Предложение как коммуникативная единица языка

Как уже было определено во введении, характеристика состава и строения предложений с точки зрения конструк­тивных связей образующих их словесных форм, их грамма­тического (конструктивно-синтаксического) членения и ти­пологии тех общих моделей (схем, образцов) синтаксических конструкций, в рамках которых они складываются, не исчерпывает всего того, чем обладает предложение в дей­ствительности, и, собственно, никак не раскрывает его ком­муникативной сущности.

Предложение есть единица коммуникации, и в качестве таковой оно обнаруживает в своей семантике и структурном строении целый ряд специфических признаков, которые должны быть раскрыты и рассмотрены особо.

Обычно к числу специфических признаков предложения относят предикативность и интонацию сообщения.

По этому поводу следует прежде всего сказать, что соот­ветствующие величины не соотносительны.

Если под предикативностью понимают «совокупность таких грамматических категорий, которые определяют и ус­танавливают природу предложения как грамматически организованной единицы речевого общения, выражающей .отношение говорящего к действительности и воплощающей в себе относительно законченную мысль», то здесь имеется в виду нечто такое, что касается и внешней (формальной) и внутренней (семантико-функциональной) стороны структуры предложения. Между тем несомненно, что интонация пред­ставляет только ее внешнюю сторону и сама по себе, вне словесного содержания, собственно, ничего не выражает.

Далее нужно сказать, что понятие предикативности в нашей лингвистической науке является настолько туманным и противоречивым, что пользоваться им без оговорок прак­тически вообще невозможно.

По нашему мнению, предикативность есть свойство сообщения (кстати, именно таково первоначальное значение термина, восходящее к лат. predicare — высказывать, заявлять, сообщать), и этим свойством обладает все предло­жение в целом, а не отдельные компоненты его лексико-грамматического состава, хотя бы и наиболее важные в иерархии устанавливаемых связей, как, например, грамма­тическое сказуемое.

Любое предложение выражает не просто мысль, а сообщаемую мысль. Как раз поэтому оно богаче по своему содержанию и внешнему оформлению, нежели та или иная синтаксическая конструкция.

Синтаксическая конструкция представляет, так сказать, только фундамент того здания, которое должно быть еще достроено, чтобы стать в полном смысле слова предложением, т. е. коммуникативной единицей языка.

Существенными моментами такой достройки и являются: 1) модификация предложений по общей цели (или виду) выражаемого в них сообщения и 2) установление особого соотношения между компонентами их состава, известнее под названием актуального членения предложения.

На первом из этих моментов мы остановимся здесь лишь в самых общих чертах, однако не потому, что он менее ва­жен, а потому только, что о нем достаточно хорошо известно читателям из имеющейся литературы, и главное внима­ние сосредоточим на втором, представляющем, на наш взгляд, специфический интерес для пониманий сущности и структуры предложения.

Распопов И. П., Ломов А. М. Основы русской грамматики: Морфология и синтаксис. Воронеж, 1984.

С. 174–177.

§ 4. Учение о предложении в его современном понимании различает два аспекта синтаксической структуры предложе­ния: конструктивный (в иной терминологии — номи­нативный) и коммуникативный.

К конструктивному (номинативному) аспекту относятся те специфические содержательные и структурные свойства предложения, благодаря которым оно приобретает способ­ность называть (именовать) определенную ситуацию, рассмат­риваемую под различными углами зрения (о ней сообщают; о ней спрашивают, выясняя какие-то детали; ее хотят видеть реализованной и т. д.).

Вообще говоря, число ситуаций бесконечно. Но язык ос­ваивает бесконечное путем сведения его к конечному. В част­ности, бесчисленное множество реальных ситуаций, с кото­рыми сталкивались или когда-нибудь могут столкнуться гово­рящие, сводится к конечному набору языковых (т. е. типизи­рованных языком) ситуаций.

Например, в предложениях Ребенок спит, Девочка игра­ет на пианино, Мы приближаем будущее своим трудом вос­произведена одна и та же языковая ситуация «Языковой пред­мет производит действие». Благодаря этому все перечислен­ные предложения противопоставлены предложениям В лесу холодно, Мне здесь удобно, С ним нам всегда весело, передающим ситуацию «Языковой признак существует независимо от своего производителя».

Но назначение предложения состоит отнюдь не в типиза­ции реальных ситуаций. Относя ту или иную реальную ситуа­цию к определенному языковому типу, говорящий тут же кон­кретизирует ее, с тем чтобы слушающий мог «опознать» ее. Это достигается путем ввода дополнительных сведений о дру­гих «участниках» ситуации, их свойствах и качествах и т. д. Отсюда с необходимостью вытекает: для того чтобы изучить предложение в плане номинативных свойств, его надо оха­рактеризовать по составу входящих в него слов и словосоче­таний с точки зрения устанавливаемых между ними связей и отношений, о чем уже говорилось выше.

К коммуникативному аспекту относятся те специфичес­кие содержательные и структурные свойства предложения, благодаря которым оно приобретает способность выражать определенное целенаправленное сообщение. В русском язы­ке эта способность обеспечивается главным образом с по­мощью порядка слов и интонации (ср., например, различаю­щиеся в указанном аспекте, хотя и тождественные по номи­нативному значению, предложения: Сегодня мы пойдем в те­атр и Мы пойдем сегодня в театр?; Вечером началась гроза и Гроза началась вечером и т. д.).

§ 5. Предложение можно рассматривать не только как самостоятельную синтаксическую единицу, но и как строи­тельный материал для построения связной речи. Надо, одна­ко, иметь в виду, что синтаксическая организация связной речи, включающей ряд относительно самостоятельных пред­ложений, принципиально отличается от структурной организации предложения на основе используемых в его составе слов и словосочетаний. Если при построении предложения из слов и словосочетаний образуется структурно цельная единица, на­деленная особым качеством, которым слова и словосочетания сами по себе не обладают, то построение связной речи сво­дится к установлению определенных семантико-синтаксических отношений между входящими в ее состав предложениями. При этом собственный состав используемых в связной речи предложений может так или иначе изменяться (в условиях «соседства» с другими предложениями он может быть, напри­мер, неполным). Однако в любом случае связная речь будет представлять собой лишь некоторую сумму, составленную из простых предложений в их соотношении друг с другом, и ни­чего больше (она, конечно, также характеризуется извест­ной цельностью, но не структурной, в собственно лингвисти­ческом смысле этого термина, а содержательно-композици­онной).

Отсюда следует, что изучение законов построения связ­ной речи, действующих за пределами отдельных предложе­ний, менее существенно, чем изучение законов и правил по­строения самих предложений. Поэтому оно может быть включено в синтаксис только в качестве дополнения к учению о предложении.

С. 192–201.

§ 19. Понятие предложения является центральным поня­тием синтаксиса. Вместе с тем это одно из наиболее слож­ных и во многом спорных лингвистических понятий.

В большинстве современных учебных пособий и научных трудов по синтаксису русского языка предложение определя­ется как «грамматически оформленная по законам данного языка целостная единица речи, являющаяся главным средст­вом формирования, выражения и сообщения мысли» (В. В. Виноградов). Но это определение носит слишком общий ха­рактер, указывая лишь на первостепенную значимость пред­ложения среди всех лингвистических единиц (поскольку все они так или иначе участвуют «в формировании, выражении и сообщении мысли»), а также на его «целостность» и «грам­матическую оформленность» (последнее, однако, в одинако­вой мере относится и к таким единицам, как слово и слово­сочетание). Соответствующие указания, конечно, необходимы. Однако более важно выявить и раскрыть те существен­ные и специфические признаки предложения, которые позво­ляют ему быть «главным средством формирования, выраже­ния и сообщения мысли».

§ 20. Обычно в поисках существенных и специфических признаков предложения обращаются непосредственно к его конструктивному (лексико-грамматическому) составу, пы­таясь найти в нем такие словесные формы (или их сочета­ния), наличие которых само по себе служило бы достаточным свидетельством того, что перед нами именно предложение.

<…>

Будучи основным «носителем ска­зуемости», глагол уже сам по себе может составить предло­жение (Иди! Читай!). С другой стороны, именно присоедине­ние глагола взвесил (или отослал, или перевез, или потерял и т. п.) к таким, например, синтаксически организованным словесным рядам, как белую бумагу, белую мелованную бу­магу, белую мелованную бумагу первого сорта и т. д. придает им смысл целого предложения (тогда как без глагола они были бы лишены этого смысла). Аналогичную роль играют при построении предложения все остальные, включенные в разряд «сказуемостных», словесные формы, которые, кстати, также в той или иной степени оказываются «оглаголенными» (в частности, непосредственно или через посредство связки приобретают значения специфически глагольных категорий наклонения и времени).

В качестве особого средства выражения сказуемости А. М. Пешковский рассматривал интонацию, отмечая, что при со­ответствующем интонировании любое слово, в том числе не специализированное относительно своих сказуемостных свойств, может (одно или в сочетании с другими словами) стать предложением (как в широко известном стихотворении А. Фета: Шепот, робкое дыханье, трели соловья, серебро и колыханье сонного ручья...). Однако этот способ он считал неграмматическим (неформальным) и настаивал на том, что предложение как факт синтаксиса должно определяться ис­ключительно по составу входящих в него словесных форм.

§ 21. Учение А. М. Пешковского о сказуемости по су­ществу, хотя и в несколько преобразованном виде, который придал ему В. В. Виноградов, принято большинством совре­менных отечественных лингвистов, ограничивающих поиски существенных и специфических признаков предложения его лексико-грамматическим составом.

Преобразование этого учения коснулось прежде всего терминологии. Так, вместо термина «сказуемость» В. В. Ви­ноградов закрепил в научном обиходе латинский термин «предикативность» (от predicare «высказывать, сообщать»). При этом Он попытался освободить соответствующее понятие от «психологизма» и «чрезмерного морфологизма», свойствен­ных А. М. Пешковскому. По В. В. Виноградову, «значение и назначение общей категории .предикативности, формирующей предложение, заключается в отнесении содержания предло­жения к действительности». Такое «отнесение» обеспечива­ют «подводимые под общее понятие предикативности» особые синтаксические категории модальности (наклонения), време­ни и лица, «базирующиеся на морфологических категориях, но далеко выходящие за их пределы».

Таким образом, для В. В. Виноградова предикативность есть не что иное, как комплекс (совокупность) именно тех грамматических категорий, которые опять-таки, по его собст­венному признанию, «непосредственно, наглядно, морфологи­чески» выражены в глагольных формах или «базируются» на них, хотя и «далеко выходят за их пределы» (последнее, од­нако, не конкретизировано и не разъяснено В. В. Виноградо­вым с необходимой точностью).

В настоящее время термин предикативность использует­ся в нескольких значениях, так или иначе связанных с уста­новлением лингвистического статуса предложения. Под пре­дикативностью понимают либо, как у В. В. Виноградова, со­вокупность синтаксических категорий наклонения, времени и лица (или только наклонения и времени — Н. Ю. Шведо­ва), либо «взаимонаправленное связывание предмета и признака» (В. Г. Адмони), либо просто «приспособленность» ря­да словесных форм или их сочетаний к функционированию в качестве предложения, характеризуемого как «законченная,, отдельная часть текста, грамматически и интонационно неза­висимая от смежных... частей такого текста» (Д. Н. Шме­лев). Но во всех этих случаях имеют в виду возможность и-достаточность квалификации разнообразных по своему лексико-грамматическому составу предложений с опорой на сам этот состав, входящие в него словесные формы, их связи к соотношения друг с другом и т. п., рассматривая предложе­ние преимущественно (или даже исключительно) в так на­зываемом конструктивно-синтаксическом аспекте его струк­туры.

§ 22. Не подлежит сомнению, что выяснение того, из ка­ких словесных форм и в какой их связи может быть «со­ставлено» предложение, какие из этих форм сами по себе способны составить предложение или играют в этом плане наиболее значительную роль, определяя конструктивный «об­лик» того или иного предложения в целом, представляет пер­востепенный интерес при описании синтаксического строя языка. Но все-таки существенные и специфические признаки предложения как единицы речевой коммуникации, наделен­ной особым «сообщительным» смыслом, в полной мере рас­крываются лишь при условии, если мы, не ограничиваясь рас­смотрением лексико-грамматического состава предложения в указанном конструктивно-синтаксическом аспекте, обратим­ся к другому аспекту его структуры — коммуникативно-син­таксическому.

Выше уже отмечалось (см. § 1 и 4), что любое предло­жение содержит в себе нечто большее, нежели представляю­щая его словесная форма или комбинация словесных форм, хотя бы и специально предназначенная для того, чтобы на ее основе было построено предложение (как, например, преди­кативное сочетание именительного падежа субстантива с личным глаголом). Это «нечто большее» относится к целевому назначению, модальному качеству и коммуникативной перспективе выражаемого предложением сообщения. Назван­ные категории в их специфическом оформлении, частично опи­рающемся на морфологические формы определенных компо­нентов предложения, но главным образом использующем ли­нейные и ритмомелодические средства языка (порядок слов и интонацию), и составляют коммуникативно-синтаксический аспект структуры предложения, и именно они, будучи собственно «предложенческими» категориями, так сказать, дают предложению выход в жизнь.

§23. К а те го р и я целевого назначения. Общепризнано, что любое предложение характеризуется тем или. иным целевым назначением. Обслуживая в качестве осмысленного высказывания акт речевого общения (речевого взаи­модействия говорящего и собеседника), предложение может строиться говорящим либо с целью передать собеседнику не­которую содержательную информацию, либо с целью полу­чить от собеседника какую-то неизвестную говорящему часть содержательной информации. На этой основе выделяются и противопоставляются друг другу два типа (или класса) пред­ложений: повествовательные и вопроситель­ные предложения.

Формальное различие повествовательных и вопроситель­ных предложений в современном русском языке нередко вы­ражается только интонационными средствами, например: Они были сегодня в театре? — Они были сегодня в театре; Брат читал эту книгу? — Брат читал эту книгу; Ему нужно немедленно сходить к врачу? — Ему нужно немедленно схо­дить к врачу. Здесь, как видим, противопоставляемые друг другу предложения характеризуются абсолютным тождест­вом своего лексического состава и конструктивного строения и различаются лишь интонационным оформлением.

В других случаях различие этих предложений касается также их лексико-грамматического состава и отчасти словопорядка. Ср.: Где они были сегодня? — Они были сегодня в театре; Что он там увидел? — Он увидел там много ин­тересного; С кем встречается ваш брат? — Мой брат встре­чается со своими друзьями. Ср. также: Читал ли брат эту книгу? — Брат читал эту книгу; Неужели он не знает об этом?—Он не знает об этом; Разве мы больше не встретимся"?—Мы больше не встретимся. В приведенных при­мерах вопросительные предложения отличаются от соответст­вующих повествовательных наличием в их составе специальных лексико-грамматических элементов (вопросительных местои­менных слов и частиц). Но конструктивное строение тех и дру­гих остается тождественным.

Нередко (например, в школьных и вузовских учебных по­собиях) в один классификационный ряд с повествовательны­ми и вопросительными предложениями ставятся побудитель­ные предложения (Прочитай эту книгу; Пусть брат прочи­тает эту книгу и т. п.). Однако побудительные предложения по своему целевому назначению, поскольку с их помощью пе­редается некоторая содержательная информация, входят по существу в состав повествовательных предложений, выде­ляясь среди них лишь особым модальным качеством (в част­ности, тем, что содержащаяся в них информация рассчитана на ответную реакцию собеседника).

Вполне очевидно, что в один классификационный ряд с повествовательными и вопросительными предложениями не­правомерно ставить восклицательные предложения (как это делалось, например, в старых школьных учебниках).

Выделение восклицательных предложений основывается на дополнительной эмоциональной окраске, которую в одинако­вой мере могут приобретать как повествовательные, так и вопросительные предложения (ср.: Мы идем сегодня в театр. — Мы идем сегодня в театр!; Неужели мы идем сегодня в те­атр? — Неужели мы идем сегодня в театр?!).

§ 24. Категория модального качества. Мо­дальное качество предложения -складывается из ряда призна­ков, раскрывающих отношение сообщаемого к действитель­ности, а также отношение к сообщаемому говорящего (в его речевом взаимодействии с собеседником).

Эти признаки в их бинарном противопоставлении друг другу таковы.

I. 1. В предложении может быть выражена либо реаль­ность, либо потенциальность (возможность, желательность,, необходимость и т. п.) осуществления сообщаемого.

В первом случае говорящий своим сообщением утверж­дает (или отрицает) какой-то факт, который имел, имеет или будет иметь место в действительности, не проявляя при этом собственного волеизъявления, во втором случае наиболее су­щественным в сообщении, напротив, оказывается собственное (субъективное) волеизъявление говорящего.

Отмеченное противопоставление касается, в частности, повествовательных предложений, которые соответственно мо­гут быть подразделены на два класса: объективно-по­вествовательные и субъективно-повествовательные. Формальное различие этих предложений в со­временном русском языке связано прежде всего с использованием в их составе различных форм наклонения (изъяви­тельного, с одной стороны, и повелительного или сослагатель­ного— с другой). Ср., например: Я читал (читаю, прочитаю) эту книгу; Ты читал (читаешь, прочитаешь) эту книгу; Он читал (читает, прочитает) эту книгу. — Ты прочитай эту кни­гу; Пусть он прочитает эту книгу; Я (ты, он) прочитал бы эту книгу.

2. В тех случаях, когда мы имеем дело с субъективно-повествовательными предложениями, выражающими воле­изъявление говорящего, это последнее может быть либо не-адресованным, либо адресованным другому лицу.

Противопоставление по признаку неадресованности/адресованности волеизъявления творящего дифференцирует п о желательные (оптативные) и побудительные (им­перативные) предложения. Формальное различие пожелательных и побудительных предложений связано также с исполь­зованием в их составе различных форм наклонения, но при: обязательном взаимодействии этих форм с формами лица. Так, 1-е лицо сослагательного наклонения используется толь­ко в составе пожелательных предложений, а 2-е лицо повелительного и сослагательного наклонений — только в со­ставе побудительных предложений. Ср.: Я прочитал бы эту книгу. — Ты прочитай эту книгу; Ты. прочитал бы эту книгу. При использовании в предложении частицы пусть и глагола 3-го лица изъявительного наклонения предложение получает либо побудительное (императивное), либо пожелательное (оптативное) значение в зависимости от того, име­ется ли в виду (в реальном смысле) действие определенно­го лица или какое-то явление, событие и т. п. Ср.: Пусть он прочитает эту книгу. — Пусть сильнее грянет буря! Что ка­сается формы 3-го лица сослагательного наклонения, то она сама по себе не является достаточным показателем соответ­ствующего модального значения предложения (например, предложение Прочитал бы он эту книгу может означать ли­бо «Я хочу, чтобы он прочитал эту книгу», либо «Я хочу и прошу, чтобы он прочитал эту книгу»).

3. В тех случаях, когда мы имеем дело с побудительны­ми предложениями, выражаемое ими волеизъявление может быть адресованным либо второму лицу, либо через его по­средство третьему лицу.

Противопоставление, связанное с характером адресован­ное волеизъявления, подразделяет побудительные (импера­тивные) предложения на прямо-побудительные и кос­венно-побудительные. Формальное различие этих предложений обеспечивается в современном русском языке исключительно соотношением форм 2-го лица повелительно­го (или сослагательного) наклонения и сочетания частицы пусть с глаголом 3-го лица изъявительного наклонения (или 3-го лица сослагательного наклонения). Ср.: Ты прочитай эту книгу (Прочитал бы ты эту книгу). — Пусть он прочитает эту книгу (Прочитал бы он эту книгу).

II. Реальность (или потенциальность) осуществления со­общаемого может либо утверждаться, либо отрицаться гово­рящим. В соответствии с этим как объективно-повествова­тельные, так и субъективно-повествовательные предложения (всех разновидностей) подразделяются на утвердитель­ные и отрицательные, формальное различие которых связано в современном русском языке с использованием в их составе отрицательной частицы не: Я читал эту книгу. — Я не читал этой книги; Ты прочитай эту книгу. — Ты не чи­тай этой книги.

III. Утверждение (или отрицание) реальности (или по­тенциальности) осуществления сообщаемого может быть вы­ражено говорящим либо некатегорически, либо категорически.

Значения некатегоричности/категоричности утверждения (или отрицания) сигнализируются в современном русском языке с помощью модальных слов и частиц различных разря­дов: с одной стороны, таких, как вероятно, возможно, кажет­ся и т. п., и, с другой стороны, таких, как конечно, несом­ненно, разумеется .и т. п. Причем эти значения, представляю­щие собой дополнительную модальную оценку сообщаемого с точки зрения говорящего, могут быть либо выражены, ли­бо не выражены в предложении. Поэтому наряду с предло­жениями, противопоставляемыми друг другу по линии ука­занных отношений (Он, вероятно, читал эту книгу. — Он, несомненно, читал эту книгу), выступают предложения, ли­шенные соответствующей модальной характеристики (Он читал эту книгу).

Определенные особенности по сравнению с повествова­тельными предложениями имеют со стороны своего модаль­ного качества вопросительные предложения, которые в этом плане могут быть подразделены на собственно-вопроситель­ные, удостоверительно-вопросительные и предположительно-вопросительные (более подробно об этом см. в разделе о во­просительных предложениях).

§25. Категория коммуникативной перспек­тивы. Под коммуникативной перспективой следует понимать развертывание высказываемого в предложении сообщения в определенной последовательности в соответствии с тем, о чем и что именно данным предложением сообщается.

Коммуникативная перспектива раскрывается в особом, так называемом актуальном членении предложения (термин чешского лингвиста В. Матезиуса). В качестве ос­новных компонентов этого членения выступают тема, пред­ставляющая собой исходный пункт в развертывании сообще­ния, и рема — часть высказываемого сообщения, которая его завершает.

Актуальное членение предложения может складываться по-разному. Причем это касается не только предложений с различным лексико-грамматическим составом, но и предло­жений, тождественных по своему лексико-грамматическому составу. Решающую роль в указанном отношении играет то, в какой реальный или речевой контекст включается данное предложение. Так, например, повествовательные предложения Брат написал письмо (ответ на вопрос Что сделал брат?) и Письмо написал брат (ответ на вопрос Кто написал письмо?), будучи тождественными по своему лексико-грамматическому составу, характеризуются различным соотношением компо­нентов актуального членения (в первом из них тема сообщения -— брат, рема — написал письмо, во втором предложении тема сообщения — письмо написал, рема — брат). Высказы­ваемое сообщение развертывается в этих предложениях в раз­ной коммуникативной перспективе благодаря тому, что они ориентированы на разные контексты употребления (в данном случае отвечают на разные вопросы).

Раскрывая коммуникативную перспективу, в которой развертывается высказываемое сообщение, актуальное чле­нение предложения получает определенное структурное оформление. Важнейшими средствами такого оформления яв­ляются в современном русском языке порядок слов и инто­нация. Обычно слово или сочетание слов, обозначающие те­му сообщения, предшествуют словам, обозначающим рему (как в приведенных выше примерах). Однако в некоторых случаях возможен иной порядок слов, но при условии, если слова, обозначающие рему, будут выделены специальным ударением (так, ответ на вопрос Кто написал письмо? может . быть выражен в форме Брат написал письмо).

Любое предложение с необходимостью характеризуется определенной коммуникативной перспективой (иначе оно не могло бы выполнять своего назначения). Следовательно, в любом предложении должно быть выражено определенное соотношение: тема — рема. Но обязательное словесное обо­значение получает в предложении только рема. Что же ка­сается, темы, то она может быть нулевой, в частности, в тех случаях, когда высказываемое сообщение представляет собой констатацию каких-то фактов, действительности, как в приме­рах: Зима; Светает; Идет снег и т. п. На указанном основа­нии по линии коммуникативной перспективы все повествова­тельные предложения подразделяются на тематически детерминированные и тематически недетер­минированные.

Формальное различие тематически детерминированных и тематически недетерминированных предложений может быть связано либо с их лексико-грамматическим составом, либо опять-таки с порядком слов и интонацией. Ср., напри­мер: Зима наступила. — Наступила зима; Поезд' (которого ожидали) пришел. — Пришел поезд; Дождь шел до самого вечера. — До самого вечера шел дождь и т. п.

В зависимости от значения ремы тематически детермини­рованные предложения могут подразделяться также на кон­статирующие, уточняющие, удостоверяющие и т. д. (более подробно об этом будет сказано в разделе о порядке слов).

§ 26. Рассмотренные коммуникативно-синтаксические ка­тегории предложения раскрывают его существенные и специфические признаки. Выявление этих признаков не­обходимо прежде всего для того, чтобы выделить пред­ложение среди других лингвистических единиц и, следовательно, определить (идентифицировать) соответствующий объ­ект изучения. Вполне очевидно, однако, что прежде чем стать единицей, наделенной особыми свойствами, предложение должно быть составлено из определенных словесных форм. Поэтому в дальнейшем (поскольку нам уже известно, что такое предложение) главное внимание будет уделено классификации и квалификации предложений современного русского языка по составу и соотношению входящих в них словесных форм, т. е. конструктивно-синтаксическому аспек­ту их структуры. Но в необходимых случаях мы будем обра­щаться также к коммуникативно-синтаксическому аспекту структуры этих предложений, с которым непосредственно и тесно связаны такие, например, явления, как порядок слов в предложении, осложнение состава предложения так называе­мыми обособленными оборотами и разного рода вставками, использование в речи неполных предложений, выражение во­проса и некоторые другие.