Эмоционольная травма дочери, присущая ее отношениям с отцом 5 страница

5. Отчаяние пуэллы

Приведенные выше паттерны не претендуют на то, чтобы на­зываться «типами», а скорее представляют собой феноменологи­ческое описание четырех различных по своей сути стилей жизни пуэллы. Ни один из них не исключает другого: большинство жен­щин в тот или иной период жизни признают проявление каждого паттерна. Но может случиться и так, что преобладает какой-то один. Более того, некоторые из этих различных паттернов имеют общие черты. Например, чаще всего бунтовать склонны те, у кого проявляется паттерн «парящей в вышине», как это было у Саби­ны. А очень сильно желать, чтобы ее обожали мужчины, могут не только «куколка-милашка», но и «парящая в вышине» и «никчем­ная». Стремятся жить в воображаемых мирах и «девушка из стек­ла», и «парящая в вышине», при этом последняя проживает свои фантазии в реальном мире, тогда как «девушка из стекла» удаля­ется из внешнего мира в свои фантазии.

Общим для всех паттернов пуэллы является желание цеп­ляться либо за возведенную в абсолют невинность, либо за возве­денную также в абсолют вину, которые представляют собой две стороны одной медали и способствуют формированию зависимо­сти от других для получения одобрения или осуждения. Следова­тельно, речь идет о том, чтобы избежать ответственности за свою жизнь, избежать выбора и принятия решений, переложив это на плечи другого человека. Кроме того, у всех паттернов пуэллы на­рушено отношение к нормам и ограничениям: такие женщины либо отказываются признавать ограничения (как, например, «па­рящая в вышине» и «никчемная»), либо они «неограниченно» ог­раничивают себя (как, например, «девушка из стекла» или «ку­колка-милашка»). Пуэллы этого типа возводят в абсолют возмож­ность и игнорируют необходимость - в той мере, в которой нару­шается отношение к нормам и ограничениям. Пуэлла проживает свою жизнь в возможном, избегая актуальности обязательств. Та­кой способ бытия Кьеркегор считает проявлением одного из ас­пектов отчаяния; в своем труде «Болезнь к смерти» он пишет:

Если возможное перепрыгивает через необходимость и таким об­разом «Я» устремляется вперед и теряется в возможном, не укоре­няя взывающего в необходимости, налицо отчаяние возможного.

76

Глава 3

Вечная девушка

Это «Я» становится тогда абстракцией в возможном, истощается там и бесплодно барахтается, не меняя, однако же, места, ибо ис­тинное его место - это необходимость: становиться самим собою -это движение на месте. Становиться - само по себе уход куда-то, но . становиться собою - это движение на месте.

Сфера возможного непрестанно разрастается тогда в глазах моего «Я», оно находит себе тут все больше возможного, ибо ника­кой реальности здесь не образуется.

В конечном счете возможное обнимает собою все, но в то самое мгновение эта пропасть поглощает и «Я».⁴⁶

Как отмечает Кьеркегор, возможное содержит в себе возмож­ности, которые, по сути, сводятся к двум: «одно принимает вид желания, ностальгии, тогда как другое - воображаемой меланхо­лии (надежды, страха или тоски)». На мой взгляд, «куколка-ми­лашка» и «парящая в вышине» имеют склонность к первому, тог­да как «девушка из стекла» и «никчемная» склонны ко второму. Но в любом случае результат оказывается одинаковым - неспо­собность к реальным действиям. Для совершения подлинного дей­ствия необходимы синтез и интеграция возможности и необходи­мости, и согласно Кьеркегору именно такой синтез являет один из основных аспектов человеческого «Я».

Главная проблема пуэллы - в ее самоутверждении: она дол­жна считать себя такой, какая она есть на самом деле, ибо ей свой­ственно определять свою идентичность (или ее отсутствие) на ос­новании отношения и мнений других. Она позволила себе стать «объектом», проживать идентичность, которая не является ее соб­ственной, таким образом замораживая поток таинства, который она собой представляет. Ирония заключается в том, что именно смутная и бессодержательная идентичность хамелеона и постоян­ное присутствие в возможностях может оказаться ошибочной по­пыткой соединиться с загадкой ее души, т.е. «быть загадочной». Но подлинное таинство и загадочность невозможно уловить и оп­ределить таким образом. На самом деле, чтобы установить связь со своим таинством, человек должен уметь объективно осознавать, каковы его возможности и ограничения, и актуализировать этот синтез. Для этого пуэлле нужно признать свою потенциальную

⁴⁶ Kierkegaard, Sickness into Death, p. 169. (В рус. переводе: Кьеркегор С. Бо­лезнь к смерти / [Пер. С.А. Исаева]. - М.: Республика, 1993.)

силу и развивать ее, полностью обратившись к своей уникальной загадочной сущности.

В основе трагедии пуэллы лежит то, что Кьеркегор называет «отчаянием слабости: отчаянием нежелания быть самим собой». При такой форме отчаяния человек осознает, что у него нет кон­такта со своим «Я», но чувствует себя слишком слабым, чтобы выбрать «Я». Следовательно, отчаяние вызывается собственной слабостью, неспособностью выбрать для себя более осмысленный путь в жизни. Эго-адаптация пуэллы всегда остается слабой - Эго всегда пассивно и играет ту роль, которую от него хотят другие. Даже пуэлла, подверженная инфляции - «парящая в вышине», -остается слабой, так как не реализует своих возможностей, а лишь играет с ними. Таким образом она никогда не становится сильной в этом мире. Постоянно живя в мире возможностей, пуэлла имеет тенденцию к развитию слабости, ибо ничего не доводит до конца. Согласно блестящему описанию Кьеркегора, ее поглощает про­пасть возможностей. Как только пуэлла осознает свой паттерн, она понимает, что оказалась в ловушке и остановилась в развитии. Ибо и у нее тоже есть что дать миру, хотя она еще не нашла спо­соба, позволяющего это сделать. И какую сильную фрустрацию вызывает такое состояние: знать, что ты можешь внести свой вклад, но не иметь возможности это сделать! Это и есть «отчаяние слабости». И это напряжение может привести к самоубийству, от­чуждению, приспособлению или бунту. Но оно может привести и к трансформации.

6. На пути к трансформации

Первый шаг на пути к трансформации этого паттерна заклю­чается в том, чтобы женщина осознала, что не имеет связи со сво­ей Самостью, и ей следует понимать и ощущать как можно боль­ше из того, что существует у нее внутри, так как у нее отсутствует связь с высшей энергией, превосходящей импульсы Эго и часто проявляющейся в сновидениях. И это осознание приносит страда­ния и подводит к необходимости совершить следующий шаг в принятии страданий. И затем следует последний, самый удиви­тельный шаг - после всего, что произошло, - осознание того, что несмотря на нашу слабость мы обладаем внутренней силой, име-

78

Глава 3

Вечная девушка

ем возможность получить доступ к прежде недоступной высшей энергии. Согласно рассуждениям Кьеркегора, высшее осознание отчаяния слабости приводит также к осознанию того, что сла­бость - это форма защиты, т.е. нежелание принимать силу, уже по­тенциально существующую в Самости.

Последний шаг - такой, каким он видится мне, - заключает­ся в том, чтобы принять силу Самости. Такое принятие включает в себя осознание выбора, но выбора, который нельзя перепутать с силой воли Эго. Принятие могущества Самости - это выбор, су­ществующий в самой основе нашего бытия. Для Кьеркегора он является окончательным актом принятия веры, требующим при­ложения всех сил.

С психологической точки зрения сознательное принятие по­зволяет увидеть целиком весь паттерн. Сознательно присвоить имя негативной фигуре - первый шаг к освобождению. Это очень хорошо видно на примере сказки «Румпельштильцхен»⁴⁷. В этой сказке есть пуэр-отец, бедный мельник, который, желая вызвать к себе уважение, говорит королю, что у него есть краса­вица-дочь, которая умеет прясть из соломы золотую пряжу. Ко­роль попросил привести девушку в замок, чтобы она могла пока­зать свое искусство, но дочь не знала, как выполнить то, что было лишь плодом причудливого воображения отца. Ей стало так страшно, что она зарыдала. Вдруг появился маленький человечек и сказал, что сделает всю работу, если она его отблагодарит. Сна­чала она пообещала ему ожерелье, и тогда он сел к прялке и пе­репрял всю солому. Но жадному королю захотелось еще больше золота, и девушку привели в другую комнату, где было еще боль­ше соломы. Она пообещала маленькому человечку свое колечко, и тот снова вовремя справился с заданием. Тогда король велел отвести дочь мельника в большую залу, где было очень много соломы, и сказал, что если ей удастся изготовить из нее пряжу за ночь, то она станет его женой. Маленький человечек явился в третий раз и сказал, что все сделает, если она отдаст ему своего первенца, когда станет королевой. Решив, что этого никогда не случится и чувствуя себя совершенно беспомощной, девушка пообещала ему это, и маленький человечек выполнил все, что

⁴⁷ Grimm Brothers, The Complete Grimm's Fairy Tales (New York: Pantheon Books, 1972), p. 264-267. (В рус. переводе: Братья Гримм. Сказки. - М.: Художе­ственная литература, 1978.)

требовалось. Увидев, что задание выполнено, король женился на дочери мельника, и она стала королевой, а через год у них роди­лось прекрасное дитя. Однако маленький человечек не забыл о сделке и стал требовать, чтобы королева сдержала свое слово и отдала ему ребенка. Королева испугалась и стала умолять чело­вечка оставить ей дитя. В конце концов человечек сжалился и пообещал оставить ребенка, если она узнает его имя. Таким об­разом, мы имеем дело с типичным паттерном пуэллы. Прежде всего, мы видим пуэра-отца, который вследствие собственной слабости и нереализованности в жизни заставил дочь жить в сфере возможностей, которые она не могла реализовать. Далее мы видим ее ощущение беспомощности в ситуации, в которой она оказалась. И, наконец, ее неисполнимое обещание внутрен­ней фигуре, воплощающей ограничивающий паттерн, которая помогает ей в трудный момент, но в итоге требует выкупа и го­това забрать у нее самое ценное, чем она обладает. В сказке ко­ролева узнает имя маленького человечка с помощью гонца, кото­рого она послала по всему свету, чтобы узнать, какие есть имена. И когда она сообщила человечку, что его зовут Румпелыдтильц-хен, тот так страшно разозлился и так сильно топнул правой нож­кой, что провалился в землю по пояс. А потом схватил в ярости левую ножку и разорвал себя пополам. Узнав его имя, она смогла сохранить ребенка, символизирующего ее истинный личностный потенциал, и лишить силы старый ограничивающий комплекс, который воплощает человечек по имени Румпельштильцхен. Вме­сте с тем, дав название структуре, сформировавшейся под влияни­ем реакции на беспечное и нерадивое отношение отца, ей удалось вырваться из цепких объятий этого паттерна на свободу - ради более полноценной жизни. Давая название паттерну, пуэлла со­ставляет о нем необходимое представление, отстраняется и полу­чает инсайт о том, почему она оставалась заторможенной в своем развитии. Чтобы узнать имя, требуется также активный поиск, что символизирует гонец, посланный пройти по всему миру. Присво­ение имени - активный процесс.

Следующая задача, которая включает в себя понимание от­чаяния слабости, - это сознательно принять страдания, которые до сих пор присутствовали в жизни пуэллы; то есть осознать, что эти страдания действительно имеют очень важное значение. Час­то проблема пуэллы заключается в том, что она ощущает себя сла­бой и зависимой и представляет себя жертвой. Но если женщина

80

Глава 3

Вечная девушка

чувствует себя жертвой, то по существу она отказывается прини­мать на себя ответственность и ведет себя как невинное дитя. Та­ким образом, подлинное осознание слабости и принятие страда­ний включает в себя конфронтацию с Тенью - той частью лично­сти человека, которую он отрицает. Часто милой и притягатель­ной девичьей невинности сопутствует отвратительная манипуля-тивность. «Куколка-милашка» и «парящая в вышине» могут неза­метно подавлять мужчин, так как очень легко поддаются соблаз­ну манипулировать ими, применяя силу женского обаяния (на­пример, «женщина, которая находится за мужчиной, как за камен­ной стеной»). «Никчемная» может манипулировать мужчинами, угрожая саморазрушением и проецируя на других силу и власть, и с помощью таких проекций она заманивает их в ловушку. «Де­вушка из стекла» заставляет других чувствовать себя бесчувствен­ными болванами перед с ее хрупкостью и беспомощностью, ведь рядом с ней они поневоле окажутся в положении слона в посуд­ной лавке. Тень пуэллы связана с силой, которую она сознатель­но и ответственно не признавала. Зачастую эту силу у нее отни­мал другой образ, присутствующий в ее психике: например, ста­рик-извращенец или какая-то посредственность с плохим характе­ром, как Румпельштильцхен. И с этой фигурой следует вступить в конфронтацию. В какой-то степени принять страдания - это значит вступить в борьбу с этой фигурой. С моей точки зрения на глубинном духовном уровне это означает бороться с дьяволом. Если в психике существует глубокая эмоциональная травма, нега­тивные силы принимают демонический характер, и тогда с ними следует вступить в конфронтацию. Согласно умозаключениям Кьеркегора, осознать, что, потакая слабости, человек на самом деле отказывается признать свою силу и поинять Божью благо­дать, - это значит осознать присутствие внутри себя демоничес­кой сущности, что выражается в проявлениях гордыни, а также в желании зацепиться за силу своего Эго. Принимая страдания, че­ловек в какой-то степени принимает и тот факт, что на самом деле находится во власти дьявола.

Наконец, разрешение проблемы заключается в том, чтобы женщина признала собственную силу, которая будет служить ей опорой, а не отвергала ее, следуя обычному паттерну пуэллы -избегая, отчуждаясь, приспосабливаясь или бунтуя. Разумеется, именно эта проблема для пуэллы является самой серьезной - как правило, признание силы ей дается сложнее всего. Но если она

уже осознала негативные паттерны, в плену которых она находит­ся, если она приняла страдания и необходимость борьбы с дьяво­лом, то она постепенно начинает признавать силу осознания и выбора. Однако этот процесс происходит постепенно и может про­должаться годами, как, например, в сказке «Девушка-безручка»⁴⁸ героине потребовалось семь лет, чтобы одолеть козни дьявола (возникшие вследствие плохого отцовства) и соединиться с коро­лем. Ее способ борьбы с дьяволом - терпеливо ждать, живя в лесу, понимая, что именно так ей и следует поступать. Таким образом, спокойное, осознанное ожидание становится ключом к заверше­нию процесса.

Однако остается вопрос: с. чего начинается процесс транс­формации? Каким образом пуэлла может раскрыть присутству­ющую в ней силу? Сила у нее есть, но эта сила должна ей от­крыться. Это открытие может произойти самыми разными спо­собами. Либо через отношения с другим человеком, как случи­лось у Лоры в пьесе «Стеклянный зверинец» и Мэгги в повести «После грехопадения», хотя Мэгги отказалась спастись. Либо осознание наступает как внешний кризис, проявляющийся в сла­бости женщины (или в ее силе), как это было с Норой в пьесе «Кукольный дом». Или же оно может произойти через разреше­ние внутреннего конфликта, как у Сабины в романе «Шпионка в доме любви». Это может иметь вид синхроничного явления, как в фильме «Ночи Кабирии», когда героине повстречалась группа поющих людей. Еще одна возможность - явление такой силы через образ в сновидении, и этот образ нужно зафиксиро­вать, чтобы затем вступить с ним в диалог посредством активно­го воображения. Или же она проявится в выражении сильных эмоций, вплоть до приступов ярости, в борьбе, посредством ко­торой женщина ощущает, как она на самом деле сильна. Таких возможностей очень и очень много. Поэтому открытость женщи­ны и ее готовность к таким проявлениям внутренней силы при­несут ей огромную пользу.

В конечном счете необходимо, чтобы в процессе личностной трансформации пуэлла перестала цепляться за свою девичью не­винность и немощность, а признала в себе ту силу, которая у нее уже есть, и тем самым оценила себя по достоинству. Ибо если она

⁴⁴ Братья Гримм. Сказки. - М.: Художественная литература, 1978. - При­меч. пер.

82

Глава 3

Вечная девушка

убедится в том, что обладает достаточным запасом сил, место де­вичьей невинности и слабости займут порывистость, энергичность и женственность, а ее спонтанность, непринужденность и откры­тость всему новому дадут начало новому опыту, новым возможно­стям для личностного роста, плодотворной творческой реализа­ции и успешных межличностных отношений.

Амазонка в панцире

Глава 4

Когда женщин называют безобидными,

некоторые из них приходят в неистовство;

Они стремятся стать злыми, подражая мужчинам,

И это у них получается. Ругаясь, посасывая сигары и устраивая бешеные скачки в постели,

Идя напролом, ударяя без раздумий, с бесстыдством во взгляде, движимые тщеславием

В ожидании славы: они даже пишут, как мужчины!

Каролин Кайзер

Согласно легенде в культуре амазонок было принято обесцени­вать мужчин, не разрешая им занимать властные позиции. Часто женщины-амазонки превращали мужчин в рабов и использовали как обезличенных самцов для деторождения. Таким образом, ста­тус отца был фактически упразднен, и сам отец оставался безы­мянным. Дочерей обычно возвеличивали, тогда как родившихся мальчиков часто калечили и заставляли делать домашнюю рабо­ту. Таким образом, мужчины лишались и своей физической силы, и своего положения в социуме. Такому сообществу не были нуж­ны мужчины, ибо все их функции приняли на себя женщины. Они были известны как дикие и мужественные воительницы и охотни­цы, бесстрашные всадницы. И такой же паттерн они формирова­ли у своих дочерей. Опять же согласно легенде, они даже лишали себя правой груди, чтобы точнее стрелять из лука. По некоторым сведениям амазонки считали себя дочерьми Ареса, бога войны и агрессии: от него они унаследовали воинственность и благодаря ему стали называться «женщинами-воительницами».

Образ амазонки может служить мифологическим выражени­ем стиля жизни многих женщин, которые бессознательно иденти­фицируются с маскулинностью. Если у женщины был беспечный

Амазонка в панцире

и безответственный отец, который не был эмоционально вовлечен в отношения с дочерью, то у нее часто формируется паттерн, ха­рактеризующийся негативным отношением к отцу. В таких случа­ях дочь скорее всего отвергает своего отца (и даже мужчин вооб­ще) на сознательном уровне, ибо ее жизненный опыт ей подсказы­вает, что он ненадежный человек. При такой психологической ре­акции существует тенденция к бессознательной идентификации с маскулинным началом. В отличие от женщины, основной иден­тичностью которой является беспомощная девочка и которая про­живает паттерн пуэллы, женщина-амазонка идентифицируется с маскулинной силой и мощью.

Таким же образом, если в существующей культуре фигуры, воплощающие отцовское начало, проявляют безответственность в оценке фемининности, то негативная реакция на такой безот­ветственный авторитет становится неизбежной. Должно быть, в нашей современной культуре этот паттерн является преобла­дающим.

В книге Джун Зингер «Андрогинность» можно найти следу­ющее описание современной женщины-амазонки:

Амазонка - это женщина, черты которой, как правило, ассоцииру­ются с маскулинной сущностью, но вместо интеграции маскулин­ных аспектов, которые могли бы сделать ее сильной как женщину, она идентифицируется с силовым аспектом «маскулинности». Вме­сте с тем она отвергает способность вступать в отношения, то есть лишает себя тех качеств,-которые традиционно ассоциировалось с фемининностью... а потому личность женщины-амазонки, которая ради силы отказывается от возможности вступать в отношения с другими людьми, становится односторонней, а следовательно, жен­щина-амазонка становится жертвой именно тех качеств, которые она пыталась подавить.⁴⁹

Зачастую женщина, у которой сформировалась маскулинная идентичность как реакция на безответственного отца, лишается связи с жизнью ради удовлетворения потребности в силе, которую реализует посредством самозащиты, оберегая себя от всего, что не может контролировать. Фактически она попадает в ловушку «пан­циря амазонки», могущественной Персоны, которая может не со-

⁴⁹ June Singer, Androgyny (New York: Anchor Books, 1977), p. 61.

ответствовать ее сущности, так как эта Персона является реактив­ной, а не формируется из ее внутреннего фемининного ядра. До­вольно часто такой женщине оказываются недоступны ее чувства, восприятие и сила фемининных инстинктов.

В наше время и в нашей культуре мы видели появление фе­мининной реакции на «отцов», которая направлена против влас­ти коллективной маскулинности. И мы видели, как женщины са­моутверждались подобно амазонкам; наверное, они могли бы счи­таться самыми сильными женщинами из известных в истории. Коллективная маскулинная власть так обесценила фемининность, что лишила ее возможности действовать в качестве самодостаточ­ного и родственного духовного начала. Однако в своем ригидном отношении к фемининности взгляды маскулинности были одно­сторонними и иррациональными. Коллективная маскулинная власть вела себя по отношению к фемининности, как невнима­тельный отец. Согласованные усилия женщин, направленные на изменение этой ситуации в культуре, а также борьба женщин за возможности фемининного бытия и осознание фемининности как явления были очень важны для повышения уровня сознания все­го общества - и женщин, и мужчин. Вместе с тем женщины пред­почитают идентифицироваться с маскулинностью и подражать ей. Все это привело к стиранию различий между мужчинами и жен­щинами. Когда женщины стремятся одержать победу над мужчи­нами, идентифицируясь с ними, уникальность фемининности не­заметно обесценивается, так как подразумевается, что маскулин­ность обладает большей силой. Такая реакция женщин вполне по­нятна, учитывая эти тенденции в нашей культуре. Вместе с тем, в конечном счете, разве реальная задача не заключается в том, что­бы научиться ценить истинную уникальность фемининности?

На эту тему в 1904 году Рильке говорит в «Письмах к моло­дому поэту»:

В процессе нового самораскрытия у девушки и женщины не будет проявляться ничего иного, кроме подражания маскулинному пове­дению: и в его хороших, и в его плохих чертах, ив следовании маску­линным профессиям. Когда пройдет неопределенность этого пере­ходного периода, станет ясно, что женщины всего лишь испытали на себе все изобилие и все превратности таких (зачастую смешных) внешних превращений лишь затем, чтобы очистить свою собствен­ную природную сущность от искажающего ее влияния другого пола.

86

Глава 4

Амазонка в панцире

Ft,--.

Женщины, у которых жизнь движется и распространяется более непосредственно, более продуктивно и более уверенно, обязатель­но должны стать в своей основе более зрелыми, более человечны­ми, чем легковесный мужчина, которого не увлекает в глубину от поверхности жизни бремя плода, находящегося внутри его тела и который, будучи опрометчивым и самонадеянным, обесценивает все, что, по его мнению, он любит. Эта человечность женщины, ко­торую все время порождали ее страдания и ее унижение, станет за­метной, когда она отбросит все конвенциальные условности, кото­рые приобрела фемининность, подвергнутая изменениям ее внеш­него статуса, и те мужчины, которые сегодня еще не ощущают ее приближения, будут удивлены и даже поражены ею... Наступит вре­мя, когда имена девушек и женщин больше не будут означать лишь нечто противоположное именам маскулинным; они будут иметь не­кий свой собственный смысл, который побудит задуматься не о ка­ких-то дополнениях и ограничениях, а только о жизни и бытии: о фемининном человеческом существе.⁵⁰

С моей точки зрения негативная реакция на безответственно­го отца, не выполняющего свой отцовский долг и в своем инди­видуальном, и в своем культуральном проявлении, может служить необходимой стадией развития женщины и на индивидуальном, и на культурном уровне. Но, как и Рильке, я считаю, что это лишь очередной шаг в развитии фемининности. В этой главе я хочу ис­следовать некоторые разновидности поведения женщины, кото­рые могут быть реакцией на отношение к ней нерадивого отца, то есть речь пойдет о защитном «панцире амазонки». Кроме того, я хочу рассмотреть возможности трансформации этого реактивного аспекта в направлении истинной активной фемининности. Мне бы хотелось еще раз подчеркнуть, что эти разновидности паттер­на «амазонки» не являются «типами» или «категориями», к кото­рым можно было бы отнести каждую женщину⁵¹. Скорее они от­носятся к феноменологическому описанию тех разновидностей поведения, которые проявляются в жизни женщины в виде реак­ции на поведение нерадивого и безответственного отца.

⁵⁰ Riner Maria Rilke, Letters to a Young Poet, trans. M. D. Herter Norton (New
York: W. W. Norton and Co., 1963), p. 58-59.

⁵¹ Мое описание «амазонки» здесь отличается от описания типа «амазон­
ки» согласно типологии Тони Вулф. Подробное обсуждение этого вопроса мож­
но найти в книге: Ann Ulanov, The Feminine, p. 205-207.

%

1. Суперзвезда

Наверное, самая обычная реакция женщины на безответ­ственного отца - желание сделать то, что не сделал отец и чего он не добился в социальной или профессиональной сфере. Ощуще­ние идентичности и отношение к работе, которых не удалось до­биться отцу, в таком случае достигает его дочь. Однако тенденция компенсировать недостатки отца часто приводит дочь к перенап­ряжению в работе и стремлению к сверхуспешности; такой пат­терн поведения в наше время хорошо известен как паттерн трудо­голика. Зачастую женщина остается сухой, лишенной связи со сферой своих чувств и инстинктов. Это часто заканчивается де­прессией и потерей смысла жизни, ибо в конечном счете иденти­фикации с работой оказывается совершенно недостаточно.

В повести Сильвии Плат⁵² «Под стеклянным колпаком» раскрывается такой тип поведения, а также характерные для него опасности. Главная героиня повести, Эстер Гринвуд, в основу об­раза которой легли собственные переживания писательницы, была студенткой-отличницей, которая прекрасно успевает по физике, хотя ненавидит ее; она заставляет себя быть успешной во всем независимо от того, что чувствует. Мы встречаемся с ней, когда, став победительницей конкурса, в качестве вознагражде­ния она получает возможность целый месяц жить в Нью-Йорке в качестве высокооплачиваемого сотрудника престижного нью-йоркского журнала мод. Эстер, как и других победительниц кон­курса, поселили в специальный отель для женщин под названи­ем «Амазонка» - там жили преимущественно богатые девушки. Сама Эстер вышла из бедной среды: ее отец умер, когда ей было всего девять лет. И несмотря на то, что как будто теперь пришло время радоваться жизни и наслаждаться достигнутым успехом, она сама ничего не испытывает кроме тоски и уныния. Вот что она думает:

⁵² Сильвия Плат (1932-1963) - культовая американская поэтесса и писа­тельница, Независимая, страстная, творческая натура - ее называли американ­ской Мариной Цветаевой. В ее стихах - и экстатическое стремление к смерти, и завораживающие архетипические образы, и обличающая гордость, и глубина бе­зысходности; суицидальные наклонности у нее проявлялись еще в юности, а единственный роман «Под стеклянным колпаком» - о ее первой попытке - вы­шел незадолго до ее самоубийства. - Примеч. ред.