Научная статья. Die Abhandlung

Стиль немецкого научного языка не пользуется доб­рой славой. Еще Гете полагал: "Die Deutschen besitzen die Kunst, die Wissenschaften unzugänglich zu machen." Упрек, предъявляемый научному стилю, не в "плохом немецком", возникающем от небрежности и недоста­точного соблюдения грамматических правил, а в

склонности к запутанным предложным конструкциям и тяга к абстракциям - к стилистическому своеобра­зию, которому мы противопоставляли наглядность. На­учную работу от сочинения и статьи отличают в целом более широкое изображение, в языке большая трез­вость, отсутствие украшательства, в общей позиции -сдержанность в проявлении субъективных эмоций, личных проявлений. К этому следует прибавить как отличительный признак - выверенную цитату, список научной литературы, вообще так называемый "научный аппарат".

В своем эпохальном исследовании "Лаокоон или О границах живописи и поэзии" Готтхольд Эфраим Лессинг, классик научной прозы, создал собственный тезис о том, что поэзия живописует не существующее, а действие:

"Eben der Homer, welcher sich aller stückweisen Schilderung körperlicher Schönheiten so geflissentlich enthält, von dem wir kaum im Vorbeigehen erfahren, daß Helena weiße Arme und schönes Haar gehabt; eben der Dichter weiß demungeachtet, uns von ihrer Schönheit einen Begriff zu machen, der alles weit übersteigt, was die Kunst in dieser Absicht zu leisten imstande ist. Man erinnere sich der Stelle, wo Helena in die Versammlung der Ältesten des trojanischen Volkes tritt. Die ehrwürdigen Greise sehen sie, und einer sprach zu dem ändern:

Niemand tadele die Troer und hellumschienten Achaier,

Daß um ein solches Weib sie so lang ausharren im Elend!

Einer unsterblichen Göttin führwahr gleicht jene von Ansehn!

Was kann eine lebhaftere Idee von Schönheit gewähren, als das kalte Alter sie des Krieges wohl wert erkennen lassen, der so viel Blut und so viele Tränen kostet?"

Способ научных доказательств сам по себе едва ли может быть живым, примеры же помогут его разно­образить и сделать высказывание более наглядным. По фразам Лессинга можно почувствовать, с каким внутренним подъёмом он овладевает материалом и как это воодушевление окрыляет его, подвигая пере­дать верно познанное в живых формах. Его высказы­вания для нас непривычны, но не необычны ("körperliche Schönheit", "im Vorbeigehen erfahren", "einen Begriff machen", "zu leisten imstande sein"); ино­гда нам кажется, что слова взяты из языка коммерции того времени. Неподражаемая самобытность прозаи­ческого стиля Лессинга заключается в многозначной связи сухой деловитости и пылкого соучастия - сме­шения, которое побуждает читателя, несмотря на гипнотическое очарование бытия, к размышлением. Эта двойственность стиля видна по фразам, обрам­ляющим цитату из Гомера.

Автор начинает еще в деловом тоне: "Man erinnere sich...", следующее предложение своей краткостью под­талкивает читателя к тому, чтобы он представил себе эту ситуацию; за совместным критическим осмыслени­ем должно последовать восприимчивое сопереживание. И вдруг Лессинг причудливо перескакивает в другую эпоху, в прошлое ("und einer sprach zu dem ändern"), язык становится ритмичным, почти гомеровским: прыжок из собственной критической прозы в гомеров­скую поэзию удается.

Следующее за стихами предложение кажется про­странным, несколько неуклюже-корявым: "...als das kalte Alter sie des Krieges wohl wert erkennen lassen" - в этом месте спотыкаешься: где же здесь субъект, а где объект? Только потом понимаешь структуру предло­жения. Провокация подобной реакции, несомненно, умышленная: читатель должен переключиться, заду-

маться, но в то же время язык передает неловкие, не­уверенные движения старца. Фраза звучит как умиро­творяющее завершение строфы, и тем самым вводит­ся новый ход мыслей.

Это стиль мастера своего дела, неразрывно связан­ного с личностью писателя. Мы не можем и не долж­ны подражать ему, но нам стоит учиться на подобных текстах. Мы видим, сколько труда и прилежания, ка­кой силы талант необходим, чтобы мочь так писать.