Сомнамбулический поиск неведомого Кадата 9 страница
Понадобилось несколько недель повторяющихся ночных ужасов для того, чтобы хоть как-то приучить меня к своему новому уродливому облику. Во снах я двигался среди множества аналогичных тварей, читал книги, снятые с кажущихся бесконечными полок и часами писал, стоя у монументальных столов и держа стержень в зеленых щупальцах, растущих прямо из моей головы. Кое-что из прочитанного сохранилось в моей памяти. Это были описания других миров и вселенных, а также той смутной нематериальной жизни, что таится за границами всех вселенных вообще. Были там и повествования о разумных расах, населявших наш мир в незапамятные времена, и потрясающие хроники жизни суперинтеллектуальной цивилизации, которая будет населять его миллионы лет спустя после исчезновения последнего представителя человечества.
Я прочел те главы нашей собственной истории, о существовании которых не подозревает ни один из современных исследователей. Большая часть всего этого была написана на языке иероглифов, который я довольно быстро освоил с помощью специальных учебных машин – грамматические формы здесь образовывались по принципу агглютинации[7]при структуре корневых систем, не имеющей аналогов в нашей лингвистике. Многие тома были заполнены совершенно другими видами знаков, изученными мной точно таким же образом. Попадались – хотя и редко- книги на знакомых мне языках. Большим подспорьем в моих занятиях были очень толковые картины и рисунки, помещенные как среди текста, так и в отдельных к нему приложениях. Сколько помню, я составлял описание своей жизни и своего времени на английском языке. Из тех книг, что я читал, я по пробуждении мог вспомнить лишь незначительные и бессмысленные обрывки иноязычных фраз, так легко дававшихся мне во сне, но, независимо от этого, сама суть прочитанного нередко оставалась в моей памяти.
Так я узнал – задолго до того, как наяву изучил сходные случаи амнезии и древние мифы, от которых косвенно брали начало все мои сны – что окружавшие меня существа были величайшей в истории расой, подчинившей себе время и рассылающей своих невидимых разведчиков по всем эпохам и всем обитаемым мирам. Я узнал также, что мой разум был перенесен сюда на тот срок, в течение которого чужой разум будет владеть моим телом, и что рядом со мной находилось немало таких же плененных сознаний. Я даже как будто общался – на щелкающем языке Великой Расы – с другими пленниками из разных областей галактики и, прежде всего, нашей Солнечной Системы.
Там был один разум с планеты, известной нам как Венера, которому суждено будет жить еще в очень и очень далеком будущем, и другой – с одного из спутников Юпитера – живший шесть миллионов лет назад. Из числа земных обитателей мне встречался один, представлявший крылатую звездоголовую полурастительную расу, господствовавшую в Антарктике в эпоху палеогена; трое – от живших на Крайнем Севере покрытых густым мехом предшественников человека, поклонявшихся богу Цатхоггуа; один – от совсем уж чудовищной расы Чо-Чо; трое – от паукообразной цивилизации, населявшей Землю в позднейший период ее существования; пятеро – от тех жесткокрылых тварей, что придут на смену человечеству и станут в свое время объектом массового переноса сознаний Великой Расы, когда та столкнется с угрозой гибели; встречал я и представителей своей собственной расы.
Я общался с сознанием Юанг-Ли, философа, который будет жить около 5000 года н. э. в жестокой империи Цан-Чан; с одним из полководцев большеголовых темнокожих людей, владевших югом Африки за пятьдесят тысячелетий до Христа; с Бартоломео Корци, флорентийским монахом из 12-го столетия; с королем Ломара, правившим своей жуткой полярной страной за сто тысяч лет до сокрушительного нашествия с Запада низкорослых желтых Инутов. Я беседовал с сознанием Нуг-Зота, колдуна, возглавлявшего черных завоевателей в 16-ом тысячелетии н. э., с римлянином по имени Тит Цемпроний Блэз, квестором времен Суллы; с Хефнесом, египтянином из эпохи 14-й Династии, поведавшим мне страшную тайну Нарлатхотепа; со жрецом периода расцвета Атлантического царства; с Джеймсом Вудвиллом, джентльменом из Суффолка, свидетелем бурной Кромвелевской эпохи; с придворным астрономом до-инкского Перу; с австралийским физиком Нэвелом Кингстон-Брауном, который умрет в 2518 году; с великим магом страны Ыхе, бесследно исчезнувшей в Тихом океане; с Теодотидом, греко-бактрийским чиновником из 3-го века до н. э.; с пожилым французом Пьером-Луи Монтенью, современником Людовика XIII; с Кром-Йа, киммерийским вождем, жившим за пятнадцать тысяч лет до н.э. – и еще со многими другими, кого я не берусь уже перечислять. Каждое утро я просыпался в холодном поту и не раз после того пробовал, опираясь на данные современной науки, решить этот вопрос радикально – либо полностью опровергнуть, либо подтвердить реальную значимость своих снов, но тогда все наши традиционные понятия о ходе история предстали бы в совершенно ином, слишком уж фантастическом свете.
Я не мог не содрогнуться при одной только мысли о тайнах, скрывавшихся в нашем прошлом, и об опасностях, подстерегающих нас в будущем. Многое из того, что я узнал от существ, чьи расы придут на смену человечеству, я до сих пор не решаюсь опубликовать.
После исчезновения людей господство на планете перейдет к могущественной цивилизации насекомообразных, в тела которых и переселятся лучшие умы Великой Расы, когда их старший мир окажется на пороге ужасающей катастрофы. Позднее, когда жизненный цикл Земли будет на исходе, они вновь переместятся во времени и пространстве, захватив похожие на луковицы тела растительных существ на Меркурии. Но и после их ухода на Земле еще будут существовать разумные расы – отчаянно цепляясь за остывающую планету и проникая все глубже в земные недра, они продержатся вплоть до ее неизбежного окончательного разрушения…
Между тем в снах я все еще продолжал писать труд о своем времени -отчасти по собственной воле, а отчасти подгоняемый обещаниями расширить доступ к архивам и предоставить свободу передвижения по населенным районам планеты. Главное хранилище знаний, по заказу которого я выполнял эту работу, находилось глубоко под землей в самом центре города. Это грандиозное сооружение намного превосходило по прочности своих конструкций все иные созданные Великой Расой и было рассчитано на то, чтобы пережить любые природные катаклизмы,
Все, что было записано на больших листах плотного и очень крепкого материала, сделанного на основе волокон целлюлозы, переплеталось в книги, которые хранились каждая в отдельном ящике или контейнере из сравнительно легкого нержавеющего металла; на крышке его в обрамлении сложных геометрических узоров помещалось название книги, написанное на языке Великой Расы.
Контейнеры располагались в строгом порядке в особых прямоугольной формы камерах, изготовленных из того же металла, и запирались хитроумной системой поворотов шарообразной дверной ручки. Моей рукописи было выделено свое место среди позвоночных – эта секция предназначалась для человеческой расы, а также для мохнатых гиперборейцев и разумных рептилий, непосредственно предварявших нас в роли хозяев планеты.
Ни разу ни один из снов не дал мне полной картины прожитого от начала и до конца дня. Видения появлялись разорванными фрагментами вне всякой хронологической последовательности. Например, я имел очень смутное представление об условиях своей жизни в мире снов, хотя я как будто припоминал большую каменную комнату, которая считалась моей собственной. Постепенно все ограничения, наложенные на меня как на пленника, исчезали; в некоторых снах я совершал поездки по дорогам, проложенным сквозь густые джунгли, осматривал странные города и даже пытался обследовать развалины громадных темных сооружений, перед которыми Великая Раса испытывала какой-то необъяснимый страх. Были также длительные плавания на больших многопалубных кораблях, обладавших удивительной быстроходностью, и полеты над дикими необитаемыми районами в закрытых воздушных аппаратах, поднимаемых и движимых силой электромагнитного отталкивания.
На отдаленных берегах широкого теплого океана также находились города Великой Расы, а на одном из континентов я увидел примитивное поселение черноголовых крылатых созданий, которым суждено было владеть планетой после того, как Великая Раса перенесет свои сознания в будущее, спасаясь от какой-то неотвратимой катастрофы. Равнинный характер местности и обилие пышной растительности были преобладающими элементами любого здешнего пейзажа. Холмы, низкие и весьма редкие, обычно выказывали признаки вулканической активности.
Об увиденном мною животном мире я мог бы написать целые тома. Вся фауна пребывала в своем естественном состоянии, поскольку техническая цивилизация Великой Расы давно уже отказалась от домашних животных, а пища ее была либо растительного, либо синтетического происхождения. Неуклюжие массивные чудовища тяжело передвигались по заболоченным джунглям, летали в насыщенном воздухе или плавали в морях и озерах; среди них я узнавал прототипы многих более поздних видов – динозавров, птеродактилей, ихтиозавров, лабиринтодонтов[8], плезиозавров и прочих, известных мне по учебникам палеонтологии. Птиц или млекопитающих я не встречал ни разу.
Поверхность земли и болота кишели змеями, ящерицами и крокодилами, в густых зарослях тучами роились насекомые. Далеко в стороне от морского побережья неизвестные, так и не увиденные мною твари выбрасывали огромные пенистые фонтаны в набухшее низкими тучами небо. Однажды мне довелось опуститься в океанские глубины в гигантской подводной лодке, и я при свете прожекторов наблюдал морских обитателей ужасающих размеров и облика. Я видел также развалины давно затонувших городов и множество представителей самых разных форм подводной жизни – криноидей[9], брахиоподов[10], кораллов и рыбообразных.
Что касается физиологии, психологии, быта, нравов и подробностей исторического развития Великой Расы, то здесь мои сны были крайне скупы на информацию, и многие из упоминающихся ниже фактов были почерпнуты мною скорее из старых легенд и описаний других случаев амнезии, чем из моих собственных сновидений.
Дело в том, что мои исследования со временем нагнали, а по многим направлениям и опередили сновидения, так что нередко какой-нибудь из фрагментов сна еще до своего появления был мне знаком по изучаемым материалам. Это окончательно утвердило меня в мысли, что псевдовоспоминания обязаны своим происхождением как моим нынешним занятиям, так и аналогичному поиску, проведенному много раньше моей второй личностью.
Время действия моих снов отстояло от современной эпохи примерно на 150 000 000 лет, когда палеозойская эра начала сменяться мезозоем. Существа, чьи тела были наделены разумом Великой Расой, не оставили после себя никакой -по крайней мере, никакой известной науке – ветви земной эволюции. Это был обособленный от всех прочих, весьма однородный по своему составу органический тип, совмещавший элементы растительного и животного миров. Уникальная структура их клеток практически исключала какие-либо проявления усталости и полностью устраняла потребность в сне. Пища, усваиваемая ими через красные раструбы на конце одного из четырех больших отростков, всегда была в полужидком виде и по многим параметрам резко отличалась от пищи других известных нам живых организмов. Из числа имевшихся у них чувств нам были известны лишь два – зрение и слух, органами последнего были напоминавшие цветочные бутоны выступы на их головах. Кроме того, они обладали многими другими, не доступными для нашего восприятия чувствами – даже находясь в их теле, плененное сознание не могло толком разобраться с этими ощущениями. Расположение их глаз значительно увеличивало круг обзора по сравнению с человеком. Кровь их напоминала по виду густой темно-зеленый гной.
Не различаясь по половому признаку, они воспроизводились через семена или споры, висевшие гроздьями в нижней части их туловища и развивавшиеся только будучи погруженные в воду. Для выращивания молодых особей использовались специальные неглубокие цистерны. Учитывая большую продолжительность их жизни – обычно четыре-пять тысячелетий – размножение производилось в весьма ограниченных количествах.
Особи, имевшие явные отклонения в развитии, подвергались немедленной ликвидации сразу по обнаружении дефекта. Заболевание или близость смерти распознавались – за отсутствием чувств осязания и физической боли -исключительно по визуальным симптомам.
Мертвые тела сжигались с почестями и в торжественной обстановке. Порой, как я уже отмечал, какой-нибудь из выдающихся умов избегал смерти, проецируя себя в будущее; однако подобные случаи были немногочисленны. Когда же это происходило, то с прибывшим на его место пленником обращались самым лучшим образом вплоть до смерти его новой телесной оболочки, к которой он так и не успевал привыкнуть.
В целом Великая Раса представляла собой единую нацию – свободное объединение или союз – с общими институтами управления; правда, административно они делились еще на четыре особых самоуправляющихся региона. Политическая и экономическая система в каждом из них была некой разновидностью социал-фашизма, с рациональным распределением основных ресурсов и стоявшим у власти Государственным Советом, в выборах которого принимали участие все прошедшие особый образовательный и психологический ценз. Семейной организации как таковой у них не было, хотя родственные связи признавались и родители обычно принимали участие в воспитании своих отпрысков.
Сходство с человеческим складом психики и общественными установлениями можно было заметить прежде всего в тех областях, где дело касалось либо чисто антрактных понятий, либо же наоборот, вещей сугубо материальных, характерных для всех вообще форм органической жизни. Еще одним – хотя и не очень существенным – источником сходства было сознательное заимствование, ибо Великая Раса, исследуя будущее, копировала все, что казалось ей полезным и применимым к уровням ее бытия.
Автоматизированная промышленность не требовала к себе большого внимания со стороны граждан, оставляя им много свободного времени для занятий на интеллектуальном и эстетическом поприщах. Наука у них достигла небывалого уровня развития, искусство превратилось в необходимый элемент жизни, хотя в тот период, к которому относились мои сновидения, оно уже прошло свой зенит. Технический прогресс стимулировался постоянной борьбой за выживание и необходимостью поддерживать функционирование хозяйства огромных городов в условиях повышенной геологической активности.
Преступления были крайне редки; не последнюю роль в этом играла исключительно эффективная полицейская служба. Виды наказаний варьировались от лишения привилегий и заключения в тюрьму до смертной казни или полной эмоциональной ломки сознания, и никогда не применялись без предварительного тщательного расследования всех мотивов преступления.
Войны, в последние несколько миллионов лет бывшие в основном гражданскими, порой велись и против внешних врагов – неимоверно расплодившихся рептилий, агрессивных восьминогих пришельцев или против крылатых звездоголовых существ Старой Расы, все еще обитавших в Антарктике. Случаясь не так уж часто, войны, однако, имели очень тяжелые и разрушительные последствия. Огромная армия, оснащенная мощным электрическим оружием, постоянно держалась в боевой готовности на тот особый случай, о котором они не любили упоминать и который был явно связан со страхом, испытываемым ими вблизи руин черных, лишенных окон зданий и опечатанных люков на самых нижних подземных ярусах их городов.
О причинах этого страха не говорилось вслух – разве что украдкой, этаким квази-шепотом. Любые более-менее конкретные упоминания о базальтовых руинах и таинственных люках были изъяты из общедоступных книг. Это, похоже, была единственная закрытая для обсуждения тема, непосредственно связанная с какой-то жестокой борьбой в прошлом и ужасной трагедией, ожидавшей Великую Расу в будущем – трагедией, которая однажды вынудит ее спешно перебросить лучшую часть своих сознаний на много миллионов лет вперед. Расплывчатые и фрагментарные – как и вообще все сведения, полученные мною из снов и легенд – касательства до этого вопроса очень мало его проясняли. В древних мифах он явно был обойден стороной – не исключено, что все соответствующие ссылки были позднее попросту удалены. Мои сны, а равно и описания других видений, содержали лишь слабые туманные намеки, поскольку сами представители Великой Расы никогда не обращались в разговорах к данной теме, и таким образом единственным источником информации были другие, более наблюдательные и догадливые особи из числа пленных сознаний.
Согласно этим отрывочным сведениям, причиной всех страхов являлась некая древнейшая раса отчасти напоминавших полипы[11]существ, прибывших из далекой чужой Вселенной и владевших Землей и тремя другими планетами Солнечной Системы около шестисот миллионов лет назад. Их нельзя было назвать полностью материальными – в нашем понимании материи; по типу своего сознания и способам восприятия они разительно отличались от любого из земных организмов. Например, у них не было такой категории, как зрение – существующий в их сознании мир являл собой странную, невизуальную систему образов. Они, однако, были материальны в достаточной степени для того, чтобы пускать в ход вполне вещественные средства в тех областях космоса, где эти средства имелись в наличии; кроме того, они нуждались в постоянном жилище, пусть даже и несколько своеобразного характера. Хотя чувства их могли проникать сквозь любые физические преграды, материальные элементы их существа были на это не способны; уничтожить их можно было только воздействием некоторых видов электрической энергии. Несмотря на отсутствие крыльев и иных специальных приспособлений, они могли свободно перемещаться по воздуху. Особая структура сознания этих тварей исключала возможность проецирования на них разума Великой Расы.
Появление их на Земле сопровождалось строительством городов, почти сплошь состоявших из мощных базальтовых башен безо всяких намеков на окна, и безжалостным истреблением всех попадавшихся на их пути живых созданий. Такова была ситуация на тот момент, когда массовый разум Великой Расы перенесся сюда через бесчисленное множество галактик из своего мрачного темного мира, известного – если верить далеко не бесспорным Эльтдонским Таблицам – под названием Йит.
Новые пришельцы довольно быстро изобрели средство борьбы со свирепыми существами, прежде безнаказанно терроризировавшими обитателей планеты, и сумели загнать их в глубь Земли, где те еще раньше создали обширные системы искусственных пещер и ходов, являвшихся частью их жилого пространства. Затем все выходы из подземного мира были наглухо закрыты и опечатаны, а Великая Раса завладела исполинскими городами своих предшественников, сохранив в неприкосновенности некоторые из древних базальтовых сооружений – основой для такого решения послужил скорее странный суеверный ужас, нежели нарочитое равнодушие либо научный или исторических интерес.
Прошло много миллионов лет до той поры, когда вновь начали появляться зловещие признаки усиления и возрастания численности существ, скрывавшихся в подземных глубинах. Время от времени случались внезапные нападения, страшные и отвратительные следы которых не оставляли сомнений в их авторстве. Обычно это происходило в небольших уединенных поселениях Великой Расы или в развалинах оставшихся заброшенными древних городов – то есть в местах, где выходы из-под земли не были надежно перекрыты или не охранялись. После этого был принят ряд дополнительных мер, в частности, были замурованы почти все выходы, за исключением нескольких люков, сохраненных в стратегических целях и находившихся под контролем специальных воинских частей.
Последствия упомянутых вылазок на поверхность оказались гораздо более серьезными, чем можно было ожидать, ибо они наложили отпечаток на психологию Великой Расы в целом. Этим и объясняется тот откровенный страх, с которым они встречали любое упоминание о таинственных созданиях, внешний облик которых так и остался для меня загадкой. Ходили неясные слухи о их чудовищной пластичности, об умении временно становиться невидимыми, кое-кто приписывал им способность вызывать и направлять движение ураганов. Первым признаком их появления считались странные свистящие звуки, а в тех местах, где они побывали, позднее нередко находили внушительных размеров отпечатки ноге пятью круглыми пальцами по периметру. Ни для кого не являлось секретом, что ужасная катастрофа, ожидавшая в будущем их цивилизацию – та самая катастрофа, что однажды вынудит их лучшие умы искать спасения за гранью времен в новых, чужих им телесных формах -будет самым прямым образом связана с последним и на сей раз успешным выходом на поверхность древнейшей расы.
Мысленные проекции в будущее позволили предвидеть неизбежную трагедию, и Государственный Совет постановил, что все граждане, способные к переносу своего сознания, должны будут воспользоваться этой возможностью. У всех остальных шансов спастись не было – они знали, что это нападение явится скорее актом мести, нежели попыткой вновь завладеть верхним миром, ибо исследования позднейшей истории выявили множество возникавших и исчезавших цивилизаций, которые вообще ни разу за весь период своего существования не приходили в столкновение с тварями из подземного мира. Возможно, эта зловещая раса в конце концов предпочла глубокие земные недра переменчивой и неспокойной поверхности, тем более что свет как таковой не имел для нее никакого значения. Возможно также, силы их с течением времени убывали. По крайней мере, удалось установить, что подземные обитатели окончательно вымрут еще до наступления эры постчеловеческой насекомообразной цивилизации, которой суждено будет стать объектом массового вторжения уцелевших сознаний.
Пока же Великая Раса сохраняла бдительность, постоянно держа наготове оружие и всячески избегая затрагивать страшную тему в своих разговорах и записях. И все это время тень ужаса и обреченности лежала на запечатанных подземных люках и мрачных слепых башнях, возвышавшихся здесь и там среди оживленных пока еще городов.
Таким был этот мир, каждую ночь являвшийся мне в беспокойных мучительных снах. Я не берусь в точности передать на бумаге все неуловимо тревожные ощущения, порождаемые моей псевдопамятью. Как я уже отмечал, основательное изучение данного предмета помогло найти ему рациональное психологическое объяснение, выработав нечто вроде иммунитета, который с течением времени еще более укрепился за счет такого немаловажного фактора, как сила привычки. Хотя это средство не могло полностью уберечь меня от изредка повторявшихся приступов страха, в целом после 1922 года я чувствовал себя значительно лучше, вел нормальный образ жизни, много работал, не забывая при этом следить за своим здоровьем. Спустя еще несколько лет я пришел к убеждению, что мой опыт – включая сюда также описания сходных случаев болезни и соответствующие детали фольклора – должен быть обобщен и опубликован, что может оказаться неплохим подспорьем для студентов, всерьез интересующихся психологией. Тотчас взявшись за дело, я подготовил серию статей, в которых достаточно сжато передал суть своей теории, приложив к этому ряд собственноручных набросков пейзажей, живых существ, декоративных мотивов и иероглифов, сделанных мною на основании всего увиденного в снах.
Статьи эти печатались на протяжении 1928-1929 годов в нескольких номерах «Журнала Американского Психологического Общества», но не привлекли к себе особенно большого внимания. Я же все эти годы продолжал записывать содержание своих снов, несмотря на то, что растущая кипа дневников начала уже причинять мне определенные неудобства.
10 июля 1934 года я получил письмо, которое мне переслали из Психологического Общества и которое положило начало кульминационной фазе всей этой безумной истории. На конверте стоял штемпель «Пилбарра, Западная Австралия», а подпись под обратным адресом принадлежала – я специально навел справки – горному инженеру, пользовавшемуся в своих кругах весьма неплохой репутацией. Кроме собственно письма в конверте оказалось несколько фотографий – все это вкупе произвело на меня ошеломляющее впечатление, о котором читатель может хотя бы приблизительно догадаться, ознакомившись с прилагаемым ниже текстом.
Сперва я, сказать по правде, отнесся к этому с известной долей скептицизма, ибо, даже и предполагая, что в основе некоторых древних легенд могут лежать вполне реальные факты, я все же не был готов ко встрече с осязаемыми свидетельствами существования этого мира, порожденного, казалось бы, моим больным воображением. Сильнее всего на меня подействовали фотографии, подлинность которых не вызывала ни малейших сомнений – я увидел лежащие среди песков огромные, наполовину уже разрушившиеся под вилянием ветров, воды и солнца каменные блоки с характерным изгибом верхней плоскости и соответствующей по форме выемкой в ее нижней части.
Разглядывая снимки через увеличительное стекло, я среди множества трещин и выбоин обнаружил следы хорошо мне знакомых рисунков и иероглифов -тех самых, что почти каждую ночь появлялись в моих сновидениях! Но вот письмо, пусть оно говорит само за себя:
49 Дампир-стрит, Пулбарра, Зап.Австралия 18 мая 1934 года "30 Е. 41-я стрит. Ньо-Йорк, США
В Американское Психологическое Общество для передачи профессору Н.У. Пизли
Уважаемый сэр, Недавний разговор в Перте с доктором Е. М. Бойли и несколько журналов с вашими статьями, которые он мне только что переслал, навели меня на мысль обратиться к вам с этим письмом. Речь пойдет об одной интересной находке в Большой Песчаной Пустыне10 к востоку от наших золотоносных месторождений. Находка эта, как мне кажется, имеет определенное отношение к изложенным вами оригинальным легендам о древних каменных городах, стены которых украшались особыми геометрическими узорами и иероглифическими письменами.
Среди местных туземцев издавна ходили разговоры о «больших камнях с рисунками», вызывавших у них суеверный страх. Они обычно связывали эти камни со своими традиционными мифами о Буддайе, гигантском старике, который вот уже много веков спит, положив голову на руку, глубоко под землей, но однажды обязательно проснется и проглотит весь этот мир вместе с его обитателями. Мне также приходилось слышать старые полузабытые сказки об огромных подземных домах из камня, где коридоры все время спускаются вниз, и где с людьми происходят страшные и непонятные вещи. Туземцы рассказывают, что когда-то давно несколько воинов, спасаясь бегством от врагов, проникли внутрь одного из таких домов, но никто из них не возвратился обратно, а из-под земли вскоре начали дуть страшные ветры, не подпускающие людей к тому месту. Впрочем, я никогда особенно не прислушивался к словам этих примитивных дикарей.
Но сейчас разговор о другом. Два года назад, проводя изыскания в пятистах милях к востоку от разрабатываемых ныне месторождений, я наткнулся среди пустыни на остатки какого- то древнего строения, сложенного из каменных блоков, каждый размеров примерно 3х2х2 фута.
Сперва я не нашел на них рисунков, о которых говорили туземцы, но, приглядевшись, вскоре смог различить на фоне отметин, оставленных временем и непогодой, линии явно искусственного происхождения, складывавшиеся в оригинальный узор. Всего я насчитал над поверхностью песка более тридцати таких блоков, расположенных в пределах круга диаметром около четверти мили. Я внимательно обследовал близлежащую местность и определил координаты этой точки с помощью своих инструментов. Я также сфотографировал десять или двенадцать блоков, сохранившихся лучше других, каковые снимки и прилагаю к своему письму.
Сообщение о моем открытии тогда же было направлено властям в Перте, но там оно никого не заинтересовало.
Некоторое время спустя я познакомился с доктором Бойли и как-то раз во время беседы упомянул о странных камнях. Доктор был знаком с вашими статьями в «Журнале Американского Психологического Общества» и пришел в чрезвычайное волнение, увидев сделанные мною снимки. Он сказал, что стиль каменной кладки и узоры на ней очень напоминают описания ваших снов и приведенные вами отрывки из древних легенд.
Он собирался связаться с вами лично, но некоторые обстоятельства этому помешали. Однако он не забыл переслать мне большую часть журналов с вашими статьями, в которых я нашел изображения уже знакомых мне архитектурных деталей. В этом сходстве вы можете убедиться сами, стоит лить взглянуть на снимки. Дальнейшие пояснения вы получите непосредственно от доктора Бойли. Я прекрасно понимаю, какое огромное значение имеет для вас это открытие. Несомненно одно – мы встретились со следами неизвестной цивилизации, намного более древней, чем все доселе известные, и, вероятно, послужившей прообразом для изучаемых вами старинных легенд. Как горный инженер я обладаю кое-какими познаниями в области геологии, но в данном случае могу лишь утверждать, что возраст этих каменных блоков является воистину пугающим. Они вытесаны в основном из гранита либо песчаника, хотя по крайней мере один из них изготовлен из какой-то разновидности цемента или бетона.
Над камнями основательно потрудились не только ветер и солнце, но и вода – тому есть очевидные свидетельства. Отсюда можно заключить, что опускание на дно океана и повторное поднятие настоящего участка суши происходило уже после того, как были воздвигнуты эти стены. Сотни тысяч, миллионы лет – я боюсь даже думать о сроках.
Учитывая.проделанную вами огромную работу по исследованию древних легенд и всех связанных с ними необычайных обстоятельств, я не сомневаюсь в том, что вы пожелаете лично возглавить экспедицию в пустыню для проведения археологических раскопок. Мы с доктором Бойли готовы участвовать в этой экспедиции, если вы – либо какая-нибудь известная вам организация -обеспечите ее финансирование.