Психическая и интеллектуальная деятельность 4 страница

Этот аспект "сновидений" уже достаточно хорошо изучен и довольно точно описан в современных трудах по физиологии и биологии, поскольку данный тип сновидений у человека мало чем отличается от таких же снов у животного. Но так называемые реальные сны и переживания высшего Эго были и остаются абсолютной terra incognita для науки. По сути дела, их даже неправомерно называть снами, либо следует подобрать другое название для иных типов "сновидений".

В. Чем же они отличаются друг от друга?

О. Природа и функции реальных снов не могут быть поняты до тех пор, пока мы не признаем факт существования бессмертного Эго в смертном человеке, независимого от физического тела. Никакие рассуждения на сей счет невозможны, если мы не поверим – а для нас это бесспорный факт – в то, что во время сна от физического человека остается одна лишь живая оболочка, чья способность самостоятельно мыслить оказывается полностью парализованной.

Если же мы признаем факт существования в нас высшего, или неизменного, Эго (которое не следует путать с тем, что мы называем "высшей Сущностью"), ничто не помешает нам предположить, что многие наши сновидения, обычно принимаемые нами за пустые фантазии, на самом деле являются отдельными, разрозненными страницами, вырванными из книги жизни и опыта внутреннего человека, точнее, туманными воспоминаниями о них, в большей или меньшей степени искаженными, но все-таки частично сохраненными нашей физической памятью в момент пробуждения. Последняя способна механически улавливать фрагменты мыслей, наблюдений и действий внутреннего человека даже в часы его абсолютной свободы. Необходимо пояснить, что наше эго начинает жить собственной жизнью в своей темнице из плоти всякий раз, когда ему удается освободиться от оков материи, то есть в то время, когда физический человек засыпает. Именно эго является актером, реальным человеком, истинной человеческой сущностью. Во сне физический человек не имеет ни чувств, ни сознания, поскольку мозг физической личности (внешнего человека), ее мыслительные способности оказываются полностью или частично парализованными.

Истинное эго можно сравнить с узником, а физическую личность – с тюремщиком, стерегущим ворота темницы. Когда тюремщик засыпает, узник выбегает на свободу или по крайней мере выбирается за стены своей тюрьмы. А тюремщик в это время дремлет, клюет носом, но краем глаза все-таки выглядывает в окошко, сквозь которое ему видно, конечно же, далеко не все, что делает заключенный, мелькающий перед его полусонным взглядом подобно смутной, едва различимой тени. Однако что он может там увидеть и что может знать об истинных действиях, и особенно о мыслях своего узника?

В. Какие чувства действуют во время сна?

О. Чувства спящего временами подвергаются резким воздействиям, вызывающим их механическую реакцию; то, что он видит и слышит, является, как уже было сказано, искаженным отражением мыслей эго. Последнее в высшей степени духовно и тесно связано с вышестоящими принципами – Буддхи и Атмой. Эти высшие принципы абсолютно инертны на нашем уровне, а само высшее Эго (Манас) погружено в более или менее глубокий сон в то время, когда физический человек бодрствует. Особенно крепкий сон в данном случае у эго, принадлежащего личности со строго материалистическим складом ума. Этот сон духовного сознания наступает вследствие глубокой погруженности эго в материю, настолько глубокого, что оно практически теряет способность влиять на поступки человека и не может вмешиваться даже тогда, когда последний совершает грехи, за которые ему придется расплачиваться вместе с ним в будущем, когда оно снова соединится со своим низшим манасом. Именно эти, уже упомянутые мною, искаженные впечатления, которые физический человек получает от своего эго, составляют то, что мы называем "совестью"; и, чем теснее личность – низшая душа (или манас) – соединяет себя с высшим сознанием, или Эго, тем заметнее становится влияние последнего на жизнь смертного человека.

В. Следовательно, это Эго и есть "высшее Эго"?

О. Да, это высший Манас, просветленный светом Буддхи, принцип самоосознания, иными словами – "Я есть я". Это каранашарира, бессмертный человек, переходящий из одного воплощения в другое.

В. Нас учили, что человек может собрать все свои "принципы" воедино, и что тогда произойдет?

О. Когда адепту это удается, он становится дживанмуктой: фактически он уже не принадлежит этой земле, так как он теперь – нирвани, способный погружаться в состояние самадхи по своей воле. Адептов обычно классифицируют по количеству "принципов", которые они научились уверенно контролировать, ибо носителем того, что мы называем волей, является высшее Эго, а последнему, когда оно свободно от своей отягощенной грехами личности, свойственны божественность и чистота.

"Сны"

* * *

Даже европейские востоковеды сходятся в том, что все философские системы Индии описывают человеческое тело: а) внешнее, или физическое, тело (стхулашариру); б) внутреннее, или прозрачное, тело (сукшму), или лингашариру (проводник), прочно соединенные с в) жизненным принципом (дживой, или каранашарирой[20], "причинным телом"). Оккультная система делает из этих трех тел семь, добавляя к ним каму, Манас, Буддхи и Атман. Философия ньяя, рассматривая Прамейи* (с помощью которых должны быть правильно поняты объекты и субъекты Прамы), включает в число двенадцать 7 "основных принципов" (см. сутру IX), коими являются: 1) душа (атман); 2) ее верховный дух (дживатман); 3) тело (шарира); 4) чувства (индрия); 5) активность, или воля (правритти); 6) ум (манас); 7) разум (буддхи). Семь Падартх* (исследований, или предикатов*, существующих вещей) в вайшешике Канады соответствуют в оккультной доктрине семи качествам, или атрибутам, семи принципов:

1) материя (дравья) соотносится с телом, или стхулашарирой;

2) качество, или свойство (гуна), – с жизненным принципом, дживой;

3) действие, или поступок (карма), – с лингаша-рирой;

4) связь, или смешение свойств (саманья), – с камарупой;

5) личность, или сознательная индивидуальность (вишеша), – с манасом;

6) сонаследование, или вечная сокровенная связь (Самавайя), – с Буддхи, неотъемлемым проводником Атмана;

7) несуществование, или небытие (абхава), в смысле изолированности от объективной материи – с высшей Монадой, или Атманом.

В Атмабодхе (Знании души), трактате, написанном великим Шанкарачарьей, прямо говорится о семи принципах в человеке (см. 14-й стих). Они называются там пятью оболочками (панча-кошами), в которые одета божественная Монада – Атман и Буддхи, 7-й и 6-й принципы, или индивидуальная душа, когда она становится отличной (посредством авидьи, майи и гун) от высшей души – от Парабрахма. Первая оболочка, названная анандамайей, "иллюзией высшего блаженства", – это Манас, то есть 5-й принцип, объединенный с Буддхи, согласно оккультной системе. Вторая оболочка – это виджнана-майя-коша, футляр, или "оболочка самообмана", то есть манас, впавший в заблуждение и отождествивший себя с личностным "я", или эго, и его проводником. Третья оболочка, маномайя, состоит из "иллюзорного ума", связанного с органами действия и воли, то есть это камарупа, порождающая совместно с лингашарирой иллюзорное "я", или майявирупу. Четвертая оболочка названа пранамайей, "иллюзорной жизнью", нашим вторым жизненным принципом, или дживой, в котором обитает жизнь – "дышащая" оболочка. Пятая коша называется аннамайей, или оболочкой, поддерживаемой пищей, то есть это наше физическое тело. Все эти проводники порождают по шесть других, меньших по размеру, оболочек (атрибутов, или качеств); основная оболочка всегда является седьмой; а Атман, или Дух, проходящий через все эти тонкие эфирные тела наподобие нитки, называется "связующей душой", или сутратманом.

"Семеричный принцип в эзотеризме"

* * *

...Самосознание принадлежит исключительно человеку и исходит от его высшего Я, высшего Манаса. И даже принимая во внимание психический элемент (или кама-манас)[21], присущий как животной, так и человеческой природе (его развитие проявляется просто в дальнейшем совершенствовании клеток мозга, повышении их чувствительности), ни один физиолог, пусть даже самый умный, не сможет разгадать загадку человеческого разума в его высшем, духовном проявлении или, по-другому, в его двойственном аспекте: психическом и интеллектуальном (или манасическом)[22]; он не сможет полностью решить даже связанные с ним вопросы материального уровня до тех пор, пока не узнает о существовании этой двойственности и не будет готов признать ее. А это означает, что ему придется признать наличие у человека низшего (животного) и высшего (или божественного) разума, то есть того, что в оккультизме именуется "персональным" и "им-персональным" Эго, так как между психическим и интеллектуальным, между личностным и индивидуальным лежит такая же пропасть, как между святейшим Буддой и Джеком Потрошителем.

Высший Манас, или Эго (Кшетраджна), – это "Молчаливый Наблюдатель" и добровольная "жертва"; низший манас, его представитель, – это поистине тиран и деспот.

Для многих между терминами "психический" и "психологический" существует очень небольшое различие или же такового не существует вовсе, и оба они каким-то образом характеризуют человеческую душу. Некоторые современные метафизики благоразумно согласились ввести в качестве терминов два слова – разум (pneuma) и душа (psyche), дабы первым обозначать рациональное духовное начало, а вторым (psyche) – живой принцип человека, дыхание, которое одушевляет, или, по-другому, анимирует его (от слова anima – "душа"). Но если это так, то можем ли мы отрицать наличие души у животных (ведь слово "животное" в латинском языке образовано от того же самого корня – animal). И животные в неменьшей степени, чем человек, наделены этим же самым принципом чувственной жизни (2-я глава книги "Бытие" – нэфеш). Душа – это ни в коем случае не разум, ведь даже идиота, полностью лишенного последнего, нельзя назвать "бездушным". Описывать, как это делают физиологи, человеческую душу вкупе с чувствами и аппетитами, страстями и желаниями, свойственными как человеку, так и грубой скотине, а затем наделять ее богоподобным интеллектом, духовными и мыслительными способностями, истоки которых расположены в надчувственном мире, значило бы навеки лишить эту тему непроницаемого занавеса таинственности.

"Высшее Эго" не может воздействовать непосредственно на тело, так как его сознание принадлежит совершенно иному уровню, другим уровням формирования и восприятия вещей; другое дело – "низшая" сущность, от действий которой, продиктованных ее же свободной волей и выбором, зависит, будет ли она тяготеть к своему родителю ("Отцу Небесному") или же к своей "животной" природе, в которой она пребывает, – к человеку физическому. "Высшее Эго" как часть Вселенского Разумаобладает безграничным знанием на своем уровне, однако на нашем, земном уровне оно обладает лишь потенциальными способностями к безграничному познанию, поскольку действовать ему в этом случае приходится исключительно через свое alter ego – персональное эго.

Ведь, как учит оккультизм, если высший Разум-Сущность, вечный и неизменный, принадлежит к божественной гомогенной сущности "Алайя-Акаши"[23], или Махату, то его отражение, личностный разум, – это временный "принцип", состоящий из субстанции астрального света. Будучи чистым лучом, исходящим от "Сына Вселенского Разума", он никак не может функционировать в теле, может и не иметь никакой власти над беспокойными материальными органами. Таким образом, в то время как его внутреннее строение является манасическим, его "тело" (или, скорее, функционирующая сущность) – гетерогенно и пропитано влиянием астрального света, низшего элемента эфира. Одной из миссий Луча Манаса является постепенное освобождение от вводящего в заблуждение элемента, который хотя и представляет собой на этом уровне активное духовное существо, все-таки находится в настолько тесном контакте с материей, что его божественная природа оказывается полностью затуманенной, а интуиция – сведенной практически к нулю.

"Психическая и интеллектуальная деятельность"

_______________

ПСИХОЛОГИЯ - НАУКА О ДУШЕ

ПСИХОЛОГИЯ, НАУКА ДУШИ

Этика и право пребывают пока что в той фазе, когда еще рано говорить о каких-то теориях; есть только голые системы, да и те, как мы видим, основываются на априорных идеях, а не на наблюдениях и потому абсолютно несовместимы друг с другом. Что же, в таком случае, выходит за рамки физической науки? Нам говорят: "Психология, наука о душе, о сознательной сущности, или Эго".

Увы! трижды увы! Душа, сущность, или Эго, изучаются современной психологией так же индуктивно, как физик изучает свою "мертвую материю". Психология, как и ее праматерь метафизика, всегда плелась в хвосте у других наук. В Европе пути этих двух некогда неразлучных наук уже давно разошлись, причем настолько далеко, что по невежеству их уже начали считать заклятыми врагами. После долгого прозябания в руках у средневековой схоластики они вновь обрели свободу, но только затем, чтобы стать жертвой современной софистики. Психология в ее нынешнем одеянии лишь маска, скрывающая под собою отвратительную ухмылку скелета; красивый, но мертвый цветок анчара, взращенный на почве безнадежного материализма. "Мышление для психолога – преобразованное ощущение, а человек – беспомощный автомат, приводимый в движение наследственностью и окружающей средой", – пишет слегка огорченный этим обстоятельством гило-идеалист (а ныне, к счастью, теософ). "И все-таки люди вроде Гексли одновременно исповедуют и этот человеческий автоматизм, и мораль... Монисты[24] по отношению к человеку, аннигиляционисты, которые выжгли бы интуицию каленым железом, если бы только могли..." Таковы наши современные западные психологи!

Для всех очевидно, что метафизика, вместо того чтобы быть наукой о первичных принципах, распалась ныне на множество более или менее материалистических школ всех цветов и оттенков – от шопенгауэровского пессимизма до агностицизма, монизма, идеализма, гило-идеализма и прочих "измов", за исключением психизма (не говоря уже об истинной психологии). То, что м-р Гексли сказал о позитивизме, а именно, что это римский католицизм минус христианство, следует перефразировать и применить к нашей современной психологической философии. Это психология минус душа; дух, низведенный до простого ощущения; солнечная система минус солнце; пьеса "Гамлет", из которой Принц Датский не то чтобы полностью выброшен, но лишь подразумевается как некто пассивно стоящий за кулисами.

Когда юный Давид решил сразить врага, он выбрал своим соперником не какого-нибудь карапуза из вражеской армии, но великана Голиафа. Поэтому мы тоже, даже с риском повториться, попытаемся проанализировать одно из заявлений м-ра Герберта Спенсера, дабы доказать справедливость вышеизложенного упрека. Вот что говорит "величайший философ девятнадцатого столетия":

Процесс познания субъектом самого себя, подобно всем прочим ментальным процессам, предполагает наличие познающего субъекта и познаваемого объекта. Но если в данном случае объект познает сам себя, то что или кто тогда является познающим субъектом? Или если мыслящим субъектом является сама истинная сущность, то что же представляет собой другая сущность, на которую направлено размышление[25]? Следовательно, подлинное самопознание предполагает наличие сущности, в которой познающий и познаваемое слиты воедино, в которой субъект и объект идентичны друг другу; но, как справедливо отмечает м-р Манзель, это равносильно взаимной аннигиляции и того и другого! Таким образом, личность, наделенная сознанием и, вне всяких сомнений, осознающая факт собственного существования, все же не может быть должным образом познана; подобное познание запрещено самой природой мышления.(First Principles, p. 65–66)

Курсив в цитате – наш собственный; с его помощью мы постарались подчеркнуть самую суть проблемы. Не правда ли, это очень похоже на дискуссию, развернувшуюся в свое время вокруг "волновой теории", а именно тот выдвинутый в ее пользу аргумент, что "при встрече двух лучей, чьи волны взаимно блокируют друг друга, получается темнота"? Ведь утверждение м-ра Манзеля, что сущность, размышляющая о себе самой, становится одновременно субъектом и объектом, что "равносильно их взаимной аннигиляции", основывается на том же самом принципе; и, следовательно, психологическое явление ставится на одну доску с физическим феноменом световых волн. К тому же то, что м-р Герберт Спенсер, признавая правоту м-ра Манзеля, строит на его выводах собственное заключение о запрещении познания сущности, или души, "самой природой мышления", доказывает, что "отец современной психологии" (в Англии) придерживается ничуть не лучших психологических принципов, нежели господа Гексли и Тиндаль[26].

Мы ни в коей мере не питаем дерзновенных помышлений критиковать такого гиганта мысли, каковым по праву считают м-ра Г.Спенсера его друзья и почитатели. Мы упомянули его с единственной целью – доказать и показать, что, несмотря на заверения все того же м-ра Спенсера, по мнению которого современная психология "смогла прийти к достаточно масштабным и убедительным заключениям касаемо всего, что может быть известно человеку", эта психология, по сути дела, реальной психологией вовсе не является.

У нас одна цель, и мы не намерены от нее отклоняться; а заключается она в том, чтобы показать, что в этом столетии у оккультизма и его философии нет ни малейшего шанса быть не только признанным, но даже правильно понятым людьми науки. Мы хотим продемонстрировать нашим теософам и мистикам, что искать сочувствия и признания в научных "сферах" – значит обречь себя на верное поражение. Психология представлялась поначалу нашим естественным союзником; но теперь, после близкого знакомства с нею, мы можем сделать вывод, что она только suggestio falsi и ничего более. Название этой науки явно не соответствует ее содержанию и многих вводит в заблуждение, подобно тому как именование Антарктического полюса Южным не дает людям, плохо знакомым с географией, реального представления об этой застывшей и бесплодной снежной пустыне.

Ибо современный психолог, изучающий, по сути дела, только поверхностное сознание мозга, в действительности еще более безнадежно материалистичен, нежели сам все отрицающий материализм (во всяком случае, последний более честен и искренен в своих взглядах). Материализм не претендует на абсолютное постижение человеческой мысли, и менее всего – на знание человеческой духовной души, которую он нарочито и хладнокровно, но совершенно искренне отрицает, начисто выбрасывая ее из своего каталога. Но психолог посвящает все свое время и досуг именно душе. Он постоянно бурит артезианские скважины, желая как можно глубже проникнуть в человеческое сознание. Материалист или откровенный атеист согласен признать себя, как пишет Джереми Кольер*, "презренным смертным... не более чем грудой организованного праха, хитроумной машиной, не имеющей души говорящей головой... чьи мысли полностью подчинены закону движения".

Но психолог – не обычный смертный и даже вовсе не человек, но просто скопление ощущений[27]. Поскольку Вселенная и все, что в ней находится, это только скопление особым образом скомпонованных ощущений, или "комплекс ощущений". Все это – следствие взаимодействия субъекта и объекта, универсального и индивидуального, абсолютного и конечного. Но когда речь заходит о проблемах происхождения пространства и времени и о суммировании всех этих взаимосвязей и сочетаний идей и материи, эго и не-эго, единственный аргумент, которым психологи удостаивают своих оппонентов, это презрительный эпитет "онтологиста". Уничтожив таким образом объект своих ощущений в лице несогласного, современная психология набрасывается сама на себя и совершает харакири, доказывая, что самые ощущения – не что иное, как галлюцинация. Подобная позиция еще более вредна для дела истины, нежели невинные парадоксы материалистического автоматизма. Утверждение, что "происходящие в головном мозге физические процессы уже сами по себе совершенны", касается, по сути дела, только регистрирующей функции материального мозга; и коль скоро автоматисты не в силах дать удовлетворительного объяснения психическим процессам, они вольны проказничать сколько угодно, большого вреда от них все равно не будет. Но психологи, в руки которых попала теперь, к несчастью, наука души, способны причинить ощутимый вред, так как они притворяются искренними искателями истины, придерживаясь при этом линии поведения совенка – персонажа из стихотворения Колриджа*, который

На свет полуденный на полинялых крыльях
Летит, не разлепляя век мохнатых,
И, ухая на яркое светило,
Кричит: "Не вижу солнца. Где оно?" *

– а кто более всех слеп, как не тот, кто не желает видеть?

Мы повсюду искали хоть какое-нибудь научное подтверждение существования духа, поскольку именно дух, и только он (в своем семеричном аспекте) является причиной сознания и мышления (как учит эзотерическая философия). Но в результате обнаружили, что и физическая, и психическая науки категорически отрицают данный факт, предлагая взамен две собственные противоречивые и несовместимые теории. А ведь первая с недавних времен даже начала проявлять склонность к тому, чтобы считать себя трансцендентальной, так как ей удалось наконец избавиться от чересчур грубых учений бюхнеров и молешоттов. Но если начать анализировать имеющиеся между ними различия, можно заметить, что существующая разница столь незначительна, что обе науки практически сливаются воедино.

В самом деле, апологеты науки заявляют теперь, что утверждать, будто объяснение природы мышления и ощущений ограничивается движением материи (согласно теории Бюхнера и Молешотта*), "недостойно самого имени философии" (по словам известного английского аннигиляциониста). Ни один хоть сколько-нибудь авторитетный человек науки, с возмущением говорят нам, – ни Тиндаль*, ни Гексли, Модели, Бейн, Клиффорд, Спенсер, Льюис, Вирхов, Геккель или Дюбуа-Реймон* – никогда не позволял себе утверждать, будто "мысль – это молекулярное движение, но утверждал только то, что она является сопутствующим обстоятельством [а не причиной, как полагают те, кто верит в существование души] определенных физических процессов в головном мозге..." Они – истинные ученые, в отличие от лжеученых, никогда не говорили, что мышление и нервное движение суть одно и то же, но утверждали, что они являются "субъективным и объективным проявлениями одного и того же".

Возможно, в силу несовершенства своего образования, обязывающего нас воспринимать те или иные идеи не иначе как в неразрывной связи со словами, коими они были изложены, но мы вынуждены признать себя виновными в том, что не видим практически никакой разницы между учениями Бюхнера и новомодными монистическими теориями. "Мышление является не движением молекул, но только сопутствующим обстоятельством определенных физических процессов в головном мозге". Но что такое "сопутствующее обстоятельство" и что такое сам "процесс"? Сопутствующее обстоятельство, согласно самым исчерпывающим определениям, есть то, что связано с чем-то другим, сопровождая его и являясь его неотъемлемым компаньоном и спутником. Тогда как процесс есть само действие, или продвижение, или же цикл действий, либо временный, либо постоянный. Таким образом, обстоятельству сопутствующее физическим процессам, субъективное оно или объективное, можно считать птицей того же самого полета; и коль скоро оно тоже неразрывно связано с движением, которое и монисты и материалисты единодушно признают физическим, то в чем тогда разница между их определением и определением Бюхнера? Разве что в том, что изложено оно в чуть более наукообразном стиле.

В связи с переменами в мышлении современных философов нам предлагаются три различных научных объяснения.

Постулат: "Любое ментальное изменение сигнализирует о себе молекулярным изменением в веществе мозга". На это

1. Материализм говорит: ментальные изменения вызываются изменениями молекулярными.

2. Спиритуализм (те, кто верит в душу): молекулярные изменения вызываются изменениями ментальными. [Мысль воздействует на материю мозга через посредство Фохата, сфокусированного в одном из принципов.]

3. Монизм: причинной связи между этими двумя типами феноменов не существует; ментальные и физические проявления являются двумя сторонами одного и того же [отговорка и не более].

Оккультизм в ответ на это заявляет, что первая точка зрения вообще не имеет под собой никаких оснований. А сторонникам второй версии задает вопрос: а что же в таком случае за сила столь умело контролирует ментальные изменения? что является ноуменом ментальных феноменов, составляющих внешнее сознание физического человека? чем на самом деле является то, что мы называем земною сущностью, и что, невзирая на утверждения монистов и материалистов, в действительности контролирует и регулирует процесс изменения своих собственных ментальных состояний? Ни один оккультист не станет отрицать, что материалистическая теория взаимосвязи разума и мозга вполне соответствует истине в аспекте внешнего, физического сознания, или "проявленной сущности", которая действительно зависит от целостности материи мозга. Это физическое сознание (или личность) не может быть вечным, так как представляет собою всего лишь искаженное физическим носителем отражение манасическои сущности. Оно служит нам средством накопления опыта для Буддхи-Манаса (или монады) и обогащения его квинтэссенцией осознанно приобретенного опыта. Тем не менее связанная с мозгом "физическая сущность" реальна на всем протяжении своего существования и, будучи ответственным существом, творит свою собственную карму. В эзотерическом плане это – сознание, присущее низшей части манаса, связанной с физическим мозгом.

ПСИХИЧЕСКАЯ И ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

...Я благим
Его [человека] и чистым создал; волю дал Свободно Зло отвергнуть или пасть. Таков закон для сотворенных Мной Эфирных Сил и Духов; как для тех, Что пали, так для тех, что Мне верны Остались. Преступить ли, устоять – От них зависело...

Мильтон. Потерянный Рай
(книга III, строки 98–102)*

Предположение, что разум является реальным существом, на которое можно оказывать влияние через мозг и которое само влияет через мозг на тело, является единственно правдоподобным среди множества накопленных фактов.

Джордж Т. Ладд. Основы физиологической психологии.

I

Новое веяние, "подобно могучему штормовому ветру", вдруг охватило некоторые теософские умы. Смутная поначалу идея со временем обрела большую определенность и теперь, похоже, довольно активно пульсирует в головах некоторых наших коллег. Вот в чем ее суть: если нам нужны новообращенные, то нам необходимы и некоторые экзотерические варианты оккультных учений, которые мы могли бы сделать достоянием гласности. Причем их следует в какой-то мере, если не полностью, привести в соответствие с современным уровнем науки. Они настаивают на том, чтобы так называемые эзотерические[28] (или, вернее, некогда эзотерические) космогония, антропология, этнология, геология, психология и, что самое главное, метафизика были приспособлены к современному (то есть материалистическому) мышлению и никогда более не противоречили (по крайней мере открыто) "научной философии".

Под последней, как мы понимаем, подразумеваются фундаментальные, общепринятые взгляды крупнейших школ или же м-ра Герберта Спенсера и некоторых английских менее крупных философов, а также и те умозаключения, которые могут вывести из их идей более или менее талантливые ученики и последователи.

Большое дело, ничего не скажешь; и, что самое главное, по духу своему оно очень напоминает политику средневековых казуистов, искажавших и даже подавлявших истину, если она шла вразрез с Божественным Откровением. Нет нужды повторять, что мы отвергаем какие-либо компромиссы. Не исключено, конечно же, и даже более того, вполне вероятно и почти неизбежно, что при изложении таких сложных для понимания принципов, каковые содержит в себе восточный оккультизм, будут "сделаны ошибки" и что ошибки эти окажутся "нередкими и зачастую весьма грубыми".

Но опять-таки источником этих ошибок явятся интерпретаторы, но никак не сама система. Ошибки следует исправлять, опираясь на авторитет все той же Доктрины, подкрепляемой учениями, выросшими на благодатной и надежной основе Гупта-видьи, но не следует сверять ее с интеллектуальными спекуляциями сегодняшнего дня, которые вряд ли доживут до дня завтрашнего, взращенные на зыбкой почве современных научных гипотез (особенно зыбкой в области психологии и ментальных феноменов). Следуя своему девизу: "Нет религии выше Истины", мы решительно отказываемся идти на поводу у физической науки. Можно сказать и иначе: если так называемые точные науки ограничат сферу своей деятельности исключительно физическим царством природы; если они будут заниматься только хирургией, химией и даже физиологией, но в пределах своих законных границ (то есть не выходя за рамки нашей телесной оболочки), то оккультисты будут первыми, кто станет обращаться к ним за помощью, несмотря на все их заблуждения и ошибки. Но если физиологи из современных "анималистских"[29] школ, выходя за пределы материально природы, начинают вмешиваться в высшие функции и феномены разума и изрекать ex cathedra dicta на эту тему, утверждая, что тщательный анализ привел их к твердому убеждению, что человек обладает не большей свободой выбора, чем животное, и является существом не столь ответственным, как это принято считать, то оккультист имеет в этом случае гораздо больше прав на выражение протеста, чем нынешний среднестатистический "идеалист", так как оккультист считает, что ни один материалист (а это в лучшем случае всего лишь предубежденный и односторонний наблюдатель) не может претендовать на глубокое знание ментальной физиологии, или того, что они теперь называют физиологией души. Никакое подобное имя существительное вообще не должно употребляться вместе со словом "душа", если, конечно, под душой не подразумевается исключительно низший, психический разум, или же то, что в человеке развивается в интеллект (пропорционально совершенствованию его мозга), а у животного – в высший инстинкт. Но раз уж сам великий Чарльз Дарвин учил, что "наши мысли представляют собой животные воздействия органов чувств", то и для нынешних физиологов тоже нет ничего недозволенного.