Свой своего поймет, лишь буквой намекни. 5 страница

Ребята от души захохотали.

–Зря ты его тогда так, – промолвил Сэнсэй. – Все-таки пожилой человек, а старость уважать надо.

–Да он сам виноват, чего дергался, на рожон полез? – начал оправдываться Володя и уже мягче добавил: – Я ж его почти не трогал, так, просто нечаянно задел.

–Точно, точно, Сэнсэй, так и было, – подхватил Женька. – Как сейчас помню, выставил Володя кулак, а тот чуть ли не пять минут об него головой бился… Зато как на пользу пошло! Видишь, как сразу прозрел мужик, русским ниндзей стал.

Ребята опять захохотали.

–Да пускай себе забавляется, – добродушно махнул рукой Сэнсэй. – Нашел человек свою жилу, пусть крутится.

–А мы вчера на казарменном положении были, на дежурстве, – продолжал рассказывать Володя, – так насмотрелись с мужиками по телику, как Саныч ногами махал, да пацанов валял. Насмеялись от души, хоть молодость вспомнили. Мои новички и то на парсек круче… Вот решили сегодня приехать, поднатореть в настоящем искусстве. Так сказать, пополнить свои резервные знания.

–Дело благородное, – согласился Сэнсэй.

Дальше пошли воспоминания давно минувших тренировок и целый ворох смешных курьезов, которые были с ними связаны. В конце концов, в разговор подключились Володины ребята, и беседа на тему боевого искусства переросла в философский спор об отношениях между людьми.

–Да я с ними из принципа так поступил, – горячо отстаивал свою точку зрения один из Володиных ребят.

–Принцип – это тупое сопротивление действительности, сродни идиотизму. Принцип…

Не успел Сэнсэй договорить это предложение, как старшие ребята почти хором продолжили мысль Сэнсэя:

–… хорош только в точных науках как синоним аксиомы.

–Вот-вот, – подтвердил Учитель.

Володя несколько засмущался:

–Да я старался им это объяснить как мог.

–Значит, плохо старался. То, что не доходит через разум…

–… будет вбито через тело!

–Ну, раз вы так все хорошо знаете, то зря смеетесь…

Смысл последних слов Сэнсэя до меня дошел позже, когда началась тренировка. Сэнсэй предупредил, что сегодня будем заниматься на полную мощность, поэтому кто не выдержит этот темп, тот может отойти в левый угол спортзала и заниматься там отработкой ударов, не мешая остальным. Мы нахохлились, как воробьи, с гордостью перешептываясь между собой:

–Чтобы мы, да не выдержали! – тихо сказал Андрей.

–Не говори, – подхватил Костя. – Да мы сейчас покажем, на что способны!

–Не впервой, – небрежно бросила я, вспоминая разминку старшего сэмпая.

Но наша спесь сразу же заметно поубавилась после первых минут разминки. Такой жесткой тренировки я еще никогда не видела. Это была целая школа выживания. Толпу гоняли по спортзалу в бешеном темпе с преодолением постоянно меняющихся препятствий. Не прошло и сорока минут, как многие из нас уже переползали эти сооружения чуть ли не на четвереньках, в том числе и моя особа. Кряхтевшая рядом Татьяна, произнесла:

–Кошмар какой-то! Это прямо как в юмореске: «Уважаемые дамы и господа! Товарищи и товарищи! Коряки и корячки…» Последнее точно относится к нам. Я сейчас чувствую себя коренным жителем этой области.

В левом углу спортзала появились первые «жертвы». Но наша компания упорно занималась дальше. А вот дальше стало еще хуже. После этого марафонского забега с серией различных упражнений мы начали отжиматься от пола, не знаю сколько раз, только помню, что счет давно перевалил за сто. Мои руки тряслись, как после отбойного молотка, а тело изгибалось, словно у гусеницы, пытаясь подняться не столько за счет этих «вибраторов», сколько за счет рывков спасительной задницы. Потому что, как мне показалось, только в этом месте еще сохранились хоть какие-то силы. Я все чаще и чаще стала поглядывать в сторону левого угла, где росло число жаждущих доползти до этого спасительного «оазиса». К тому же Татьяна предательски присоединилась к ним, маняще помахивая мне оттуда ручкой.

В это время старший сэмпай вел счет отжиманиям. Чтобы повысить людям настроение, он шутливо приговаривал, как тамада:

–У Сэнсэя есть овчарка, которая всех впускает в дом, но никого не выпускает. Так давайте отожмемся десять раз за находчивость этой умной собачки, которая не зря ест свой хлеб.

Пока все под счет выпускали «пар», Сэнсэй обходил этот большой людской круг потеющего народа и посматривал, кому добавить груза ладонью на плечи. А ладошечка у него, я извиняюсь, как говорил Андрей, так нажмет, будто самосвал на тебя наехал. Когда по второму кругу он подошел к моей особе, дергающейся в отжиманиях, как в конвульсиях, я подумала: «Ну все! Если он еще приложит свою “ручонку”, то я точно расплющусь, словно козявка об стекло». Вопреки ожиданиям, Учитель взял меня сверху за кимоно, как котенка за шкирку, и стал помогать подниматься при отжиманиях от пола, вызвав тем самым хохот у окружающих ребят. А Виктор все продолжал:

–У Сэнсэя есть еще и кот Самурай, который стал такой самоуверенный, что задирается даже к собакам. Так давайте же отожмемся десять раз за то, чтобы его желания всегда соответствовали его возможностям.

От такого перенапряжения у меня ломило кости. А Витя все рассказывал свои веселые каламбуры. Я вовсю уже проклинала и ту Самураеву блошку Машку, которая далеко прыгает, и ту мышку, что живет в сарае и быстро бегает, и тех «сиамских бойцовых» рыбок, у которых молниеносная реакция и пираньи замашки, и вообще всю ту живность, которая обитает в доме у Сэнсэя. Наконец, последний раз отжавшись за мужские достоинства попугая Кешки, постаравшегося наплодить целых пять птенцов, мы в изнеможении упали на пол. Но не прошло и минуты, как нас снова уложили штабелями, и толпа по очереди стала грузно перепрыгивать через тела своих многострадальных собратьев, попутно отдавливая им по неосторожности конечности. В зале то и дело под вытаращенные глаза раздавался то тут, то там сдержанный, завывающий звук «Ос!» Моя особа уже не смогла этого выдержать и присоединилась к левому флангу «слабонервных».

–Давно бы так, – сказала Татьяна.

Но наш отдых продолжался недолго. Когда закончилась разминка, началась усиленная работа над базовой техникой и наработка ударов и приемов. Я заметила, что Сэнсэй больше времени уделял Володиным ребятам, объясняя и показывая им серию каких-то новых приемов. Они так лихо швыряли друг друга при отработках ударов, что я просто была поражена их выносливости и неиссякаемой силе. Как будто и не было вовсе этой изнурительной разминки со всеми вытекающими последствиями.

После двух с половиной часов усиленной тренировки у нас оставалось сил разве что только подумать о том, как бы пережить еще дополнительные занятия. Конечно, нас никто не неволил, хочешь – уходи. Но любопытство было превыше физических мучений. Раз Володя привел своих ребят, значит самое интересное должно быть впереди. И мы не ошиблись.

Когда разошлась основная толпа, Сэнсэй начал показывать какие-то особые спецприемы на использование силы противника. Разбившись по парам, ребята стали их отрабатывать. Мы с Татьяной тоже что-то пытались сделать. Но дело закончилось тем, что наши немощные тела повисали друг на друге, как на последнем раунде у измотанных боксеров. Увидев эту пародию на спарринг, Сэнсэй разъединил нас, поставив в пары с ребятами. У меня сразу мобилизовались остатки всех сил. Называется, «откуда что взялось».

Отрабатывая очередной удар, Руслан, который выглядел тощим муравьем против своего напарника Женьки, пожаловался Сэнсэю:

–Разве можно такого амбала отключить. Он же непробиваемый, сплошная броня. Ладно, если он там на меня накинулся, еще можно как-то использовать его же силу, как вы говорили. А если нужно провести атаку, то куда же мне против этого носорога, блин, упертого. Это же гора мышц!

–Гора мышц – это ерунда. В боевых искусствах сила не главное. На Востоке есть такая поговорка: «Руки и ноги не более чем продолжение тела, а тело, в свою очередь – продолжение разума». То есть главное – это знания и навыки. Тогда самая слабая женщина лишь прикосновением одного пальца может отключить самого сильного в мире атлета или даже убить.

–Ну, теоретически это возможно, – улыбнулся Женька. – Особенно если она хорошенькая, тогда и одного взгляда достаточно… А если серьезно, то по-моему, практически это невозможно.

–Возможно, – ответил Сэнсэй.

–Спортсмена?

–Спортсмена.

–Одним пальцем?

–Одним пальцем.

–Без силы?

–Без силы.

–Не вер…

Женька не успел договорить, как Сэнсэй легким движением среднего пальца левой руки дотронулся до мышцы шеи парня, чуть ниже правого уха. Неожиданно для всех Женьку перекосило так, как будто он прожевал с дюжину лимонов именно правой половиной рта. Правая нога его резко подкосилась, и он рухнул на пол, не успев даже сообразить по какой причине. Правая рука совершенно не слушалась и была словно тряпка. Женька взглянул на Сэнсэя перепуганными глазами, барахтаясь левой половиной тела:

–Не шиха шехе, – только и смог прошипеть парень, пытаясь что-то сказать.

Мы стояли, ошарашенные этой сценой молниеносного превращения молодого здорового парня в беспомощное, валяющееся тело полупарализованного «старика».

–Шхо шхме делать?

Сэнсэй нагнулся над «живым трупом» Женьки и вновь прошелся по каким-то точкам по телу в области спины и живота. Он сделал это также быстро и ловко, что я даже не успела увидеть, куда именно он нажал. Женька начал постепенно приходить в себя, растирая пострадавшие конечности:

–Ни хрена шебе!

–Ну как, Фома неверующий? – спросил Сэнсэй.

–Шеншей! Ты хошь прежупрежай. А то у меня шуть шердак с пошледней ижвилиной не шгорел, – еле выговорил Женька на ломанном, шепелявом языке.

–Жаль, – с досадой в шутку произнес Учитель. – Тогда бы в нем хоть клопы попередохли. Для профилактики иногда это даже полезно.

–Сэнсэй, а поделись рецептом этой отравы, – шутливо вступил в разговор Стас, видимо первый пришедший в себя от этого потрясения.

–Да рецепт простой. Нужно знать куда, когда и как.

–Логично, а поподробнее? – допытывался Володя.

–Поподробнее? На человеческом теле есть масса точек БАТ.

–Шег? – не понял Женька.

–БАТ – биологически активные точки.

–Какые же это тошки, на шхрен! Томохавки, блин, болишыческие! – возмутился с иронией парень. – Прышом ш автопылотом.

Ребята заулыбались от его усердной речи.

–Совершенно верно. Это лишний раз подтверждает то, что любое знание можно превратить в оружие… Так вот, этот эффект «баллистических автопилотируемых томагавков» вызван не чем иным, как точечным воздействием на биологически активные точки организма человека.

–А что это за точки? – спросил с интересом кто-то из парней. – Как они работают?

–Ну, это определенный участок кожи, имеющий общую иннервацию. Нервы, через которые поступают сигналы с рецепторов, расположенных в этой зоне, передают в свою очередь этот сигнал не только в спинной мозг, но и по центростремительным путям, и по экстраспинальным путям вверх в головной мозг. Там происходит своеобразное замыкание возникающих безусловных рефлексов. Кроме того, этот процесс отображается и в корковых анализаторах с образованием условно-рефлекторных связей, то есть проще говоря, формируется определенная команда для организма.

–И что, будет такой эффект?

–Не только. Человека можно обездвижить на некоторое время, или «вырубить», или, в конце концов, запрограммировать на прекращение существования данного объекта на физическом уровне в строго заданное время.

–А что, нужно только сильно ударить в эту точку?

–Отнюдь. Все процессы внутри организма протекают при чрезвычайно малых энергиях. Воздействие на эти точки пороговыми раздражителями, то есть слабыми, оказывает на функции организма более значительное влияние, нежели сильные раздражители.

В это время Женька приподнялся и попытался расходиться, все время прихрамывая на правую ногу и потряхивая правой рукой:

–Машь моя рошная, а колыкы какые, словно отлешал веш правый бок.

–Вот лежебока ленивый, – пошутил Сэнсэй. – Ему бы только на печи лежать да калачи жевать… Тренироваться надо больше!

–Так я вроже бы и так потэл наровне шо вшеми.

–Я имею в виду разум тренировать надо больше, чтобы не попадать в столь глупое положение.

–А куда ты ему так с легкостью саданул? – поинтересовался Володя.

–Это так называемая точка Боткина-Эрба. Если бы я нажал чуть иначе, эффект был бы совершенно другой. А если бы воздействовал на место сплетения внутренностного нерва, расположенного невдалеке, с такой же импульсной силой, то мог бы вызвать спазм щитовидной артерии, что в свою очередь нарушило бы функцию щитовидной железы. Это бы привело к общему ослаблению иммунной системы или полному отключению ее. В этом случае он бы сам умер от любой инфекции.

Женька даже остановился в своих телодвижениях, услышав такую речь:

–Спасибошки, вы меня ошень ушпокоили такой радужной першпективой.

–А вот вы сказали: «Когда, куда и как», – произнес кто-то из Володиных парней. – Что значит когда?

–Дело в том, что помимо того, что надо знать точное расположение точки, силу импульсного приложения к ней, нужно знать еще и суточное время, когда данная точка наиболее активна.

–Хм! Всего-то, – усмехнулся Володя.

Женька и здесь не упустил случая схохмить, все еще шепелявя своим языком:

–Скашите, а к этому ешо не прилахается жвежная карта Вшеленной?

Сэнсэй усмехнулся:

–Смотря для кого. Дуракам и этого будет недостаточно.

–А как же понять все эти точки и разобраться в них? – спросил Стас.

–Самый простой путь к пониманию – это, конечно, изучить и прочувствовать их на себе, особенно импульс нажатия, это очень важно.

–Ага, а если мы себе что-нибудь повредим, – полушутя-полусерьезно предположил Виктор.

–Не повредите. Для этого существуют точки-антагонисты на теле человека, которые нейтрализуют данное возбуждение или спазм. Все в природе находится в равновесии.

–Уж лучше попробовать на других, – улыбнувшись, произнес Костя.

–Не получится, – сказал Сэнсэй. – Сколько бы вы ни пробовали на других, вы никогда не добьетесь нужного эффекта, пока не прочувствуете на себе силу этого воздействия.

–А можно попробовать прямо сейчас, только, так сказать, в боевой обстановке? – задал вопрос кто-то из ребят Володи.

–Можно.

–А нам? – поинтересовались из той же компании.

–Да, пожалуйста.

К Сэнсэю вышло три добровольца из Володиной команды и Руслан. Стас, который также присоединился к ним, предложил и Володе, на что тот ответил:

–Я вам что, дежурная макивара, что ли?

–Ну-ну.

Женька подковылял, садясь рядом с Володей на спортивную лавочку и произнес для Стаса:

–Давай, давай. Яжык – «жвяк», голова – «бряк». Шам, однако, виноватым будешь.

–Ну что, все желающие? – спросил Сэнсэй, глядя на Володиных ребят.

И тут моя особа набралась смелости и вышла вперед, вызвав улыбку на лицах окружающих ребят.

–А ты куда собралась? – удивился Сэнсэй.

«И правда, зачем я вышла?» – сразу появилась во мне трусливая мысль. Но отступать было уже поздно:

–А можно мне попробовать?

–А ты не боишься?

–Только щекотки, – выпалила я, растерявшись, любимую папину шутку.

–Ну ладно, раз хочешь вступить в ряды камикадзе, пожалуйста.

И уже обращаясь к остальным добровольцам, добавил:

–Так, работаем в полный контакт. Ваша задача любым способом выиграть этот бой.

–А можно группой? – спросил кто-то из Володиных ребят.

–Можно. Поступайте как хотите, у вас абсолютная свобода действий.

Пока Сэнсэй отвернулся, Володины парни стали в кружок, договариваясь о чем-то своем на каком-то «военном» языке жестов. Руслан со Стасом тоже перешептывались. А я стояла посреди этих громадных атлетических тел как мышь, не зная, что б мне такое сотворить с моими возможностями козявки против ураганного ветра. Но в голову, как назло, ничего существенного не приходило. «Ладно, будь что будет», – подумала я.

В конце концов все ребята заняли свои боевые позиции вокруг Сэнсэя. Одна я осталась на том же месте. Когда старший сэмпай подал команду к атаке, Володины ребята взяли Сэнсэя в кольцо и начали одновременно атаковать на разных уровнях. Но на удивление Сэнсэй легко ушел от их ударов. А потом провел контратаку так быстро, что я успела лишь увидеть беспорядочно падающие тела. У меня от страха аж поджилки затряслись. Тут на Учителя попытались напасть Руслан и Стас. В то же мгновенье Сэнсэй повернулся ко мне спиной на расстоянии вытянутой руки, разбираясь с ними. У меня проскочила мысль, что надо срочно что-то сделать. И мне больше ничего не пришло в голову, как вцепиться в спину Сэнсэя, точно блохе, чтоб он меня хоть не достал. Но когда я со всего маху попыталась воплотить свою идею в жизнь, оказалось, что мои руки прорезали пустоту и вместо Сэнсэя схватили воздух. Я не поверила своим глазам, только что он же стоял передо мной! «Легче, наверное, было поймать привидение, чем Сэнсэя», – подумала я.

Но тут все мои мысли вместе с «душой» опустились резко в пятки, потому как Сэнсэй уже ввел в полный ступор очередных горе-бойцов. Я развернулась и что было мочи побежала в противоположную сторону. Но не успела сделать и два шага, как получила легкий болевой толчок где-то в районе первого и второго шейных позвонков. Перед моими глазами мгновенно вспыхнула яркая ослепительная вспышка, как будто меня осветили мощным прожектором какого-то желтовато-розового цвета. Все мое тело сковало в довольно-таки необычной позе с замершими в размахе руками, наклоненным вперед туловищем и поднятой наполовину правой ногой. Как я удерживала равновесие, сама не понимаю. Но только тогда меня это как раз меньше всего волновало.

Я с ужасом наблюдала за тем, что происходило с моими мышцами. Они все, как единый механизм, стали спазмироваться помимо моей воли и желания. Причем эта общая судорога охватила все мое тело. Казалось, напряжение нарастало с каждой секундой и ничем невозможно было его остановить. Тело сводило с такой силой, что мне даже померещилось, что я услышала хруст позвоночника. И уже совсем из ряда вон выходящее – это было ощущение напряжения внутренних органов. Такого со мной никогда еще не случалось. Даже мои самые сильные прежние головные боли были ерундой перед этой невыносимой болью. Мимические мышцы лица так напряглись, что лицо исказилось в ужасной гримасе.

Удивительно, но, несмотря на все эти метаморфозы скованности тела, я оставалась в ясном сознании. Моя особа продолжала все четко видеть и слышать. Я видела, как ребята из нашей компании, наблюдая за происходящим, изменились в лице, перепугано разглядывая наши застывшие фигуры. Четко услышала слова Костика, обращенные ко мне:

–Ничего себе! Ну ты и красавицей стала, глаз не отвести.

Я хотела съязвить ему в ответ, но не смогла пошевелить даже языком, не то что слово сказать.

Мне показалось, что прошла целая вечность, пока Сэнсэй «оживлял» нас обратно. Но на самом деле в такой позе, как потом оказалось, я не простояла и минуты. Все тело закололо мелкими иголками во всех направлениях так, словно я отлежала одновременно все его конечности и части. Мои «соучастники» усиленно растирали свои тела. Их примеру, правда не в столь сдержанных эмоциях, поспешила последовать и я. Тело страшно ломило и болело.

–Ничего-ничего, – успокаивающее проговорил Сэнсэй. – Денька через два, максимум через три все пройдет.

До конца дополнительных занятий все шестеро только и занимались тем, что усиленно растирали свои конечности под неустанные шуточки других ребят. Когда наша толпа сплошных «калек» вышла на улицу, Володя, стоящий рядом с Сэнсэем, восхищенно произнес:

–Здорово! Классная тренировка сегодня была. Аж мышцам приятно.

«Ничего себе приятно! – подумала я, еле передвигая ногами. – Если это будет так и дальше, то я в ближайшем будущем буду приезжать сюда спецрейсом, на инвалидной коляске». Наша группа «горе-бойцов» медленно ковыляла по дороге, под веселые шутки компании.

–Неплохо вы, ребята, смотритесь, прямо как в анекдоте, – иронично произнес Виктор.

–Каком?

–Да встречаются два мужика в травмпункте, загипсованные с головы до ног. Один спрашивает у другого: «Где это тебя так угораздило?» «Врезался в гараж». «Машина, конечно, всмятку», – посочувствовал тот. «Не, я пешком шел!»

–Смех смехом, а тело болит, – пожаловалась я Учителю.

–А ты не думай о боли. Ведь что такое боль – это иллюзия.

–Какая же это иллюзия, если ее реально чувствуешь?

–Это тебе так кажется, что ты ее чувствуешь. Любую боль можно вообще перестать ощущать, если сильно этого захотеть.

–Что, – недоверчиво спросил Славик, – даже если будут резать?

–Да хоть жарить, – с улыбкой ответил Сэнсэй и уже более серьезно добавил: – Ведь боль – это реакция определенных нервных окончаний на раздражение, передающих сигнал в мозг. Если человек в совершенстве владеет своим телом и разумом, то он может вполне регулировать свой болевой порог. Кстати, в боевых стилях существует школа «Катэдо», мастера которой специально обучают своих приверженцев не чувствовать боли.

–Счастливые ребята, которые у них обучаются, – мечтательно произнес Руслан.

–Какие же они счастливые, – в шутку промолвил Сэнсэй, – если перед тем, как научиться, в лучшем случае раз сто палкой по голове получают.

В этот момент Юра, видимо, хотел что-то одобряющее произнести своему другу. Но только он открыл рот и похлопал Руслана по плечу, как тот заорал во весь голос:

–Ааа! Не когай мои трагечности!

Вся толпа покатилась со смеху от такой точно подмеченной несуразицы.

–Называется, нарочно не придумаешь, – сказал хохоча Стас.

А Женька продолжил:

–От таких тренировок, глядишь, народ новый язык изобретет.

–Ага, – подхватил Виктор. – И будет разговаривать словами непонятно из каких букв.

В общем, дальше мы пошли веселей, под очередную картечь новых анекдотов, частично забыв о своих несчастных конечностях. Лишь живот содрогался от смеха в выраженных болевых конвульсиях. Андрей же все это время шел в задумчивости и не участвовал в нашем общем разговоре. Не обращая никакого внимания на наш смех, он спросил у Сэнсэя:

–А вот этот стиль, так сказать точек, что вы нам показывали, это и есть стиль «Старый лама»?

–Да ну, не путай дорожный камень с Гималаями. В стиле «Старый лама» Искусство доведено до совершенства. Там достаточно одного рукопожатия или же просто посредника, чтобы сделать с человеком все что угодно.

–Ничего себе! – удивился Андрей.

–Это еще ерунда. Есть и более серьезные вещи, может когда-нибудь о них расскажу.

Уже прощаясь у остановки, пожимая всем руки, Сэнсэй неожиданно отозвал Костика в сторону и стал ему что-то шептать. Как мы ни напрягались, но ничего услышать так и не смогли. И когда компания Сэнсэя начала удаляться по дороге, мы буквально затерроризировали Костика вопросами. Но тот упорно отшучивался как мог, списывая все на свои личные секреты.

Домой мы ехали молча. Один Костик бубнил, пытаясь как-то шутить и тем самым веселить народ. Я вообще ушла в свои мысли о боли. И главное, как только стала об этом целенаправленно думать, тело начало с новой силой ломить и болеть. Моя особа мечтала только об одном, как бы побыстрее добраться домой. Благо, дом мой находился в центре, в пяти минутах от остановки.

Но, проводив меня до подъезда, ребята не спешили расходиться. Вернее сказать, не спешил Костик, которого как прорвало на анекдоты и всякие смешные истории из повседневной жизни. Я уже переминалась с ноги на ногу, монотонно улыбаясь и показывая всем своим видом, что пора прощаться. Но Костик никак на это не реагировал и продолжал свой каламбур, лишь изредка нервно поглядывая на часы.

Не прошло и десяти минут нашей беседы ни о чем, как неожиданно для всех Андрей с диким криком боли скрючился пополам и в судорогах упал бы ниц, если бы его вовремя не подхватил стоящий рядом Костя. Но Костя сам не смог сохранить равновесие и повалился на землю, удерживая друга на своем теле. Мы перепуганные наклонились над ними, пытаясь Андрею чем-то помочь. Со страху я забыла и про все свои ноющие мышцы. Один лишь Костик, казалось, был спокоен.

–Ничего-ничего, надо просто усадить его и растереть виски. Сейчас все пройдет, – сказал он, приподнимая Андрея.

Пока мы возились и усаживали почти беспомощного парня, Костик глянул на часы и задумчиво произнес:

–Точно, как сказал Сэнсэй… Ну и силища!

Мы недоуменно посмотрели на него.

–Что сказал?

–Потом расскажу, – быстро произнес Костик и начал помогать интенсивно растирать Андрею виски.

Постепенно цвет лица парня стал приходить в норму. Желто-синие пятна исчезли, появился легкий румянец. Дыхание стало естественным. И уже через минуту, которая у нас, с перепуга, длилась вечность, Андрей более-менее пришел в себя. Взявшись за голову, он растерянно пробормотал:

–Не пойму, в чем же дело… Со мной никогда такого не происходило… Наверное перезанимался или с организмом что-то не то… Так вроде бы еще молодой.

Костик ухмыльнулся, покачав головой:

–Ну Сэнсэй, ну дает, даже эти слова предвидел… Ну что, ожил, чудик?

–Какие слова? – не поняли мы.

Но Костик всецело был поглощен разговором с Андреем:

–Сэнсэй просил спросить, понравилось ли тебе то, что с тобой случилось?

–Что?! – удивленно посмотрел Андрей на Костика.

–Я говорю, понравилось ли тебе это падение?

Когда до сознания Андрея дошли эти слова, он пришел в ярость, покрывшись от гнева красными пятнами:

–Понравилось ли мне?! Да пошел ты! Тебя бы так шарахнуло об асфальт, тебе бы понравилось?!

–О! – с улыбкой изрек Костя. – Если матерится на чем свет стоит, значит точно ожил.

А потом добавил:

–Да не кипятись ты, пыхтишь, как чайник. Остынь. Это падение не просто падение, а наказание Сэнсэя за твои мысли.

–Что?! – еще больше изумился Андрей.

Тут и во мне все вскипело: «Что значит наказание?! Да как можно было вообще так поступить с человеком, вот так взять и сделать из него беспомощное существо. Ну Сэнсэй дает! Какой же он добрый, если такое выделывает. Нам вдалбливает о любви к ближнему, а сам что творит!» Тут в моей голове всплыл целый ряд случаев демонстрации ударов на тренировке – жестких, безжалостных, грубых по отношению к спарринг-партнеру. И всю мою особу вмиг захлестнула волна отчаяния и злости. Тем временем Андрей продолжал:

–Что!!! Наказание Сэнсэя за мои мысли?! За какие мысли? Ты что, в своем уме? И вообще, ты знал все это время и ничего мне не сказал! Ни хрена себе, друг называется. А я-то думаю, чего он здесь распинается, на часы поглядывает. Оказывается, чтобы слова Сэнсэя вовремя передать. Ну что, передал?! Насладился вдоволь зрелищем, урод?!

Теперь настала очередь покраснеть Костику:

–Дурак ты! Сэнсэй меня попросил с тобою рядом находиться, чтоб ты свою пустую башку об асфальт не разбил. А потом уже, если ты будешь в состоянии слушать, передать тебе эти слова.

Андрей опешил, как будто на него вылили ушат холодной воды. Друзья пристально посмотрели друг другу в глаза. Настала напряженная пауза. Мы тоже стояли, растерявшись от такого поворота событий.

–И что же Сэнсэй просил передать? – еще раздраженно, но уже более сдержанно спросил Андрей.

–Сэнсэй просил тебе передать, что даже мысль материальна и что применять Искусство против людей нельзя.

–При чем тут Искусство? Какая мысль? Ты чё?! – оторопел Андрей.

–Да тебе видней, какая мысль. Ты же там что-то куролесил в своем котелке всю дорогу, а не я.

–Когда?! – еще больше удивился тот. – Да я, я, я… в трамвае вообще прокручивал всю тренировку с начала до конца, – захлебываясь от возмущения, произнес Андрей.

–Да я тебе не за трамвай. Когда мы шли с Сэнсэем, о чем ты думал всю дорогу?

Андрей нахмурился, усиленно пытаясь вспомнить тот отрезок времени.

–Ну, мы смеялись, анекдоты рассказывали…

–Это мы, а ты?

–А я… а я … О чем же я думал, хм…

Через некоторое время сосредоточенного размышления Андрей пораженно проговорил:

–Е-мое! Неужели за…

Он осекся на полуслове. И его негодование резко сменилось обдумыванием какого-то ошеломляющего открытия. Это обстоятельство еще больше нас заинтриговало. И наше любопытство полезло через край.

–А за что? За что? – посыпались в сторону Андрея вопросы.

Парень сначала отмахивался от нас, как от назойливых мух, а потом все-таки признался:

–Да это старая история… Я тут уродов одних вычислил, которые пять лет назад меня сильно избили. Ну, помнишь, Костик, тех верзил?

–А, которым ты поклялся мстить всю жизнь.

–Ну, это громко сказано.

–Твои же слова, – пожал плечами Костя.

–Ну мои, мои. Но скажем так, из-за которых я начал заниматься усиленно каратэ… Так вот… когда я тогда шел… я думал…

Парень несколько смутился, опустив голову. Видимо, ему нелегко было признаться в этом. Но, собравшись с мужеством, он все-таки продолжил:

–В общем, я думал.., что с помощью этого Искусства… они никуда не уйдут… от моей… мести.

После его слов воцарилась тишина. Костик, вздохнув, сказал:

–Да, дела… Вот видишь, ты сам виноват, мечтаешь хрен знает о чем, а я крайним остаюсь.

–Это тоже Сэнсэй передал? – хмыкнул Славик, пытаясь пошутить.

Костик посмотрел на него так, что тот сразу сконфузился.

–А теперь представь, – продолжал Костя, обращаясь к Андрею, – в каком бы шоке были те верзилы. Они ведь обыкновенные люди, со своими недостатками и достоинствами, такие же, как и мы. Так ты хоть как-то подготовлен мысленно, вернее знаешь об этой силище. А они?… Даже если кто-то из них и выжил после такого страха, представь, что стало бы с ними потом. Каждый, наверное, подумал, что он болен как минимум эпилепсией... Тебе было неприятно, а каково было бы им! Сэнсэй просил напомнить, что любой удар, нанесенный тобой в гневе, в конечном счете возвращается к тебе самому… И еще: «Нельзя другим желать зла, даже в мыслях. Ибо силой мысли ты плетешь ловушку для самого себя, для своего тела и разума. И чем чаще ты думаешь об этом, тем крепче становятся ее сети, тем туже затягивается петля. Выход один: стань другом врагу своему и прости деяния его, ибо и ты несовершенен».