Сатирическая типизация «Истории одного города» Салтыкова-Щедрина

«ИоГ» стала одним из шедевров щедринской сатиры. Это сатирический роман-хроника. Автор представляет здесь судьбу всего государства российского, продолжая традицию пушкинской «Истории села Горюхино». Символика города Глупова многомерна: это всякий русский город. История города делится на времена летописные и собственно исторические. Главы истории посвящены деятельности одного из градоначальников. В содержательном плане пародируются, прежде всего, концепции историков, утверждавших, будто главной созидательной силой русского государства было самодержавие, но здесь одновременно и выпад против историков-демократов, преувеличивавших значение стихийных массовых выступлений народа. Сатира на народ вызвала недоумение у либеральной общественности, Салтыкову пришлось объясняться письмом в журнал «Вестник Европы», что следует различать народ исторический, то есть действующий на поприще истории, и народ как воплотитель идей демократизма. Беспредельное доверие русского человека к начальству характеризует уже не внутреннюю политику самодержавия, а менталитет народа. В произведении автор использовал разнообразные формы сатирической фантастики: гиперболу, гротеск, реализованную метафору, иносказание и олицетворение; символику и зооморфизм. Специфика гротеска и гиперболы у Щедрина в том, что люди наделены механическими органами. Эти черты выражают автоматизм и бездушность жестокого административного аппарата. «бунт на коленях» - специфическая форма глуповского протеста.

Господа Головлевы

В 1880г. выпускает в свет одно из лучших произведений. Он вырос из очерков, входивших поначалу в цикл благонамеренные речей. Очерковая самостоятельность глав сохранилась и в структуре романа: каждая глава представляет собой некий завершившийся этап в истории семьи Головлевых. Обычно голова заканчивается смертью или событием, предопределяющим смерть, поэтмоу композицию определяют как «историю умертвий». Стало быть, центральной темой является история вырождения дворянской семьи. Тема умирания ветхого человека(термин Щедрина) к 1880г стала традиционной в русской литературе. Но подход разный. Салтыков не сочувствует гибели дворянства, он показывает, что разложение головлевского гнезда не является следствием материального оскудения его владельцев. Все головлята проходят некоторые стадии нравственного падения. : запой празднословия, запой праздномыслия и просто запой. Очевидно, писателя занимает проблема дурной наследственности, проблема биологического вырождения рода. Эта проблема была выдвинута в натурализме. Однако у Салтыкова генетические закономерности не являются главным, определяющим фактором разрушения семьи. Ее здесь губят не порочные физиологические склонности, а духовные страсти людей. Семью разлагает страсть к наживе, к накопительству. Собственническая страсть вытравила из души Арины Петровны все другие заботы, интересы и желания, в том числе и родительские. Роман «Господа Головлевы» органически входит в контекст русского социально-психологического романа. Но вместе с тем это роман сатирический. Поэтому психологический анализ автора здесь специфичен. Большой удачей автора является образ Порфирия – Иудушки, - построенный на контрастах. Он не столько лицемер, сколько пакостник, лгун и пустослов. Маска лицемера не срослась с лицом, она лишь грубо подставлена. Любит вести разговоры о спасении души, о благодарности Богу. Щедрин здесь по-своему ставит проблему, которая особенно мучила Достоевского: нравственная деградация человека неизбежно связана с извращением религиозных чувств и понятий. Писатель показывает, как сужается жизненное пространство героя, - от большого имения к существованию в одной комнате. Финал:

«Проблеск совести у Иудушки, - пишет Бушмин, - это момент предсмертной агонии, вызванной страхом смерти…»неудержимое желание проститься с покойной матушкой – это потребность героя в собственном Голгофе.

Драматургия(духовная драма бытия в пьесах)

Чехов-повествователь обновил и обогатил малые и средние жанры русс прозы 80-90-х г. Создано им в зрелый период творчества 4 драмы («Чайка», «Дядя Ваня», «Три сестры» и «Вишн сад») были новатор-ми по жанру, содерж-ю и поэтике. Две драмы: «Чайка (1896) и «Дядя Ваня» (1897) относ к периоду 90-х г.Споры вокруг пьес Ч свидетельств о непростой судьбе и сложн-ти чех драмы. В драмах Ч. пред чит-м и зрит-м предстал особ худ мир. Действие всех пьес Ч происходит в русс провинции, в усадьбе или заштатном городе (в «Трех сестрах»). Больш-во героев пьес – представители интеллигенции (врачи, учителя, служащие, артисты, писатели, студенты) или люди интеллигентской складки из помещиков, офицеров, купцов (Раневская, Вершинин, Лопахин). Все они не чужды дух-х интересов но, в отличие от персонажей турген-х романов, они не герои, не носители передовых идей времени, а люди сред уровня и круга. В отличие от дочеховской драмы, в «Чайке», «Дяде Ване» и др пьесах нет значит-х драматических событий и происш, нет событий, а есть быт, обычное, буднич теч жизни, то, что происх с героями кажд день, будни нарушаются абсурдными событ (самоубийст Треплева, дуэль Тузенбаха и Соленого, продажа вишн сада), но они происх за сценой и ничего не меняют в общей ситуации драмы. Ч интерес драма самой жизни в ее обычных проявл. Драматич напряж и гл интерес в пьесах в тех проблемах и тревогах бытия, над кот размышл, кот пережив чех герои. Порожденные духовной ситуацией конкретной историч-ой эпохи – «безвременья» 80-90-х г, мысли и чувства героев писателя, их неудавшиеся судьбы и несложившиеся жизни, их порывы к одухотворен труду и осмысл жизни, остро ощущаемая и переживаемая ими драма отчуждения. Конфликт в драмах Ч. отсутств. В строгом смысле слова в пьесах Ч нет борьбы, а там, где она есть (столкновение Войницкого с Серебряковым, постепенный захват Наташей дома сестер Прозоровых, торги и страсти вокруг продажи вишн сада), она не имеет свойств подлинного конфликта и не играет структурообразующ роли, т.к. в драме несостоявшейся жизни Войницкого, несбывшихся стремлений сестер Прозоровых или неизбежной потери вишн сада и всего, что с ним связано, не виноваты ни Серебряков, ни Наташа, ни купивший вишн сад Лопахин. «Вишн сад», осн внеш событие – продажа вишн сада и персонажи – помещики и купец м. б. дать материал для драмы в духе Островского. Но никакой борьбы в сущности нет: Раневская и Гаев не нур не борются за сад, но даже испытыв облегч после его продажи, а Лопахин покуп сад после того, как все его проекты спасти сад были отвергнуты его хозяевами. Само централь происх у Ч за сценой. Точно так же за сценой наход причины душ-х страданий чех героев. Ч изображ не события, а поток жизни, не среду, а общую духовную ситуацию. Особ-ю творч Ч явл также отказ от принципа единодержавного героя и принципа единосюжетности. В «Чайке» равноправны как герои Нина Заречная и Константин Треплев, Аркадина и Тригорин, в «Дяде Ване» - Войницкий и Астров, в еще большей мере многогеройность присуща «Трем сестрам» и «Вишн саду».В чех драме гл то что чел дум и чувств, возраст ф-я диалога как средства раскрыт мира мыслей и пережив персон. Диалог передает разобщенность, одиночество, отчуждение людей друг от друга. В чех диалоге важно не то, что говорят герои, а то, как на их слова отвеч или молчат. Монолог у Чехова многофункц: он служит средством раскрытия психологии героя (таков, к примеру, монолог Лопатина «Я кунил!»), знакомит с его прошлым (монолог Раневской «о, мои грехи…!), с его взглядами на жизнь и свой труд 2-е ф-и чех монолога следует выделить особо как наиболее хар-ые и новаторские. Многие из монологов расширяют пространство и время драмы: таковы монологи Астрова об уездной жизни, Дорна и Раневской – о жизни за границей, сестер Прозоровых – о Москве и т.п.,

Пьеса «Вишневый сад» написана на тему разорения дворянского гнезда, переходящего в руки разбогатевшего крестьянина-купца. Но за частной бытовой коллизией здесь раскрываются эпохальные перемены: смена дворянской культуры буржуазной, разрыв культурных традиций, разные жизненные и духовные ориентации людей на стыке эпох. Жизнь предстает в движении, отражены исторические перемены (1861г.) и неизбежные радикальные сдвиги в социальной и личностной психологии. Прошлое вызывает острую ностальгию не только у разорившихся дворян, но и у людей иных социальных и поколенческих групп: у Лопахина, у Ани Раневской. Уходят в прошлое не одни недотепы-дворяне. Уходит культура, побуждавшая людей жить не только по расчетам выгоды, но и по законам красоты. Для купца сад – лишь предмет дохода, либо убытка. Для дворян он символ красоты российской земли – всегда дорогой для русского человека символ отечества, веры в свою страну и свои силы. На наших глазах происходит разрыв времен и традиций (19-20 и 20-21вв.). Вот почему победа Лопахина над Раневской и Гаевым не представляется окончательным торжеством, полной победой делового человека. И свидетельством исторической незавершенности пьесы становится самочувствие победителя. Лишь на один час после закончившихся торгов он переживает чувство успеха и торжествует. В другое он сам рефлексирует по поводу своей социально-преобразующей миссии: «надо только начать делать что-нибудь, чтобы понять, как мало честных, порядочных людей…» Персонажи лишены типовой определенности. Раневскую и ее брата нельзя назвать лишь бездельниками, праздными, легкомысленными людьми. Все это им присуще. Но в них есть и чувствительность, доброта, достоинство, патриотизм. Они могут принимать драматизм ситуации легко, поэтому их социальная легкомысленность даже привлекательна. Лопахин не похож на типичного купца, у него нет неприязни к господам, он хранит благодарную память о них, он привязан к их усадьбе. Слово «недотепа» применимо ко всем персонажам пьесы, всем им присуща некоторая уязвимость. С этим качеством пьесы связана ее жанровое своеобразие. Пьеса нередко исполнялась как драма и воспринималась читателями как драма, хотя по своей природе это лирическая комедия. Ей присущ лиро-драматический и комедийно-юмористический пафос одновременно. Действ. лица вызывают у читателя то сочувствие, то насмешку, то восхищение, то иронию. Чехов создает эту игру «тональной светотени» неожиданными столкновениями людей; их неадекватными ситуации высказываниями; репликами, брошенными «для себя», никому не обращенными. В пьесе нет строгого деления героев на положительных и отрицательных. Авторская оценка их характеров лишена однозначности. Главная коллизия чеховких пьес – это общее недовольство строем жизни, страстное ожидание перемен. В пьесах Ч. много символов, символичны целые сцены и эпизоды: оставленный в заколоченной усадьбе в финале «В.с.» Фирс. Символичны топосы – дом и сад. Символичны звуки – звук лопнувшей струны во втором акте «В.с.», удар топора по вишневым деревьям в заключении пьесы. Символичны и некоторые лирические и комические средства: паузы, недомолвки, эксцентрические трюки и т.п.