

Они пытаются заставить меня дышать. Если бы они перестали это делать! Они пошлепывают меня. Они принуждают меня дышать. Но ничего не по­лучается! Ооох, я коченею. Я хочу знать, где моя мама! (Всхлипывая, с от­чаянием.)

Это все моя вина! Я просто знаю, что это так... (Со стоном, стуча зубами.) Вот почему я не хотела выходить — я знала, что будут неприятности. Я не хотела причинять ей боль. Вот почему я не поворачивалась. (Говорит с детским всхлипыванием.) Они заставили меня выйти, поэтому мне при­шлось это сделать!

Я не знаю, где моя мама! Ооох, я не могу дышать. Я не буду дышать, пока с ней не будет все в порядке!

(Вздыхая.) Я чувствовала, что если моя мама умерла, мне тоже хотелось умереть и быть вместе с ней. Я не могла думать ни о чем другом, кроме смерти. И я чувствовала абсолютное одиночество. Я не понимала, почему они оставляют меня одну, потому что ничего со мной не случилось.

Мне было очень плохо, потому что до рождения мама говорила мне, что я буду особенная. Она знала, что я буду девочкой. Вот почему я знала, что акушерка была не права. Я знала, что если смогу начать дышать, со мной все будет в порядке.

Они так и не положили меня рядом с мамой за все то время, пока я там была...

Сегодня Кит — предприимчивая бизнес-леди, остроумная и обаятельная личность. Ее отношения с матерью всегда были теплыми и полными любви.

Глава 13

■ ■ ■. ■ !