Теоретические основы нейропсихологии 8 страница

Наряду с этим, Александр Романович открыл и оставил нам в наследство еще и новый принцип «сре­зов», используемых в изучении природы психи­ческого. Срезов, не имеющих аналогов в истории психологии и идущих не по психическим функциям, не вдоль них, а — как бы поперек. Именно благода­ря этому и вскрываются те структурные связи, ко­торые при всех традиционных психологических подходах оставались не обнаруживаемыми.

Тем самым для психологии открывается один из стратегических путей перехода от господствующей аналитической парадигмы отдельных функций к построению общего каркаса единой интегративной структуры психической реальности, к воссозданию целостной психики как наиболее сложной системы управления жизнедеятельностью человека.

В общепсихологическом контексте синдром может быть рассмотрен как новообразование, представляющее собой не просто нарушение, не только нарушение, а перестройку, реорганизацию. Он выражает не только изменение комплекса психических процессов и свойств, а возникновение новой для субъекта структу­ры, включающей как непосредственные, так и более опосредованные последствия «объемной» перестрой­ки системы психической регуляции, приводящей к трансформации поведения и способов адаптации. Син-дромный подход, тем самым, открывает новые пути анализа формирования, генезиса новообразованной "психики, раскрытия их адаптивных функций и спосо­бов коррекционного влияния на совершенствование адаптивных возможностей человека.

Прогностическая и прагматическая ценность взгляда на психопатологический синдром (не толь­ко — нейропсихологический. но шире) как на ново­образование связана с тем, что он дает возможность исследовать формирование разнообразных компенсаторных механизмов, возникающих и проявляю­щихся весьма индивидуально.

Наряду с горизонтальными «срезами» и вскры­тием структуры межфункциональных связей психи­ческих образований, синдромно-факторный подход открывает возможность движения «по вертикали», вглубь от звеньев (компонентов строения) психи­ческой деятельности к их базисным основам, к мор-фофункциональным факторам, обеспечивающим их реализацию.

Основанием для такого движения послужил ре­шающий шаг, сделанный А.Р.Лурия, заключавшийся в том, что он обосновал и подкрепил надежными до­казательствами при рассмотрении проблемы мозговых основ психики необходимость — вместо соотнесения психических функций и различных зон мозга — рас­крытия связей между теми или иными «звеньями», компонентами в составе психической деятельности и функциями соответствующих отделов мозга, ответст­венных за их осуществление. Сам А.Р.Лурия определял синдромообразующие факторы через характеристику специфических функций зон мозга.

В дальнейшем ходе исследований ученикам Алек­сандра Романовича удалось, применяя синдромно-факторный анализ к изучению не только очаговой патологии мозга, но и психических болезней, погра­ничных состояний, психосоматических расстройств, выявить и дать характеристику более широкому кругу факторов, относящихся не только к ЦНС, но и к дру­гим системам организма вплоть до генетической.

Накопленный на сегодня материал позволяет предложить следующее определение синдромообра-зующих факторов, выходящих за пределы локаль­ной патологии.

Факторы — функции разных систем организма, совокупность которых составляет естественную при­родную основу формирования и реализации психи­ческих процессов.

Каждый фактор обеспечивает то или иное звено, компоненту в структуре психической деятельности. При нарушении (патологии, аномалии) фактора, специ­фически изменяются (нарушаются) все те психичес­кие функции, в строение которых входят звенья, основывающиеся на данном факторе.

По мере продолжения и углубления исследо­ваний в этом направлении будет неуклонно выяв­ляться все больший круг факторов и «базирующихся» на них звеньев, входящих в состав различных психи­ческих процессов. Это позволяет полагать, что по­степенно будет проясняться картина связей между структурой психической деятельности и природны­ми факторами, обеспечивающими ее реализацию. Не исключено, что в этом может таиться один из путей решения психофизической проблемы.

Анализ работ Александра Романовича и пред­принимаемые в последнее время его учениками по­иски в новых направлениях позволяют полагать, что методологические принципы и методы нейропсихо­логии должны дать серьезный импульс и расширить перспективы исследований и такой сложной и акту­альной общепсихологической проблемы как пробле­ма индивидуально-типологических особенностей психики человека. Это мало изученная проблема, теоретическое и практическое значение которой трудно переоценить, восходит к блестящему откры­тию Гиппократа (четыре людских типа) и является одной из центральных для понимания поведения человека и способов влияния на его психику.

Несомненно, что люди рождаются разными, что все многообразие их способностей и особенностей формируется прижизненно социально-детерми-нированно, но ... на базе врожденных задатков. Ос­нова их разнообразия — морфофункциональные природные, прежде всего мозговые, различия людей. Можно утверждать, что вклад этого природно-естест-венного разнообразия в индивидуально-типологи­ческие особенности (различия) психики и поведения не менее существенен, чем средовые влияния.

Путь, начатый Александром Романовичем в этом направлении его романтическим эссе о «Большой па­мяти», открывает для психологии заманчивые перс­пективы. Учитывая всю мощь нейропсихологических возможностей, позволительно прогнозировать, что развитие на их основе комплексных исследований смо­жет быть развернуто в сторону более детального и дифференцированного анализа (квалификации) ней­ропсихологических синдромальных характеристик лю­дей, по сравнению с теми достаточно обобщенными и глобальными, которыми они являются на сегодня.

Необходимое для этого соответствующее изменение ориентировки нейропсихологических исследований, разработка и совершенствование методов анализа мо­гут обусловить появление индивидуальных нейропси­хологических характеристик, используемых в качестве маркеров не только больных, но и здоровых людей.

Александр Романович был не только богат, но и щедр. Он оставил не только огромное наследство, но и ключ к нему. Таким ключом является созданная им научная школа, как «направление в науке, связанное единством основных взглядов, общностью и преем­ственностью принципов и методов». Школа А.Р.Лу-рия прочно воплотилась в жизнь и утвердилась во множестве психологических сообществ в лице це­лой плеяды его учеников и последователей, продол­жающих его дело. Если очагом, в котором разгорались идеи А.Р.Лурия, остается Россия, Москва, кафедра Московского университета имени М.В.Ломоносова, то пламя нейропсихологии проникло во многие стра­ны и зажгло сердца все разрастающегося отряда ней-ропсихологов. Его учение воистину — Urbi et orbi!

А. пуанте применение луриевского подхода в США¹

Целью моего доклада будет, прежде всего, оцен­ка влияния работ А.Р.Лурия на нейропсихологию Северной Америки. Я думаю, что об этом пока было сказано недостаточно четко. Прежде всего следует говорить о том, что А.Р.Лурия является важным сти­мулом, который влияет на науку и поныне. Это очень важно сказать, так как это касается обмена идеями, концепциями между нашими странами. Мы, амери­канцы, должны ценить богатство и многообразие творческого наследия А.Р.Лурия. Мне хотелось бы обратиться к анализу американской клинической нейропсихологии, но сначала стоит сделать неболь­шой исторический экскурс.

Я уверен, что американцы во многом недо­оценивали возможности советской, российской нейропсихологии. В Америке около 150 тысяч чело­век являются членами Нейропсихологической Ас­социации и за последние 10 лет опубликовано более 7 тысяч работ по нейропсихологии. В 70-е годы, ког­да Ассоциация только создавалась, это была лишь небольшая группа энтузиастов. Сейчас же — это мощ­ная, разветвленная сеть специалистов. Интерес к нейропсихологии в США был подстегнут необходи­мостью реабилитации ветеранов войн (эта необхо­димость появилась уже во время Второй мировой войны). Теперь нейропсихологи получили широкие возможности для работы в клинических условиях. Психометрический подход, психометрическая пер­спектива долгие годы были главными в американ­ской нейропсихологии. Основное внимание было сосредоточено не на качественном, а на психомет­рическом подходе. Клинические нейропсихологи — особенно в США — использовали тесты Халстеда и разные психометрические батареи. В то время, к со­жалению, мы знали о нейропсихологических работах А.Р.Лурия недостаточно. Теперь положение измени­лось. В частности, изучение опросов, которые мы про­водили в США, об отношении к работам А.Р.Лурия, показало, что три имени — Сперри, Павлов и Лу-рия — тесно связаны друг с другом, и это очень интересно!

В 1984 году, когда Чарльз Лонг провел первый опрос нейропсихологов, он сообщил, что среди 10 ученых, создавших нейропсихологию, А.Р.Лурия всегда был психологом № 1 в развитии этой науки. Позже доктор Солсо из университета Невады провел два опроса, которые также показали, что А.Р.Лурия занимает первое место среди психологов России по числу цитат, используемых в американских работах. Очень интересно, что последние опросы, которые проводились Нейропсихологической Ассоциацией, показали, что растет признание того, что доктор Таппер назвал «философским подходом А.Р.Лурия»,

¹ I Международная конференция памяти А.Р.Лурия. Сб. докладов / Под ред. Е.Д.Хомской, Т.В.Ахутиной. М.: РПО, 1998. С.73—75.

а именно — значение индивидуальных тестов, а не готовых наборов батарей. Признание авторитета А.Р.Лурия лучше всего отражается в обзорах литера­туры, использованной авторами в последнее время. С 1974 года общее число цитат из работ А.Р.Лурия стало равно 1305, в среднем по 44 в год — это очень высокий индекс цитирования.

Очень много публикаций, связанных с именем А.Р.Лурия, было в середине 80-х годов. А.Р.Лурия цитировался в то время, главным образом, не не­посредственно, а через использование тестов «Лу-рия—Небраска». А.Р.Лурия часто цитируется также в социальных, общественных науках и других науч­ных направлениях.

Большую роль в популяризации работ А.Р.Лу­рия в Америке сыграла доктор А.Л.Кристенсен; она «привела» Лурия в Америку. Благодаря ей появились в печати и некоторые оригинальные статьи А.Р.Лу­рия (например, 1928 года), и ряд его более поздних известных работ. Знакомству с работами А.Р.Лурия способствовали иЖ.М.Глозман, организатор конфе­ренции, и Майкл Коул и другие авторы. После работ А.Л.Кристенсен в США вообще усилилось внима­ние к уникальным представлениям европейских пси­хологических школ. Ее публикации об А.Р.Лурия породили очень большой интерес к его работам и к нейропсихологии в особенности.

В процессе работы над тестами «Лурия—Небрас­ка» Чарльз Голдон и его коллеги впервые опублико­вали свою батарею тестов в 1978 году в журнале по общей и клинической психологии. Этот набор тес­тов (по 12 шкалам) выполняется в течение полу­тора—двух часов, и, как показывают последние опросы, является одним из самых распространенных в клинической нейропсихологии. По данным Аме­риканской Ассоциации Психологов он входит в первую пятерку наиболее используемых тестов в Аме­рике. Этот набор тестов позволяет проводить диагнос­тику специфических нарушений, а также проводить общие психометрические измерения. Безусловно он имеет определенные ограничения в виде недоста­точного качественного анализа. Тем не менее в целом этот набор тестов, в определенной мере, отражает общую концепцию А.Р.Лурия.

Идеи А.Р.Лурия очень важны для американских психологов. Мы должны отметить, что после того, как адаптированный перевод Луриевских методов, выполненный А.Л.Кристенсен, и набор тестов «Лу­рия—Небраска» появились в Америке, А.Р.Лурия стал особенно популярен в Западном мире и в Аме­рике. Работы А.Р.Лурия продемонстрировали при­менение гибкого подхода в нейропсихологии, который также стал популярен в Америке. Мы можем гово­рить в целом о воздействии на американскую нейро­психологию европейских традиций и сравнить эти традиции, однако подход А.Р.Лурия не совпадает полностью с другими европейскими подходами.

Как уже говорилось выше, до введения батареи тестов «Лурия—Небраска» цитирование работ А.Р.Лурия было не столь значительным, но после его опубликования был проявлен большой интерес к идеям А.Р.Лурия, однако большинство цитат из его работ было посвящено тестам. Теперь же коли­чество цитат, связанных с самим набором тестов уменьшилось, но возросло количество цитат из дру­гих работ А.Р.Лурия, возник интерес ко всему твор­честву Александра Романовича. К сожалению, за последние два года число цитат и здесь несколько снизилось. Рассматривая использование в литерату48

ре работ А.Р.Лурия, я был отчасти удивлен тем, что, хотя он чаще других цитируется, в то же время мало цитат, связанных с синдромным анализом. Есть не­кая диспропорция и в числе цитат из работ А.Р.Лу­рия, связанных с образованием, философией.

Я могу порекомендовать почитать работы Э.Гольдберга и других психологов, которые из­лагают современные интерпретации идей А.Р.Лу­рия в нейропсихологии, области их применения в США. В настоящее время есть тенденция к более ши­рокому пониманию работ А.Р.Лурия. Планируется издание целой серии книг, которая называется «Рус­ская психология». Я и доктор Таппер участвуем в этом проекте. Первой книгой этой серии будет научная биография А.Р.Лурия, написанная профессором Е.Д.Хомской. Будут изданы русские книги, посвя­щенные работе двух полушарий мозга. Эти книги и статьи, которые будут переведены и станут доступ­ны для американской аудитории, помогут амери­канскому читателю сориентироваться в русской нейропсихологии.

Использование работ А.Р.Лурия очень важно для американцев в историческом плане. Сейчас, когда мы находимся на переходе в новое тысячелетие, мы должны четко представить важность этих работ для будущего. Мы надеемся, что будущее американской нейропсихологии изменится и благодаря тому, что мы узнаем на этой конференции. Мы хотим понять богатое наследие русской психологии, особенно — с точки зрения социально-исторической перспек­тивы, которую мы ранее игнорировали в нашей стране. Теперь в США начали ценить исторический вклад других стран в психологию, особенно Европы. В этом контексте исследователи проявляют интерес к тому, что мы называем русской нейропсихологией в целом. Безусловно, нам необходимо лучшее знание творческого наследия А.Р.Лурия. Нам нужен четкий и непредвзятый подход к первичным источникам — оригинальным работам А.Р.Лурия. Тогда могут утвер­диться в нейропсихологии по ту, и по эту сторону Атлантического океана некие общие представления о том, как действует человеческий мозг. Здесь мы должны использовать не только творчество А.Р.Лу­рия, но и работы К.Прибрама, Д.Сперри и других известных нейропсихологов. Эта конференция — лучшее место для правильного понимания роли А.Р.Лурия в развитии мировой нейропсихологии.

Д. Е. таппер

продолжающееся влияние идей лурия на североамериканскую нейропсихологию: теория и ее применение¹

Несмотря на то, что известный российский ней-ропсихолог Александр Романович Лурия умер более 20 лет назад, его многочисленные работы и идеи ока­зали и продолжают оказывать значительное влияние на североамериканскую нейропсихологию. Это влия­ние проявляется в многочисленных ежегодных ссыл­ках на Лурия, встречающихся у многих западных нейропсихологов (см. Solso, 1985; Solso, Hoffman, 1991) и в рекомендациях Луриевских книг — как важного чтения по нейропсихологии (Ryan, Bohac, 1996). В моем докладе будут рассмотрены некоторые наиболее важ­ные моменты Луриевской нейропсихологической кон­цепции (вербальная регуляция поведения, системная локализация функций мозга, функциональные блоки мозга, синдромный анализ, качественный анализ фак­торов и др.) как отражающие теорию и методы совре­менной североамериканской нейропсихологической науки и смежных наук (реабилитации, науки о разви­тии ребенка, специальной педагогики и афазиологии). Особо будет подчеркнуто применение Луриевских ме­тодов с привлечением обзора способов когнитивного и нейропсихологического обследования, которые воз­никли на базе Луриевского подхода, включая «Батарею Оценки для Детей Кауфмана» (К-ABC), «Луриевское Нейропсихологическое Обследование» (LNI), «Нейро-психологическую Батарею Лурия—Небраска» (LNNB), «Систему когнитивной оценки Das—Naglieri» (DN: CAS), «Нейропсихологическую Оценку Детей» (NEPSY), и другие (KAIT, EXIT, Three-Step Task). Будет показано, что работы Лурия обеспечивают североамериканскую нейропсихологию силой концеп­ций и гипотез, которые продолжают использоваться в обучении нейропсихологов, ежедневной клинической практике и в исследовательской работе.

Можно назвать это импринтингом, но именно первое прочтение «Высших корковых функций» Лурия, когда я был студентом старшего курса в 1976—1977 гг., кристаллизовало мой интерес к ней­ропсихологии. Весьма вероятно, что я в этом не оди­нок, и подобное происходило с людьми в России, Соединенных Штатах и в других странах мира.

Цель моего доклада — осветить влияние Лурия в Северной Америке, используя как количественную, так и качественную обзорную информацию и срав­нить некоторые аспекты Луриевского и североаме­риканского подходов в нейропсихологии. Для этого я рассмотрю некоторые психологические и нейро-психологические темы, которые привлекали Лурия в разные периоды его жизни, и особо остановлюсь на некоторых методах и приложениях, которые воз­никли благодаря нейропсихологическим работам

¹ I Международная конференция памяти А.Р.Лурия. Сб. докладов / Под ред. Е.Д.Хомской, Т.В.Ахутиной. М.: РПО, 1998. С.53—60.

Лурия. В заключении я попытаюсь определить как, и, возможно, почему работы Лурия продолжают так сильно влиять на Нейропсихологическую науку во всем мире, и проведу несколько сравнений между Луриевскими и современными североамерикански­ми перспективами.

В последние 20—30 лет Северная Америка пере­живает период значительного подъема интереса к нейропсихологии. Изучение взаимоотношений моз­га и поведения привлекает многих квалифицирован­ных молодых психологов и студентов, и учебные программы по нейропсихологии создаются в боль­шом количестве как в Соединенных Штатах, так и в Канаде. Широко внедряется также профессиональная практика нейропсихологов, работающих во многих клиниках и исследовательских центрах, включая уни­верситеты, маленькие и большие госпитали, реаби­литационные учреждения, различные типы клиник, развивающие центры, частную профессиональную практику и другие учреждения. В настоящее время в Северной Америке насчитывается по крайней мере несколько тысяч членов многочисленных нейро-психологических профессиональных обществ. Отделе­ние Клинической Нейропсихологии Американского Психологического общества, с момента своего воз­никновения 15 лет назад, возросло экспоненциально.

Несмотря на это, современная Американская нейропсихология не создала единой метатеории или парадигмы (по Куну), применимой в ежедневной практике и дальнейшем развитии науки. Для меня и, возможно, для других исследователей, это и есть причина, по которой работы Лурия столь важны. Лурия привнес эти метатеоретические перспекти­вы. Фактически в одной из недавних работ Солсо с коллегами Лурия был назван наиболее цитируемым советским (российским) психологом в Северной Америке. В американских, канадских и британских журналах его цитировали вдвое чаще, чем всех ос­тальных советских авторов. Это составляет значитель­ный контраст с цитированием Луриевских работ в его собственной стране, где ссылки на него нахо­дятся на 12 месте и составляют примерно треть от ссылок на других известных советских психологов, включая Ломова, Выготского, Рубинштейна и дру­гих (возможно в Северной Америке следует обра­тить внимание также и на этих психологов).

На основе моего собственного неформального изучения современных американских учебников по нейропсихологии я заподозрил, что большинство цитат исходят от нейропсихологов и отражают мои любимые «Высшие корковые функции человека» (на самом деле цитируется, конечно, широкий круг Лу­риевских работ.). Однако довольно интересное ис­следование, проведенное Рубаном с коллегами в 1982 и 1996 гг. показало, что почти через 20 лет после смерти Лурия две из его работ остаются в числе деся­ти наиболее читаемых книг по нейропсихологии, как об этом свидетельствуют практические нейропсихо-логи в Северной Америке. Это тем более удивительно ввиду того, что между Американскими издательст­вами существует конкуренция. Книги Лурия были признаны более значительными, чем большое ко­личество изданных позднее хороших американских книг по нейропсихологии, несмотря на то, что они базировались на российских изданиях 24—28-летней давности. Осмелюсь утверждать, что не только в Се­верной Америке нейропсихологи признают надеж­ность, полезность и долговечность этих работ!

Каковы же области нейропсихологии, испытываю­щие влияние Лурия по другую сторону океана? Опре­деленно — это проблема, на которой сфокусирована классическая нейропсихология, проблема локализации функций и взаимодействия поведения и мозговой органи­зации. Однако, его работы выходят за рамки узкой ней-ропсихологической тематики, и он участвовал — в разные моменты своей жизни — в разнообразных пси­хологических исследованиях, включая развитие ребен­ка, педагогическую и реабилитационную коррекцию, методы обучения, задержку умственного развития, проблемы языка и индивидуальные когнитивные сти­ли. Майкл Коул в своем введении в Луриевскую авто­биографию указывает на то, что все Луриевские работы объединяет стремление создать более всеохватываю­щую культурно-историческую теорию психологии в противоположность некоторым другим, доминирую­щим, психологическим доктринам, существовавшим в его время. Я не собираюсь комментировать далее эту основную цель Лурия, упомяну только, что значи­тельное число нейропсихологов Северной Америки, использующих исключительно Луриевские методы об­следования, упускают этот аспект Луриевского подхо­да, и, таким образом, не осознают всей сложности и всего изящества Луриевских концепций.

Влияние Лурия в нейропсихологии распространя­ется на целый ряд важных разделов. Как уже сказано, популярны его взгляды на локализацию и кортикаль­ную организацию психических функций — то, что уже классически ассоциируется с его именем. Кроме того известны Луриевские работы по нейролингвистике и классификации афазий, его подходы к реабилитации и восстановительному обучению пациентов после пораже­ний мозга, его удивительные обсуждения нарушений регуляторной активности, связанные с поражением лобных долей и, конечно, его качественный подход к обследованию. Все это — существенные разделы Лу-риевской нейропсихологии, которые сильно повлия­ли на современную нейропсихологию в Северной Америке.

Луриевское влияние можно приблизительно сгруппировать в два направления: его теории и кон­цепции и его методические подходы. Говоря о концеп­циях, надо отметить, что хотя некоторые Луриевские предположения не подтвердились, его идеи о вербаль­ной регуляции поведения как при развитии, так и при нарушении системной локализации мозговых функ­ций, и его дидактическая теория о трех функцио­нальных блоках мозга сохраняют свое значение и сегодня. Интересно заметить, что современная нейро­психология в целом подтверждает основные направле­ния Луриевской концепции функциональных систем, используя такие термины, как модальность, сомато-топика, локализация, параллельная и последователь­ная обработка информации или «модель множества способов». Синдромный анализ и качественный ана­лиз нейродинамических факторов, лежащих в основе проблем конкретного пациента, является частным клиническим применением выводов, следующих из его теории.

Луриевская концепция относительно трех функ­циональных блоков мозга важна для обучения со­временных нейропсихологов. Будучи очевидно упрощенной, эта концепция помогает студентам и практикам использовать знания о связи мозга и по­ведения в клинике и исследовательской работе, и обеспечивает своего рода систему функциональной поведенческой «географии», в которую встраивают­ся специфические находки из разных областей нейропсихологии. Такая упрощенная модель, например, очень полезна при изучении признаков, позволяющих отличить пациентов с классическими фокальными ней-ропсихологическими дефектами (агнозия, апраксия и т.д.) от пациентов с более генерализованными труд­ностями контроля поведения или от пациентов с дис­функцией лобных долей, наступившей вследствие заболеваний мозга. Модель Даса (J.P.Das's PASS пла­нирование, внимание, симультанная и сукцессивая обработка информации) является еще одним приме­ром адаптации — второго поколения нейропсихоло­гов — к Луриевским идеям, которая проясняет, операционализирует и до некоторой степени расширяет Луриевскую модель. Конечно, необходима обновленная модель работы мозга, учитывающая субкортикальные взаимодействия. Возможно Луриевские ученицы, та­кие как Хомская, Ахутина и Цветкова, продолжаю­щие его исследования, смогут создать новую версию учебников по нейропсихологии, в которые войдут Лу­риевские работы и работы других российских нейро­психологов, и которые окажутся в первой десятке руководств по нейропсихологии¹.

Нейропсихологи Северной Америки, как показал опрос, расценивают свой теоретический багаж как базирующийся на процессуальной или качественной интерпретации, и такая теоретическая ориентация со временем возрастает. Однако надо отметить, что ме­нее половины выборки нейропсихологов показали, что их подходы основаны на данных, полученных с при­менением более традиционных для Северной Амери­ки психометрических батарей, таких, как батарея Halstead—Reitan'a. To, что не везде применяется чистый Луриевский подход, по-видимому, связано с сильной психометрической традицией в североамериканской психологии и действующими стандартами в практи­ке, придающими особое значение количественному описанию дефектов,

Если мы перейдем к практике нейропсихоло-гического оценивания дефектов, стоит рассмотреть основные направления, по которым различаются ос­новные школы, или подходы в нейропсихологии. Так, методы оценки могут быть стандартизированными (применение одних и тех же заданий для всех па­циентов) или гибкими (применение разных заданий, специфичных для каждого пациента), могут выглядеть как батарея или как индивидуальное обследование, мо­гут быть количественными или качественными, ориен­тированными на процесс выполнения задания или Сфокусированными на достижении результата, опи­рающимися на психометрию или на качественный анализ. Батареи Холстед—Рейтана, Лурия—Небраска и Айова—Бентон (Halsted—Reitan, Luria—Nebraska, Iowa—Benton) обычно рассматриваются как стандар­тизированные, психометрические, количественные батареи с опорой на количественное представление и интерпретацию данных. Процессуально ориентирован­ными являются стандартизация Луриевских методов Кристенсен и так называемый процессуальный под­ход Каплан (Christensen, Kaplan). В настоящее время многие нейропсихологи Северной Америки применя­ют метод гибкой батареи как наиболее подходящий стандарт нейропсихологической оценки. Только очень немногие применяют какую-либо одну стандартную тестовую батарею.

Все эти методы различаются по тому, в какой мере операционализация подхода опирается на тео-

¹ Первый учебник профессора Е.Д.Хомской «Нейропси­хология» готовится к печати в издательстве Plenum press.

рию. Известно, что в своих клинических оценках Лурия подчеркивал клинико-теоретический подход, выявляя факторы, влияющие на пациента, в основ­ном при помощи качественного анализа данных, которые могут быть описаны в терминах нарушен­ных связей в функциональных системах. Такая гиб­кая методика проверки гипотез была ориентирована исключительно на клинику и, конечно, развита в ходе обследования десятков тысяч пациентов.

Луриевский подход породил большое количество нео-Луриевских батарей оценки или тестовых измере­ний, каждый со своим собственным акцентом и попыт­кой операционализации хода исследований. Конечно, версия стандартизации «Луриевского Нейропсихоло-гического Обследования» Анны Лизы Кристенсен яв­ляется наиболее прямым переводом и адаптацией Луриевских методов и остается верной оригинально­му источнику, несмотря на то, что сам Лурия считал ее несколько упрощенной. Она делает доступным для целого поколения англо-говорящих нейропсихологов понимание Луриевских идей о «квалификации симп­тома» и обеспечивает их многими уникальными Лу-риевскими тестами, использовавшимися в клинике. Так называемые трехкомпонентные моторные задачи (тес­ты на динамический праксис), разработанные Лурия, также очень популярны в Соединенных Штатах, и ин­тересно отметить, что никто не пытался пока фор­мально стандартизовать версию этих обследований.

Несколько нео-Луриевских методов было разра­ботано с опорой на специфические аспекты Лури­евского теоретического подхода. «Батарея оценки для детей Кауфмана» (Kaufman-ABC) была одной из первых батарей оценки интеллекта детей в Соединен­ных Штатах, в которой сделана попытка определить не столько результаты выполнения теста, сколько ментальные процессы, стоящие за их получением, в частности анализировались симультанные и сук-цессивные аспекты умственных операций. Таким образом, в основу батареи было положено разли­чение двух видов мозговых операций (симультанных и сукцессивных), усвоенное Лурия из работ своих предшественников (Сеченова и других). Новая сис­тема когнитивной оценки Даса и Наглиери (Das, Naglieri), развитая на основе системы оценки ин­теллектуальных функций PASS, основывается на Луриевских представлениях о параллельной и пос­ледовательной переработке информации.