Перинатальные переживания в сеансах ЛСД-терапии

Важнейшая общая черта переживаний перинатального типа -- акцент на

проблемах биологического рождения, физической боли, агонии, болезней,

одряхления, старения, умирания и смерти. Соприкосновение со страданием и

смертью на перинатальном уровне принимает форму глубокого личного опыта

переживания кончины. Осознание смерти, происходящее в данной ситуации,

передается не только символическими средствами. Особые эсхатологические

размышления и такие натуралистические видения умирающих, как расчленение

трупов, гробы, кладбища, катафалки, похоронные процессии оказываются

характерными сопутствующими компонентами переживания, связанного со смертью.

Однако его основой является крайне реальное ощущение острого биологического

кризиса, и оно часто принимается за настоящее умирание. В подобной ситуации

нередко случается, что индивид утрачивает понимание психоделического сеанса,

как символического переживания, и ему начинает казаться, что кончина уже

неизбежна. Переживание смерти-возрождения на перинатальном

уровне -- очень сложный процесс, затрагивающий не только биологический,

эмоциональный и интеллектуальный, но и философский и духовный аспекты.

Потрясающие соприкосновения с этими фундаментальными сторонами

человеческого опыта, наряду с глубоким осознанием уязвимой и бренной природы

человека, как биологической машины, имеют два важных последствия. Первое из

них -- глубокий кризис существования, заставляющий индивида серьезно

задуматься над смыслом своего бытия и всех жизненных ценностей. Через

подобные переживания он приходит к пониманию того, что независимо от

характера деятельности в реальном мире, невозможно избежать наступления

физической смерти. Человеческим существам придется покинуть этот мир,

лишившись всего, что они накопили и чего добились. Такой онтологический

кризис, как правило, приводит к кристаллизации основных ценностей. Земные

цели, стремление к соперничеству, желание завоевать некое положение, силу,

славу, уважение и завладеть чем бы то ни было, -- все это обычно не

выдерживает сравнения с перспективой неизбежности наступления конца жизни в

виде полного биологического уничтожения.

Другое важное последствие соприкосновения с явлением смерти (часто

эмоционально и физически весьма болезненного) -- открытие религиозных и

духовных областей, которые, судя по всему, есть неотъемлемая часть

человеческой личности и не зависят от характера культурного и религиозного

воспитания индивида. Единственный способ преодолеть известную

двусмысленность существования -- трансцендентность. Кризис разрешается,

когда люди отыскивают для себя ориентиры вне узких рамок физического

организма и вне ограничений продолжительности собственной жизни. Нам

представляется, что у каждого, кто пережил соприкосновение с этими уровнями,

развивается бесспорное понимание абсолютной и естественной принадлежности

духовного мира общему порядку вещей.

Каким-то не совсем ясным на данной стадии исследований образом

описанные выше переживания связаны с обстоятельствами биологического

рождения. Люди, принимающие ЛСД, зачастую относятся к, ощущаемому ими ряду

последовательных ситуаций агонии, смерти, рождения (или воскресения), столь

характерных для данной области, как к переживанию действительно имевших

место биологических родовых травм. Другие не проводят

такой четкой связи и рационализируют свой опыт соприкосновения с

кончиной, а также переживание смерти-возрождения целиком в философских и

духовных категориях Но даже в этой последней группе перинатальные

переживания довольно регулярно сопровождаются комплексом физических

симптомов, которые легче всего истолковать, как относящиеся к биологическим

родам. Они включают в себя разнообразные ощущения физической боли,

проявляющейся в различных частях тела, ощущение давления, чувство удушья,

резкие изменения окраски кожи, тремор, приступообразные подергивания,

нарушения в работе сердца, аритмию, обильное потоотделение, повышенное

выделение слизи, слюноотделение и тошноту. Лица, находящиеся под действием

ЛСД, также принимают позы и продуцируют серии телодвижений, поразительно

напоминающие процесс прохождения плодом различных стадий родов. Кроме того,

они часто говорят о возникновении образов или чувств идентификации с

зародышами или новорожденным младенцем. Нередки различные проявления,

переживания и типы поведения, характерные для новорожденных, а кроме того,

возникновение образов женских гениталий и груди.

Богатый и сложный материал, выявляемый на перинатальном уровне

подсознания, возникает в сеансах ЛСД-терапии в виде нескольких типичных

структур или, иначе говоря, матричных переживаний. Для дидактических целей,

теоретических рассуждений и практики проведения психотерапии с

использованием ЛСД оказалось весьма плодотворным соотнести феномены этой

группы с последовательными стадиями протекания биологических родов и с

ощущениями ребенка в перинатальный период. Последние будут кратко описаны в

определенной последовательности, соответствующей фазам протекания процесса

родов при реальном рождении человека. В ходе сеансов психоделической терапии

такой порядок не обязательно соблюдается, и индивидуальные матрицы могут

проявляться в виде блоков, чередующихся во многих иных последовательностях.

Переживание космического единства

Это важное перинатальное переживание относится, видимо, к

первичному союзу с матерью, изначальному состоянию внутриутробного

существования, когда ребенок и мать образуют символическое единство. Если

нет воздействия вредных раздражителей,

условия, в которых пребывает зародыш, близки к идеальным, включая в

себя защиту, безопасность и постоянное удовлетворение всех потребностей.

Основными чертами здесь являются преодоление разделения мира на категории

субъект-объект; необычайно мощные позитивные переживания (мира, покоя,

безмятежности, блаженства); ощущения святости, преодоления пространства и

времени, независимости и богатства постижения своего изначального слияния с

космосом.

Переживание космического всасывания

Люди, принимавшие ЛСД и сталкивавшиеся с этим типом, часто относят его

к самому истоку биологических родов, когда первичное равновесие

внутриутробного существования нарушается химическими веществами,

сигнализирующими о начале родового процесса, а позднее и мышечными

сокращениями. Переживание космического всасывания обычно начинается со

всеобъемлющего чувства нарастающей тревоги и уверенности в существовании

непосредственной угрозы жизни. Источник такой приближающейся опасности не

может быть ясно идентифицирован, отчего у индивида проявляется тенденция

интерпретировать свое непосредственное окружение или весь мир параноидальным

образом. Нередко люди, находящиеся в этом состоянии, заявляют об

испытываемых вредоносных воздействиях, исходящих от членов тайных

организаций, обитателей других планет, злых чародеев и механических

устройств, испускающих губительные лучи. Дальнейший рост тревоги обычно

приводит к ощущению неумолимого втягивания индивида со всем его внутренним

миром и поглощения гигантским водоворотом. Частая вариация подобного

всеобщего всасывания -- заглатывание человека и переваривание его ужасающим

чудовищем. Иной формой того же процесса, судя по всему, является тема

нисхождения в подземный мир и столкновения с различными опасными тварями и

сущностями.

Переживание "отсутствия выхода"

Оно соотносится с первой клинической стадией процесса родов, когда

сокращения матки постепенно захватывают плод, следствием чего является его

полная зажатость. На этой стадии шейка матки еще закрыта и выхода вовне пока

нет. В ходе сеансов ЛСД-терапии данное переживание характеризуется глубокой темнотой

поля зрения. Индивид чувствует себя запертым, пойман ным в замкнутом мире,

испытывает невероятные душевные и физические муки. Существование в подобном

мире представляется абсолютно бессмысленным, все положительные стороны жизни

скрыты. Символика, сопровождающая этот тип, чаще всего выра жается в образах

ада, взятых из различных культур. Наиболее ха рактерная черта, отличающая

данное переживание от следующего, -- это настойчивое акцентирование роли

жертвы и абсолютной неизменности и вечности любой ситуации. Человеку

представляется, что нет никакой возможности вырваться ни во времени, ни в

пространстве.

Переживание борьбы смерти и возрождения

Многие аспекты переживаний такого типа могут быть понятны, если

сравнить их со второй клинической стадией родов. Во время этой фазы

продолжаются сокращения матки, однако ее шейка уже широко раскрывается.

Наступает период постепенного проталкивания через родовой канал, во время

которого плод испы тывает сильные механические сдавливания. Он борется за

жизнь и часто ощущает острую нехватку воздуха. На заключительных стадиях

родов плоду приходится непосредственно соприкасаться с различного рода

биологическими субстратами типа крови, слизи, околоплодной жидкости, мочи и

даже фекалий. С точки зрения переживаний, эта матрица является весьма

сложной и имеет для индивида несколько важных аспектов чувство титанической

борьбы, садомазохистские тенденции, высокая степень сексуаль ного

возбуждения, грязно порнографические порывы, а также присутствие огня

Лица, принимавшие ЛСД, на данной стадии ощущают, как мощные потоки

энергий протекают сквозь их тела, и одновременно испытывают скопление

колоссального напряжения, время от времени разрешающегося взрывом. Обычно

все это сопровождает ся неистовыми образами разбушевавшейся природы,

апокалип-тическими картинами войны и демонстрацией пугающих технических

устройств. Освобождается и вновь накапливается огром ное количество

агрессивной энергии, что находит выражение в ярких разрушительных и

саморазрушительных переживаниях, включающих в себя жуткие убийства, все

мыслимые виды пыток,

расчленения, казни, изнасилования и принесение кровавых жертв.

Сексуальное возбуждение может достичь необычайно высокой степени, и

тогда оно находит выход в сценах сексуальных извращении или же в образах

ритмичных чувственных танцев. Многие лица, принимавшие ЛСД, обнаруживали на

данной стадии психофизиологическую связь между агрессивностью и агонией, с

одной стороны, и сексуальным экстазом, -- с другой. Они постигли что

интенсивное оргиастическое возбуждение может граничить со страданием, а

смягченную агонию можно ощущать, как сексуальное наслаждение.

Скатологические аспекты борьбы смерти и возрождения включают в себя

личное соприкосновение с омерзительными ве щами. Люди могут воспринимать

себя валяющимися в экскремен тах тонущими в выгребных ямах, ползающими в

отбросах, едя щими фекалии, задыхающимися от мокроты, пьющими кровь или

мочу. Все это обычно сопровождается переживанием прохожде ния через

очищающий огонь. Пламя сжигает все испорченное в личности подготавливая

таким образом, к переживанию духовного возрождения.

Несколько важных параметров отличают эту группу переживаний от

описанных ранее в связи с ситуацией "отсутствия выхода". Здесь положение не

представляется безнадежным, а человек не является беспомощным. Он активно

участвует в происхо дящем испытывая чувство, что переносимые страдания имеют

определенный смысл и цель. Если воспользоваться религиозной терминологией,

такая ситуация ближе к концепции чистилища, нежели ада. Кроме того, в данном

случае человек не обязательно является беспомощной жертвой. Он --

наблюдатель, способный настолько отождествляться сразу с обеими сторонами,

что едва различает, кто же он агрессор или жертва. В то время как пере

живание безысходности является истинным страданием, ощущу ение коллизии

между смертью и возрождением представляет собой пограничное чувство между

агонией и экстазом, а также сме шение обоих.

Переживание смерти и возрождения

Данная эмпирическая матрица соответствует третьей клини ческой стадии

родов. Мучительность родовых схваток достигает

апогея, продвижение по родовому каналу закончено, и за ним следует

мгновенное облегчение и расслабление. С перерезанием пу повины заканчивается

процесс физического отделения от матери, и у ребенка начинается новая стадия

существования -- уже в ка честве анатомически независимой личности.

Переживание смерти и возрождения представляет собой окончание и

разрешение их борьбы. Страдания и мука достигают высшей точки в ощущении

полнейшего уничтожения на всех уровнях физическом, эмоциональном,

интеллектуальном, мораль ном и трансцендентальном. Обычно такое состояние

обозначают, как "смерть эго". Судя по всему, оно включает в себя мгновенное

разрушение всех предшествующих переживанию установок лич ности. Само

переживание полнейшего уничтожения часто сопро вождается видениями слепящего

белого или золотого света, а так же чувством освобождения от гнета и

ощущением разлитости. Мир воспринимается, как нечто невыразимо прекрасное и

сияю щее Человек ощущает себя очищенным и омытым и склонен рас суждать об

искуплении, спасении и единении с Богом.

Перинатальные переживания играют весьма важную роль в психоделической

терапии умирающих. Как правило, эпизоды, включающие в себя прохождение

процесса смерти-возрождения, характерны для сеансов с применением больших

доз галлюциноге на. Лишь изредка индивид в подобных условиях не воспринимает

никаких перинатальных образов, а все ЛСД переживания разворачиваются в

психодинамической сфере либо состоят исклю чительно из трансперсональных

феноменов.

Столкновение с переживанием смерти-возрождения в ходе психоделического

сеанса весьма глубоко воздействует на представления человека о природе

смерти и умирания. Обычно оно на столько реалистично, что, с точки зрения

личного опыта, воспри нимается как идентичное действительной биологической

кончине. Люди выходят из сеансов, в ходе которых у них возникали переживания

перинатального типа, с глубокой уверенностью, что они соприкоснулись с

величайшим кризисом человеческой жизни и обрели глубокое понимание сущности

умирания и смерти. В бу дущем это становится как бы фундаментом для встречи

с реальной смертью. Такие люди открыли для себя важность смирения,

капитуляции и принятия неизбежного. Поскольку за переживанием смерти эго

всегда следует чувство возрождения, то любое

сопротивление естественному ходу данного переживания знаменует

продление страданий. Одновременно индивиды, прошедшие сквозь страдания

смерти-возрождения во время психоделических сеансов, как правило, легко

принимают возможность существования сознания независимо от плоти, в том

числе и после наступления клинической смерти. Подобное прозрение может в

корне отличаться и даже противоречить предшествующим религиозным и

философским убеждениям. Те, кто ранее был убежден, что смерть является

последним поражением и означает прекращение любой формы жизни, открывают для

себя различные альтернативы такой материалистической и прагматической точке

зрения. Люди приходят к пониманию ничтожности доказательств любой

влиятельной концепции на этот счет и зачастую начинают рассматривать смерть

и умирание, как космическое путешествие в неизведанное.

Характерное изменение шкалы ценностей и отношений индивида со временем

в результате переживания смерти-возрождения и чувства космического

всеединства также способны стать важными факторами перемен в жизни

умирающего. Нетрудно представить, насколько человек, чьи планы и амбиции

разрушены смертельным заболеванием, может выиграть от бесстрастного

отношения к земным достижениям и благам. Подобным же образом усиление

ощущения пребывания "здесь и сейчас", наряду со снижением роли прошлого и

будущего, дает умирающему возможность прожить каждый из оставшихся дней

наиболее полноценным образом -- в относительной свободе от забот о

прерванной работе и вне тревоги о грядущем.

Отрывки из сеанса ЛСД-терапии Габриэлы -- 42-летней служащей системы

социального обеспечения, страдающей от сильно разросшейся неоперабельной

раковой опухоли в области гениталий, могут быть использованы в качестве

примера психоделиче-ского переживания с преобладанием перинатальной

проблематики. В анамнезе у Габриэлы были застарелая невротическая и

пограничная психотическая симптоматика. В течение ряда лет больная

подвергалась интенсивной психотерапии у гипнотизера с психоаналитической

подготовкой, который направил ее в Мэриленд-ский центр психиатрических

исследований, в основном, из-за возникшей в ходе лечения реакции на рак.

Существовала, однако, и дополнительная проблема: отсутствие успеха в лечении

основного заболевания, а также трудности, возникшие в отношениях с врачом и связанные с "переносом"*.

Утром перед сеансом Габриэла испытывала значительную тревогу и страх.

Через тридцать минут после введения 300 микрограммов ЛСД она ощутила во всем

теле сильный сексуальный позыв и начала мягко изгибаться в такт восточной

музыке, игравшей в это время. У нее возникло непреодолимое желание трогать

себя, и она ласкала различные части тела. С нарастанием чувственных ощущений

движения ее тела все больше становились похожими на змеиные, пока, наконец,

она не идентифицировала себя с огромным питоном, медленно извивающимся под

музыку. По мере того как музыка становилась все более неземной, в ее

переживания вошел и постепенно завладел ими мотив смерти. Габриэла видела

многочисленные образы больных и умирающих, похоронные обряды, процессии и

кладбище. С болью она ощутила присутствие смерти в жизни человека и

разрыдалась. Затем перед ее взором предстало лицо психоаналитика. Искаженное

и гротескное, оно медленно трансформировалось в облик матери.

В ходе таких превращений Габриэла начала ощущать интенсивные родовые

схватки. Она подняла колени и начала выгибать их вперед, словно рожала.

Ощущение агонии и смерти тесно связывалось с этой борьбой -- за возможность

родиться и родить. В какой-то момент усилие разродиться и быть рожденной

показало связь с болезнью: Габриэла ощутила, что пытается отторгнуть опухоль

от тела. Ей представлялось, что завершение родов в действи-тельности окажет

исцеляющее воздействие на рак.

Затем Габриэла поняла, что родилась. Однако создавшееся положение было

далеко от удовлетворительного. Она обнаружила себя лежащей между огромными

женскими бедрами и покрытой дурно пахнущей грязью. В течение

продолжительного периода она ощущала себя валяющейся в фекалиях и делала

неоднократные попытки прочистить рот, который казался заполненным

экскрементами. Габриэлу переполняла тошнота, и она безуспешно пыталась

вызвать рвоту. Борьба с желанием сдаться и отдаться на волю событий

продолжалась. Она выразилась в отчаянном позыве

_____________________

* Термин, используемый в методике психоанализа, заключающийся в

намеренном развитии эмоционального отношения к врачу со стороны пациента. --

Прим: перев.

мочиться, испражняться и одновременно в сопротивлении этому. Затем

Габриэла пережила ряд яростных военных сцен, перемежающихся эпизодами родов.

Она ощущала в себе истекание токов агрессии. В какой-то момент она

ухватилась за пытающегося помочь ей Станислава и разорвала его рубашку,

обнажив плечи.

На следующий день Габриэла чувствовала себя усталой, и ей было

физически неуютно. Лишь через три дня после сеанса наступило состояние мира,

спокойствия, и она испытала позитивные чувства в отношении переживания.

"Временами оно было трудным и ужасным, но оно того стоило. Я много узнала о

себе. Я не чувствую особой радости или экзальтации, но, кажется, во мне

возникло новое ощущение спокойствия. Я чувствую, что что бы ни произошло в

ходе сеанса, -- это глубоко связано со мной".

Из-за серьезных эмоциональных проблем, предшествовавших возникновению

ракового заболевания, улучшение состояния Габ-риэлы не было столь

разительным, как у некоторых других пациентов. Всего в течение нескольких

месяцев она прошла через шесть сеансов ЛСД-терапии.

Трудности в отношениях с психоаналитиком были успешно преодолены и

значительная часть невротической симптоматики весьма снижена. Однако в целом

клиническая картина ее основного заболевания и отношение к смерти остались

далеки от идеальных. Несмотря на то, что на некоторое время ее чрезмерная

опухоль, казалось, уменьшалась, Габриэла умерла спустя несколько месяцев от

закупорки кишечника вследствие непроходимости кала.

Трансперсональные переживания в ходе сеансов ЛСД-терапии

Общей чертой данной разнообразной и колоритной группы переживаний

является ощущение индивида, что его сознание расширилось за пределы обычных

рамок эго и превзошло ограничения, налагаемые временем и пространством. В

обычном состоянии сознания люди видят себя существующими в пределах

физического тела (образ тела), и принятие ими окружающего мира ограничено

физически зафиксированным диапазоном органов восприятия. Как внутреннее

восприятие (интероцепция), так и восприятие окружения (экстероцепция)

заключены в обычные пространственно-временные рамки. При нормальных обстоятельствах люди четко

осознают ситуацию, в которой находятся, и свое непосредственное окружение.

Они способны вспоминать прошлое и представлять или воображать будущее. При

трансперсональных переживаниях, возникающих в ходе психоделических сеансов,

одно или несколько перечисленных выше ограничений, судя по всему, снимаются.

Многие испытывают ослабление привычных тенет личности, их сознание и

самоощущение, видимо, раздвигаются, включают и затрагивают других, а также

иные элементы внешнего мира. Люди могут сохранять восприятие себя, но в

другом пространственно-временном континууме либо в ином контексте. В

некоторых случаях они переживают полную потерю своей личности и испытывают

глубинную идентификацию с сознанием другого лица, животного или даже

неодушевленного предмета. Наконец, в сравнительно многочисленной группе

трансперсональных переживаний сознание, видимо, способно затрагивать

элементы, полностью чуждые привычной личности, которые не могут

рассматриваться просто как производные от переживаний в трехмерном мире.

Немалое число переживаний, из относящихся к данной категории, можно

истолковать как регрессии во времени и, значит, как исследование

собственного биологического или духовного прошлого. В ходе психоделических

сеансов совсем нередки переживания вполне конкретных и реалистических

эпизодов, определяемых, как воспоминания на уровне фетуса и эмбриона. Многие

испытуемые описывали яркие эпизоды, воспринятые на клеточном уровне

сознания, видимо, отражавшие их существование в форме спермы или яйцеклетки

в момент зачатия. Порой подобная регрессия уходила еще дальше, и индивид

испытывал уверенность, что переживает воспоминания собственных предков или

даже спускается до уровня расового или коллективного бессознательного.

Иногда лица, принимавшие ЛСД, описывали переживания, в ходе которых они

идентифицировали себя с различными животными в эволюционной родословной либо

четко ощущали, что переживают воспоминания о существовании в предыдущем

воплощении.

Некоторые трансперсональные феномены включают в себя снятие скорее

пространственных, нежели временных барьеров. Сюда относятся переживания

сознания другой личности (двойная личность), группы лиц или всего

человечества в целом. Аналогичным образом можно преодолеть рамки специфически человеческих

переживаний и настроиться на то, что, судя по всему, является сознанием

животных, растений или даже неодушевленных предметов. В крайних случаях

возможно переживание сознания всех существ, целой планеты либо всего

материального мира.

Другой феномен, относящийся к преодолению обычных пространственных

ограничений, -- это сознание конкретных частей тела: различных органов,

тканей или даже отдельных клеток. Важной составной частью трансперсональных

переживаний, включающих в себя преодоление времени и/или пространства,

являются феномены сверхчувствительного восприятия, типа процессов выхода из

тела, телепатии, предчувствий, ясновидения и яснослышания, а также

путешествий в пространстве и во времени.

В многочисленной группе трансперсональных переживаний расширение

сознания, видимо, выходит за пределы мира феноменов и

пространственно-временного континуума, какими мы их себе представляем.

Весьма обычными, к примеру, являются встречи с душами умерших или со

сверхчеловеческими духовными сущностями. Испытуемые описывали многочисленные

видения архетипов, персонифицированных божеств и демонов или даже сложных

мифологических сцен. Интуитивное понимание универсальных символов,

пробуждение Кундалини и активизация различных чакр -- дополнительные примеры

явлений, относящихся к данной категории. В крайней форме подобных

переживаний индивидуальное сознание, видимо, стремится объять всеобщность

существования и слиться с бытием вселенского сознания. Высшей точкой здесь

является ощущение себя как Ничто, таинственная исконная пустота и

"ничегошность", содержащая в зародышевой форме все существование.

Активизация и раскрытие трансперсональной области в подсознании

умирающих может иметь далеко идущие последствия для их представлений о

смерти, отношения к грозящей ситуации, а также способности принять факт

физической смертности. Различные типы трансперсональных переживаний имеют

особое, личное значение для людей, соприкасающихся со смертью. В тот момент,

когда данные переживания достигают уровня осознания и интегрируются психикой

индивида, как правило, происходит резкое переосмысление его взглядов на

параметры человеческого

сознания, фундаментальные законы психики и природу человека. Те, кто

считает себя ничтожной и бренной пылинкой в безмерном космосе, начинают

допускать возможность сопоставимости параметров их собственной жизни с

макро- и микрокосмом. При подобном подходе сознание выступает в качестве

ведущей характеристики существования, предшествующей материи и

главенствующей над ней, а не являющейся продуктом физиологических процессов,

происходящих в мозгу. Представляется вполне вероятным, что сознание и

самосознание в значительной степени независимы от грубой материи тела и

мозга и продолжат свое существование после момента физической кончины. Эта

альтернатива испытана способом, столь же сложным, четким и доказательным,

как и восприятие реальности в обычном состоянии сознания. Трансцендентальное

воздействие подобных переживаний обычно бывает сильнее для тех, кто до

своего вступления в трансперсональные сферы пережили смерть и возрождение

эго. Память о том, что сознание возродилось незатронутым из того, что

представлялось окончательным уничтожением, образует мощный эмоциональный и

обучающий блок, способствующий пониманию процесса действительной смерти.

Возможность полноценного сознательного восстановления сцен из жизни

далеких человеческих и даже животных предков, наряду с четким переживанием

сложных расовых и коллективных воспоминаний могут привести к появлению

стойкого ощущения, что время является относительной и произвольной

концепцией, которая может быть превзойдена. Существование переживаний

двойного и группового сознания, а также отождествление с растениями,

животными или сознанием неорганической материи, предполагают, что

пространственные рамки, ограничивающие людей в пределах их физических тел,

не действуют в области духа. В ходе психоделических сеансов все элементы

Вселенной в ее нынешней и когда-либо существовавшей формах могут быть

сознательно пережиты индивидом.

Не удивительно, что на основании подобного рода предположений лица,

принимавшие ЛСД, часто приходят к выводу об отсутствии истинных границ между

ними и остальным миром. Им все представляется частью единого поля

космической энергии, и их собственные границы идентичны границам самого

существования. С этой точки зрения различие между обычным и священным

исчезает, а человек, который в сущности и есть весь мир, --

освящается. Мир представляется как вечно разыгрываемая драма, состоящая

из бесконечных приключений сознания, в духе индуистского понятия лила, то

есть божественная игра. На фоне подобной бесконечно сложной и вечной

космической драмы факт неизбежной индивидуальной гибели, видимо, теряет весь

свой трагизм.

В данной ситуации исчезает привычное восприятие смерти как конца всего,

как крайней формы катастрофы. Отныне кончина понимается как движение в сфере

сознания, переход на другой уровень или в иную форму жизни. Для испытавших

космическое и метакосмическое Ничто само существование может показаться

относительным. Подобно тому, как это принято в буддизме, они способны

воспринимать форму как пустоту и пустоту как форму и в состоянии наблюдать

развертывание личных судеб с глубокой вовлеченностью и одновременно с

полнейшим философским и духовным бесстрастием. Такое отношение к событиям в

мире феноменов сравнивалось лицами, принимавшими ЛСД, с присутствием на

необычном спектакле или с просмотром фильма. Этот подход дает человеку

возможность полноценно участвовать во всех эмпирических особенностях

жизненной драмы с ее бесчисленными нюансами. Однако, когда эмоциональное

воздействие ситуации становится непреодолимым, есть возможность перейти на

точку зрения "как бы" -- к высокой степени абстрагирования, при котором

последовательность и содержание событий не являются окончательно реальными.

Существует разительное сходство между подобным подходом к миру феноменов,

каким мы его знаем в повседневной жизни, и индуистской концепцией майи,

согласно которой объективная реальность является особой формой

метафизической иллюзии или даже бреда.

Другая категория трансперсонального постижения, имеющая самое прямое

отношение к умирающим, -- открытие существования закона кармы и

инкарнационных переживаний. Иногда это происходит в самой общей форме,

например, когда люди видят развитие жизни в категориях бесконечных циклов

смертей и возрождений, управляемых законом кармы. При других обстоятельствах

такие переживания являются более конкретными и изображают цепь

последовательных воплощений. Люди могут столкнуться с вероятностью того, что

они жили уже множество раз до нынешнего воплощения и что их карма потребует

воплощений в будущем. Порой обе возможности сливаются в одно сложное, многомерное переживание, и человек оказывается в состоянии увидеть

развитие собственной кармической монады в гораздо более широких рамках

циклов смертей и возрождений.

Вне зависимости от того, какую конкретно форму примут подобные

проникновения в природу перевоплощений и кармы, они, судя по всему,

оказывают глубокое воздействие на умирающего. И, как правило, имеют

следствием не столько возникновение твердого убеждения в существовании

закона кармы и перевоплощений, сколько допущение о возможности такого

положения вещей, как вполне вероятной альтернативы нигилистическим и

пессимистическим концепциям Запада. Даже при таком подходе перспектива

продолжения жизни в иной форме оказывает весьма освобождающее воздействие на

индивида и может значительно уменьшить отчаяние и страх смерти.

Еще одно из переживаний, описанных в разделе трансперсональных

переживаний, заслуживает упоминания в данном контексте. Явления выхода из

тела и внетелесных передвижений способны значительно укрепить мнение

человека о том, что сознание способно существовать независимо от физического

тела и неподвластно физической смерти. Кроме того, подобные переживания

могут иметь для умирающего огромное практическое значение. Так, в нескольких

случаях пациенты, прошедшие через сеансы психоделической терапии, позже

испытывали краткие эпизоды глубокой агонии, потери сознания или даже

клинической смерти, а затем были возвращены к жизни. Они не только описывали

четкие соответствия между реальным переживанием умирания и сеансами

ЛСД-терапии, но и сообщали, что знание, полученное под воздействием ЛСД о

том, как следует прекращать сопротивление и выходить из тела, оказалось

бесценным и помогло значительно смягчить происходящее.

Вероятность проявления трансперсональных феноменов в сеансах

ЛСД-терапии повышается с количеством сеансов и дозы препарата. В ходе

проведения психоделической терапии в Праге, когда мы, как правило, прибегали

к его повторным введениям, сеансы с чисто трансперсональным содержанием были

довольно частыми. В программе психоделической терапии раковых больных

"Спринг Гроув" число сеансов, приходящихся на одного пациента, было

невелико.

Хотя.эпизоды с трансперсональным содержанием появлялись регулярно, в

них обычно содержались психодинамические и

перинатальные компоненты. Нижеследующие отрывки взяты из курса

ЛСД-терапии Катерины, 62-летней предпринимательницы, страдавшей от рака

груди и карциномы кишечника с метастазами в печени. Примененная доза

равнялась 400 микрограммам.

Переживания Катерины начались с сильного чувства тошноты, но, видимо,

это относилось не к физическому плану, -- в ощущении присутствовал четко

выраженный духовный подтекст. Затем все оборвалось, и после

непродолжительного периода спокойствия Катерина начала любоваться

прекрасными изумрудами и опалами мягких зеленых и голубоватых оттенков.

Самоцветы вращались и сыпались откуда-то сверху. Их озарял великолепный луч

света. Он сверкал и казалось исходил из Катерины. Судя по всему, самоцветы и

драгоценности были не просто прекрасными вещами, а имели гораздо более

глубокое значение. Изливающийся из них зеленый свет обладал духовной

природой и освобождал Катерину от печали.

Затем красота исчезла, и Катерина начала обозревать различные стороны

своей жизни. По мере освобождения от разочарований детства, путаницы и

неразберихи в сексуальной жизни, неудач брака и унижений, которым она

подверглась, будучи еврейкой, по ее щекам начали течь слезы. В ходе этого

очищающего и отмывающего обзора жизни большая часть ее язвительности

трансформировалась в юмор. У Катерины даже появилось чувство, что все

пережитое в жизни, было истинным ощущением любви.

Позже в ходе сеанса музыка звучала все громче, словно циклон,

вращающийся с неописуемой скоростью, или смерч, раздирающий ее внутренности.

Музыка нарастала и становилась дикой и гневной. Она захватила Катерину,

угрожая выбросить ее в пространство, где от нее ничего не останется.

Катерина боролась со всасывающей силой этого вихря и ощущала, что, если

позволит втянуть себя в центр, то с нее будет содрана плоть, кости --

абсолютно все. Затем ей представилось, что происходит какая-то жестокая

битва, ведущаяся самым примитивным оружием, типа мечей, кинжалов, алебард и

арбалетов. Катерина была глубоко поглощена этим сражением: она яростно

рубилась, и ей, в свою очередь, наносили раны. Во время побоища она

почувствовала, как музыка поддерживает ее. Два музыкальных рефрена поднимали

и проталкивали ее вперед. Давление было невыносимым, она боялась, что в

любой момент может вспыхнуть и взорваться. Словно вот-вот разорвется

гигантская атомная бомба, своими размерами

превосходящая все известное на Земле, и уничтожит Вселенную. Катерине

казалось, что у нее очень хрупкое, как бы сделанное из самого дорогого

фарфора лицо, и она слышала, как крошились в голове тонкие косточки. Судя по

всему, череп раскололся на тысячу кусков, и оттуда, где он лопнул, на лицо

лилась кровь. Катерина казалась себе маленьким, беспомощным младенцем,

испытывающим удушье в процессе родов и сражающимся за возможность родиться.

В этом переживании присутствовало то, что она назвала "брезжащим

восстановлением единства". Кульминация была достигнута в видении гигантского

колеса, уходящего в беспредельность. По его краю, на бесконечном ободе,

располагались все религии мира, посылая сияющие лучи в центр и наружу. Они

были представлены различными символами и тайными надписями. Катерина стояла

посередине колеса, загнанная прямо в центр, атакованная, искушаемая и

разрываемая всеми этими религиями. Они "жаждали" ее и боролись между собой

за нее, протягивая все лучшее, что могли предложить. Каждый раз, когда

Катерина была готова уступить какой-либо из них, она обнаруживала их

недостатки, слабости и меняла решение. Затем колесо ускорило вращение -- все

быстрее и быстрее, пока Катерина не перестала различать что-либо. Она была

полностью обездвижена, абсолютно неподвижна в центре времени и пространства,

и колесо, наполненное столькими вероучениями, сплавило их в одно. Все было

залито теплым, мягким, золотым светом. Катерина парила и купалась в нем,

ощущая себя убаюкиваемой и утешаемой. Такое сливающее все воедино

божественное видение было, видимо, то, к чему она стремилась и ждала всю

свою жизнь. Оставался лишь последний маленький шаг к полному растворению и

единству. Когда же Катерина уже была готова слиться с божественным светом,

она поняла: Божество -- всегда мужчина, и полностью сдаться ему и слиться с

ним она не может.

Ничего драматичного в сеансе после этой кульминации не произошло,

Катерина была погружена в теплое золотое сияние и ощущала себя любящей и

любимой. Когда мы дали ей землянику со свежевзбитым кремом, для нее это

явилось чуть ли не экстатическим переживанием: "Это было самое потрясающее

блюдо, которое я когда-либо ела в жизни. Оно было чувственным и на вкус

невероятно своеобразным. Джоан, иногда я не могу приять, являешься ли ты

моей матерью, сестрой или дочерью. Ты являешься для меня столь многим".

Позднее вечером Катерина чувствовала огромную благодарность за

переживание и космические озарения, которые она расценивала, как особую

милость и привилегию. Судя по всему, у нее было еще два переживания, имевшие

характер воспоминаний о прошлых воплощениях. В одном из них она

идентифицировала себя с греческим ученым, находящимся в плену у богатого

римлянина в качестве учителя, наставника его детей. Хотя он и знал, что

является существом подвластным, но чувствовал себя выше ситуации и внутренне

свободным. Во втором Катерина была собою, но с выбритой головой и одетой в

шафрановые одежды, подобно восточному монаху.

Катерина восприняла сеанс, как очень важное событие своей жизни. До

него она находилась в глубокой депрессии и предприняла серьезные попытки

достать сильнодействующий яд. Ее одержимость мыслями о самоубийстве исчезла

полностью. Катерина чувствовала себя так, словно в ее жизни открылась новая

глава:

"Все эти годы я существовала. В прошлую пятницу я начала жить. Я

действительно ощущаю себя новой личностью с совершенно изменившимся

сознанием. Даже мое тело чувствует себя по-другому. У меня нет болей".