Путь, ведущий к человеческому мышлению

Из чего мы исходили вначале?

Мы начали с того, что ответ на любой вопрос как бы характеризует ту эпоху, в которую живет отвечающий. Ответ в современную эпоху определяется результатами экспериментов современного естествознания. На нашей эпохе лежит отпечаток развития современных наук и тех­ники, добившихся фантастических успехов; но эта эпоха противоречива: во многом еще сказывается влияние преж­них эпох. Сто лет — небольшой срок в жизни человече­ства, но сто лет тому назад большинство ученых считало сильным преувеличением мнение, что человек происходит из животного мира.

Теперь нам уже известны пути происхождения челове­ческого рода. Прекратились дискуссии, которые были вы­званы сомнениями: научные достижения развеяли леген­ды о происхождении человека. Наука уже доказала все­общее родство, царящее в животном мире, и его общее происхождение. Мы уже хорошо знаем родственные связи человеческого рода. В основных чертах ясно встает перед нами каждый этап в эволюции человека, длившейся мно­гие миллионы лет.

Общеизвестен факт, что развитие современного чело­века следует измерять сотнями тысяч лет. В настоящее время жизнь человечества представляется нам длитель­ным периодом, в течение которого человек влачил неве­роятно жалкое существование. Во время этого тяжелого пути развития человек перешел через грань, которая коренным образом отделила его от животного мира.

Где проходит эта грань?

В ходе биологического развития виды животных из­меняются. Появляются новые наследуемые изменения, которые медленно накапливаются; некоторые разновид­ности процветают, а другие постепенно вымирают. От­дельные виды медленно изменяются, появляются новые [89]виды. Следовательно, в ходе биологического развития формы живого мира видоизменяются. Однако человек биологически не изменился с тех пор, как возник в своем современном виде. Даже по самым скромным подсчетам этот период составляет более ста тысяч лет.

Хотя человеческий род, с точки зрения биологического развития, пока по существу не сделал вперед и шага, его историческое развитие следует считать потрясающим. Он распространился по всей земле, повсюду стал господст­вующим видом. Деятельность человека оставила свой от­печаток и на животном мире: многие виды в результате этого вымерли, другие же получили распространение в качестве домашних животных, возникли их особые раз­новидности.

Прошло всего сто лет с тех пор, как наука (истори­ческий материализм) вскрыла пружины развития челове­ческой истории. В ходе этого развития человек научился использовать и изменять природу. Каждый вид находит­ся в постоянной связи с природой. Он использует то, что находит в готовом виде, и если отдельные виды оказы­ваются способными даже применять орудия сложным и удивительным образом, то эта однажды усвоенная спо­собность остается навсегда. Имеются, например, такие насекомые, которые разводят грибы. Своеобразная жизнь термитов содержит в себе много удивительного. Однако кто знает, сколько миллионов лет потребовалось для того, чтобы сложилась такая общность жизни насекомых и гри­бов и чтобы эти связи между различными видами сохра­нились до сих пор.

Человеческий род характеризуется сотрудничеством индивидуумов. Однако это сотрудничество, т. е. общест­венное производство, исторически развивается. Деятель­ность, связанная с производством, с развитием техники, изменяется от поколения к поколению.

При рассмотрении исторического развития человече­ства возникает вопрос: откуда черпал род человеческий свои способности? Является ли этот факт необъяснимым, и мы должны только просто принять его к сведению, или же мы должны считать, что те черты, которые свойст­венны человеку, развились в ходе развития животного мира?

Естествознание своими выводами, опирающимися на факты и опыты, отвечает на эти вопросы. Своими [90]ответами она раскрывает ход событий и выявляет необхо­димые взаимосвязи.

В наше время стало совершенно ясно, что биологи­ческое развитие животного мира подготовило те условия, которые предопределили историческое развитие челове­ческого общества.

В связи с рассмотрением вопроса о мышлении живот­ных мы указали на значение нервной системы. Как уже было сказано выше, степень развития нервной системы легче всего можно определить на основе количественных соотношений клеток всего организма и нервных клеток. Эти чисто количественные соотношения также указыва­ют на превосходство человека.

В чем проявляется это превосходство?

Вспомним эксперимент с курицей и собакой в коридоре, перекрытом с одной стороны решеткой. Курица билась о решетку, и, конечно, она все равно не достала пищу. Собака же, если она не была слишком голодной или если пища не была на слишком близком расстоянии от нее, поворачивалась, выходила по коридору во двор и достига­ла цели. Для того чтобы сделать такой обходный путь, необходима более развитая нервная система. Для пяти­летнего ребенка, т. е. еще неразвитого человека, не составляет особого труда совершить нужный обход. За этим скрывается деятельность условных рефлексов, ко­торая закрепляет приобретенный жизненный опыт. Раз­витие нервной системы означает, с одной стороны, что имеется целая система взаимосвязанного опыта и длинная цепь рефлексов, совместно определяющих всю деятель­ность животного, а с другой стороны, что однажды воз­никшая цепь рефлексов под влиянием опыта может изме­няться.

Только человек с его высокоразвитой нервной систе­мой мог пойти по пути своего исторического развития. Нервная система человека возникла не сразу: она появи­лась в результате длительного пути развития. Можно проследить биологически весь путь, приведший к этому результату.

Возможность обучения членораздельной речи всем известна на примере обучения птиц. У птиц это, конечно, только возможность, так как разговорная речь у них не получила развития. Но не в результате биологической не­возможности! Разговорная речь — это такое явление, [91]которое сделало чрезвычайно гибким сотрудничество между людьми и способствовало развитию производства.

Следовательно, в своих важнейших чертах биологиче­ское развитие подготовило в отдельности каждый из тех факторов, которые все вместе положили начало новому, неизвестному среди животных процессу — историческому развитию человечества.

Род человеческий со всеми его предпосылками возник не случайно, не в результате деятельности сверхъестест­венных сил. Те самые силы, которые сыграли свою роль при возникновении животного мира и на которые пролил свет Дарвин, сформировали человека.

Возьмем из физики пример цепной реакции. Когда количество расщепляющихся радиоактивных материалов достигает определенной границы, то вступает в силу цеп­ная реакция, приводящая к взрыву. Это аналогично нара­станию тех качественных изменений, которые последовали за возникновением человека. Те явления, которые встре­чаются в животном мире, воплотившись в человеке, от­крыли совершенно новый путь развития — путь историче­ского развития человеческого общества.

Все, что мы рассказали о мышлении животных, свиде­тельствует о том, что у животных можно найти в зароды­ше те особенности, из которых в ходе биологического раз­вития животного мира развилось мышление человека.

Однако мышление человека развилось в результате трудовой деятельности и общественно-исторического раз­вития, сопровождающегося развитием производительных сил. Все то, что мы назвали мышлением животных, явля­ется только прообразом человеческого мышления. Речь делает человеческое мышление единственным в своем роде. С развитием языка мышление приобрело форму слов и определенную самостоятельность, вытекающую только из деятельности, т. е. мышление — это результат деятель­ности. Мы можем сказать и так: мышление человека осоз­нало себя.

Мышление человека проявляется не только в его по­ведении, но и в речи. Понятия обретают «форму» и нахо­дят свое выражение в языке. Однако предпосылки речи возникли уже в животном мире.

Современное естествознание доказывает, что человек со всеми своими особенностями возник в результате биологического развития животного мира, в процессе[92]развития видов, как необходимый итог. Он достиг той сту­пени, когда должен был встать на путь исторического раз­вития. Предпосылки человеческого мышления также сфор­мировались в животном мире, но только в ходе обществен­но-исторического развития возникло сознательное чело­веческое мышление.

История человечества имеет биологическую предысто­рию. Человек — результат последовательного процесса развития. Замечательные человеческие способности и раз­витие человеческого мышления имеют также биологиче­скую предысторию. Все те особенности, которые в сово­купности привели к возникновению человеческого мышле­ния, сформировались в ходе развития животного мира и естественного отбора. Однако развитие человеческого мы­шления уже не является предметом рассмотрения данной маленькой книжки. [93]

[1] Обычно слово «рефлекс» применяется только к реакциям тех животных, которые имеют центральную нервную систему. К реак­циям животных, имеющих более простую организацию, приме­няются термины «тропизм» или «таксис»,— Прим. отв. ред.

[2] Иштван Сеченьи (1791—1860) —видный венгерский политический деятель и ученый, один из основателей венгерской Акаде­мии наук (1825).— Прим. отв. ред.

[3] Опыты с изоляцией животных называются каспар-гаузеровскими. Каспар Гаузер, живший в начале прошлого века в Нюренберге, до 16 лет (почти от рождения) находился в полной изоля­ции от людей; даже пищу ему приносили только во время сна. Он был таинственным образом убит в возрасте 22 лет. По наиболее распространенной версии (Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона), Каспар Гаузер был единственным сыном Великого гер­цога баденского от его первой умершей жены. Вторая жена гер­цога подменила его больным ребенком, вскоре умершим, с целью сделать наследником престола своего сына.— Прим. отв. ред.

[4] Ловля мышей, как было выяснено И. А. Кособуцким, также является врожденной реакцией, появляющейся без обучения только в течение восьмой недели жизни, до этого котенок должен учиться этому искусству. Если же в течение восьмой недели коте­нок не увидел мышей, то и после этого срока ему также надо учиться их ловить.— Прим. отв. ред.

[5] Некоторые птицы, совершающие перелет ночью, собираются по ночам в той стороне, в которую во время перелета летят их сородичи; они даже бьются о стенку клетки, препятствующую их дальнейшему движению. Иногда они поворачиваются в направле­нии перелета и, сидя на жердочке, просто машут крыльями или же вновь и вновь перелетают через клетку все в том же направ­лении.— Прим. отв. ред.

[6] С целью наибольшей схематизации автор слишком упростил механизм действия полукружных каналов. В действительности в них нет поперечной перегородки, а в жидкость, находящуюся внутри каждого канала, погружены волоски чувствительных кле­ток, располагающихся на внутренней стороне выпуклой стенки канала. Поэтому при повороте головы жидкость, отстающая по инерции от движения стенки канала, будет отгибать эти волоски в противоположную повороту сторону и тем сильнее, чем резче поворот. Этим и вызывается раздражение чувствительных кле­ток. — Прим. отв. ред.

[7] Начало нереста вызывается не изменениями половых желез, а изменением состояния другой внутрисекретной железы, так на­зываемого мозгового придатка, или гипофиза, вызывающего развитие половых желез. В рыбоводстве это используется для ускоре­ния получения половых продуктов от отловленных самцов и самок ценных рыб, которым вводят в организм вытяжку гипофиза. Про­исходит бурное созревание молок, которыми затем поливают вы­пущенную отловленными же самками икру. Метод этот, широко введенный в практику, предложен советским ученым — профессо­ром Н. Л. Гербильским.— Прим. отв. ред.

[8] По-видимому, дело не в том, что колюшка-отец не может догнать мальков, а в том, что раздражителем служит лишь их горизонтальное отплывание, а на вертикальное он не реагирует.— Прим. отв. ред.

[9] Пример с ранним половым созреванием не говорит о том, что половые рефлексы уже готовы, но только не проявляются, а что при соответствующих внутрисекреторных влияниях сначала развиваются нервные пути, обеспечивающие возможность появле­ния половых рефлексов, а затем уже проявляются и рефлексы. Если, например, со дня вылупления вводить цыплятам мужской половой гормон, то они уже на 9-й день начнут кукарекать. До этого времени нервные пути у цыплят еще не созрели. Если бы нервные пути половых рефлексов были уже готовы, цыплята за­кукарекали бы в первый же день введения гормона.— Прим. отд. ред.

[10] Употребляемые далее термины «раздражитель» и «возбуди­тель», а также термины «раздражение» и «возбуждение» являютсясинонимами.— Прим. отв. peд).

[11] В 1909 г. русский физиолог Л. А. Орбели доказал, что собаки различают не цвета, а степень яркости. Этим у собак маскируется их цветная слепота — дальтонизм, так было названо это явление, встречающееся и у людей, по имени открывшего его ученого Даль­тона. Однако оказалось, что и среди собак есть такие, которые могут действительно различать цвета. Следовательно, среди людей имеется только незначительный процент дальтонистов, а у собак, наоборот, имеется только незначительный процент различающих цвета.— Прим. отв. ред.

[12] Каждый новый раздражитель вызывает у животного (соба­ки) безусловный рефлекс настораживания, так называемый ориентировочный рефлекс, который, хотя и в несовершенном виде, остается у животных даже после лишения их мозговой коры. Поэтому в наблюдении Дарвина первоначальное настораживание его собаки при виде другой собаки никак нельзя отождествлять с опознаванием («она опознала: приближается собака»).— Прим. отв. ред.

[13] Автор книги на основании современного естествознания де­лает попытку дать ответ на вопрос, поставленный в названии книги, чтобы сама логика фактов привела читателя к соответ­ствующим заключениям. Необходимо отметить, что те взгляды (покоящиеся на экспериментальных данных), которые показы­вают, насколько животные, и особенно млекопитающие, близки к человеку, возникли уже в прошлом столетии. Первыми выска­зали это основоположники диалектического материализма. Энгельс писал в «Диалектике природы»: «Нам общи с животными все виды рассудочной деятельности: индукция, дедукция, следователь­но, также абстрагирование (родовые понятия у Дидро: четвероно­гие и двуногие), анализ незнакомых предметов (уже разбивание ореха есть начало анализа), синтез (в случае хитрых проделок у животных) и, в качестве соединения обоих, эксперимент (в слу­чае новых препятствий и при затруднительных положениях). По типу все эти методы — стало быть, все признаваемые обычной логикой средства научного исследования — совершенно одинаковы у человека и у высших животных. Только по степени (по разви­тию соответственного метода) они различны. Основные черты ме­тода одинаковы у человека и у животного и приводят к одинако­вым результатам, поскольку оба оперируют или довольствуются только этими элементарными методами».

Энгельс доказывает тот факт, что в подходе к обобщениям и перспективным взаимосвязям философия, системное мышление может опередить развитие естествознания. Автор книги следует за ходом мыслей Энгельса. Далее Энгельс определяет разницу, которая существует между мышлением человека и животного: «Наоборот, диалектическое мышление — именно потому, что оно имеет своей предпосылкой исследование природы самих понятий,— возможно только для человека, да и для последнего лишь на срав­нительно высокой ступени развития (буддисты и греки), и дости­гает своего полного развития только значительно позже в новей­шей философии; и несмотря на это — колоссальные результаты ужо у греков, задолго предвосхищающие исследование» (Ф. Энгельс. «Диалектика природы». Госполитиздат, 1952 г., стр. 176).— Прим. автора.

[14] Более быстрое обучение группы рыб можно объяснить иначе. У рыб, которые в природных условиях живут стаями, неизбежно некоторые плывут впереди, остальные следуют за ними. При опыте в лабиринте такими «передовыми» должны стать наиболее легко обучающиеся, которые и будут увлекать за собой всю группу, вследствие чего групповые результаты будут близки к результа­там этих «передовых» рыб. При обучении же рыб поодиночке результаты лучших будут снижаться за счет остальных при вы­числении средних значений.— Прим. отв. ред

[15] Замечательное исследование такого рода было сделано из­вестным русским зоопсихологом Н. Н. Ладыгиной-Котц в 1913— 1916 гг. над детенышем шимпанзе, а в 1925—1929 гг. над собствен­ным сыном и опубликовано в книге «Дитя шимпанзе и дитя чело­века», вышедшей в 1935 г.— Прим. отв. ред.