Социальная психология личности

Карл Маркс в свое время полагал, что экономические, политические, национальные, правовые, нравственные и все другие отношения, характеризующие социум, в кото­рый оказывается включенным человек на протяжении своей жизни, обязательно им усваиваются и превращаются в его собственные отношения к различным сторонам дей­ствительности, которая его постоянно окружает. Поэтому К. Маркс утверждал, что сущность человека как личности есть совокупность общественных отношений.

В последние годы у К. Маркса появляется все больше оппонентов, которые оспаривают правильность этого те­зиса. Одни из них считают, что в личностных качествах че­ловека проявляется его природная предрасположенность, другие полагают, что в них дает себя знать божественная по своему происхождению душа, третьи, рассуждая узко праг­матично, думают, что личность — это только всегда свое­образный конкретный «сплав» знаний, переживаний и способов поведения, которые человек приобретает, прохо­дя свой жизненный путь. Четвертые, «ужесточая» формули­ровку последней точки зрения на существо характеристики человека как личности и придерживаясь так называемого деятельностного подхода к объяснению тех или иных об­разований в психическом мире, настаивают на том, что яд­ром личности выступает совокупность деятельностей — познания, труда, общения и др., которые усваивает чело­век, и которые, интегрируясь между собой в сложнейший конгломерат и составляют названное ядро.

Попробуем ответить себе, кто же прав в возникшем споре о том, как понимать личность человека и в чем же за­ключаются главные детерминанты, которые определяют ее формирование и развитие.

Начнем поиск ответа на названные весьма трудные во­просы с напоминания совершенно очевидных для многих положений.

Так, можно предположить, что ни у кого не возникает возражение против утверждения, что все в мире друг с дру­гом связано. И каждый отдельный человек с момента свое­го появления на свет и дальше, в течение всей своей жизни, тоже оказывается связанным многими зависимостями с той действительностью, которая его окружает. Но у чело­века большинство его связей с природной и социальной

средой, в которую он всегда включен, отличается совер­шенно особенной, качественно своеобразной добавкой: он в своей психике отражает предмет другого человека, общность, событие, процесс, с которыми он взаимодейст­вует или в которых он участвует, дает на каждого из них (в каждом случае свой) эмоциональный отклик и отвечает столь же определенной поведенческой реакцией.

Они, эти предметы, вещи, конкретные люди или их объединения, события, которые происходят в обществе, процессы, которые развертываются в природе, по-разному сопрягаются с имеющимися у него потребностями. Одни '• из них «срабатывают» на их удовлетворение, другие, на­оборот, играют роль препятствия к их удовлетворению, третьи — эти потребности только усиливают, четвертые на них никак не влияют.

И это несовпадающее значение различных элементов действительности, в которую всегда включен человек, для удовлетворения его потребностей, обязательно сказывает­ся на том, как он каждый из элементов в своем сознании запечатлевает, каким переживанием на каждый из них от­кликается и какое поведение при этом демонстрирует.

Все это, вместе взятое, означает, что у человека форми­руется и проявляется определенное и часто очень конкрет­ное отношение к каждому данному предмету ил и к их груп­пе, к каждому данному человеку или к общности людей, к каждому данному событию или классу событий и т. д. И, таким образом, опираясь на сказанное, мы имеем право заключить, что в каждом человеке на основе его собствен­ной повседневной практики взаимодействия с миром ве­щей и с миром людей формируется очень богатая и много­образная система отношений к ним. Но, как известно, человек живет в обществе, а жить в обществе и быть сво­бодным от общества никому не дано.

А это означает, что выработавшаяся в обществе, к кото­рому принадлежит человек, и официально закрепленная в законах или нашедшая отражение в нравственных требова­ниях или воспроизводящаяся в традициях система отноше­ний ко всему тому, что составляет природную и социальную среду, с самого рождения человека постоянно и сильней­шим образом на него воздействует и очень направленно корректирует формирующуюся в его личном опыте «кар­тину мира» и составляющие ее элементы, характер эмоци-

ональных откликов на них, а также способы поведения, которым он должен следовать в той или иной ситуации,

И, стало быть, индивидуальные субъективные отноше­ния каждого человека к таким, например, «элементам» действительности, как планета Земля, человечество, Оте­чество, отдельный человек, семья, труд, материальные и духовные ценности, создаваемые в процессе этого труда, или, например, он сам, оказываются всегда опосредован­ными отношениями к ним, сложившимися в том обще­стве, к членам которого он себя причисляет и мнением ко­торого о себе он дорожит.

Вот эти-то отношения человека к разным сторонам действительности, с которой ему приходится изо дня в день по разным причинам и в разных социальных ролях взаимодействовать, постоянно несущие, как было показа­но выше, печать не только его опыта, но и общества, в ко­тором проходит его жизнь, и составляют сущность его лич­ности,

А как же тогда быть с возражениями оппонентов по по­воду именно такой трактовки личности, которые были упомянуты в начале главы? Что касается природной пред­расположенности к развитию у человека в течение его жизни весьма определенных черт личности, то это утверждение заслуживает внимания лишь в том смысле, что особенно­сти общего типа высшей нервной деятельности, который обнаруживается у человека, действительно влияют на ин­тенсивность эмоциональной окрашиваемости формирую­щихся у него отношений, на динамические характеристи­ки их проявления, однако содержание их всецело задается обществом, к которому принадлежит человек и которое оказывается для него субъективно значимым.

Дальше речь шла о том, что личность каждого человека есть проявление бессмертной, имеющей божественное происхождение души. Очевидно, комментируя эту мысль, можно согласиться с тем, что личность каждого отдельного человека — это, хотя в конечном счете и единичный факт, но в нем так или иначе отражается история развития не только вида человек, а и всегда человеческого общества. И если сопоставлять временной длинник развития этого общества и временной длинник проявления и развития личности отдельного конкретного человека, то первый действительно «уходит» во временную даль почти бессмер­тия. Но при этом, конечно, остается по-прежнему откры-

тым вопрос, что считать у человека душой, имеющей боже­ственное происхождение и определяющей его личностный облик. К сожалению, в течение многих веков нам предла­гают принять божественное происхождение души как ис­тину лишь на уровне веры.

Теперь несколько слов о раскрытии сущности лично­сти через содержание опыта, накапливаемого человеком при познании им действительности, переживаний, возни­кающих у него при этом, и его ответных действий.

В общем виде предложенная формула главного источ­ника, а также логики формирования личности правильна. Но она не раскрывает важнейшего момента, который высвечивает сущность человека как личности и именно постепенно складывающуюся и закрепляющуюся в нем систему тенденций поступать в различных жизненных си­туациях, очень определенно отражаемых и так же опреде­ленно переживаемых, характерным для него образом. А эти тенденции, психологической изнанкой которых яв­ляется названная триада, есть не что иное, как сформиро­вавшийся в нем «целостный ансамбль» (В. Н. Мясищев) отношений к действительности.

И, наконец, о понимании личности как усваиваемых человеком и затем актуализируемых им в своей жизни дея-тельностей. Вспомним, что под деятельностью в психоло­гии подразумевается целенаправленная активность чело­века, побуждаемая теми или другими мотивами и осущест­вляемая характерными для этой деятельности способами. Игра ребенка, учение школьника, труд оператора, сидяще­го за пультом управления ЭВМ, и т. д.— все это примеры деятельности, но если глубоко вдуматься в их психологи­ческую изнанку, то станет ясно, что в них проявляются, прежде всего и главным образом, качества человека как их исполнителя, как субъекта с тем или иным уровнем разви­тия способностей, а не как личности-носительницы отно­шений. Что же касается последних, то они в этих случаях дают о себе знать, как говорят философы, «в снятом виде».

Итак, отношения составляют существо человека как личности. Сравнение людей по этому параметру выявляет наличие между ними больших различий. Они выражаются в степени разносторонности отношений. У одних людей они характеризуются бедностью и поверхностью, у дру­гих — богатством, и глубиной. У разных людей их отноше­ния оказываются неодинаковыми, если их сравнивать и по

параметру активности. У одних из них они не выступают как побуждения к действию, у других они, наоборот, по­стоянно «провоцируют» личность на новые деяния и зна­чимые для нее и для окружающих поступки.

Отличаются люди друг от друга и степенью осознания своих отношений к разным сторонам действительности, а также глубиной и правильностью понимания причин, которые эти отношения вызывают. При этом у одних из них, как свидетельствуют многие факторы, четко просмат­ривается тенденция видеть эти причины только в самих се­бе, у других — по преимуществу в окружающих, у треть­их — в стечении обстоятельств и т.д.

Сравнение отношений, в которых обретает свое бытие личность разных людей, также выявляет несходство их по признаку большего или меньшего соответствия содержа­ния и формы выражения нормам нравственности и степе­ни направленности на сохранение и преумножение основ­ных ценностей жизни и культуры.

В тесной связи с двумя названными выше характери­стиками отношений находится собственная активность личности, нацеливаемая в одних случаях на коренную пе­рестройку этих отношений, а других — на их лишь частич­ное корректирование, в третьих — на, так сказать, полное подчинение им. С этим последним «отношением» лично­сти к своим отношениям, как опять же свидетельствуют факты, сопрягается такое качество их, как, во-первых, устойчивость и, во-вторых, как масштаб достигаемых в них изменений.

Естественно, что все названные характеристики отно­шений не в равной мере представлены и неодинаково взаимопроникают друг в друга у разных людей. И рассмат­риваемые как отдельные совокупности они образуют такие целостные симптомокомплексы, которые в повседневной жизни дают нам социально-психологические типы лич­ности.

Сравнение последних между собой обычно позволяет легко увидеть, что одни из них широко открыты к окружа­ющему их большому социуму, другие, наоборот, замкнуты в узком кругу локально-частных взаимоотношений, скла­дывающихся в психологически близкой к ним общности людей. Одни из них творчески продуктивны в своих связях с действительностью, другие — пассивны и бездеятельны. Стержневым отношением, сопрягающим вокруг себя все

другие социально-психологические отношения в одних типах личности, выступает коллективистическая или аль­труистическая направленность, в других — таким структу­рообразующим отношением оказывается индивидуализм.

Продолжение сравнения характеристик людей, по ко­торым они могут быть отнесены к различным социаль­но-психологическим типам личности, обнаруживает, да­лее, большие различия между ними по параметру самосто­ятельности и способности противостоять социальному давлению, умению осознавать социальное бытие и свое положение в нем интегрально обобщенно, и не в статике, а в динамике, и соответствующим образом управлять сво­им поведением или схватывать в этом бытии лишь отдель­ные компоненты и демонстрировать только ситуативное поведение.

Выделяя все выше сказанные варианты реагирования личности на воздействия, которым она подвергается из окружающей ее социально микро- и макросреды, и отме­чая большой разброс в характере откликов на одни и те же воздействия у разных людей, нужно далее четко видеть связь этого феномена с тем, каким целям подчинена по­вседневная жизнь каждого из них: живет ли тот или иной человек только сегодняшним днем, думает и соответствен­но организует свое поведение, исходя из забот о завтраш­нем дне, или же он не мыслит своего бытия, не связывая свои поступки в социуме и свои деяния в сфере познания, в области профессиональной деятельности, свое общение с людьми по разным поводам и сегодня, и завтра, и после­завтра с целями, достижение которых далеко отодвинуто во времени.

Изучая различия между людьми именно по указанному параметру, Е. С. Кузьмин имел все основания утверждать, что одни из нас в своем социальном бытии — операциона-листы, другие — тактики, третьи — стратеги. Прослежива­ние особенностей объективирования обобщенно описан­ной Е. С. Кузьминым одной из главных характеристик личности на разных этапах ее жизненного пути убедитель­но выявляет различия между «стратегами», «тактиками», «операционалистами» в, так сказать, «калибрах» их по­ступков в социальной сфере и в результатах их деятельно­сти на профессиональном поприще. «Вершины», на кото­рые поднимаются в пору своей зрелости «стратеги» и как личности («носители» отношений), и как субъекты деяте-

льности («владельцы» способностей) оказываются, как правило, выше тех «пиков», уровня которых достигают, проходя этапы гражданской и профессиональной зрело­сти, «тактики» и «операционалисты».

Вместе с тем дальнейшее исследование обсуждаемой проблемы показывает, что в повседневной жизни встреча­ется, и довольно часто, социально-психологический тип личности, для которого не характерны одновариативность поведения и действия, говоря фигурально, в соответствии или только со «стратегической», или «тактической», или «операциональной» моделями. Представители его в одних сферах своего бытия ведут себя преимущественно как «стратеги», в других — как «тактики», а в третьих — как «операционалисты».

И эта «связанность» повседневного поведения лично­сти с сиюминутными или со все более ответственными во времени и социально, и профессионально масштабными целями опять же, как обнаруживается при изучении этого феномена, оказывается обусловленной субъективной зна­чимостью, то есть отношением личности к той области жизни, в которой у ней отмечается именно данный тип «связанности».

Необходимо далее очень четко видеть, что названные характеристики, структурирующиеся в социально-психо­логический тип личности, могут проявляться у одних лю­дей лишь эпизодически, только при благоприятствующем их актуализации стечении обстоятельств. У других же лю­дей они могут стать, так сказать, законсервировавшимися, в положительном смысле этого слова, свойствами их лич­ности и давать о себе знать, говоря фигурально, во всех секторах континиума жизненных ситуаций.

Еще одним важным направлением социально-психо­логического анализа типов личности, как они проявляют себя в обществе, является сравнение этих личностей по па­раметру их отношений к другим людям. Американский психолог А. Маслоу в своих работах неоднократно подчер­кивал, что один человек может относиться к другому чело­веку, как он относится к самому себе, а этот другой может воспринимать окружающих его людей, как он восприни­мает вещи и соответственно с ними обращаться.

Другой американский ученый Э. Шостром, конкрети­зируя это утверждение А. Маслоу, назвал первый тип лич­ности актуализатором, а второй — манипулятором. Про-

слеживая психические свойства, которые проявляют как в деловом, так и в межличностном общении актуализато-ры, с одной стороны, и манипуляторы, с другой, Э. Шост­ром обнаружил у первых честность и искренность во взаимо­отношениях с другими людьми, устойчиво проявляемый интерес к последним, самостоятельность и открытость в выражении своей позиции, веру в себя и в тех, с кем они общаются. У вторых он нашел тщательно маскируемую фальшь при контактах с людьми, имитацию переживаний при фактическом равнодушии к этим людям, намеренную расчетливость в подборе средств воздействия на последних и опять же тщательно скрываемый цинизм по отношению к основным ценностям жизни и культуры.

Не отрицая существование в жизни социально-психо­логических типов личности, которые в одних ситуациях, в которых они оказываются, ведут себя как актуализаторы, а в других — как манипуляторы, Э. Шостром, имея в виду ярко выраженных актуализаторов, оценивает их как цель­ных, самобытных людей, в то время как манипуляторы, по его мнению, загоняют свою самобытность вглубь и повто­ряют, копируют, тиражируют чьи-то поведенческие моде­ли. Сравнивая между собой манипуляторов, взявших на вооружение эти модели, Э. Шостром выявил различия между ними, затрагивающие характерное для каждого из них отношение как к себе, так и к другим людям, а глав­ное — форму выражения этого отношения в повседневном поведении. Таким образом он выделил восемь разновид­ностей манипуляторов, сопроводив их образными обозна­чениями: «диктатор», «тряпка», «калькулятор», «прилипа­ла», «хулиган», «славный парень», «судья», «защитник».

Для первого, по наблюдениям Э. Шострома, в обраще­нии с другими людьми характерна откровенно силовая ма­нера поведения, для второго — кажущаяся бесконечная иг­ра в поддавки, для третьего — холодная расчетливость, для четвертого — имитация беззащитности и постоянной нуж­ды в опеке, для пятого — терроризирование окружающих его — манипулятора — интересах, для шестого — разыгры­вание «своего в доску» человека, для седьмого -— демонст­рация по отношению к объектам манипуляции обвините­льной позиции, для восьмого — лицемерное разыгрывание роли их защитника, но опять же с целью получения желае­мого от них.

Представляется, что произведенное Э. Шостромом описание основных характеристик актуализаторов и манипуляторов очень актуально для нашей теперешней действительности. Выдающийся американский психолог Э. Фромм еще в пятидесятые годы заканчивающегося сей­час века предупреждал, что при нацеленности общества на рынок знание потребителя и манипулирование им стано­вится первостепенной задачей момента. Из манипулиро­вания рынком, писал он, логически вытекает желание ма­нипулировать людьми. И, как догадывается читатель, это второе по значимости поле психологии, и есть те самые че­ловеческие отношения, о которых в связи с личностью и идет речь в этой статье.

Разбираясь дальше и глубже в проблеме социально-психологической типологии личности, важно также иметь в виду, что хотя структура выражающих ее общественную сущность отношений представляет собой всегда целост­ную систему и каждое отдельное отношение испытывает на себе влияние всех других отношений, входящих в струк­туру, вместе с тем в жизни наблюдаются весьма существен­ные различия в системах отношений, обнаруживаемых в личности разных людей. Так, например, в структуре лич­ности у одних людей сплошь да рядом доминирует ка­кое-то одно отношение, а звучание всех других оказывает­ся приглушенным. В структуре личности у других, так ска­зать, на равных могут выступать несколько отношений. Структура отношений у одной личности может характери­зоваться непротиворечивостью в этих отношениях, зато у личности может иметь место конфликт между какими-то важными отношениями, вызывающий непоследователь­ность в поведении этой личности и очень усложняющий ее жизнь.

Различия между отношениями, входящими в структуру личности, могут состоять и в том, что у одних лиц эти отно­шения носят более обобщенный характер и хорошо интег­рированы, а у других они оказываются сплошь локаль­но-частными и не интегрированными вокруг какого-то одного главного для личности отношения и существующи­ми, так сказать, рядоположно друг к другу.

Ознакомление читателя с наиболее часто встречающи­мися в жизни социально-психологическими типами лич­ности (а рассмотрение их можно было бы продолжить, имея в виду личность, например, склонную к лидерству,

или, наоборот, к подчинению, личность, склонную к завя­зыванию всяких и разных контактов с другими людьми, и, наоборот, тяготеющую к уединению и т. д.) наверняка по­буждает его к вопросу: «А нельзя ли в достаточно строгой последовательности и в оправданно общей форме назвать и содержательно раскрыть основные факторы, которые обусловливают формирование и развитие личности с теми или другими характерными для нее отношениями к дейст­вительности?»

Мы начали эту статью с напоминания, что все в мире связано со всем и что каждый человек связан с окружаю­щим множеством зависимостей. Но он, это тоже напомни­ли мы, еще и общественное существо. И поэтому главны­ми условиями приобретения им этого качества обществен­ности и одновременно овладения в большей или меньшей мере материальными и духовными ценностями, созданны­ми человечеством за многие тысячелетия его существова­ния, является не только труд, но и обязательно прямые или опосредованные (как в наше время) техническими устрой­ствами постоянные контакты каждого человека с другими людьми и с большими и малыми общностями, которые по­стоянно и сильнейшим образом на человека воздействуют. Что же это за воздействия?

На этот вопрос мы отвечаем так: во-первых, это влия­ния, идущие к человеку из большого социума. Содержание и конкретные формы объективирования политики, эконо­мики, идеологии, права, морали, религии, господствую­щие в обществе, действуя в совокупности и взаимопрони­кая друг в друга, всегда оказываются теми реальными усло­виями, которые облегчают формирование у личности одних отношений к действительности и затрудняют фор­мирование других отношений.

Но эффект воздействия этих объективно существую­щих детерминант — и политики, и экономики, и идеоло­гии, и права и др.— никогда не бывает одинаковым для каждой личности. Его характер и качество «следа», остав­ляемого в сознании личности, в ее эмоциональной и воле­вой сферах, зависят от принадлежности личности к той или иной возрастной, половой, национально-этнической, профессиональной или отличающейся определенным экономическим достатком общности.

Последние, благодаря особенностям, которые им при­сущи, типичным только для них видением мира, ценност-

ными ориентациями, сложившимися в них оценочными талонами, ставшими привычными для них поведенчески­ми реакциями, корректируют влияния, идущие к личности из макросоциума. Только что сказанным мы выделили второй уровень воздействий, под влиянием которых про­исходит складывание определенного социально-психоло­гического типа личности.

Третий важнейший фактор, от действия которого в си­льнейшей степени зависит то, какая перед нами в конце концов окажется личность и какие стало быть отношения к разным сторонам действительности ее будут отличать от других людей,— это та малая группа — семья, школьный класс, рабочая бригада, небольшое объединение предпри­нимателей и т. д., в которые личность входит и с членами которых она находится в повседневном непосредственном контакте.

По причине этой непосредственности общения каждо­го с каждым, постоянного выражения ими своих точек зре­ния на происходящие события как в самой группе, так и за ее пределами, совершаемых на глазах у всех поступков и действий, затрагивающих в положительном или отрицате­льном смысле интересы каждого, кто входит в группу, эта многоликая и многонаправленная, существующая в мате­риальных и духовных формах жизнь группы оказывает свое обязательное влияние на развитие личности, и оно тем сильнее, чем психологически значимее эта группа для личности.

И буквально все из названных выше проявлений соци­ально-психологических особенностей личности, о чем же опять свидетельствуют факты, оказываются обусловлен­ными сильнейшим образом тем, какие люди, с каким ка­либром личности и субъектов деятельности и какие об­щности, с какой направленностью, с какими характерны­ми для них содержанием и формой взаимоотношений входили в ближайшее микроокружение человека с момен­та его рождения и дальше вплоть до его зрелости и старо­сти. Постоянно по разным поводам взаимодействуя с отде­льными людьми или с их объединениями, а ими, как мы уже говорили, являются и семья, и группа детского сада, и школьный класс, и студенческая группа техникума и вуза, и рабочая бригада, и лаборатория или кафедра института, и отделение солдат, и спортивная команда и еще многие дру­гие общности, участники общения воздействуют на позна-

вательные, эмоционально-потребностные и поведенче­ские характеристики друг друга. И социально-психологи­ческим механизмом, через который осуществляется такое воздействие, выступают психическое заражение, подража­ние, внушение, убеждение или все они вместе.

Специфика межлюдских отношений и их влияние на людей — их носителей, заключается еще и в том, что в них не просто один человек контактирует с другим или один человек «относится» к другому человеку как таковому, а они всегда взаимодействуют друг с другом как представи­тели определенных общественных групп — половых, воз­растных, профессиональных, национальных и других. Принадлежность же каждого из них к той или иной группе требует поведения, которое в обществе считается само со­бой разумеющимся, так сказать, социально нормальным для представителя данной группы — для мужчины, для учителя, для мужа, для отца и т.д. И демонстрируя такое поведение, человек постоянно выступает как носитель со­циальной роли или одновременно нескольких социальных ролей. Социолог И. С. Кон, конкретизируя это положе­ние, пишет: «принадлежность индивида к группе выража­ется в определенных функциях (ролях), в которых фикси­руются его обязанности и права по отношению к группе... (и продолжает — А. Б.) ...ожидания, определяющие общие контуры социальной роли, не зависят от сознания и пове­дения конкретного индивида: они даются ему как нечто внешнее, более или менее обязательное и их субъектом яв­ляется не индивид, а общество или какая-то конкретная социальная группа»¹.

Вместе с тем, взаимодействуя друг с другом в учении, труде, в быту и выполняя при этом различные роли — учи­теля, банкира, следователя, матери и др.— люди остаются личностями. Поэтому любая социальная роль, какую бы мы ни взяли, не означает абсолютной одинаковости для всех поведенческих стереотипов при ее осуществлении. Она всегда оставляет для своего исполнителя возможность проявлять в ней свою индивидуальность. И благодаря это­му безличные ролевые отношения становятся межлично­стными или, как их называл В.Н. Мясищев, психологиче­скими.______________

1 Кон И. С. Социология личности.— М., 1987.— С. 23.

'215

Результат воздействия на личность со стороны другого человека или какой-либо общности зависит не только от особенностей последних, которые были названы выше, но всегда и от того, какие отношения уже успела «нажить» эта личность, какие потребности, интересы, склонности у нее за этими отношениями стоят и вместе с тем, как имеющи­мися у них характеристиками эти другие люди или ка-"о общность отвечают на эти потребности, интересы, склонности личности. Именно этот последний параметр главным образом определяет знак и величину субъектив­ной значимости другого человека и общности для лично­сти и результат и_х влияний на ней.

Понятно, что результат влияния названных выше фак­торов, оцениваемых по таким показателям, как характер (содержание), широта, глубина, устойчивость, действен­ность, не может быть однообразно похожим у всех людей, наоборот, он оказывается всегда чрезвычайно вариабель­ным. Если другой человек, с которым у личности постоян­ные контакты, иди общность, в которую она входит, в вы­сокой степени для нее положительно значимы и очень авторитетны, они (это показали исследования Е. Б. Старо-воитенко) сильнейшим образом воздействуют на станов­ление внутреннего плана жизнеотношений личности, на его самодвижение и на появление в нем новых ценностных доминант. Влияние, исходящее от авторитетных и значи­мых для личности людей и общностей, инициируя в лич­ности самоанализ и саморефлексию, побуждает ее видеть самою себя не только в настоящем, но и в будущем выстра­ивать и осуществлять программы движения к этому буду­щему. Причем, приобретая в своем развитии большую или меньшую автономность и выходя на более высокий уро­вень социально-психологической зрелости, личность мо­жет перерастать те или иные общности, членом которых она до этого была, и начать искать или сама создавать об­щности, которые своими характеристиками отвечали бы ее возросшим запросам.

При этом было бы грубым упрощенчеством полагать, что итогом только что описанного процесса воздействия личности на личность или общности на личность оказыва­ется непременно продвижение последней по прогрессив­ному пути развития. Ведь потребности, интересы и склон­ности у личности могут носить и негативный характер, и тогда она будет испытывать тяготение к людям и к их об-

щностям, о которых можно только сказать, что они с этой личностью «одного поля ягоды».

Таким образом, хотя и в другом ракурсе, но повторяет­ся уже высказанная мысль: личность с сформированными в ее прошлом социальном опыте отношениями к действи­тельности не «чистая доска», ее отношениям к окружаю­щим воздействиям извне присуща избирательность и, как правило, активно не шаблонный характер познаватель­ных, эмоциональных и поведенческих ответов на них.

К. А. Абульханова-Славская, А. А. Деркач и Е. Б. Ста-ровойтенко, разбираясь в этой сложной проблеме, убеди­тельно выявили наиболее часто встречающиеся формы ответов личности на обращенные к ней из общества воз­действия, когда она в условиях социального благоприятст­вования: 1) осознанно и творчески активно реализует име­ющиеся и создает новые возможности собственного раз­вития и развития других людей; 2) только стихийно, и так сказать, фотографически воспроизводит транслируемое ей из социума позитивное общественное содержание; 3) ока­зывается неспособной воспринять его и усвоить.

Эти же исследователи описали и другую группу отве­тов, когда личность в условиях социального неблагоприят­ствования: 1) занимает позицию «выше наличного», само­стоятельно, осознанно ищет и находит, обращая их к себе и другим, общественные средства высокого индивидуаль­ного развития; 2) стихийно воспроизводит наличное об­щественное содержание, выступая его носителем и выра­зителем; 3) осознанно принимает и утверждает негативные общественные тенденции, активно вовлекая в их воспро­изводство других людей; 4) пытается им противостоять, но не имеет для этого достаточных общественных и индиви- , дуальных средств и саморазрушается.

В связи со всем сказанным выше важнейшим аспектом социальной психологии личности, без освещения которо­го не понять существо этой психологии, выступает психи­ческое образование, которое получило обозначение в нау­ке как «Я-концепция». Ведь понятно, что каждый человек отображает не только внешний по отношению к нему мир, не только всегда дает определенный эмоциональный от­клик на этот мир и не только более или менее активно про­являет себя в нем, совершая различной социальной значи­мости поступки и осуществляя неодинаковые по творче­скому вкладу в них деяния.

Он вместе с тем также постоянно отображает в образ­но-понятийной форме и себя самого и так или иначе отно­сится к себе и все это выливается у него в действия, объек­том которых оказывается он сам. У него, другими словами, есть всегда какая-то концепция о своем организме, о себе как о личности и, конечно, как о субъекте деятельности.

Содержание ее у разных людей либо в целом, либо в от­дельных ее компонентах, как правило, в разной степени адекватно действительным характеристикам, которые этим людям присущи, что в конечном счете обусловлено широким социально-культурным контекстом, в котором протекает их жизнь, и что неизбежно возникает в обстоя­тельствах обмена деятельностью между ними, а конкретно в игре, в учении, в труде, во взаимодействии с разного вида общностями, когда человек накапливает о себе запас впе­чатлений, которые помогают ему ответить на вопросы: кто он есть? почему он такой? чего он может и должен достичь и каким образом вести себя при этом, а что, с другой сторо­ны, ему кажется выше его возможностей? Более глубокое проникновение в «Я-концепцию», имеющуюся у каждого человека, помимо обнаружения в ней Я реального (того, как человек отображает себя, относится к себе и обращает­ся с собой сейчас), выявляет у него также наличие идеаль­ного Я (каким бы он желал стать, если бы это оказалось возможным при особенно благоприятных условиях).

При этом надо отметить, что люди очень сильно отли­чаются друг от друга, так сказать, «расстояниями», разде­ляющими их реальное, идеальное, динамическое и фанта­стическое Я (если сравнивать их по специфичности и выраженности различных качеств, составляющих их со­держание). Впрочем, столь же сильно они отличаются друг от друга степенью доминирования их «Я» над другими «ТЫ» и «ВЫ» в ситуациях взаимодействия и принятия со­вместных решений.

Рассматривая другие характеристики Я у человека, нель­зя также не видеть, что у одних людей их Я обладает боль­шой автономностью по отношению к воздействиям, кото­рым они подвергаются извне и большей способностью от­страиваться от переживаний, которые у них возникают в ответ на эти воздействия. У других их Я плохо или совсем не дистанцируется от этих переживаний и как итог — у первых налицо всегда более ярко выступает способность к саморегуляции, к самоконтролю своих поступков и дей-

ствий в природной и социальной среде, а у вторых она ока­зывается выраженной очень слабо. И это, конечно, своим результатом имеет большую продуманность поведения у первых и, наоборот, большую импульсивность этого по­ведения у вторых.

Осмысливая содержание статьи, изложенное выше и раскрывающее основные особенности социальной психо­логии личности, хотелось бы, чтобы читатель увидел в ней три смысловых «центра».

Во-первых, это положенные на бумагу мысли автор'а о том, что с его точки зрения, представляет из себя такая сложнейшая характеристика человека, какой является его личность, если ее рассматривать в общем. Во-вторых, ка­кие особенные свойства обнаруживаются в ней, если ее анализировать более конкретно. И, в-третьих, какие основ­ные факторы определяют формирование и развитие лич­ности, когда мы их пытаемся проследить, стоя на позициях социальной психологии.