Радость. эмпирическое изучение 12 страница
Отвращение и презрение 285
Поскольку человек обращает свое презрение против людей (или против самого себя), очень трудно найти в этой эмоции что-нибудь позитивное или адаптивное. Возможно, что презрение служит конструктивным целям тогда, когда оно направлено против тех, кто действительно заслуживает его: тех, кто повинен в хищническом уничтожении природных ресурсов, загрязнении окружающей среды, в росте преступности, кто совершает аморальные поступки, угнетает других людей, разжигает войны и конфликты. Возможно также, что презрение является средством укрепления социальных норм и групповой конформности. Человек, который пренебрегает социальными нормами, постоянно демонстрирует девиантное поведение, может вызвать у людей презрение. Если это презрение разделяется большинством группы, то оно становится мощным средством давления на индивида, - последний либо принимает групповые нормы, либо изгоняется из группы. В тех случаях, когда девиантное поведение связано с нарушением юридических или моральных норм или наносит ущерб здоровью самого человека и окружающих его людей, выражение презрения со стороны группы вполне оправдано и может оказаться полезным. Человек, ставший объектом общественного презрения, может почувствовать стыд, а стыд, как мы увидим в главе 15, может быть мотивом к самосовершенствованию.
Негативное значение эмоции презрения очевидно. Презрение является необходимым элементом любых предрассудков, включая расовые. Из трех эмоций, составляющих триаду враждебности (гнев, отвращение, презрение), презрение - самая коварная и самая холодная эмоция. Если в гневе человек <вскипает> и ощущает сильнейший импульс к действию, то презрение порождает холодность и отчужденность, которые могут стать основой хитрости и коварства. Эмоция презрения приводит к деперсонализации объекта презрения, заставляет воспринимать его как нечто <недочеловеческое>. Именно в силу этих характеристик презрение часто выступает как мотив к убийству и массовому истреблению людей.
К сожалению, до сих пор солдат в армии воспитывают в духе презрения к противнику. Их учат деперсонализировать врага, добиваясь, чтобы солдат мог с легкостью убивать. Однако подобное обесценивание человеческой жизни может приводить к истреблению гражданского населения - женщин, стариков, детей. Чем, если не презрением, можно объяснить бессмысленное истребление множества невинных, беззащитных людей, которое часто происходит во время военных конфликтов?
В нашем обществе, как и в большинстве других, существующих на Земле, презрение зачастую проявляется в очень коварных формах. Поскольку презрение всегда связано с обесцениванием и деперсонализацией, оно лежит в основе различного рода предубеждений и предрассудков - расовых, классово-социальных, классово-экономических, этнических, религиозных, сексуальных.
История человечества знает немало примеров того, как расовые и этнические предрассудки приводят к угнетению целых народов, к лишению их целого ряда прав и привилегий. Предрассудки белых людей по отношению к людям черной расы стоили последним множества лишений как в личностном, так и в социально-экономическом плане. Отмена рабства в США в 1864 году была лишь началом долгой и трудной борьбы с дискриминацией черного населения.
Порабощению подвергались не только чернокожие африканцы. Египтяне поработили народ Израиля, греки - египтян, римляне - греков; этот ряд можно продолжать до бесконечности, победители всегда порабощали побежденных. До сих пор победа означает превосходство, а поражение - подчинение и лишение прав. Победитель с презрением относится к побежденному, побежденный испытывает стыд и унижение.
Однако все имеет свою цену и за все нужно платить. Наполняя свою жизнь презрением, человек расплачивается за него свободой мышления. Презрение и вызванные им предрассудки ограничивают разум, не позволяют воспринимать жизнь во всей ее полноте и богатстве. В свою очередь тот, кто постоянно испытывает на себе презрение, живет с хроническим чувством стыда или в постоянном ожидании его, что приводит к снижению самооценки и чувству собственной неполноценности. Нам неизбежно приходится платить за свои предрассудки, хотя эта расплата происходит незаметно и последствия ее не всегда очевидны. Жертвы предрассудков находятся в еще более тяжелом положении, поскольку постоянно осознают то клеймо неполноценности, которым их отметило общество.
РАЗЛИЧИЯ МЕЖДУ ВРАЖДЕБНОСТЬЮ И АГРЕССИЕЙ
Основная задача этого раздела - показать различия между враждебностью и агрессией и дать несколько более специфичное определение агрессии по сравнению с теми, которые обычно встречаются в научных трудах. Главное отличие одного от другого состоит в том, что враждебность складывается из аффективного опыта (эмоций, чувств) и аффективно-когнитивной ориентации, тогда как агрессия состоит из действий, направленных на причинение вреда.
Враждебность - это комплексная аффективно-когнитивная черта, или ориентация личности. Враждебность складывается из различных эмоций, драйвов и аф-фективно-когнитивных структур, взаимодействующих друг с другом. Из эмоций в комплексе враждебности самое важное место занимают эмоции гнева, отвращения и презрения. Враждебность также включает в себя драйвы, межаффективные интер-акции и, довольно часто, представления и фантазии, связанные с причинением вреда объекту враждебности. Такие образы и фантазии не обязательно содержат в себе реальное намерение причинить объекту вред. Враждебность имеет переживатель-ный и экспрессивный компоненты, но не включает в себя вербальные или физические действия. Эмоции гнева, отвращения и презрения влияют на перцептивные процессы и благоприятствуют возникновению образов и мыслей, созвучных аффекту, в результате чего и возникает враждебность. Поскольку враждебность отражает негативные эмоции (например, посредством гневной экспрессии), она может причинить вред тому, на кого она направлена, но этот вред бывает преимущественно психологическим.
В рамках теории дифференциальных эмоций мы определяем агрессию как враждебное действие или поведение. Агрессия - это физический акт, который иногда может запускаться и поддерживаться эмоциями, входящими в комплекс враждебности; он совершается для того, чтобы причинить ущерб другому человеку (или себе), оскорбить его. Понятие <физический акт> включает в себя как физические, так и вербальные действия. Причиняемый ущерб может быть и психологическим, и физическим (удар по телу или удар по самолюбию). Точно так же боль, вызванная агрессивным действием, может быть как физической, так и психологической. Агрессия, как правило, мотивируется враждебностью и порожденными ею образами и фантазиями, но она также может оказывать обратное влияние на враждебность, ослабляя или усиливая ее. Таким образом, враждебность рассматривается нами как сложное мотивационное состояние, а агрессия - как детерминируемое этим состоянием поведение.
Концептуальная парадигма, очерченная этими определениями, предполагает, что, несмотря на сходство экспрессии (пантомимической и вокальной), враждебность еще не есть агрессия, поскольку последняя определяется как физическое действие, отдельное от эмоционального процесса. Но аффективная экспрессия может отражать и гнев, и отвращение, и презрение и тем самым может причинить эмоциональный и психологический ущерб. Следовательно, враждебность (выражение аффекта), так же как агрессия, требует регуляции и контроля. Понимание различий между враждебностью (аффекты, когнитивные структуры, выражение аффекта) и агрессией (действия, направленные на причинение вреда) может способствовать выработке более тонких приемов контроля над этими явлениями.
Речевые реакции (например, брань), направленные на другое лицо, занимают промежуточное положение между выражением эмоции и физическим действием. Они представляют собой разновидность моторного акта, но причиняемый ими ущерб является чисто психологическим (как при враждебности). Вербальные атаки - это больше, чем выражение эмоции (если исходить из того, что экспрессия является компонентом эмоции), это скорее следствие эмоции, нежели ее компонент. Следовательно, враждебную вербальную активность правильнее рассматривать как форму агрессии.
Аффективные паттерны в ситуациях гнева, отвращения, презрения и враждебности
Исследования, подобные изучению эмоции печали и аффективной картины депрессии, были проведены и для базовых эмоций гнева, отвращения и презрения, а также феномена враждебности. Полученные с помощью стандартной ШДЭ профили эмоций для ситуаций враждебности, гнева, отвращения и презрения представлены в табл. 12-3. Эти результаты несколько отличаются от аффективных профилей ситуаций печали и депрессии. Если последние существенно отличаются друг от друга и от профилей всех других фундаментальных эмоций, то профили эмоций, полученные для воображаемых ситуаций враждебности и гнева, оказались фактически одинаковыми. Кроме того, за исключением ожидаемого различия показателей ключевой эмоции (той, которая названа в инструкции), профили ситуаций отвращения и презрения по своей форме оказались очень близки профилям враждебности и гнева.
Из четырех профилей самым специфичным является профиль ситуации презрения. Если принять сумму показателей гнева, отвращения и презрения за общий показатель враждебности, мы обнаружим, что он ниже всего в ситуации презрения. Это объясняется главным образом тем, что ситуация презрения вызывает значительно меньше гнева, чем ситуации враждебности и гнева, и несколько меньше по сравнению с ситуацией отвращения. Профиль презрения характеризуется и некоторыми другими особенностями. По сравнению с тремя другими профилями он имеет более низкие показатели страдания и страха. Показатели чувства вины и смущения в ситуации презрения также несколько ниже, чем в других ситуациях. Обратная закономерность обнаруживается для показателя радости, который имеет самое высокое значение в ситуации презрения. Если в ситуациях враждебности, гнева и отвращения радость почти не упоминается, то в ситуации презрения ее показатель значительно превосходит минимальное значение, равное 3,00.
Таблица 12-3
Эмоциональные профили для воображаемых ситуаций враждебности, гнева, отвращения и презрения*
Эмоция; Ситуация (Враждебность (n=213); Гнев (n=30); Отвращение (n=33); Презрение (n=37)).
Гнев; 12,46; 12,53; 10,39; 9,86; Презрение; 10,28; 10,60; 9,88; 10,49; Отвращение; 10,05; 10,97; 10,70; 9,19; Печаль; 8.99; 9,33; 8.97; 7,78; Интерес; 8,58; 8,93; 7.79; 8,68; Удивление; 7,66; 7,87; 7,09; 6,62; Страх; 5,62; 5,97; 5,27; 4,89; Вина; 5,42; 6,33; 5,33; 5,00; Смущение; 4,64; 4,57; 4,61; 4,08;
Радость; 3,43; 3,80; 3,70; 5,16;
*Показатели взяты из <Шкалы дифференциальных эмоций>, максимальный показатель 15, минимальный - 3.
Сам собой напрашивается вывод о том, что ситуация презрения с меньшей вероятностью толкает человека к агрессии, чем ситуации гнева и отвращения. Если это заключение верно, презрение - наименее опасная эмоция в триаде враждебности. Однако при внимательном анализе эмоционального профиля ситуации презрения обнаруживаются некоторые факторы, противоречащие такому заключению, а именно: в ситуации презрения по сравнению с тремя другими ситуациями активируется меньше печали, вины и страха, то есть тех эмоций, которые служат ингибиторами агрессии. Кроме того, ситуация презрения в каком-то смысле выгодна и даже приятна: человек, переживающий презрение и выражающий его в поведении, чувствует себя вполне удовлетворительно.
Говоря о гневе, мы часто используем такие метафоры, как <пламя гнева>, <накал гнева> и т.п., и они неслучайны. У разгневанного человека краснеет лицо; гнев в буквальном смысле <обжигает> человека. Агрессия, к которой часто приводит гнев, скорее всего объясняется высокой интенсивностью эмоционального переживания, высоким уровнем мобилизации энергетических ресурсов индивида. Презрение же, напротив, является самой <холодной> эмоцией в триаде враждебности, но именно потому, что оно сопровождается девальвацией объекта презрения, отчуждением от него, именно в ситуациях презрения велика вероятность совершения <хладнокровной> агрессии.
В табл. 12-4 показано, что драйвы и аффективно-когнитивная ориентация являются частью паттерна враждебности. Как мы и предполагали, в ситуации враждебности значительно повышенными оказались показатели энергии (силы), эготизма и скептицизма, а показатели спокойствия (уравновешенности) и сексуальности были заметно понижены. (В профилях нескольких испытуемых наблюдалось повышение показателя сексуальности; эти испытуемые описывали ситуации, когда они испытывали враждебность к человеку противоположного пола.) Данные, приведенные в табл. 12-4, ясно показывают, что враждебность представляет собой комплекс эмоций, драйвов и аффективно-когнитивной ориентации.
Таблица 12-4
Аффективный профиль для воображаемой ситуации враждебности*
Шкала;Значение.
Гнев; 13,34; Презрение; 12,73; Отвращение; 11,48; Печаль; 8,57; Сила; 9,48; Скептицизм; 8,27; Эготизм; 7,16; Страх; 6,04; Общительность; 5,14; Вина; 5,09; Сексуальность; 3,64; Спокойствие; 3,66;
*По данным модифицированной ШДЭ (дополнительные шкалы: сила, скептицизм, эготизм, общительность, сексуальность, спокойствие): максимальный показатель - 15, минимальный - 3.
Результаты данного исследования подтвердили наше предположение о том, что враждебные эмоции, повышающие вероятность агрессии, присутствуют в профилях самых разных эмоционально значимых ситуаций. Дальнейший анализ сходства и различий, существующих между эмоциональными профилями различных ситуаций, поможет нам глубже понять те мотивы, которые лежат в основе агрессивного поведения.
Ранговый порядок эмоций в ситуации враждебности одинаков для мужчин и женщин. По сравнению с мужчинами у женщин отмечаются несколько более высокие показатели эмоций гнева, отвращения и презрения, кроме того, они значительно превосходят мужчин по показателям печали и удивления. Высокий показатель печали позволяет предположить, что в ситуации враждебности у женщин активируется одна из тех эмоций, которые служат ингибиторами агрессии.
РЕЗЮМЕ
Изучение эмоции отвращения дает нам много ценной информации о некоторых существенных характеристиках человеческих эмоций вообще. Исходная и наиболее очевидная функция отвращения состоит в том, что оно мотивирует отвержение неприятных на вкус или потенциально опасных веществ. Само мимическое выражение отвращения в своей прототипической форме выступает как инструментальная реакция отказа, так как проявляется в выведении неприятных на вкус объектов из полости рта.
Выражение отвращения опосредуется самой древней в филогенетическом плане частью центральной нервной системы - стволом мозга. Оно наблюдается даже у людей, страдающих дисфункцией больших полушарий мозга. Экспериментальные данные о нейрофизиологических механизмах, лежащих в основе мимического выражения отвращения, подтверждают нашу гипотезу о врожденном и универсальном характере базовой эмоциональной экспрессии. Они также подтверждают наше предположение о том, что эмоции являются результатом нейрохимических процессов и не зависят от степени развития когнитивных структур. Разумеется, по мере взросления мы научаемся испытывать отвращение к самым разнообразным объектам, включая идеи и даже собственное <Я>.
В одной из теорий отвращение рассматривается исключительно как <пищевая> эмоция, которая может быть активирована только представлением о зараженности или ядовитости пищи. Такой подход жестко связывает переживание отвращения с когнитивными способностями (способностью понять саму идею <зараженности>), которые развиваются у индивида не раньше семилетнего возраста. Несмотря на свою ограниченность, этот подход дает нам фундамент для понимания эмоционально-когнитивных взаимоотношений и усвоенных эмоциональных реакций.
Эмоция презрения связана с чувством превосходства. Трудно говорить о достоинствах или о позитивном значении данной эмоции. Мы можем лишь предполагать, что в эволюционной перспективе презрение выступало своеобразным средством подготовки индивида или группы к встрече с опасным противником. Даже в наше время солдатам в армии внушают презрение к потенциальному врагу, сознательно дегуманизируя его образ, - вероятно, для того чтобы солдаты, преисполнившись чувства собственного превосходства, проявляли больше храбрости в бою и с легкостью уничтожали врага. Возможно, презрение является адекватным чувством тогда, когда оно направлено против таких уродливых социальных явлений, как опустошение природных запасов, загрязнение окружающей среды, угнетение, дискриминация, преступность.
Негативные аспекты эмоции презрения достаточно очевидны. Все предрассудки и так называемые <хладнокровные> убийства вызваны презрением.
Ситуации, активирующие гнев, зачастую одновременно активируют эмоции отвращения и презрения. Комбинацию этих трех эмоций можно рассматривать как триаду враждебности. Однако враждебность необходимо отличать от агрессивного поведения. Враждебные чувства повышают вероятность агрессии, но не обязательно приводят к ней. Человек, испытывающий враждебные чувства, может и не проявлять агрессии. И наоборот, можно вести себя агрессивно, не испытывая враждебности.
ДЛЯ ДОПОЛНИТЕЛЬНОГО ЧТЕНИЯ
Ekman P., Friesen W. V. A new pan-cultural facial expression of emotion. - Motivation and Emotion, 1986,10,159-168.
Полученные в кросс-культурных исследованиях свидетельства универсальности гримасы презрения.
Fallon A. Е., Rozin P., Pliner P. The child's conception of food: The development of food rejection with special reference to disgust and contamination sensitivity. - Child Development, 1984,55,566-575.
Исследуется возникновение отвращения в его связи с отверженном пищи и с понятием <грязь>.
Izard С. Е., Haynes О. М. On the form and universality of the contempt expression: A challenge to Ekman and Friesen's claim of discovery. - Motivation and Emotion, 1988, 12(1), 1-16.
Свидетельства множественности способов передачи презрения мимикой в разных культурах.
Rosenstein D., Oster Н. Differential facial responses to four basic tastes in newborns. - Child Development, 1988,59(6), 1555-1568.
Объективный анализ мимики новорожденных (в том числе мимики презрения) в ответ на четыре основных вкуса.
Rozin P., FallonA. Е. A perspective on disgust. - Psychological Review, 1987, 94(1), 23-41.
Изложена теория возникновения отвращения (определяемого как эмоция, связанная с чувством вкуса). Рассмотрена роль понятия <грязь> при отвержении пищи и при отвращении. Предложена модель, объясняющая ответные реакции для приобретенных эмоций, а также развитие аффективно-когнитивных структур (взаимосвязь эмоций и сознания).
SteinerJ. Е. The human gustofacial response. - In: /. F. Bosma (Ed.). Fourth symposium on oral sensation and perception. - Rockville, MD, U.S. Department of Health, Education and Welfare 1973.
Показано, что ответственные за выражение отвращения области нервной системы расположены в эволюционно очень древних подкорковых областях головного мозга. Приведены наблюдения за младенцами, рожденными с патологиями коры головного мозга.
Глава 13
СТРАХ И ТРЕВОГА
Страх - это эмоция, о которой многие люди думают с ужасом. Несколько лет тому назад Изард (lzard, 1971) провел исследование, в котором изучалось отношение представителей разных стран (США, Англии, Германии, Швеции, Франции, Греции и Японии) к различным эмоциям. Ответы м'ужчин и женщин, представлявших эти семь стран, анализировались отдельно. Большинство опрошенных в ответ на вопрос <Какой эмоции вы больше всего боитесь?> назвали эмоцию страха. Возможно, именно потому, что эмоция страха сама по себе вызывает ужас, она переживается нами достаточно редко. Опрошенные нами люди сообщали о переживаниях печали, гнева, отвращения, презрения и даже стыда гораздо чаще, чем о переживании страха.
ХАРАКТЕРИСТИКИ СТРАХА
И все же страх - реальная часть нашей жизни. Человек может переживать страх в самых разных ситуациях, но все эти ситуации имеют одну общую черту. Они ощущаются, воспринимаются человеком как ситуации, в которых под угрозу поставлено его спокойствие или безопасность. Джейн пережила страх, смешанный с гневом и другими эмоциями, в возрасте 16 лет при разводе родителей.
Наверное, самое большое возмущение и обиду у меня вызывало то, что родители теперь почти не замечали меня. Особенно отец. Он как будто забыл о том, что у меня есть уши, что я слышу все те разговоры, которые явно не предназначались для меня, что они заставляют меня страдать, пугают меня. Я боялась, не зная, чего мне ждать. Неужели развод? Всякий раз, когда я думала об этом, я готова была разреветься. Мне казалось, будто рушится вся моя жизнь, что в случае развода родителей я просто потеряю их.
В следующем отрывке из рассказа Джейн содержится описание одной из самых распространенных причин страха. Этой причиной является неуверенность. Семья, взрастившая Джейн, рушилась прямо на ее глазах. Джейн казалось, что она теряет корни, и это порождало у нее чувство утраты контроля над ситуацией - одно из тех чувств, которым характеризуется переживание страха.
Я уехала из Нью-Джерси в Делавэрский университет, понимая, что мне, возможно, не суждено вернуться в родной дом. Мать сказала, что в сентябре они с моей сестрой, возможно, переедут на другую квартиру. Я старалась не думать об этом, потому что это было невыносимо - знать, что мой родной дом, дом, в котором я выросла, станет чужим, что в нем будут жить другие люди. Из всех эмоций, которые я переживала тогда, самой сильной, наверное, была эмоция страха. Я испытывала чувство неуверенности в завтрашнем дне. Мне казалось, что жизнь обходится со мной слишком жестоко, я не знала, что ждет меня в ближайшие четыре года и где теперь будет мой дом.
Джейн лишилась чувства безопасности и уверенности в завтрашнем дне, ей казалось, что она утеряла контроль над своей жизнью. Чувство неуверенности является одной из базовых причин страха, ибо оно переживается человеком как угроза.
Интенсивное переживание страха запоминается надолго. Наверное, вам несложно будет назвать случаи из детства, когда вы бывали чем-то сильно напуганы - скорее всего, вы помните их так ярко, словно это случилось вчера. Обстановка и предметы, связанные с тем детским переживанием страха, возможно, до сих пор эмоционально значимы для вас. Люди, страдающие фобиями, лучше других знают, какой сильный страх могут вызывать у человека определенные предметы, события или ситуации и как трудно избавиться от этого страха, даже если он совершенно безоснователен. Проблема контроля над эмоцией страха, особенно в случае фобий, до сих пор остается нерешенной в науке о человеческом поведении.
Победа над фобией зачастую невозможна без помощи квалифицированного профессионала - психолога или психиатра. Однако каждый способен освоить несложные приемы, с помощью которых можно научиться управлять своим страхом, и мы поговорим о них позже.
Определение страха
Страх нельзя отождествлять с тревогой. Страх - это совершенно определенная, специфичная эмоция, заслуживающая выделения в отдельную категорию. Рассмотрение страха как специфичной эмоции позволяет отделить его от феномена тревоги. Тревога - это комбинация, или паттерн эмоций, и эмоция страха -лишь одна из них.
Рассмотрение страха как отдельной эмоции, отличной от феномена тревоги, позволит нам проанализировать специфическое влияние страха на когнитивные процессы и поведенческие акты, а также особенности его взаимодействия с другими эмоциями. Сформулируем краткое рабочее определение: страх складывается из определенных и вполне специфичных физиологических изменений, экспрессивного поведения и специфического переживания, проистекающего из ожидания угрозы или опасности. У маленьких детей, так же как и у животных, ощущение угрозы или опасности сопряжено с физическим дискомфортом, с неблагополучием физического <Я>; страх, которым они реагируют на угрозу, это боязнь физического повреждения.
Наше, на первый взгляд, холодное определение страха ни в коем случае не означает, что мы недооцениваем силу этой эмоции. Субъективное переживание страха ужасно, и что странно - оно может заставить человека оцепенеть на месте, тем самым приводя его в абсолютно беспомощное состояние, или, наоборот, может заставить его броситься наутек, прочь от опасности.
По мере взросления человека меняется характер объектов, вызывающих страх. Потенциальная возможность физического повреждения для большинства из нас не представляет собой угрозы, хотя бы в силу ее редкости. Гораздо чаще нас страшит то, что может уязвить нашу гордость и снизить самооценку. Мы боимся неудач и психологических потерь, которые могут произвести в душе каждого из нас настоящий переворот.
ПРИЧИНЫ СТРАХА
В качестве причин страха Томкинс (Tornkins, 1963) называет драйвы, эмоции и когнитивные процессы. Некоторые исследователи (Bowlby, 1973) рассматривают развитие эмоции страха как функцию качества привязанности ребенка к матери. Другие исследователи, говоря о причинах страха, выделяют специфические события и ситуации.
Драйвы и гомеостатические процессы как активаторы страха
По сравнению с эмоциями и когнитивными процессами, драйвы и процессы, обеспечивающие гомеостаз организма, составляют наименее значимый класс активаторов страха. Драйв приобретает психологическое значение тогда, когда его интенсивность достигает критического уровня, когда он сигнализирует человеку об остром физиологическом дефиците. В этих случаях драйв активирует эмоцию, и такой эмоцией может быть страх. Томкинс приводит следующий пример:
Когда потребность в кислороде становится настолько критической, что активирует драйв, она в то же самое время активирует и аффект, и этим аффектом, как правило, является массированная реакция страха. Если препятствия, стоящие на пути удовлетворения потребности, не будут немедленно устранены, реакция страха перерастет в панику. Потребность в кислороде - одна из жизненно важных потребностей живого организма, и мощный аффект, сопровождающий ощущение удушья, гарантирует немедленную концентрацию внимания на удовлетворении потребности, и потому является одним из важнейших факторов безопасности (Tornkins, 1962, р. 46).
Эмоции как активаторы страха
Любая эмоция может активировать страх по принципу эмоционального заражения, о котором говорилось в главе 5. По мнению Томкинса, реакции испуга и возбуждения в силу сходства их нейрофизиологических механизмов с механизмами, лежащими в основе эмоции страха, часто являются активаторами последнего. Он полагает, что базовая взаимосвязь между эмоциями интереса, удивления и страха обусловлена сходством их нейрофизиологических механизмов. Томкинс считает, что <внезапное и полное освобождение от длительного и интенсивного страха активирует радость, тогда как частичное освобождение от страха вызывает возбуждение> (Tornkins, 1962, р. 290). Обратную связь между страхом и возбуждением мы наблюдаем, когда эмоция интереса-возбуждения перерастает в страх. Косвенное подтверждение тесной взаимосвязи между страхом и возбуждением можно найти в исследовании Балл (Bull, 1951), посвященном гипнотически внушенному страху. Она пишет о том, что испытуемые, переживая внушенный страх, одновременно стремились исследовать объект страха и избежать его. Балл рассматривает этот конфликт как доказательство двойственной природы страха. Теория дифференциальных эмоций интерпретирует подобный поведенческий конфликт как результат колебания между эмоцией страха (мотивирующей реакцию избегания) и эмоцией интереса (мотивирующей исследовательскую активность).
Специфические взаимосвязи между возбуждением и страхом или удивлением и страхом могут быть результатом научения. В процессе научения человека и приобретения им эмоционального опыта активаторами страха могут становиться любые эмоции. Кроме того, страх сам для себя является активатором. Переживая страх и выражая его в поведении, человек получает обратную связь от собственной эмоциональной экспрессии, и это может усиливать его страх. В этом смысле само по себе переживание страха пугает человека.
Когнитивные процессы
Страх (как и любая другая эмоция) может быть результатом когнитивной оценки ситуации как потенциально опасной; Томкинс называет такую причину когни-тивно сконструированной. Действительно, когнитивные процессы составляют самый обширный, самый распространенный класс активаторов страха. Так, например, страх может быть вызван воспоминанием об определенном объекте, мысленным образом объекта или антиципацией определенной ситуации. К сожалению, эти когнитивные процессы довольно часто отражают не реальную угрозу, а вымышленную, в результате чего человек начинает бояться ситуаций, не представляющих реальной угрозы, или слишком многих ситуаций, или жизни вообще. Воспоминание о пережитом страхе или ожидание страха само по себе может быть активатором страха. Если человек ошибочно воспринимает другого человека как источник угрозы, он может испытывать страх не только при реальной встрече с ним, но и когда думает о нем или ожидает его увидеть. Таким образом, человек, предмет или ситуация могут стать источником страха в результате: а) формирования гипотез (воображаемых источников вреда), б) ожидания вреда, в) непосредственного столкновения со сконструированным (воображаемым) объектом страха (Tornkins, 1963, р. 66).