Как эмпирически-теоретическая основа психодрамы

Социометрия — это социологи­ческая наука людей,

о людях и для людей (92).

Я. Л. Морено

Психодрама как психо- и социотерапевтический акциональный метод представляет собой максимально при­ближенную к жизни форму групповой психотерапии. Именно поэтому практики психодрамы дают не всегда правильную, а порой даже поверхностную оценку ее тео­ретической основы и антропологии (2). Приближенность метода к реальности проявляется, однако, не только в практике психодрамы, но и в том, что она имеет также под собой и теоретическое обоснование. Человек в свете философской антропологии Морено — это человек дей­ствующий, которому уже самой структурой его тела предначертано действовать. Как таковой он по своей природе связан с другими людьми и космосом. Другие люди и космос — это стороны его бытия. В основе пси­ходрамы лежит социометрия — эмпирически разрабо­танное Морено учение о межчеловеческих отношениях. В своей комбинации социометрия и психодрама выпол­няют важное требование, которое философ граф Йорк предъявляет к философии. Они ликвидируют отрыв ре­зультатов мышления от жизненных отношений, «чтобы понять взаимосвязи жизненного продукта» (141). Эмпи­рическое исследование становления межчеловеческих жизненных отношений, то есть соответствующих взаимо­связей, составляет главное содержание социометрическо­го и психодраматического исследования Морено. Извест­ный немецкий социолог Леопольд фон Визе писал об эм­пирически-социометрическом методе Морено: «Мы рас­сматриваем социометрию как метод, который при после­довательном и широком применении поднимает нашу на­уку из состояния общественно-научной астрологии на высоту астрономии» (139). А его французский коллега Жорж Гурвич, который практически в одно и то же вре­мя с Морено, но независимо от него ввел в социологию понятие микросоциологии, или изучения малых групп, комментирует социометрию Морено следующим обра­зом: «Специфика социометрии состоит в том, что само по себе измерение — это весьма ограниченное в техниче­ском отношении средство достижения лучшего понима­ния количественных связей с социумом; эти связи харак­теризуются спонтанностью, творческим элементом, при­вязанностью к моменту и включенностью в неповтори­мые конкретные конфигурации» (43).

Спонтанность, креативность, привязанность к момен­ту и включенность в неповторимые конкретные конфигу­рации являются, однако, такими же основными элемен­тами психодрамы, как и социометрии. Уже из этого фак­та всем интересующимся теорией и практикой психодра­мы очевидна необходимость в социометрическом экскур­се. Однако здесь мы можем обрисовать социометрию лишь в самых общих чертах. Подробное обсуждение со­циометрических исследований Морено и новых разрабо­ток в социометрии, приведших к появлению вместо каче­ственного скорее количественного метода исследования и всеобъемлющего теоретического обоснования, вышло бы за рамки поставленных в этой главе задач. Поэтому мы вынуждены довольствоваться здесь ссылкой на труды Морено по социометрии и на богатую литературу между­народной социометрической школы.

Возникновение социометрии

Социометрический метод, равно как и все творчество Морено, явился результатом осмысления феноменов, столь обыденных, что они едва ли обратили бы на себя внимание менее беспристрастного в обращении с факта­ми исследователя. Подобно остальным разработанным Морено методам, социометрия обязана своим возникно­вением его умению удивляться и характерному для мореновского мышления высотному полету, породившему у него стремление постичь суть всех непонятных явлений в их всеобъемлющем значении. Так и жил с этой внутренней установкой молодой врач Якоб Морено Леви, когда в конце первой мировой войны ему было поручено оказывать медицинскую помощь боль­ным в лагере беженцев Миттерндорфе неподалеку от Ве­ны. Хотя изгнанные со своей родины южнотирольские крестьяне находились там в одинаково неблагоприятных внешних условиях, тем не менее Морено был поражен, насколько по-разному были выражены у них недуги, не­редко проявлявшиеся в вегетативных симптомах, кото­рые сегодня мы бы назвали психосоматическими. Он на­блюдал, что более благополучные из беженцев делили, как правило, свои бараки с родными, старыми знакомыми или новыми друзьями, тогда как в хибарах его постоян­ных пациентов в порядке вещей были раздражение, натя­нутые отношения и склоки. Обладая живым воображени­ем, Морено «увидел», как туда и сюда растекаются пото­ки симпатии и антипатии между лагерниками, и уже тогда у него сложилось убеждение, что контроль над этими си­лами позволил бы облегчить участь находящихся в лагере людей. Однако его обращение к компетентным властям с предложением о перегруппировке беженцев в лагере так и не было услышано (86).

Впечатления, которые произвели на Морено челове­ческие отношения в лагере беженцев, продолжали зани­мать его и после войны. Работая в лагере, он не только осознал важность социальных отношений, у него сфор­мировалось также представление о «социальной вселен­ной» (86), которая, как он полагал, должна подчиняться таким же эмпирически исследуемым силам и законам, что и физическая и биологическая вселенные. Исследо­вать эти силы, поэкспериментировать с ними, постичь глубинную сущность социальной вселенной и описать ее, причем не только снаружи, как это делает классическая социология, — все это стало целью его последующих размышлений. Здесь мы намерены проследить за нова­торской работой Морено только в области социометрии. Уже в Миттерндорфе ему стала очевидной действенность симпатии и антипатии как мощных сил в социальной сфере. Однако эти понятия казались ему для научных целей слишком неопределенными и затасканными. Но не соответствовали ли симпатии и антипатии другие, более общие силы, которые равным образом можно было бы обнаружить в биологической и физической вселенных? Морено сумел ответить на свой вопрос положительно: это силы притяжения и отталкивания. Они должны были, по его мнению, иметь для социальной структуры такое же значение, что и для структуры созвездия или молекулы. Каким же образом можно было бы включить их в социальный эксперимент, так чтобы они не потеря­ли своей содержательности, и каким образом можно бы­ло бы организовать этот эксперимент, так чтобы на его результат не повлияли предположения экспериментатора или иные артефакты исследования? Старый социологи­ческий метод наблюдения и описания Морено считал не­пригодным. Кроме того, ему претило низводить людей до объектов исследования и экспериментировать с ними как с подопытными животными. Стало быть, проблема заключалась не в организации эксперимента, а в реорга­низации традиционных методов исследования.

Социометрический тест

Социометрический тест является результатом преоб­разования экспериментальных методов социологии. Неневайса пишет о нем: «Мы согласны с мнением Флориана Знаниецки, что объектами новых методов являются старые социологические проблемы и что заслуга социо­метрии состоит в том, что она позволяет исследовать фе­номены, которыми испокон веков занимались ученые-гу­манитарии, но которые так и остались, по существу, про­сто измеренными, но неисследованными» (98).

Этот новый в методическом отношении социометриче­ский тест был получен благодаря переводу понятий при­тяжения и отталкивания в понятия выбора и отвержения и субъективизации испытуемых — самого важного усло­вия для проведения социального эксперимента. Послед­нее означает, что испытуемый принимает участие в тести­ровании не только в качестве измеряемого объекта, но и в качестве лица, субъективно заинтересованного в позна­нии и изменении глубинной социальной структуры груп­пы, с которой он связан в своей жизни. Цель эксперимен­та — не исследование и измерение жестких поверхност­ных структур социального агрегата, например семьи, а экспериментальное изучение динамических глубинных социоэмоциональных структур — «взаимосвязей жизнен­ного продукта», то есть социоэмоциональной напряжен­ности и ее последствий. Результаты социометрического исследования составляют основу для терапевтического изменения существующих социальных отношений — главной цели социометрического эксперимента. Без точ­ного знания глубинных структур социального агрегата ценность внешних мер по оказанию помощи, какими бы благожелательными они ни были, невелика, а именно по­тому, что «социальные конфликты и напряженность воз­растают в прямо пропорциональной зависимости от социодинамического расхождения между официальной струк­турой общества и ее социометрической матрицей» (90). Поэтому Морено возвел участников социометрического тестирования из статуса объекта исследования в статус исследователя действия (action researcher) (86). Все они, мотивированные своей актуальной социальной ситуа­цией, должны были выполнить тест в собственных инте­ресах. Только таким образом можно было добиться реле­вантных результатов исследования. При социометриче­ском тестировании речь, стало быть, идет не о выявлении симпатий путем опроса, как при изучении общественного мнения, а о первом шаге к изменению существующих от­ношений. Если участники тестирования осознают важ­ность данного задания для своей жизни, то их выборы и отвержения являются показаниями, которым можно дове­рять. Так как терапия социальных конфликтов и их инди­видуальных последствий относится к числу главных за­дач психодрамы, Морено подчеркивает важность предва­рительного социометрического исследования как предпо­сылки для более четкого понимания сложившейся ситуа­ции и для целенаправленной терапевтической работы.

Любой социометрический тест оценивается по опре­деленному критерию, который можно вывести из акту­альной ситуации участника тестирования и самой по­требности.

Пример: На одном небольшом предприятии, несмотря на благоприятные условия труда, существуют такие напряженные отношения между людьми, что из-за них страдают не только работа и про­цесс производства, но и сами работники. Некоторые из них из-за психогенных недугов, таких, как головные и желудочные боли, расстройства сна и пр., вынуждены обращаться за помощью к врачу. Симптоматическое лечение, тем не ме­нее, редко приводит к цели, если напряжен­ность на предприятии остается скрытой и ни­кто не знает, в чем корень зла. Скрытой, одна­ко, она остается до тех пор, пока измеряется только внешняя, или формальная, поверхност­ная структура. Эта структура включает двух руководителей подразделений, которые вместе с несколькими сотрудниками и секретаршами работают над различными проектами. Наряду с этим может быть измерено социодинамическое расхождение между формальной и неформаль­ной, или социометрической, структурой и долж­на быть социометрически исследована глубинная эмоциональная структура группы.

Как же применяется социометрический тест к данной группе, где возникли подобные наруше­ния? В ходе тестирования членам упомянутого предприятия указывается на их проблемы и на важность знания выявляемых с помощью теста выборов и отвержений (по соответствующему критерию) для возможного улучшения ситуа­ции. В данном случае критерием теста является вопрос: «С кем из коллег из обоих подразделе­ний вы хотели бы вместе работать, а с кем нет?» Каждый участник получает две карто­чки. На одной из них он может указать до пяти коллег, с которыми хотел бы работать, на дру­гой — назвать тех, кого с точки зрения совме­стной работы отвергает. Выполнив задание, участники тестирования сдают карточки с раз­ным количеством выборов и отвержений социотерапевту. Так как социометрические выборы и отвержения зависят от критерия теста, в рам­ках обстоятельного социометрического исследо­вания должно быть проведено не менее двух социометрических тестов. В приведенном при­мере в качестве еще одного критерия теста ста­вится вопрос об организованном на предприятии отпуске. На этом втором этапе тестирования служа­щие определяют, скем из коллег они хотели бы сойтись поближе во время запланированной на предприятии совместной поездки в период отпуска и скем нет.

Тем самым были бы проведены, но еще не обра­ботаны два относящихся к актуальной производст­венной ситуации теста, являющиеся основой для возможной психодраматической терапии. Их обра­ботку можно произвести путем арифметического подсчета общего числа выборов и отвержений, ко­торые исходят от каждого участника тестирования или его касаются. Однако непосредственно нагляд­ные данные о динамических социоэмоциональных силах, действующих внутри исследуемого социаль­ного агрегата и проявляющихся на его поверхности а общихи частных нарушениях самочувствия, пока еще не были получены.

После работы в лагере беженцев Морено был одер­жим идеей, что эмоциональные внутренние или глубин­ные структуры любой группы нужно представлять и ис­следовать подобно тому, как врач по рентгеновским снимкам может изучать внутренние органы человеческо­го тела. Осуществление этой задачи стало возможным благодаря графическом},' изображению результатов соц­иометрического теста.

Социограмма

Социограмма — это графическое изображение дина­мической эмоциональной глубинной структуры группы. Вначале участники социометрического тестирования социографически изображаются на бумаге с помощью сим­волов, женщины в виде кружков, мужчины в виде тре­угольников. Далее в соответствующем кружке или тре­угольнике указываются или инициалы, или имя каждого из участников, или присвоенный ему номер. Затем крас­ными или сплошными соединительными линиями отмеча­ются все исходящие от конкретного индивида выборы, все отвержения изображаются соответственно черными или пунктирными линиями. Взаимные выборы или отвер­жения (так называемые пары взаимного притяжения или взаимного отталкивания) мы изображаем соответствую­щими соединительными линиями с небольшой попереч­ной чертой посередине. Интенсивность выбора, каким он был сделан: первым, вторым или третьим, указывается ма­ленькой цифрой рядом с соединительной линией (91).

После графического представления результатов со­циометрического теста в социограмме можно приступить к его качественной оценке. Социометрические структуры на социограмме изучаются теперь подобно структурам органов тела на рентгеновском снимке. Если мы исследу­ем социограммы I и II нашего примера, то есть неболь­шого предприятия с двумя его подразделениями (а) и (б), то на обеих социограммах мы увидим одних и тех же участников, но совершенно разные социометрические структуры. Эти различия основываются на разности критериев, положенных в основу теста.

Тестовый критерий I относится к совместной рабо­те. Социограмма социометрического теста I указывает на расслоение подразделения (а) на две подгруппы. Его шеф в первом выборе отдает предпочтение руководителю па­раллельного подразделения (б) господину (А), во втором выборе секретарше (3), в третьем выборе секретарше (2). Обе сотрудницы взаимно отвергают друг друга. Вторая подгруппа подразделения (а) по результатам теста I пред­стает в виде гармонически закрытой треугольной структу­ры. Два сотрудника мужского пола (4) и (7) выбирают друг друга; так как сотрудник (7) в первом выборе выби­рает секретаршу (6), а сотрудник (4) в первом выборе выбирает сотрудника (7), можно предположить, что именно сотрудник (7) задает тон в этой конфигурации. Из первого выбора сотрудницы (5) можно увидеть, что она предпочла бы работать в параллельном подразделе­нии. Ее слабовыраженное желание сотрудничать с колле­гой по работе (4) последним отвергается. Также и сотруд­ник (7) отвергает (5) как сотрудницу. Ни один из членов подразделения не выразил желания с нею работать.

Тестовый критерий II относится к совместной поез­дке в отпуск. Структурный анализ второй социограммы, относящейся к совместной поездке в отпуск, кардиналь­ным образом отличается от социограммы совместной работы. Если, например, в первой социограмме служащая (5) только отвергается, то во второй на симпатичную, ве­селую, молодую сотрудницу приходятся семь выборов, которые делают ее так называемой «звездой притяже­ния». Ее коллегам по работе мужского пола (4) и (7), отвергающим ее как сотрудницу, также желательно ее общество во время поездки. И наоборот, (6), котирую­щаяся как сотрудница, в качестве компаньонки по путе­шествию не выбирается и на второй социограмме оказы­вается полностью изолированной.

Рис. 1. Тестовый критерий I, а и б:

совместная работа.

Рис. 2. Тестовый критерий II, а и б: загородная поездка.

К сожалению, здесь у нас нет возможности обсудить со­циометрические структуры обеих социограмм более деталь­но. Заинтересованному читателю мы советуем углубиться в эти структуры и оценить их значение для трудового процес­са. Следовало бы также поразмыслить и о важности влия­ния людей друг на друга, которое могло отразиться на ситу­ации в обоих подразделениях. Необходимо также отметить крайне тяжелое в профессиональном отношении положение руководителей обоих подразделений, которые поддержива­ются только взаимными выборами.

Групповая сплоченность подразделения (6) по крите­рию сотрудничества с тремя внешними выборами, то есть приходящимися на служащих параллельного подразделе­ния (а), лишь ненамного меньше, чем сплоченность под­разделения (а). Отношение составляет 3:2. По критерию совместной поездки в отпуск оно составляет вместе с от­вержениями 7:1. Кроме того, на социограмме II (б) мень­ше парных, треугольных и цепных структур и нет фигуры звезды в качестве ключевой персоны. Структура подраз­деления (б) по второму критерию является экстравертированной и характеризуется низкой сплоченностью.

Результаты социометрического теста и анализа социограмм имеют социодиагностическую ценность. Оки создают основу для проведения целенаправленной социотерапии средствами социометрии и психодрамы. Отдельные тера­певтические меры, которые оказываются пригодными и для терапии описанных нарушений внутри данного небольшого предприятия, будут обсуждаться в главе о преобразовании существующего сообщества в терапевтическое.

Социограммы доказывают, что «человеческое обще­ство имеет свою собственную структуру, которая не всег­да идентична господствующим общественным порядкам в том виде, в каком они проявляются в поверхностных структурах социального агрегата» (90). Они отображают социоэмоциональные глубинные структуры и каналы не­формальной информации, представляющие собой свя­занные друг с другом в форме огромных психосоциаль­ных сетей (94) структуры межчеловеческих отношений в разных группах, психосоциальную географию (86) ши­роких групп населения.