Языковые единицы как хранители культурной информации

Коды культуры

Культура и язык - это формы сознания, отображающие дея­тельность человека. Е.Ф. Тарасов отмечает, что язык включен в культуру, так как «тело» знака (означающее) является культурным предметом, в форме которого опредмечена языковая и коммуника­тивная способность человека, значение знака - это также культур­ное образование, которое возникает только в человеческой дея­тельности. Культура включена в язык, поскольку вся она смодели­рована в тексте [Тарасов, 1994, с. 109]. Между культурой и языком существуют сложные взаимосвязи, опосредуемые целым комплек­сом социально наследуемых знаний и отношений, запечатленных в семантике слов и выражений. Следует отметить, что различные уровни языка и принадлежащие им единицы обладают разной сте­пенью культурной «наполненности» и культурной обусловленно­сти [Гудков, 2003, с. 141].

Фразеологический фонд языка, по признаниям многих иссле­дователей, в наибольшей степени отражает обусловленные нацио­нальной культурой особенности мировосприятия его носителей. Кроме того, фразеологические единицы являются наиболее слож­ными для инофонов, участвующих в межкультурной коммуника­ции. По мнению В.А. Масловой, «культурная информация хранит­ся во внутренней форме фразеологических единиц, которая, являясь образным представлением о мире, придает фразеологизму культур­но-национальный колорит» [Маслова, 2001, с. 82]. Для лингвокуль-турологического описания фразеологических единиц разработаны различные методики. В настоящей работе лингвокультурологиче-ский анализ осуществляется через коды культуры,которые фик­сируются, воплощаются во ФЕ. В энциклопедических словарях код

определяется как совокупность знаков (символов) и система опре­деленных правил, при помощи которых информация может быть представлена (закодирована) в виде набора из таких символов для передачи, обработки и хранения (запоминания). Правила, регули­рующие код, устанавливаются по соглашению между носителями одной и той же культуры [БЭС, 2003, с. 423]. Существуют различ­ные виды кодов, в том числе интересующие нас коды культуры. Согласно В.Н. Телия, код культуры - это таксономический суб­страт ее текстов. Этот субстрат представляет собой совокупность окультуренных представлений о картине мира того или иного со­циума - о входящих в нее природных объектах, артефактах, явле­ниях, ментофактах и присущих этим сущностям их пространствен­но-временных или качественно-количественных измерениях [Те­лия, 1999, с. 20]. По мнению В.В. Красных, код культуры есть сет­ка, которую культура «набрасывает» на окружающий мир, членит, категоризирует, структурирует и оценивает его [Красных, 2003, с. 297]. Представляется, что рассматриваемые нами определения кода культуры дополняют друг друга, и такой подход к анализу национально-культурной коннотации ФЕ с семантикой базовых эмоций человека вполне мотивирован. Следует отметить, что само существование кодов культуры как феномена является универ­сальным по своей природе. Однако удельный вес каждого кода в определенной культуре всегда национально детерминирован и обусловливается конкретной культурой.

Коды культуры соотносятся с архетипическими представле­ниями, так как именно в них зафиксированы «наивные» представ­ления о мироздании. К главным кодам культуры будем относить соматический, биоморфный, предметный, мифологический.

Мы обращаемся к характеристике кодов культуры, которые связаны с отображением эмоций в русском и французском языках.

Рассмотрим соматический код фразеологических единиц с семантикой эмоций. В соматическом коде особое место занимают символьные функции различных частей тела. Фразеологические единицы, содержащие соматизмы, имеют значительный удельный вес во фразеологическом фонде французского и русского языков и отличаются высокой частотностью употребления. Как утверждает В.В. Красных, соматический код является наиболее древним из

5-128

существующих кодов. Человек начал постигать окружающий мир с познания самого себя. С этого же началась окультурация челове­ком окружающего мира. В результате, завершив этот «герменев­тический круг», человек пришел к необходимости опять познавать себя, но уже на другом этапе, на новом витке. Таким образом, в освоении мира человек совершил путь от самого себя к самому себе же [Красных, 2001, с. 233].

Так, во фразеологическом фонде французского языка есть много выражений с семантикой эмоций, внутренняя форма кото­рых содержит слово foie (печень). Печень во французской лингво-культуре рассматривалась как символ храбрости, и обесцвечива­ние ее интерпретировалось как признак страха, откуда и фразео­логизм avoir les foies blancs (бояться). В современном француз­ском языке avoir/dormer les foies значит пугаться/пугать.

Во фразеологическом словаре русского языка под редакцией А.И. Молоткова есть только две фразеологические единицы (все­ми печенками, сидит в печенках).

Портниха Марья Афанасьевна, всеми печенками ненавидев­шая Ольгу Вячеславовну, называла её «клейменая» (А.Н. Толстой. «Гадюка»).

Во французском языке много фразеологических единиц, ис­точником которых являются вещества, способствующие функцио­нированию и развитию человеческого организма (кровь, желчь, лимфа). В книге Т.В. Булыгиной и А.Д. Шмелева «Языковая кон­цептуализация (на материале русской грамматики)» отмечено, что плоть и кровь противостоят духу и что плоть в языковой картине мира предстает как носитель генетической информации, как носи­тель самых сильных эмоций, как носитель того, что человек при­нимает близко к сердцу [Булыгина, Шмелев, 1997, с. 530-532]. Во французском языке есть целая группа глагольных фразеологиче­ских единиц, в которых стержневое слово sang (кровь) согласуется с определением: faire du ban sang (радоваться), avoir le sang chattel (вспылить), avoir le sang glace (испугаться), se faire du mauvais sang (злиться), (faire) tourner le sang а (вывести из себя).

По мнению С. Дюнетона, древние и средневековые врачи полагали, что черная желчь - причина меланхолии - выделяется селезенкой. Чтобы обрести чувство радости, нужно прочистить

селезенку [Duneton, 1978, с. 361]: desopiler la rate; s'epanouir, se dilater la rate (радоваться, веселиться).

Ces rires et ces cris, continuait Riviere, portent d'une mauvaise foi qu'on n'essaie тёте pas de dissimuler. On vient devant les tableaux de monsieur Cezanne pour se dilater la rate. («Revue de Paris»).

Что касается фразеологических единиц со словом bile (желчь), то все они имеют значение гнева, злости, раздражения: allumer la bile (разозлить, задеть за живое), avoir de la bile (сер­диться), echauffer la bile a qn (доводить кого-либо до бешенства), se faire de la bile (волноваться).

Zut, je ne vais pas me faire de la bile pour cette garce-la. Je la paierai quandje pourrai. (G. de Maupassant, «Bel-Ami»).

Следует отметить, что во Фразеологическом словаре русско­го языка под редакцией А.И. Молоткова нет фразеологических единиц со словом «желчь», тогда как во Французско-русском фра­зеологическом словаре под редакцией Я.И. Рецкера около десятка таких выражений.

Внутренняя форма ряда русских ФЕ с семантикой базовых эмоций содержит такие соматизмы, как голова с семантикой печа­ли (повесить голову), глаза с семантикой гнева (сверкать глаза­ми), удивления или страха (глаза на лоб лезут), рука с семантикой гнева (под горячую руку попасть).

Биоморфный код культуры связан с живыми существами, населяющими окружающий мир. Данный код культуры отражает представления человека о мире животных, растений. Биоморфный код связан в первую очередь с бытующими стереотипами воспри­ятия и оценки животных и растений. По мнению В.В. Красных, стереотип есть некоторая структура ментально-лингвального ком­плекса, формируемая инвариантной совокупностью валентных связей, приписываемых данной единице и репрезентирующих об­раз-представление феномена, стоящего за данной единицей, в его (образа-представления) национально-культурной маркированно­сти при определенной предсказуемости направленных ассоциа­тивных связей (векторов ассоциаций) [Красных, 2003, с. 232].

Так, например, роза - символ красоты, радости, наслажде­ния: etre dans ses roses (быть в радостном состоянии).

5'-128

Ma vie tourne en rond, je I 'ai voulu comme cela. Voila pourquoi je suis dans mes roses. (E. Zola. «Une Page d'amour»).

Во фразеологическом фонде русского и французского язы­ков просматриваются этноспецифические способы представления языковой картины мира с помощью зооморфизмов. Следует отме­тить, что животные выступают как один из вариантов мифологи­ческого кода, на основе которого могут составляться целые сооб­щения.

Так, например, во французской фразеологической единице лексема chien (собака}, как правило, получает пейоративные кон­нотации, например, etre chien (злой как собака), faire le chien enrage (fou) (беситься), ип mauvais chien (злюка), se regarder en chiens de faience (злобно уставиться друг на друга). Интересно отметить такой факт. В канадском французском языке собака - это прежде всего спутник охотника, поэтому в квебекской фразеоло­гии собака предстает в более выгодном свете.

Или, например, среди французских и русских фразеологиче­ских единиц с семантикой эмоций есть выражения со словом кот. Во французском языке фразеологическая единица avoir une mine de chat fdche обозначает «быть в состоянии гнева, злости»; быть разъяренным как тигр», в русском языке ФЕ кошки скребут на душе обозначает «быть в состоянии грусти, тоски».

Пани Марина приняла Хину с ее французским языком с та­кой леденящей любезностью, что у той заскребли кошки на душе (Д.Н. Мамин-Сибиряк. «Приваловские миллионы»).

Предметный код культуры связан с предметами, заполняю­щими пространство и принадлежащими окружающему миру. Пред­метный код обслуживает метрически-эталонную сферу окульту­ренного человеком мира [Красных, 2003, с. 305]. Во французском языке имеется группа ФЕ, в которых есть предметные сравнения: triste comme tin bonnet de null (печальный как ночной колпак), triste comme une porte (печальный как дверь). Это национальные, свое­образные ФЕ, которые в большинстве случаев не переводятся на русский язык. По мнению Т. Марузо, в этих фразеологических единицах проглядывается какая-то стыдливая сдержанность эмо­ций [Marouzeau, 1950, с. 38-39]. В русском языке внутренняя фор­ма ФЕ содержит образы таких предметов, как, например, нож со

значением страдания, печали (нож: в сердце), стена со значением раздражения, гнева (лезть на стену).

К мифологическому коду принадлежит так называемая вто­ричная реальность, которая является неотъемлемым элементом культурного пространства: черти, ангелы, ведьмы. Они бытуют в культуре как персонажи или элементы фольклора, обладают опре­деленными стереотипами. Например, черт - антропоморфное су­щество. Он вездесущ и в народных верованиях постоянно вмеши­вается в жизнь людей, причиняет им мелкие неприятности, прово­цирует на плохие действия. В русском языке есть выражение злой как черт. Во французском фразеологическом фонде имеется мно­го глагольных ФЕ со словом diable (черт) с семантикой отрица­тельных эмоций: avoir une peur du diable de (ужасаться), avoir le diable аи corps (рассвирепеть), se battre comme un diable (набрасы­ваться на кого-либо в состоянии ярости).

Итак, коды образуют систему координат, которая содержит и задает эталоны культуры. На наш взгляд, они помогают выявить характерологические черты мира эмоций для русского и француз­ского обыденного менталитета.