Превращение

Невдалеке от чайной. Дождящийся вечер. Под аркой

наблюдается разноокрашенная, шумно-сопящая давка,

Руки ветвятся – словно требуют руки подарка

в толпе ворсисто-мохнатой, как разросшаяся бородавка.

Сзади толпы, у стенки, обтёсанной, как затылок охранника

некто с бородкой клинышком констатирует сухо: Пром-акция.

Другой возражает знающе: Митинг в поддержку изгнанника.

Третий, что в шляпе шепчет: Это, вобще, провокация.

Переходного вида женщина – в руках горшочек петуний,

просит её пропустить, ссылаясь на то, что – женщина,

с ней рядом ребёнок морщится, угрюмо пускает слюни,

её спиной не пускает неотёсанная деревенщина.

С укоризной младенческой в лицах и окончательно сникшие

топчутся старички с видом блаженных сироток –

двое: он и она – с палочками и со сникерсами,

у него же ещё из-под куртки торчит бутылка с сиропом.

Вот уже кто-то пытается – с сумкой спортивной – слово

произнести публично и взять под контроль процесс.

Внезапно с толпою рядом набух гнойничок лиловый,

все поняли – участковый. И у всех пропал интерес.

Каждый тихонько вскрикнул – что, в сущности, здесь посторонний,

что просто шёл мимо, просто здесь оказался нечаянно,

и даже активный мужчина – что с сумкой – бочком и сторонкой

покинул свою позицию: Ах, разве это не чайная?

Нам, в сущности, нет никакого до всего до этого дела,

ну бывают же совпадения! мы лишь проходили тут! –

Шуршащая масса тел рассасывалась и редела,

обнажая в проёме арки зияющую пустоту.

30.03.06

Над городом

Льются лица чел-

овечьи,

светотени светотьмы.

Льются речи в междуречье

суеты и кутерьмы.

Тёмен разум чел-

овечий.

Чёрен призрачный зрачок.

Млечный путь туманных ликов

простирается в пространстве.

Чело-

веки, чел-

овеки

ищут в море жизни брод,

перепончатые веки

гордо выставив вперед.

Человеки с высоты

птичьего полёта

словно чорные цветы о-

вечьего помета.

1989

Конечная

Конечная остановка метро

конечная остановка автобуса

последняя улица квартала

дом в конце улицы

пустырь

овраг

вселенная

ночь

снег -

безмолвный посланник иного мира,

подружившийся с затаенными детскими снами

Сны на краю обрыва

Сны на окраине вселенной

тихо город плывет

сквозь ночь.

1987

Беседуем

Сижу в кафе, употребляю суши я,

смакую подогретое саке

и, визави, миролюбиво слушая,

киваю собеседнику – o'k.

Смотрю, как он парящими руками

поигрывая (эстетичны руки),

советует: "Прочтите Мураками".

Я уточняю: "Рю или Харуки"?

Рта уголком кривится он: "Я понял,

что вы сейчас имеете в виду".

Так мы в кафе "Уютная Япония"

беседуем под вкусную еду.

14.03.07

Утро

Он зажмурив глаза, ополаскивал рот

и покруживал пальцем вихры,

размышляя, что жизни крутой поворот

еще ждет своей звёздной поры.

А пока сквозь прищур пробудившихся глаз

он спокойно и нежно взирал

на свой пристальный, но затуманенный фас,

что глядел на него из зеркал.

Среди пены, вскипевшей на скользких щеках

будто шины, шуршал помазок.

Он два раза вздохнул и пять раз шепнул "Ах"

и от сладостных мыслей намок.

1987