Команд решил повторить урок, уродуя прелестное, пропорциональное личико тюленя (еще одно название морских спецназовцев).

Возясь в ванной с моложавым “бараном”, Родригес еле услышал, как кто-то вошел в дом и остановился, предположительно, в ближайшем к ним коридоре.

“Еще один? Ничего, я со всеми разберусь - испанец осторожно открыл пальцами дверь, избегая малейшего скрипа, прижался к кафельной плитке и медленно выглянул, - Хм, никого. Видимо, надо срочно завязывать пить, а то забываю как о поддержании субординации в строю, так и о безопасности собственной задницы”

Думая, что в нынешнем состоянии Дурсль никуда не ускользнет и у них еще будет предостаточно времени для выяснений, исполнительный директор ОПБ выскочил из ванной комнаты и осмотрелся с плотоядной бдительностью. Что-то, что пока скрывалось в тени, не выдавая своего присутствия, и играло роль наблюдателя, заставило сына известного военного летчика, разбившегося во время испытаний самодельного летательного аппарата, схватить короткоствол.

“Не прячься. Кем бы ты ни был, меня не проведешь. Я знаю, что мы не одни здесь”

Злоумышленник будто прочел мысли испанца и показался на другом конце гостиной, стоя возле фуршетного стола, накрытого темной узорчатой скатертью. Высокий, крепкий мужчина с короткой светло-русой бородой смотрел на хозяина и двигал ртом, то ли молясь, то ли собираясь произнести нечто эпичное.

Родригес ослаб от сущей неожиданности и, с трудом сглатывая слюну, спросил Ханка:

Ты убил ни в чем неповинных, хороших ребят, несших службу на своем посту, и теперь пришел за мной?

Незванник придирчиво осмотрел скатерть, и обнаружил на ней жирные пятна, затем снова повернулся к спросившему, для ответа:

- Я говорил уже вам, что не хочу жить, когда вы явились в Симендиан, чтобы меня выпустить, чтобы я вам помогал? Я не просил меня создавать, как и не просил утаивать от меня ту неприятную информацию, напрямую касавшуюся моих печальных родов…

А этот с тобой? Вы заодно…?

Кто этот? О ком вы?

- Забей…

Продолжая держать мутанта на мушке, напряженный собеседник подошел к шкафчику, сунул руку внутрь, достал толстый фотоальбом и швырнул на пол.

Глянь ради интереса. Это - фотоснимки, сделанные около десятилетия назад.

Постепенно забывая о своей ненависти к нему, Ханк сказал:

Ладно… - и нагнулся, чтобы поднять нарочно уроненный альбом.

Его глазам предстала серия последовательных фрагментов-эпизодов из жизни ОПБ-шников, погибших от его руки, среди которых числились высококлассный инженер-проектировщик Роберто Гиннесс; Альбина Сафарова, искусная разведчица мастерица боевых искусств, обладающая железной волей, и Владимир Парошин, вступивший в отряд по её рекомендации. На фотках все, кто нынче были мертвы, улыбались, и, не подозревая, какие невосполнимые потери их ждут, казались неподдельно счастливыми, их эмоции, переданные одним щелчком фотокамеры, могли растопить сердце любого подонка.

Добравшись до семейного снимка Парошиных, созданного ровно через месяц после рождения ребенка, наемник ткнул пальцем в это фото:

Вы, конечно, не обязаны мне верить, я тварь и все такое, но вот лично его я не трогал.

Родригес застыл, скованный нерешительностью, и долго стоял на одном месте, ничего не предпринимая. Командира “вернули к жизни” послышавшиеся за спиной

Торопливые шаги, постепенно перешедшие на бег. В мгновение ока он оценил обстановку, сообразив все последствия и проникнув в существо происходящего, мозги изволили встрепенуться, сердечный ритм запульсировал и маска спокойствия слезла с лица.

“Мама в опасности”

Помоги мне! – внезапно разъярившийся любитель пивных баров закричал на весь дом со слюнными брызгами и выкатившимися на пределе дыхания глазами, призывая мутанта к содействию, - Он же сейчас убьет её! Побежали, живо!

Кого? – Ханк автоматом выронил альбом и побежал вдогонку за удаляющимся Тейлором. О том, что в доме находится кто-то еще, ему стало известно лишь сейчас.

“???????????????”

В комнате, где под капельницей лежала державшаяся из последних сил девяностолетняя старушонка, стоял Верн Дурсль. Подонок отрицательно мотал головой, водил пукалкой из стороны в сторону и издевательски посмеивался. Сгорбленный, деформированный нос миссис Родригес уже почернел и малость припух от частых грубых прикосновений пистолетного дула.

Мутант с Командиром одновременно ударили в дверь плечами и с шумом ворвались. Вопросительные взгляды обоих врезались в подонка. Лидер ОПБ, который никогда не шел на компромиссы с преступниками, был вынужден просить: