N 1. понятие доказательства

Понятие доказательства принадлежит к числу основных, исходных в теории

доказательств и доказательственном праве. Оно лежит в основе решений теорией

и законом таких вопросов, как относимость и допустимость доказательств, круг

и содержание способов обнаружения, закрепления, проверки и оценки их,

процессуальный режим использования отдельных видов доказательств и др.

Содержание, вкладываемое в понятие доказательства, существенно влияет на

установление прав и обязанностей участников уголовного судопроизводства, что

в свою очередь органически связано с реализацией в доказывании

демократических принципов социалистического уголовного процесса.

Следовательно, правильное определение понятия доказательства - необходимое

условие достижения истины, обеспечения законности и обоснованности

принимаемых решений. До сих пор в работах по теории доказательств существует

несколько несовпадающих концепций по вопросу о понятии доказательства. В

настоящем издании сохранена концепци доказательства как единства фактических

данных и процессуального источника этих данных, наиболее точно совпадающая с

определением этого понятия в Основах уголовного судопроизводства Союза ССР и

союзных республик 1958 года. Известны и иные концепции. Первая из них

отождествляла доказательства с фактами объективной реальности (событиями,

явлениями, действиями прошлого, из которых складывалось исследуемое деяние).

Вторая давала два параллельных определения доказательства: как факта

объективной реальности и как источника сведений об этом факте. Первую точку

зрения высказывал, в частности, М. А. Чельцов, который писал: "Факты, из

которых выводится существование доказываемого факта, носят название

доказательственных фактов или доказательств... Доказательствами являются

факты, обстоятельства". О двойственном значении понятия доказательства писал

М. С. Строгович: "Самый термин "доказательство" в уголовном процессе

применяется в двух значениях: доказательство как источник получения

следствием и судом сведений о том или ином факте и доказательство как самый

факт, обстоятельство, из которого следствие и суд делают выводы о других

фактах, подлежащих установлению по данному уголовному делу". Приведенные

определения при всем их различии имели одно общее: фактические данные и их

источники рассматривались изолированно, в отрыве друг от друга; с другой

стороны, в ряде случаев ставился знак равенства между фактической

информацией (сведениями о фактах) и самими фактами. Неверной трактовке

понятия доказательства во многом способствовали мнения, высказанные А. Я.

Вышинским. Он считал, что "судебные доказательства - это обычные факты, те

же происходящие в жизни явления, те же вещи, те же люди, те же действия

людей. Судебными доказательствами они являются лишь постольку, поскольку они

вступают в орбиту судебного процесса, становятся средством для установления

интересующих суд и следствие обстоятельств". Признавая доказательствами не

сведения о фактах (фактические данные), а сами факты реальной

действительности, А. Я. Вышинский, по существу, переносил центр тяжести

доказывания на оценку уголовно-правового значения "вступивших в орбиту

уголовного процесса" фактов, игнорируя то, что следователь и суд имеют дело

со сведениями, с информацией о фактах, достоверность которых им предстоит

проверить, после чего только они могут делать выводы о существовании в

прошлом соответствующего события и дать ему уголовно-правовую оценку.

Вследствие этого основные вопросы процесса судебного доказывания,

составляющие его специфику (что именно служит доказательством существования

факта, каким образом собирать, проверять и оценивать доказательства, как

достичь достоверного знания и т. д. ), по существу, оставались за пределами

теории доказательств. Развивая эту концепцию, А. Я. Вышинский допускал

использование в качестве доказательств "фактов", любым путем "вступивших в

орбиту судебного процесса". Он игнорировал прямые требования закона о

получении фактических данных из установленных законом источников, когда

писал: "Советское процессуальное право... не ставит... здесь никаких

формальных условных границ". Находят ли эти определения опору в

законодательстве, действовавшем до принятия Основ 1958 года? Анализ норм,

определявших понятие доказательства в ранее действовавших УПК союзных

республик, позволяет сделать вывод, что законодатель и ранее не разрывал два

взаимосвязанных элемента понятия доказательства - фактические данные и их

источники. Вместе с тем данные о фактах отнюдь не отождествлялись с самими

фактами, устанавливаемыми в ходе доказывания в качестве промежуточных или

элементов предмета доказывани Законодатель исходил из единого понимания

доказательства как фактических данных, содержащихся в установленном законом

источнике Называя в ст. 58 УПК РСФСР 1923 года доказательствами показания

свидетелей, заключения экспертов и т. д., законодатель имел в виду, что в

них содержатся относящиеся к делу фактические данные. Например, вот. 165 УПК

РСФСР 1923 года говорилось, что "допрос свидетеля начинается предложением

рассказать все ему известное по делу", а в ст. 166: "Свидетель может быть

спрашиваем исключительно о фактах, подлежащих установлению в данном деле, и

о характеристике личности обвиняемого" (разрядка наша. -Авт. ) и т. д.

Правильно по существу решался вопрос о понятии доказательства и в УПК других

союзных республик. В УПК Узбекской ССР в одной статье (ст. 22) указывалось

на фактические данные и их источники. Называя показания свидетелей,

обвиняемых и другие источники доказательствами, законодатель исходил из

того, что в них содержатся фактические данные, относящиеся к делу. Анализ

материалов судебной практики позволяет установить, что и Верховный Суд СССР

в понимании доказательства в уголовном судопроизводстве исходил, несмотря на

неоднородность терминологии, из единства фактических данных и их источников.

В руководящем указании Пленума Верховного Суда СССР "О судебном

приговоре" от 28 июля 1950 г. говорилось, в частности: "При этом должны быть

конкретно указаны доказательства, положенные судом в основу обвинения или

оправдания подсудимого, с приведением мотивов, почему суд принял эти

доказательства. Отвергая те или иные имеющиеся в деле доказательства в

пользу обвинения подсудимого или его оправдания, суд должен в приговоре

указать, почему именно эти доказательства им отвергнуты. Так, при вынесении

обвинительного приговора в последнем должно быть указано, почему судом

отвергнуты объяснения подсудимого в его защиту, а также другие оправдывающие

его доказательства. При вынесении оправдательного приговора должны быть

изложены обстоятельства, опровергающие выводы обвинительного заключения и

указанные в нем доказательства, на которых оно основано" (разрядка наша. -

Авт. ). Таким образом, говоря об объяснениях (показаниях) как о

доказательствах, Верховный Суд имел в виду фактические данные об

обстоятельствах дела, которые содержатся в определенном источнике; наоборот,

говоря об обстоятельствах, Верховный Суд имел в виду обстоятельства,

установленные фактическими данными. Та же мысль проводится в постановлениях

и определениях Верховного Суда СССР по отдельным уголовным делам. Верховный

Суд СССР называл доказательствами только такие показания свидетелей,

обвиняемых, заключения экспертов, вещественные доказательства, протоколы

следственных действий и иные документы, в которых содержатся сведения об

относящихся к делу фактах 4 Подход к понятию доказательства как к единству

процессуальной формы и фактического содержания последовательно проведен и

закреплен в ст. 16 Основ 1958 г. В ней, как и в соответствующих статьях УПК

союзных республик, дано следующее определение доказательств:

"Доказательствами по уголовному делу являются любые фактические данные, на

основе которых в определенном законом порядке органы дознания, следователь и

суд устанавливают наличие или отсутствие общественно опасного деяния,

виновность лица, совершившего это деяние, и иные обстоятельства, имеющие

значение для правильного разрешения дела. Эти данные устанавливаются:

показаниями свидетеля, показаниями потерпевшего, показаниями подозреваемого,

показаниями обвиняемого, заключением эксперта, вещественными

доказательствами, протоколами следственных и судебных действий и иными

документами". Обращает на себя внимание и четкое определение в законе (при

характеристике понятия доказательства) целенаправленности рассматриваемого

понятия: с помощью доказательств должны быть установлены обстоятельства

совершившегося в прошлом событи Факты, с которыми закон связывает

доказательства, образуют две относительно самостоятельные группы. К первой

относятся обстоятельства, составляющие в своей совокупности предмет

доказывания по уголовному делу. Ко второй группе относятся факты, которые не

входят в предмет доказывани Их можно назвать промежуточными,

вспомогательными, побочными и т. п. Они возникли в ходе исследуемого

события, до и после него. Это - группа весьма разнообразных как по своему

характеру, так и по своему происхождению фактов. Общее свойство этих фактов,

позволяющее объединить их в одну группу, состоит в том, что между ними и

обстоятельствами, входящими в предмет доказывания, имеются разнообразные

объективные связи. Знание названных фактов и их связей с обстоятельствами

предмета доказывания позволяет восстановить картину совершенного преступлени

Как уже отмечалось, познание фактов объективной действительности, как

входящих в предмет доказывания, так и образующих группу промежуточных и иных

вспомогательных фактов, может происходить в двух формах - чувственной и

рациональной. Как и при познании любых явлений, познание фактов в уголовном

судопроизводстве представляет собой процесс, в котором отдельные формы

(ступени) познания находятся во взаимосвязи, взаимопроникновении, не

существуют обособленно друг от друга. Каждая форма познания имеет элементы

другой и не может существовать без нее. В частности, чувственное познание

всегда представляет собой единство ощущения и мышлени Сказанное надо иметь в

виду и при решении вопроса о возможностях использования в судебном

доказывании двух форм знаний: непосредственной и опосредствованной.

Следователь, судьи познают событие, совершившееся в прошлом. Поэтому знание

этого события в основном может быть получено посредством информации, которую

несут о нем доказательства. Доказательства становятся промежуточным звеном

между сознанием следователя, судей и познаваемым преступлением. "Доказывание

есть вообще опосредствованное познание".

Возникает вопрос, доступно ли следователю, судье непосредственное

восприятие некоторых фактов, входящих в предмет доказывани Многие авторы на

этот вопрос отвечают отрицательно. Так, М. М. Гродзинский писал: "Наиболее

простым способом установления того или иного факта является непосредственное

его наблюдение. Но в уголовном процессе способ этот исключен. Преступление,

составляющее предмет судебного исследования, представляет собой факт

прошлого по отношению к моменту судебного разбирательства, и, следовательно,

непосредственное наблюдение судом данного события не может иметь места".

Действительно, та система фактов, которая образовывала единое событие

преступления, к моменту производства по делу относится уже к прошлому и

поэтому стала недоступной для непосредственного восприятия следователя,

судей. Событие преступления "распалось" на ряд фактов, из которых одни

перестали существовать (например, нанесение удара, поведение потерпевшего в

момент совершения преступлени и т. п. ), а другие потеряли свои

первоначальные свойства, интересующие следователя и суд. О непосредственном

познании подобного рода фактов можно говорить лишь применительно к их

очевидцам (свидетелям, потерпевшим и др. ), но не к судье, следователю. Но в

событие преступления входят и некоторые другие факты, которые после того,

как преступление совершилось, продолжают в определенных случаях существовать

в неизмененном виде или изменились, но не утратили важных для дела свойств.

Как правильно указывалось в процессуальной литературе, к этой группе можно

отнести: 1) некоторые факты, относящиеся к материальным последствиям

совершенного преступления (обгоревший дом, обезображенное лицо потерпевшего

и др. ); 2) сохранившиеся продукты преступной деятельности (подделанный

документ, изготовленный самогон и др. ); 3) найденные предметы преступного

посягательства (похищенный костюм, часы и др. ); 4) обстановка на месте

совершения преступления; 5) некоторые факты, характеризующие внешность

преступника (черты лица, рост, цвет волос и др. ). Названные факты доступны

непосредственному восприятию следователя, суда, участников процесса потому,

что они существуют в действительности и сохранили к моменту расследования и

рассмотрени дела свои свойства, которые делают их существенными для дела.

Против возможности непосредственного познания отдельных фактов, входящих в

предмет доказывания, возражает М. С. Строгович: "Суд может непосредственно

воспринять различные предметы, сохранившие на себе следы преступления и

преступника, например взломанный запор хранилища, пятна крови на одежде и т.

д., но эти предметы в уголовном деле являются не чем иным, как вещественными

доказательствами, при помощи которых суд устанавливает имеющие значение для

дела факты, так что в этих случаях суд непосредственно воспринимает

доказательства, а не факты, устанавливаемые этими доказательствами". Прежде

всего отметим, что М. С. Строгович без достаточных оснований в этом примере

отождествляет непосредственное познание судом таких различных по своему

характеру фактов, какими являются взломанный запор хранилища и пятна крови

на одежде. Судьи, следователь действительно могут видеть, что запор взломан,

если этот факт доступен непосредственному восприятию в силу своей

очевидности (в других случаях может потребоваться экспертиза). Но судьи не в

состоянии путем непосредственного наблюдения установить, что на одежде

находятся именно пятна крови. Для установления такого факта требуются

доказательства. Таким образом, М. С. Строгович отождествляет факты

объективной реальности со сведениями о них. Не указывая, какие именно факты

(или их свойства) устанавливаются посредством обнаружения тех или иных

предметов, имеющих значение вещественных доказательств, М. С. Строгович

допускает еще одну неточность, ибо возможности непосредственного или

опосредствованного познания зависят как от свойств познаваемого факта, так и

от цели исследовани Познание одного и того же факта может быть

непосредственным или опосредствованным в зависимости от того, какое его

качество, свойство познаетс Тот же взломанный запор хранилища может быть

познан и опосредствованно. Если недостаточно установить, что запор взломан

(мы отметили, что эта сторона факта может быть познана непосредственно), а

необходимо знать, каким орудием он взломан, то следователь, суд могут

установить это, например, заключением эксперта, т. е. опосредствованно.

Непосредственное восприятие следователем, судом обстоятельств события или

отдельных побочных фактов как форма познания может быть допущено и будет

играть определенную роль, если оно происходит при установленных

доказательственным правом условиях, гарантирующих правильное познание.

Такими условиями следует считать формы проведения следственных и судебных

действий и их процессуальное закрепление в соответствующих протоколах,

занимающих затем свое место в доказательственных материалах дела.

Законодатель, в частности, указал, что в протоколах должны излагаться все

действия следователя, а равно все обнаруженное в той последовательности, в

какой производилось следственное действие, в том виде, в каком обнаруженное

наблюдалось в момент осмотра, освидетельствования (ст. 182 УПК РСФСР).

Требование закона о присутствии понятых при производстве ряда следственных

действий объясняется стремлением гарантировать достижение достоверности,

избежать ошибок в непосредственном познании следователя, а также

необходимостью обеспечить правильность закрепления результатов

непосредственного восприяти Понятые, как это видно из анализа

процессуального закона, присутствуют только при таких следственных

действиях, в которых может иметь место непосредственное восприятие

следователем определенных фактов. При производстве указанных выше действий в

судебном заседании понятые не присутствуют, потому что правильность

непосредственного восприятия обеспечивается процессуальным порядком

судебного заседания (коллегиальный состав суда, присутствие других

участников судебного разбирательства). Если возникают сомнения в точности

изложения в протоколах сведений о непосредственно воспринятых фактах или в

законности проведения следственного действия, то можно получить от понятых

(как и от специалистов, участвующих в производстве следственного действия)

свидетельские показани Возможность допроса понятых, специалистов в качестве

свидетелей объясняется тем, что они, так же как и следователь,

непосредственно воспринимали факты в ходе производства следственного действи

Непосредственность восприятия следователя, суда не устраняется составлением

процессуальных документов об обнаружении и свойствах предметов, явлений.

Составление протоколов осмотра, обыска, выемки и других действий (или их

описание в протоколе судебного заседания) - необходимое условие правильного

развития процесса доказывани В материалах дела должно быть зафиксировано,

что следователь, суд непосредственно восприняли конкретные факты для того,

чтобы можно было судить об условиях и результатах этого восприятия и о

правильности принятого на его основе решени Протоколы следственных действий

являются для суда формой, в которой суд воспринимает информацию о фактах,

которые непосредственно воспринимались следователем и понятыми. Они содержат

фактическую информацию, необходимую для того, чтобы сделать вывод об этих

фактах лицами, которые сами их не наблюдали. Точно так же в суде ход и

результаты осмотра, опознания, освидетельствования, эксперимента заносятся в

протокол судебного заседания для того, чтобы впоследствии можно было

проверить (в кассационной или надзорной инстанции) правильность

непосредственного восприятия судом исследуемых фактов и обоснованность

приговора (определения). Свои выводы о непосредственно наблюдавшемся факте

суд (так же как и следователь) делает на основе непосредственного восприятия

факта при проведении соответствующего действи Хотя непосредственное познание

представляет важную форму установления некоторых обстоятельств уголовного

дела, его область довольно узка по сравнению с областью опосредствованного

познания подлежащих установлению обстоятельств с помощью сведений о них.

Причем, так как доказывание в уголовном процессе носит длящийся характер,

результаты непосредственного познания отдельных фактов, зафиксированные при

производстве следственных (судебных) действий, в следующей стадии будут

служить доказательством для субъектов, осуществляющих доказывание.

Большинство фактов, интересующих следователя и суд, познается при помощи

сведений о них, получаемых из различных источников. Доказательства могут

быть средством установления обстоятельств, имеющих значение для правильного

разрешения дела, если они несут объективную информацию о них. Иначе и не

может быть, потому что перед советским судом стоит задача достижения истины.

Истина может быть достигнута, если будет правильно построен процесс познани

"Не только результат исследования, но и ведущий к нему путь должен быть

истинным. Исследование истины само должно быть истинно, истинное

исследование - это развернутая истина, разъединенные звенья которой

соединяются в конечном итоге". Сущность доказательства в уголовном процессе

может быть объяснена только на основе теории познания диалектического

материализма, теории отражени "Логично предположить, - указывал В. И. Ленин,

- что вся материя обладает свойством, по существу родственным с ощущением,

свойством отражения". Отражение основано на всеобщности взаимодействи

процессов, вещей, явлений. В процессе взаимодействия предметы, явления

отражаются друг в друге в разнообразных формах, оставля различные следы,

отпечатки. "Способность любой вещи, любого явления в процессе взаимодействия

продуцировать изменени состояний другой вещи, создавать в ней определенные

отпечатки, следы, по своей структуре изоморфные некоторой стороне

воздействующей вещи, и составляет существо присущего всей природа общего

свойства отражения". Диалектический материализм различает общее свойство

отражения, присущее всей материи, и психическое отражение как свойство

высокоорганизованной материи - живой природы. Свойство отражения составляет

основу процесса познания человеком объективной действительности. Изменения,

происшедшие в явлениях, объектах как результат их взаимодействия позволяют

познать связи объектов, явлений, отдельные их стороны, свойства. Результаты

непосредственного или опосредствованного взаимодействия предметов,

процессов, явлений служат базой и дл проникновения в сущность исследуемых

объектов. Преступление, представля собой определенную совокупность многих

явлений, предметов, процессов, совершается в окружающей его среде, а потому

соприкасается со многими другими явлениями, предметами, процессами

объективной действительности. Вступая во взаимодействие с окружающими его

предметами, явлениями, преступление отражается в виде следов, состояний

предметов, динамических и статических процессов, а также в сознании людей.

Факты, образующие событие преступления, взаимодействуя между собой, также

могут сохранить отображения отдельных сторон преступлени Так как

преступление совершается в определенных условиях места и времени, ему не

только сопутствуют окружающие его предметы и явления, они предшествуют и

следуют за ним. Преступление находится в разнообразных связях с этими

группами фактов, явлений, предметов. Благодаря отражению как результату

взаимодействия события преступления с другими явлениями объективной

действительности делается возможным и его познание. В ходе совершения

преступления (иногда до него и после него) идет и процесс формирования

доказательственной информации. Факты, образующие событие преступления,

отражаются, запечатлеваются в сознании будущих свидетелей, обвиняемых,

потерпевших, а также в виде изменений материальных объектов и т. д. В

соответствующем процессуальном порядке эти фактические данные доводятся до

следователя, судей, которые таким образом восстанавливают картину

совершенного преступления или устанавливают его отсутствие. Доказательствами

в уголовном процессе нельзя называть ни факты, входящие в предмет

доказывания, ни иные факты. В мышлении человека существуют, взаимодействуют,

движутся не вещи, не предметы, а их образы, понятия, сведения о них. Эти

данные о предметах, явлениях - фактические данные, как уже сказано,

представляют результат воздействия предметов, вещей, действий, событий на

органы чувств свидетелей, обвиняемых, потерпевших. "... Чувственное

представление не есть существующая вне нас действительность, а только образ

этой действительности". Это ленинское положение позволяет правильно раскрыть

суть понятия доказательства. Восприятие фактов реальной действительности

всегда происходит в субъективной форме. Это положение не требует пояснения,

когда мы говорим о фактах, сведения о которых содержатся в показаниях

свидетелей, обвиняемых, подозреваемых, потерпевших, заключениях экспертов.

Факты, сведения о которых содержатся в протоколах следственных и судебных

действий, также отражаются в сознании судей, следователя, понятых. При

непосредственном восприятии фактов следователем, судьями схема формирования

доказательства выглядит следующим образом: событие преступления - факт,

являющийся его составной частью, но продолжающий существовать к моменту производства расследования или судебного разбирательства, - восприятие его следователем (судьями)-закрепление непосредственного восприятия в протоколе следственного действия (протоколе судебного заседания). Факты, сведения о которых удостоверяются

или излагаются в иных документах, также отражаются в сознании авторов

документов (должностных лиц, граждан). Субъективная форма восприятия

распространяется и на вещественные доказательства. Те или иные

предметы становятся вещественными доказательствами только тогда, когда они

отражают (изменя свою структуру, состояние) взаимодействие с

обстоятельствами, входящими в предмет доказывания, или фактами, необходимыми

для установления последних. Чтобы иметь возможность говорить о свойствах

предметов как о вещественных доказательствах, всегда необходима информация о

времени и месте обнаружения предмета, его состоянии, принадлежности

конкретному лицу и т. д. Без протоколов обнаружения (протокол обыска,

выемки, осмотра места происшествия и др. ) и осмотра предмета нет

вещественного доказательства. Особенности вещественных доказательств - в

условиях формирования их, а не в том, что вещественные доказательства будто

бы дают не информацию о фактах прошлого, а служат лишь основанием для

построения версий об этих фактах. Если вещественное доказательство не

содержит относимой к делу информации о подлежащих установлению фактах, то

оно не может быть доказательством, так же как и любой другой источник, не

содержащий необходимых фактических данных. По мнению В. Д. Арсеньева,

"предмет (след)... не может вы ступать как сигнал информации, ибо если

обвиняемый и оставил его на месте происшествия, то он все же не намеревался

таким образом "информировать" следственные органы о своем пребывании здесь,

подобно тому как он информирует их о данном факте, когда дает показания о

совершенном преступлении". Разумеется, предмет со следами рук по своим

физическим свойствам отличается от устного сообщения обвиняемого. Но следы

рук (после их обнаружения и соответствующего процессуального оформления и

исследования), как и признание обвиняемым своей виновности, несут информацию

(сведения) о доказываемых фактах. В первом случае - о пребывании обвиняемого

на месте происшествия, а во втором - о самом событии преступлени Главное

заключается не в намерениях обвиняемого, а в том, что как сообщение, так и

оставленные следы находятся в объективной связи с фактом, имеющим значение

для дела, и позволяют доказать его существование. По мнению В. Д. Арсеньева,

"вещи как доказательства в силу стихийного характера их возникновения не

содержат достаточно определенного кода, т. е. заранее обусловленной системы

знаков, благодаря которой мы можем воспринимать информацию... У вещественных

доказательств и у доказательственных фактов настоящего времени как фактов

реальных объективная форма совпадает с их содержанием". Эту группу

доказательств В. Д. Арсеньев именует "материально-предметными

доказательствами". Автор, по нашему мнению, необоснованно отождествляет

понятие предмета и вещественного доказательства, а также процесс образования

следов, свойств предмета с процессом формирования вещественного

доказательства. Предмет, находящийс в том или ином состоянии или имеющий те

или иные признаки, следы, не может еще рассматриваться как вещественное

доказательство. Без восприятия свойств обнаруженного предмета человеком

свойства предмета теряют основные качества сигнала (быть переносчиком

информации), а содержащаяся в них информация не включается в поле зрения

следователя, суда. Однако и воспринятый сигнал, несущий сведения об искомом

факте, еще не становится доказательством в уголовном процессе.

Доказательством он может стать лишь в пределах соответствующим образом

организованной для передачи информации правовой системы, когда приобретает

требуемую законом уголовно-процессуальную форму. Такой системой является

"предмет - человек". Вне ее свойства и состояни материального объекта не

могут стать вещественными доказательствами. Процесс формирования

вещественного доказательства делится на стадии, которым соответствует

сначала образование материальных следов, состояние вещи, а затем их

восприятие и фиксаци в процессуальных документах. Иными словами, при

формировании вещественного доказательства имеет место двойное, тройное

отражение (событие преступления--предмет-человек, обнаруживший предмет, -

осмотр предмета - фиксация в протоколе). Не обходимым элементом понятия

вещественного доказательства вы ступает протокол осмотра предмета (ст. 84

УПК РСФСР) составление которого предназначено, чтобы зафиксировать и

передать чувственно-наглядный вид предмета, его признаки, имеющие

доказательственное значение. Ту же роль формы вещественного доказательства

играет и описание свойств предмета в протоколе его обнаружения (протоколе

обыска, осмотра места происшествия и др. ), когда не составляется отдельный

протокол осмотра предмета (ст. 179 УПК РСФСР). В таких случаях в одном

процессуальном документе фиксируются две группы свойств предмета, одна из

которых составляет содержание протокола следственного или судебного действия

как самостоятельного вида доказательств, а другая - содержание вещественного

доказательства. Письменное сообщение о свойствах предмета, изложенное в

протоколе и являющееся необходимым условием признания последнего

доказательством, не отличается в принципе от других форм сообщений, с

помощью которых фиксируется и передается доказательственная информация о

предмете доказывани Вещественным доказательством является не предмет, взятый

сам по себе, а предмет с его определенными свойствами, качествами,

состояниями, объективно связанными с обстоятельствами предмета доказывания

или побочными, промежуточными фактами, и в силу этого несущий о них

информацию. Поэтому закон (ст. 83 УПК РСФСР) относит к вещественным

доказательствам не просто предметы, а предметы, которые служили орудиями

преступления или сохранили на себе следы преступления и т. д. Различные

связи предмета с обстоятельством, подлежащим доказыванию, могут быть

установлены неодновременно и в зависимости от различных факторов. Если,

например, предмет интересен для следователя по месту его обнаружения, то

внешня связь предмета с обстоятельствами, подлежащими установлению, может

быть вскрыта при обнаружении и осмотре предмета, а внутрення - при оценке

всей совокупности доказательств. Предмет может быть связан с

обстоятельствами, подлежащими доказыванию, многими своими свойствами,

признаками. В таких случаях объективные связи устанавливаются при помощи

различных доказательств: заключения эксперта, показаний свидетеля, протокола

следственного (судебного) действия и др. Так, значение признаков топора,

обнаруженного при осмотре места происшествия по делу об убийстве,

раскрывается через содержание протокола осмотра места происшествия (место

обнаружения, его положение относительно других предметов); через содержание

показаний свидетеля (принадлежность конкретному лицу); заключения эксперта

(субстрат пятна: кровь человека, животного или краситель); вещественного

доказательства (внешний вид: размер, конфигурация, цвет пятен) и др.

Содержание протоколов следственных и судебных действий составят отражения

таких свойств и состояний предмета, которые можно наблюдать только в

условиях производства следственного (судебного) действия, когда

обнаруживается предмет, вещь. К ним, например, относятся: время и место

обнаружения предмета, его положение относительно других предметов в момент

осмотра места происшествия, помещения или местности, обыска, выемки. Эти

признаки, свойства характеризуют предмет в условиях окружающей его

обстановки. Они не следуют за изымаемым предметом и не могут быть сохранены

путем изъятия и приобщения предмета к делу. Содержание вещественного

доказательства образуют только те материальные свойства предмета, которые

доступны непосредственному познанию следователя, судей.. Содержание

заключения эксперта составляет отражение тех свойств и состояний предмета,

которые не воспринимаются непосредственно следователем и понятыми, а

устанавливаются экспертом на уровне выводного знани Если предметом

исследования эксперта могут быть и некоторые непосредственно воспринимаемые

свойства предмета (признаки почерка, пятно), то содержанием его заключения

всегда будет вывод о других свойствах и состояниях предмета: о составе

вещества, образующего пятно (кровь, чернила или ржавчина), о лице,

исполнившем документ, и т. д. Все сказанное позволяет сделать выводы:

доказательство всегда имеет объективное содержание (отраженный факт

объективной реальности) и субъективную форму (отражение в сознании

конкретного субъекта) - элементы, характерные для любого процесса познания,

в том числе и для процесса познания, который происходит при формировании

доказательства. Первичным, определяющим в этом единстве являются фактические

данные (содержание), представляющие собой информацию об обстоятельствах

дела. Эта информация хранится в памяти будущих свидетелей, потерпевших,

обвиняемых и т. д. Для того чтобы стать доказательством, фактические данные

должны быть относящимися к делу. Сведения, которые не подтверждают и не

опровергают фактов, имеющих значение для дела, не могут рассматриваться как

доказательства. Свойство относимости фактических данных - обязательный

признак доказательства. Другим необходимым признаком доказательства является

допустимость. Относимые фактические данные должны соответствовать всем

предъявляемым законом требованиям к порядку и условиям собирания

доказательств соответствующего вида. Уголовно-процессуальная форма