Лекция № 2 Патопсихология личности

Патопсихология — это отрасль психологической науки, изучающая изменения психической деятельности вследствие психических или соматических заболеваний. Ее данные имеют большое теоретическое и практическое значение для различных отраслей психологии и психопатологии.

В современной психологической науке иногда наблюдается смешение понятий и некорректное использование терминов патопсихологии. В связи с этим закономерен вопрос о разграничении понятий «психопатология» и «патопсихология». Признание того, что патопсихология является психологической, а не медицинской дисциплиной, определяет предмет патопсихологии и отграничивает его от предмета психопатологии.

Психопатология как отрасль медицины направлена на изучение общих особенностей психических заболеваний, исследование их симптомов и синдромов, выявление патогенетических механизмов психических нарушений.

Патопсихология, являясь психологической дисциплиной, исходит из закономерностей развития и структуры психики в норме. Она изучает закономерности распада психической деятельности и свойств личности в сопоставлении с закономерностями формирования и протекания психических процессов в норме. Таким образом, при всей близости объектов исследования психопатология и патопсихология отличаются своими предметами. Поэтому проблемы и задачи, которые патопсихология должна решать собственными методами и используя свои понятия, не должны подменяться проблемами, находящимися в компетенции психиатров. К примеру, установление клинического диагноза заболевания, назначение соответствующего лечения — компетенция психиатра, а психологическое исследование нарушений мышления, личности, умственной трудоспособности больного, выявление сохранных психических функций для построения плана коррекционно-восстановительной работы — компетенция патопсихолога.

Необходима также дифференциация понятий «патопсихология» и «специальная психология». Такое разграничение сделалось особенно актуальным в связи с тем, что среди практических работников в области коррекционной педагогики большую популярность получила книга Л. Пожара «Психология аномальных детей — патопсихология». Название этого труда входит в противоречие с систематикой отраслей психологической науки, принятой в отечественной психологии. Согласно этой систематике существует «специальная психология» — отрасль психологии, изучающая психолого-педагогические особенности детей с нарушениями развития (аномальных детей). В работе Л. Пожара не только даются клинико-психологические характеристики детей, больных шизофренией, эпилепсией и другими психическими заболеваниями, т. е. затрагиваются патопсихологические аспекты, но и анализируются проблемы интегрированного обучения аномальных детей, что, без сомнения, относится к компетенции специальной психологии и коррекционной педагогики.

Специальная психология изучает особенности развития детей, нуждающихся в специальных условиях обучения и воспитания. К ним относятся дети с нарушениями анализаторов, опорно-двигательного аппарата, эмоционально-волевой сферы, различными интеллектуальными нарушениями. В настоящее время для обозначения этих групп детей используется термин «дети с ограниченными возможностями здоровья». Специальная психология решает ряд задач, главными из которых являются следующие: определение возможностей обучения детей с нарушениями развития, специальных образовательных условий, разработка методов изучения различных категорий этих детей.

Вместе с тем необходимо учитывать, что дети и подростки с нарушениями развития при определенных условиях могут становиться объектом изучения патопсихолога, например, при проведении судебно-психиатрической или воинской экспертизы подростка с легкой умственной отсталостью, при обследовании ребенка, нуждающегося в дифференцированной диагностике между детской шизофренией и синдромом раннего детского аутизма, при стационировании ученика специальной школы в связи с нарушениями поведения.

Следует отметить, что иногда патопсихологу в его практической деятельности приходится решать задачи, традиционно относящиеся к компетенции психолога, работающего в специальном образовании, например, давать оценку обучаемости ребенка при установлении или снятии диагноза «умственная отсталость».

Прикладное значение патопсихологии трудно переоценить. Практические задачи, стоящие перед патопсихологом, ориентированы на решение ряда вопросов психиатрической практики.

Одна из важнейших задач практической патопсихологии — получение дополнительных данных о психическом состоянии больного: состоянии его познавательной деятельности, эмоциональнонолевой сферы и личности в целом. Эти данные необходимы врачу при решении вопроса о диагнозе заболевания. Специальное экспериментально-психологическое исследование помогает выявить многие признаки психических нарушений, определить их структуру и взаимосвязь. Устанавливая структуру нарушенной познавательной деятельности и личности, патопсихологическое исследование дает в руки клинициста дополнительные диагностические данные.

Другой важной задачей, которую решает патопсихолог, является проведение экспериментально-психологического исследования с целью психиатрической экспертизы (трудовая, воинская, судебная). В ходе подобного экспертного исследования психолог может решать задачу либо установления структуры нарушений и их соотношения с сохранными сторонами психической деятельности, либо дифференциальной диагностики. Сложность такого исследования для психолога заключается в том, что больной заинтересован в результатах исследования, а поэтому он может преуменьшать выраженность болезненных нарушений (диссимуляция), усиливать тяжесть имеющихся нарушений (аггравация) или даже симулировать болезненные проявления психики, для того чтобы избежать ответственности или получить инвалидность.

Еще одной сложной практической задачей патопсихолога становится исследование измененной психической деятельности под влиянием терапии. В этих случаях неоднократное исследование больного однотипным набором методик позволяет установить динамику изменений психики под влиянием лечения и таким образом продемонстрировать его эффективность.

В последнее десятилетие патопсихология стала все шире применяться для решения еще двух задач.

Во-первых, это участие психолога в реабилитационных мероприятиях, во время которых особое внимание уделяется выявлению сохранных сторон психики и личности больного, а также изучению его социального окружения, характера отношений в социальной среде, трудовых или учебных установок. Цель подобного исследования — разработка рекомендаций, способствующих трудовой и социальной реабилитации больного.

Во-вторых, самостоятельной задачей психолога в психиатрической клинике становится его участие в системе психотерапевтических мероприятий. К сожалению, вопрос о месте психолога в психотерапии еще недостаточно регламентирован нормативными документами.

Патопсихология как самостоятельная отрасль психологической науки начала формироваться в начале XX в. В литературе тех лет она обозначается как «патологическая психология» (В. М. Бехтерев, 1907). Именно в работах В. М. Бехтерева содержались наиболее четкие представления о предмете и задачах патопсихологии на начальных этапах ее становления: «…изучение ненормальных проявлений психической сферы, поскольку они освещают задачи психологии нормальных лиц».¹ В организованном В. М. Бехтеревым Психоневрологическом институте читались курсы общей психопатологии и патологической психологии. Таким образом, уже на заре становления патопсихологии она не отождествлялась с психопатологией.

Для отечественной патопсихологии с самых ее истоков характерны прочные естественнонаучные традиции. На формирование ее принципов и методов большое влияние оказал И. М. Сеченов и его работа «Рефлексы головного мозга» (1863). И. М. Сеченов придавал большое значение сближению психологии и психиатрии и указывал на своевременность разработки «медицинской психологии». Преемником И. М. Сеченова на этом пути стал В. М. Бехтерев, который и является основоположником патопсихологического направления в отечественной психологической науке. Представителями школы В. М. Бехтерева были разработаны многие методики экспериментально-психологического исследования душевнобольных, которые до настоящего времени широко используются патопсихологами, сформулированы основные принципы патопсихологического исследования: использование комплекса методик, качественный анализ расстройств психики, личностный подход, соотнесение результатов изучения больных с данными о здоровых лицах соответствующего пола, возраста, культурного уровня. В работах бехтеревской школы накоплен богатый материал о расстройствах психических процессов.

Большой вклад в развитие методологии патопсихологии внес А. Ф. Лазурский. В клинику был внедрен разработанный им для нужд педагогической психологии естественный эксперимент. Он применялся при организации досуга больных, их занятий и трудовой деятельности.

Значительным этапом в развитии патопсихологии стала работа Г. И. Россолимо «Психологические профили. Метод количественного исследования психологических процессов в нормальном и патологическом состояниях» (1910), получившая широкую известность в России и за рубежом. Это была одна из первых попыток тестовых исследований: предлагалась система обследования психических процессов и оценки их по 10-балльной шкале. Это был еще один шаг по превращению патопсихологии в точную науку, хотя в дальнейшем предложенный подход оказался недостаточно состоятельным для решения задач патопсихологического исследования.

На дальнейшее развитие патопсихологии большое влияние оказали идеи Л. С. Выготского о прижизненном формировании психики ребенка путем присвоения культурно-исторического опыта в процессе общения, обучения и воспитания, а также теория динамической локализации высших психических функций в коре головного мозга, сформулированная А. Р. Лурия, теория деятельности А. Н. Леонтьева и теория отношений В. Н. Мясищева.

Современная отечественная психология базируется на признании общественно-исторического происхождения психики. Сложные психические процессы — высшие психические функции (ВПФ) — являются продуктом исторического развития и имеют сложное психофизиологическое строение. Это характерно не только для высших психических функций человека, но и для элементарных, таких, как тональный слух, фонематический слух и другие, которые имеют социальную природу. Психические функции человека формируются прижизненно путем усвоения общечеловеческого опыта. Следует подчеркнуть, что усвоение социального опыта, приводящее к возникновению сложных форм психической деятельности, нельзя рассматривать как процесс овладения готовым содержанием. Развитие психических функций проходит ряд этапов, после чего они становятся сложными психическими процессами. Все сложные формы психической деятельности (произвольное внимание, логическая память, отвлеченное мышление и др.) имеют опосредованное строение, в котором главная роль принадлежит речи. Слово может замещать предметы и явления при их отсутствии, опосредуя тем самым протекание любого психического процесса и становясь одним из звеньев его структуры. Речь переводит строение и осуществление высших психических функций на новый, более высокий уровень.

Таким образом, высшие психические функции рассматриваются современной отечественной психологией как развернутые формы предметной деятельности, возникающие на основе элементарных сенсорных и моторных процессов, которые затем свертываются, интериоризируются, превращаясь в умственные действия. В формировании высших психических функций решающая роль принадлежит речи, благодаря которой они становятся осознанными и произвольными.

Наиболее адекватно объясняет психофизиологические механизмы высших психических функций концепция П. К. Анохина о функциональных системах.

А.Р. Лурия писал, что функциональные системы «не появляются в готовом виде к рождению ребенка… но формируются в процессе общения и предметной деятельности ребенка… и являются материальным субстратом психических функций»².

Функциональная система — это динамическое образование, интегрирующее значительное число анатомических и физиологических образований, часто расположенных в различных частях нервной системы, однако объединенных для выполнения одной задачи.

Отечественные психологи (А. Р. Лурия, А. Н. Леонтьев) неоднократно подчеркивали, что материальным субстратом высших психических функций являются не отдельные участки или центры коры головного мозга, а функциональные системы совместно работающих корковых зон. Эти функциональные системы формируются в процессе жизнедеятельности ребенка, постепенно приобретая характер сложных, прочных межфункциональных связей. Такое понимание высших психических функций коренным образом изменило представление о сущности развития человеческой психики. Психические процессы и свойства личности не являются результатом созревания отдельных зон или участков мозга. Они складываются в онтогенезе и зависят от образа жизни ребенка. Данные теоретические положения диктуют определенный взгляд на соотношение распада и развития психики. Б. В. Зейгарник уделила большое внимание этой проблеме в своих трудах «Патопсихология» (1986) и «Очерки по психологии аномального развития личности» (1980).

До появления работ Б. В. Зейгарник в психиатрии и психологии было распространено мнение о том, что при некоторых психических и невротических заболеваниях поведение человека начинает соответствовать более низкому уровню, отражающему определенный этап в детском развитии. Исходя из концепции перехода психики душевнобольных на более низкий в онтогенетическом отношении уровень, многие исследователи пытались найти соответствие между особенностями распада психики и определенным этапом детства. Так, еще Э. Кречмер сближал мышление больных шизофренией с мышлением подростков. В 1966 г. на XVIII Международном конгрессе психологов швейцарский ученый Ж. де Ажуриагерра отстаивал точку зрения о послойном распаде психики от ее высших форм к низшим.

Эти выводы были сделаны на основе следующих наблюдений:

во-первых, при некоторых заболеваниях психики больные утрачивают возможность выполнять сложные виды деятельности, но сохраняют простые навыки и умения;

во-вторых, некоторые формы нарушений мыслительной деятельности и поведения больных напоминают мышление и поведение детей на определенных этапах их развития.

Однако углубленный анализ этих наблюдений показал, что при нервных и психических заболеваниях не всегда распадаются высшие функции. А. Р. Лурия указывал, что часто в основе болезни лежат нарушения элементарных сенсомоторных актов.

Данные С. Я. Рубинштейн, Б. В. Зейгарник, А. Р. Лурия о структуре нарушений чтения, письма, мышления у больных с сосудистой патологией, болезнью Альцгеймера, последствиями травмы головного мозга позволили обосновать другую точку зрения.

Психическая болезнь протекает по биологическим закономерностям, которые не могут повторять закономерности развития. Даже в тех случаях, когда болезнь поражает наиболее молодые, специфически человеческие отделы мозга, психика больного человека не приобретает структуры психики ребенка на ранней ступени его развития. Тот факт, что больной не может думать и рассуждать на высоком уровне, указывает на утрату сложных форм поведения и познания, но не означает возврата к этапу детства.

Распад психики не является негативом ее развития. Разные виды патологии приводят к качественно различным картинам распада (Б. В. Зейгарник).

Важнейшие идеи Л. С. Выготского были развиты в трудах А. Н. Леонтьева, который основное внимание уделил разработке проблемы деятельности. Он сформулировал следующий основной принцип: внутренняя психическая деятельность возникает в процессе интериоризации внешней практической деятельности и имеет такое же строение, как практическая деятельность. Таким образом, изучая практическую деятельность, мы узнаем закономерности психической деятельности. Данное положение сыграло огромную роль в разработке методологии патопсихологии. Б. В. Зейгарник неоднократно указывала, что понять закономерности нарушений психической деятельности можно, лишь изучая практическую деятельность больного, а корректировать нарушения психической деятельности — управляя организацией практической деятельности.

Деятельность представляет собой форму активности, направленную либо на преобразование окружающего мира (практическая деятельность), либо на формирование его субъективного образа (психическая деятельность).

Эта активность побуждается потребностью, которая не осознается, не переживается субъектом как таковая, а представлена ему как переживание дискомфорта, неудовлетворенности, напряжения и проявляется в поисковой активности. В ходе поисков происходит встреча потребности с предметом, способным ее удовлетворить. С этого момента потребность становится мотивом, который может осознаваться или не осознаваться. Следует подчеркнуть, что для человека характерно многообразие потребностей, среди которых большое место занимают духовные, социальные. Уже в дошкольном возрасте устанавливается иерархия мотивов, возникает возможность действовать в соответствии с социальными мотивами.

С появлением мотива начинает осуществляться деятельность. А. Н. Леонтьев рассматривает ее как совокупность действий, которые вызываются мотивом. Действие — это процесс, направленный на достижение цели. Цель же представляет собой осознаваемый образ желаемого результата деятельности. Действие — главная структурная единица деятельности. Оно осуществляется на основе определенных способов, соотносимых с конкретной ситуацией (операцией).

Такую структуру имеет и внешняя, и внутренняя деятельность, но форма выполнения действий различна: в практической деятельности участвуют реальные предметы, а в психической — образы предметов.

Еще одной теорией, сыгравшей большую роль в развитии патопсихологии, является теория отношений В. Н. Мясищева, согласно которой личность человека — это система его взаимоотношений с окружающим миром. Эти сложнейшие отношения выражаются в его психической деятельности. Отношения человека в развитом виде представляют собой систему индивидуальных, избирательных, осознанных связей личности с различными сторонами объективной действительности.

Психическая болезнь изменяет и разрушает сложившуюся систему отношений, а нарушения в системе отношений личности, в свою очередь, могут привести к болезни. Именно через такие противоречивые отношения В. Н. Мясищев рассматривал неврозы.