Взаимосвязь между параметрами темперамента детей и особенностями семейного воспитания

На 1-м году жизни у МЗ близнецов большая часть "регулятивных" шкал (контроль, среднее напряжение, ориентации на человека и предметы, защитные реакции) значимо коррелирует с особенностями воспитания, которые представлены шкалами образования матери, ригидности матери, материнского воспитания, строгости матери и отца, шкалой ослабления связи. Повышенная тревожность матери ассоциируется с пассивностью, низким напряжением и самостимуляцией.

У ДЗ близнецов регулятивные шкалы также коррелируют с образованием матери, материнским воспитанием и строгостью матери. Любовь отца положительно коррелирует со всеми шкалами отношений с отцом.

Похожая картина наблюдается у одиночно рожденных детей. Наиболее тесно с регулятивными шкалами у них коррелирует шкала образования матери, а также шкала материнского воспитания.

В целом на 1-м году картина у МЗ и ДЗ близнецов сходная, но МЗ чаще реагируют увеличением напряжения на различные аспекты родительского отношения.

На 2-м году жизни у МЗ близнецов материнское воспитание (приучение к горшку) и снисходительность матери приводят к повышению напряжения, т.е. ее требования или их отмена приводят к дезадаптации. К ДЗ близнецов материнская ригидность (и материнское воспитание) приводит также к повышению напряжения у детей. Снисходительность матери, напротив, положительно коррелирует со шкалами среднего напряжения, а также шкалой ориентации на человека, что указывает на развитие внутренних средств контроля своего поведения.

На 3-м году жизни у МЗ близнецов со шкалой контроля и другими регулятивными шкалами положительно связана ригидность матери. Строгость матери и отца приводит к возрастанию внутреннего напряжения. Шкала ослабления связи "мать-ребенок" отрицательно коррелирует с контролем, что может говорить о необходимости внешнего контроля поведения для МЗ близнецов.

У ДЗ близнецов положительное значение для развития регуляции поведения имеет в основном шкала ослабления связи. Шкалы материнской ригидности и тревожности связаны с пассивностью

стр. 79

детей, шкала строгости матери, наоборот, с повышением внутреннего напряжения у близнецов.

Данные одиночно рожденных детей 2-го и 3-го года жизни анализировались совместно из-за небольшого количества детей. В этом возрастном периоде для развития регуляции поведения у них значима строгость матери и отца, а также в меньшей степени материнская тревожность и материнское воспитание.

В 1-й год жизни у МЗ и ДЗ близнецов и одиночно рожденных детей наиболее оптимальными типами воспитания представляется строгая или чрезмерно стимулирующая семья, для которых характерен усиленный тренинг социальных навыков и автономности ребенка (высокие значения по шкалам образования, строгости и ригидности матери, материнского воспитания и строгости отца). Возможно, это связано с тем, что при таком типе воспитания среда, в которой существует ребенок, его поведение достаточно сильно регламентированы и упорядочены, восполняя таким образом нехватку внутренней саморегуляции.

На 2-м и 3-м году жизни картина не так выразительна, но общие тенденции развития регуляции поведения у МЗ и ДЗ близнецов достаточно ясны. Развитие регуляции у ДЗ происходит от максимально тесных отношений с родителями и первоначального жесткого внешнего контроля к постепенной сепарации от родителей, прежде всего от матери, с одновременным формированием внутренней регуляции поведения. У МЗ при аналогичном изначальном внешнем контроле поведения развитие внутренних средств регуляции происходит менее успешно, и к трем годам они по-прежнему нуждаются в помощи извне для регуляции собственного поведения и состояния.

ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ

В полученных данных обращает на себя внимание прежде всего высокая выраженность дезадаптивных типов темперамента (в основном трудного) у близнецов, причем у МЗ эти типы встречаются значительно больше, чем у ДЗ. Строго говоря, трудный и пассивный типы темперамента (или характера - по терминологии Баллеги) сами по себе не имеют патологической основы и были выявлены в нормальной популяции [20, 21]. Они могут быть основой для будущей дезадаптации именно в силу наличия у детей определенных проблем в регуляции поведения. По распределению типов темперамента ДЗ близнецы ближе к норме, чем МЗ. К 36 мес. у ДЗ преобладает легкий (нормативный) темперамент, т.е. они все же формируют адаптивный стиль поведенческой регуляции, у МЗ близнецов это происходит примерно в 2 раза реже. Возможно, здесь играет роль более сильное и длительное влияние биологических факторов риска на психическое развитие МЗ близнецов [15].

Анализ становления регуляции поведения у МЗ и ДЗ близнецов показывает, что определяющими на 1-м году жизни являются отношения с родителями (в факторной структуре шкал "День ребенка" они определяют 1-й фактор у обоих типов близнецов), причем у МЗ это в большей степени отношения с матерью, а у ДЗ - с матерью и отцом.

Данные корреляционного анализа параметров темперамента, представленных шкалами теста "День ребенка" и поведенческой шкалой теста Бейли, согласуются с этими результатами. Существенным условием успешной адаптации для МЗ близнецов являются особенности их собственного эмоционального состояния; у ДЗ близнецов процессы регуляции поведения зависят от отношений с родителями, причем в равной степени с матерью и отцом. Если предположить, что мать осуществляет преимущественно аффективный тип регуляции поведения, а отец - когнитивный [4], то у ДЗ уже на 1-м году жизни представлены оба типа внешней регуляции, а у МЗ - лишь один. Можно ожидать, что прогноз развития регуляции поведения (особенно когнитивной его составляющей) у ДЗ будет более благоприятным. Действительно, в целом у ДЗ на 2-м и 3-м годах жизни легкий тип темперамента преобладает над трудным, за исключением возраста 24 мес., когда у близнецов наблюдается пик трудного темперамента (феномен "terrible twos") [27, 34]. Видимо, у близнецов критическим для формирования адаптивного поведения является возраст от 12 до 24 мес., когда усугубляются все регулятивные проблемы. Это выражается в увеличении как доли трудного темперамента, так и частоты стереотипии. Данное предположение подтверждается также и падением в этом возрасте показателей когнитивного и психомоторного развития [15]. Возможно, МЗ близнецы в этот период испытывают недостаток внешней организации поведения, который наряду с другими факторами приводит затем к дефициту внутреннего контроля. Напомним, что среди МЗ близнецов преобладают дети с трудным темпераментом, которые более чувствительны к негативным влияниям среды.

В целом, как нам представляется, можно говорить о существовании различных стратегий в формировании регуляции поведения у МЗ и ДЗ близнецов. Одна стратегия заключается в том, что ребенок, вначале опирающийся в осуществлении регуляции поведения на внешнюю поддержку в лице родителей, затем, продолжая ориентироваться на людей в своем поведении, активно использует речь, выражение эмоций для коммуникации, постепенно к трем годам переходит в значительной мере к самостоятельной регуляции своего поведения, все более отделяясь от

стр. 80

родителей. Данная стратегия используется преимущественно ДЗ близнецами, а также одиночно рожденными детьми. Другая стратегия, менее успешная, основывается на внутренних регуляторных возможностях при тесных симбиотических отношениях с родителями, особенно с матерью. Эта симбиотическая связь сохраняется дольше, чем в предыдущем случае, практически до конца рассматриваемого периода (три года), и дети продолжают нуждаться в помощи извне для регуляции своих состояний (и поведения). Такие дети, возможно, чуть больше ориентированы на взаимодействие с предметами или же пассивны.

Эти стратегии связаны с типом родительского отношения к детям: аффективно положительное отношение к ребенку при достаточно упорядоченной среде и соблюдении режимных моментов в первом случае или симбиотическая связь матери с ребенком при строгом отношении к нему и жесткой регламентации среды - во втором. Как мы видим, стиль родительского отношения в семьях близнецов не всегда является оптимальным для развития регуляции поведения детей. В случае рождения близнецов ситуация развития детей во многом осложняется тем, что матери близнецов часто оказываются не готовыми к своей не вполне обычной роли [13]. Нередко они бывают чересчур тревожными и ригидными [13]. Кроме того, первые контакты матери с одним или обоими близнецами довольно часто нарушаются из-за необходимости госпитализации детей вследствие имеющихся у них соматических проблем. Тот факт, что близнецы получают меньше родительского внимания (как это наблюдалось и в нашем исследовании), неоднократно отмечался в литературе [19, 41]. Недостаточная стимуляция, по нашим данным, более характерна для семей ДЗ. Однако если в младенчестве это играет негативную роль, то в более старшем возрасте (после двух лет) ослабление симбиотической связи между матерью и ребенком имеет уже положительное значение.

В динамике когнитивного развития выдвинутые предположения о более успешном формировании регуляции поведения у ДЗ близнецов (в том числе ее когнитивной составляющей) в связи с разным типом взаимодействия с родителями также находят свое подтверждение - индексы ментального и психомоторного развития у ДЗ близнецов в целом выше, чем у МЗ. Психическое развитие ДЗ близнецов более гармонично [15]. В соответствии с этими результатами находятся также данные о корреляции шкал теста "День ребенка" и субшкал ментальной шкалы теста Бейли. На 2-м году жизни у ДЗ близнецов наблюдается активное развитие речевой регуляции поведения, у МЗ близнецов это происходит на один год позже. Подобное может происходить, однако, отчасти под генетическим влиянием, начинающим действовать при переходе от младенчества к раннему детству. Как предполагает Р. Пломин (R. Plomin) с коллегами, экспликация генов речевого развития обусловливает изменения в развитии общей когнитивной способности [35].

Таким образом, для формирования различных аспектов регуляции поведения существенны как средовые факторы в виде взаимоотношений с родителями, так и генетические влияния.

Тесно связана с вопросом о генетических влияниях на психологические характеристики проблема их стабильности, в данном случае стабильности темперамента. Здесь следует указать, что в концепции Баллеги темперамент определяется как эмоциональный стиль, который является индивидуальным способом регуляции процессов эраузала и предпочтения каналов разрядки напряжения. К темпераментальным шкалам относятся: напряжение, контроль (степень мышечного и эмоционального сдерживания), настроение (аффективный тон) и ориентация (на себя, вещи и людей). Собственно темперамент не включает социальных отношений. В опроснике Баллеги социальные отношения представлены шкалами послушания, привязанности, имитации, агрессии, автономии. Индивидуальные паттерны, возникающие при социальных взаимодействиях на основе темперамента, обозначены как характер. Поэтому индивидуальный стиль поведения, определяемый при помощи опросника, Баллеги называет характером, хотя существует возможность оценить как темпераментальные шкалы, так и шкалы, называемые характером. Согласно данным Баллеги, она не обнаружила четкой стабильности темперамента. Из 35 детей, прослеженных ею в первые три года, только двое демонстрировали тот же темперамент, 19 показывали небольшие или переходные изменения и 14 полностью изменялись. Большинство изменений происходило в конце 1- го или начале 2-го года. Она отметила, что регуляция динамических процессов, обозначаемая как темперамент, не фиксирована от рождения и очень часто изменяется на 1-м году жизни, достигая стабильности при росте адаптации начиная с 3-го года жизни. Стабильный темперамент на 1-м году жизни наблюдается при неврологических нарушениях [20]. В то же время одним из условий формирования стабильного характера является стабильная семья [19].

Нами получены пока предварительные данные на выборке одиночно рожденных детей, которые исследуются в настоящее время. Из 14 детей, прослеженных лонгитюдно, только у пяти обнаружена возрастная стабильность темперамента в случае его адаптивных вариантов (три ребенка с легким и два - со стеничным темпераментом). Двое детей с дезадаптивными типами (трудным и пассивным) полностью изменяли темперамент, а остальные демонстрировали переходные формы

стр. 81

изменений. Наши предварительные данные согласуются с выводами Баллеги и подтверждают тенденцию возрастной динамики темперамента в раннем возрасте.

Полученные данные вступают в противоречие с результатами оценки темперамента, приведенными в других работах. Стабильность основных темпераментальных характеристик обнаруживалась такими авторитетными исследователями детского темперамента, как Р. Пломин (Plomin), Дж. Де Фриз (DeFries) и Д. Фалкер (Fulker), M. Риз (Riese). Пломин с коллегами [35] нашли стабильность основных черт темперамента (активности, эмоциональности, социабельности и способности концентрировать внимание) у детей до четырех лет. Однако в рамках Луизвильского лонгитюда, начиная с новорожденного возраста, Риз не выявила влияний генотипа на различия темперамента у МЗ и ДЗ близнецов в первые дни жизни, объяснив свой результат неврологическими проблемами и факторами биологического риска. Это означает, что гены еще не являются источником индивидуальных различий в темпераменте. Однако в более старшем возрасте Риз отмечала стабильность активности и эмоциональности, но только у доношенных детей [6, 39, 40].

В то же время в Нью-Йоркском лонгитюдном исследовании (NYLS, 1977), проводимом Томасом и Чесс, не было обнаружено значительной стабильности темперамента в возрасте от одного года до пяти лет [17]. Следует отметить,, что концепция характера Баллеги [20] близка к пониманию темперамента в подходе Томаса и Чесс с точки зрения классификации темперамента (характера) и некоторых выделяемых в нем параметров (настроение, интенсивность эмоций). Ротбарт [42] предполагает различные ритмы развития внутри темперамента, обусловленные как созреванием нервной системы, так и средовыми влияниями. Многие авторы полагают, что наблюдающиеся закономерные возрастные изменения у детей могут частично регулироваться генетическими влияниями [17, 35, 42].

Из сказанного следует, что данные относительно стабильности темпераментальных характеристик неоднозначны и большая изменчивость типа темперамента, полученная в нашем исследовании, может быть обусловлена самыми различными факторами.

Авторы большинства работ, в которых выявлен высокий генетический вклад в стабильность темперамента, опираются на факторную модель, рассматривая темперамент как поведенческий стиль, имеющий биологические корни. При этом понимание факторной структуры темперамента очень различно и теоретически и эмпирически проработано недостаточно. Отечественный подход определяет темперамент как совокупность свойств нервной системы, которые составляют формально-динамические характеристики поведения индивидов. Теоретически данный подход более обоснован и выделяет базисные составляющие темперамента человека. Так, в модели В.М. Русалова свойства темперамента (эргичность, пластичность, эмоциональность и темп) обусловлены интегративными свойствами нервной системы (функциональная теория П.К. Анохина). Однако эта модель неприложима к изучению младенцев из-за отсутствия разработанных методов. В рамках данной модели не проводились лонгитюдные исследования детей столь раннего возраста, которые могли бы подтвердить или опровергнуть генетическую обусловленность и стабильность базовых составляющих темперамента. Поэтому вопрос о природе темперамента остается открытым ввиду как теоретических, так и эмпирических противоречий. Более того, предполагая биологическую обусловленность свойств темперамента, в отечественной психологии еще слабо разведены понятия "биологическое" и "генетическое". Биологические факторы развития включают как генетические факторы, так и факторы биологического риска, историю пренатального и перинатального развития. Именно в условиях биологического риска для развития и наблюдалась особенная стабильность, неизменность темпераментальных характеристик [21, 40].

К нашей работе высказывается замечание, суть которого состоит в том, что мы изучаем в действительности не развитие темперамента, а развитие характера. В пользу своей точки зрения приведем следующие доводы. Во-первых, наше исследование не ставит главной целью изучение темперамента. Мы пытаемся найти базовые принципы регуляции поведения, опосредующиеся индивидуальными особенностями ребенка, в основе которых лежит темперамент. Во-вторых, в качестве модели темперамента мы использовали модель Баллеги, имеющую много общего с другими известными моделями темперамента:

Томаса и Чесс, Басе и Пломина, Ротбарт, Стре-ляу, в которых, несмотря на их различия, темперамент понимается как индивидуальный стиль адаптации. Более того, эти модели проработаны методически и позволяют оценивать индивидуальные адаптации с первых месяцев жизни ребенка. В-третьих, данное замечание, на наш взгляд, касается расхождения в понимании характера между отечественной и зарубежной психологией. Характер в отечественной психологии определяется как устойчивый стиль поведения, сложившийся на основе темперамента в процессе жизни индивида. В зарубежной психологии понятия "темперамент" и "характер" четко не разводятся, эти характеристики относятся к личности индивида. Мы изучаем базовые уровни индивидуального поведения, где говорить о сложившемся стиле поведения было бы неверно, особенно если

стр. 82

учесть наши данные о нестабильности самого темперамента. Баллеги, называя свою шкалу измерений характером, во- первых, опиралась на теорию Валлона, который отвергал термин "темперамент"; во-вторых, большинство шкал ее опросника адресованы темпераменту. Кроме того, при сравнении отдельных шкал, чисто темпераментальных (эмоциональное напряжение, контроль, ориентация на вещи и людей и т.д.), с оценками "характера" (агрессия, подражание и т.д.) мы видим одну и ту же картину: нестабильность и неравномерность генетического и средового вклада в течение первых трех лет жизни ребенка.

Возможность возрастной динамики темперамента подтверждается также нашими данными о существовании корреляций между семейным типом воспитания и шкалами темперамента детей, которые имеют как возрастную специфику, так и особенности в группе МЗ и ДЗ близнецов. Тип семейного воспитания или способствует развитию саморегуляции поведения, как у одиночно рожденных детей и ДЗ близнецов, или приводит к задержке его развития, как у МЗ близнецов. Это означает, что "регулятивные" факторы темперамента проходят процесс настройки, адаптации, чему способствуют или препятствуют условия среды, в данном случае - семейного воспитания.

Рассмотрение отдельных параметров темперамента в нашей работе позволило установить, что генетический вклад в них оказался невелик и весьма изменчив. Только шкала неприятных ощущений, которую можно соотнести с эмоциональным тоном - параметром, выделенным в концепции темперамента Томаса и Чесс, обнаружила устойчивую и достаточно высокую степень генетической обусловленности на протяжении всех трех лет жизни детей. Анализ темперамента, проведенный при помощи экспертных оценок по поведенческой шкале теста Бейли, хотя и дал другие оценки вклада наследуемости и среды в факторы темперамента, но показал ту же возрастную нестабильность черт темперамента в первые три года жизни ребенка. Напомним об отличии факторных структур поведенческой шкалы и опросника Баллеги, что и объясняет более высокие оценки генетического вклада, демонстрируемые на 1-ми 3-м годах жизни близнецов. Сравнение данных, полученных по опроснику и методом наблюдений, показывает высокую степень зависимости результатов оценки темперамента от применяемого метода.

На данном этапе работы пока невозможно строго оценить закономерности изменения темперамента в нашей выборке. Нами не было обнаружено стабильности типа темперамента у детей-близнецов в изученном возрастном периоде. Для обоснованного ответа на вопрос, насколько велик вклад генотипа в стабильность темперамента и чем обусловлена изменчивость типа темперамента, нам представляется необходимым расширить выборку близнецов и одиночно рожденных детей, а также сопоставить результаты оценки темперамента по опроснику и методом наблюдений по заключениям экспертов, сделанным в ходе исследования, с оценкой, полученной при стандартизованном анализе характеристик поведения по видеозаписям (такая работа в настоящий момент проводится). Если стабильность темперамента все же не будет обнаружена, это позволит более обоснованно поставить вопрос о том, что темперамент на протяжении первых трех лет жизни ребенка обладает высокой пластичностью. Следовательно, обеспечивается становление индивидуальной адаптации к окружающей среде. Становление индивидуального типа регуляции поведения в первые годы жизни может означать не меньшую роль генов, а большую роль среды для их активизации.

Необходимо отметить еще один факт, полученный в нашей работе. Рассматривая индивидуальные типы регуляции поведения, мы показали, что наблюдается своеобразие адаптации у МЗ и ДЗ и одиночно рожденных детей. Это означает, что в самом начале развития человека как субъекта существуют базовые формы его индивидуальности, изначально преломляющей воздействия среды. Индивидуальная организация вносит в развитие свои предпочтения и модификации. Результаты нашей работы показали большое значение среды, семейного стиля воспитания для развития регуляции поведения ребенка. Однако средовое влияние действует не прямо, а опосредуется и изменяется индивидуальными особенностями ребенка, стиль поведения которого складывается в первые три года его жизни.

ВЫВОДЫ

1. Обнаружена гетерохронность в развитии составляющих контроля поведения детей первых трех лет жизни. Сначала развивается контроль действий ребенка, затем регуляция эмоциональных состояний и, наконец, когнитивный контроль.

2. Наблюдается различная возрастная динамика у разных групп детей в развитии составляющих контроля поведения: контроль действий складывается к концу 1-го года; эмоциональная регуляция у одиночно рожденных детей и ДЗ близнецов - к концу 2-го года, у МЗ близнецов -на 0.5-1 год позже; когнитивная регуляция у одиночно рожденных детей и ДЗ близнецов проявляется к 2-2.5 года, у МЗ близнецов - к трем годам.

3. Выявлены разные стратегии в регуляции эмоционального состояния у разных групп детей. Одиночно рожденные дети и ДЗ близнецы предпочитают стратегию ориентации на человека, в то время как МЗ близнецы - неориентированные

стр. 83

эмоциональные разрядкам или стратегию ориентации на предметы.

4. При изучении развития регуляции поведения на выборке МЗ и ДЗ близнецов была обнаружена дезадаптация близнецов, особенно МЗ, что выражается в частой встречаемости у них трудного и пассивного типов темперамента, для которых характерен недостаточный уровень развития эмоциональной регуляции поведения, а также в более низких показателях когнитивного и психомоторного развития. Причиной дезадаптации ребенка в той или иной сфере может являться недостаточный уровень развития контроля поведения.

5. Выявлена связь детского темперамента с ментальным и психомоторным развитием, причем ее характер различен у МЗ и ДЗ близнецов. У ДЗ близнецов дезадаптивный тип темперамента связан с дефицитом в когнитивной и моторной сферах. У МЗ близнецов не наблюдается отчетливой зависимости когнитивного и моторного развития от уровня эмоциональной регуляции.

6. Установлено, что неадекватный тип семейного воспитания (недостаточно стимулирующий или, напротив, излишне строгий) может быть дополнительным фактором дезадаптации детей. Адекватным типом семейного воспитания является аффективно положительное отношение родителей к ребенку при наличии упорядоченной системы предъявляемых к нему правил и требований.

7. В нашем исследовании не обнаружено возрастной стабильности темперамента близнецов. Вклад генотипа в темперамент близнецов, в том числе в отдельные его шкалы, демонстрирует зависимость от возраста детей и метода оценки темперамента (опросник или наблюдение). Эти вопросы остаются дискуссионными в психогенетике и требуют дополнительной теоретической и эмпирической проработки.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Выготский Л.С. Собр. соч. М., 1984. Т. 6.

2. Запорожец А.В. Развитие эмоциональной регуляции действий у ребенка // Избр. психол. труды: В 2 т. М., 1986. Т. 1.

3. Иванников В.А. Психологические механизмы волевой регуляции. М., 1998.

4. Лангмейер И., Матейчик З. Психическая депривация в детском возрасте. Прага, 1984.

5. Лисина М. Проблемы онтогенеза общения. М., 1986.

6. Малых С.Б., Егорова М.С., Мешкова Т.А. Основы психогенетики. М., 1998.

7. Равич-Щербо И.В., Марютина Т.М., Григоренко Е.Л. Психогенетика. М., 1999.

8. Роль среды и наследственности в формировании индивидуальности человека / Под ред. И.В. Равич-Щербо. М.,1988.

9. Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии. М., 1959.

10. Русалов В.М. Опросник формально-динамических свойств индивидуальности. М., 1997.

11. Сергиенко Е.А. Антиципация в раннем онтогенезе человека. М.,1992.

12. Сергиенко Е.А. Роль раннего зрительного опыта в развитии интерсенсорного взаимодействия в раннем онтогенезе человека // Ментальная репрезентация: динамика и структура. М.: Изд-во ИП РАН, 1998. С. 163-199.

13. Сергиенко Е.А., Рязанова Т.Е., Виленская Г.А., Дозорцева А.В. Развитие близнецов и особенности их воспитания. М., 1996.

14. Сергиенко Е.А., Рязанова Т.Е., Виленская Г.А., Дозорцева А.В. Изучение психологических особенностей близнецов в лонгитюдном исследовании // Психофизиология матери и ребенка: Нервная система / Под ред. А.С. Батуева. СПб., 1999. Вып. N 33. С. 176-226.

15. Сергиенко Е.А., Рязанова Т.Б. Младенческое близнецовое лонгитюдное исследование: специфика психического развития // Психол. журн. 1999. Т. 20. N 2. С. 39- 53.

16. Смирнова Е.О. Условия и предпосылки развития произвольного поведения в раннем дошкольном детстве: Автореф. дис. ... д-ра психол. наук. М., 1992.

17. Чесс С., Томас А. Значение темперамента для психиатрической практики // Детство идеальное и настоящее. Новосибирск, 1994. С. 131-144.

18. Эйнсворт М. Привязанности за порогом младенчества // Детство идеальное и настоящее. Новосибирск, 1994. С. 110-130.

19. Alin-Akerman В. The Expectation and Parentage of Twins // Acta Genet. Med. Gemellol, 1987. V. 36. P.225-232.

20. Balleyguier G. The Baby's Day // Handbook. L., 1983.

21. Balleyguier G. Temperament and Character: A French School // Temperament in Childhood. Chichester, 1989. P. 597- 606.

22. Bates J.E. Temperament in Infancy // Handbook of Infant Development. N.Y., 1987.

23. Bayley N. Bay ley scales of infant development. Second edition. Manual: The Psychological Corporation, 1993.

24. Bowlby J. Attachment and Loss. N.Y.: Basic Books, 1969. V. 1.

25. Dale P.S., Rutter M., Simonoff E., Bishop D. et al. Genetic influence on language delay in 2-year-olds // Nat. Neuroscience. 1998. N 1. P. 324-328.

26. Ganiban J.M. The Development of Emotion Regulatory Processes During Infancy: Poster presented at the Biennial International Conference on Infant Studies. Atlanta, G.A.,1998.

27. Hoeksma J.B., Koomen H. Development of Early Mother-Child Interaction and Attachment. Amsterdam, 1991.

28. Корр С.В. Regulation of Distress and Negative Emotions: A Developmental View // Developmental Psychology. 1989. V. 25. N 3. P. 343-354.

29. Lewis M.D. Early Socioemotional Predictors of Cognitive Competency at 4 Years // Development. Psychol. 1993. V. 29. N 6. P. 1036-1045.

стр. 84

30. Mangelsdorf S., Shapiro J., Marzolf D. Developmental and Temperamental Differences in Emotional Regulation in Infancy // Child Development. 1995. V. 66. P. 1817-1828.

31. Loehlin J.C. What Has Behavioral Genetics Told us about the Nature of Personality? // Twins as a Tool of Behavioral Genetics. 1993. P. 109-120.

32. Matheny A. (Jr.). Temperament and Cognition: Relations between Temperament and Mental Test Scores // Temperament in Childhood. Chichester, 1989. P. 263-283.

33. Miller A.L., McElwain N.L., Veiling B.L. Parents, Infants and Siblings: Emotional Regulation in Triadic Context:

Poster presented at the Biennial International Conference on Infant Studies. Atlanta, G.A., April 1998.

34. Pettit G.S., Bates J.E. Family Interaction Patterns and Children's Behavior Problems From Infancy to 4 Years// Developmental Psychol. 1989. V. 25. N 3. P. 413-420.

35. Plomin R., DeFries J., Fulker D. Nature and Nurture during Infancy and Early Childhood. Cambridge: Cambridge University Press, 1988.

36. Pulkkinen L. Self-Control and Continuity from Childhood to Late Adolescence // Life-Span Development and Behaviour. 1992. V. 4. P. 84-105.

37. Pulkkinen L. Behavioral Precursors to Accidents and Resulting Physical Impairment // Child Development. 1995. V. 66. P. 1660-1679.

38. Pulkkinen L. Female and Male Personality Styles: A typological and Developmental Analysis // J. of Personality and Social Psychol. 1996. V. 70. N 6. P. 1288-1306.

39. Riese ML. Temperament in full-term and preterm infants: stability over ages 6 to 24 months // J. of Developmental and Behavioral Pediatrics. 1988. V. 9. N 1. P. 6-11.

40. Riese M.L. Neonatal Temperament in Monozygotic and Dizygotic Twin Pairs // Child Development. 1990. V.61.P. 1230- 1237.

41. Robin M., Corroyer D., Casati I. Childcare Patterns of Mother of Twins During the First Year // J. of Child Psychol. and Psychiatry. 1996. V. 4. P. 453-460.

42. Rothbart M.K. Temperament and Development // Temperament in Childhood. Chichester, 1989. P. 187-249.

43. Saudino K.J., Eaton W.O. Continuity and change in objectively assessed temperament: A longitudinal twin study of activity level // British J. of Developmental Psychol. 1995. V.-13. P. 81-95.

44. Stifter С., Moyer D. The Regulation of Positive Affect: Gaze Aversion activity during Mother-Infant Interaction// Infant Behavior and Development. 1991. V. 14. P.111-123.

45. Strelau J. Temperament risk factors in children and adolescents as studied in Eastern Europe // Clinical and Educational Applications of Temperament research / Eds. W.B. Carey, S.C. McDevitt. Lisse, Metherlands: Swets and Zeitlinger, 1989. P. 65-77.

46. Strelau J., Plomin R. A Tale of Two Theories of Temperament // Modem Personality Psychology // Critical Reviews and New Directions / Eds. G.-V. Caprara, G.L. van Heck. Harvester Wheatsheaf, 1992. P. 327-351.

47. Thomas A., Chess S. Temperament and Development. N.Y.: Brunner/Mazel, 1977.

48. Thomas A., Chess S. Temperament and Personality // Temperament in Childhood. Chichester, 1989. P. 249-263.

49. Trevarthen С. Development of Early Social Interactions and the Affective Regulation of Brain Growth // Neuro-biology of Early Infant Behavior. L., 1989. P. 191-206.

50. Troster H., Brambring M. Early social-emotional development in blind infants // Child: care, health and development. 1992. V. 18. P. 207-227.

51. Wasserman R.C., DiBlasio СМ., Bond L., Young P., Coletti R. Infant Temperament and School Age Behavior: 6-Year Longitudinal Study in a Pediatric Practice // Pediatrics. 1990. V. 85. N 5. P. 105-112.

52. Wilson R.S., Matheny A.P. (Jr.). Behaviour - genetics research in infant temperament: The Lousville Twin Study of Temperament. Hillsdale, N.J.: Eribaum, 1986. P. 81-97.