Какие душевные качества проявляет лирический герой В.В. Маяковского

В этом стихотворении?

Лирический герой В.В. Маяковского противопоставлен глумящимся “зевакам”, толпе, которая смеётся над лошадью: «Смеялся Кузнецкий. /Лишь один я /голос свой не вмешивал в вой ему». Удивительные в современном мире чувства проявляются у героя: не просто сочувствие, но способность соединиться со всем живым, боль за всё живое: «И какая-то общая /звериная тоска /плеща вылилась из меня /и расплылась в шелесте». А дальше мы видим не только способность ощутить чужую боль как свою, но и поддержать падающего (вспомним А.С. Пушкина – «и милость к падшим призывал»). Именно в этом видит поэт смысл поэзии: «и стоило жить, /и работать стоило».

А ещё я думаю, что история лошади – это повод рассказать о самом себе, о своей “звериной тоске” и об умении преодолевать ее. Без преувеличения можно сказать, что плачущая лошадь – своеобразный двойник автора: «Деточка,
/все мы немножко лошади, /каждый из нас по-своему лошадь». Измученный поэт так же, как и лошадь, находит силы встать и опять приняться за дело.

Какую роль в приведённом стихотворении играет приём антитезы?

В этом стихотворении автор довольно аскетичен в выборе образных средств, но он не может отказаться от своих излюбленных метафор, с помощью которых в начале текста выстроен следующий образный ряд: улица “ветром опита”, “льдом обута”, потом она “опрокинулась” и “течет по своему”. Здесь тропы имеют функцию “ввода” в авторскую модель действительности. Основной же приём, также любимый автором, – антитеза. Противопоставляются разные образы и детали: упавшая на мостовой лошадь, которая лежит, – и толпа, хохочущая НАД ней; «зеваки», «пришедшие штаны Кузнецким клёшить», – и поэт, который один «не вмешивает» свой голос в общий «вой». Образ лошади в начале стихотворения и в конце тоже создан по принципу антитезы: в начале это грохнувшаяся «кляча», а в финале – «рыжий ребёнок» – «жеребёнок». Противопоставленные образы сливаются в один – «все мы немножко лошади». То есть, единственное, что может помочь в жизни, – это СОстрадание, СОчувствие, СОпереживание и СОдействие.

Сопоставьте стихотворение В.В. Маяковского «Хорошее отношение к лошадям» со стихотворением Н.М. Рубцова «Старый конь», приведённым ниже. Что сближает эти произведения?

На мой взгляд, эти два стихотворения сближает именно «хорошее отношение» – к лошадям, собакам, людям, ко всему миру. Н. Рубцов, так же, как и В. Маяковский, показывает ситуацию, когда именно сочувствие, понимание и ласка делают, казалось бы, невозможное: «И вдруг заржал он молодо…». Рубцов для описания ситуации использует повторы: синтаксические («Звени, звени легонечко, /Мой колокол, трезвонь! /Шагай, шагай тихонечко, /Мой бедный старый конь!»), лексические («звени, звени», «шагай, шагай»), аллитерацию на «Л» (очень «ласковый» звук), созвучия «волоком», «волки», «волок» (создаётся образ страшного и трудного пути). Используются и выразительные возможности морфемики: уменьшительно-ласкательный суффикс -ечк- («легонечко», «тихонечко») помогает выразить отношение героя к «бедному», «старому», «доброму» коню. Если в начале стихотворения есть ощущение тревоги: «лес ночной», «волки есть на волоке», в финале оно уходит: «увидел Вологду /Сквозь заволоку мглы...»

Часть 2

Когда и почему любовь Ивана Васильевича к Вареньке «пошла на убыль»? (По рассказу Л.Н. Толстого «После бала».)

Рассказ «После бала» – одно из поздних произведений Л. Н. Толстого. В этом произведении Л. Н. Толстой вскрывает противоречия жизни и показывает силу переживаний молодого человека, столкнувшегося с суровой реальностью, разрушившей его радужные мечты.

Герой, от имени которого ведется рассказ, – «всеми уважаемый Иван Васильевич», в судьбе которого случай сыграл решающую роль. До переломного события, которое случилось в сороковых годах, Иван Васильевич был «очень веселый и бойкий малый, да еще и богатый», студент провинциального университета, мечтающий поступить на военную службу. Он был молод и вел жизнь, свойственную молодости: учился и веселился, и главное удовольствие его жизни в ту пору составляли вечера и балы.

Герой рассказа, как это обязательно бывает в молодости, был искренне влюблен. Предметом его привязанности была прелестная Варенька Б..., «высокая, стройная, грациозная и величественная» с ласковой, всегда веселой улыбкой». Во время этой «самой сильной любви к ней», в последний день масленицы, Иван Васильевич был на балу у губернского предводителя. Весь вечер он танцевал с Варенькой и «без вина был пьян любовью». Он любовался ее высокой стройной фигурой в белом платье с розовым поясом, видел только «ее сияющее, зарумянившееся, с ямочками лицо и ласковые, милые глаза». Любовь к Вареньке «освободила всю скрытую» в душе молодого человека «способность любви». «Я обнимал в то время весь мир своей любовью, – говорит он. – Я любил и хозяйку..., и ее мужа, и ее гостей, и ее лакеев». К отцу же Вареньки он испытывал в то время «какое-то восторженно-нежное чувство». Это был очень красивый, статный, высокий и свежий старик, «воинский начальник типа старого служаки николаевской выправки», с румяным лицом и той же ласковой радостной улыбкой, как и у дочери. Когда он пригласил Вареньку на танец, все вокруг смотрели на них с восторженным умилением. А сам рассказчик, «обнимая весь мир своей любовью», боялся только одного, «чтобы что-нибудь не испортило» этого счастья.

Но судьбе было угодно, чтобы вся его жизнь переменилась от одной этой ночи, или, скорее, следующего утра, когда он стал свидетелем сцены чудовищного, бесчеловечного по своей жестокости наказания сначала беглого татарина, а потом солдата. Наказания, которым руководил отец его любимой девушки. Это зрелище вызвало духовный кризис героя: «...на сердце была почти физическая, доходившая до тошноты тоска, такая, что я несколько раз останавливался, и мне казалось, что вот-вот меня вырвет всем тем ужасом, который вошел в меня от этого зрелища». Он так и не смог узнать или понять, осмыслить, почему все это «делалось с такой уверенностью и признавалось всеми необходимым... А не узнав, не мог поступить на военную службу, как хотел прежде, и не только не служил в военной, но нигде не служил...».

Любовь героя к Вареньке с того дня также пошла на убыль. «Когда она, как это часто бывало с ней, с улыбкой на лице, задумывалась», Иван Васильевич «сейчас же вспоминал полковника на площади», и ему становилось как-то неловко и неприятно, он стал все реже и реже с нею видеться. И любовь так и сошла на нет. Почему такая реакция? Ведь не Варенька же била по лицу солдата своей прекрасной ручкой.

Рассказ, большая часть которого посвящена изображению бала, не случайно называется «После бала». В центре произведения — событие, сыгравшее решающую роль в судьбе Ивана Васильевича. Толстой очень точно выстроил композицию рассказа на контрасте двух эпизодов: бала у губернского предводителя и наказания солдата. Противопоставленные друг другу, эти эпизоды на самом деле органически связаны, так как развивают единую художественную идею. Мы можем легко представить себе, что без сцены истязания солдата картина бала, с его грациозностью, красивыми и быстрыми па, восторженными чувствами и нежными бело-розовыми красками, потеряла бы всякий смысл. И сцена экзекуции не показалась бы студенту такой ужасной, и отчаяние его не было столь велико, если бы ей не предшествовала сцена мазурки на балу.

Противопоставляя эти сцены, Толстой как бы срывает маску с внешне благополучной и нарядной действительности. И чем более праздничным и роскошным представлял себе окружающий мир молодой человек вначале, тем неожиданнее, трагичнее оказалось его прозрение, показавшее мир с другой стороны.

Герой, сталкиваясь с проявлением зла в мире и абсолютной (по крайней мере, внешней) уверенностью участвующих в нем людей в правильности совершаемых ими действий, понимает, что единственно возможное для него в данной ситуации это устранение от зла. Я не волен изменить мир, победить зло, но я и только я волен согласиться или не согласиться участвовать в этом зле – вот логика рассуждений героя. И Иван Васильевич обдуманно выстраивает свой путь мимо зла, не участвуя в нем и как бы доказывая всей своей жизнью тезис о возможности и первостепенности личного, внутреннего самосовершенствования. В этом и позиция самого Толстого.