Рыбалка» детей

Существует два способа проявления личности. Первый отличают страсть, азарт, кураж, драйв – это следствие личной изобильности, естественного и здорового эгоизма: я что-то предпринимаю, транслирую, дарю, инвестирую в этот мир от себя лично и делаю это с душой. При этом мне совершенно не важно, как я выгляжу и что мне за это будет. Мне важно поделиться с окружающими, потому что я нахожусь в изобилии и лишнего мне не надо, и я готов это отдавать и дарить просто так. Например, я устраиваю вечеринку, приглашаю на нее всех своих друзей и знакомых, и если все гости поедят, отдохнут и уйдут, даже спасибо не сказав, на моем настроении это никак не отразится. Я был счастлив и доволен праздником уже в тот момент, когда задумал его, и чужое «спасибо» не было для меня условием счастья в этот день – я в любом случае получил удовольствие.

Но, как правило, мы так не проявляемся и живем в ожидании чужой оценки, чужой реакции, чужого внимания. И этот механизм называется «рыбалкой»: я что-то делаю и жду реакции-«поклевки», надеюсь на внимание, хочу получить грамоту, мечтаю, чтобы все догадались, ради чего я все это затеял, и не забыли меня поблагодарить. Мы не наивны в своем «отдавании» и делаем все ради чего-то. Сделали комплимент – ждем отдачи, помыли пол – ждем отдачи, и так во всем. И если мы проявляемся, то лишь для того, чтобы поймать, словить, откусить, получить, урвать что-то для себя. Это свидетельство голода – тебе явно чего-то в жизни не хватает. Ты пригласил девушку в ресторан, она согласилась, пришла, поужинала с тобой, поблагодарила и ушла, а ты обиделся. Значит, этот вечер не был подарком для девушки или для тебя лично, а был «рыбалкой» – ты расставил сети и ждал чего-то. Ты прокукарекал – должно солнце взойти. А если нет, то начинаются стресс и фрустрация, обиды на весь мир, недовольство, раздражение, ты чувствуешь себя глупым, слабым и обманутым.

Чаще всего ребенок выступает в роли «рыбака», когда ему не хватает внимания. «Рыбкой» становятся родители, а «наживка» помогает получить их внимание, потому что именно оно и становится главным «уловом», ради него вся эта игра и ведется. Недополучая внимания, ребенок начинает сомневаться в том, что его любят. Ему нужна мама, а она занята – готовит или красится. Ей некогда, и она ребенка отталкивает. Что он чувствует? Мама всем своим поведением, своей тотальностью и заботой обо мне показывала, что я единственный бог и то, ради чего она живет, но на самом деле она врала и я ей не нужен. И в этот момент ребенку становится жизненно необходимо убедиться в том, что мама его не бросила, не забыла, что он до сих пор значим для нее. Он начинает лезть, атаковать, забирать то внимание, которое потерял, – начинается тестирование на выявление ценностей. Мама сказала, что очень занята, но если упасть или перевернуть на кухне мешок с крупой, то она все бросит и прибежит. И когда ребенок знает, что для вас важнее ваших дел, начинается «рыбалка».

Самая эффективная «наживка» – то, что важно и ценно для вас, что вызывает напряжение, на что вы «клюете». Например, если мама очень любит цветы и развела дома шикарную оранжерею, то самый простой способ получить ее внимание – перевернуть горшок с ценным цветком. Если мама однажды среагировала на разбитую вазу и тут же прибежала, хотя до того говорила ребенку, что у нее важные дела, от которых невозможно оторваться, теперь он знает, как вернуть ее внимание – каждый раз из его рук будут падать стеклянные предметы. Или ребенок лезет к маме, а той не до него, он, расстроенный, выходит из комнаты, случайно запинается, падает, ему больно, и он начинает реветь. И тут мама все бросает и мчится к нему. Ребенок на клеточном уровне запоминает, в какой момент он был важен, значим и нужен. Он понимает, что, когда делает нечто, получает желаемое – так начинается «рыбалка». И теперь каждый раз, чтобы получить внимание, он будет запинаться, натыкаться на углы, резаться и царапаться. С учебой то же самое. Когда ребенок учится хорошо, он никому не нужен. Мы уделяем ему внимание, когда он получает двойки и замечания – тогда семья тотально с ним. Ногу сломал, заболел – бросаем все дела и к нему. Отказались купить игрушку, но, если ребенок упадет в магазине на пол и заорет, купим. Все, чему мы уделяем специальное чрезмерное внимание, становится тематическим поведением. Если ребенок понял, как тебя заполучить целиком, – держись! Он будет эксплуатировать это каждый раз.

Понаблюдайте за рыбаками – они каждый день приходят на то место, где клюет, и достают свою снасть. И если есть наживка, на которую рыба ловится, они не будут ее менять. У рыбаков нет совести. Они не услышат мольбы рыбы и будут цинично рыбачить, пока рыба клюет. Им безразлично – больно рыбкам или нет. Когда все прекращается? Когда не клюет, не клюет, не клюет, не клюет, не клюет. Тогда рыбаки начинают творчество проявлять – меняют место, снасти, прикормки или вообще плюют на это занятие.

Игру можно прекратить одним способом – увидеть ее. Мы получаем то, что поощряем. Игра происходит, потому что в ней есть участники. У меня с первой дочерью была такая история. Она принесла сломанные наушники: «Сделай». А я книжку читаю, весь в процессе, увлечен – мне некогда. Говорю: если хочешь слушать музыку, слушай ее так, без наушников, она мне не помешает. Она хлопнула дверью, стала кричать, истерику закатывать. Первая реакция любого родителя в такой ситуации – подорваться, прибежать в комнату ребенка, наорать, наказать, учинить расправу и даже наушники ей сделать, чтобы можно было дальше книжку читать, и в этот момент во мне включился «стоп». Я понял, что раз я не предоставил дочери возможность делать то, что она хочет, в ответ она не дает мне заниматься тем, что я хочу, и ради того, чтобы помешать мне, она на все готова. Продолжаю читать, через какое-то время в соседней комнате истерика стихла, открывается дверь: «Дай клей», – я перевернул страницу, читаю дальше. Через какое-то время захожу в ее комнату – дочь сидит, слушает музыку через наушники, которые залепила обычным пластилином – простая и мудрая инженерная мысль. И «рыбалка» не состоялась, и каждый выиграл – она получила наушники и убедилась в том, что сама может справиться, у нее выросло доверие к себе, а я спокойно дочитал книгу. А если каждый раз реагировать на истерики и бежать помогать, тобой будут пользоваться каждый раз, и ты попадешь в рабство.

Мы придумываем много, накручиваем себя, думаем, что если сейчас истерику ребенка не прекратить, то дальше будет еще хуже, и поэтому идем прерывать то, что нам не нравится, и наказывать детей. Но это и есть участие в «рыбалке», и реагирование и участие – условия для того, чтобы такое поведение ребенка повторялось раз за разом. Как только ты перестал «клевать», ребенок пойдет заниматься другими делами. Когда моя дочь заезжает на велосипеде в комнату, где я работаю, я сразу бросаю работу, говорю «привет», поворачиваюсь к ней, протягиваю руки, показываю, что в этот момент я только с ней. И она, убедившись, что папа в любой момент готов оторваться от работы и пообщаться, тут же разворачивается и уезжает, потому что ей нужно не общение как таковое, а всего лишь доказательство того, что папа ее любит. Она раз заехала на велосипеде – я повернулся к ней, два заехала – то же самое, так постепенно у дочери формируется доверие ко мне и уверенность в том, что, даже если я чем-то увлечен, ей это ничем не грозит – я все равно помню о ней и люблю ее. И даже когда я в командировке или на работе, то ей тоже не нужно скучать по мне и ревновать – я в любую минуту готов пообщаться с ней по телефону, и если она это знает, не будет звонить каждые пять минут. Если дать необходимое внимание, ребенок тут же идет заниматься своими делами.

Если в семье десять детей и каждый хочет заглянуть в папин кабинет и убедиться в том, что папа его любит, значит, ты десять раз подряд будешь отрываться от своих дел, чтобы обернуться к каждому из них. Потому что если у тебя десять детей, значит, ты так изобилен, что тебя хватит на каждого. А иначе зачем все это? И когда дети начнут доверять, у родителей появится куча свободного времени. Пока не доверяют, надо работать над доверием, потому что его нельзя потребовать – только заслужить. И это нисколько не противоречит праву родителей на личную жизнь. Потому что твои дети – это тоже твоя личная жизнь, а желание иметь десять детей – твоя индивидуальная потребность. Пришла к тебе твоя «потребность» – общаешься, пока ей не надоест. А не так, что я сейчас «бизнесмен», и «папой» мне быть некогда.

Сколько у тебя есть социальных ролей, столько и играй, не выбирая, потому что, выбирая, ты ограничиваешь и кастрируешь свою собственную жизнь. Будь изобилен, играй все роли, пусть тебя хватает на всех, будь искренним и тотальным в каждом контакте с ребенком. А если действительно некогда, так честно скажи ему, что тебе некогда. Потому что когда ты бросаешь работу и жертвуешь временем для ребенка, то потом ты начнешь ждать того, что и он будет ради тебя жертвовать. Я помню, как моя жена рассказывала о том, что дочь зовет ее гулять, а она хочет кофе. Я говорю ей: «Попей кофе, потом иди гулять». – «Но дочка плачет!» – «Она плачет, ты пьешь кофе – каждый занимается своим любимым делом». Я точно знаю, как велика разница между довольной и удовлетворенной мамой, которая попила кофе и пошла с дочерью гулять, и той мамой, которая пожертвовала своим удовольствием ради дочери и теперь думает, как на ней отыграться.

Дети очень быстро перенастраиваются. По опыту семейных консультаций я знаю, что достаточно договориться с мамой или папой, как проблема с ребенком исчезает. Когда происходят изменения в поведении родителей, и у ребенка меняется поведение. У каждого ребенка есть способы «рыбалки», и пока мы ловимся на его «наживки», он будет «рыбачить». Как только ребенок видит, что на «наживку» никто не «клюет», он перестает ее использовать. В этом смысле дети более гибкие, чем взрослые, и быстрее перестраиваются. Видя, что действие перестало приносить дивиденды, дети мгновенно его прекращают.

Самый главный шаг со стороны родителей – это любовь, проявляющаяся через принятие, уважение, заботу и искреннее внимание. Внимание не фрагментарное, не поверхностное, не частичное, а тотальное. Тогда ребенку не нужно будет ничего выдумывать, чтобы его получить. А иначе «рыбалка» может войти у ребенка в привычку, стать единственным способом взаимодействия с миром, но мир не будет так же «ловиться», как родители, и «рыбалка» может стать еще более отчаянной, вычурной и изощренной. Если и это не помогает, человек решает, что ему в этом мире делать больше нечего – он начинает стреляться, спиваться, травиться. А если не хватает мужества убить себя, убивает других, и тогда общество начинает его казнить.

Вопросы

Мой сын при мне ревет, а только я за дверь, он успокаивается. Почему так?

Ребенок очень быстро чувствует, на что мы ловимся. С любым другим человеком он себя так не ведет. Эту роль он играет только для вас, потому что вы реагируете. Просто задумайтесь, почему он ее играет? Вы этого хотите? Нет. Зачем тогда поощряете?

Все ровесники моего пятилетнего сына активно знакомятся, вместе играют, а он не участвует в их играх, ведет себя обособленно и не проявляет интереса к общению с окружающими. Почему он ведет себя так замкнуто, в отличие от других детей?

Общения с няней или вами ему пока достаточно, и его готовность социализироваться не проявляется. Пока ему комфортно общаться с одним человеком, пока он не перерос, он не будет проявлять интереса к окружающему миру. Не надо форсировать события, пытаться давить на ребенка: «Все играют – и ты играй». Ваше переживание по поводу его некоммуникабельности сделают его еще более замкнутым. Возможен и другой вариант – не общаясь с ровесниками и видя, как вы волнуетесь по этому поводу, он может начать «рыбалку». Если ребенок испытывает нехватку внимания, то, видя ваши переживания по поводу его некоммуникабельности, он будет косить под одиночку, лишь бы чувствовать себя любимым вами и купаться в вашей заботе.

Мы отдали дочери комнату, и теперь там вечный беспорядок. И сколько бы мы с ней на эту тему ни разговаривали, ничего не меняется. Что делать?

Пока будете разговаривать на эту тему, ничего не изменится – это классическая «рыбалка». Раз ситуация имеет свойство постоянно повторяться, значит, вы тоже повторяетесь. А если так, ничего не изменится. Вы делегировали дочери комнату, значит, вы ее отдали. А раз отдали, что тогда лезете туда? Или вы отдали, чтобы тыкать дочери постоянно, что она плохая, неряха, несамостоятельная и ничего не умеет? Конечно, она использует это пространство, чтобы вы еще больше злились. Жить в беспорядке неудобно. Это доходит, когда человек остается один на один с бардаком, когда нет зрителей и ожиданий. Если вы доверили, сначала ребенок начинает тестировать – серьезно или нет. Вы в данном случае отдали не серьезно – это была провокация. Вы нашли повод ее доставать, попрекать, критиковать, тыкать носом, умничать и воспитывать. Делегировали – оставьте. Будет бардак, потом еще хуже, но чем быстрее ребенок почувствует, что теперь только он там хозяин и никто больше туда не лезет, он начнет прибираться, а потом и украшать, обживать. До тех пор пока вы участвуете, порядка не будет.

Я очень люблю цветы, и в нашем доме их очень много. Моему сыну всего два года, и он постоянно переворачивает горшки, ломает стебли и листья. Я выхожу из себя и нервничаю, так как все время боюсь, что он может что-то сломать.

Угрозами (мол, не дай бог, ты полезешь туда!) мы лишь провоцируем ребенка на то, чтобы пойти и сделать то, что запрещают. Кроме того, ребенок может ломать цветы, чтобы вам отомстить. Вы не уважаете его проявления – он в ответ не уважает ваши. Ломают нечто важное для другого тогда, когда есть желание нагадить. Счастливый и уверенный в любви родителей ребенок никогда не будит мстить. Я уверен, что если мама любит цветы, то в доме знают об этом и чувствуют это. Даже ребенок, который кажется слишком маленьким и несмышленым. Поэтому если он все-таки лезет к горшкам и переворачивает их, значит, для него это единственный способ получить ваше внимание. Когда он приходит к вам, вы отмахиваетесь от него, говорите, что вам некогда. Потому он идет, ломает очередной цветок – и тут же появляетесь вы, и у вас уже есть время и силы им заниматься. И не важно, ласкаете вы ребенка или ругаете – внимание ценно с любым знаком, и с плюсом, и минусом.

Дочь иногда говорит: «Мне скучно». Я не всегда могу с ней поиграть, время с ней провести. Порой не знаю, что ей и предложить, чем ее занять, чтобы ей весело было. Я переживаю из-за этого. Что мне делать со своим беспокойством?

Это самая настоящая «рыбалка». Когда ваша дочь говорит вам, что ей скучно, у вас тут же включается схема «должен, вынужден, обязан» и начинается паника, суета, маета. Если моя дочь жалуется мне на скуку, я ее спрашиваю: «А что ты предлагаешь?» – «Ну, не знаю, что и делать». – «Может быть, и не делать ничего. Еще поскучай». Дочь понимает, что я не чувствую свою ответственность за то, что ей скучно, не подключаюсь и не вовлекаюсь в ее каприз, и она сама идет и ищет себе занятие. Родители порой считают, что они обязаны делать так, чтобы их детям всегда было весело, и дети изображают царевну Несмеяну, а родители – шута горохового. Можете участвовать в играх ребенка – участвуйте, не можете – не участвуйте. Есть дела – занимайтесь делами. У вас есть своя частная жизнь, и она не ограничивается только тем, что вы ходите в туалет, – частная жизнь предполагает много чего. Защищайте территорию своей личной жизни.

Я не хочу бить ребенка, стараюсь всегда спокойным голосом ему все объяснить, но он продолжает делать мне назло, пока я не сорвусь.

Момент, когда вы срываетесь, – очень важный для вашего ребенка, потому что, срываясь, вы становитесь искренней, тотальной и живой. Пытаясь говорить спокойным голосом, несмотря на то что вам больно и обидно, вы притворяетесь, и ребенок это знает. Он вас доводит и ждет, когда вы сорветесь, чтобы увидеть, какая вы на самом деле.

Ребенок просит в магазине раскраски, я покупаю, он раскрашивает одну картинку, и интерес проходит. В следующий раз нужна новая раскраска, которую он тоже не заканчивает. В чем причина?

Не раскраска ему нужна, а тот процесс, который происходит между вами. Ребенку нравится, что он просит и добивается своего – таким образом, он проверяет свою силу, силу своего влияния и власти над вами. Обычно он маленький и слабый, а тут становится главным и влияющим. Раскраски – это способ почувствовать свою значительность.

Ребенок не играет один, нужно с ним сидеть, участвовать в игре, быть учительницей или дочкой. Как научить его играть самостоятельно, обходиться без компании?

Здесь типичная ошибка, которая заключается в том, как мы интерпретируем любовь. Сначала мы привязываем к себе ребенка, хотим, чтобы он в нас нуждался, а когда он начинает нуждаться в нас (не только когда мы захотим, а всегда), нас это тяготит. И начинаются разговоры о самостоятельности, о которой ребенок понятия не имеет, да и мы сами не являемся самостоятельными. Поймите, когда мы привязываем ребенка, мы тоже привязываемся. Это ошейник, который надет на обоих – и на ребенка, и на маму.

Приучайте ребенка к тому, что вы можете чем-то заниматься без него – кушать, спать, краситься и прочее. И показывайте ему, что если вы заняты своими делами, то это не значит, что вы его бросили. Просто предупредите: «Сейчас я сделаю то, что мне надо, а потом мы поиграем». И обязательно, закончив дела, поиграйте с ним. Так между ребенком и родителем формируется доверие.

Как донести до ребенка, что мне обидно от каких-то его действий? Не разговаривать с ним? Наказывать? Как поступить, чтобы, зная причины моих обид, ребенок не использовал их как средство манипуляций мной?

Честно признайте, что не ребенок вас обидел, а вы сами себя обидели. На первый взгляд это одно и то же – «ты меня обидел» и «я на тебя обиделась». Обида – это когда момент «здесь и сейчас» расходится с нашими ожиданиями. Обиды опираются не на настоящее, а на то, что в прошлом, на наши ожидания «как все должно быть». Когда ожидания сталкиваются с реальностью, появляется эта разница, дистанция между тем, как я хотел, и тем, как есть на самом деле. Эта разница создает глубину боли, показывает, насколько ты был наивен и глуп. Формула обиды – «я думал… а оказалось…».

Наказывать ребенка за то, что он делает нечто, обижающее вас, и не разговаривать с ним – какова цель таких действий? Дать ему почувствовать себя брошенным, слабым, сделать так, чтобы он впал в истерику, стал извиняться? Это все не работает, потому что происходящее больше говорит о вас, а не о ребенке. Маме стоит подумать: почему действия ребенка вызывают у нее обиду? Например, ей обидно, что он не звонит каждый день. Спрашиваем ребенка: «Ты можешь звонить чаще?» – «Нет, чаще я не хочу». Тогда маме нужно что-то делать со своей реакцией и перестать обижаться на то, что она изменить не в силах.

Обиды бывают ни на чем не основанные. Просто маме вдруг хочется, чтобы сын пришел и обнял ее, а он не приходит, сидит в своей комнате и игрушки колотит. Тогда идет мама: «Ну-ка иди сюда, ты меня давно не целовал. Ты меня не любишь? Поцелуй маму». Ребенок отмахивается, он занят, и мама обижается. Есть другие обиды, когда ребенок портит нечто, во что мама вложила силы и время. Она помыла пол, думала, что все ей скажут «спасибо», а ребенок заходит в квартиру и бежит прямо в обуви в свою комнату за игрушкой, и мама видит, что все ее усилия насмарку и никакой благодарности. Мама сказала – ребенок проигнорировал. В следующий раз звонок в дверь, а она коврик на площадку: «Разувайся у лифта. Разулся? Теперь проходи». В этом нет наказания, нет истерики, но до ребенка дошло, что мама пыталась до него донести. Будущее можно быть таким, каким мне надо, если я приму деятельное, активное, обязательное и последовательное участие в его изменении. А если не приму, то мои ожидания не оправдаются никогда.