Зодиакальные знаки как энергетические паттерны 2 страница

Ограничения

старой структуры

Многим людям сегодня очевидно, что материалистиче­ская наука не удовлетворяет глубочайшие потребно­сти человека вне зависимости от того, сколько легкости и комфорта она может предоставить телу и сколько гордости принести интеллекту. При создании современной психологии мы должны не только удовлетворить интеллект, но также пре­доставить что-то, на что могут отзываться сердце и душа че­ловека. Мы сегодня достигли такой точки, где человек, по-ви­димому, знает все и не понимает ничего. Прекрасно соби­рать данные и статистически сопоставлять факты, но слиш­ком большое сосредоточение на частностях выводит человека из контакта с интегрирующей, симфонической, согласован­ной силой целого, и мы теряем укрепляющую силу великих универсальных истин.

Современная наука находит свою глубину в деталях мате­рии, и проблема состоит в том, что эти находки никогда заново не компонуются в законченное и жизнеспособное целое. По­скольку мы направляем взоры на изучение сложных явлений, простые неизменные истины забываются. Как пишет Гете в «Фаусте»:

Но, даже генезис узнав

Таинственного мирозданья

И вещества живой состав,

Живой не создадите ткани.

Во всем подслушать жизнь стремясь,

Спешат явленья обездушить,

Забыв, что если в них нарушить

Одушевляющую связь,

То больше нечего и слушать.

Сегодня нам больше нужен акцент целого, а не просто его частей; нам необходимо рассмотреть еще раз универсальные принципы, лежащие в основе всей жизни, прежде чем мы начнем вмешиваться в природу. Экологический кризис, с ко­торым мы сталкиваемся сегодня, — это только один очевид­ный результат использования человеком «знаний», не руко­водствуясь мудростью, т.е. пониманием паттерна лежащего в основе всей системы.

В своем нетерпении получить быстрые «результаты» пси­хиатры прибегают к лечению шоком и медикаментами и называют это «терапией», фермеры применяют пестициды и химические удобрения, оправдывая свои действия эконо­мической необходимостью или попыткой спасти человечество от голодания. Понимание универсальных принципов, гармо­нии целого и паттернов, лежащих в основе жизни, может предоставить современному человеку астрология. Вот поче­му так много людей в Соединенных Штатах начинают ин­тересоваться астрологией — они ощущают в ней силу, кото­рая может раскрыть порядок и смысл их хаотичной на вид жизни.

Джозеф Гудэвейдж, автор книги «Астрология: наука кос­мической эпохи» (J.Goodavage «Astrology: The Space Age Sci­ence»), ясно выражает современное разочарование материа­листической наукой:

По-видимому, мы достигли точки насыщения ма­териализмом. Он не порождал ничего, кроме разо­чарования, ненависти, войн и классовой борьбы. Его цели пусты и бессмысленны, это тупик для человече­ства. Мы должны признать существование новых данных, которые безошибочно указывают на вели­чественное единство и взаимозависимость всего в природе

Наиболее поразительно то, сколько современных ученых и философов признает ментальный и духовный аспект космо­са. В своей книге «Таинственная вселенная» Джинс (Jeans «The Mysterious Universe») пишет:

Сегодня существует значительное согласие, до­ходящее порой до единодушного мнения, что поток знаний ведет нас к не механистической реальности; вселенная начинает выглядеть больше похожей на великое мышление, чем на гигантскую машину. Разум больше не кажется случайным гостем, вторгающим­ся в царство материи; мы начинаем подозревать, что должны скорее приветствовать его как создате­ля и правителя царства материи... Старый дуализм разума и материи... по-видимому, исчезает; не из-за того, что материя становится более призрачной и нереальной и не из-за того, что разум начинает сво­диться к функции действия материи, а из-за того, что вещественная материя сводится к творению и проявлению разума. Мы обнаруживаем, что вселен­ная проявляет признаки планирующей или контро­лирующей силы, которая имеет что-то общее с на­шим индивидуальным разумом — не в смысле эмоций, морали или эстетической оценки, а тенденции мыс­лить в таком направлении, которое мы можем опи­сать как Математическое...

Многих людей привлекает сегодня астрология, потому что она раскрывает эту «планирующую силу» вселенной в мате­матических рамках.

Ирвинг Локс объясняет, что современная философия, ос­нованная на утверждении «Бог мертв», вытекает из того фак­та, что материальный Бог мертв, — событие, которое мы должны приветствовать, так как оно создает пространство для рождения нового, более полного взгляда на жизнь и на все­ленную:

Восточные религии были менее материалистич­ные своих идеях. Они использовали концепцию созда­ния мира, которая сегодня могла бы соответство­вать всему, что мы знаем об «энергии». Поскольку западная наука, наконец, пришла к заключению, что энергия представляет собой более значимую силу чем материя для создания вселенной, в этом отношении западная наука и восточные религии вполне могли бы взаимодействовать.

Во взгляде на жизнь после смерти восточные ре­лигии также не материалистичны. Их концепции ре­инкарнации или нирваны вполне могут согласовы­ваться с идеей «энергии» как будущей среды существо­вания, а не с пространством, временем и материей, как учили западные религии.

Идея о том, что «материя», из которой состоит великая вселенная... это только нечто неуловимое, что мы называем силой или «энергией», — вероятно, наиболее важная концепция, когда-либо сформиро­ванная юным умом человечества. Этой идее нет еще и ста лет, поэтому ни наука, ни публика не начали еще осознавать ее значимость.

Этот новый акцент «энергии» как более фундаментальной реальности по сравнению с материей детально рассматривается

в Части II этой книги и в Приложении Б, особенно связь энергетических концепций с астрологией.

В повседневной жизни духовная сторона человека неотде­лима от его психологической жизни. Само словообразование «психология» показывает, насколько тесно взаимосвязан ра­зум человека с его духовной природой. Греческое слово psyche первоначально имело два значения. Первое переводилось как душа, т.е. глубочайший источник жизни человека. Вторым значением было бабочка, что подразумевало бессмертный дух, пропитывающий всю природу и каждое человеческое соз­дание. Потом psyche определялось в основном как «разум», хотя многим психологам-экспериментаторам и физиологам хотелось бы не употреблять даже такой нематериальный тер­мин. (Согласно духовным и психологическим дисциплинам Индии, хотя разум и душа тесно переплетены вместе в повсед­невной жизни большинства людей, в сущности они совершен­но различны. Один из основных принципов развитых форм йоги — это представление, что душа может быть свободна только тогда, когда она больше не подвластна разуму.)

К счастью для психологии, некоторые гуманистические психологи не боятся принимать в расчет глубочайшие аспек­ты жизни человека, переступающие пределы просто интел­лектуально-ментальной активности. Психология, основанная на наблюдаемом поведении и предполагающая, что имеют смысл только «объективные» данные, — в действительности вовсе не психология. Ограничение сферы психологии лабора­торными исследованиями животных и явных паттернов пове­дения людей несовместимо с определением предполагаемого объекта изучения — самой души, того качества разума-души-духа, которое пропитывает все человеческие стремления и, вероятно, все мироздание. Карл-Густав Юнг неоднократно указывал в своих работах, что мы не можем быть «объектив­ными», изучая душу человека, поскольку мы должны изучать его душу через душу исследователя. Это может считаться кри­тикой всех так называемых объективных исследований, но

это, несомненно, больше всего относится к исследованию са­мого человека и работы его внутренней жизни. Увлечение «объективными» исследованиями в психологии, особенно бихевиористической школы, игнорирует основной факт уни­кальности человека: творчество. Как показали исследования, Юнга и швейцарского психолога Жана Пиаже, разум дейст­вует не как пассивное зеркало, а скорее как активный и це­леустремленный художник. Процитируем еще раз Рудина (Rudin «Psychotherapy and Religion»):

Современная психология не может себе позво­лить (как она делала в девятнадцатом веке) пренеб­речь настоятельными вопросами, касающимися ду­ши, и запереться в лаборатории, чтобы проводить эксперименты, подражая химии и физике. Психоло­гия осторожно входит в жизнь человека, в непрерыв­ный процесс развития индивидуальной души, в ее взле­ты и падения, проливая свет на ее секретные жела­ния и стремления...

В аналогичном духе психолог Ховард Моурер пишет: «... этот вопрос о полном приспособлении человека и психо-социальном выживании не скоро откроет свои глубочайшие сек­реты традиционным видам научных исследований...» Это объ­ясняет, почему психология двадцатого века большей частью была в застое и оставалась полностью неуместной для повсед­невной жизни и стремлений каждого из нас. Единственными психологами последних лет, сделавшими успехи в понимании внутренней жизни и непосредственного опыта человека, были те, кто вышел за пределы традиционных научных исследова­ний. Я включаю сюда тех, кто начал исследование таких дав­но упускаемых из внимания сфер как медитация, экстрасен­сорное восприятие, восточная психология и философия, ми­фология, сравнительная религия и использование астрологии и других древнейших технических приемов в качестве психологических

инструментов. Все эти сферы исследования, кото­рые свободно могут быть классифицированы как аспекты ис­тинной гуманистической психологии, оказались полезными в наших поисках высвобождения и творческого использования качеств и способностей, присущих только человеку. Если бы нашей целью изучения психологии было развитие более эф­фективных приемов промывания мозгов и манипулирования нашими собратьями, мы бы сосредоточились на поведенче­ской стороне жизни человека. Но если мы хотим использовать мощный инструмент науки, чтобы лучше понять себя и дру­гих людей, научиться жить здоровым, гармоничным образом и высвободить все самое вдохновляющее и творческое в чело­веке, мы должны осознать ограничения материалистического похода и начать путешествие в неизвестное, поддерживаемое только нашей верой в мудрость природы и возвышенную судь­бу человека.

Различные подходы к познанию

Вопрос о доказательстве

Я понимаю истину, только когда она стано­вится жизнью во мне.

Серен Кьеркегор

Физик-философ Л.Л.Уайт в своей книге «Будущее раз­витие человечества» (L.L.White «The Next Develop­ment in Man») показывает, что Западная интеллектуальная традиция характеризовалась тем, что он называет термином «расщепление». Под этим термином он подразумевает, что со времен Платона и святого Павла до двадцатого столетия обду­манное поведение западного человека, руководимое его разу­мом, было основано на использовании статических концеп­ций природы, тогда как его спонтанное поведение, прямая реакция на непосредственный опыт, не переставало выражать созидательные процессы, реально характеризующие всю при­роду. Это расщепление между телом и разумом, личностью и природой, интеллектом и эмоционально-интуитивным ощу­щением пропитывало весь подход западного человека к жиз­ни: интеллектуальной, религиозной, экономической и поли­тической. Редкое исключение составляли поэты, мистики и люди, находившиеся на периферии общественно-культурной

жизни. Эта тенденция расщепления привела к упадку Запад­ной культуры, как видно на примере великих войн, сегодняш­него экологического кризиса и быстрого роста физических и ментальных проблем. Уайт говорит:

Если вся природа — это одна великая система в постоянном процессе трансформации и развития, попытки изолировать любую ее часть неизбежно приведут к неудаче. В частности, отделение человека как субъекта от сферы объективной природы затме­вает его взгляд на форму жизни, присущую для него. Человек может полностью понять себя, только сое­диняя объективные знания, полученные в результате наблюдения за всей органической природой, с субъек­тивными знаниями индивидуального опыта. Это мо­жет принести новое чувство свободы и самопризна­ние, простоту, основанную на знании. Негативные предубеждения традиционной морали заменяются позитивным энтузиазмом для развития жизни...

Уайт указывает, что со времен греков мыслители разделя­лись на два лагеря, которые можно назвать атомистической школой и холистической школой; приверженцы каждого под­хода испытывали неприязнь к другому, по сути дополняюще­му взгляду. В нашей повседневной жизни мы используем оба подхода с меняющейся степенью акцента, хотя холистический подход гораздо более обстоятелен и полезен для понима­ния огромных систем и органического целого. Как писал Уайт, холистический подход (т.е. сознание формы и паттерна) нель­зя игнорировать из-за неопровержимого факта, что регуляр­ные формы доминируют в природе и во всем, что мы видим и испытываем.

Философы-экзистенциалисты и психологи отмечали та­кую же проблему конфликтующих взглядов на жизнь. Психо­лог Ролло Мей говорит, что экзистенциализм «стремится к

пониманию человека, опускаясь ниже раскола между субъек­том и объектом, который терзал Западный разум, начиная с эпохи Возрождения». Многие экзистенциалисты признавали по крайней мере два различных подхода к пониманию: подход «таинства» (о котором Габриель Марсель говорит как обо всем, что может быть отнесено к личностному, как человече­скому, так и божественному) и подход «проблемы» (который вытекает из анализа частей целого). Марсель говорит, что само существование не «объясняется», а скорее должно «оза­ряться», чтобы обрести истинное понимание. Французский философ Паскаль отрицал, что мир и, особенно, человек мо­гут быть по-настоящему поняты средствами рационального анализа. Он утверждал, что интуиция, т.е. проникновение через поверхность вещей в их составляющие сущность тайны, является ключом для понимания человека и мира. То, о чем говорят Марсель и Паскаль, сегодня называется «холистическим» подходом. Давайте прольем свет на основные различия подходов, которые привели к расщеплению западной мысли­тельной традиции и к неуместному акценту только интеллек­туального фактора.

Великие античные школы таинств (предшественники со­временных методов психотерапии) учили, что человеческое сознание ограничено только условными умственными грани­цами, которые оно само воздвигает. Изучая историю западной цивилизации, мы приходим к заключению, что акцентирова­ние греческими мыслителями науки и разума считается реша­ющей поворотной точкой в интеллектуальном и культурном развитии западного человека. Эта эпоха, конечно, была пери­одом великого роста понимания человеком себя и вселенной. Однако вклад греческих мыслителей не ограничивался откры­тием определенных естественных законов, действующих в материальном мире, он также простирался в сферу внутрен­ней жизни и роста индивидуума! Ключевым мотивом, лежа­щим в основе развития греческой философии, была идея «По­знай себя»; а само слово «философия» буквально означало

«любовь к мудрости». Наука в Греции не была просто собира­нием фактов в надежде, что могут обнаружиться определен­ные взаимосвязи. Она скорее представляла систематический поиск неотъемлемых истин, лежащих в основе жизни и при­роды, и попытку открыть не только природные законы, но также универсальные метафизические законы самой жизни. У греков «довод» не относился к компьютеро-подобным расче­там логического разума, а скорее был вдохновенной комбина­цией анализа и интуиции, основанной на идеях изящества и симметрии.

Многие современные ученые по-прежнему считают, что наиболее всеобъемлющие теории обязательно должны быть наиболее изящными, эстетическими и по существу простыми. Однако другими учеными этот идеал был забыт или осмеян, а поиск всеобъемлющих истин был заброшен из-за чрезмерного акцента критического анализа. Чтобы быть настоящим уче­ным, человек не должен налагать собственные ожидания, же­лания и предвзятые интеллектуальные ограничения на умы людей, чтобы человеческий дух мог быть свободным. Однако большинство ученых, включая психологов, излишне ограни­чило свой взгляд на человека и его возможности. Если человек умственно возводит вокруг себя стену, это не влияет на то, что находится за стеной, а просто мешает человеку увидеть то, что по ту сторону стены, и искажает структуру целого. Мы пытаемся понять жизнь, ограничивая и распределяя ее по категориям, в основном на базе интеллектуальных предубеж­дений и эмоциональных склонностей. Но слишком часто мы кончаем тем, что просто ограничиваем себя, поскольку то, что существует, неважно что мы думаем об этом, действительно существует. Образовательные учреждения нашей культуры могли бы получить полезный урок у наставника дзен-буддизма Шунруи Сузуки-роши:

«Разум начинающего» — это наш исходный разум, обычно пустой и находящийся в состоянии готовно­сти.

Если наш разум пуст, он всегда готов к чему-то; он открыт для всего. У разума начинающего есть много возможностей; у знатока немного... В разуме начинающего нет мыслей: «Я достиг чего-то». Все эгоцентричные мысли ограничивают наш безбреж­ный разум. Если у нас нет мыслей о достижении и о себе, мы являемся подлинными начинающими. Тогда мы действительно можем чему-то научиться.

Интеллект в основном полезен для использования во внешнем, материальном мире. Мы увидим ясный пример это­го факта, если отметим быстрый скачок вперед западной нау­ки и технологии вскоре после того, как богиня рассудка была возведена на престол в Европе. Но в равной степени верен тот факт, что мы не видели такого скачка в понимании самого человека в результате усилий материалистической психоло­гии. Только недавно, когда рассудок и интеллект были урав­новешены акцентом опыта, чувств и интуиции, некоторые направления психологии начали делать успехи в понимании внутренней натуры человека. До сегодняшнего дня примене­ние чисто интеллектуального анализа к пониманию внутрен­него мира не могло доказать или опровергнуть что-либо из основных философских или религиозных вопросов жизни, ко­торые формируют основу психологической структуры челове­ка. Логический позитивизм — это крайнее проявление (и ло­гический результат) аналитического подхода, который, мож­но сказать, нацелен на максимальную абстракцию с мини­мальным значением. А ведь человеку нужно именно значе­ние; понимание потребности человека в значении и смысле необходимо для любой психологии здоровья и целостности. Значение вытекает изнутри, а не приходит извне, следова­тельно, только аналитический подход не может помочь чело­веку удовлетворить свои глубочайшие потребности.

Психолог Вильсон Ван Дасен по существу выражает такую же идею:

Все становится более разумным, если мир больше не рассматривается как физически абстрактный и объективный мир, который полностью безличен. Та­кой мир представляет собой концептуальную конст­рукцию, удобную для физики, но чрезвычайно неточ­ную в психологии. Личностный мир, единственный, который каждый из нас реально знает, — это мир, окрашенный во все тона собственных персональных значений. Мир «выключается», когда я сплю. Его вре­мя замедляется, если мне скучно, и ускоряется, если я активен и заинтересован.

...Мир людей — это личностный мир. Молния и гром прекрасны для меня. Но они могут значить что-то другое для вас. Где же объективная безличная мол­ния и гром? Они часть «официальных событий», ко­торые не имеют большого значения для человека. Безличный объективный мир — это мир, которым никто не интересуется!

Французский биолог и антрополог Пьер Тейяр де Шарден также подвергает сомнению состоятельность так называемых «объективных» знаний:

Истина — это просто полная согласованность вселенной по отношению к каждой точке, содержа­щейся в ней. Почему мы должны проявлять подозри­тельность или недооценивать эту согласованность просто из-за того, что мы являемся наблюдателя­ми? Мы постоянно слышим о некой антропоцентри­ческой иллюзии, контрастирующей с некой объек­тивной реальностью. В действительности такого разграничения нет. Истина человека — это истина вселенной для человека, другими словами, это просто истина.

Целостность и согласованность всей жизни и единство че­ловека и вселенной, о которых говорится в цитате Тейяра де Шардена, обеспечивают четкую и изящную теорию, которая поддерживает подход традиционной геоцентрической астро­логии и в сущности ведет к взаимосвязи микрокосма-макро­косма, на которую указывали древние авторы.

Чтобы пролить свет на то, как развился чрезмерный ак­цент «объективности», мы должны упомянуть теорию индиви­дуальности Юнга. Согласно Юнгу, есть четыре основных спо­соба познания, которые Юнг называет четырьмя основными психическими функциями: мышление, ощущение, чувство и интуиция. Мышление и чувство могут быть сгруппированы вместе, поскольку аналитическое мышление основано глав­ным образом на данных внешнего мира, получаемых посред­ством чувств. Интуиция и ощущение тоже могут быть сгруп­пированы вместе, поскольку эти функции возникают внутри человека и не полностью обусловлены социо-культурной сре­дой данного времени. Знания, приобретенные посредством интуиции и ощущения, субъективны и персональны, в том смысле, что они не могут быть доказаны или объективно под­тверждены. (Поскольку эти четыре функции могут быть по­парно сгруппированы и разбиты на два различных подхода к познанию, я буду в дальнейшем говорить о «мышлении» и «интуиции», обозначая эти две группы.) Мыслительная спо­собность действует через систематическую классификацию и разбор фактов, которые затем располагаются в определенном виде в соответствии с применяемой логикой. (Не говоря уже о том, что «логика» заметно различается у разных людей.) Ин­туитивная способность, с другой стороны, открывает человеку непосредственное проникновение в суть и осознание действия всей рассматриваемой системы. Интуиция — это по существу способность прямого восприятия и мгновенного понимания, которая обходит медленное действие ограниченного логикой интеллекта, переступая его пределы. Современная наука пол­ностью упускала из виду интуитивную функцию человека,

вероятно, предполагая, что «интуиция» — это просто мышле­ние, предвзято окрашенное личными чувствами. Но в дейст­вительности интуиция — это вид сознательного восприятия, где «ощущение» вытекает из смутных, подсознательных кор­ней. Интуитивная функция тесно связана с эстетической фун­кцией человека, так как целостность восприятия в искусстве вытекает из интуитивного восприятия порядка и гармонии и из внутреннего понимания, достигнутого способами, пересту­пающими пределы рационального мышления. По самой при­роде интуиции язык искусства больше подходит для ее выра­жения, чем абстрактный язык логики или математики. Как пишет Л.Л.Уайт в своей книге «Акцент формы» (L.L.White «Accent on Form»):

Интуитивное осознание, выраженное в невер­бальной форме, охватывает более широкий диапазон опыта, чем могут передать вербальные и алгебраиче­ские символы языка и математики.

Великий поэт Гете выразил свое предпочтение всесторон­ности интуитивного восприятия следующим образом: «Мне хотелось бы говорить подобно Природе, сразу картинами». При создании психологии, которая занимается главным обра­зом личностями и персональным опытом, интуитивное каче­ство имеет первостепенное значение. Как пишет психолог Вильсон Ван Дасен: «Я бы никогда не вступил в спор с челове­ком, утверждающим, что язык писателя-романиста, поэта или музыканта ближе к качеству человеческого опыта, чем язык психологов». Мы должны добавить к этому высказыва­нию, что символический язык астрологии также ближе к ка­честву человеческого опыта, чем обычный язык психологов.

Пытаясь понять интуитивную способность, мы должны осознать, что образная и интуитивная деятельность человече­ского разума — это не просто побочный продукт анализа и логики. Мы видим, что по-настоящему творческие люди часто

представляют угрозу для общественного порядка, ценностей и способов мышления, которые «произвели их на свет». Если эти люди не обретают свое понимание в результате обучения в общественных учреждениях и через социо-культурные пат­терны, откуда же исходит это творчество? Мы должны отве­тить, что интуитивная функция человека — это основной источник всего нового понимания и воображения. Интеллект ограничен многими факторами, но интуиция (опора вдохно­вения), по-видимому, относительно свободна.

Давайте проясним отличия между различными подходами к познанию:

Из всего вышесказанного явствует, что, тогда как интел­лект может раскрыть секреты внешней жизни и действия ма­терии, секреты внутренней жизни и сферы персонального опыта может раскрыть именно интуиция. Идеалом для все­объемлющей науки души будет объединение обоих (т.е. инту­иции и интеллекта), но в психологии, которая считает основ­ной сферой исследований внутреннюю жизнь человека и зна­чение его опыта, интуитивная функция должна не только занять свое место, но и признаваться в качестве основного подхода к глубокому и удовлетворяющему познанию индиви­дуального человека. Это связано с тем, что субъективный опыт человека по самой своей природе является качествен­ным. Аналитический подход мышления уже имеет количест­венный язык математики для описания своих открытий, но интуитивный подход пока еще не имеет общепризнанного и всестороннего языка для представления качественных откры­тий в своей сфере.

Астрология — это именно такой язык, который столь необ­ходим для описания опыта и уникальности человека полез­ным и всесторонним образом. Хотя только малый процент академических и научных организаций признает астрологию как ответ на существующую потребность (если они вообще осознают эту потребность), большой процент обычного насе­ления притягивается к астрологическому способу видения ве­щей и понимания своего опыта. Другими словами, астрология может быть для лечебных искусств (медицины, психологии, психиатрии и т.д.) тем же, что периодическая система элемен­тов для химии. Зиппора Добинс, психолог, работающий над интеграцией астрологии и психологии и использующий астро­логию

как основной инструмент в своей практике, называет астрологию «прекраснейшим намеком на унифицирующий порядок в космосе, успешно переведенным в познавательную концептуальную форму». Она говорит:

...по-видимому, есть два основных языка, имею­щих универсальное применение в качестве способов классификации и символического описания реально­сти. Количественный язык, который мы называем математикой, может быть использован для описа­ния всего, что можно подсчитать или измерить. Мне хотелось бы поговорить об астрологии как о наибо­лее универсальном качественном языке... Я уверена, что не пройдет много времени, прежде чем бесчислен­ные личностные системы, которые сейчас соперни­чают в современной психологии, тихо исчезнут и бу­дут заменены унифицированной астрологией. В ко­нечном счете, это неизбежно, так как астрология предоставляет единственную систему, в которой есть внешние ориентиры категорий, видимые, пред­сказуемые и допускающие сложность, далеко выходя­щую за пределы любой классификации личности, изо­бретенной психологией.

Два различных подхода к познанию естественно ведут к двум различным видам доказательства: статистическому (или «объективному») и экспериментальному (также называемому «экзистенциальным»). Давайте кратко рассмотрим весь воп­рос «доказательства» по отношению к астрологии.

Доказательства астрологии:

Почему и как

Хотя многие современные астрологи (а также не астроло­ги) проводят статистическое исследование астрологических

предпосылок, мы должны осознать, что не можем рассчиты­вать на статистический подход для объяснения всего, так как многие сферы опыта и качества, присущие жизни, не подда­ются такому исследованию. В сущности, даже когда статисти­ческие исследования раскрывают очень важные взаимосвязи, они часто все же не «объясняют» действия самого явления. Например, есть определенные «эмпирические» законы в нау­ке, верность которых была подтверждена экспериментами, но для которых пока еще не было дано никакого рационального объяснения. Лучшим примером подобных законов в астроно­мии является «закон Боде». Он относится к удаленности пла­нет от Солнца. Если мы напишем последовательность цифр: 0, 3, 6, 12, 24, 48, 96 и прибавим 4 к каждому члену последова­тельности, то получим: 4, 7, 10, 16, 28, 52, 100. Закон Боде утверждает, что удаленность планет от Солнца пропорцио­нальна этим цифрам, т.е. если расстояние Меркурия от Солн­ца берется как четыре единицы, расстояние Венеры от Солнца составляет семь единиц, Земли — десять единиц, Марса — шестнадцать единиц, Юпитера — пятьдесят две единицы, а Сатурна — сто единиц. Цифра двадцать восемь первоначаль­но не имела известного аналога, пока не были открыты асте­роиды. Распространяя действие закона за пределы сотни, аст­рономы смогли предсказать существование Урана, Нептуна и Плутона. Появление этих транс-сатурнианских планет в ма­тематически определенной точке пространства и времени от­крывает одну из наиболее захватывающих глав в истории на­учных открытий. И это достижение в значительной степени обусловлено интуитивным восприятием Боде, под которое и по сей день не подведена никакая аналитическая основа. Сле­довательно, мы должны быть осторожны при использовании статистических методов, чтобы наши ожидания не превысили сферу применимости такого подхода.