Глава 4. подходы к разрешению типовых консультативных проблем 6 страница

Не так страшно показаться непонятливым или тупым, чем пытаться строить диалог с клиентом, в действительности не до конца понимая, о чем он говорит. Смыслы разных людей непо­ вторимы. Необходимо ценить смыслы клиента, не спешить с по­ ниманием.

Иногда, высказав первую «порцию», обычно содержащую «сырую» жалобу, клиент в недоумении останавливается, ожидая некоей активности от терапевта. В подавляющем большинстве случаев в заявке уже содержится почти все то, что может стать фигурой.

– 167 –

Есть такой специальный термин в репертуаре современных геш­ тальтистов: «собрать фигуру», что означает: сконцентрировать вни­ мание и осознанность в той зоне переживаемых клиентом состояний, где находится самое актуальное, насущное, важное переживание, проблема, в конце концов, и где таится разгадка.

Порой случается так, что клиент не может ответить на кажущий­ ся таким простым вопрос: «В чем проблема?» Весьма вероятно, что процесс трудного определения, что именно является трудностью, как раз и есть — фигуральная проблема. В подобной ситуации пред­ лагается обратить внимание на данный процесс, задавая вопрос: «А что, собственно, происходит?»

2. Действие второе, понимающее: когда сфокусировано, что именно говорит клиент, что есть проблема; нужно выяснить, что это значит для клиента.

В ответ на подобный вопрос клиент обычно доносит важнейшую информацию о собственных смыслах и процессе смыслообразова­ ния, об уникальных особенностях формирования отношения к со­ бытию. Классики гештальта учат, что «Смысл — не в фигуре и не в фоне, а в их взаимоотношении». Действие второе алгоритма прино­ сит насыщение поля в терминах гештальта, или же описание обстоя­ тельств и связанных с проблемой фактов, создающих фон.

Терапевту важно не увязнуть в собственных интерпретациях смысла. Интерпретировать и «понимать» смысл быстрее клиента так же опасно, как опасно и вредно было интерпретировать и «по­ нимать» проблему. Правильнее спросить клиента о его смыслах, что для него важно во всей ситуации. Гипотез может быть без счета, столько — сколько наблюдателей изволят спроецировать собствен­ ные смыслы на данную ситуацию. А клиент может высказать един­ ственный для него смысл.

В теории гештальта данный этап можно обозначить как этап «заострения фигуры» или более точного и глубокого понимания и узнавания проблемы уже в контексте прочих значимых фактов жиз­ ни клиента.

– 168 –

3. Действие третье, исследовательское: когда сфокусирована проблема и ясно, в чем ее значение для клиента, нужно помочь ему узнавать, как происходит то, что приносит боль или уносит ра-дость.

Процесс составляет механизм развертывания событий, в резуль­ тате которых клиент переживает боль (стыд, нежеланный гнев, от­ чаяние и пр.). Для клиента «как» происходит то, что именно являет­ ся стержнем проблемы, неудовлетворенности, симптома, чаще всего проскальзывает и убегает от внимания. Именно потому, что точка

и механизм прерывания цикла контакта организма с окружающей средой ускользает от фокуса осознанности, клиент и не может спра­ виться с этим сам. Задача терапевта — помочь клиенту найти ме­ сто срыва процесса реализации гештальта.

4. Действие четвертое, кульминационное: когда понятно, в чем процесс, то есть «как» происходит в жизни клиента то, что при-носит боль; можно искать параллели в сессии и, если таковые обна-ружены, — строить эксперимент.

Если в результате виртуозно исполненных терапевтом трех дей­ ствий обнаружен процесс вне терапии, в жизни клиента, в истории, то есть чаще всего — в прошлом, то тогда можно экспериментально про­ верить сейчас и здесь, в сессии. Именно о таком эксперименте говорят, упоминая параллельный процесс и апеллируя к постулатам теории поля, гласящим, что тот процесс, который фигурален сейчас для клиента, про­ является везде, то есть — и во встрече с терапевтом тоже.

Таким образом, выявленный процесс выводится в эксперимен­ тальную фазу — собственно в сессию, и тем самым он становится доступным изменению. В«свежей»ситуации эксперимента можнопопробовать что-то изменить, моделируя, и посмотреть, каков будет результат.

Но не изменение — главная задача терапевта, а приносящая новый опыт и новое знание об отношении к чудесам и обыденно­ стям мира осознанность.

И роджеровская, и гештальт-терапия находятся в рамках экзи­ стенциального гуманизма. Обе терапии апеллируют к индивидуаль­ ности, хотя у К. Роджерса больше внимания уделяется отношениям

– 169 –

с окружающими, а у Ф. Перлза утверждается ответственность чело­ века за свою собственную судьбу. При всей схожести целей, методы различаются. Нет исследований, которые бы сравнили эффектив­ ность названных подходов.

Общим во взглядах Роджерса и Перлза является то, что они счи­ тают каждую личность самоценной, уникальной и неповторимой и полагают, что каждый человек должен сам выбирать свой путь в жизни.

Пожалуй, главным вкладом К. Роджерса было его стремление к эмпатии, теплота, уважение, конкретность. Методологическая цен­ ность этой теории в том, что он учит внимательно слушать клиента, быть открытым во время интервью. .

Работы Ф. Перлза дали нам ряд эффективных техник, которые можно использовать не только в гештальт-терапии, но и в сопряже­ нии с другими теориями.

Теория В. Франкла с его сбалансированными методами выслуши­ вания и воздействия занимают центральное место в экзистенциально-гуманистической традиции. У Э. Лукас, его ученицы, мы находим полезное обсуждение работ Франкла. Этот подход связан с про­ блемами человеческой души, преодоление которых возможно через действия личности и с помощью поддержки психолога.

Все рассмотренные нами теории направлены на поиск позитив­ ного в человеческом опыте и развивают взаимопонимание личности и ее окружения.

УпражнениеГештальт-терапия: метод пустого кресла.

Работа с противоречивыми чувствами и мыслями, инконгруэнт­ ностями и амбивалентными проявлениями. Метод применим как к межличностным, так и внутренним конфликтам.

1. Подумайте о конфликте, амбивалентных чувствах или о слу­ чае, когда вы хотели проявить настойчивость, но не сделали это. «Оживите» ситуацию, вспомните ваши мысли и чувства.

2. Выберите любую сторону. Начните словесно выражать мыс­ ли, чувства другой стороне, якобы сидящей в кресле напротив вас.

– 170 –

Выражайте свои чувства открыто: сердитесь, гневайтесь. Если вы высказались, пересядьте в другое кресло.

3. Теперь вы можете высказать контраргумент, поспорить с пер­ вой стороной. Выражайте чувства и мысли другой стороны с необ­ ходимым эмоциональным накалом. Когда все выскажете, пересядьте

в то кресло, с которого начали.

4. Продолжайте процесс, пока не достигнете понимания сути конфликта или инконгруэнтности. Возможно, вы найдете решение проблемы.

Психолог направляет клиента в русло нужного решения. Упраж­ нение способствует расширению самосознания. Оно особенно по­ лезно при эмоциональной инконгруэнтности.

Резюме

Основной задачей психологов-гештальтистов является инте­ грация, реинтеграция разрозненных частей личности в единое целое.

В основе положений учения Перлза лежат идеи гештальт-психологии.

Гештальт —целостный подход к человеческому существу,охва­тывающий одновременно его сенсорную, аффективную, интеллек­ туальную, социальную и духовную составляющие. Это ответствен­ ность человека за собственные выборы и за собственные избегания.

Базовые понятия гештальт-подхода: «теперь и как», процесс, осознавание настоящего, граница-контакт, окружающая клиента среда, «поле» опыта, открытая система, творческое приспособле-ние, цикл опыта, континуум сознания, незакрытые гештальты, ме-ханизм защиты, личная ответственность, экспериментальный по-иск, принятие себя, измениться, оставаясь самим собой, отношения «симпатии», холистический подход к человеку, состояние равнове-сия, взаимодополняющие полярности, «психотелесный» гештальт, агрессивность как импульс жизни, творческое самовыражение.

– 171 –

Фазы в цикле контакта со средой: преконтакт (осознавание); контактинг (отношение к возникшей потребности,эмоция,выборсредств и способов удовлетворения потребности); полный контакт (осуществление деятельности, потребность удовлетворяется); пост-контакт (стадия ассимиляции,присвоение опыта).

Невротические механизмы защиты в гештальт-психологии: осно­ ва возникновения невротического конфликта — столкновение потреб­ ностей организма со средой. Корни невроза лежат в тенденции фан­ тазировать и интеллектуализировать там, где нужно просто осознать настоящее. Виды невротических механизмов: слияние, интроекция, проекция, ретрофлексия, дефлексия, эготизм и девалитизация.

Психическое, физическое и социальное здоровье достигаются в непрерывном творческом приспособлении на границе контакта меж­ ду организмом и средой. Синтез, который позволяет человеку жить по собственным взглядам и учитывать социальные нормы, достига­ ется в постоянном творческом приспособлении.

Техники гештальт-терапии: восприятие «здесь и сейчас»; тех-ника «awareness»; директивность; речевые изменения; техника «горячего стула» («hot seat»); беседа с частью своего «Я»; техника «монодрамы»; «верхняя собака» и «нижняя собака»; фиксированное ощущение; работа со снами; прямое обращение; «следование за фи-гурой».

Вопросы для самопроверки

1. Раскройте основные идеи гештальт-психологии в ракурсе гештальт-терапии.

2. С какими базовыми понятиями имеют дело гештальт-терапевты?

3. Опишите невротические механизмы защиты в гештальт-психологии. Назовите виды невротических механизмов.

4. Назовите основные психотехники гештальт-терапии, рас­ кройте их содержание.

– 172 –

§ 6. Диалогический подход

в психологическом консультировании

Диалогический подход в психологическом консультировании представлен Т. А. Флоренской в работе «Диалог в практической пси­ хологии». Содержание книги не очень укладывалось в привычные стандарты. В житейской практике образ психолога включает в себя примесь волшебника с налетом некоторой аристократичности и вме­ сте с тем огромной жертвенности: «светя другим, сгораю сам». Ины­ ми словами, разрешаю вместе с вами ваши проблемы, и для этого мне даже себя не жалко. В трудах практических психологов встреча­ ешь обратное мнение: клиент сам ответственен за себя, покажите и скажите ему об этом. Но при этом действуйте так-то и так-то, ведите человека, исходя из того-то и того-то.

Диалогическое консультирование в эти схемы не укладывается. Здесь нет привычных «рецептов» в виде готовых технологий, схем действия консультанта и клиента; есть только диалог, но какой диа­ лог!..

В свое время диалог велся в церкви, с батюшкой, вопросы каса­ лись и мирского, и духовного, но даже мирское получало духовное истолкование, не случайно существовала практика исповеди, зама­ ливания грехов, пост как моральное и физическое очищение... Уче­ ные давно заметили, что новое — это хорошо забытое старое, и в технологичном веке людям так же, как и ранее, нужна духовность не на уровне лицемерного сочувствия и спонсорства, показной бла­ готворительности, а на уровне внутренней духовности, «настроив­ шись» на которую, человек получал самодостаточность и гармонию во внутреннем и внешнем мире.

Не случайно выбран ракурс консультирования — диалог, а так­ же специфика его ведения. И хотя нередко утверждается, что эко­ номичность и быстрота действия в наше время являются едва ли не главными показателями, на которые лучше ориентироваться, есть вещи, которые даже с помощью сверхсовременных технологий че­ ловек не может постичь так, как делается это в задушевной бесе­

– 173 –

де. О действии такого общения Т. А. Флоренская1 пишет так: «Все­ целая обращенность к Богу открывает духовные силы, мудрость и любовь. Самоутверждающий эгоцентризм замыкает человека в его «наличности». По утверждению самой Т. А. Флоренской, «суть диа­ логического консультирования в том, что человек — не объект ис­ следования, постановки диагноза и воздействия, а субъект живого общения, «сверхзадачей» которого является духовное пробуждение личности». Такая позиция значительно расширяет позиции консуль­ танта, одновременно предъявляя суровые требования к моральной стороне психоконсультационной работы, а также к профессиональ­ ному и духовному развитию консультанта.

Диалогичность общения также формирует особый контекст. До-минанта на собеседнике —основное условие диалога—это без­раздельное, всецелое обращение к нему. Самонадеянное упование на свои силы, разум и способности означает отсутствие этой доми­ нанты: эгоцентризм. Поэтому необходимо выбирать: либо «направо пойдешь», либо «налево пойдешь».

Доминанта на собеседнике — это самоотвержение. Диалог не терпит насилия, нажима, любопытного вторжения в мир собеседни­ ка. Исследовательская бесцеремонность и произвол отбрасывают та­ кого «исследователя» прочь от духовного мира, и он может оказаться в зловонной луже — низинах своего наличного «Я».

Условие диалога — вненаходимость. Ослепленный своими от­ крытиями и «достижениями», человек не имеет понятия о неизме­ римой дистанции, отделяющей творение от Творца. Объективность

и беспристрастность психолога-консультанта помогают увидеть «лицо» собеседника, а не свою проекцию. Этому способствует «вне­ находимость» (идеи М. М. Бахтина и А. А. Ухтомского) — это не отстраненность, а эстетическая, единственно правильная дистанция, необходимая для того, чтобы увидеть за внешними проявлениями скрытую сущность человека, за маской — лицо.

1 Здесь и далее: Флоренская Т. А. Диалог в практической психологии.

М., 1991.

– 174 –

Следующее условие диалогического консультирования — пас-сивность консультанта. Он не должен решать проблем собесед­ника, предлагать готовых советов, приводить в пример свой опыт.

В противном случае беседа превратится в монолог психолога. Диа­ логическое общение предполагает раскрытие позиций обоих собе­ седников. Наши собеседники хотят знать, что мы думаем, как от­ носимся к ситуации, что бы мы сделали на их месте и пр. Уходить от этих вопросов было бы неестественно, фальшиво. Но бывают случаи, когда консультант не дает прямого ответа, чтобы собеседник поразмыслил над своим вопросом сам.

Психолог помогает клиенту осознать его «духовное Я». «Ду­ ховное Я» — это голос вечности в душе человека, его творческое призвание, перспектива становления....Даже будучи неосознанным, оно может активно руководить жизнью человека. Эта возможность зависит от взаимоотношений между «наличным Я» и «духовным Я». Будучи в конфликте, «наличное Я» может вытеснить «духовное Я» из сознания. Сознательное духовное становление личности на­ чинается тогда, когда «наличное Я» вступило в осознанный диалог с «духовным Я», решило принять его руководство, доминирование (господство) в своей жизни.

Т. А. Флоренская объясняет, почему в качестве основной формы выступает диалог: «...духовное «Я» человека недоступно волевым воз­ действиям, им нельзя овладеть и управлять: с ним можно встретиться лишь в диалогическом обращении. Овладение и управление челове­ ком превращает его в объект: здесь «экстраординарная» психология смыкается с магией. Диалог там, где самоотречение» [с. 11].

Собственно, тема диалога не нова. В свое время М. М. Бахтин писал: «Овладеть внутренним миром человека, увидеть и понять его нельзя, делая его объектом безучастного нейтрального анализа, нельзя овладеть им и путем слияния, вчувствования в него. Нет, к нему можно подойти и его можно раскрыть — точнее, заставить его самого раскрыться — лишь путем общения с ним, диалогически»

[с. 288].

– 175 –

Диалог —это не просто разговор двух людей:такой разговор мо­жет быть по сути монологом каждого из них. Также и монологичное по внешней форме высказывание может оказаться выражением вну­ треннего диалога или быть обращенным диалогически к внутренне­ му собеседнику.

Диалог не случаен. М. Бахтин видит в нем суть бытия человека. «Два голоса — минимум жизни, минимум бытия». Как это понять? Один человек сам по себе не может существовать: все в нем — язык, сознание, чувства — возникло и живет вследствие и в процессе об­ щения: там, где нет внешнего общения, происходит внутренний диа­ лог- беседа с кем-то, спор, размышление, обсуждающее контраргу­ менты, и т. д. Развивая эту мысль, можно сказать, что помимо таких внешних собеседников в душе человека происходит и более глубо­ кий диалог со своей совестью, в которой проявляется духовное «Я» [с. 304].

И суть вненаходимости тоже нуждается в более глубоком опреде­ лении. «Вненаходимость, — пишет Т. А. Флоренская, — это эстети­ ческое отношение. Оно бескорыстно и беспристрастно. Только так можно увидеть другого человека именно как другого. Это — не устра­ ненность от человека, но отстраненность, бережно-созерцательное от­ ношение к нему без навязывания себя. Противоположностью такому отношению являются привязанность, пристрастие, страсть к челове­ ку: здесь на первом месте не он, а мое эгоистическое «Я» [с. 12].

Немаловажно и то, что содержание диалога так или иначе затра­ гивает тему веры, тему божественного. Т. А. Флоренская так раскры­ вает суть духовности в контексте веры: «Психологу, независимо от его взглядов, следует признать преимущество языка религии перед языком науки. Бог, Слово, Дух, Истина — живые лица, с которыми человек может вступить в диалог. Только такой диалог открывает полноту духовной жизни. В нем она обретает сознание, словесное выражение. В религиозном культе обретается культура духовной жизни, путь к осознанию своего духовного «Я» как сопричастно­ го Христу. Интеллигент, пренебрежительно, свысока относящийся

к конкретной жизни Церкви, лишает себя языка духовной жизни,

– 176 –

остается духовно бессловесным существом, поскольку жизнь духов­ ная недоступна языку абстрактных логических понятий. Обряды и таинства Церкви совершаются на языке символов, в которых сли­ ты воедино образ и смысл, горнее и дольнее, временное и вечное; это язык, на котором человек вступает в диалог с Богом. Пока он не освоен (а как всякий язык, он нуждается в изучении и освоении), духовная жизнь остается неосознанной и невыраженной, духовное «Я» лишь смутно предчувствуется, а не осознается как реальность.

Признание преимущества языка религии над понятийным языком само по себе не делает человека религиозным: перестройка мировоз­ зрения зависит не только от сознания. Но психологу-консультанту

и педагогу необходимо избавиться от комплекса превосходства над религиозными людьми, порожденного десятилетиями атеистическо­ го невежества. Подобная установка исключает возможность диало­ га с людьми религиозными. Общаясь диалогически, человек учится вхождению в способ мировоззрения собеседника; само продвиже­ ние в диалогическом общении способствует духовному развитию психолога и педагога.

Необходимо понимать разные языки и уметь ими пользоваться.Поопыту консультирования можно сказать, что выбор того или другого языка, тональности, стиля общения происходит непроизвольно. Диало­ гом руководит не рассудок, а духовное «Я» посредством интуиции. Важно доверять этому своему творческому началу. Диалог — творче­ ское духовное общение, и слово в нем не планируется, а рождается...

Мировоззрение, отрицающее вечную духовную жизнь человека, служит обоснованием и оправданием произвола распоряжаться са­ мим существованием своей жизни, а значит, и жизни другого. Если вечной жизни не существует, человеку «все дозволено». Но память о вечном живет в душе каждого и пробуждается вопреки искалеченно­ му сознанию» [с. 48-49].

Своеобразна модель личности и внутреннего мира человека в понимании диалогического консультирования. Обратимся к работе Т. А. Флоренской: «На жизненном пути человека наступает момент острого кризиса: его можно назвать кризисом мировоззрения. Для наших дней эта ситуация весьма характерна. Люди, отказавшись от

– 177 –

прежних развенчанных ценностей, нередко впадают в цинизм (вари­ ант «подросткового негативизма»). Но иные переживают мучитель­ ную потребность понять истинный смысл жизни и свое назначение. Духовное пробуждение человека выражается в осознании ложности тех взглядов, которые он прежде отстаивал, и раскаянии в содеян­ ном. Пока человек доволен собой, он спокойно почивает в колыбели своего наличного «Я». Его так называемая у нас «духовная жизнь» заключается в «удовлетворении своих духовных потребностей». Эта потребительская установка прямо противоположна сущности духов­ ной жизни — отказу от эгоистического «Я» с его самодостаточно­ стью и самоутверждением...

На пути духовного становления человеку предстоит преодоле-ние внешнего и внутреннего сопротивления : инерции,привычек,ожиданий окружающих, может быть, отказ от привязанностей и жизненных благ. Вершина этого пути — готовность к самопо-жертвованию, вплоть до принесения в жертву своей жизни.Толь­ко на таком пути прежнее наличное «Я» преобразуется силами ду­ ховного «Я»...

Духовное пробуждение человека выражается состоянием изу­ мления, трепетного поклонения, чувством своего недостоинства

и несовершенства перед ликом открывшейся благодати. Если же в состоянии некоего «сверхчувственного» воодушевления человек не испытывает этой своей малости, а приравнивает себя великому, то, как свидетельствует многовековой духовный опыт, он находится на пути заблуждения, в Православии называющегося «прелестью» (прельщением лукавого). Приравнивая себя Богу, человек впадает в гордыню и безумие.

«Вненаходимость» по отношению к Божественному, открываю­ щемуся в душе, говорит о реальном диалоге наличного «Я» с духов­ ным «Я», об их встрече. Тогда открывается перспектива осознанного духовного пути человека. Великая радость открывшегося духовного пути неизбежно сопряжена с неудовлетворенностью своим налич­ ным «Я» и стремлением изменить его. Это дается нелегко. Но, пере­ жив на опыте трудности изменения своей личности, становишься

– 178 –

терпимее и мудрее в отношениях с людьми. Вместе с этим рождает­ ся вера в человека, надежда на его духовное преображение и любовь

к каждому, как к самому себе, потому что в каждом — явно или по­ тенциально — живет «сокровенный сердца человек» [с. 168-170].

В наше время, замечает Т. А. Флоренская, встречаются обратные примеры: «...нередко человек отождествляет себя с так называемым идеальным «Я», то есть с тем образцом, который желателен для него. Тогда он становится самодовольным, горделивым и чрезмер­ но требовательным к другим, нетерпимым к их недостаткам. Такой человек любит учить и воспитывать других, не видя своего недосто­ инства и не стремясь к исправлению. Внутренний мир его моноло­ гичен; хотя в его сознании много различных голосов, но они создают лишь внутренний шум, а не тот глубокий диалог двух «Я», в котором совершается духовное возрастание личности...

Другой распространенный вариант внутреннего застоя — ото­ ждествление себя со своим наличным «Я», с его изъянами и поро­ ками. Человек не обольщается относительно себя, но и не верит в возможность изменения и духовного пробуждения. Столь же невы­ сокого мнения он и о других людях. Но духовное «Я» потенциально живет в нем, и человек испытывает непонятное чувство тревоги, глу­ бокой неудовлетворенности, одиночества, он ищет внешних средств, отвлекающих его от смутного состояния души: ему тяжко оставаться один на один с самим собой» [с. 77].

Глубокая неудовлетворенность собой проявляется в поиске удо­ влетворения со стороны других. Но внутренний монологизм, душев­ ная ограниченность и обычный эгоцентризм такого человека приво­ дят к невозможности глубоких отношений с другими — он остается безысходно одиноким даже в семье.

Как это ни парадоксально звучит, но в основе внутреннего мира человека лежит неустранимое противоречие между красотой, совер­ шенством, мудростью духовного «Я» и ограниченностью, ущербно­ стью, слабостью наличного «Я». Оно звучит в словах Державина: «Я царь — я раб, я червь — я бог!». Это противоречие не преодолевает­ ся достижениями личности, а, наоборот, воспроизводится: чем более

– 179 –

возрастает человек духовно, чем ближе его наличное «Я» соприкаса­ ется с духовным, тем яснее он видит свое несовершенство и малость достижений, пока, наконец, эгоистичное «Я» не утратит свою цен­ ность в его глазах, и не наступит господство духовного «Я». Но и тогда человеку в той или иной мере приходится терпеть свои слабо­ сти, изъяны (например, дефекты темперамента и характера), подоб­ но тому как терпит он слабости своего физического организма, пока живет на земле. Поэтому духовно живущий человек отличается про­ стотой, скромностью, терпеливостью. Все хорошее он приписывает не себе, а живущей в нем духовной благодати. Его трудно обидеть

и унизить, вывести из себя. Такого человека называют смиренным, потому что он живет с миром в душе.

Путь диалогического консультирования «непрост, он требует от человека внутреннего усилия, внимания, обращенного одновремен­ но и на каждого человека, и на свое душевное и духовное состояние. Но, по существу, он открыт каждому и является призванием любо­ го человека, стремящегося к глубокому творческому общению: ведь духовное «Я» потенциально есть в каждом человеке, осознает он его или нет».

Т. А. Флоренская, описывая суть работы консультанта, большое внимание уделяет личному опыту духовности психолога: «Конечно, ближайший успех диалога в воспитании, обучении, психологическом консультировании, а также в повседневном общении зависит от ду­ ховного опыта. Необходимо самому опытно знать, что такое диалог с духовным «Я», каковы трудности и перипетии внутренней борьбы с Двойником. Успех консультирования зависит не столько от книж­ ной образованности, сколько от практики созидания, образования своего внутреннего мира. Этот опыт накапливается одновременно с диалогическим обращением, одно невозможно без другого. Способ­ ность различать голоса во внутреннем мире собеседника зависит от опыта своего внутреннего диалога: чем глубже общение со своим духовным «Я», тем легче услышать его голос во внутреннем диалоге собеседника и помочь ему в осознании духовного «Я». Опытное зна­ ние трудностей духовного становления учит терпимости в общении с другими» [с. 109-111].

– 180 –

Немаловажно также и то, каким образом приобретается опыт диалогического консультирования. «На первых порах не знание, а вера в духовное изменение человека создает установку на располо­ жение и уважение каждого. Нужно не впадать в уныние и от своих срывов, и падений, веря в то, что любой человек не сводится только к наличному состоянию».