Вопрос 72. Гештальтпсихология

Гештальт-психология была основано группой молодых исследователей в Германии. Название этой научной школы – гештальт-психология – происходит от немецкого «Gestalt», что означает «форма, структура, целостность».

Ядро движения образовали три человека: Макс Вертгеймер, Вольфганг Келер и Курт Коффка. Они встретились в 1910 году во Франкфурте-на-Майне в Психологическом институте, где Вертгеймер искал экспериментально ответ на вопрос о том, как строится образ восприятия видимых движений, а Келер и Коффка были не только испытуемыми, но и участниками обсуждения результатов опытов. В этих дискуссиях зарождались идеи нового направления психологических исследований.

Схема опытов Вертгеймера была проста. Через две щели – вертикальную и отклоненную от нее на 20-30 градусов – пропускался с различными интервалами свет. При интервале более 200 миллисекунд два раздражителя воспринимались раздельно, как следующие друг за другом, при интервале менее 30 мс – одновременно; при интервале около 60 мс возникало восприятие движения. Вертгеймер назвал это восприятие фи-феноменом. Он ввел специальный термин, чтобы выделить уникальность этого явления, его несводимость (вопреки общепринятому в то время мнению) к сумме ощущений от раздражения сперва одних пунктов сетчатки, а затем других. Вертгеймер видел смысл своих опытов в том, что они опровергали господствующую психологическую доктрину: в составе сознания обнаруживались целостные образы, неразложимые на сенсорные первоэлементы.

Высшие психические процессы (такие как мышление, память, речь) оставались вне точного экспериментального анализа психологической науки того времени, который ограничивался сенсорными элементами и принципом ассоциаций.

Вертгеймер сделал вывод, что стерильность психологических исследований коренится в ложности их исходных посылок.

В этом случае нет необходимости экспериментальной психологии идти "вверх" – от ощущений к актам мышления и воли. Следует пересмотреть ее основания, начиная от трактовки простейших чувственных феноменов. Одним из них и оказался открытый Вертгеймером целостный фи-феномен. Результаты его изучения были изложены в статье "Экспериментальные исследования видимого движения" (1912). От этой статьи принято вести родословную гештальтизма. Его главный постулат гласил, что первичными данными психологии являются целостные структуры (гештальты), в принципе невыводимые из образующих их компонентов. Гештальтам присущи собственные характеристики и законы. Свойства частей определяются структурой, в которую они входят.

Гештальтисты сделали следующий шаг сравнительно с функционалистами, а именно отказались от дополнительных элементов (или актов), которые извне упорядочивают сенсорный состав сознания, придавая ему структуру, форму, гештальт, и утвердили постулат о том, что структурность изначально присуща самому этому составу.

Гештальтисты были преемниками европейского функционализма. Они усматривали главную задачу в том, чтобы дать новую интерпретацию фактам сознания как единственной психической реальности.

Гештальтистская критика "атомизма" в психологии являлась предпосылкой переориентации эксперимента с целью выявления в сознании образных структур, или целостностей. Достичь этой цели без самонаблюдения было невозможно. Но и два прежних варианта интроспективного метода пришлось отвергнуть (вундтовский, требовавший от испытуемого отчета об элементах "непосредственного опыта", и метод членения сознания на "фракции", выработанный вюрцбургской школой).

Гештальтисты приняли третий вариант интроспективного метода, получивший название феноменологического. В поисках путей проникновения в реальность душевной жизни во всей ее полноте и непосредственности предлагалось занять позицию "наивного" наблюдателя, не отягченного предвзятыми представлениями об ее строении. Эту точку зрения приняли не только гештальтисты, но и другая группа молодых исследователей, работавших в одном из главных центров экспериментальной психологии того времени – в Геттингенском университете. Они следовали не столько за своим учителем психологии маститым Г.Э. Мюллером, сколько за профессором философии этого университета Э. Гуссерлем (1859-1938), который вслед за Брентано учил, что феномены сознания достойны быть рассмотрены сами по себе в их непосредственной интуитивной данности.

Гуссерль видел свою задачу в том, чтобы реформировать логику, а не психологию. Но выдвинутая им идея феноменологического метода как "непредвзятого", освобожденного, свободного от банальных стереотипов описания психической реальности произвела глубокое впечатление на молодых сотрудников Г.Э. Мюллера, занимавшихся экспериментально-психологической работой. Среди них выделялись Д. Кати и Е. Рубин. Кати, Рубин и другие психологи-экспериментаторы, перешедшие от "атомистского" понимания чувственного восприятия к целостному, проводили свои исследования в те же годы, когда складывалась гештальтистская школа, и эта школа впоследствии их широко использовала. В частности, открытый Рубином феномен "фигуры и фона" занял почетное место среди основных законов гештальта.

Уже в первой работе Вертгеймера характеристика фи-феномена не ограничивалась его описанием: предполагалось, что он имеет физиологическую основу, которая усматривалась в "коротком замыкании", возникающем (при соответствующем временном интервале) между зонами мозга.

Установка на то, чтобы строить психологическое знание по типу физико-математического, отличала гештальтизм от других феноменологических концепций. Соратник Вертгеймера Келер имел наряду с психологической хорошую физико-математическую подготовку. Гештальтисты надеялись создать новую психологию по типу наук о природе. Для гештальтистов моделью служила физика. Понятие о гештальте не считалось, таким образом, уникально-психологическим, приложимым лишь к области сознания. Оно было предвестником общего системного подхода ко всем явлениям бытия. Зарождался новый взгляд на соотношение части и целого, внешнего и внутреннего, причины и цели.

Ведущим психическим процессом, который фактически определяет уровень развития психики ребенка, с точки зрения гештальтистов, является восприятие. Именно от того, как воспринимает ребенок мир, доказывали эти ученые, зависит его поведение и понимание ситуаций.

Сам процесс психического развития, с точки зрения гештальт-психологии, делится на два независимых и параллельных процесса – созревание и обучение. Один из основоположников этого направления Коффка подчеркивал их независимость, доказывая, что в процессе развития обучение может опережать созревание, а может отставать от него, хотя чаще они идут параллельно друг другу, создавая иллюзию взаимозависимости. Тем не менее, обучение не может ускорить процесс созревания и дифференциации гештальтов, процесс созревания не ускоряет обучение.

Доказательства этого подхода к развитию психики гештальтисты искали как в исследовании формирования познавательных процессов (восприятия, мышления), так и в развитии личности ребенка. Изучая процесс восприятия, они утверждали, что основные свойства восприятия появляются постепенно, с вызреванием гештальтов. Так появляется константность и правильность восприятия, а также его осмысленность.

Исследования развития восприятия у детей, которые проводились в лаборатории Коффки, показали, что у ребенка имеется набор смутных и не очень адекватных образов внешнего мира. Постепенно в процессе жизни эти образы дифференцируются и становятся все более точными. Так, у новорожденных детей есть смутный образ человека, в гештальт которого входят и голос, и лицо, и волосы, и характерные движения. Поэтому маленький ребенок одного-двух месяцев может не узнать даже близкого взрослого, если он поменяет прическу или сменит привычную одежду на совершенно незнакомую. Однако уже к концу первого полугодия этот смутный образ дробится, превращаясь в ряд четких образов: лица, в котором выделяются как отдельные гештальты глаза, рот, волосы, появляются и образы голоса, тела. Развивается и восприятие цвета. Вначале дети воспринимают окружающее только как окрашенное или неокрашенное, при этом неокрашенное воспринимается как фон, а окрашенное – как фигура. По степенно окрашенное делится на теплое и холодное, и в окружающем дети выделяют уже несколько наборов "фигура-фон". Это неокрашенное-окрашенное теплое, неокрашенное-окрашенное холодное и т.д. Таким образом, единый прежде гештальт превращается в несколько, уже более точно отражающих цвет. Со временем и эти образы дробятся: в теплом выделяются желтый и красный цвета, а в холодном – зеленый и синий. Этот процесс происходит в течение длительного времени, пока, наконец, ребенок не начинает правильно воспринимать все цвета. Таким образом, Коффка приходил к выводу о том, что в развитии восприятия большую роль играет сочетание фигуры и фона, на котором демонстрируется данный предмет.

Он сформулировал один из законов восприятия, который был назван "трансдукция" Этот закон доказывал, что дети воспринимают не сами цвета, но их отношения.

Исследовал развитие восприятия у детей еще один представитель этой школы – Г. Фолькельт. Особое внимание он уделял изучению детских рисунков. Большой интерес представляют его эксперименты по исследованию рисования геометрических фигур деть ми разного возраста. Так, при рисовании конуса четырех-пятилетние дети рисовали рядом круг и треугольник. Фолькельт объяснял это тем, что у них еще нет адекватного данной фигуре образа, а потому в рисунке они пользуются двумя похожими гештальтами. Со временем происходит их интеграция и уточнение, благодаря чему дети начинают рисовать не только плоскостные, но и объемные фигуры. Фолькельт проводил и сравнительный анализ рисунков тех предметов, которые дети видели, и тех, которые они не видели, а только ощупывали. При этом оказалось, что в том-случае, когда дети ощупывали, например, закрытый платком кактус, они рисовали только колючки, передавая свое общее ощущение от предмета, а не его форму. То есть происходило, как и доказывали гештальтисты, схватывание целостного образа предмета, его "хорошей" формы, а затем его просветление и дифференциация. Эти исследования имели большое значение для работ по исследованию зрительного восприятия в России, в школе А.В. Запорожца, и привели психологов этой школы к мысли о том, что существуют определенные образы сенсорные эталоны, которые лежат в основе восприятия и узнавания предметов.

Такой же переход от схватывания общей ситуации к ее дифференциации происходит и в интеллектуальном развитии – доказывал В. Келер. Он считал, что обучение ведет к образованию новой структуры и, следовательно, к иному восприятию и осознанию ситуации. В тот момент, когда явления входят в другую ситуацию, они приобретают новую функцию. Это осознание новых сочетаний и новых функций предметов и является образованием нового гештальта, осознание которого составляет суть мышления. Келер называл этот процесс "переструктурированием гештальта" и считал, что он происходит мгновенно и не зависит от прошлого опыта субъекта. Для того, чтобы подчеркнуть мгновенный, а не протяженный во времени характер мышления, Келер дал этому моменту переструктурирования название "инсайт", т.е. озарение.

Келер провел эксперимент, в котором детям предлагалось достать машинку, расположенную высоко на шкафу. Для того чтобы ее достать, надо было использовать разные предметы – лесенку, ящик, стул. Оказалось, что если в комнате была лестница, дети быстро решали предложенную задачу. Сложнее было в том случае, если надо было догадаться использовать ящик. Но наибольшие затруднения вызывал вариант, когда в комнате не было других предметов, кроме стула, который надо было отодвинуть от стола и использовать как подставку. Келер объяснял эти результаты тем, что лестница с самого начала осознается функционально как предмет, помогающий достать что-то расположенное высоко. Поэтому ее включение в гештальт со шкафом не представляет для ребенка трудности. Включение ящика уже нуждается в некоторой перестановке, так как ящик может осознаваться в нескольких функциях. Что же касается стула, то он осознается ребенком не сам по себе, но уже включенным в другой гештальт – со столом, с которым он представляется ребенку единым целым. Поэтому для решения данной задачи детям надо сначала разбить целостный образ "стол-стул" на два, а затем уже стул соединить со шкафом в новый образ, осознав его новую функциональную роль.

К подобным же выводам о роли "инсайта" в переструктурировании прежних образов пришел и М. Вертгеймер, который исследовал процесс творческого мышления у детей и взрослых.

Понятие об инсайте (от англ. insight – усмотрение) стало одним из ключевых в гештальт-психологии. Ему был придан универсальный характер. Оно стало основой гештальтистского объяснения адаптивных форм поведения, которые Торндайк и бихевиористы объясняли принципом "проб, ошибок и случайного успеха".

Инсайт означал для гештальтистов переход к новой познавательной, образной структуре, соответственно которой сразу же меняется характер приспособительных реакций. Первично – понимание (сдвиг в образном "поле"), вторично – двигательное приспособление (перестройка в исполнительских звеньях действия).

Гештальтизм отстаивал идею целостности в противовес бихевиористскому взгляду на сложную реакцию как сумму элементарных.

Гештальтизм, следуя интроспективной традиции, считал единственными психологическими фактами непосредственно испытываемые субъектом феномены сознания. Ощущая несовместимость этой традиции с естественнонаучным подходом, гештальтисты пытались соотнести феноменальный "мир" с реальным, физическим.

Сказанное проливает свет на несколько странный факт: первый программный труд гештальт-психологии, принадлежавший Келеру, был посвящен вопросам физической химии и назывался "Физические гештальты в покое и стационарном состоянии" (1920). Теория гештальта не могла претендовать на серьезную роль без естественно научного обоснования. Поэтому она и начинается с келеровской книги о физических гештальтах. Келеру представлялось, что принцип гештальта – единый для различных порядков явлений – позволит по-новому решить психофизическую проблему, приводя сознание в соответствие с физическим миром и в то же время не лишая его самостоятельной ценности. Это решение выразилось в понятии изоморфизма.

Изоморфизм означает, что элементы и их отношения в одной системе взаимно однозначно соответствуют элементам и их отношениям в другой. Физиологическая и психологическая системы, согласно гештальтистской гипотезе, изоморфны друг другу (подобно тому как топографическая карта соответствует рельефу местности).

Вслед за работой Келера о физических гештальтах вышла книга Коффки "Основы психического развития" (1921), а затем программная статья Вертгеймера "Исследования, относящиеся к учению о гештальте" (1923). В этих работах была изложена программа нового направления, которое организовало свой журнал "Психологическое исследование" (до его закрытия при гитлеровском режиме вышло 22 тома).

20-е годы ознаменовались серьезными экспериментальными достижениями гештальт-психологии. Они касались главным образом процессов восприятия, притом зрительного. Было предложено множество законов гештальта (их насчитывали 114). К ним, в частности, относились уже знакомые нам "фигура и фон" и "транспозиция" (реакция не на отдельные раздражители, а на их соотношение).

Принцип "транспозиции" иллюстрирует следующий модельный эксперимент, проведенный Келером над курами, у которых вырабатывалась дифференцировка двух оттенков серого цвета. Куры научались клевать зерна, разбросанные на светлом квадрате, отличая его от находившегося рядом темного. В контрольном опыте тот квадрат, который послужил положительным раздражителем, оказывался рядом с еще более светлым квадратом. Куры и выбирали этот последний. Они, таким образом, реагировали не на абсолютную светлоту, а на соотношение светлот (на "более светлое"). Их реакция, по Келеру, определялась законом "транспозиции".

Были предложены и другие законы. Так, под прегнантностью имелась в виду тенденция воспринимаемого образа принять законченную и "хорошую" форму. ("Хорошей" считалась целостная фигура, которую невозможно сделать более простой или более упорядоченной.) Константность означала постоянство образа вещи при изменении условий ее восприятия.

Пытаясь показать неспособность бихевиоризма охватить своими объяснительными понятиями образно-смысловую регуляцию поведения, гештальтисты, однако, сами оказались беспомощными перед этой регуляцией, ибо они, как и их противники, разъединили образ и действие. Ведь образ у гештальтистов выступал в виде сущности особого рода, подчиненной собственным имманентным законам. Его связь с реальным, предметным действием оставалась ничуть не менее загадочной, чем соотношение между действием и образом у бихевиористов.

Идея имманентной трансформации "когнитивного (познавательного) поля" безотносительно к реальной предметной деятельности создала тупиковую ситуацию и в гештальтистских исследованиях мышления человека. Этой проблеме была посвящена оставшаяся незаконченной книга Вертгеймера "Продуктивное мышление" (1945). Опыты проводились над детьми. Исходя из общего положения гештальтистов, что подлинное мышление является "инсайтным", а инсайт предполагает схватывание целого (на пример, принципа решения проблемы), Вертгеймер выступил против традиционной практики обучения в школе.

В основе этой практики лежала одна из двух концепций мышления – либо ассоцианистская (обучение строится на упрочении связей между элементами), либо формально-логическая. Обе препятствуют развитию творческого, продуктивного мышления. Вертгеймер доказывал, что творческое мышление зависит от чертежа, схемы, в виде которой представляется условие задачи или проблемной ситуации. От адекватности схемы зависит правильность решения, причем хорошая схема дает возможность посмотреть на нее с разных точек зрения, т.е. позволяет создать из элементов, которые входят в ситуацию, разные гештальты. Этот процесс создания разных образов с постоянными элементами и является процессом творчества, и чем больше различных значений получат предметы, включенные в эти образы, тем более высокий уровень творчества продемонстрирует ребенок. Поскольку такое переструктурирование легче производить на образном (а не на вербальном) материале, то неудивительно, что Вертгеймер пришел к выводу: ранний переход к логическому мышлению мешает развитию творчества у детей. Он также говорил, что упражнение убивает творческое мышление, так как при повторении происходит фиксация одного и того же образа и ребенок привыкает рассматривать вещи только в одной позиции. Поэтому у детей, обучавшихся геометрии в школе на основе формального метода, несравненно труднее выработать продуктивный подход к задачам, чем у тех, кто вообще не обучался. Он стремился выяснить психологическую сторону умственных операций (отличных от логических операций), которая описывалась в традиционных гештальтистских терминах: "реорганизация", "группировка", "центрирование" и т. п. Детерминанты этих преобразований остались невыясненными.

Было открыто 2 вида мышления:

1. Репродуктивное (у человека актуализируются и применяются для решения уже сформированные гештальты).

2. Продуктивное (творческая задача – задача, для которой нет готовых гештальтов, это мышление представляет собой переструктурирование гештальт).

Факторы, влияющие на формирование гештальта:

1.фактор близости: если элементы располагаются на близком расстоянии друг к другу, они отражаются как целостная структура.

2. фактор замкнутости

3. фактор коллективного движения (если элементы движутся в одну сторону с одной скоростью)

4. поле нашего восприятия всегда расчленено на 2 части:

- фигура

- фон

5. фактор хорошей формы: есть простые геометрические фигуры, которые всегда при восприятии дают гештальт.