Когнитивная оценка и стратегия преодоления стресса

Очевидно, на когнитивную оценку потенциальных факторов стресса индивидом, усваивающим новую культуру, оказывают влияние различные социальные и си­туационные факторы, в том числе различные аспекты аккультурационного опыта. Ценг и Берри, например (Zheng & Berry, 1991), занимались изучением оценки по­тенциальных факторов стресса китайцами, временно находящимися в Канаде, а также канадцами китайского и не китайского происхождения. Временные посе­ленцы, как правило, воспринимали проблемы, связанные с языком, коммуникаци­ей, дискриминацией, тоской по родине и одиночеством, более остро, чем канадцы китайского и не китайского происхождения. Подобная тенденция наблюдалась и при исследовании Чатауэй и Берри (Chataway & Berry, 1989) китайцев из Гонкон­га и франко- и англоязычных канадцев.

Когнитивная оценка факторов стресса, стратегия его преодоления и результаты ее применения могут также варьировать в зависимости от различий в ожиданиях мигрантов. Ожидания лежат в основе когнитивной оценки стрессовых ситуаций. Кроме того, они являются критерием оценки опыта и поведения. Некоторые иссле­дователи считают, что реалистические ожидания (то есть соответствующие имею­щемуся опыту) облегчают процесс адаптации. Других исследователей интересуют в первую очередь последствия ошибочных ожиданий. Вайсман и Фернхэм (Weissman & Furnham, 1987), например, полагают, что чем больше расхождения между ожида­ниями и опытом, тем с большим количеством проблем сталкиваются американцы, переехавшие в Великобританию, в процессе психологической адаптации.

Более сложный подход к изучению расхождений между опытом и ожиданиями учитывает не только направленность, но и степень несоответствия ожиданий опы­ту. В этом случае проводится различие между заниженными и завышенными ожи­даниями. Первые имеют место в ситуации, когда опыт оказывается более позитив­ным, чем ожидания; последние — когда опыт более негативен, чем ожидалось. Ра­ботая в этом направлении, Блэк и Грегерсен (Black & Gregersen, 1990) обнаружили, что заниженные в целом ожидания американских менеджеров по отношению к жизни в Японии сопровождаются растущей удовлетворенностью жизнью и сниже-

нием вероятности преждевременного отъезда. Данные подобного рода приводят Кеннеди (Kennedy, 1999); Мартин с соавторами (Martin, Bradford & Rohrlich, 1995); а также Роджерс и Уорд (Rodgers & Ward, 1993) в своих исследованиях иностранных студентов.

Несмотря на общий интерес к стрессу и его преодолению и наличие связанных с этой темой исследований когнитивной оценки и ожиданий, относите:] ыю немно­гие опубликованные работы были посвящены изучению стратегий преодоления стресса в процессе адаптации временных поселенцев, иммигрантов и беженцев. Первой работой такого рода было исследование Чатауэй и Берри (Chataway & Berry, 1989), которые изучали подходы к преодолению стресса, уровень удовле­творенности и психологического недомогания у китайских студентов в.Канаде. Они приводят сведения о том, что позитивно мыслящие китайские студенты ис­пытывали более глубокое удовлетворение от своих способностей к преодолению стресса, те же, кто держался замкнуто и отстраненно, принимая желаемое за дей­ствительное, были не удовлетворены своей способностью к преодолению про­блем. Однако было обнаружено, что лишь отчужденность оказывает заметное вли­яние на обострение психологических и психосоматических симптомов.

В процессе дальнейших исследований Уорд и Кеннеди (Ward & Kennedy, в пе­чати) изучали стратегии преодоления стресса и психологическую адаптацию у британских экспатриантов в Сингапуре. Они выявили четыре основных стиля пре­одоления стресса: наступление (планирование, сворачивание прочей деятельности и активное преодоление), избегание (игнорирование на поведенческом уровне, отрицание, излияния и отсутствие позитивной интерпретации), принятие (призна­ние проблемы и сдержанная реакция на нее) и поиск социальной поддержки (стремление найти эмоциональную и практическую поддержку). Исследование показало, что стратегия наступления связана со снижением уровня депрессии у британских экспатриантов. При этом стратегия избегания связана с более остры­ми проявлениями депрессии. Подобные данные были получены в ходе исследова­ния Верно и Уорд (Berno & Ward, 1998) иностранных студентов в Новой Зелан­дии и исследования Кеннеди (Kennedy, 1998) сингапурских студентов за рубежом.

Большей частью данные исследований стратегий преодоления стресса кросс-культурного перемещения аналогичны данным прочей литературы по стрессу и его преодолению. Карвер, Шайер и Вайнтрауб (Carver, Scheier & Weintraub, 1989), например, подчеркивают функциональные аспекты непосредственного, нацелен­ного на действие копинг-поведения, подвергая сомнению перспективы безучаст­ного поведения. Однако речь не идет о том, что конкретные стратегии преодоле­ния стресса обладают универсальной эффективностью или что культурные фак­торы не оказывают влияния на результаты адаптации. Так, Кросс (Cross, 1995) высказывает предположение о возможности кросс-культурных вариаций эффек­тивности различных стратегий копинг-поведения.

Теория и экспериментальные исследования в этом направлении начинаются с разграничения первичных и вторичных стратегий преодоления стресса. Первич­ные стратегии представляют собой непосредственные действия; это открытое, со­риентированное на выполнение определенной задачи поведение, направленное на устранение нежелательных характеристик вызывающего стресс окружения. Вто-

ричные стратегии, в отличие от первичных, носят скорее когнитивный, чем пове­денческий, характер; они направлены прежде всего на изменение восприятия и оценки стрессовых событий и ситуаций. Проще говоря, первичные стратегии пред­полагают изменение окружения, чтобы привести его в соответствие с Я, тогда как вторичные стратегии предполагают изменение эго для приведения его в соответ­ствие с окружением. Кросс (Cross, 1995) высказывает предположение, что первич­ные стратегии, или стратегии непосредственного преодоления проблем, предпоч­тительнее в индивидуалистических культурах, в то время как вторичные, или опо­средованные, механизмы воздействия являются более распространенной стратегией адаптации в коллективистских культурах. Исследуя стресс и его преодоление у восточно-азиатских и американских студентов в США, Кросс предположила, и полученные данные подтвердили ее предположение, что установка на непосред­ственное преодоление проблем в процессе обучения связана со снижением стресса у азиатских студентов.

Уорд и ее коллеги решили более основательно исследовать эти проблемы в ус­ловиях более высокого уровня коллективизма, изучая стресс, преодоление про­блем, связанных с кросс-культурным перемещением и психологическую адапта­цию иностранных студентов в Сингапуре (Ward, Leong & Kennedy, 1998). Резуль­таты исследования показали, что вторичные механизмы копинг-поведения (то есть принятие, позитивная реинтерпретация и развитие) являются прогностическими факторами снижения уровня стресса, которое, в свою очередь, ведет к снижению уровня депрессии. Первичные стратегии (то есть активное планомерное преодо­ление проблем), напротив, не оказывает непосредственного влияния на стресс. Такие данные были получены как в Восточной Азии, так и в группах европейско-американского населения в Сингапуре.

Работы Кросс (Cross, 1995) и Уорд и ее коллег говорят о том, что, судя по всему, для каждой культуры существует свои модели копинг-поведения и адаптации; однако делать однозначные выводы пока преждевременно. Может оказаться, что для преодоления по крайней мере отдельных проблем, связанных с кросс-культур­ным перемещением, более эффективна и адекватна тактика, предполагающая опо­средованное воздействие. Одним словом, тот, кто оказывается в условиях чужой культуры, бессилен изменить ее, при этом во многих случаях ресурсы, необходи­мые для изменения неблагоприятных характеристик окружающей среды, ограни­чены. При таких условиях стратегии когнитивной адаптации могут быть более эффективными для преодоления стресса. В любом случае, необходимы дальней­шие исследования связи культуры, копинг-поведения и психологической адапта­ции в процессе кросс-культурных перемещений.

Личность

Несмотря на обилие теорий, касающихся влияния авторитаризма, консерватизма и этноцентризма на межкультурные контакты (например, Locke & Feinsod, 1982), основное внимание в ходе кросс-культурных исследований личности и адаптации уделялось локализации контроля (Dyal, 1984; Kuo & Tsai, 1986; Lu, 1990). Первые исследования этой темы, как и более поздние, говорят о том, что внутренняя лока­лизация контроля облегчает кросс-культурную адаптацию; с другой стороны,

внешняя локализация связана с симптомами психологического недомогания. Так, Куо, Грэй и Лин (Kuo, Gray & Lin, 1976) обнаружили, что внешняя локализация контроля является более значимым прогностическим фактором психиатрических симптомов у китайских иммигрантов в США, чем демографические, социально-экономические или связанные с жизненными изменениями факторы. Дайал с со­авторами (Dyal, Rybensky & Somers, 1988), изучавшие локализацию контроля у женщин индийского и европейского происхождения, говорят о связи между вне­шними реакциями, депрессией и жалобами психосоматического характера. Та же модель наблюдалась в ходе недавней работы Уорд с соавторами (Ward, Chang & Lopez-Nerney,1999) с филиппинскими домработницами в Сингапуре. Исследова­ние Зейгеля (Seigel, 1988) показывает, что низкий уровень удовлетворенности жизнью связан с внешней локализацией контроля у корейских иммигрантов в США, аналогичные данные были получены в ходе исследования Нето (Neto, 1995) второго поколения португальских иммигрантов во Франции. Исследования ино­странных студентов в США, Новой Зеландии и Сингапуре выявляют те же тенден­ции (Hung, 1974; Ward & Kennedy, 1993b, 1993с).

Исследования экстраверсии дают менее однозначные результаты. В ходе этих исследований выявлялась позитивная, негативная и слабо выраженная связь между экстраверсией и адаптацией временных поселенцев (Armes & Ward, 1980; Padilla, Wagatsuma & Lindholm, 1985; Searle & Ward, 1990; Van den Broucke, De Soete & Bohrer, 1989). Пытаясь объяснить столь противоречивые данные, Уорд и Чанг (Ward & Chang, 1997) выдвинули гипотезу соответствия культуре. Они подчеркивают важность взаимодействия Личность х Ситуация и высказывают предположение, что во многих случаях прогностическим фактором адаптации являются не харак­теристики личности, но соответствие этих характеристик нормам принимающей культуры. Для проверки этой гипотезы была обследована выборка американцев в Сингапуре, при этом показатели экстраверсии по Личностному опроснику Ай-зенка сравнивались с данными о нормативных требованиях местной культуры. Хотя сама по себе экстраверсия не была связана с психологическим благополучи­ем, у тех американцев, чьи показатели меньше отличались от сингапурской нормы, проявления депрессии были менее выраженными, что позволяет сделать предва­рительные выводы в пользу гипотезы соответствия культуре.

Другие факторы личностного характера, обнаружившие связь с общей адапта­цией, психологическим благополучием или удовлетворенностью жизнью, были: гибкость (Вето & Ward, 1998; J. Т. Gullahorn & Gullahorn, 1962; Ruben & Kealey, 1979); терпимость к неопределенности (Cort & King, 1979); выносливость (Ataca, 1996); самообладание (Sam, 1998); самоэффективность и самоконтроль (Harrison, Chad wick & Scales, 1996). Среди факторов, вызывавших проблемы психологиче­ской адаптации, упоминался авторитаризм; снижение удовлетворенности жизнью связывалось с догматизмом (Taft & Steinkalk, 1985); а высокий уровень тревожно­сти связывался со сложностями в атрибуции (С. W. Stephan & Stephan, 1992). Попытки исследования таких личностных параметров, как невротическое и пси­хотическое состояние, предложенных Айзенком, показали, как и ожидалось, что оба состояния связаны с проблемами в ходе психологической адаптации при кросс-культурных перемещениях (Ditchburn, 1996; Furukawa & Shibayama, 1993).

Социальная поддержка

В литературе по вопросам стресса и его преодоления социальная поддержка рас­сматривается как один из основных факторов, способствующих успешной психо­логической адаптации (Fontaine, 1986) и сохранению психического здоровья (Schwarzer, Jerusalem & Hahn, 1994) в процессе кросс-культурных перемещений. Наличие социальной поддержки имеет негативную корреляцию с симптоматикой психических заболеваний у иммигрантов и беженцев (например, Biegel, Naparstek & Khan, 1980; Lin, Tazuma & Masuda, 1979); ее отсутствие повышает вероятность физических и психических заболеваний в процессе кросс-культурных перемеще­ний (Hammer, 1987).

Существуют различные источники социальной поддержки, которые включают семью, друзей и знакомых. Некоторые исследователи подчеркивают значение се­мьи и считают основным источником социальной поддержки супружеские отно­шения. Найдо (Naidoo, 1985), например, приводит сведения о том, что иммигрант­ки из Азии, проживающие в Канаде, испытывают значительно меньший стресс, когда они имеют заботливого мужа, а Стоун Файнштейн и Уорд (Stone Feinstein & Ward, 1990) обнаружили, что один из самых важных прогностических факторов психологического благополучия американок, проживающих в Сингапуре, — это качество супружеских отношений. При этом проблемы в браке могут обострить психологические трудности. Атака (Ataca, 1996) отмечает, что факторы стресса, вызванные браком, тесно связаны с проблемами психологической адаптации, вклю­чая тревожность, депрессию, жалобы психосоматического характера и общую неудов­летворенность, у турецких иммигрантов в Канаде, Данные такого рода не являются неожиданностью, поскольку гармония/напряженность супружеских отношений вли­яют на психологическое благополучие/нездоровье и в рамках одной культуры.

При рассмотрении такого источника социальной поддержки, как друзья и зна­комые, вопрос о преимуществах поддержки со стороны соотечественников или местного населения является спорным. Некоторые исследования говорят о том, что поддержка со стороны соотечественников является самым важным источником поддержки как для иммигрантов, так и для временных поселенцев (Berry et al., 1987; Sykes & Eden, 1987; Ward & Kennedy, 1993c; Ying & Liese, 1991). Безусловно, те, кто находится в подобном положении (то есть имеет сходный опыт), могут быть источником полезных сведений о том, как преодолеть проблемы, возникающие в новой обстановке; кроме того, общение с ними имеет определенные эмоциональ­ные преимущества, способствуя эмоциональному катарсису и давая возможность поделиться разочарованиями в отношении жизни в новом окружении (Adelman, 1988). Однако существование культурных анклавов может препятствовать стрем­лению к ассимиляции с местным населением. В этом случае может иметь место «эффект заражения», который препятствует приобретению функциональных на­выков решения проблем индивидами, прочно связанными отношениями взаимо­зависимости, испытывающими при этом стресс и чувство опасности. Постоянное сочувствие со стороны группы поддержки к тем, кто испытывает стресс, в услови­ях нестабильности может привести к их деморализации, созданию обстановки «то­нущего корабля».. Свидетельствами этого являются исследование африканских студентов в США (Pruitt, 1978), показавшее, что в целом уровень адаптации был

ниже у тех студентов, кто более интенсивно общался со своими соотечественни­ками и проводил больше свободного времени с африканцами, и исследование (Richardson, 1974) британских иммигрантов в Австралии, которое показало, что неудовлетворенные жизнью иммигранты имеют больше друзей среди соотече­ственников и меньше — среди местного населения.

В то время как анклавы экспатриантов могут функционировать как активы или пассивы, взаимоотношения с прочими группами, в особенности с представителя­ми доминирующей культурной группы, тоже оказывают влияние на результат адаптации.

Некоторые исследователи рассматривают качество этих отношений. Наличие друзей среди местного населения сокращает количество психологических проблем у иммигрантов (Furnham & Li, 1993), а удовлетворенность взаимоотношениями с местным населением позитивно связана с психологическим благополучием вре­менных поселенцев (Searle & Ward, 1990; Stone Feinstein & Ward, 1990; Ward & Kennedy, 1993b). Удовлетворение от контактов с местным населением определяет более высокий уровень общей удовлетворенности кросс-культурным перемещени­ем у иностранных студентов, включая как обучение, так и то, что с ним не связано (Klineberg & Hull, 1979). Другие авторы подчеркивают важность частоты взаимо­действий с представителями доминирующей культуры, в некоторых случаях даже полагая, что широта таких контактов является предпосылкой адаптации времен­ных поселенцев. Ряд исследований подтверждает взаимосвязь между количеством социальных контактов с местным населением и показателями общей адаптации или удовлетворенности у иммигрантов и временных поселенцев (Berry et al., 1987; J. E. Gullahorn & Gullahorn, 1966; Lysgaard, 1955; Pruitt, 1978; Selltiz, Christ, Havel & Cook, 1963; Sewell & Davidsen, 1961).

В целом, очевидно, что поддержка как со стороны соотечественников, так и со стороны местного населения оказывает влияние на психологическое благополучие временных поселенцев. Это подтвердили Фернхэм с соавторами (Furnham & Alibhai, 1985) в своем исследовании иностранных студентов в Великобритании и Уорд (Ward & Rana-Deuba, 2000) при изучении разнорабочих разных националь­ностей в Непале. Эти данные говорят о том, что эффективную поддержку могут оказывать как соотечественники, так и местное население, при этом некоторые исследователи обращают большее внимание на адекватность, чем на источник под­держки, а также на ее влияние на кросс-культурную адаптацию. Одиночество, как правило, считается негативным следствием кросс-кулыуриого перемещения (Pruitt, 1978; Sam & Fide, 1991; Zheng & Berry, 1991) и связано с различными проявления­ми психологического недомогания, в том числе эмоциональной нестабильностью (Stone Feinstein & Ward, 1990; Ward & Searle, 1991), снижением удовлетворенно­сти жизнью (Neto, 1995) и неудовлетворенностью своей способностью к преодо­лению проблем (Chataway & Berry, 1989).

Ощущение дискриминации

Выявляется связь между ощущением дискриминации и нежеланием идентифици­ровать себя с новой культурой (Mainous, 1989). Это ощущение имеет разного рода негативные последствия, включая повышение уровня стресса (Vega, Khoury,

Zimmerman, Gil & Warheit, 1991), асоциальное поведение, например употребление наркотиков, и совершение преступлений (Vega, Gil, Warheit, Zimmerman & Apospori, 1993) и конфликт идентичностей (Leong & Ward, 2000). Связь между ощущением дискриминации и проблемами психологической адаптации наблюдалась у разных групп, включая турецких мигрантов в Канаде (Ataca, 1996), временных поселен­цев из США в Сингапуре (Ward & Chang, 1994), иностранных студентов в Новой Зеландии (Berno & Ward, 1998) и мигрантов азиатского происхождения в Вели­кобритании (Furnham & Shiekh, 1993). Однако на психологические, социальные и культурные последствия ощущения дискриминации оказывают опосредующее влияние другие факторы, такие как проницаемость границ группы и ощущение угрозы (например, Pelly, 1997).

Модели аккультурации

Многие исследования посвящены связи между аккультурацией и психическим здоровьем или нездоровьем; однако их результаты неоднозначны. Исследования показали, что аккультурация связана как с усилением стресса (Singh, 1989), так и со снижением стресса (Padilla et al., 1985); подобным образом, было обнаружено, что усвоение новой культуры может быть связано как с усилением депрессии (Kaplan & Marks, 1990), так и со снижением уровня депрессии (Ghaffarian, 1987; Torres-Rivera, 1985). По-видимому, причиной столь противоречивых данных яв­ляются различные модели и критерии оценки аккультурации, описанные выше, хотя ряд исследователей полагает, что опосредующее влияние на эффект аккуль­турации оказывают такие переменные, как возраст (Kaplan & Marks, 1990), тендер (Mavreas & Bebbington, 1990) и религия (Neffe & Норре, 1993). Судя по всему, столь разнородные данные объясняются отчасти опосредующими факторами и различи­ями в критериях оценки.

Несколько меньшее, хотя в целом и значительное, число исследований при оценке взаимосвязи аккультурации и стресса опиралось прежде всего на модель Берри (Berry, 1974,1984,1994). Исследования корреляции на основе более ранних исследований коренного населения и иммигрантов в Канаде свидетельствуют о позитивной связи между интеграцией, ассимиляцией и адаптацией. Сепарация и маргинализация, напротив, связаны с психологической дезадаптацией и психо­соматическими проблемами (Berry et al., 1987; Berry & Annis, 1974; Berry, Wintrob, Sindell & Mawhinney, 1982). Более поздние исследования расширили внешнюю валидность приведенных данных. Эти исследования сделали шаг вперед, исполь­зуя более широкий диапазон индикаторов адаптации, включая систему измерений самооценки, тревожности, депрессии, аккультурационного стресса, клинической психопатологии, уровня общей удовлетворенности и удовлетворенности жизнью. Кроме того, они проводились на базе более разнообразных выборок мигрантов (на­пример, временные поселенцы и беженцы) и более широкого диапазона культур­ных условий с разным уровнем культурного плюрализма (Ataca, 1996; Dona & Berry, 1994; Partridge, 1988; Pawliuk et al., 1996; Phinney, Chavira & Williamson, 1992; Sam, 2000; Sam & Berry, 1995; Sands & Berry, 1993; Ward & Kennedy, 1994; Ward & Rana-Deuba, 1999). Одним из самых интересных исследований такого рода было

исследование Шмица (Schmitz, 1992), где приведены сведения о том, что интегра­ция снижает вероятность невротических и психотических состояний, а сепарация ведет к повышению вероятности таких состояний и уровня тревожности у мигран­тов из Восточной Германии в Западной Германии. Он считает также, что ассими­ляция связана с ослаблением иммунной системы, а сепарация — с сердечно-сосу­дистыми заболеваниями, наркоманией и алкоголизмом.