Нейропсихология восприятия 11 страница

Эффект торможения (...) может выступать в двух формах: проактивного и ретроактивного торможения. (...) Суммация торможения наиболее сильно влияет на вновь образующиеся связи, ко­торыми определяется порядок следования элемен­тов при воспроизведении. Это подтверждается тем, что у первого из наших больных начинает страдать порядок воспроизведения элементов серии. Такое расхождение между более успешным характером воспроизведения сигналов при нефиксированном порядке воспроизведения и менее успешным вос­произведением их в порядке предъявления пока­зывает, что здесь имеет место не слабость следов памяти, а преимущественное торможение связей, определяющих порядок следования элементов.

Существенно иной механизм выступает при на­рушении воспроизведения, сопровождающегося появлением парафазии. (...) В этом случае, отли­чающемся от первого тем, что локальная травма мозга сопровождалась грубым воспалительным про­цессом, можно предположить сужение динами­ческого диапазона возбуждения нервных связей, в результате чего возбуждение, характеризующее вновь образующиеся нервные связи, достигает предела и мало отличается от уровня возбуждения других, ра­нее образованных связей. «Выравнивание возбужде­ний» создает возможность замены одних элементов другими, близкими им в том или ином отношении.

Доказательством того, что эффект «выравнива­ния» не тождествен слабости следа памяти, может служить факт, что замены при воспроизведении не случайны, а так или иначе связаны со следом (заме­нены по смыслу).

Следует подчеркнуть, что явления суммации торможения (...) и ограничения диапазона возбуж­дения с эффектом «выравнивания возбуждений» мо­гут наблюдаться и в норме, при возрастании объема заучиваемого материала и утомлении.

Выводы

1. При исследовании локальных поражений слухового анализатора установлено модально-специфическое нарушение мнестических процессов.

2. Выделено динамическое нарушение памяти, не сводимое к слабости следа.

3. Рядом экспериментальных приемов выделены два разных механизма динамических нарушений: накопление торможения в системе новых связей и «выравнивание возбуждений» новых и старых связей как результат сужения динамического объема диапазона возбуждения.

А.Р.Лурия, А.Н.Коновалов, А.Я.Подгорная расстройства памяти в клинике аневризм передней соединительной артерии1

Нарушение кровообращения, возникающее в ре­зультате разрыва аневризмы передней соединительной артерии, сопровождающегося субарахноидальным или паренхиматозным кровоизлиянием и спазмом в сис­теме передних мозговых артерий, приводит к дисфунк­циям медиальных и (медио-базальных) отделов лобных долей мозга, а иногда и дисфункции диэнцефальной области, и вызывает вполне очерченный синдром.

Центром этого синдрома являются нарушения памяти, протекающие на фоне общих аффективных изменений личности с типичными для поражения медио-базальных отделов мозга явлениями растор-моженности, и нарушение контроля над протека­нием психических процессов.

В стертых случаях эти дефекты выражаются в отчет­ливом снижении памяти, невозможности возвращаться к только что запечатленным следам, возникающей в результате повышенной тормозимости следов интер­ферирующими воздействиями, выступающими на об­щем фоне ирритированности и расторможенности, типичных для дисфункции базальных отделов лобной области.

В случаях массивных поражений, приводящих к двусторонней дисфункции медиальных отделов лобной и образований диэнцефальной области, эти дефекты могут приводить к состоянию острой спутанности, дезориентировки в месте и времени и грубейшим на­рушениям памяти на текущие (а иногда и прошлые) события, сопровождающиеся расстройством сознания, общей спутанностью, конфабуляциями и приближа­ющиеся к корсаковскому синдрому. Такие картины могли наблюдаться как при стационарных нарушени­ях функций медиальных отделов лобной области, воз­можно, связанных с нарушениями нормальной работы образований межуточного мозга, так и при острых

состояниях, возникающих в результате паренхиматоз­ных кровоизлияний, послеоперационного спазма пе­редних мозговых артерий или разобщения кровообращения клипированием передней соедини­тельной артерии.

Описанный синдром резко отличается как от нарушений памяти, возникающих при локальных поражениях конвекситальных отделов мозга (при которых нарушения памяти носят строго модальный характер), так и от нарушений памяти на текущие события, возникающие при двусторонних пораже­ниях гиппокампа, при которых они не сопровожда­ются конфабуляциями и не вызывают расстройства сознания.

Эти факты показывают, что для возникновения корсаковского синдрома с конфабуляциями необхо­димо наряду с нарушениями круга Пейпеца еще и участие медиальных (или медиобазальных) отделов лобной области мозга, как и тех образований диэнце­фальной области, питание которых осуществляется короткими ветвями передних мозговых артерий. (...)

Описанные факты заставляют предполагать, что одна только слабость следов текущих впечатлений яв­ляется недостаточной для возникновения описанного синдрома и что нарушения памяти, возникающие в этих случаях, являются не только (и не столько) резуль­татом слабости фиксации следов, но и результатом их повышенной тормозимости интерферирующими воз­действиями.

В условиях сниженного тонуса коры эта повышен­ная тормозимость следов может протекать одновремен­но с явлением уравнивания возбудимости следов различной силы, что приводит к смешению (конта­минации) следов, относящихся к различным системам. При снижении контроля над протеканием психичес­ких процессов, характерном для дисфункции ме­диальных отделов лобных долей мозга, эти явления могут сопровождаться неконтролируемым оживлением побочных ассоциаций, которые и приводят к со­скальзыванию на побочные связи, составляющие нейродинамическую основу утери избирательности психических процессов и клинически проявляющие­ся в явлении конфабуляции.

Опыты с возвращением к прежним следам в ус­ловиях интерферирующих воздействий дают возмож­ность создать экспериментальную модель такой утери избирательности психических процессов и подвести к анализу патофизиологической основы спутаннос­ти сознания.

¹ ЛурияА.Р., Коновалов А.Н., Подгорная А.Я. Расстрой­ства памяти в клинике аневризм передней соединитель­ной артерии. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1970. С.115—117.

Э.Г.Симерницкая, В.И.Ростоцкая, А.Х.алле о роли лобных долей мозга в организации слухо-речевой памяти у детей и взрослых1

Вопрос об отношении лобных долей к процес­сам памяти представляется важным в связи с тем, что одна из их основных функций — способность сохранения программ — в значительной степени зависит от сохранности мнестических процессов.

Наблюдения над больными с очаговыми по­ражениями мозга свидетельствуют о том, что при поражениях лобных долей мозга мнестическая дея­тельность страдает достаточно отчетливо. Такие боль­ные оказываются неспособными создавать прочные мотивы запоминания, они демонстрируют инактив-ность и аспонтанность мнестической деятельности, нарушение возможности переключения от одних элементов задания к другим. В связи с этим при поражениях лобных долей активная мнестическая деятельность грубо нарушается и превращается в пассивное запечатление предлагаемого материала (А.Р.Лурия, 1973). Нарушение активной мнестичес­кой деятельности в первую очередь сказывается на процессах произвольного запоминания, в то время как характеристики непроизвольной памяти (отра­жающей запечатление следов при отсутствии спе­циальной установки на запоминание) остаются при таких поражениях на нижней границе данных, по­лученных при исследовании здоровых людей (Д.Д.Бе-коева, Н.К.Киященко, 1974).

Эти факты, подтверждая решающую роль лоб­ных отделов мозга в организации активной мнести­ческой деятельности, оставляют, однако, открытым вопрос об отношении лобных долей к процессам приема и фиксации предъявляемых воздействий.

Для решения этого вопроса большие возможнос­ти открывает метод дихотического прослушивания. Осо­бенность этого метода состоит в том, что он сводит до минимума возможность семантической обработки ма­териала и тем самым акцентирует перцептивное звено мнестической деятельности, в большей степени свя­занное с запечатлением, чем актуализацией следов. Это достигается за счет очень коротких интерстимульных интервалов, не превышающих 30 мс.

В данной работе была предпринята попытка ис­пользовать метод дихотического прослушивания для изучения той роли, которую лобные отделы играют в приеме и фиксации информации, т.е. в процессах следообразования в более узком и специальном смысле этого слова.

методика

Методика дихотического прослушивания была разработана голландской исследовательницей Киму-рой в 1961 г. К русскому языку она была адаптиро­вана Е.П.Кок (1971).

¹ Функции лобных долей мозга / Под ред. Е.Д.Хом-ской, А.Р.Лурия. М.: Наука, 1982. С.103—114.

В данной работе использовался вариант методи­ки дихотического прослушивания, апробированный на кафедре нейро- и патопсихологии факультета психологии МГУ Б.С.Котик (1975).

Вербальный дихотический тест включал 10 серий по 4 пары односложных слов, которые были записаны раздельно на двух дорожках магнитной ленты. Слова предъявлялись с помощью стереофонического магни­тофона через изолированные наушники, что обеспе­чивало синхронное раздельное восприятие записи. Благодаря такому способу предъявления информации испытуемый одновременно воспринимал два различ­ных слова: одно — правым, а другое — левым ухом. Интервал между словами составлял 0,5 с, между серия­ми — 20 с. Общее количество предъявлявшихся в ис­следовании слов составляло 160 (по 80 на каждое ухо).

Для устранения возможного влияния технических погрешностей, а также фонетических и семантичес­ких факторов каждый испытуемый прослушивал весь набор дважды: сначала в одном положении наушников, затем — в обратном. Исходное положение наушников у одной половины испытуемых было противополож­ным начальному положению наушников у другой.

Перед началом исследования испытуемого пре­дупреждали, что ему будут предъявляться различ­ные слова в оба уха и что он должен стараться слушать внимательно обоими ушами и воспроизвести как можно больше слов. Воспроизведение слов прово­дилось в перерывах между сериями. Для адаптации к ситуации дихотического прослушивания предлага­лась сначала длинная серия из 12 пар слов (воспро­изведение этой серии не требовалось).

По результатам дихотического исследования опре­делялись показатели общей продуктивности воспроиз­ведения и показатели продуктивности воспроизведения стимулов, воспринимавшихся правым и левым ухом. Определялась не только продуктивность, но и точность воспроизведения, оценивавшаяся по показателю от­носительного превалирования правильно воспроизве­денных слов над ошибочными (Б.С.Котик, 1975).

Статистическая обработка результатов исследова­ния проводилась с помощью модифицированного кри­терия Стьюдента (Е.Ю.Артемьева, Е.М.Мартынов, 1975),

материал исследования

Исследование было проведено на 33 больных с поражением лобных долей мозга (17 детей в возрас­те от 7 до 14 лет и 16 взрослых). В 16 случаях имело место поражение левой, в 17 — правой лобной доли. Контрольную группу составили 29 больных (13 де­тей и 16 взрослых) с поражением височных отде­лов, являющихся специфичными для восприятия и переработки предъявлявшейся в исследовании слу-хо-речевой информации. У 17 больных этой группы очаг поражения располагался в левом, у 12 — в пра­вом полушарии мозга.

Результаты исследования больных с поражени­ем лобных и височных отделов сопоставлялись с ре­зультатами исследования здоровых испытуемых соответствующего возраста, полученными в группах, состоявших из 57 детей и 20 взрослых испытуемых.

общая характеристика основной

ГРУППЫ БОЛЬНЫХ

У подавляющего большинства исследованных больных с поражением лобных долей мозга имела место выраженная общемозговая симптоматика: го­ловные боли с тошнотой и рвотой, застой сосков зрительных нервов на глазном дне, снижение зрительных функций, гипертензионные изменения на кранис) граммах.

Локальные симптомы проявлялись эпилепти­ческими припадками, односторонней двигательной недостаточностью в виде гемипареза по централь­ному типу, центральной недостаточностью лицево­го нерва. В отдельных случаях отмечались нарушения обоняния по типу односторонней гипосмии. Имели место стволовые симптомы.

В ЭЭГ в подавляющем большинстве случаев на­блюдался четкий очаг патологической активности в виде преобладания медленных волн в передних от­делах левого или правого полушария. Как правило, очаговые изменения биоэлектрической активности обнаруживались на фоне общемозговых.

Нарушения высших психических функций у де­тей и взрослых имели неодинаковую выраженность. В детском возрасте они проявлялись более мягко. Нередко даже очень массивные поражения лобных отделов одного из полушарий протекали у детей без отчетливой нейропсихологической симптоматики.

Яркой иллюстрацией этого положения является боль­ная П.. 12 лет, у которой на операции была удалена боль­шая саркома (около Т см в диаметре), расположенная в заднелобно-парасагиттальной области слева. В клиничес­кой картине у больной отмечался выраженный синдром внутричерепной гипертензии, на фоне которого отчет­ливо выступали очаговые симптомы, в том числе грубый правосторонний гемипарез. На ЭЭГ отмечался грубый очаг патологической биоэлектрической активности в глубин­ных отделах левой лобной доли, воздействующий непос­редственно на подкорковые ядра и срединные структуры мозга. ЭхоЭГ выявляла смешение срединных структур сле­ва направо на 11 мм, левосторонняя каротидная ангиог­рафия — грубое смещение левой переднемозговой артерии вправо с сосудистой сетью в глубине заднелобной области. Однако, несмотря на столь грубое поражение передних отделов левого полушария, тщательное нейроисихологи-ческое исследование не выявило в данном случае ника­ких нарушений высших психических функций. В тех случаях, где поражения левой лобной доли у детей со­провождались нейропсихологической симптоматикой, она носила характер повышенной отвлекаемости, трудностей автоматизации двигательных операций, инертности при переключении с одних элементов задания (двигательно­го, речевого или мыслительного) на другие.

У взрослых больных с поражением левой лоб­ной доли все эти нарушения имели значительно бо­лее грубую выраженность.

При поражениях правой лобной доли центральное место в структуре нейропсихологического синдрома занимали изменения эмоционально-личностной сфе­ры: повышенное настроение, отсутствие тревоги или беспокойства по поводу заболевания и предстоящей операции, дефекты осознания тяжести болезни и от­дельных ее проявлений,

Нередко при нейропсихологическом исследова­нии больных с поражением лобных долей мозга об­наруживались нарушения слухо-речевой памяти. Эти нарушения носили неодинаковый характер у детей и взрослых, а также в зависимости от локализации патологического процесса в правой или левой лоб­ной доле.

Наиболее отчетливо эти различия выступили при дихотическом предъявлении речевых стимулов, по­зволяющем оценивать нарушения воспроизведения не только по качественным, но и по количествен­ным характеристикам.

результаты и их обсуждение

Изложение результатов исследования начнем с анализа данных, полученных на взрослых больных.

Показатели воспроизведения дихотически воспри­нимаемых речевых стимулов у больных с поражением лобных долей мозга существенно отличались от соот­ветствующих показателей здоровых испытуемых и боль­ных с поражением височных отделов. Это положение в равной мере относится и к лево-, и к правосторонним локализациям патологического процесса.

При поражении левой лобной доли отчетливо вы­ступало снижение общей продуктивности воспро­изведения, которое составляло по сравнению с соответствующими показателями здоровых испыту­емых 29,4% (1=0,820, р<0,05).

Нарушения воспроизведения дихотически воспри­нимаемых речевых стимулов у этих больных носили билатеральный характер: в отношении к стимулам, предъявленным в правое ухо, такое снижение состав­ляло 29,2% (t=0,731, p<0,05), а в левое - 29,5% (t=0,451, p<0,05). Билатеральный характер снижения продуктивности воспроизведения стимулов в услови­ях дихотического прослушивания получил в литерату­ре название «эффекта доминантности» (C.Schulhoff, H.Goodglass, 1969). Тот факт, что «эффект доминант­ности» отчетливо выступает при поражениях левой лоб­ной доли, свидетельствует о ее непосредственном отношении к проявлению этого эффекта.

Аналогичный характер нарушений наблюдался и у больных с поражением левой височной доли. Раз­личия между группами касались только выраженно­сти дефекта, которая в этом случае была значительно более грубой: показатели воспроизведения с право­го уха были ниже нормальных на 54,2% (t= 1,059, р<0,05), а с левого - на 45,6% (t=0,591, p<0,05).

При поражениях левой лобной, так же как и левой височной доли у взрослых больных наблюда­лось не только снижение объема воспроизведения, но и резкое увеличение числа ошибочных ответов по сравнению с нормальными данными (с²=4,3, р<0,05).

Качественный анализ ошибок, наблюдавшихся у больных с поражением левой лобной доли,.пока­зывает, что большинство их имеет характер персеве­раций. Другие типы ошибок (замены слов, побочные вплетения, контаминации и др.) достоверно не пре­вышали по частоте соответствующие показатели здо­ровых испытуемых.

Нарушения воспроизведения дихотически вос­принимаемых речевых стимулов отчетливо выступа­ли у взрослых больных при поражениях не только левой, но и правой лобной доли. Эти нарушения так­же проявлялись в снижении общей продуктивности воспроизведения, которое составляло по сравнению с нормальными данными 17,8% (1=0,451, р<0,05).

Отличительная особенность нарушений воспроиз­ведения при поражениях правой лобной доли состоя­ла в том, что они носили не билатеральный, как при поражениях левой лобной доли, а односторонний ха­рактер, обнаруживаясь только на стороне, контрала-теральной очагу поражения. Снижение продуктивности воспроизведения стимулов с левого уха выступало очень грубо, достигая в среднем по группе 55,7% (t=0,738, p<0,05). Более того, в 44% случаев воспроиз­ведение стимулов, воспринимаемых левым ухом, ока­зывалось совсем невозможным и принимало форму полного их игнорирования.

В отличие от левого средний объем воспроизве­дения с правого уха, ипсилатерального очагу пора­жения, достоверно не отличался у взрослых больных с поражением правой лобной доли от соответству­ющих показателей здоровых испытуемых.

Такой односторонний тип снижения продуктив­ности воспроизведения стимулов при дихотическом прослушивании получил в литературе название «эф­фекта очага» и считается специфичным для пораже­ний недоминантного по речи полушария (C.Schulhoff, H.Goodglass, 1969).

«Эффект очага» отчетливо выступал при пораже­ниях не только правой лобной, но и правой височной доли, однако максимальная степень его выраженнос­ти в отличие от «эффекта доминантности» наблю­далась при лобной, а не височной локализации патологического процесса. Как указывалось выше, при поражениях правой лобной доли грубое нарушение воспроизведения стимулов с левого уха в условиях дихотического прослушивания, достигавшее степе­ни игнорирования, имело место в 44%, а при височ­ной локализации очага — только в 14,3%.

При поражениях правой, так же как и левой лобной доли, снижение продуктивности воспро­изведения сочеталось со снижением его точности. Обращал на себя внимание, однако, тот факт, что характер ошибок у больных с право- и левосторон­ней локализацией очага поражения был неодина­ков. В отличие от поражений левой лобной доли, сопровождавшихся резким увеличением числа пер-севераторных ответов, при поражениях правой до­минировали ошибки по типу замен и побочных вплетений, характерных для нарушений избиратель­ности речевых связей.

Таким образом, поражения лобных долей мозга у взрослых сопровождаются отчетливыми наруше­ниями воспроизведения дихотически воспринимае­мых речевых стимулов. Эти нарушения возникают при поражениях не только левой, но и правой лобной доли, проявляясь, однако, специфично в зависи­мости от латерализации патологического процесса: поражения слева сопровождаются «эффектом доми­нантности», а справа — «эффектом очага»; качествен­но различным в этих случаях является и характер ошибок воспроизведения.

Полученные данные свидетельствуют о важной роли лобных долей мозга не только в организации мнестической деятельности, но и в формировании латеральных или полушарных особенностей восприя­тия и запечатления слухо-речевой информации.

Аналогичное исследование, проведенное на де­тях с поражением лобных долей мозга, дало совсем иные результаты.

Прежде всего при поражениях и правой, и левой лобной доли у детей не отмечалось характерного для взрослых снижения общей продуктивности воспроиз­ведения по сравнению с нормой: имевшие место раз­личия не достигали статистически значимого уровня.

Незначительное снижение продуктивности воспро­изведения, наблюдавшееся у детей с поражением ле­вой лобной доли (8%), не укладывалось в картину ни «эффекта доминантности», ни «эффекта очага», по­скольку показатели воспроизведения с правого уха, контралатерального очагу поражения, полностью со­впадали у этой группы больных с данными здоровых, а сниженными были показатели воспроизведения толь­ко с ипсилатерального, левого, уха.

Результаты исследования детей с поражением правой лобной доли в большей степени приближались к результатам, полученным на взрослых боль­ных с аналогичной локализацией патологического процесса. Хотя снижение продуктивности воспроиз­ведения у больных этой группы также не достигало уровня достоверных различий (составляя лишь 15% по сравнению с нормой), оно, как и у взрослых, носило характер «эффекта очага», обнаруживаясь только на стороне, контралатеральной поражению.

Отличительная особенность поражения лобных долей мозга в детском возрасте состояла не только в высокой продуктивности, но и в высокой точности воспроизведения: при поражениях и правой и левой лобной доли у детей общее количество ошибок дос­товерно не превышало соответствующие показатели в норме. Это позволяет заключить, что нарушения воспроизведения при дихотическом прослушивании у детей и взрослых с поражениями лобных долей мозга различаются не только количественно, но и качественно. В детском возрасте они в большей сте­пени обусловлены недостаточностью процессов при­ема и фиксации предъявляемых воздействий, нежели дефектами актуализации следов, столь отчетливо выступающими у взрослых больных с поражениями не только левой, но и правой лобной доли.

Различия в результатах исследований детей и взрослых свидетельствуют о неодинаковом функцио­нальном значении лобных долей на разных ступенях онтогенетического развития. Тот факт, что при пора­жениях лобных долей нарушения воспроизведения дихотически воспринимаемых стимулов обнаружи­ваются только у взрослых, может говорить о доста­точно позднем вовлечении этих отделов мозга в организацию вербально-мнестических функций.

Однако различия в результатах дихотического исследования детей и взрослых могут быть интер­претированы и с позиции широко распространенной концепции о функциональной эквипотенциальнос-ти мозга в детском возрасте. Исходя из этой концеп­ции, не только лобные, но и все другие очаговые поражения головного мозга у детей не должны вы­зывать специфических расстройств.

Анализ полученных нами фактов свидетельству­ет о том, что они плохо согласуются с концепцией эквипотенциальное™.

Прежде всего, изменения продуктивности воспро­изведения дихотически воспринимаемых речевых сти­мулов, отсутствовавшие у детей с поражением лобных долей, отчетливо выступали при височных локали­зациях патологического процесса. Более того, при поражениях левой височной доли у детей нарушения вос­произведения с правого уха, контралатерального оча­гу поражения, были выражены значительно грубее, чем у взрослых. Так, у взрослых больных объем вос­произведения с правого уха был ниже нормальных дан­ных на 54,2%, а у детей — на 76,6%. Подавляющее большинство детей с поражением левой височной доли (66,7%) обнаруживали полную неспособность воспро­изведения речевых стимулов с левого уха в условиях дихотического прослушивания, демонстрируя феномен левостороннего игнорирования, У взрослых при пораже­нии левой височной доли игнорирование не было от­мечено ни в одном случае,

Поражения правой височной доли у детей также сопровождались нарушениями воспроизведения, выступавшими значительно более отчетливо, чем при поражениях правой лобной доли, Как и у взрослых больных, эти нарушения носили характер «эффекта очага», объем воспроизведения с левого уха у детей с поражением правой височной доли был ниже нормального на 34,2% (t=0,561, p<0,05). В 20% случаев, т.е. примерно с такой же частотой, как и у взрос­лых, при поражениях правой височной доли у детей отмечалось игнорирование стимулов, воспринимав­шихся с левого уха.

Таким образом, в детском возрасте нарушения воспроизведения при дихотическом прослушивании обнаруживаются только в случаях поражения височ­ных, специфичных для слухо-речевой информации, отделов мозга, в то время как у взрослых они отчет­ливо выступают и при поражениях лобных долей. Более того, поражения правой лобной доли приво­дят у взрослых больных даже к более выраженным нарушениям воспроизведения, чем поражения пра­вой височной доли.

В свете полученных данных различия в результа­тах исследования детей и взрослых с поражениями лобных долей мозга не могут быть объяснены кон­цепцией эквипотенциальное™. Они свидетельствуют о качественно различном значении лобных долей мозга в организации вербально-мнестических функ­ций на разных ступенях онтогенеза.

заключение

Проблема мозговой организации речевых про­цессов, в том числе и процессов слухо-речевой па­мяти, широко обсуждается в научных публикациях последних лет. Обострение интереса к этой пробле­ме было вызвано накоплением большого числа фак­тов, свидетельствующих о том, что осуществление речевых функций обеспечивается структурами не только левого, но и правого полушария. Изучение мозговой организации речевых процессов имеет не только теоретическое, но и важное практическое значение, особенно в клинике очаговых поражений головного мозга, где наличие речевых расстройств является одним из самых надежных топико-диагно-стических симптомов.

Различные формы нарушений речевой деятель­ности возникают при очаговых поражениях мозга с неодинаковой частотой, Наиболее часто наблюдаются нарушения слухо-речевой памяти, которые могут об­наруживаться при самых различных по локализации поражениях мозга. В связи с этим изучение мозговой организации процессов запоминания слов, т.е. той роли, которую в их осуществлении играют различные полушария и различные отделы головного мозга, мо­жет существенно расширить возможности нейро-психологической диагностики очаговых мозговых поражений.

Данное исследование входит в цикл проводимых в этом направлении исследований. Основываясь на многочисленных наблюдениях, свидетельствующих о важной роли лобных долей в организации актив­ной мнестической деятельности, в данном исследо­вании ставилась задача изучения отношения лобных долей к процессам приема и фиксации вербальной информации.

Основной результат проведенного исследования состоял в установлении того факта, что участие лобных долей мозга в процессах слухо-речевой памяти является неодинаковым на разных этапах онтогенеза. У взрослых больных поражения и левой и правой лобной доли вызывают отчетливые нарушения воспроизведения дихотически воспринимаемых речевых стимулов, про­являющиеся в виде снижения общей продуктивности запоминания по сравнению с нормой. Характер этого

нарушения оказывался различным в зависимости от стороны поражения мозга: при поражениях лобных отделов левого полушария снижение продуктивности воспроизведения носило билатеральный характер («эф­фект доминантности»), а при поражениях правой лоб­ной доли — односторонний, проявляясь только в отношении к тем стимулам, которые были предъявле­ны на левое ухо, контралатеральное очагу поражения («эффект очага»).

Поскольку «эффект доминантности» и «эффект очага» отчетливо выступают при поражениях именно лобных долей мозга (а при право-лобной локализа­ции даже более отчетливо, чем при право-височ­ной), это позволяет заключить, что лобные доли имеют непосредственное отношение к проявлению и, возможно, к формированию полушарных особен­ностей восприятия и воспроизведения слухо-рече­вой информации.

При поражениях лобных долей мозга у взрослых имело место снижение не только продуктивности, но и точности воспроизведения, при этом характер ошибок был неодинаков при правосторонних и лево­сторонних локализациях патологического процесса.

В отличие от взрослых, у детей поражения лоб­ных долей мозга не сопровождались достоверным снижением ни продуктивности, ни точности вос­произведения дихотически воспринимаемой вербаль­ной информации. Из этого следует, что в детском возрасте осуществление вербально-мнестических функций не опирается на структуры лобных долей мозга, как это имеет место у взрослых.

Согласно данным литературы (А.Р.Лурия, 1973), лобные отделы коры окончательно формируются после 12 лет. Именно это обстоятельство и объясняет, по-видимому, столь различный эффект проявления нару­шений воспроизведения дихотически воспринимаемых речевых стимулов у детей и взрослых.