Готовность к деятельности как социально-психологическая проблема
Проблемность феномена психологической готовности. Как социально-психологическая проблема готовность к деятельности предстает перед нами в той мере, в какой она полна внутренних противоречий, а также в той мере, в какой человек оказывается психологически готов или не готов к их восприятию, видению и пониманию — следовательно, и преодолению. Как из психологической противоречивости самой деятельности, так и из основных составляющих готовности к ней вытекают трудности формирования последней.
Уже в таких противоречиях психической деятельности человека, которые связаны с различием ожидания результатов, с одной стороны, и теми усилиями, которые для этого необходимы, с другой, заложена опасность психологической неготовности к эффективному действию. Обманчивая легкость отождествления предстоящего действия с его результатом уже предрасполагает к пассивному ожиданию его плодов.
Не менее опасна и склонность субъекта отождествлять готовность к началу действия с эффективностью всей последующей деятельности в целом. Она также равнозначна психологической неготовности к достижению ожидаемого результата.
Столь же ошибочной может оказаться и неспособность соразмерять завышенные ожидания и притязания на желательный результат деятельности с реальным потенциалом его субъекта. Однако к названным выше противоречиям деятельности, затрудняющим психологическую готовность к ее эффективному осуществлению, прибавляются рассогласования, заложенные в структуре самой психологической готовности к ней. Даже полная психологическая готовность к эффективной деятельности включает в себя такое, например, противоречие, как наличие серии психологических установок-стереотипов (на включение, принятие решения, испытание экстремальными условиями), с одной стороны, и установку на способность к нестереотипной, т. е. по сути психологически безустановочной деятельности — с другой.
Не менее серьезное противоречие может сложиться и между наличием психологической установки и трудностью ее практической реализации по причине неспособности к этому субъекта деятельности.
Возможна ли психологическая готовность к инновационной деятельности. Можно ли говорить в полной мере о психологической готовности к деятельности как о каком-то априорном состоянии субъекта, не имевшего до этого необходимого опыта соответствующих действий? Или же психологическая готовность к действию — это всего лишь аккумуляция всего предшествующего опыта эффективной практической деятельности, представленная в свернутом виде в качестве решительной и уверенной настроенности субъекта на ее начало и успешное завершение?
Тогда психологическая готовность к действию лишь в той мере способна предвосхитить его начало и эффективность, в какой она сама уже является его результатом.
Но из этого следует, что полная психологическая готовность к такой инновационной деятельности, которой не предшествует необходимый прошлый опыт, практически невозможна. Как в таком случае быть с подлинно инновационной, особенно масштабно и радикально инновационной активностью человека? Возможно ли исключить ее обреченность на неудачу вследствие психологической неготовности к ней человека?
Ответ на этот вопрос представляется однозначным: психологическая готовность к радикальным инновациям либо уже заложена в прошлом опыте, либо ее отсутствие должно быть компенсировано специальными и дополнительными усилиями.
Именно этой цели и должно служить социально-психологическое обеспечение готовности к эффективной деятельности. В противном случае опыт исканий в абсолютно новой сфере деятельности не защищен от грубых ошибок, просчетов, неудач и просто провалов.
Обеспечение психологической готовности к деятельности.
Но задача социально-психологического обеспечения готовности к деятельности состоит не только в том, чтобы понять природу ее отсутствия там, где она крайне необходима, и изыскать средства ее компенсации или ускоренного формирования в соответствии с динамично меняющейся жизненной ситуацией.
Не менее актуальна и другая сторона этой проблемы. Она связана с необходимостью своевременной диагностики уже имеющихся психологических готовностей людей к тем или иным действиям, которые могут иначе оказаться неожиданными и непредсказуемыми. На актуальность предвидения именно такого рода психологической готовности человека к действию в свое время обращал внимание великий русский писатель-сатирик М. Е. Салтыков-Щедрин, который говорил как об одной из задач, встающих перед писателем необходимости коснуться всех готовностей своего героя, которые кроются в нем, и испытать, насколько живуче его стремление совершать такие поступки, от которых он в обыденной жизни поневоле отказывается. Вы скажете: какое нам дело до того, волею или неволею воздерживается известный субъект от известных действий; для нас достаточно и того, что он не совершает их... Но берегитесь! Сегодня он действительно воздерживается, но завтра обстоятельства благоприятствуют ему, и он непременно совершит все, что когда-нибудь лелеяла тайная его мысль. И совершит с тем большею беспощадностью, чем больший гнет сдавливал это думанное и лелеянное [8].