Тел/факс (095)700-12-08. E-mail: [email protected] 1 страница

Потом я убедился, что далеко не все подобные заведения могут предложить бодимассаж такого уровня. Из интереса я сходил еще в одно. но чувствовалось, что класс его былпони­же, и фальшивость, сквозящая в поведении проституткивы­зывала скорее отвращение, так что я отказался от подобных экспериментов.

Потом мы стояли под душем, смывая массажный рас­твор. Я отважился поцеловать девушку в щечку, хотя знал. что поцелуи в таких заведениях запрещены из-за возможно­сти передачи инфекции. На миг я уловил ее дыхание, похожее на аромат тропических цветов. Нойи замерла особым обра­зом, и это ее реакция была удивительно эротичной, и в то же время она давала мне понять, что больше так поступать не следует.

Еще несколько минут Нойи нежно и тщательно вытирала меня полотенцем, затем, с улыбкой, в которой смешались ко­кетливая игривость, загадочность и обещание чего-то нового И не менее прекрасного, она взяла меня за руку, и мы пере­местились на квадратное ложе любви, располагающееся, как и в моем бунгало, на возвышении пола.

Девушка чисто символически скользнула пару разгуба­ми по моему члену, глубоко забрав его в рот. чего, в общем-то и не требовалось, потому что он и без того торчал, как осино­вый кол из груди вампира. Оседлав меня, она впустила его в себя, и вскоре нас обоих захлестнул бурный оргазм.

ГЛАВА 2

Возвращаясь в бунгало по сверкающим разноцветными огнями улицам ночной Потайи и прислушиваясь к отзвукам медленно угасающих чувственных потоков, все еще напол­няющих блаженными и сладостными ощущениями мое тело, я вспоминал одно из наших давних свиданий с Лин...

С подачи Учителя у меня выработалась привычка, еще не открывая глаз, внутренним чувством обшаривать комнату вокруг себя или то место, где я спал. Затем я проверял вер­ность своих ощущений, чуть-чуть приоткрывая глаза, и, не выдавая, что я проснулся, уже наполовину осматривал, напо­ловину ощущал окружающее пространство, продолжая под­держивать ритм равномерного сонного дыхания.

Это упражнение было составной частью обучения пути воина. Оно было необходимо человеку, следующему по тропе войны, совершенствующему навыки осторожности и специ­фического мышления бойца, живущего под постоянной угро­зой со стороны внешнего мира.

Так было и в этот день. Я спал во времянке, на большой сделанной из досок постели. "Ощупывая" шестым чувством окружающее пространство, я одновременно, не открывая глаз, выполнял упражнение "свидание с телом", прислушива­ясь к проходящим через него оргазмическим потокам. Вдруг я ощутил в своей левой руке пустоту, и понял, что рядом нет моей Лин.

Я всегда чувствовал ее присутствие рядом со мной. не­смотря на то, что, закончив упражнения, мы, прежде чем по­грузиться в сон. расползались на противоположные стороны огромной дощатой постели, занимавшей половину времянки.

Мне больше нравилось спать обнявшись, но, увы, это было невозможно. После выполнения упражнений "спящей собаки", или после обычного полового сношения сексуальная энергия еще в течение некоторого времени продолжала пере­мещаться по организму, распределяясь особым образом и на­сыщая собой внутренние органы, мышцы и кости.

До завершения процесса перераспределения оба партне­ра испытывали потребность в телесном контакте, и требова­лось лишь время от времени менять положения тел для луч­шего притока энергии к тем или иным зонам. Однако чрез­мерно продолжительный контакт с телом партнера после за­вершения гармоничного распределения сексуальной энергии мог нарушить создавшуюся гармонию и энергетический ба­ланс организма, поэтому спать мы должны были на прилич­ном расстоянии друг от друга.

Присутствие Лин, даже на расстоянии, всегда воспри­нималось мною, как своеобразное тепло в руке, плече, боку и ноге, обращенных к ней.

Эту ночь мы провели за достаточно утомительными уп­ражнениями по привлечению ци с помощью техники "Красной собаки" предназначенной для активного перерас­пределения энергии и включающей в себя напряжение от­дельных мышц и пальцовки. Обнявшись с партнершей, мы напрягались особым образом, привлекая энергию к больным или ослабленным зонам, а при отсутствии таковых с наслаж­дением распределяя ее по всему телу. Существовало несколь­ко способов совмещения этих упражнений с точечным мас­сажем и с техниками парного ментального управления энер­гией через создание серии мыслеобразов. Любопытным след­ствием подобных занятий было то, что связь, возникавшая между партнерами становилась настолько тесной, что даже появилась своеобразная телепатическая связь, и мы часто ловили себя на том, что предугадывали желания или мысли другого.

Мощность переживаний при этом была настолько вели­ка. что без определенной подготовки ее было почти невоз­можно выдержать, и упражнения "Красной собаки' были уто­мительны не столько физической, сколько психической на­грузкой.

Фактически в этих упражнениях мне приходилось пре­одолевать барьер ограничения чувственности, развивая спо­собность выдерживать всё более сильные ощущения. Ци на­чинало перераспределяться еще более активно, но при этом растрачивались огромные запасы тепловой и защитной энер­гии. и организм остро нуждался в отдыхе для ее восстановле­ния.

От "Красной собаки" мы перешли к "Спящей собаке" и некоторое время спали обнявшись, чтобы успокоить переме-

щавшиеся оргазмические потоки и дать возможность энергии перераспределиться и усвоиться мышцами и внутренними органами. Как следствие предыдущих упражнений то один, то другой участок тела самопроизвольно возбуждался и остро требовал контакта с телом партнера, и тогда мы инстинктив­но меняли позы таким образом, чтобы максимально насы­тить жаждущие зоны. Когда возбуждение спало, Лин. как это и было положено по даосскому ритуалу, откатилась на свое место, оставив меня одного.

Остаток ночи и утро я проспал, как убитый. Открыв гла­за, я на всякий случай дополнительно убедился, что кореянки действительно не было в комнате. Одеваться не хотелось. Снаружи не доносилось ни звука.

Я, используя технику, показанную мне Учителем во вре­мя наших бдений на Партизанском водохранилище, "устремился слухом наружу", пытаясь различить хоть малей­шие признаки человеческой деятельности во дворе.

Не было даже ветра. Стоял один из полных ленивой неги жарких солнечных дней, придающих неповторимое очарова­ние крымскому лету. В такой день было особенно приятно лежать голышом под тонким покрывалом, когда создается впечатление, что тело срастается с окружающим миром, и мелкие детали происходящего кажутся удивительно важны­ми и наполненными глубоким смыслом. Взгляд останавлива­ется на мухе. кружащей в столбике света, обоняние задержи­вается на запахах, тело ощущает шершавость покрывала, мягкость подушки, витающую в комнате леность и негу.

Я стал перебирать запахи, идущие от постели, от стен, проникающие через открытую форточку. Их было множество. Запахи лета. быта. жилища. Я разделял и сортировал их. По­том ко мне пришло новое чувство.

Я понял, что Лин приближается, задолго до того. как скрипнула калитка, и в узеньком проходе между домами за­звучали шаги моей возлюбленной.

Дверь скрипнула и отворилась. Кореянка появилась на пороге с пакетом в руках, и мой желудок мгновенно отозвался острым чувством голода на исходящий от него аппетитный запах. Среагировал однако не только мой желудок. Не знаю, какое чувство можно считать более сильным - голод или страсть, наверно это зависит от ситуации, но в тот момент первобытные природные инстинкты, проснувшиеся при виде соблазнительных изгибов тела Лин на какой-то момент за­глушили чувство голода.

По моему виду девушка безошибочно поняла, что я хочу и ее и есть одновременно. Во мне проснулось нечто собачье. по крайней мере мне так показалось. Я был слишком пере­полнен желаниями, чтобы говорить, и ухитрился мимикой и жестами продемонстрировать возлюбленной сложности моей внутренней борьбы.

Лин улыбнулась и опустила пакет с едой на пол. Ее при­ближение пробудило новую волну чувств. Прижавшись ко мне, кореянка обожгла меня поцелуем и молча стала сбрасы­вать с себя одежду. Возбуждение накатило на меня мощной волной, дыхание перехватило, но Лин жестом дала понять. что время для любви еще не наступило, и что сейчас будут уп­ражнения,

Я подумал, что с завтраком придется подождать, но, вспоминая о еде, я имел в виду не только то, что мы поглоща­ем для удовлетворения обычного чувства голода. В предыду­щей книге я уже упоминал о теории пищи. к которой даосы относят, помимо традиционной еды еще и воздух, насыщаю­щий наши легкие, и переживания и впечатления, насыщаю­щие нашу психику.

Общение с Лин было самым божественным видом пищи. и я понял, что сейчас меня ожидает редкостное и изысканное блюдо.

Кореянка встала на четвереньки рядом со мной и не­сколькими легкими направляющими касаниями придала мо­ему телу позу, соответствующую требованиям упражнения. Движениями глаз и мимикой лица она дала мне понять, что я должен повторять ее движения.

С наслаждением наблюдая за ее действиями, я принялся их копировать. Лин выполняла серию движений по пробуж­дению ростка инь. В движении ее удивительно гибкое тело казалось еще более прекрасным, тем более, что она изгиба­лась подобно тому, как это делают женщины во время полово­го акта или оргазма, и это возбуждало меня еще больше, вы­зывая бурные неконтролируемые потоки сексуальной энер­гии, бьющие от копчика вверх к голове.

Упражнение предваряла разминка внутренностей мус­кульными сокращениями и втягиваниями живота, напоми­нающими наули'. Мы стояли на четвереньках и. выдыхая

Наули - упражнение из хатха-иоги.

воздух, последовательно напрягали разные участки мышц. Живот вибрировал и ходил волнами во всех направлениях. К моей зависти, в исполнении Лин упражнение выглядело го­раздо изящнее. Мне, несмотря на интенсивные тренировки, так и не удалось избавиться от брюшка, но это в данном слу­чае было не важно.

Кореянка изменила характер движений. Теперь она то выгибала спину, как кошка, то резко и неожиданно прогибала ее вниз. Ритм постепенно увеличивался, движения учаща­лись, меняя направления и углы прогибов. Я понял, что ока­зались задействованными внутренние крути фигуры восьми триграмм. К общему круговороту подключились вращатель­ные движения рук и плеч.

Если я упускал какой-то момент, отвлекшись созерцани­ем ее прекрасного тела, Лин требовала повторного напряже­ния нужной зоны, с терпеливой настойчивостью касаясь мышцы, которую я должен был напрячь или расслабить. Бы­стрым сжатием руки она давала мне понять, что данный уча­сток требует напряжения, а медленное с усилием проглаживание говорило о том, что тут следует расслабиться.

Закончив упражнение, мы оба спонтанно выполнили жест "Даруй", оглаживая друг друга с головы по плечам до кончиков пальцев рук, потом руки возвращались вверх, к плечам, через грудь соскальзывали на живот и бедра, а затем двигались вдоль полусогнутых ног до самых кончиков паль­цев,

Где-то у перекрестья наших ног руки переходили на тело партнера, и оставшийся участок голени и стоп моей возлюб­ленной я старался проглаживать как можно медленнее, слов­но боясь расстаться с ощущением бархатистой кожи Лин. Прихватив на мгновенье пальцы ее ног, я сжал их с нежной. трепетной эманацией, и тут же ощутил ее руки на моих ступ­нях и такой же ответный посыл.

Мы переплели наши ноги и начали выполнять упражне­ние "рыбацкая лодка". Пальцы рук заняли свое место сбоку на уровне сосков, в интимной зоне тела, напрямую связанной с сексуальными переживаниями.

Мы посылали в тела друг друга энергетические волны, создающие впечатление устойчивых потоков, движущихся через нас. Это взаимное действие помогало нам еще полнее обмениваться наполняющими нас блаженными оргазмическими переживаниями.

Я погрузился в пучину расслабляюще-усталой истомы. Меня охватило чувство отрешенности и нереальности проис­ходящего.

Сделав еще два выдоха, Лин толкнула меня, и я упал на спину, оставив ноги в скрещенном положении. В то время я с легкостью садился в позу лотоса, и я заплел ступни, выполнив ее в лежачем положении.

Водопад тяжелых и гладких, черных, как смоль, волос обрушился на меня, щекоча мою грудь и медленно сползая к коленям. Именно после Лин я полюбил ласки волосами. По­том меня так ласкали еще многие женщины, но в данном слу­чае это действие носило не только сексуальный, но и медита­тивный характер. Волосы кореянки подводили меня к состоя­нию долинного оргазма, глубочайшего экстаза, пронизы­вающего все мое тело. Я должен был сосредотачиваться на малейших ощущениях, воспринимая, буквально, каждый ка­сающийся моей кожи волосок, и разделив эти ощущения, со­средоточением многократно усиливать их.

Несколько лет спустя я написал стихотворение:

Холодный шелк твоих волос В который раз меня ласкает. И холодок весенних грез По коже мерно пробегает.

Восторг души. готов кричать. Но прервано мое дыханье. А ты - опять, опять, опять. Лишь ласки мерное страданье...

Мы совершенствуем любовь До грани высшего искусства. И будоражат нашу кровь Божественные наши чувства.

За все хорошее прости.

К нему так быстро привыкают.

А нас на жизненном пути

Не только нежат и ласкают.

Но терпим мы сейчас вдвоем Мук наслажденья сладкий праздник. Мы счастливы, что мы живем. Нас радует апрель-проказник.

Восторг душу, готов кричать. Но прервано моё дыханье. А ты - опять, опять, опять. Лишь ласки мерное страданье...

В этом стихотворении я, конечно же, вспоминал Лин, хо­тя навеяно оно было встречей с другой женщиной.

Однажды Ли, объясняя мне техники нити жизни, о кото­рых я уже упоминал на страницах предыдущей книги, под­черкнул важность создания сгустка воспоминаний и ощуще­ний с помощью написания стихотворений, которые для их создателя несут квинтэссенцию пережитого, и сами по себе являются пусковым механизмом медитативных переживаний с использованием воспоминания.

- Тебя не должны волновать литературные достоинства стихотворения,- сказал Учитель. - Ты не собираешься посы­лать его на конкурс молодых поэтов. Главное - чтобы для тебя оно звучало, как прекрасная музыка. То же самое происходит и с внутренним ритмом. Иногда какая-нибудь песня, испол­няемая от души. отдается жутким скрежетом в ушах посто­ронних. но для поющего она - сама гармония. Помнишь анек­дот про акына, который играл на одной струне?

- Я не знаю этот анекдот,- сказал я. - Расскажи.

- Европейский музыкант спросил у акына.- начал рас­сказывать Ли.

- Почему вы играете только на одной струне и все время извлекаете один и тот же звук? Неужели все многообразие му­зыки не трогает вашего сердца?

- Э-э-э,- ответил акын. - Это вы все ищете и ищете звук. милый сердцу,- и он шутливым движением изобразил повад­ки скрипача.

-А я то уже давно нашел милый сердцу звук,- добавил он, снова трогая струну.

Спровоцированные волосами, по телу пробежали пока­лывающие и щекочущие волны аутодвижений. Спонтанно я принялся помогать им. откликаясь уже намеренными движе­ниями тела. Из зон на боках оргазмические потоки засколь­зили вверх и вниз, проникая в руки и ноги.

Неожиданно для себя я перешел к упражнению ящери­цы. боковому извивающемуся движению, позволяющему ак­тивизировать прохождение энергии по телу. Иногда изви­вающиеся движения заменялись на односторонние, своеоб­разные резкие подергивания вбок, от которых мышцы начи­нало сводить.

Лин продолжала щекотать меня волосами. Я старался расслабиться и внутренним взором следить и за напряже­ниями мышц. и за ощущениями, которые вызывали волосы.

Теперь к этой гамме переживаний прибавилось еще и те­пло тела кореянки. Мне очень хотелось распрямить ноги и начать ласкать ее внутренней поверхностью бедер, но это не удалось. Предвосхитив мое намерение, Лин положила руку на замок ног в лотосе и скользнула губами к моему половому ор­гану.

Нет. она не стала ласкать мой член. Все ее внимание об­ратилось к месту королевского седла, к точке хуэй-инь. Ее язык, меняя ритмы и силу нажатия, быстро обрабатывал всю поверхность, вызывая несравненно большее блаженство, чем обычные, пусть даже восхитительные ласки "игры на свире­ли", что на языке китайской поэтики означает поцелуи и об­ласкивание пениса языком.

Я понял, что нам вновь предстоят упражнения, относя­щиеся к технике "королевского седла".

Засунув руку глубоко под матрас, Лин вынула полиэти­леновый пакетик, из которого достала очень мягкую и прият­ную наощупь ткань, пропитанную каким-то составом.

Оттянув появившимся невесть откуда шнурком мои яич­ки и член немного вверх, она обвязала этот шнурок вокруг та­лии таким образом, чтобы мужские достоинства не мешали выполнению следующего упражнения.

Разомкнув замок ног. Лин заставила меня принять позу. удобную для прохождения ткани между моих ног и ягодиц. Ритм ее скольжения был удивительно приятным. Уже и без того перевозбужденная зона хуэй-инь вибрировала, посылая во все стороны все более сильные и резкие импульсы. Одно­временно кореянка ласкала меня своим телом.

Я почувствовал слабость и онемение в ногах, но. тем не менее, пытался направить в них часть оргазмических пото­ков.

Через некоторое время я ощутил себя стоящим на полу рядом с лежаком и понял, что пережил небольшой провал в сознании. Подобные провалы были достаточно распростра­ненным явлением при работе с сексуальной энергией. Иногда экстатические ощущения становятся настолько сильны, что организм, как бы обороняясь от них. отключает сознание осо­бым образом, при котором исполнитель упражнения, подобно

лунатику, может передвигаться и даже выполнять последова­тельные действия, кажущиеся со стороны вполне осмыслен­ными. не осознавая, между тем. происходящего.

Не выдержав напора все еще сотрясающих мое тело оргазмических потоков, я снова на мгновение отключился и упал на кровать.

Энергетические вихри постепенно успокаивались. При­слушиваясь к отзвукам уходящих ощущений, я приоткрыл глаза и увидел Лин, танцующую надо мной.

Она стояла, широко расставив ноги. и, придерживая смоченную маслянистым составом ткань так, чтобы она про­ходила между ногами, выполняла движения "королевского седла", немного похожие на те, что демонстрируют танцов­щицы в стрип-клубах. В ее движениях не было ничего от фальшивой похоти стриптизерш, в них чувствовалась квинт­эссенция высшего человеческого вожделения.

Только одно созерцание этих откровенных движений прекрасного и соблазнительного женского тела вызвали но­вую мощную волну переживаний, окатившую меня с головы до ног. В дальнем уголке мозга забилась мысль:

- Боже, какое счастье, что мне довелось это пережить!

Этот опыт стал еще одним кирпичиком, положенным в основание души. характера, воли даоса, еще одной ярчайшей составляющей моей нити жизни. Я был счастлив.

Утомленная Лин наклонилась ко мне. протирая мое тело тряпкой с остатками маслянистого состава. Потом ее тело прильнуло к моему и заскользило вверх и вниз. Меня захлест­нула третья оргазмическая волна.

Лин переворачивала меня, придавала моему телу раз­личные позы. Наши ноги и руки сплетались самым затейли­вым образом и вновь расплетались. Обласканный с ног до го­ловы и наполненный блаженством, я незаметно погрузился в сон.

Это воспоминание проснулось и ожило в Таиланде, когда Нойи стала массировать меня. В тот момент Нойи и Лин сли­лись в моем восприятии. Нойи, представительница той же ра­сы, хотя и совсем непохожая на Лин, была почти так же пре­красна. Я находился на грани экстаза, хотя в данном случае слово "экстаз", пожалуй, не совсем уместно. Ощущения, кото­рые я переживал, напоминали, скорее, нечто высшее, то что постигается человеком за гранью философских или словес­ных описаний. Это была квинтэссенция счастья, даруемого нам природой, вечное естественное стремление к которому и является той самой ловушкой, которую природа расставила человеку, чтобы стимулировать его размножение, западнёй, которую даосы сумели обойти, и из которой, если можно так выразиться, они научились доставать сыр. не захлопывая за собой дверцу и не защемляя лапы.

ГЛАВА 3

Вторая встреча с Нойей оказалась даже более волную­щей. чем первая. Между нами установилась какая-то незри­мая связь, эмоциональный контакт, столь редкий в отноше­ниях ночной бабочки и клиента.

- Наверно, это наша последняя встреча, - печально ска­зал я. - К сожалению, это заведение - слишком дорогое для меня, и я не уверен, что смогу оплатить еще одно посещение.

Нойи.пристально посмотрела мне в глаза.

- Ты должен увидеть меня еще один раз. - твердо сказала она. - Чтобы проститься. Если у тебя нет денег - не беспокой­ся. Я сама оплачу наше свидание.

В этот момент я понял, что чувства, связавшие нас, не были просто иллюзией, спровоцированной воспоминаниями о моих отношениях с Лин.

- Не беспокойся. - сказал я. - Я сам найду деньги. Салон бодимассажа оказался местом, где невозможно что-либо утаить. Когда мы вышли в зал с аквариумом, глаза девушек за стеклянными витринами уставились на нас. В них отражались самые разные чувства, но больше всего в них присутствовала неприкрытая зависть.

Мы немного поговорили и уже направились к выход}', как дорогу нам буквально грудью, как Матросов амбразуру, пере­крыла проститутка.

В ее взгляде, брошенном на Нойи, сверкала какая-то бо­лезненная злоба. Мне. неоднократно сталкивавшемуся с са­мыми разными проявлениями человеческих жажд. пришло в голову, как редко можно встретить аромат столь первобытно­го. почти звериного соперничества.

Проститутка положила руку мне на грудь. - Пойдем со мной! Я отдам себя бесплатно! - гордо вски­нув голову, предложила она.

Нойи торжествующе ухмыльнулась в лицо сопернице, когда я, спокойно поблагодарив ее за столь лестное предло­жение, отказался.

Возможно, из-за моего гигантского, по таиландским меркам, роста, белой кожи и типично европейской внешно­сти, неожиданно для себя. я пользовался необычайной попу­лярностью среди тайских женщин. Когда я шел по улице. многие молодые красавицы провожали меня восхищенными взглядами, в которых читалось столь естественное для этого уголка юго-восточной Азии сексуальное желание.

Оказалось, что я производил впечатление не только на таек. Однажды когда я вошел в ресторан, там ужинала группа японских туристов. Женщины, как по команде, поворачивали головы, провожая меня глазами, так что я буквально чувство­вал кожей их горящие взоры. Поскольку у себя на родине мне не обычно удавалось одним своим появлением разжигать огонь в дамских сердцах, я вздохнул, сожалея, что мне не су­ждено провести остаток жизни среди представительниц жел­той расы.

В гостинице, где мы жили, девушки из обслуживающего персонала тоже одаривали меня нежными призывными улыбками, и я был приятно удивлен, обнаружив, что кому-то из них даже пришла в голову идея воспользоваться любовной магией, чтобы заполучить в свои сети такого крупного и ин­тересного белого господина.

Однажды я. собираясь заняться упражнениями "черной и красной собаки", для удобства отодвинул с возвышения матрас, и из-под него выпал женский платок, обмотанный прядью длинных черных волос. Поскольку, выполняя упраж­нения, я регулярно сдвигал матрас, было ясно. что приворот­ный талисман подложили совсем недавно.

Подозрение пало на одну молодую и очень симпатичную служащую, взгляды которой, бросаемые на меня. столь явно выражали страсть, что это не укрылось даже от Юрия. кото­рый, принадлежа к гораздо более низкой весовой категории. не пользовался у прекрасной половины населения Таиланда особым успехом и откровенно завидовал мне.

Несколько дней спустя та самая девушка, вспыхивая и опуская глаза от смущения, попросила меня встретиться с ней около магазина на углу улицы недалеко от отеля, по­скольку служащим запрещалось в отеле общаться с постояль­цами. Ее звали Нетайя.

Нетайя приехала на красном мотобае - миниатюрном мотороллере и предложила мне сесть сзади. Примащиваясь заней, я вспоминал мультфильм "Ну, погоди!", чувствуя себя

волком, укравшим детский велосипед.

Мотобай тяжело осел под моим весом. Мои колени задра­лись чуть ли не до груди, но девушку это ничуть не беспокои­ло. Когда я обхватил ее за талию, она бодро крутанула ручку газа и, к моему ужасу, с мужественной целеустремленностью каммикадзе погнала мотобай против хода движения.

Я напряженно пытался сообразить, зачем она демонст­рирует мне эти каскадерские трюки, и понял, что единствен­ным способом разогнать перегруженную маломощную маши­ну было направить ее вниз, под уклон. Я с облегчением вздох­нул, радуясь, что не сижу рядом с потенциальной самоубий­цей. и тут Нетайя лихо развернулась, и мы влились в поток транспорта, на сей раз идущий в одном с нами направлении.

Мотобай затормозил у красочной витрины ресторана тайской кухни, и мы вошли внутрь. Меня поразила невероят­ная ловкость официантов, не расхаживающих степенно по залу. как это принято в европейских заведениях, а неизменно перемещающихся бегом по извилистой трассе с препятст­виями между тесно стоящими столиками. Подносы они дер­жали над головой на вытянутой руке, и, как бы ни уклонялось и ни двигалось тело официанта, подносы величественно плы­ли над залом в строго горизонтальном положении.

На сцене, к удовольствию публики, грациозные девушки в ярких, но мало что скрывающих одеждах, с длиннющими, сантиметров в пятнадцать накладными золотыми ногтями, демонстрировали национальные танцы.

Покинув ресторан, я вновь примостился на заднем сиде­нии. Мотобай осел чуть-чуть больше, но в этот раз случай нам благоприятствовал, и для того, чтобы разогнаться, Нетайе не пришлось нарушать правила дорожного движения.

Она остановилась около небольшого домика, и, открыв ключом дверь, провела меня в комнату,

- Я сняла эту комнату для тебя. для нас с тобой.- сказала Нетайя.

- Она очень красивая,- вежливо ответил я.

- Так же. как и ты.

Девушка внимательно посмотрела на меня. видимо, ожидая решительных действий, и медленно расстегнула блузку на груди.

- Я должна сказать тебе кое-что.

- Так говори.

- Ты должен знать, что я девственница,- торжественно произнесла она. - Я еще не принадлежала ни одному мужчи­не. Ты будешь первым.

- Послушай, а ты уверена в том, что ты делаешь? - спро­сил я. - Ты очень красива, и наверняка за тобой ухаживают многие тайские парни. Зачем тебе нужен незнакомец, кото­рый через несколько дней уедет и которого ты больше нико­гда не увидишь?

- У меня есть жених,- спокойно пожала плечами Нетайя. - Я говорила ему о том, что собираюсь сделать, и он ничего не имеет против. Он понимает меня.

- Что, интересно, он понимает? - поинтересовался я. удивленный тонкостями тайских взаимоотношений.

- То, что я хочу от тебя ребенка,- пояснила Нетайя. - Он никогда не сможет дать мне ребенка, такого, как я смогу ро­дить от тебя. Если ты не возражаешь, потом я познакомлю тебя с моей семьей и с женихом. Они очень милые люди.

После этих слов я просто был вынужден согласиться. Не­тайя действительно оказалась девственницей, но по ее чувст­венности, знаниям и умению любить мужчину, она, как, практически, и любая другая тайка, превосходила подав­ляющее большинство европейских женщин, давно забывших о том, что такое девственность и много лет проживших в бра­ке.

Зачатие ребенка она превратила в исключительно кра­сивый и завораживающий ритуал, в который входило и изящное убранство комнаты, и букеты цветов, и зажженные свечи, и аромат благовоний, и умащение тела благоухающи­ми маслами.

В ней не было никакой неловкости, неопытности или по­казной застенчивости, свойственной женщинам северных широт. Нетайя знала, чего она ждала и чего хотела, и это де­лало ее поведение совершенно естественным и раскрепощен­ным.

Впоследствии она действительно представила меня сво­ей семье и жениху. Жених оказался симпатичным молодым тайцем, и он очень вежливо и совершенно искренне поблаго­дарил меня за то, что я согласился, чтобы в жилах его ребенка текла моя кровь.

Удивительно, но это история во многом напомнила мне события, происшедшие во время моей службы в армии. Моя Часть располагалась недалеко от Одессы, и я в свободное вре­мя часто гулял по этому чудесному городу, естественно, не

упуская возможности познакомиться с симпатичными де­вушками.

Так начался мой мимолетный, но приятный роман с Лю­сей, который продолжался около месяца. Потом Люся, к мо­ему удивлению попросила меня встретиться с ее женихом. Я согласился. Жених выглядел на редкость солидным и торже­ственным. Они оба очень серьезно попросили у меня разре­шения оставить у себя ребенка, отцом которого был я. Я даже не знал, что Люся беременна, и, конечно, со столь же серьез­ным видом дал свое полное согласие на воспитание моего ре­бенка и благословил их союз.

Что меня удивило, так это выражение искреннего уваже­ния с их стороны, которое так редко склонны проявлять люди в подобных ситуациях. С другой стороны, я никогда не обма­нывал Люсю, давая ей лживые обещания и клянясь в любви на всю жизнь. Видимо, это был тот редкий случай, когда ре­альный взгляд на вещи, близкий к даосскому мироощуще­нию, помог этой симпатичной паре с достоинством выйти из ситуации, не растрачивая понапрасну эмоции и силы на вза­имные обвинения и упреки. С тех пор я больше ничего не слышал о них, но искренне надеюсь, что они счастливы друг с другом.