Глава 1 Представления о личности 4 страница

Еще б ты боле навострился,

Когда бы у него немножко поучился».

Яркое описание восприятий Дон Кихота, искаженных его апперцепцией, дано Сервантесом. Ошибки оценки

Наши глаза познавать не умеют природу предметов,

А потому не навязывай им заблужденье рассудка.

Так справедливо писал римский философ Лукреций Кар более двух тысяч лет назад в своей дидактической поэме «О природе вещей». Ваши ошибки в оценке вызваны целостностью восприятия.

«Наши чувства не обманывают нас – не потому, что они всегда правильно судят, а потому, что они вовсе не судят», – говорил об этом же Кант около двухсот лет назад.

Однако ошибки суждений часто объясняются целостностью восприятия и вызываются тем, что оценка предмета в целом переносится на оценку его деталей.

Еще в прошлом веке немецкий психолог Мюллер‑Лиер впервые описал иллюзию, изображенную на рисунке и названную впоследствии его именем. Чем целостнее образ, тем отчетливее иллюзия оценки. Поэтому наиболее отчетлива иллюзия оценки линии АБ как занимающей только часть дорожки.

Сравните эти линии и фигуры

Ваши ошибки в оценке вызваны целостностью восприятия

Высота дерева, скалы, дома, заводской трубы, вообще любого предмета из‑за закона перспективы всегда воспринимается меньшей, чем она есть на самом деле. Поправка, которую мы привыкли вносить, приводит к переоценке длины вертикальных линий по сравнению с горизонтальными. Поэтому на нашем рисунке высота шляпы кажется больше ширины ее полей, а высота фигуры рядом с ней – больше ее ширины. Эта иллюзия настолько стойка, что при изготовлении типографских шрифтов ее приходится учитывать. С ней считаются и архитекторы при проектировке украшений зданий.

Иллюзия высоты и ширины

Мы полагаем, что цифры 3 и 8, буквы В, К состоят из двух одинаковых половинок только потому, что верхние их части меньше нижних, в чем нетрудно убедиться, перевернув книгу.

Женщины знают, что в платьях с вертикальными полосами они кажутся выше, а с горизонтальными – полнее. Следовательно, иллюзии играют не только отрицательную роль. Об этом писал великий физик XVIII в., член Петербургской, Берлинской и Парижской академий наук и английского Королевского общества Леонард Эйлер (1707‑1783): «На сей обманчивости все живописное художество основано. Если бы мы привыкли судить о вещах по самой истине, то бы сие искусство (то есть художество) не могло иметь места, равно как когда бы мы были слепы. Всуе художник истощал бы все свое искусство на смешении цветов; мы бы сказали: вот на сей доске красное пятно; вот голубое, здесь черное и там несколько беловатых линий: все находится на одной поверхности, не видно на ней никакого расстояния, различия и не можно было бы изобразить ни единого предмета. Что бы на картине ни написано было, так бы нам казалось, как письмо на бумаге. При сем совершенстве не были бы мы сожаления достойны: лишены будучи удовольствия, которое приносит нам ежедневно столько приятное и полезное художество?»

Иллюзии, замеченные Гёте

«…Темный предмет кажется меньше светлого той же величины. Если рассматривать одновременно белый круг на черном фоне и черный круг того же диаметра на белом фоне, то последний нам покажется примерно на 1/5 меньше первого. Если черный круг сделать соответственно больше, они покажутся равными. Молодой серп луны кажется принадлежащим кругу большего диаметра, чем остальная темная часть луны, которая иногда бывает при этом различима. В темном платье люди кажутся тоньше, чем в светлом. Источники света, видные из‑за края, производят в нем кажущийся вырез. Линейка, из‑за которой появляется пламя свечи, представляется с зарубкой в этом месте. Восходящее и заходящее солнце делает словно выемку в горизонте…»

Так писал об иллюзиях Иоганн Вольфганг Гете в своем «Учении о цветах», которое было подлинным хобби этого великого человека; он даже анфиладу комнат в своем доме оформил в различных цветах, в строгом соответствии с открытыми им закономерностями восприятия.

Иллюзии – это искаженное отражение действительности. Они могут быть:

• физические (ложка в стакане воды и на фотографии будет «переломленной»);

• физиологические (например, иллюзии противовращения, контраста температур);

• психологические (в частности, разобранные на рисунках).

Оцените и потом проверьте:

Описанная Гете иллюзия проявляется отчетливее, если на предметы смотреть издали. Проверьте: поставьте книгу так, чтобы она была хорошо освещена, и смотрите на рисунки, отходя на пять‑десять шагов. У большинства людей иллюзия усиливается.

Эта закономерность зрительных иллюзий используется при военной маскировке.

Маскировка

Маскировочное окрашивание бывает различных видов. Одноцветная защитная окраска – зеленая летом, белая зимой – делает предметы незаметными, сливающимися с окружающим фоном. Деформирующая окраска изменяет форму предметов. Если светлый ящик раскрасить местами темной краской, то издали он будет казаться темным пятном неправильной формы или восприниматься в виде какого‑нибудь другого предмета.

Маскировка квадрата

Маскировочные халаты покрываются темными и светлыми пятнами. Боевые корабли раскрашиваются пятнами геометрически правильной формы, чтобы, используя оптические иллюзии, помешать наблюдателю определить курс корабля.

Иллюзия смещения

Этим термином обозначается целая группа иллюзий, получающихся при восприятии пересекающихся линий и углов.

Некоторые из таких иллюзий, изображенных на рисунках, пропадают или заметно уменьшаются после проверки. Другие же полностью сохраняются, как на рисунках «спираль» и «тень».

Рисунок с трубой и воздушным змеем доказывает, что целостность восприятия сильней иллюзии смещения: ведь бечевка зме́я не воспринимается смещенной.

Иллюзии смещения

Иллюзия контраста

– Не люблю танцевать с тобой! Ты такой высокий, что я рядом совсем коротышка! – сказала она.

– Глупости, – пробурчал он с обидой.

А она была права.

Наполните водой три стакана и в один из них положите пол чайной ложки соли. Предложите кому‑нибудь последовательно (пресная, соленая, пресная) их попробовать и оценить – какая вкусней. Ответ, как правило, будет:

– Конечно, третья!

Поставьте на стол три глубокие тарелки, в правую налейте холодную воду, в левую – погорячее, градусов около сорока, а в среднюю – пополам той и другой воды. Опустите одну руку в правую, а другую в левую тарелку и, подержав там несколько минут, перенесите обе руки одновременно в среднюю тарелку. Одна и та же вода для правой руки будет горячей, а для левой – холодной.

Часто, на Кавказе, когда я спускался по дороге, наклон которой был круче, чем реки, меня преследовала неотвязная иллюзия контраста, что вода течет вверх.

Когда вода «течет вверх»

Знание закона контраста позволило мне во время Великой Отечественной войны избавить нескольких штурманов от неприятностей.

Экипаж бомбардировщика, основываясь на визуальной оценке, доложил, что взорван не то склад, не то грузовик или вагон с боеприпасами. Однако фотодокументы результатов бомбометания не подтверждали этого. Летчиков заподозрили в недобросовестности.

Фактически же оказалось вот что. Этот экипаж ранее бомбил крупными бомбами, разрывы которых он и привык оценивать на глаз. Когда же самолет загрузили несколькими мелкими бомбами и одной крупной, то разрыв крупной бомбы на фоне мелких показался по контрасту намного значительнее, чем прежде. Он и оценивался как взрыв боеприпасов. Опрос других штурманов подтвердил закономерность подобных иллюзий.

Но бывают проявления закона контраста еще более сложные, имеющие социальное звучание:

Это

почти неподвижности мука –

Мчаться куда‑то со скоростью звука,

Зная прекрасно, что есть уже где‑то

Некто,

летящий

со скоростью

света!

(Леонид Мартынов) Иллюзия Аристотеля

Иллюзию, о которой сейчас пойдет речь, описал еще Аристотель примерно 2300 лет назад.

Еще Аристотель заметил: так кажется, что шарика два

Покатайте, закрыв глаза, шарик (лучше металлический, холодный) перекрещенными указательным и средним пальцами, как показано на рисунке. Вам будет казаться, что под пальцами у вас два шарика. А ларчик открывается очень просто: наружные поверхности двух соседних пальцев, как в нашем случае, практически никогда не касаются одновременно одной поверхности, поэтому ощущения, идущие от них, не обобщаются. Иногда можно столкнуться с этой иллюзией, если дотронуться до кончика собственного носа: возникает впечатление, что вы стали обладателем двух носов – положение не лучшее, чем у героя гоголевского «Носа». Но если до тыльной стороны кисти дотронуться двумя ножками циркуля, раздвинутыми меньше чем на 20‑25 мм, вы ощутите только одно прикосновение. На кончиках пальцев вы отчетливо ощутите два прикосновения, даже сведя ножки циркуля до 1‑2 мм. Это объясняется неодинаковой густотой расположения нервных окончаний, улавливающих прикосновения. Но чтобы опыт хорошо удался, ножки циркуля не должны прикасаться к кожным волоскам.

Иллюзии в полете

Практическое значение иллюзий изучено лучше всего авиационными психологами. Курсанту аэроклуба в первых полетах кажется, что его самолет неподвижен, а крутятся земля и небо точно так, как это мы видим иногда в кино.

Но особенно отчетливо бывают выражены иллюзии у летчика при полете в облаках, когда он не различает горизонт и землю, то есть в так называемом «слепом полете». Это ощущения противовращения, ложного крена, полета словно на перевернутом вверх колесами самолете. Особенно сильны такие иллюзии у летчиков, плохо читающих показания приборов.

Механизм возникновения таких иллюзий связан с движением жидкости (так называемой эндолимфы), заполняющей полукружные каналы вестибулярного аппарата внутреннего уха. Иллюзию противовращения вы можете вызвать у себя, если, покрутившись с закрытыми глазами раз десять на одном месте, резко остановитесь. Вам покажется, что вы начали вращаться в противоположную сторону.

Схема возникновения иллюзии противовращения

Загадки Эшера Голландский гравер Морис Эшер (1898‑1971) прославился созданием живописных парадоксов: рисунков‑иллюзий геометрически невозможных объектов, противоречащих здравому смыслу. Его фантастические картины взволновали умы математиков XX в.

Ниже – рисунки «невозможного дома» и «лестницы», обрекающей идущего по ней на бесконечный подъем или спуск.

М.Эшер «Бельведер»

«Лестница»

При рассматривании отдельных деталей недоумения не возникает, но целостное восприятие такой картины противоречит логике и геометрии реального мира. Иллюзия, не желательная автору

Все только что разобранные иллюзии относятся к иллюзиям восприятия. Но бывают иллюзии и других видов отражения: «дежа вю», о чем я говорил в главе о сознании, – это иллюзия памяти; подмена любознательности любопытством – иллюзия мышления; упрямством настойчивости – иллюзия воли; влюбленностью любви – иллюзия чувств.

Здесь же я остановлюсь на возможной своеобразной иллюзии, от которой я хочу сразу предостеречь читателя. Я не хотел бы, чтобы кто‑нибудь, прочитав эту книгу, решил, что он не только все понял, о чем пишет автор, но и может теперь похвастаться своим знакомством, как говорится, на короткую ногу со всей психологической наукой.

«Занимательная психология» не призвана заменить систематического курса психологии, по которому эта наука должна изучаться, но такая иллюзия, когда один ряд понятных частных вопросов создает впечатление знания всего объема проблем, закономерна. Она нередко свойственна сообразительным, но несколько поверхностным людям. Малокультурный человек не представляет границ своей необразованности именно потому, что не знает предела, которого мог бы достичь, глубоко изучая науку. Эта иллюзия является психологической основой дилетантства, подмены системы понятий обрывками знаний.

Объем знаний, накопленных человечеством, столь велик, что ни один человек не может знать всего. Но очень плохо, когда человек становится таким специалистом, о котором Козьма Прутков писал, что он подобен флюсу, так как полнота его односторонняя. Говорят, что лучше всего знать обо всем понемногу, но все – о немногом.

И все же: что может делать человек, который, прочтя эту книгу и заинтересовавшись ее содержанием, решил сделать психологию своей профессией и изучил ее на факультете психологии одного из университетов?

Об этом я тоже обязательно скажу, но только в последнем рассказе.

Галлюцинация

– У меня вчера была галлюцинация: я так перепугалась, что плохо спала всю ночь, – сказала мне больная. – Вхожу вечером в комнату и вижу: в лучах луны стоит какой‑то человек. Я удивилась – кто бы это был? Подхожу ближе, а это мой халатик висит на стене, а вверху шляпа. Вот тогда я перепугалась еще больше: раз у меня галлюцинация, значит, я тяжело больна.

А пугаться‑то было нечего. Это была не галлюцинация, а иллюзия, то есть неправильное, искаженное отражение реального предмета. Халат и шляпа показались человеком.

Другое дело – галлюцинация. Это уже болезненный, или, как говорят, патопсихологический симптом. «Галлюцинации – это чувствительный образ, непосредственно не зависящий от внешних впечатлений и вместе с тем имеющий для галлюцинирующего характер объективной реальности», – так определял их в 1880 г. выдающийся русский психиатр Виктор Хрисанфович Кандинский, автор первого, ставшего классическим, исследования этого явления.

Галлюцинации (по зарисовкам, сделанным больными‑алкоголиками)

Во время галлюцинации человек ничего не воспринимает. Это след ранее бывших восприятий, болезненное представление, возникающее в сознании. Галлюцинации – это сон наяву. Человеку кажется, что он видит или слышит то, чего нет, он может ощущать отсутствующий запах и даже чувствовать прикосновение. При этом, обычно закрыв глаза, он продолжает видеть, а заткнув уши, слышать.

Таков ли мир, каким мы его воспринимаем

– Что здесь нарисовано? – спросил я своих молодых друзей, показав им вблизи рисунок, взятый, как некоторые другие, из альбома «Обман зрения», составленного в 1924 г. Яковом Исидоровичем Перельманом. На рисунке был изображен увеличенный в десять раз участок автотипии – отпечатка с типографского клише.

Общее мнение свелось к тому, что это точки и пятна.

Но когда я предложил посмотреть на рисунок издали, все увидели часть женского лица с глазом.

Моей целью было показать, насколько меняется восприятие от точки зрения не в переносном, как при апперцепции, а в буквальном смысле слова.

– Но если точка зрения и микроскоп меняют восприятие, если дальтоник видит мир не таким, как я, если иллюзии и мне искажают восприятие, так, может быть, мир действительно какой‑то иной, который знают только поэты, – мечтательно сказала одна из девушек.

Ощущения, а только через них мы познаем окружающий мир, – это более или менее точные копии, изображения, зеркальные отражения реальной действительности.

Кроме того, надо помнить, что наши восприятия – только первая ступень познания, углубляемого мышлением и проверяемого практикой.

Глава 4 Внимание

Опыт с часами и книгой

Вы обычно не слышите тиканья стенных часов в вашей комнате. Этот однообразный звук выпадает из вашего внимания.

Попробуйте, читая книгу, поставить рядом с ней на стол часы и распределять произвольное внимание, одновременно следя за тиканьем часов и продолжая читать книгу. Некоторое время это будет удаваться, но вскоре вы либо станете прерывать чтение, чтобы послушать часы, либо, увлекшись книгой, «забудете» о часах. Я поставил в кавычки слово «забудете», так как здесь дело не в вашей памяти, а именно во внимании.

Внимание – это выделение сознанием воспринимаемых или вспоминаемых объектов с одновременным отвлечением от других; это направленность сознания на определенный объект. Во внимании проявляется избирательность сознания. Внимание – не самостоятельная форма психического отражения, а организация любых других его форм.

То, к чему привлечено внимание, становится для нас фигурой, а все остальное – фоном. «При сосредоточенном думании, при увлечении каким‑нибудь делом мы не видим и не слышим, что около нас происходит, – явная отрицательная индукция», – говорил Павлов о физиологическом механизме отвлечения внимания, воспроизведенном нами в опыте с одновременным чтением книги и слушанием часов.

Если бы ваша черепная крышка была прозрачной, то можно было бы во время этого опыта наблюдать, как оптимальный очаг возбуждения переходит то в центры, определяющие чтение книги, то – слушание часов.

Объем внимания

Прочтите кому‑нибудь следующее задание:

– Сейчас я покажу вам на одну секунду рисунок, на котором будет несколько чисел. Посмотрите внимательно, какие числа написаны в таблице, а когда я уберу рисунок, сложите их и сумму запишите.

Потом на одну секунду, мысленно сосчитав «раз‑и», покажите верхнюю часть рисунка, закрыв остальное листом бумаги.

Таблички для исследования объема внимания

Когда сумма будет записана и дана вам, попросите ответить, на каких фигурках какие числа были написаны. Редко кто вспомнит эти фигуры. Большинство справедливо скажет: «Я не обратил внимания», «Я не заметил», кое‑кто, знакомый с психологией, сможет даже сказать:

– Не хватало объема внимания одновременно заметить и числа, и фигуры.

Этот опыт иллюстрирует не только объем внимания, если понимать под этим термином максимальное количество не объединенных в группы объектов, которые человек может одновременно и отчетливо воспринять в связи с решением какой‑либо одной задачи. Большую роль здесь играет и избирательность восприятия, определенная в данном случае установкой, заданием. Если в приведенной выше инструкции добавить слова: «Одновременно запомните и в какой фигуре какие цифры нарисованы», – внимание будет организованно иначе, но объема его также может не хватить на выполнение этого задания полностью.

Узнать, у кого какой объем внимания, можно с помощью сеток этого же рисунка. Сделайте предварительно в листке картона, несколько большем, чем раскрытая книга, «окно», в котором по очереди можно было бы показывать каждую сетку так, чтобы остальная книга была закрыта картоном. Заготовьте для каждого испытуемого по девять пустых сеток. Потренируйтесь, чтобы возможно быстрее и, главное, равномернее открывать «окно» и вновь закрывать его ладонью. Покажите так каждому участнику опыта по очереди все сетки, предварительно попросив, во‑первых, возможно лучше заметить, где и какие фигурки стоят в сетках, а во‑вторых, после каждой экспозиции расставить такие же фигурки в пустой сетке. Так выяснится, кто из участников правильно определил наибольшее количество фигурок в одной сетке. Обычно точно замечают от четырех до шести фигурок, но у разных личностей объем внимания может быть разный.

Кто скорее сможет найти все число подряд от 7 до 90?

Оценить объем внимания одновременно с возможностью его переключения вы сможете, выполнив задание на рисунке.

Сколько дел можно делать одновременно

Говорят, что Наполеон мог одновременно выполнять семь дел. Трудно поверить, что это так и было. Но вот в 1887 г. французский психолог Полан демонстрировал свою способность читать слушателям одно стихотворение и в то же время писать другое. Он мог, декламируя стихи, письменно выполнять сложные умножения. Это уже достоверный факт.

Инструктор, обучая курсанта аэроклуба выполнению взлета, должен научить его распределять, или, как говорят летчики, рассредоточивать, внимание между многими процессами: определением расстояния до земли, устранением кренов и сноса, выдерживанием направления, определением на слух работы мотора. Если инструктор производит взлет вместе с курсантом, то вдобавок ему еще приходится оценивать качество выполнения курсантом каждого из элементов взлета.

Распределение внимания – это качество его, проявляющееся при одновременном выполнении двух или нескольких действий. «Разве это не обычная вещь, что мы, занятые главным образом одним делом, одной мыслью, можем одновременно исполнять другое дело, очень привычное для нас, то есть работать теми частями полушарий, которые находятся в известной степени торможения по механизму внешнего торможения, так как пункт полушария, связанного с нашим главным делом, конечно, является тогда сильно возбужденным?» – писал Павлов, накладывая психологический узор на физиологическую канву.

Колебания внимания

Ослабление устойчивости внимания может быть длительным или временным. Его колебания, или флюктуации, наблюдаются у всех людей без исключения, но в разной степени.

В течение нескольких минут, напрягая произвольное внимание, посмотрите на двойственное изображение «профилей и вазы» на странице 134 [9] . Попробуйте видеть только одно из них. Вам это не удастся. Причина – колебания внимания.

Каждый раз, когда у вас будет «проскакивать» в сознании другая фигура, ударяйте по столу пальцем, попросив кого‑нибудь записывать, следя по секундомеру, секунды, на которых вы будете стучать. Так вы сможете получить замеры колебания вашего внимания. Сделав этот опыт с другими лицами и на других двойственных рисунках, вы убедитесь, что внимание колеблется не всегда и не у всех одинаково.

Если, найдя слуховой порог (я уже рассказывал, как это сделать), часы держать, не двигая, их звук будет то исчезать, то появляться также вследствие колебания внимания. Это же явление можно было наблюдать и на постах противовоздушной обороны во время Великой Отечественной войны, когда самолет летел на «пороговой» высоте для наблюдавшего за ним. Так же то появляется, то исчезает парящий высоко в ясном небе жаворонок.

Путаница

Попытайтесь глазами (а не карандашом или пальцем) возможно скорее проследить каждую из линий рисунка, помещенного ниже.

Прослеживание взглядом каждой из этих линий от начала до конца требует устойчивости внимания

На приложенной справа сбоку полоске бумаги, где кончается каждая из прослеженных линий, напишите ее номер. Проверив себя какой‑либо палочкой (опять‑таки, не пальцем и не карандашом, чтобы не пачкать книги), вы, возможно, отметите несколько ошибок. Они будут вызваны недостаточной устойчивостью внимания в местах перекреста прослеживаемых линий с другими.

Устойчивость внимания – это длительное удержание его на чем‑либо, сопротивляемость внимания утомлению и отвлечению.

«Порхающее» и «липкое»

– Чрезмерно подвижный, впечатлительный ученик все время на уроке вертится, смотрит по сторонам на приятелей и не слышит меня. Я ему говорю: «Какой ты невнимательный!» А другой задумался, вспомнив заинтересовавшую его книгу, тоже не слушает меня. И ему я говорю: «Какой ты невнимательный!» Но ведь невнимательность‑то у них очень разная. Как же тут быть? – спросила меня молодая учительница.

Она правильно подметила, что есть два вида рассеянности, в известной мере противоположных друг другу. Первый называют «порхающим вниманием», оно определяется непроизвольным, легким переключением очень мало интенсивного и неустойчивого, внешне направленного внимания. Оно больше свойственно детям.

Второй вид рассеянности столь же образно называют «липким вниманием». Оно определяется трудным переключением очень высоко интенсивного и устойчивого, чаще внутренне направленного внимания. Большое число анекдотов об ученых, занятых своими мыслями, иллюстрирует именно этот вид рассеянности. Рассказывают, что академик Иван Алексеевич Каблуков, перед тем как войти в трамвай, аккуратно снимал галоши.

Однако оба вида невнимательности могут проявляться не только у детей или академиков, но и у каждого из нас с вами.

Какая же невнимательность хуже?

Все зависит от того, у кого и в каких условиях она проявляется. Для работников водительских профессий: шоферов, вагоновожатых, машинистов, летчиков – «липкое внимание» может явиться причиной не только ошибочных действий, но и аварий. А в ряде случаев подобное внимание бывает и полезным. Тогда его не называют «липким». Приведу такой эпизод.

Ньютон задумал сварить яйцо. Взяв часы, он заметил начало варки. А спустя некоторое время вдруг обнаружил, что в руках держит яйцо, а варит… часы. Но когда ученого однажды спросили, как ему удалось открыть закон тяготения, он ответил:

– Благодаря тому, что я неотступно думал об этом вопросе.

Великий французский биолог Жорж Кювье (1769‑1832) на основании этих слов Ньютона определил понятие «гений» как неотступное внимание.

Как стать внимательным?

– Я узнал кое‑что новое о внимании, но я еще не знаю самого главного для меня, да и, наверное, для многих других. Вы не научили нас, как стать внимательным.

Так может сказать читатель. А можно ли, не зная профессии читателя, посоветовать ему, как развивать внимание?

Конечно, молодой музыкант должен несколько иначе развивать свое внимание, чем молодой шофер или чертежник. Но есть правила, общие для многих. Кроме того, умение быть внимательным нужно не только по условиям профессиональной работы. Ведь музыканту приходится водить свою автомашину, шоферу – делать чертежи своего изобретения и, может быть, играть на скрипке.

Приучать себя внимательно работать в самых разнообразных условиях – вот верный путь формирования внимания.

Следует научиться произвольно и целеустремленно направлять внимание на определенный объект, не давая себя отвлечь посторонним раздражителям. Развитие устойчивости внимания человека связано с развитием его волевых качеств: всем надо дисциплинировать себя, приучать даже в мелочах быть хозяином своих действий.

Большую пользу принесут систематические упражнения в одновременном выполнении различных процессов. Делать это надо так, чтобы общее восприятие каждого объекта сохранялось достаточно хорошо и в то же время из второстепенного выделялось главное, на чем и концентрировалось бы внимание.

Как развивать объем внимания, я объясню в рассказе «Игры индейцев».

Тренировка переключения внимания должна развиваться по трем направлениям:

• тренировка в быстром переключении внимания с объекта на объект;

• тренировка в умении выделять наиболее важные объекты за счет второстепенных;

• тренировка в порядке переключения, в том, что образно называют выработкой «маршрута восприятия».

Не все сразу понимают, что такое «маршрут восприятия». Но среди непонимающих нет ни летчиков, ни шоферов. Летчики отлично знают, насколько важно научиться автоматически, всегда в определенной последовательности переключать внимание при чтении приборов. А ученики‑шоферы даже запоминают не очень складный стишок, помогающий на первых порах «маршруту внимания»:

Товарищ! Это не проформа‑с!

Запомни, отправляясь вдаль:

Сцепленье. Передача. Тормоз.

Знак поворота. Газ. Педаль.

Лучший же способ стать внимательным – это никогда не позволять себе делать никакой работы невнимательно! Игры индейцев

У охотничьих племен, для которых развитие внимания жизненно важно, распространены такие игры: два или несколько соревнующихся в течение короткого времени наблюдают какой‑либо предмет, после чего каждый отдельно говорит судье, что он видел, стараясь перечислить возможно большее число деталей.

Я рассказал об этом молодежи, с которой познакомился, приехав в дом отдыха.

С первых же прогулок началось увлечение этой игрой.

Мы разделились на две партии, располагавшиеся в разных местах полянки. В каждой группе раскладывались на большом платке или косынке с дюжину предметов, потом их чем‑либо прикрывали. Обычно это были карандаши, ножи, запонки, камешки, цветы, кусочки бумаги, бусы. Клали их так, чтобы все было хорошо видно. Судья проверял обе кучки.