New approaches to psychology of speech and psycholinguistics study 5 страница
Контент-анализ показал, что способы формирования образа науки в СМИ носят интернациональный характер и сводятся к общим показателям. На причины, движущие журналистами в выборе методов воздействия на читателей, могут влиять различные факторы, одним из которых выступает тип научно-популярного издания. Критерием выделения подобных факторов является мера специфичности, глубины проникновения в проблему при освещении научных вопросов. Можно говорить о специфических научных изданиях, предназначенных для специалистов-ученых [21]. Другой вид СМИ, посвященных науке, предназначен не для специалистов, а для людей, интересующихся проблемами науки [15,16]. Соединяя научную информацию и мнение о науке, СМИ обеспечивают связь между наукой и обществом, способствуя распространению и интериоризации научного знания. Примерами социально-психологических факторов, способных влиять на предпочтения журналистов в процессе научной популяризации, могут быть, например, вопросы уровней коммуникации в научной популяризации [15, 16, 21], культурно-исторической опосредованности содержания научно-популярных статей [14], коммуникативных барьеров между наукой и СМИ [3, 6], содержания мнения о науке, сформированного "близостью" респондента к печатным СМИ - "читатели" или "не читатели" конкретного издания [32]. Трансляция научного знания в СМИ строится по-разному в зависимости от особенностей использования различных каналов коммуникации: телевидение [34], иллюстрации в журналах [19], кино [20, 36], пресса [4], радио [5]. Все эти и другие параметры, которые могут оказывать воздействие на распространение научного знания в обществе, требуют специального исследования.
Проведенное исследование может способствовать раскрытию представлений о закономерностях формирования имиджа науки на основе средств массовой коммуникации, помочь глубже осознать практическую значимость деятельности журналистов в процессе распространения научного знания. Изучение имиджа науки помогает описать особенности социальной перцепции этого феномена на уровне индивидуального и массового сознания при использовании "искусственного" пути возникновения имиджа науки. Дальнейший шаг - это освоение области управления имиджем науки через его целенаправленную трансформацию в более позитивную сторону с учетом специфики деятельности и особенностей воздействия средств массовой информации.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Богомолова Н. Н. Социальная психология печати, радио и телевидения. М.: Изд-во МГУ, 1991.
2. Климов Е. Л. Психология профессионала. М. -Воронеж: Модэк, 1996.
3. Кокурина Е. В. Особенности перевода с "научного" // Российская наука и СМИ / Под ред. Ю. Ю. Черного, К. Н. Костюка. М.: Изд-во фонда им. К. Аденауэра, 2004. С. 97 - 101.
4. Комарова Е. К. Роль российской периодики в формировании общественного отношения к отечественной науке // Российская наука и СМИ / Под ред. Ю. Ю. Черного, К. Н. Костюка. М.: Изд-во фонда им. К. Аденауэра, 2004. С. 175 - 180.
5. Оскольский А. А. Наука на радио: опыт авторской программы // Российская наука и СМИ / Под ред. Ю. Ю. Черного, К. Н. Костюка. М.: Изд-во фонда им. К. Аденауэра, 2004. С. 187 - 193.
6. Попов С. Б. Просто о сложном // Российская наука и СМИ / Под ред. Ю. Ю. Черного, К. Н. Костюка. М.: Изд-во фонда им. К. Аденауэра, 2004. С. 112 - 117.
7. Российская наука и СМИ / Под ред. Ю. Ю. Черного, К. Н. Костюка. М.: Изд-во фонда им. К. Аденауэра, 2004.
стр. 42
8. Юревич А. В. Социальная психология науки. СПб.: Изд-во РХГИ, 2001.
9. Юревич А. В. Науковедческая "башня", или Еще раз о предмете и структуре науковедения // Науковедение и новые тенденции в развитии российской науки / Под ред. А. Г. Аллахвердяна, Н. Н. Семеновой, А. В. Юревича. М.: Логов, 2005. С. 26 - 42.
10. Ярошевский М. Г. Трехаспектность науки и проблемы научной школы // Социально-психологические проблемы науки. М.: Наука, 1973. С. 174 - 184.
11. Ярошевский М. Г. Интернациональное и национальное в развитии научных школ. М.: Наука, 1977.
12. Ярошевский М. Г. Программно-ролевой подход к исследованию научного коллектива // Вопросы психологии. 1978. N 3. С. 40 - 53.
13. Basalla G. Pop sceince: the Depiction of Science in Popular Culture // Science and its public: the changing relationship / Ed. by G. Holton, W.A. Blanpied. Dordrecht, Boston: D. Reidel Publishing Company, 1976. P. 261 - 278.
14. Bauer M.W., Petkova Kr. Long-term trends in the public representation of science across the "Iron Curtain" -1946 - 1995 // Science, Technology and Humane Values. 2000. V. 52. N 25. P. 31 - 51.
15. Boltanski L., Maldidier P. La vulgarisation scientifique et ses agents. Paris: Edition de la Maison des sciences de l'Homme, 1969.
16. Boltanski L., Maldidier P. La vulgarisation scientifique et son public. Paris: Edition de la Maison des sciences de l'Homme, 1977.
17. Boy D. Les attitudes du public a l'egard de la science // L'Etat de l'opinion, SOFRES, Le Seuil, 2002.
18. Crestani B. La prevalence de l'asthme se stabilize en Occident // La Recherche. 2005. N 386. P. 24 - 25.
19. Freyssinet-Dominjon J. Le monde enseignant dans "Le monde de l'education": approche thetorique de l'image dessinee du professeur // Recherche et formation. 1996. N21. P. 23 - 36.
20. Gauthier G. La representation des enseignants dsns le cinema francais, 1964 - 1994 // Recherche et formation. 1996. N21. P. 43 - 56.
21. Hombert J. -M. Les revues en sciences humaines et sociales // Sciences de l'homme et de la societe. 2004. N 69. P. 3 - 9.
22. Images of Science. Scientific Practice and the Public / Ed. by S.J. Doorman. Gower: Hants, 1989.
23. Lafolette M.C. Media and Science // Science, Technology, and Society. An Encyclopedia / Ed. S. Restivo. Oxford: Oxford University Press, 2005. P. 278 - 283.
24. Lahire B. Transmission intergenerationnelles de l'ecrit et performances scolaires // La transmission du savoir comme probleme culturel et identitaire / Sous la direction de M. Kucera, J. -I. Rochex, S. Stech. Prague: Editions Karolinum, 2001. P. 133 - 154.
25. La transmission du savoir comme probleme culturel et identitaire / Sous la direction de M. Kucera, J. -I. Rochex, S. Stech. Prague: Editions Karolinum, 2001.
26. Lolle S. Une sequence genetique cache fait mentir les lois de Mende. // La Recherche. 2005. N 386. P. 14 - 15.
27. Morin V. La genomique: des attentes demsurees // Decouvrir. 2005. N 3. P. 26.
28. Moscovici S., Hewston M. De la science au sens com-mun // Psychologie sociale / Sous la dir. de S. Moscovici. Paris: PUF, 1984. P. 539 - 566.
29. Nascimento-Schulze CM. Translation of Science to the Public // Papers of 6th International Conference on Social Representations. Sterling: Editions of University of Sterling, 2002. P. 41.
30. Payer S. Pour le plaisir et pour l'homme // Decouvrir. 2005. V. 26. N 2. P. 36 - 39.
31. Perlman D. Science and the Mass Media // Science and its public: the changing relationship / Ed. by G. Holton, W. A. Blanpied. Dordrecht, Boston: D. Reidel Publishing Company, 1976. P. 247 - 260.
32. Pereira de Sa C., de Oliveira Souto S., Moller R..C. La representation sociale de la science par des consom-materurs et des non-consommaterurs de la vulgarisation scientifuque // Les cahiers internationaux de psychologie sociale. 1996. N 29. P. 29 - 38.
33. Rochex J. I. Transformation de l'enseignement secondare et experience scolaire des "nouveaux lyceens": appropriation des saviors et elaboration de soi // La transmission du savoir comme probleme culturel et identitaire / Sous la direction de M. Kucera, J. -I. Rochex, S. Stech. Prague: Editions Karolinum, 2001. P. 107 - 120.
34. Silverston R. Science and the media: the case of television // Images of science Scientific. Practive and the Public / Ed. by S. J. Doorman. Gower: Hants, 1989. P. 187 - 211.
35. Snow R. Le palukisme sous-estime // La Recherche. 2005. N 386. P. 25.
36. Sullerot Ev. Images des enseignants dans plus de 40 films des annees 1942 - 1962 // Recherche et formation. 1996. N21. P. 37 - 42.
37. Taillefer L. Entre physiciens en sciecle apres Einstein // Decouvrir. 2005. V. 26. N 3. P. 40.
IMAGE OF SCIENCE IN MASS MEDIA
E. A. Volodarskaya
PhD, senior research assistant of science of science Centre, Institute of the History of Natural Science and Technology of RAS, Moscow
The problem of science image, as totality of substantial and emotional-and-evaluative notions about its essential components is posed. The possibility of telling about science mass media study as a source of science image forming is based. The results of empiric study of popular scientific MM's perception peculiarities, revealed in the course of questioning, are stated and data of content-analysis of Russian newspaper "Poisk" and several foreign magazines with a view to study different types of sciense image (subject, group and personal) are given.
Key words: notion of science, types of science image, subject, group, personal, popular scientific mass media.
"СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ЗРЕЛОСТЬ": ОБОСНОВАНИЕ ПОНЯТИЯ
Автор: А. Л. Журавлев
Член-корреспондент РАО, доктор психологических наук, директор Института психологии РАН, Москва
Анализируется понятие "зрелость" человека, выделяются ее различные виды. Обосновывается феномен "социально-психологическая зрелость" как частный вид психосоциальной зрелости. Определяются ее критерии, признаки, компоненты и сферы проявления. Дифференцируются феномены "зрелость" и "незрелость" личности, а также их критерии. Рассматриваются механизмы (процессы) формирования социально-психологической зрелости, показатели, в качестве основных из которых выступают уровни социализированности, идентичности, сформированности Я-концепции, а также системы отношений, самоотношения, сознания и самосознания личности. Констатируется необходимость изучения самых различных видов зрелости человека.
Ключевые слова: психосоциальная зрелость; социально-психологическая зрелость; зрелость-незрелость личности; виды, критерии, признаки и компоненты зрелости; механизмы и показатели формирования зрелости.
В различных областях социогуманитарной науки, в том числе и психологии, достаточно широко обсуждается феномен зрелости человека. Множественность его проявлений отражают понятия, используемые специалистами для обозначения различных компонентов зрелости (социальная, психологическая, личностная, профессиональная, интеллектуальная, эмоциональная и т.п.), которые могут также рассматриваться и как ее виды. Однако в современной науке далеко не в полной мере разрабатываются компоненты и многочисленные виды зрелости. К таковым вполне можно отнести нравственную, экономическую, гражданскую, а также социально-психологическую и др.
Основная цель данной работы - проанализировать теоретические и эмпирические основания для выделения социально-психологической зрелости как относительно самостоятельного феномена, соотнеся его содержание с другими близкими понятиями; предложить определение и выявить некоторые признаки и компоненты социально-психологической зрелости.
В нашей статье сначала будут проанализированы современные представления о близком понятии "психосоциальная зрелость" и его соотношении с социально-психологической зрелостью, затем - различные трактовки как общего содержания последней, так и отдельных ее компонентов, а в завершение работы будут выделены и кратко описаны наиболее интересные тенденции в развитии исследований зрелости личности и социальной группы, которые в настоящее время уже сложились как научные направления.
По своему характеру представленный ниже материал является, в первую очередь, постановочным, проблемным и только во вторую - включающим ответы на поставленные вопросы. Это лишь первая попытка дать обоснование относительно новому понятию "социально-психологическая зрелость". Нам неизвестны аналогичные теоретические работы, специально посвященные анализу данного понятия, поэтому проблематизация его содержания и постановка вопросов, связанных с ним, рассматривается нами как неизбежный этап в разработке феномена социально-психологической зрелости.
Целесообразность выделения того или иного конкретного вида зрелости с целью его научной разработки объясняется несколькими причинами. Во-первых, если какой-то частный вид или отдельный компонент зрелости человека реально существует, но пока недостаточно или совсем неизвестен, то его научное изучение является самодостаточной и вполне заслуживающей внимания исследовательской задачей. По нашему мнению, именно к такой категории видов зрелости относится социально-психологическая. Во-вторых, исследование парциальных видов зрелости, безусловно, может внести определенный вклад в понимание содержания и генеза более общих ее видов. По отношению к социально-психологической зрелости более общими, хотя и в разных смыслах, а иногда лишь частично, выступают социальная и психологическая, личностная и групповая, психосоциальная и общая зрелость человека, пониманию которых могут способствовать результаты ее исследования.
стр. 44
АНАЛИЗ ИССЛЕДОВАНИЙ ПСИХОСОЦИАЛЬНОЙ ЗРЕЛОСТИ
Начиная такой анализ, целесообразно и естественно обратиться прежде всего к представлениям социологов, рассматривающих феномен зрелости и использующих соответствующие понятия.
Согласно И. С. Кону, "социальная зрелость" - это стадия социального развития личности, характеризующаяся не только овладением социальными ролями, но и способностью к самостоятельным поступкам, активной социальной позицией, принятием ответственности за социальные последствия своего поведения [3]. Однако социолог И. С. Кон при этом опирается на разработки психологов, приводя определение зрелой личности, данное в свое время Дж. Оллпортом: это "личность, которая активно владеет своим окружением, обладает устойчивым единством личностных черт и ценностных ориентации и способна правильно воспринимать людей и себя" [3, с. 177].
Если более глубоко проанализировать содержание двух приведенных здесь определений зрелости человека, данных авторитетными социологом и психологом, то можно обнаружить некоторую совокупность выделяемых ими признаков зрелости: "активное владение своим окружением", которое может быть ближайшим и более отдаленным, т.е. расположенным на разной социальной и психологической дистанции (для нас очень важно то, что речь может идти о ближайшем социальном окружении - традиционном объекте социально-психологических исследований); "способность адекватно воспринимать людей и себя", т.е. способность к социальной перцепции, изучаемой социальной психологией; "устойчивое единство личностных свойств и ценностных ориентации" (последние также являются традиционными социально-психологическими свойствами личности и группы); "способность к самостоятельным поступкам", совершенным по отношению как к отдельным людям, так и социальным группам, при этом предполагается, что такие поступки являются целенаправленными, построенными по предварительному плану, т.е. осознаваемыми и т.п.; "принятие ответственности за социальные последствия своего поведения" - этот признак по своей сути является социально-психологическим и т.д.
Выделенные признаки наглядно свидетельствуют о том, что в них представлено социально-психологическое содержание - те или иные социально-психологические феномены, по наличию или отсутствию которых можно говорить, соответственно, о наличии или отсутствии как "социальной зрелости" (по Кону), так и "зрелости личности" (по Оллпорту). То есть социально-психологические явления выступают важными характеристиками, признаками или показателями зрелости человека. В отечественной литературе в целом под зрелостью личности чаще всего понимается именно социальная зрелость (или близкая к ней по содержанию "гражданская" зрелость по Б. Г. Ананьеву [1]), характеризующаяся устойчивостью ценностей и убеждений, активной социальной позицией.
В трактовках и "зрелости личности", и "социальной зрелости", данных разными авторами, можно обнаружить некоторое общее понимание, близкие по содержанию признаки зрелости, например: "устойчивое единство личностных черт и ценностных ориентации" (по Оллпорту) и "устойчивость ценностей и убеждений" (по Ананьеву) и др. Оценивая устойчивость тех или иных характеристик личности в связи с ее достижением зрелости, возникает проблемный вопрос о том, не может ли их устойчивость быть свидетельством некоторой относительной завершенности развития, воспроизводства уже достигнутых ранее состояний, т.е. стагнации личностного развития. То же может относиться и к развитию социальных групп. Однако противоположное, полярное состояние неустойчивости личностных и групповых свойств, хотя и характерное для процессов развития, особенно интенсивного, динамичного, неравномерного, непоследовательного и т.п., также не может служить надежным показателем движения субъекта к зрелости. Неустойчивость свойств сопровождает не только позитивное развитие (социальное и психическое созревание), но и выраженные процессы разрушения жизнедеятельности личности, распада социальных групп (семейных, учебных, спортивных, трудовых и др.), различные деструктивные тенденции и т.д. Поэтому, используя устойчивость состояний и свойств личности и группы как показатель их зрелости, нельзя забывать о его относительном характере и ограниченных возможностях применения в оценках зрелости. Необходимо, чтобы этот показатель использовался обязательно в совокупности с другими.
В зарубежной литературе понятия "психологическая зрелость" ("psychological maturity"), "психосоциальная зрелость" ("psychosocial maturity") и "общая, или глобальная зрелость" ("global maturity") нередко используются как очень близкие по содержанию и даже синонимичные, хотя, по нашему мнению, таковыми не являются. Учитывая, что понятие "психосоциальная зрелость", во-первых, в отличие от зарубежной психологии, практически не применяется в отечественной науке и, во-вторых, по звучанию и написанию близко к понятию "социально-психологическая зрелость", целесообразно дать некоторое толкование этому понятию. "Психосоциальная зрелость", в силу своего объединяющего характера, имеет более общее, более объемное содержание, чем многие другие отдельно взятые виды зрелости, на-
стр. 45
пример "социальная", "психологическая" "личностная", "групповая" и т.п. "Психосоциальная зрелость" фактически включает в себя и социальный, и психологический виды зрелости, в качестве соответствующих взаимно интегрирующихся частей, которые сами по себе достаточно объемны, а также непосредственно характеризуют зрелость как личности, так и группы.
Если по степени обобщенности соотношение "психосоциальной зрелости" с перечисленными понятиями остается более-менее ясным, то по целому ряду других вопросов это соотношение ожидает последующего специального анализа, например: существуют ли несовпадающие части, с одной стороны, "психосоциальной зрелости" и с другой - "психологической", "социальной", "личностной", "групповой" или "психосоциальная зрелость" полностью включает в себя перечисленные и некоторые другие виды зрелости; могут ли быть по-разному развиты у одной и той же личности или группы психосоциальная зрелость и социальная или психосоциальная и психологическая и т.п.
"Психосоциальная зрелость" как понятие складывалось альтернативно "биологической", "организменной", "физиологической", "биохимической" и т.п. Содержание "психосоциальной зрелости" тесно связано именно с происхождением, генезисом обозначаемого феномена, и это важно иметь в виду, чтобы понимать сущность психосоциальной зрелости человека, которая имеет явную интегративную природу: оставаясь по сути психологическим явлением, формируется она под непосредственным воздействием социальной среды, с которой в процессе индивидуального развития человека сохраняет теснейшую связь и зависимость.
Общее между "психосоциальной зрелостью" и "социально-психологической зрелостью" состоит в том, что оба вида зрелости и понятия при их принципиально различных объемах являются разными формами интеграции социальной и психологической зрелости личности: в наиболее полном объеме - в качестве "психосоциальной зрелости", в более частном, ограниченном - "социально-психологической зрелости". Ограничение, как уже отмечалось выше, касается сфер ее проявления: взаимодействие, в частности общение с другими людьми, прежде всего с ближайшим социальным окружением, малыми группами и в малых группах, отношения личности, межличностные и межгрупповые отношения и т.п.
Если учитывать частоту использования тех или иных характеристик или признаков для описания зрелости личности, то именно три из них - самостоятельность, активная социальная позиция и социальная ответственность, - хотя и в разных формулировках, фактически являются основными критериальными признаками самых различных видов зрелости (психосоциальной, психологической, социальной, личностной, групповой и т.д.), которые признаются подавляющим большинством отечественных и зарубежных психологов. В контексте данной работы важно подчеркнуть, что выделенные признаки характеризуют и психосоциальную зрелость.
Например, часто цитируемый в современной зарубежной литературе по психологии развития авторитетный исследователь И. Гринбергер, интенсивно публиковавший результаты своих исследований в 1980-е гг., определяет психосоциальную зрелость личности как сочетание независимости, то есть способности самостоятельно принимать решения, и социальной ответственности, в его понимании содействия благосостоянию общества [13 - 16]. Взрослость определяется им как способность к реализации и индивидуальных, и общественных целей.
В связи с пониманием феномена психосоциальной, в том числе и социально-психологической зрелости личности или социальной группы, возникает принципиально важный вопрос о содержательном наполнении конкретных признаков, характеристик или критериев того или иного вида личностной и групповой зрелости. Его принципиальность заключается в том, что практически любой признак может иметь разную содержательную направленность, валентность, модальность и т.п. Например, "активная социальная позиция" личности или группы в реальности может иметь негативную направленность по отношению к другим людям, другим социальным группам или обществу в целом, "активное владение личностью или группой своим окружением" нередко приобретает выраженные манипулятивные или силовые формы, "независимость, автономность" личности или группы может сочетаться с их изолированностью, отчужденной позицией, противопоставлением другим социальным группам или обществу, а "самостоятельность личности в принятии решений" использоваться в корыстных целях и в ущерб другим людям и т.д. Поэтому важно иметь в виду качество, характер, направленность, модальность всякого признака зрелости личности и группы. Психосоциальная зрелость предполагает обязательную толерантную по отношению к другим людям, гуманистическую направленность, реализацию общественно значимых целей и в целом миросозидательную функцию зрелой личности и т.д. Именно в этой связи важно понимание И. Гринбергером психосоциальной зрелости личности как ее содействие благосостоянию общества, как способность к реализации общественных целей и т.п.
Можно говорить как минимум о двух принципиально различных позициях исследователей в представлении о психологической и социальной
стр. 46
зрелости как основных компонентах психосоциальной зрелости: одни из них фактически отождествляют психологическую и социальную зрелость, другие рассматривают их в качестве относительно самостоятельных феноменов. Эти теоретические позиции целесообразно проиллюстрировать конкретными примерами.
В частности, И. Гринбергер использует понятия "псевдозрелость" и "псевдозрелые" для обозначения состояния, в котором социальная зрелость достигнута (подросток принимает на себя социальные роли взрослого человека), однако психологическая зрелость при этом не наступила, то есть субъективный возраст соответствует новым ролям, но взрослое поведение фактически имитируется, не сопровождаясь теми переживаниями, представлениями и суждениями, которые возникли бы у взрослого человека в подобной же ситуации [16]. Расхождение социальной и психологической зрелости может приводить к проблемному, противоречивому и реже девиантному поведению [10]. В условиях такого разграничения невозможно говорить о наличии более общей психосоциальной зрелости, объединяющей оба ее вида.
Напротив, А. Инкельс и Г. Лейдерман отождествляют зрелость личности с ее социальной зрелостью. Они понимают под зрелостью способность личности компетентно принимать на себя социальные роли мужчин и женщин, характерные для индустриально развитого общества. Эти авторы предприняли попытку разработать критерии подростковой зрелости, которые были бы применимы и в кросскультурном контексте. Они выделили пять критериев зрелости: эффективность, упорство, ответственность, индивидуализм и кооперативность, но при этом каждый из критериев должен измеряться применительно к пяти сферам жизни. Интересно, что для оценки тех или иных критериев зрелости ими предложены только социальные сферы проявления выделенных критериев: школа, семья, группа сверстников, работа, общество [20].
В интерпретации общей и психосоциальной зрелости некоторые исследователи подчеркивают особое значение психологической составляющей, рассматривая ее как ведущую в более общей структуре зрелости личности (или личностной зрелости). Отмечая сложность и дискуссионность такой позиции, необходимо подчеркнуть, что в соответствии с ней зрелость является интегративным показателем психической полноценности. Так, например, Р. Кассель выделяет следующие психометрические критерии зрелости: самоуважение, здравый смысл, ассертивность и локус контроля. Наряду с ними выделяются критерии незрелости: тревога, вытеснение, неудовлетворенность и депрессия [6].
Опираясь на работы Р. Касселя, важно подчеркнуть, что в современной психологии уже не только поставлена проблема соотношения зрелости и незрелости личности, но и достаточно четко дифференцированы их критерии. Важно это потому, что состояния зрелости и незрелости по многим критериям не являются просто полярными, так как несоответствие конкретному признаку зрелости автоматически еще не означает соответствие какому-то признаку незрелости и наоборот. Эти состояния находятся в более сложных отношениях, и, как показал Р. Кассель, они должны выделяться с помощью разных критериев и оцениваться с применением различных показателей.
В современной психологии есть достаточно много аналогичных проблемных феноменов, обозначаемых через отрицание первого, "материнского", но имеющих существенно отличную от него психологическую природу, например: несовместимость в отличие от совместимости, недоверие в отличие от доверия, неконфликтность в отличие от конфликтности, нетерпимость в отличие от терпимости и т.п. Даже обозначение феномена через отрицание другого, по нашему мнению, является неудачным, так как не позволяет отразить именно его сущность, что ставит важную теоретическую задачу - найти более точное обозначение феномена незрелости. Можно привести один из вариантов ее решения - использование терминов "инфантилизм", "инфантильность" и т.п. Хотя данный вариант считать удачным тоже не приходится, так как приведенные термины обозначают лишь ограниченные и специфические состояния незрелости, а не любые из них и не ее общее состояние.
Актуальность решения данной теоретической проблемы возрастает не только по сугубо профессиональным причинам, но и потому, что этот вопрос в настоящее время имеет чрезвычайно важный ценностной смысл, а именно: по уровню зрелости или незрелости нередко судят о психической полноценности или неполноценности человека - в этом состоит особое значение выше сформулированной исследовательской задачи. Незрелость личности в этом ценностном смысле рассматривается в качестве более чем рядового ее недостатка, поэтому далеко не безразлично то, как будет обозначаться и содержательно наполняться состояние незрелости.
Несмотря на значительные расхождения в понимании психосоциальной зрелости, большинство исследователей рассматривают ее как результат социализации, то есть скорее как психосоциальное, нежели чисто психологическое или социальное явление и понятие. Положение о неотделимости психологической зрелости личности от социальной глубоко укоренено в традициях
стр. 47
психологии развития (Дж. Мид, Ж. Пиаже, Э. Эриксон). В достаточно обобщенном смысле психосоциальную зрелость можно трактовать как степень (или уровень) социализированности личности - степень усвоения ею социальных норм, правил и стандартов поведения и т.п., характерных для конкретной этно- и социокультурной среды. Однако в таком определении коренятся и некоторые противоречия.