Маленький мальчик и маленькая девочка 7 страница

В течение этой стадии Кэри мог желать ежеминутно самых противоположных вещей, не замечая, по-видимому, противоречий в своем поведении, как будто одна часть его психики не знала или пренебрегала намерениями другой. Он вел себя так, будто личность его раскололась на отдельные куски, действующие независимо друг от друга22. Такое поведение, с некоторой сексуальной окраской, часто наблюдается у подростков ("гебе" и означает по-гречески "молодость"), а пациенты этого рода кажутся одержимыми ("френия"). Отсюда происходит название описанного состояния – гебефрения.

Наряду с распадением личности на отдельные, независимо действующие части, у Кэри было и расщепление другого рода. Все, что видели его глаза и слышали его уши, отделилось от его чувств, поэтому действительность не вызывала у него нормальных эмоциональных реакций. Слезы матери не пробуждали в нем больше симпатии, а заботливость сестер не встречала благодарности. Чувства его, казалось, не были связаны с происходившим вокруг. Его психика была расколота в двух направлениях; наглядно можно описать это, как будто один раскол произошел по вертикали, а другой по горизонтали. Расколы эти напоминают великий церковный раскол Средних веков ("схизма") и способ раскалываться под давлением, свойственный сланцу (по-гречески "схист"). Поскольку раскол происходит в уме "одержимого" человека (френия), становится понятным термин шизофрения, которым называют эту болезнь.

Шизофрения часто сопровождается чем-то, напоминающим частичный или полный раскол между всем, что происходит с пациентом и его чувствами по этому поводу; насколько можно видеть, его чувства мало связаны или вовсе не связаны с событиями. Так обстояло дело с Кэри, когда он улыбнулся своей рыдающей матери, вместо того чтобы с нею оплакивать свою участь. Прежде чем наступает подлинный раскол, часто можно заметить, что происшествия затрагивают будущего пациента меньше, чем его нормальных товарищей. Чувства его, в некотором смысле, находятся не в остром, а в притупленном контакте с действительностью. Мы говорим в таких случаях, что некоторые явления вызывают у пациента притупленную реакцию, или неадекватный аффект. Такие индивиды больше заинтересованы в своих грезах, чем в происходящем вокруг, и, поскольку их эмоции зависят больше от внутренних процессов их психики, чем от внешних событий, нормальному человеку в их обществе становится не по себе. Шизофрения есть лишь преувеличенное проявление принципа, согласно которому люди чувствуют и действуют в соответствии со своими внутренними образами, а не с действительностью.

Мы можем теперь подвести итог тому, что узнали о шизофрениках. Вначале они проявляют притупленные или неадекватные аффекты, в которых чувства отщеплены от происшествий; впоследствии их психика раскалывается на куски, действующие как будто независимо друг от друга.

Далее, больных шизофренией можно разделить на четыре основных класса. У того или иного пациента все эти четыре типа поведения могут быть перемешаны или же могут проявляться последовательно, как в случае Кэри; наконец, он может проявить лишь один вид шизофренического поведения в течение всей болезни.

Первый тип шизофреника – простой тип, для которого характерна неспособность выработать эмоциональную привязанность ни к какой обстановке и ни к какому человеку; индивид блуждает с места на место, от человека к человеку. Простыми шизофрениками являются многие бродяги и многие проститутки, любительницы и профессионалки; они все время меняют местопребывание и партнеров, потому что им безразлично, где и с кем находиться. Это не значит, что всякий человек, меняющий занятия или товарищей, должен подозреваться в шизофрении. Лишь квалифицированный наблюдатель может правильно судить, имеется ли в таком случае настоящий или развивающийся психоз.

Второй тип – это параноидный шизофреник, для которого характерны проецирование и отражение желаний Оно, отражение собственных мыслей в виде голосов и видений, а также ощущение повышенной значимости.

Третий тип – кататоник, с задержкой почти всех мышечных движений, со странными изменениями в работе мышц и внезапными приступами ярости.

Четвертый тип, гебефренический, отличается странными поступками и разговорами; больной высказывает ряд фантастических идей с явно сексуальной, а нередко и религиозной окраской.

В старину шизофрению называли "dementia praecox"23, потому что больной, как предполагалось, должен был в конечном счете впасть в полное безумие, а с точки зрения психиатров того времени, такое состояние было преждевременным, поскольку они считали безумие естественным признаком старости.

Теперь мы знаем, что эти пациенты не становятся безумными, хотя после длительной болезни многие из них и могут показаться безумными неискушенному наблюдателю. Значительная часть их излечивается современными методами лечения или даже без них. Далее, болезнь не всегда начинается "преждевременно": во многих случаях параноидная шизофрения – болезнь пожилого возраста. Поэтому термин dementia praecox, устаревший и обескураживающий, лучше совсем изъять из употребления. Заболевания этого рода следует всегда называть шизофренией, имея в виду "расколотую психику", которую мы часто рассчитываем сделать снова цельной; и никогда не следует называть их dementia praecox, что для многих означает безнадежное состояние помешательства.

Кэри сошел с ума. Это значит, (1) что он во многих вопросах не отличал больше правильное от неправильного, и если бы даже различал, то был бы неспособен правильно поступать; (2) что он был опасен для себя и для других и мог вызвать публичный скандал; и (3) что он не отвечал за беззаконные поступки, которые могли произойти от его психической болезни. Поэтому необходимо было поместить его в больницу под наблюдение опытных врачей, сестер и сиделок, чтобы защитить от него общество и его самого. Сумасшествие, однако, есть лишь юридический термин, не имеющий никакого медицинского значения, хотя многие по-прежнему употребляют его в медицинском смысле. Даже юридические органы не могут прийти к согласию по поводу определения сумасшествия; приведенные выше признаки (1), (2), (3) представляют собой юридические определения, меняющиеся в зависимости от штата и от вида суда.

Правильный способ описать Кэри – это сказать, что он был психотик. Для врача, пытавшегося его вылечить, да и для самого Кэри после помещения в больницу было не так уж важно, может ли он отличать правильное от неправильного. Есть немало психотиков, нуждающихся в психиатрическом лечении, хотя они и отличают правильное от неправильного, а к некоторым людям, не отличающим правильное от неправильного, должны применяться иные средства, чем психиатрия. Как только обеспечена защита общества и пациента, первая забота врача состоит вовсе не в том, отличают ли его пациенты правильное от неправильного. С точки зрения медицины это не имеет значения. Для медицины проблема состоит в том, насколько Оно одержало верх или угрожает одержать верх над Я; с точки зрения терапии вопрос о социальной приемлемости желаний, которые могут захватить власть, представляется побочным.

Психотик – это человек, у которого Я почти полностью утратило контроль над его Оно.

Лечение психоза состоит в усилении Я или уменьшении количества энергии, накопившейся в Оно; если достигается надлежащее равновесие, больному становится лучше. Тогда врач может ему помочь закрепить выздоровление. Все, что серьезно ослабляет Я, например, продолжительная высокая температура или чрезмерное потребление алкоголя, может облегчить возникновение психоза у предрасположенного индивида. К счастью, в некоторых случаях, как это было в случае Кэри, выздоровление происходит самопроизвольно, возможно, по той причине, что свободное выражение напряжений Оно во время болезни восстанавливает прежнее равновесие энергии.

"Психоз" – это медицинский термин, означающий потерю контроля над Оно; "сумасшествие" же – юридический термин, означающий неспособность пациента соблюдать закон. Есть еще устаревший термин "lunatic"24, которым не следует пользоваться вовсе. Старое представление связывало безумие с действием Луны. Однако в психиатрических больницах на большом числе пациентов не замечено какого-либо влияния Луны (хотя на них, по-видимому, влияют некоторые особенности погоды). Психотики – несчастные люди; у них довольно забот и без того, чтобы их называли бессмысленными или устаревшими кличками.

2. Различные виды психозов

Есть три большие группы психозов: шизофреническая, органическая и маниакально-депрессивная. Случай Кэри Фейтона хорошо иллюстрирует различные типы шизофрении. Более разнообразную группу образуют органические психозы.

Все, что вызывает изменения в структуре мозга, может быть причиной путаницы в работе Я. Если некоторые клетки мозга повреждаются или перегорают, то нервные цепи перестают правильно работать, и проверка реальности начинает отказывать. Сверх того, напряжения Оно начинают прорываться через контроль Я, вызывая еще большую путаницу. В результате получается органический психоз. Среди причин, могущих вызвать такие изменения, можно указать инфекции мозга, происходящие от таких болезней, как сифилис, менингит и туберкулез, а также инфекции в других частях тела, если они очень ядовиты или сопровождаются высокой температурой, такие, как заражение крови, пневмония и малярия. Каждому мальчику или девочке, читавшим приключенческие рассказы, знаком образ бредящего (психотического) исследователя, лежащего распростертым в приступе лихорадки среди джунглей. Алкоголь и химические вещества могут временно или постоянно отравлять мозг, вызывая психозы, например, белую горячку или мефедический синдром. На функции Я могут также серьезно повлиять раны и опухоли мозга, отвердение артерий, старость, а также серьезная продолжительная витаминная недостаточность, какая бывает в тюрьмах и концентрационных лагерях.

В наиболее тяжелых случаях органический психоз может принять форму бреда, в котором индивид видит страшных животных, людей или насекомых, испытывая ощущения ужаса и предчувствия. Органические психозы в большинстве случаев излечимы, если можно устранить болезнь, повреждающую мозг.

Займемся теперь маниакально-депрессивной группой. Джейнес25 Ленд был младший из пяти детей Элфреда Ленда, олимпийского агента по продаже недвижимости и страхованию. Джен обычно был куда веселее и спокойнее других членов семьи, но по временам становился вялым и раздражительным. В таких случаях он переставал встречаться со своими многочисленными друзьями и в свободное время читал мрачные философские книги.

Джен не без колебаний поступил в юридическую школу, чтобы удовлетворить связанные с ним честолюбивые замыслы отца. Сам он предпочел бы стать торговцем, но родители понемногу убедили его, что он может заняться чем-то более внушительным, чем оптовая торговля готовым платьем. Он всерьез принялся учиться и хорошо сдал экзамены за семестр.

После экзаменов он отпраздновал это событие со своими друзьями. На следующий день все они явились на занятия, кроме Джена. Объяснялось это тем, что отец Джена должен был проехать по своим делам через Аркадию, и Джен собирался встретить его в гостинице. Но как раз в тот момент, когда он вышел из комнаты, он получил телеграмму, из которой видно было, что планы отца переменились и что он не приедет. Тогда Джен, все еще чувствуя себя счастливым после вчерашнего вечера, решил продолжить свой праздник. Слегка выпив, он отправился в город и заказал себе новый костюм. После ленча ему показалось, что ему пора обзавестись и другими вещами, поэтому он купил себе три пары ботинок, четыре шляпы и дюжину рубашек. Ему приглянулась девушка, обслуживавшая его в магазине готового платья, и он провел остаток этого дня у прилавка с рубашками, рассказывая ей громким голосом смешные истории; это привело ее в некоторое смущение, хотя некоторые из историй показались ей и в самом деле забавными, а его милые манеры ей нравились. У него не хватило денег уплатить за все купленное, но отца его хорошо знали в Аркадии, лежавшей всего в двадцати милях от Олимпии, и ему был предоставлен достаточный кредит.

Вечером он обошел с продавщицей ночные клубы, где они все проделали с широким размахом. Пили они одно шампанское, и в каждом месте, куда они являлись, Джен угощал всех присутствовавших, расписываясь на чеках именем своего отца. Затем он вместе с продавщицей отправился в мотель, где они провели ночь.

На следующий день Джен снова не пошел в школу. Вместо этого он обошел все клубы, где был накануне вечером, требуя, чтобы ему показали подписанные им чеки. И везде он жаловался, что с него взяли лишнее. Он пошел, наконец, со своими жалобами к юристу, который посоветовал ему лучше над всем этим поразмыслить. Джен пошел к другому юристу; тот сказал, что должен посмотреть чеки, и тогда выяснится, что можно сделать. Джен стремился, однако, к немедленным действиям; он обратился в полицию и потребовал, чтобы полицейский пошел с ним ознакомиться с делом. В полицейском участке он вел себя так развязно и шумно, что его едва не арестовали за пьянство; но он предложил им понюхать его дыхание, и они должны были признать, что алкоголем от него не пахло. Он похлопал сержанта по плечу и, позабыв, зачем пришел, вышел из участка, громко распевая песню. Он шатался по Мейн-стрит, подмигивая всем встречным девушкам, и наконец зашел в галантерейный магазин Гарри. Обойдя магазин, он заявил, что покупает все имеющиеся в нем перчатки. У хозяина возникли подозрения, но он выдал Джену шесть дюжин мужских перчаток, после того как тот подписал бумагу, по которой отец его обязан был оплатить покупку до первого числа.

Взяв пригоршню перчаток, Джен взобрался в кузов стоявшего рядом маленького грузовика и начал рекламное выступление. Он расхваливал чудесные качества перчаток; собралась толпа, но никто их не покупал. Это обозлило его, и вскоре он стал делать саркастические замечания о скрягах, населяющих Аркадию.

На соседнем дереве запела птичка, и Джен, прервав свою речь, стал прислушиваться к ее пению. Затем он начал громко свистеть, подражая птичке. Через несколько минут прошла миловидная девушка. Не обращая внимания на толпу, Джен спрыгнул с грузовика и устремился за нею, швырнув в нее несколько перчаток. Как раз в этот момент подъехала полицейская машина. Джен увидел направляющихся к нему полицейских и от души рассмеялся. Затем, со всей возможной скоростью, он выхватил из коробок перчатки и забросал ими толпу.

В участке подтвердилось, что он не пьян; вызвали его отца и рассказали ему всю историю. Мистер Ленд отвез его в Олимпию, где он был помещен в больницу.

Его возбужденное состояние скоро прошло, но доктор Трис сказал отцу, что он нуждается в длительном отдыхе. Однако Джен, стыдясь своего поведения, решил искупить его, вернувшись в колледж, и приняться за работу еще усерднее прежнего. Этот замысел поддержал его отец, непременно желавший иметь в семье юриста; тем более что Джен казался ему вполне здоровым. Вопреки совету доктора Триса, Джен снова отправился в Аркадию. Друзья отнеслись к нему по-разному, но он старался избегать столкновений и, казалось, не особенно волновался из-за сплетен на его счет, ходивших по общежитию. Он жил спокойно и усердно учился, избегая ночных клубов и магазина готового платья, где встретился с девушкой.

Поскольку Джен пропустил в этом семестре почти два месяца, ему пришлось изрядно переволноваться во время экзаменов. Он не был уверен в результате и знал, что отец вряд ли простит ему неудачу. В день окончания экзаменов, вместо того чтобы собираться домой, как другие студенты, он сидел с мрачным видом в своей комнате. Теперь, когда все кончилось, его беспокойство час от часу возрастало. Последние полтора месяца он испытывал переутомление. Вечером ему было трудно уснуть, и он просыпался до рассвета, чувствуя себя еще более усталым, чем перед сном. Ему не хотелось есть, у него пропало половое влечение и пропал интерес к людям, которые теперь только раздражали его. Ход его мыслей замедлился, и ему было трудно сосредоточиться на занятиях. Происходящее вокруг не вызывало у него, казалось, обычного интереса; он начинал плакать без особой причины, подпрыгивал от каждого шума. Глаза его быстро уставали, он страдал запором, отрыжкой и изжогой. Он принялся размышлять о своем поведении после прошлого семестра, а также о различных своих поступках в более раннем возрасте, которых он стыдился; у него было ощущение, что все о них знают и разглядывают его на улице.

В эту ночь Джен попытался повеситься на своем галстуке. К счастью, галстук оборвался, и Джен свалился на пол.

Он не поехал домой и на следующий день, а вечером попытался отравиться газом; заделав все щели в двери и окнах, он повернул рукоятку. Ему опять повезло: часть газа просочилась наружу, и хозяйка вовремя его нашла. Его снова отвезли в Олимпию, положили в больницу, и на этот раз семья его соглашалась со всем, что говорил доктор Трис. Джен пробыл в больнице шесть месяцев, а потом в течение года часто бывал у врача. Хотя он и сдал экзамены, он не вернулся в колледж, а уехал в город на севере штата и стал помощником заведующего магазином мужской одежды. В течение ряда лет он большей частью здоров, но раз в месяц по-прежнему посещает психиатра, и, когда он ощущает возбуждение или депрессию, врач прописывает ему соответствующее лекарство, так что он может жить и работать в более или менее уравновешенном состоянии.

Может показаться удивительным, что две болезни со столь различными проявлениями случаются у одного и того же человека; составляя части одного и того же психоза; но если подумать об этих двух эпизодах, то можно усмотреть их важнейшую общую черту: оба они произошли от внезапного высвобождения больших неудовлетворенных напряжений Оно. Во время первой болезни Джен был чрезмерно общителен, чрезмерно великодушен, сексуально возбужден до безрассудства, а временами также раздражителен, критичен и воинствен. Эти действия произошли от взрыва угнетенного либидо с небольшим количеством направленного наружу мортидо; взрыв этот был столь мощным, что одержал верх над его здравым смыслом и чувством реальности.

Во время второй болезни у него произошел еще один взрыв энергии Оно, но с двумя отличиями от предыдущего: во-первых, взрыв этот состоял главным образом из мортидо; во-вторых, он был направлен не наружу, а внутрь. У индивидов, подверженных таким взрывам, мы обнаруживаем всевозможные комбинации конструктивной и деструктивной энергии. Обычно либидо направляется наружу, что приводит к так называемому маниакальному эпизоду, а мортидо направляется внутрь, вызывая депрессивный, или меланхолический эпизод. Поскольку оба состояния часто встречаются у одного и того же индивида, этот вид болезни называется маниакально-депрессивным психозом. У некоторых людей бывает длительная депрессия без заметной маниакальной фазы или длительная мания без заметной депрессии. У других маниакальные и депрессивные эпизоды перемежаются без какого-либо правильного промежутка между ними. В случае Джена между двумя фазами был период превосходного здоровья. Встречаются и смешанные типы, когда взрывы либидо и мортидо происходят не один за другим, а в одно и то же время.

Как только взрыв миновал, индивид чувствует себя столь же хорошо, как в лучшие времена. К сожалению, эта болезнь имеет тенденцию повторяться с годами; именно для того, чтобы предотвратить такое повторение, Джен продолжал посещать психиатра долгое время после выздоровления. В этом отношении психоз подобен туберкулезу: когда больной выздоравливает, он все еще должен соблюдать осторожность и через правильные промежутки времени бывать у врача, чтобы убедиться в своем благополучном состоянии.

В нашей стране, по крайней мере, в мирное время церковь и воспитание побуждают большинство людей направлять большую часть своего либидо наружу и большую часть своего мортидо внутрь. Поэтому при психотических взрывах мортидо пациент чаще предпочитает облегчить свои напряжения самоубийством, а не убийством; вследствие этого частота самоубийств более чем вдвое превосходит частоту убийств. В некоторых других странах, где мортидо не так сильно направляется внутрь, имеется более выраженная тенденция агрессивности по отношению к другим; то же касается некоторых групп в нашей стране. У некоторых мусульманских народов Дальнего Востока индивид может внезапно впасть в состояние амока, пытаясь убить как можно больше людей; иногда это делается с "оправданием", смысл которого сводится к тому, что Сверх-Я разрешает человеку направить свои смертоносные желания наружу, а не внутрь. Немало было написано об амоке в других частях света, но он встречается также в Америке, где и достигнуто, вероятно, рекордное число убийств. Наряду с индивидуальными убийствами есть также многочисленные виды массовых убийств, не рассматриваемых как психотические: войны, истребительные кампании, расовые и религиозные побоища и бандитизм; некоторые из них поощряются государственной властью, некоторые она терпит, а с некоторыми борется.

Иногда трудно отличить шизофренические психозы от маниакально-депрессивных. Для классификации этих болезней важно то, что делает пациент, а не то, как он это делает. Маниакально-депрессивный больной может иметь те же идеи преследования, что и параноидный шизофреник, а многие шизофреники начинают с эпизода меланхолии. Чтобы отличить отчаянные настроения шизофреника от угнетенных эмоций маниакально-депрессивного больного, требуются годы обучения и практики, а правильный диагноз может быть важен для выбора лекарственного лечения.

3. Что вызывает психозы?

Об этом мы знаем очень мало; известно лишь, что шизофрения может быть как-то связана с химией мозговых клеток, а маниакально-депрессивный психоз – с железами. Имеются также доказательства, что к маниакально-депрессивному психозу имеет отношение простое химическое вещество, содержащееся в крови, – литий. В настоящее время мы больше знаем о проявлении психозов, чем об их причинах.

Невроз есть вид защиты. При неврозе докучливое напряжение загоняется в одну часть личности, так что остальные части ее сохраняют свободу развиваться, насколько это возможно в ее искалеченном состоянии. Искалечив себя в одном отношении, пациент сохраняет в некоторой мере свободу развиваться в других отношениях. У психотика же вся личность поглощена напором или просачиванием импульсов Оно и ребячливым мышлением. Сила развития, физис, у него блокирована. Принцип Реальности отключен. Индивид действует в соответствии с крайне искаженными образами, и если он за что-нибудь принимается, то он может лишь при особой удаче добиться успеха. Так, во время первой болезни Джену удалось увлечь женщину со слабым рассудком, но более разумная женщина сообразила бы, что здесь что-то не в порядке, и его постигла бы неудача. Достаточно бестолковую женщину мог бы увлечь даже Кэри с его лихорадочным тоном. Психоз, подобно неврозу, есть результат конфликта между Оно и сдерживающими его внутренними силами; но в случае невроза побеждают сдерживающие силы, а в случае психоза – побеждает Оно.

Глава VII

АЛКОГОЛЬ, ХИМИЧЕСКИЕ ПРЕПАРАТЫ
И НЕКОТОРЫЕ РАССТРОЙСТВА ПОВЕДЕНИЯ26

1. Разные виды пьянства

Талиа Лейн – маленький проход напротив Корт-Хаус-Скуэр длиной в один квартал, соединяющий Уолл-стрит и Леонидас-стрит. По одну его сторону было три узких дома, а по другую – три небольших магазина, которые принадлежали мистеру Сейфусу, книготорговцу, продававшему также пряности, мистеру Риду, владельцу музыкального магазина, и Сэму Часбеку, торговавшему винами. Соседи говорили, что в действительности все дела вела миссис Часбек, между тем как Сэм предпочитал беседовать с клиентами и давать им разные советы. Мистер Часбек любил свои вина и во время еды всегда имел под рукой стаканчик с чем-нибудь особенным, из которого он понемногу потягивал (1).27 Дочери его Талии (получившей имя от улицы, где она родилась) также иногда разрешалось потягивать, особенно в торжественных случаях и по праздникам, и таким образом она приучилась пить в меру (2).

У Сэма Часбека было два брата, Вэн и Дэн, работавших в Аркадии на сталелитейном заводе. Сэм, младший из всех, был деликатного сложения и мягок в обращении. Вэн и Дэн на него не были похожи; они пошли в отца, который был пьяницей. Они составляли дружную шумливую пару; вместо того чтобы за день, растягивая удовольствие, выпить несколько стаканов вина, они предпочитали принимать регулярные дозы виски. Вэн употреблял изрядную порцию с утра, перед уходом на работу, а другую вечером, вернувшись домой (3).

Дэн это делал иначе. Он был здоровенный мужчина, и все члены его семьи боялись его. Почти всегда в конце недели, а нередко по вечерам посреди недели Дэн имел обыкновение отправляться с "компанией" в одну из таверн нижней части города, где он играл в карты и пил виски. Обычно он возвращался домой несколько нетрезвым, и хотя он никогда никого всерьез не обидел, жена часто приходила в замешательство от его пения или громкой ругани. Иногда он переворачивал что-нибудь из мебели или толкал кого-нибудь из детей (4).

Старший сын его Дион следовал примеру отца и тоже угощал толчками других детей. Это вызывало гнев у матери, которая была трезвенницей и не допускала появления виски в их доме (5).

Накануне поступления в колледж отец привел Диона в свою любимую таверну и заказал ему стакан виски со словами: "Это не понравилось бы твоей матери, но теперь ты уже мужчина, и ты можешь пить". Уже два года Дион потихоньку выпивал (6) со своими школьными друзьями и приучился пропускать порцию виски без всякого труда; отец воспринимал это одобрительно, выражая свое восхищение.

В колледже Дион научился пить по-настоящему. Хотя он прогуливался вразвалку, в действительности он был робок и на вечеринках имел затруднения в общении. Вскоре он обнаружил, что несколько рюмок виски сообщают ему милую непринужденность и после них он может говорить с девушками не хуже любого из своих дружков (7).

Дион был хорошо сложенный, миловидный парень, и ему нетрудно было, вернувшись на постоянное жительство в Олимпию, найти себе работу и подругу. Хотя по природе он был несколько раздражителен, после небольшой выпивки он мог быть достаточно приятным, чтобы стать превосходным торговцем (8). Мистер Ленд, занимавшийся недвижимостью, поручил Диону свое страховое дело, поскольку все его сыновья уехали из Олимпии.

Иногда Дион чувствовал себя удрученным, потому что в действительности не умел сходиться с людьми. Будучи в обществе, он едва мог сказать слово, предварительно не выпив. После этого, однако, он становился разговорчивым и любезным, и таким способом он подружился с Мерилин Ленд и с миссис Ленд. Вскоре он стал везде появляться с Мерилин. Они приятно проводили время. Иногда они оставались дома и выпивали с миссис Ленд. Чаще они отправлялись в бар или один из ночных клубов Аркадии, где проводили вечер либо вдвоем, выпивая и беседуя, либо в обществе встречавшихся там приятелей.

Когда Мерилин забеременела, это не особенно взволновало ни ее, ни Диона, хотя это была, конечно, случайность, происшедшая в одну из ночей, когда они выпили слишком много. Они спокойно поженились, и вскоре ни для кого в городе не было тайной, что они были женаты и раньше. Тем самым приличия были соблюдены, и они поселились вместе.

Оба были неравнодушны к доброй порции виски и обычно принимали несколько таких порций в день. Перед обедом они пили коктейли, затем пили их после обеда, а потом проводили вечер сидя вдвоем, разговаривая и выпивая (9).

Дела пошли иначе после появления ребенка. У Мерилин не было молока, и она кормила его из бутылочки. Врач посоветовал Мерилин несколько месяцев не пить. Дион также пытался не пить, но это оказалось слишком трудно, потому что без выпивки ничто не доставляло ему удовольствия. К ребенку он был привязан меньше, чем ожидал, а иногда и злился на Мерилин за то, что она проводила с малышом слишком много времени. Он стал находить у нее и другие недостатки. Более того, когда он не был пьян, она его раздражала. Несколько раз они пытались разобраться в этом, но без особой пользы. Затем Мерилин обнаружила, что после совместной выпивки муж переставал жаловаться. Так у них постепенно выработалась привычка выпивать вместе каждый вечер, и Дион проводил многие ночи, так и не добравшись до кровати, а Мерилин едва была в состоянии ухаживать за ребенком.

Так продолжалось около трех лет, и скоро дело дошло до того, что оба они стали просыпаться с ощущением похмелья. Затем Мерилин снова забеременела, и это настолько разозлило Диона, что он принимался теперь пить, едва встав с постели, и продолжал пить во время работы. Мерилин считала, что это зашло слишком уж далеко; с этого времени она перестала пить и сказала Диону, что если он будет и впредь вести себя таким образом, она с ним разведется. Ему удавалось сохранить трезвость месяц-другой, но затем он срывался, и в конце концов Мерилин с ним развелась. Все считали, что она сделала глупость, потому что он имел репутацию очаровательного парня. Мерилин переехала с обоими детьми в дом своей матери и решила покончить с пьянством, что удалось ей без особого труда (10).

Когда семья Диона распалась, он чувствовал себя столь удрученным и одиноким, что пил еще больше обычного. Иногда он пьянел сверх меры, и тогда казался уже не столь очаровательным. Однако в такие унылые дни всегда находились друзья, приходившие к нему домой. Когда он чувствовал себя с утра не в порядке, он основательно нагружался и тогда, как он полагал, до конца дня был в хорошей форме. (11) Люди начали о нем беспокоиться; иногда он и сам беспокоился о себе и пытался не пить. Ему удавалось не дотрагиваться до виски несколько недель подряд, но затем, показав себе и другим, что он к этому способен, он считал нужным отпраздновать свою победу; кончалось это запоем дня на четыре. Он очень стыдился, если не выходил на работу, но никогда не сознавался, что ему стыдно. После этого он опять воздерживался от выпивки пару недель. В течение этих недель его страховые операции шли, однако, хуже обычного, что его беспокоило. Тогда он выпивал немного, чтобы поднять настроение, затем выпивал еще, и все это завершалось еще одним четырехдневным запоем, во время которого он не ел и почти не спал (12).

Наши рекомендации