Стиль пруста. прустовская фраза.
Стилистические поиски Пруста имели гораздо меньший успех и привели его к усвоению ряда приемов символизма. Основой, сердцевиной своего стиля, своего ви?дения мира Пруст считает метафору. Признавая Флобера большим художником, Пруст тем не менее считал, что у него, пожалуй, нет ни одной метафоры, в то время как только она может сообщить стилю нечто от вечности ("По поводу "стиля" Флобера", 1920). По мнению Пруста, стилистически действительность может быть выражена только посредством сравнения: истина возникает тогда, когда писатель берет два разных объекта, выявляет их связь и заключает их в "необходимые звенья прекрасного стиля", связывает их "неразрушимой" метафорой ("Обретенное время").
Стиль Пруста также, в значительной степени, является стилем сравнений и метафор, любой предмет для Пруста существует лишь постольку, поскольку ему может быть найдена аналогия. Так, рассказчик говорит о себе, что в нем всегда живет философ, стремящийся отыскать общее в различном ("Пленница"). Прустовские сравнения и метафоры типичны для символизма. Особенно характерно частое уподобление видов природы и героев произведениям искусства, сравнение людей с миром растений или животных. Сравнения и метафоры у Пруста столь часты, развернуты и взаимно продолжены, что в ряде томов и частей эпопеи они образуют самую ткань текста. Их эстетическое достоинство не равноценно. Рядом с точными или поэтическими образами, часто встречаются вычурные и претенциозные фигуры, художественное несовершенство которых объясняется, по преимуществу, субъективистскими, интуитивными сторонами мировоззрения Пруста.
С импрессионизмом связан и ряд сторон прустовского стиля. По мнению Пруста, стиль не является заранее изготовленной формой, в которую писатель отливает свою мысль.
Наоборот, мысль должна обусловливать выражение. Главным качеством стиля является поэтому его оригинальность. В письме к г-же Штраусс Пруст пишет о том, что у каждого писателя должен быть свой язык, подобно тому как у скрипача - свой звук. Это не значит, что во имя оригинальности писатель может писать плохо, наоборот, найдя собственный язык, он начинает писать хорошо. Поскольку стиль есть отражение бесконечно развивающегося сознания, то тем самым его обороты не могут быть угаданы заранее. В непредвиденной красоте фраз Пруст видел одно из главных достоинств стиля герцога Сен-Симона и вымышленного им писателя Берготта ("Под сенью девушек в цвету"). Это свойство "непредвиденности" Пруст стремился сообщить и своему стилю. Так, оно проявляется в том приеме, который Иветт Луриа предлагает назвать "стилистической конвергенцией" Пруста4). По подсчетам Луриа этот прием встречается более 4 500 раз на 3 500 страницах "Поисков утраченного времени". К
В стиле Пруста, кроме импрессионизма, прослеживается и другая сторона его метода, непосредственно связанная с его философскими взглядами. Выше было рассмотрено, в какой связи находится идеалистическое мировоззрение Пруста и ряд художественных особенностей "Поисков", таких, как сюжет, композиция, принципы построения образов. В стиле Пруста интуитивизм проявляется, главным образом, в системе метафор.
Ряд исследователей уже указывали на то, что творческий метод Пруста и такая его сторона, как стиль, не могут быть сведены к импрессионизму, и отмечали, что Пруст стремился преодолеть импрессионистическую односторонность и субъективизм.
Действительно, нетрудно заметить, что, несмотря на импрессионистскую основу метода Пруста, в его мировоззрении реальная действительность не сводится к субъективной комбинации ощущений и восприятий. В романе "Под сенью девушек в цвету" мы находим, например, очень интересное замечание о том, что комбинацию ощущений представляет собой скорее наше сознающее себя, а не материальное тело. Если бы реальность была только "отходом нашего опыта", тогда кинематографический фильм заменил собой литературу ("Обретенное время").