Гиппокампо-неокортикальное взаимодействие в процессах памяти 4 страница

Другим источником являются онтогенетические исследования. Как бы ни различались исходные пози­ции, подходы, трактовки данных, терминология у разных авторов, все работающие в области психологии развития сходятся в том, что логические формы мыш-лсния («формально-операциональные» в терминологии Ж.Пиаже, «научные» в терминологии Л.С.Выготско­го, «теоретические» в терминологии П.Тульвисте) формируются наиболее поздно и им предшествуют формы мышления, которые не являются логическими («доопераштональные» по Ж.Пиаже, «комплексные» по Л.С.Выготскому, «эмпирические» по П.Тульвисте). В отличие от Ж.Пиаже (1969), считавшего, что в онтоге­незе ранние формы мышления вытесняются поздними, Л.С.Выготский (1982, 1983), объединявший межкуль­турные и онтогенетические исследования, и его после­дователи всегда утверждали, что комплексные формы мышления сохраняются и активно проявляются и в психической деятельности взрослых. В современной психологии концепция гетерогенности мышления наи­более аргументирована и теоретически разработана в исследованиях П.Тульвисте (1988).

Интригующим аспектом рассматриваемой проб­лемы является мозговая организация мыслительной деятельности. Естественнее всего связать гетерогенность мышления с функциональной асимметрией мозга. В литературе, посвященной функциональной асиммет­рии, стали привычными характеристики левого полу­шария как «логического», или «абстрактного», а правого как «образного», или «конкретного». Особен­но распространены такие утверждения в популярных публикациях. Однако если обратиться к огромному

¹ Нейропсихология сегодня / Под ред. Е.Д.Хомской. М.: Изд-во Моек, ун-та, 1995. С.28—37,

материалу, накопленному изучением функциональной асимметрии мозга человека, то выяснится обескура­живающий факт — все выводы о ментальных возмож­ностях (или ограничениях) того или иного полушария вытекают из косвенных данных. Как правило, они бази­руются на исследованиях сенсорных, мнсстических, языковых функций правого и левого полушарий. В не­обозримой литературе, касающейся функций по­лушарий, практически отсутствуют работы, прямо направленные на тестирование логических способнос­тей правого и левого полушарий.

Такое исследование было проведено нами в усло­виях преходящего угнетения одного полушария, со­провождающего унилатеральные электросудорожные припадки (В.ЛДеглин, Т.Е. Черниговская, 1990). Больным предлагалось решать простые логические задачи — силлогизмы. Такая задача предусматривает выведение умозаключения (вывода) из двух суждений (посылок) и служит простым и удобным приемом тестирования способности к дедукции. Содержание части силлогиз­мов соотносилось с опытом наших испытуемых, так что ответ на вопрос им был априорно известен. На­пример: «На всех реках, где водится рыба, ставятся сети, На реке Неве ставят сети. Водится в Неве рыба или нет?» Другие силлогизмы не соотносились с опы­том испытуемых, так что ответ мог быть дан только на основании логического вывода. Например: «Все само­стоятельные государства имеют свой флаг. Замбия — самостоятельное государство. Есть у Замбии свой флаг или нет?» Выяснилось, что характер ответов зависит от того, какое полушарие угнетено. В условиях угнете­ния правого полушария, когда активным оставалось левое, испытуемые решали силлогизмы исключительно дедуктивным путем. Формальная дедукция производи­лась ими в тех случаях, когда ответ был априорно из­вестен. Те же больные в условиях угнетения левого полушария, когда активным оставалось правое, обна­руживали эмпирический способ решения задачи: иг­норируя посылки, они подменяли вывод ответами, в которых использовался жизненный опыт, аналогии со знакомыми ситуациями, общеизвестные факты («Ко­нечно, в Неве водится рыба, это все знают, я сам ее ловил»). Эмпирический ответ испытуемые пытались давать и в тех случаях, когда содержание силлогизма находилось вне их опыта («Откуда мне знать, есть ли в Замбии флаг, я там никогда не был»).

Таким образом, наше исследование дало допол­нительную, базирующуюся на эксперименте аргумен­тацию идее гетерогенности мышления. Оно наглядно продемонстрировало сохранность и возможность ис­пользования эмпирического способа решения задач у людей, в полной мере владеющих формально-логи­ческим способом мышления. Кроме того, это исследо­вание помогло приблизиться к пониманию мозговой организации мыслительной деятельности. Были полу­чены прямые доказательства связи теоретического (формально-логического) мышления с деятельностью структур левого полушария и эмпирического мышле­ния — с деятельностью структур правого полушария. Иными словами, гетерогенность мышления обрела конкретный мозговой субстрат.

Напрашивается вопрос о причинах гетероген­ности, о целесообразности сосуществования разных модусов мышления в психической сфере человека. Мы надеялись, что ответ на этот вопрос может быть получен в ситуации решения силлогизмов с ложны­ми посылками. В этом случае испытуемый оказывает­ся перед дилеммой — оставаться на почве реальности и отказаться от решения задачи или пренебречь истиной во имя формальной логики. Какой путь избе­рет человек, когда превалирует активность одного из полушарий?

материал и методика

В работе использовалось 5 силлогизмов, в кото­рых одна из посылок (большая или малая) была явно ложной

1. Всякое дерево тонет в воде. Бальза — дерево. Тонет бальза в воде или нет?

2. Все драгоценные металлы блестят. Медь — драгоценный металл. Блестит медь или нет?

3. В Африке часто бывает северное сияние. Уганда—в Африке. Бывает в Уганде северное сияние или нет?

4 Обезьяны хорошо прыгают по деревьям, Ди­кобраз — обезьяна. Прыгает дикобраз по деревьям или нет⁹

5. В тропических странах зима холодная Эквадор — тропическая страна. В Эквадоре зимой холодно или нет?

Эти «ложные» силлогизмы перемежались «правиль­ными» силлогизмами с истинными посылками. Каж­дый силлогизм был напечатан на отдельной карточке, которые предъявлялись испытуемым по одной в еди­нообразной последовательности. Испытуемый должен был прочесть вслух посылки и вопрос, а затем ответить на вопрос. После ответа (независимо оттого, правиль­ный он или нет) испытуемых просили его обосновать. Задавался также ряд дополнительных вопросов, в част­ности внимание испытуемых привлекалось к ложным посылкам. У всех испытуемых обязательно проверялся запас соответствующих сведений — знают ли они, что такое северное сияние и где оно бывает, какой кли­мат в тропиках, какие металлы относятся к драгоцен­ным, как выглядит дикобраз. В тех случаях, когда такие знания отсутствовали, результаты тестирования при обработке данных не учитывались.

Исследование проведено в психиатрической кли­нике на больных (шизофрения и депрессии разного генеза), проходивших курс лечения унилатеральными электросудорожными припадками (УП). Такой припа­док вызывается нанесением электрического стимула на одну половину головы (справа или слева). Ранее было показано, что после УП в течение 30—40 мин деятель­ность, того полушария, на которое наносился стимул, подавлена, а деятельность другого полушария рецип-рокно облегчена (Л.Я.Балонов, Баркан, В,Л.Деглин и dp , 1979; В.Л.Деглш, 1970, 1973). Все наши пациенты были женщинами в возрасте от 25 до 50 лет. Каждая больная исследовалась в трех состояниях: до курса УП (конт­рольное исследование), после правостороннего УП (в условиях угнетения правого полушария) и после лево­стороннего УП (в условиях угнетения левого полуша­рия) У части больных первое исследование проводилось после левостороннего УП, у части — после правосто­роннего УП. Всего исследовано 10 больных после 20 УП (10 право- и 10 левосторонних).

результаты исследования

Контрольныеисследования. В исследованиях, про­веденных до УП, мы столкнулись с двумя типами от­ветов Первый тип — неприятие ложной посылки и отказ от решения силлогизма: «Нет, дерево в воде не тонет, если бальза — дерево, оно не утонет», «Непра­вильно, в тропических странах зимы не бывает» и т.п. Такие ответы правомерно квалифицировать как эм­пирические — испытуемые выходят за рамки силло­гизма и апеллируют к действительности. Эмпирические ответы в контрольных исследованиях встречались

наиболее часто и составили две трети всех ответов (табл. 1), причем они были зарегистрированы при предъявлении каждого ложного силлогизма более чем в 50% случаев (рис. 1, А). Эмпирические ответы дали все 10 больных, при этом у 6 из них они встрети­лись в 80% случаев, а у одной больной все ответы оказались эмпирическими (рис. \,А, Б, В)

Рис. 1. Количество ответов разного типа при

предъявлении каждого силлогизма:

А —• контрольные исследования; Б — угнетение левого

полушария; В — угнетение правого полушария;

на схемах зачернено угнетенное полушарие;

по вертикали — эмпирические (черная часть столбика)

и формальные (белая часть столбика) ответы (%);

под столбиками — номера силлогизмов (см. раздел

«Материал и методика»)

Второй тип ответов — формально-логический вывод из посылок, когда несоответствие посылок действительности во внимание не принимается: «Да, бальза тонет в воде, так как бальза — дерево, а все деревья тонут в воде», «Да, в Эквадоре зимой хо­лодно, потому что это тропическая страна» и т.п Такие ответы можно было бы квалифицировать как теоретические, ибо испытуемые остаются в рамках силлогизма и строго следуют правилам дедукции. Однако, поскольку эти ответы противоречат исти­не, хотя они «правильны» с операциональной точки зрения, их, по-видимому, адекватнее назвать фор­мальными. Ответы такого типа в контрольных ис­следованиях встречались вдвое реже эмпирических (табл. 1). Они наблюдались при пре дъявлении всех ложных силлогизмов, хотя и в небольшом количе

Рис. 2, Количество ответов разного типа у каждого исп под столбиками — номера испытуемых; остальные обоз*

стве (рис I. А) формальные ответы дали в конт­рольных исследованиях 9 из Ю больных, причем пре­обладали они только у 3 больных (рис. 2, А, Б, В),

Иногда больные испытывали затруднения, так как не знали, какой ответ выбрать: формально-логичес­кий, но не истинный, или следовать истине, отказав­шись от вывода, В этом случае мы выясняли, какую альтернативу больной считает предпочтительной.

Угнетениелевого полушария.После левосторонних УП неприятие ложных посылок усиливалось. Если в контрольных исследованиях эмпирические ответы со­ставляли две трети всех ответов, то в условиях угнете­ния левого и относительно изолированного функцио­нирования правого полушария их доля приближались к девяти десятым (табл. 1). На один из наших силлогиз­мов формальные ответы отсутствовали, а на осталь­ные силлогизмы они встречались не чаше, чем в 30% случаев (рис. 1, Б). У 3 из 10 больных формальные от­веты исчезли полностью, у других 7 больных они ока­зались единичными (рис. 2, Б). При этом создавалось впечатление, что формальные ответы связаны скорее с рассеянностью и недостаточной собранностью боль­ных. Стоило обратить внимание больных на ложную посылку, как они спохватывались и отказывались от

ытуемого.

1ачеция те же, что на рис. 1

формального решения Примечательно, что отноше­ние к ложным посылкам стало более эмоциональ­ным — больные с необычной для них экспрессией восклицали: «Здесь ложь'», «Это чушь!», «Ерунда!». По сравнению с контролем опровержения ложных посылок стали более мотивированными и распрост­раненными. Иногда они принимали характер спон­танных монологов. (...)

Угнетение правого полушария.После правосто­ронних УП характер ответов у тех же больных рази­тельно менялся В условиях угнетения правого и относительно изолированного функиионирования левого полушария более чем вдвое выросло (по срав­нению с угнетением левого полушария) количество формальных и соответственно снизилось количество эмпирических ответов (табл. 1). Эти изменения каса­лись всех силлогизмов: на каждый из них количе­ство формальных ответов превысило 50% (рис. 1, В). Четверо больных совершенно перестали давать эм­пирические ответы и решали формальным способом абсолютно все силлогизмы, у 4 больных эмпири­ческие ответы встречались в единичных случаях и лишь у 2 больных их количество осталось прежним (рис. 2, В). Одна из наших больных (рис. 2, В, I) в

контроле и в условиях угнетения левого полушария давала исключительно эмпирические ответы, а в условиях угнетения правого полушария — исключи­тельно формальные

Таблица 1

Количество (%) эмпирических и формальных

ответов на вопросы силлогизмов

с ложными посылками

	Конт-	Угнетение	Угнетение	Достоверность
Тип	рольные	правого	левого	различий
от	иссле-	полу-	полу-	(Р) менаду
ветое	дования	шария (б)	шария (в)	аиб	аи в	бив
Эмпи-
ри-	66±7	26±6	86±5	0,001		0,001
кие		'
Фор-
маль-	34±7	74±6	14±5
ные
Р	0,001	0,001	0,001

Интересно, что те же больные, которые после левосторонних УП очень эмоционально реагирова­ли на ложные посылки, теперь спокойно и уверен­но производили формально-логические операции, нисколько не смущаясь нелепостью сообщаемых в посылках сведении Но самое поразительное заклю­чалось в том, что даже многократное привлечение внимания больных к ложности посылок не меняло их ответы Даже осознавая ложность посылок, боль­ные предпочитали логический вывод эмпирическо­му ответу При попытках выяснить причины столь твердой позиции мы неизменно слышали «Здесь так написано», «Здесь так сказано» ( )

обсуждение

Данные, полученные при исследовании решения силлогизмов с ложными посылками, еще в более яр­кой форме продемонстрировали закономерность, об­наруженную при исследовании решения силлогизмов с истинными посылками,— связь правого полушария с эмпирическим и левого с теоретическим модусами мышления (ВЛДемин, ТВ Черниговская, 1990) Одна­ко значение полученных данных этим не ограничива­ется Нам представляется, что они помогают глубже понять смысл гетерогенности мышления, ответить на вопрос, почему исторически и онтогенетически ран­ние формы мышления сохраняются после форми­рования более развитых и сложных форм мыслительной деятечьности Рассмотрим предварительно основные различия теоретического и эмпирического способов решения задач

Силлогическое, или дедуктивное, умозаклю­чение предполагает обращение исключительно к дан­ным, содержащимся в самой задаче, в посылках силлогизма Оно предполагает также обращение к знаниям о правильном и неправильном мышлении (независимо от формы существования этих знаний) Решая силлогизм формально-логическим способом, человек осознает ход решения задачи и контролиру­ет последовательность мыслительных операций При этом он не должен сверяться с действительностью Единственным критерием истинности вывода явля­ется его логическая правильность Преимущество тс-

еретического мышления заключается в том, что, решая задачу, человек получает новое знание, при­чем его осведомленность о реальности несущественна Но в этом и ограниченность теоретического мышле­ния — истинность решения верифицируется только ментальными операциями, но не соответствием действительности Иное дело эмпирический ответ В этом случае посылки воспринимаются как не связан­ные между собой сообщения, а для решения задачи человек выходит за рамки силлогизма и непосредст­венно обращается к той реальности, о которой идет речь в задаче Истинность ответа гарантируется соот­несением с действительностью, знанием реальности, накопленным опытом В этом преимущество эмпири­ческого способа мышления, но в этом и его огра­ниченность — мысль не выходит за пределы уже известного, нового знания на базе эмпирического мышления получить нельзя

Наиболее развернутый ответ о причинах сохран­ности и сосуществования у человека разных моду­сов мышления дан на основании деятельностного подхода Мышление гетерогснно, поскольку разные сферы человеческой деятельности обслуживаются специфическими для этих сфер формами мышле­ния Эмпирическое («нетогическое») мышление яв­ляется необходимым инструментом в обыденной жизни, в любые эпохи и в любых обществах В этом смысле его можно считать «универсалией человечес­кого мышления» (П Тульвисте, 1988, с 243) Теоре­тическое (логическое) мышление обслуживает очень важную сферу деятельности в обществах совре­менного типа, а именно научную деятельность По­этому им обладают представители тех обществ, в которых такая деятельность распространена Любые формы мышления развиваются не спонтанно а ус­ваиваются из социального окружения, т е имеют сво­им источником культуру Эмпирическое мышление усваивается ребенком естественным путем в обы­денной жизни Теоретическое мышление развивает­ся под влиянием обучения в школе европейского типа, специально нацеленной на формирование ло­гических форм мышления

Факты, полученные нами в настоящем иссле­довании, позволяют расширить представление о функциях эмпирического мышления и утверждать, что они не исчерпываются сферой обыденной жиз­ни Эмпирическое мышление выполняет чрезвычайно важную задачу, далеко выходящую за рамки этой сферы Оно обеспечивает проверку постулатов, которыми оперирует теоретическое мышление и предохраняет человека от сомнительных выводов, построенных на шатких основаниях Эксперимен­тальные факты свидетельствуют, что теоретическое мышление не может выполнить свою функцию, не опираясь на эмпирическое

В целом данные исследования решения ложных силлогизмов позволяют утверждать, что в мозгу чело­века формируются два самостоятельных механизма, обеспечивающих мыслительную деятельность Функ­цией одного из них является чисто процедурный, опе­рациональный аспект мыслительной деятельности Такой механизм отвечает за правильность и последо­вательность мыслительных операции И только Он без­различен к материалу, которым оперирует мысль Этот механизм располагается на территории левого полу­шария Наш мозг обладает также механизмом, сле­дящим за добротностью того материала, которым оперирует мысль, — механизмом, ответственным за соответствие мысли действительности Но он не способен к развитию мысли. Этот механизм располага­ется на территории правого полушария.

Устранение левополушарного операционального механизма, обеспечивающего теоретическое мышле­ние, чрезвычайно ограничивает ментальные возмож­ности человека, замыкая их в рамках уже известного. Устранение право полушарие го семантического меха­низма, обеспечивающего эмпирическое мышление, снимает с ментальной деятельности ограничения, накладываемые действительностью, что заводит мысль в область абсурда. Сопряженная работа этих двух меха­низмов открывает простор развитию мысли и сохра­няет опору мысли на реальность. Таким образом, гетерогенность мышления, в фундаменте которой ле­жит асимметрия функций больших полушарий мозга, выступает необходимым условием полноценной мыс­лительной деятельности,

Е.Д.Хомскля, К. скакун особенности вербальных семантических связей при поражении лобных долей мозга¹

Важнейшим фактором, лежащим в основе нару­шений интеллектуальной деятельности при поражении лобных долей мозга, является нарушение селективнос­ти (избирательности) психических процессов (А.Р.Лу­рия, 1962, 1963, 1973). Как известно, нарушения селективности проявляются в виде легкости возник­новения побочных ассоциаций, интеллектуальных стереотипов, трудностей целенаправленной интеллек­туальной деятельности и т.д. Эти нарушения и были предметом данного исследования.

Согласно концепции А.Р.Лурия, лобные доли мозга обеспечивают избирательное протекание всех психических процессов. При поражении этих отде­лов семантические связи приобретают характер, свойственный «открытым» системам (А.Р.Лурия и др., 1970). Нарушение семантических связей в виде их неустойчивости, возможности включения в логи­ческие цепи посторонних семантических категорий может проявляться и на мнестическом уровне в виде дефектов семантической памяти (А.Р.Лурия, 1962, 1974; А.Р.Лурия и др., 1970 и др.).

Возникает вопрос, насколько данное нарушение проявляется не только в мнестических, но и в ин­теллектуальных семантических операциях,

Экспериментальное изучение этой проблемы предполагает исследование тех условий, при кото­рых легко возникает неустойчивость семантических связей, проявляется «открытый» характер семанти­ческих полей. Изучение фактора нарушения семан­тических связей при поражении лобных долей мозга как проявления дефектов психических процессов входит в контекст изучения проблемы нейродина-мических механизмов нарушений мышления.

Из клинической феноменологии (А.Р.Лурия, 1962, 1973; А.Р.Лурия, Л.С.Цветкова, 1966 и др.) известно, что побочные ассоциации у больных с поражением лобных долей мозга могут быть спровоцированы в тех случаях, когда для совершения интеллектуальных опе­раций требуется провести тонкое различение между близкими семантическими категориями. Поэтому для изучения указанной проблемы была разработана спе­циальная методика определения понятий с использо­ванием активного и пассивного вариантов опытов, где первый предполагал самостоятельную актуализацию основных признаков понятия, а второй — выбор при­знаков из предлагаемого набора.

В работе были поставлены следующие конкрет­ные задачи:

1. Исследовать особенности активного определе­
ния обыденных понятий («дерево», «зима»);

2. Исследовать устойчивость семантической струк­
туры этих понятий в условиях пассивного выбора
слов-признаков понятия.

Определение понятий представляет собой одну из форм интеллектуальной деятельности, предло-

¹ Вопросы психологии. 1985. № 2. С.144—151.

лагающей актуализацию различных признаков по­нятия и выбор наиболее существенных из них, от­ражающих устойчивое значение данного понятия. Последнее можно рассматривать в качестве опреде­ленной семантической структуры, или «семантичес­кого понятия поля» (В.Ф.Петренко, 1983, А.Г.Шмелев, 1983 и др.).

материал и методика исследования

Гипотеза нашего исследования состояла в пред­положении о неустойчивости структуры семантичес­ких полей у больных с поражениями лобных долей мозга, что может быть одним из факторов нарушения мышления у данной категории больных. Было иссле­довано 20 больных с поражением лобных долей мозга опухолевого генеза (из них 10 больных с правосто­ронним поражением и 10 — с левосторонним) и 30 здоровых испытуемых (со средним и высшим обра­зованием). Со всеми больными, кроме основного исследования, было проведено комплексное нейро-психологическое исследование по методикам А Р.Лу-рия (1962). Общее нейропсихологическое исследование показало наличие у всех больных выраженного синд­рома поражения лобных долей мозга в виде дефектов целенаправленной деятельности, соскальзывания на импульсивные, выходящие за пределы принятого пла­на реакции, замены организованной планомерной целенаправленной деятельности повторением инерт­ных стереотипов, утративших свое отношение к цели, и т.д. У отдельных больных наблюдались выраженные нарушения интеллектуальной деятельности, однако у большинства из них «формальный» интеллект был сохранен. У всех регистрировалось в большей или мень­шей степени нарушение селективности и устойчивос­ти психических процессов, которое сопровождалось характерными для этого симптома проявлениями в виде снижения уровня обобщения (где основным проявле­нием являются побочные ассоциации), плохой пе-реключаемости с одного вида деятельности на другой. В некоторых случаях нарушения семантической орга­низованности интеллектуальной деятельности были особенно яркими. Это было связано как со стороной локализации патологического процесса (правое или левое полушарие), так и с местом расположения па­тологического очага.

В качестве объекта исследования были выбраны два понятия; «дерево» и «зима». Первое из них имеет конкретную предметную отнесенность, второе бо­лее абстрактно. Как уже говорилось выше, для ис­следования устойчивости семантических связей, семантической структуры этих понятий был исполь­зован модифицированный способ определения по­нятий в двух вариантах — активном и пассивном.

Активный вариант методикипредставлял собой свободное определение понятия. Испытуемому дава­лась инструкция: «Определите как можно точнее, что такое "дерево" ("зима")». Пассивные вариантыпред­ставляли собой два задания на выбор основных харак­теристик-признаков понятия из предлагаемого списка (33 слова-признака — для понятия «дерево» и 36 слов-признаков — для понятия «зима») (табл. 1). Были даны следующие две инструкции; 1. «Из предъявленных вам слов выберите те, которые определяют понятие "де­рево" ("зима"); 2. «Из выбранных вами слов выберите те, которые вы считаете самыми необходимыми». Та­ким образом, пассивный вариант выполнялся по двум инструкциям, отличавшимся строгостью выбора. Вве­дение второй инструкции было направлено на более точное изучение возможностей совершить выбор ереди близких слов-признаков, характеризующих поня­тия. При второй инструкции требовалось еще боль­шее сужение объема понятия, осуществляемое за счет более высокой избирательности семантических связей. Предполагалось, что активный и пассивный варианты опытов позволят выявить характер и сте­пень устойчивости семантических связей.

Таблица 1

Наборы слов-признаков для понятий «дерево»

и «зима», предлагаемые для выбора (пассивные

варианты)

Дерево	Зима
Мебель	Волк
Сережки	Антарктида
Гнездо	Ледоход
Топор	Заморозки
Кустарник	Олень
Пила	Тайга
Дровосек	Северное сияние
Трава	Лето
Муравейник	Весна
Речка	Арктика
Птица	Ледокол
Дрова	Северный полюс
Пень	Осень
Смола	Север
Шишка	Хоккей
Сук	Каток
Лес	Сани
Иголки	Коньки
Бревно	Метель
Полено	Эскимос
Хвоя	Время года
Щепка	Елка
Сок	Валенки
Кора	Лыжи
Растение	Мороз
Береза	Варежки
Роща	Лед
Нитки	Шуба
Листья	Снег
Корень	Холод
Ветки	Январь
Крона	Февраль
Ствол	Декабрь
	Снегурочка
	Дед Мороз
	Новый год

Для обработки полученных данных был исполь­зован кластерный анализ (Б.Дюран, П.Оделл, 1977), который включал оценку количества выборов каж­дого из признаков понятия. Для здоровых испытуе­мых количество выборов (определяемое числом испытуемых, использовавших данный признак) делилось на 6 классов. Каждому из них был присво­ен соответствующий балл: нулевому баллу соответ­ствовало I—5 выборов, первому — 6—Ю выборов, второму — 11 —15, третьему — 16—20, четвертому — 21—25 и пятому — 26—30 выборов. Для больных в соответствии с их числом нулевому баллу соответ­ствовало 1—5 выборов, первому — 6—8, второму — 9—11, третьему — 12—14, четвертому — 15—17 и пятому — 18—20 выборов. Полученные данные под­вергались иерархической классификации, строились матрицы сходства семантических полей; эти матри­цы подвергались кластерному анализу, и затем стро­ились субъективные семантические пространства (В.Ф.Петренко, 1983; А.Г.Шмелев, 1983 и др.). Пос­ледние фактически и являются своеобразной моде­лью индивидуальной системы значений. Все слова, выбранные испытуемыми для определения понятия (в активном и пассивном вариантах), подразделялись на три категории. В первую входили самые значимые слова-характеристики данного понятия, получившие 5 и 4 балла по 6-балльной шкале оценок. Эти слова составили семантическое ядро понятия. На графичес­ком изображении семантического поля. т.е. на семан­тической матрице, они обозначены римскими цифрами I и II. Слова второй категории, получившие оценку 3—2 балла, составили близкую периферию понятия. На семантической матрице они обозначены римскими цифрами III и IV. Слова третьей категории выбирались реже остальных, с оценкой 2—1 балл, и обозначены цифрами V и VI (табл. 2).