Структура для исследования связи между контекстными переменными и тендерными различиями поведения

Гендерные стереотипы

На протяжении десятилетий в западных обществах изучали широко распространенные обобщенные мнения о том, каковы мужчины и женщины. В результате, пришли к выводу, что эти стереотипные мнения о мужчинах и женщинах сильно отличаются друг от друга: мужчин обычно считают доминирующими, независимыми и предприимчивыми, а женщин — эмоциональными, покорными и слабыми. Только недавно исследователи обнаружили и изучили в других культурах различия между стереотипами мужчин и женщин, а также, каковы убеждения в этом.

Кросс-культурное исследование Уиль-ямса и Беста⁶² является центральным в этой области. Ученые опросили выборки в двадцати семи странах (три — в Африке, десять — в Европе, шесть — в Азии, две — в Северной Америке и шесть — в Южной Америке). С помощью коллег из ⁶² См. Williams & Best, 1990a.

этих стран были опрошены студенты университетов (общее количество 2800 человек, от 52 до 120 респондентов на страну, где мужчин и женщин, как правило, было приблизительно поровну). На опросник из 300 пунктов по проверке прилагательных (ACL)⁶³ были получены ответы, которые описывают психологические характеристики людей. Исходный ACL — англоязычное задание на оценивание, которое составили Гоф и Хейлбрун⁶⁴. Для кросс-культурного обзора нужные места были переведены с использованием метода двойного перевода, поддержанного Бриолином (1980).

Задача респондентов состояла в том, чтобы для каждого прилагательного определить, с мужчинами или с женщинами оно чаще ассоциировалось. Участникам напоминали, что они выступают в роли наблюдателя и докладчика о характеристиках, которые обычно ассоциируются

⁶³ Adjective checklist (ACL) - методика по проверке
значения прилагательных, См. дополнение 3.4.

⁶⁴ См. Gough & Heilbrun, 1965.

с мужчинами и женщинами в их культуре. Их не спрашивали, верят ли они, что мужчины и женщины действительно отличаются таким образом или одобряют ли они приписывание различных характеристик мужчинам и женщинам. Задание было «принудительным выбором» для респондентов. Они выносили суждения о характеристиках — с мужчинами или с женщинами они больше ассоциируются, а не о том, что они ассоциируются с ними в равной мере. Хотя были разработаны инструкции для такого дихотомического выбора и для предотвращения «равных» ответов, фактически в тех случаях, когда респондент затруднялся в выборе, ответ типа «я не могу сказать» исследователи не принимали.

Результаты показали огромное отличие во взглядах на то, каковы мужчины и женщины во всех странах, и общий консенсус в различных странах (см. дополнение 3.4.). Этот уровень консенсуса был столь высоким, что уместно предположить, что исследователями обнаружены психологические универсалии, когда дело доходит до тендерных стереотипов.Однако прежде чем принять такой вывод, следует рассмотреть иные параметры исследований.

Кроме этого, по-видимому, повсеместно разделяемого описания мужчин и женщин, Уильяме и Бест (1990а) провели факторный анализ прилагательных, отнесенных к каждой категории, с тем, чтобы выявить лежащие в основе значения наборы прилагательных, которые согласованно используются при описании мужчин и женщин в различных странах. Как и в предыдущих аналогичных исследованиях, они обнаружили три фактора, которые назвали «благосклонность», «активность» и «сила».

Первый представляет собой общую оценку мужчин и женщин, которая изменяется от отрицательной к положительной в разных странах, и во всех странах наблюдалась небольшая общая разница по этому параметру. Благосклонность мужчин составила 505, в то время как женщин — 498, оценки, которые лишь слегка выше или ниже стандартизированной середины 500. Однако в этом измерении были обнаружены некоторые четкие кросс-культурные различия: мужской стереотип был наиболее предпочтителен в Японии, Нигерии и Южной Африке; женский — в Италии и Перу.

Второй параметр представляет собой суждение о том, насколько мужчины и женщины ориентированы на деятельность (активность). В этом случае средние значения активности отличались существенно (оценки мужчин — 545, а женщин — 462), при этом отсутствовало перекрывание распределения оценок: страны, в которых женщины считались более активными (Япония и Соединенные Штаты), имели более низкие оценки по этому показателю, чем страны, в которых мужчины считались наиболее пассивными (Франция и Индия).

Аналогично, по третьему параметру (сила) наблюдалась большая разница в средних оценках (мужчины — 541, женщины — 459). И снова распределения не перекрывались: две самые высокие оценки женщин по силе (Италия и США) были ниже, чем две самые низкие оценки мужчин по силе (Венесуэла и США).

Наконец, хотя мужчин и женщин в каждой культуре описывали различными терминами, они были очень схожи во всех культурах. Если с точки зрения благосклонности их оценивали в среднем одинаково, то по двум другим парамет-

Дополнение 3.4.Характеристики, ассоциируемые с

мужчинами и женщинами в двадцати пяти странах

В большом кросс-культурном исследовании Уильямса и Беста (1990а) сорок девять прилагательных ассоциировались с мужчинами и двадцать пять с женщинами. Консенсус определялся наличием двух третей респондентов, которые давали определение в одной выборке для страны, а кросс-культурное согласие было определено как наличие, по крайней мере, девятнадцати из двадцати пяти стран с этим уровнем консенсуса. Прилагательные были таковы:

Пункты, ассоциируемые с мужчинами (N= 49)

Агрессивные (24) Ленивые (21) Серьезные (20)

Активные (23) Логичные (22) Сильные (25)

Амбициозные (22) Мудрые (23) Смелые (24)

Безрассудные (20) Мужественные (25) Строгие (24)

Бесстрастные (23) Независимые (25) Суровые (23)

Высокомерные (20) Неопрятные(21) Тупые (20)

Грубые (21) Неотесанные (23) Уверенные (19)

Деспотичные (24) Неприятные (19) Хвастливые (19)

Деятельные (25) Практичные (21) Храбрые (23)

Доминирующие (25) Предприимчивые (24) Чистосердечные (19)

Жестокие (21) Прогрессивные (23) Шумные (21)

Жестокосердные (21) Рациональные (20) Эгоцентричные (21)

Злые (19) Реалистичные (20) Энергичные (22)

Изворотливые (20) Решительные (21) Юмористичные (19)

Изобретательные (22) Рискованные (25) Ясно мыслящие (21)

Инициативные (21) Самонадеянные (21)

Крепкие(24) Самоуверенные (20)

Пункты, ассоциируемые с женщинами (N= 25)

Беспокойные (19) Мечтательные (24) Сентиментальные (25)

Болтливые (20) Мягкие (19) Слабые (23)

Добрые (19) Мягкосердечные (23) Суеверные (25)

Жеманные (20) Нежные (24) Ужасные (23)

Женственные (24) Очаровательные (20) Умеренные (21)

Зависимые (23) Покорные (25) Чувствительные (24)

Застенчивые (19) Привлекательные (23) Эмоциональные (23)

Кроткие (21) Приятные (19)

Любопытные (21) Сексуальные (22)

рам их в среднем оценивали по-разному. Так, мужчин характеризовали как более активных и сильных. Некоторые вариации в разных культурах наблюдались по всем трем параметрам, но эти вариации были довольно ограниченными, если рассматривать их в контексте общего сходства.

Как же нам воспринимать этот паттерн результатов? Одно из возможных направлений — это то, что все культуры проходят ту последовательность стадий, которая отображена на рис. 3.3. Первоначально биологические, эти различия со временем дали толчок культурным практикам, дифференцированным мужским—женским предписаниям и практике социализации. Это, в психологическом отношении, фактически делает мужчин и женщин повсюду разными; тендерные стереотипы, таким образом, являются просто точным восприятием этих различий. Но такую последовательность можно также обратить вспять: идеология роли пола (см. следующий раздел), которая определяет, какими должны быть мужчины и женщины, может привести к разным культурным практикам и практикам социализации, так же, как к искаженному восприятию того, какими являются мужчины и женщины. Таким образом, искажения восприятия могут оказаться достаточными, чтобы породить фактически полученные результаты, и даже усилить любые фундаментальные биологические различия.

Наконец, мы должны учесть и третью альтернативу: некоторые комбинации аккультурирующих влияний и формирования выборок могли внести свой вклад в огромную схожесть в описаниях тендерных стереотипов. Студенты университетов по всему миру имеют много общего: возраст, получение

высшего образования, открытость для формируемых международными средствами массовой информации имиджей мужчин и женщин. Другими словами, они в значительной степени участвуют в интернациональной «молодежной культуре», которая может отвергать более традиционные, локально укорененные культурные феномены. Только повторное исследование с выборками, которые не настолько похожи, должно действительно помочь найти вероятное объяснение этому. Однако некоторые данные из исследования Уильямса и Беста заставляют предположить, что третья альтернатива может быть не слишком действенной. Они также исследовали тендерные стереотипы у детей в двадцати четырех странах, в двух возрастных категориях (от пяти до шести и от восьми до девяти лет). И снова их данные указывали на существенную кросс-культурную схожесть стереотипных описаний мужчин и женщин. Эти данные фактически идентичны с теми, которые получены во взрослых выборках. Немедленно встает вопрос, могут ли дети в возрасте всего пяти-шести лет повсеместно быть открытыми для интернациональной «детской культуры», которая пропагандирует эти тендерные стереотипы. Наиболее вероятный ответ — «нет» заставляет сделать вывод о том, что эти дети усвоили общее кросс-культурное восприятие мужчин и женщин в результате инкультурации и социализации в их собственных обществах.

Выбор партнера для брака

Учитывая почти универсальный характер тендерных стереотипов, возможно ли предположить, что некоторым из этих атрибутированных характеристик следуют при выборе партнера для брака?

Этот вопрос изучил Басе с коллегами. Примерно 10 000 респондентов в тридцати семи странах, отвечая на вопросы, оценивали каждую из восемнадцати характеристик (по 4-балльной шкале) как важную или желательную при выборе партнеров. Второй методический инструмент предполагал, что те же респонденты проранжируют тринадцать характеристик возможных партнеров по степени их желательности при выборе.

Хотя общие ответы по двум параметрам («традиционная против современной» и «высокая ценность образования против низкой») отличались от культуры к культуре, наблюдалось широко распространенное согласие в предпочтениях. Кросс-выборочные корреляции составляли +0,78 для оценок по первому набору шкал, и +0,74 для ранжирования. Кроме того, и мужчины и женщины поставили на первые четыре места одни те же качества: доброта и понимание, интеллект, наличие яркой индивидуальности и здоровье. Это базовое тендерное сходство подкрепляется средней корреляцией оценок мужчин и женщин во всех выборках, равной +0,87.

Однако при этом общем подобии наблюдались как тендерные, так и культурные различия. Первые заключались в том, что женщины оценивают потенциальные заработки выше, чем мужчины, а для мужчин оценка внешности стоит выше, чем для женщин. Культурные же различия шире: больше всего в кросс-культурном плане варьировало целомудрие (в северной Европе оно ценилось меньше, чем в Азии). Наблюдались также вариации качеств хорошей домохозяйки и желания иметь дом и детей. Вот, к какому общему заключению пришел Басе (с. 45): «Несмотря на эти культурные и тендерные различия, наблюдалось существенное

сходство между культурами и тендерами в предпочтениях, руководящих выбором партнера. Это подразумевает уровень психологического единства или видовой типичности людей, которая превосходит географические, расовые, политические, этнические и половые различия». В свою очередь, этот паттерн соответствует универсалистской точке зрения.

Идеология роли тендера

Хотя тендерные стереотипы являются консенсусными убеждениями о характеристиках мужчин и женщин, идеология роли тендера— это нормативное понятие о том, какими должны быть мужчины и женщины, или что они должны делать⁶⁵. В другом кросс-культурном исследовании с использованием методики ACL, Уильяме и Бест (1990b) изучили мнения людей о том, каковы они сами (реальное «Я»), какими они хотели бы быть (идеальное «Я)», и какими, в целом, должны быть мужчины и женщины. Для последней переменной они применяли шкалу идеологии роли пола (SRI)⁶⁶, разработанную Келином и Тилби (Kalin & Tilby,1978), где оценки варьировали от «традиционного» до «эгалитарного»⁶⁷. Как и в первом исследовании, они сформировали выборки студентов университетов с помощью коллег, использующих методики ACL и SRI. На этот раз было включено четырнадцать стран (пять — из Азии, пять — из Европы, две — из Северной Америки и по одной — из Африки и Южной Америки), с участием приблизи-

⁶⁵ CM.Adler, 1993.

⁶⁶ См. Sex Role Ideology - SRI.

¹⁹ Термин «эгалитарный» использован нами для определения противоположности «традиционному». Келин и Тилби (Kalin & Tilby, 1978) употребляли термин «феминистский», в то время как Уильяме и Бест (1990)- термин «современный» для определения этой противоположности. Мы избегаем термина «современный» в этой главе, так как он используется в другом месте (гл. 17) для обращения к более широкому набору социальных изменений.

тельно пятидесяти мужчин и пятидесяти женщин-респондентов от каждой страны (всего N = 1563 чел.). Были выполнены необходимые переводы, а данные собирали и анализировали Уильяме и Бест.

Результаты показали лишь небольшие вариации в разных культурах по оценке мужчин и женщин (методика ACL) как реального, так и идеального «Я». Однако довольно большие различия были обнаружены с помощью методики SRI (см. дополнение 3.5.). Преимущественно эгалитарные показатели были получены в странах с относительно высоким социально-экономическим уровнем развития, с большой долей протестантов (и низкой долей мусульман), значительным процентом женщин, трудоустроенных вне дома и обучающихся в университетах, и с высоким уровнем страны по ценностному параметру индивидуализма (по Хофштеде). Следует отметить, что все эти переменные также положительно коррелируют с экономическим благополучием страны или ВНП. В отличие от первого исследования, в котором тендерные стереотипы были более схожими, это исследование показало большие различия идеологии роли тендера.

Психологические характеристики

В предыдущей главе мы ознакомились с доказательством существования дифференцированных практик детского воспитания и определением ролей для мальчиков и девочек, а также отличий в деятельности мужчин и женщин. Кроме того, мы обнаружили вариации тендерных различий, стереотипов и идеологии. Можно ли на основании этих факторов (рис. 3.2.) прогнозировать различия психологических характеристик мужчин и

женщин? И можно ли обнаружить, как эти отличия сами могут быть связаны с экологическими и культурными факторами? Попытаемся ответить на эти два вопроса с учетом трех поведенческих проявлений: перцептивно-когнитивных способностей, конформизма и агрессии.

В главах 5 и 8 мы рассмотрим разнообразные перцептивные и когнитивные способности несколько подробнее, здесь же коснемся лишь вопросов половых различий и предположения о том, что величина любых половых различий может быть связана с экологическими и культурными факторами. Для этого мы обратимся к двум работам: Берри, в которой освещены вопросы в рамках единой исследовательской программы, и Борна⁶⁸, в которой представлен мета-анализ многих исследований.

Исследователи часто утверждают, что пространственные задания (имеющие пространственный компонент) мужчины обычно выполняют лучше женщин⁶⁹. Однако было обнаружено⁷⁰, что этого различия нет в выборках инуитов (эскимосов) в канадской Арктике. Предложенная Берри (1966) интерпретация состояла в том, что пространственные способности были высоко адаптивными как у мужчин, так и у женщин общества инуито&. как мальчики, так и девочки, были достаточно обученны и имели необходимый опыт, что способствовало приобретению пространственных способностей. При исследовании половых различий с помощью блоков Кохса⁷¹ (задание, которое требует визуального анализа геометрического построения и построения конструкции путем вращения и размещения блоков) в семнадцати

⁶⁸ См. Berry,1976b;Born,Bleichrodt&VanderFlier,1987.

⁶⁹ См. Maccoby & Jacklin, 1974.

⁷⁰ См. Berry, 1966; MacArthur, 1967.

⁷¹ См. Kohs.

Дополнение 3.5.Идеология тендерной роли

в четырнадцати странах

При втором кросс-культурном исследовании Уильяме и Бест (1990b) изучали с помощью шкалы идеологии роли пола (SRI) Келина и Тилби (1978) представления мужчин и женщин в четырнадцати странах о том, какими должны быть мужчины и женщины и как они должны действовать. Вопросы к выборке, которые представляют традиционную идеологию, были следующими:

Когда мужчина и женщина живут вместе, она должна делать работу по дому, а он выполнять более тяжелые хозяйственные работы.

Женщина должна следить за тем, как она выглядит, так как это влияет на то, что люди думают о ее муже.

Первой обязанностью женщины с маленькими детьми является дом и семья.

Типичные положения «эгалитарной» идеологии:

Женщина должна иметь такую же свободу действий, как и мужчина. Брак не должен мешать карьере женщины больше, чем он мешает мужчине.

Женщинам позволена такая же сексуальная свобода, как и мужчинам.

Оценки, которые были получены мужчинами и женщинами по 7-балльной шкале в

каждой стране, различались довольно сильно:

	Страна	Мужчины	Женщины
1.	Нидерланды	5.47	5.72	(преимущественно
2.	Германия	5.35	5.62	«эгалитарные»)
3.	Финляндия	5.30	5.69
4.	Англия	4.73	5.15
5.	Италия	4.54	4.90
6.	Венесуэла	4.51	4.90
7.	США	4.05	4.66
8.	Канада	4.09	4.54
9.	Сингапур	3.61	4.39
10.	Малайзия	4.05	4.01
11.	Япония	3.70	4.01
12.	Индия	3.81	3.88
13.	Пакистан	3.34	3.30	(преимущественно
14.	Нигерия	3.11	3.39	«традиционные»)

В каждом случае (кроме двух, которые не были столь существенными, Малайзии и Пакистана) мужчины отдавали предпочтение «традиционному» краю шкалы, а женщины — «эгалитарному». Однако существенные различия во взглядах мужчин и женщин-респондентов были ограничены девятью положениями (три «эгалитарных» положения, с которыми женщины соглашались чаще, чем мужчины, и шесть «традиционных» положений, с которыми мужчины соглашались чаще, чем женщины).

обществах корреляции между полом и оценками по тесту широко варьировали от +0,35 до 0,51. (Знак «плюс» указывал на лучшую оценку для мужчин, знак «минус» на лучшую оценку для женщин). Когда эти коэффициенты корреляции ранжируются от самых положительных до самых отрицательных, а затем соотносятся с «экокультурным индексом», который подразумевает добычу пропитания, паттерны поселений, плотность населения, социальную сплоченность и практики социализации, возникает четкий паттерн. Мужское превосходство при выполнении этого задания существует в относительно сплоченных, оседлых сельскохозяйственных обществах, но отсутствует или даже обращается в противоположность в относительно свободных кочевых, охотничьих и обществах собирателей. Сравнительный анализ с двумя другими заданиями на пространственное восприятие обнаружил аналогичный паттерн. По нашему мнению, половые различия при решении пространственных задач не являются ни единообразными, ни неизбежными. Это справедливо, так как они присутствуют в относительно сплоченных, но не в более свободных обществах. Более того, существует взаимовлияние тендерных различий и экологических и культурных факторов, которые, как мы увидели в предыдущей главе, лежат в основе отличительной мужской/женской социализации и определения ролей. Таким образом, можно сделать вывод, что нет никакой специфичной социализации для выполнения пространственных заданий, а наблюдаемые различия между мужчинами и женщинами являются врожденными. Например, Кимура⁷² интерпретирует эти результаты с точки зрения биологической адаптации к экологическому

⁷² См. Kimura, 1999.

контексту: люди с низкими пространственными способностями, вероятно, вымрут в обществах охотников, а их гены будут исключены.

В метаанализе, куда включены результаты многих исследовательских работ, Борн⁷³ отмечал, что обычно в западной литературе нет никаких обобщенных данных о тендерных различиях общего интеллекта. Однако они обнаруживаются в различных вспомогательных тестах: как правило, женщины выполняют вербальные задания лучше мужчин, включая беглость речи, и задания на запоминание и скорость восприятия. Мужчины же получают более высокие оценки при решении числовых задач и разнообразных заданий на восприятие, включая задания на завершение композиций, пространственную ориентацию и пространственную визуализацию.

Кросс-культурный анализ Борна и его коллег свел воедино обширный материал, но на самом деле это был кросс-континентальный или кросс-региональный анализ, так как в качестве аналитических категорий использовались, скорее, географические области, а не культуры. Кроме того, они «свалили в кучу» все «меньшинства», игнорируя культурные вариации внутри данной категории. Эти проблемы затрудняют осмысление полученных результатов. Следует заметить, что в целом половые различия были минимальными в выборках «меньшинств» и максимальными в «африканских» и «азиатских» выборках. В специфических тестах половые различия были максимальными, так как мужчины превосходили женщин по пространственной ориентации (в «африканских» и «азиатских» выборках) и по пространственной визуализации (в западных выборках). Однако

⁷³ См. Вот, 1987.