Тактике, как разделе криминалистики

В 1955 году вопрос системы криминалистики и, в частности, о месте в ней тактики был рассмотрен на заседаниях Совета Всесоюзного научно-исследовательского института криминалистики Прокуратуры СССР. С докладами по этой проблеме выступили А.И. Винберг – “О системе науки советской криминалистики” и докладу А.Н. Васильев – “Тактика следствия, ее содержание и место в системе науки советской криминалистики”.

А.И. Винберг выдвинул положение, что особым разделом криминалистики, наряду с криминалистической техникой и методикой расследования отдельных видов преступлений должна быть криминалистическая тактика, которая имеет своим особым ядром учение о следственной версии[49].

А.Н. Васильев в своем докладе дал подробную аргументацию, доказывающую право, следственной тактики быть самостоятельным разделом криминалистики и предложил ее определение, как части криминалистики, посвященной системе приемов расследования, общих для расследования преступлений всех видов и служащих основой для разработки методики расследования отдельных видов преступлений[50].

Другие участники этой же дискуссии высказали ряд замечаний и дополнений к докладам. Так, Л.Н. Гусев определил тактику как часть криминалистики, изучающую и разрабатывающую методы, способы и приемы производства следствия; Г.Н. Александров отнес к тактике лишь производство отдельных следственных действий; Н.В. Терзиев пришел к выводу, что тактика представляет собой реализацию процессуальных норм, которые не следует смешивать с криминалистическими советами. Важную мысль высказал Г.М. Миньковский, отметивший, что в докладах совершенно отсутствует указание на тактику судебного следствия, общие вопросы которой никем не разрабатываются[51]. Это было одним из первых упоминаний о возможностях использования криминалистических данных судом после того, как на эти возможности указал А.Л. Цыпкин[52].

На научной конференции при харьковском юридическом институте в 1956 г. был заслушан доклад В.П. Колмакова и А.Н. Колесниченко о предмете, задачах и основных положениях тактики следствия. Докладчики предложили отнести к предмету тактики методы определения правильного направления расследования, учение о версии, определение наиболее целесообразной последовательности проведения следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий, приемы их проведения, организацию работы следователя и воспитание у него необходимых профессиональных качеств[53].

На всесоюзном научном совещании по криминалистике, проведенном в сентябре 1959 года в Алма-Ате при юридическом факультете Казахского университета, был заслушан доклад В.И. Попова о некоторых положениях криминалистической тактики и методики преподавания в вузах этого раздела криминалистики, в котором он предложил именовать тактику не следственной, как ее обычно именовали, а криминалистической[54].

В учебнике криминалистики для юридических вузов, изданном в 1959 г., криминалистика представлена уже в виде трех ее разделов – техники, тактики и методики расследования отдельных видов преступлений, причем тактика охарактеризована уже не только как совокупность методов проведения отдельных следственных действий, но и как система приемов и методов, при помощи которых обеспечивается правильное определение направления и объема расследования[55].

В 1960 году А.Н. Васильевым была защищена докторская диссертация на тему: “Основы следственной тактики”[56]. Значение данной работы заключается в том, что это первая законченная работа, аккумулирующая в себе широкий спектр мнений и идей различных ученных, посвященных общим положениям криминалистической тактики.

Идея общего в криминалистической тактике самим автором выражается следующим образом: “общим в расследовании преступлений должна быть система основанных на нормах уголовного процесса приемов расследования, общих в основных чертах для расследования всех категорий преступлений. Эти общие приемы расследования должны являться базой разработки методики расследования отдельных видов преступлений, основанных на особенностях расследования того или иного вида преступления”[57].

В этой же работе А.Н. Васильев уделяет пристальное внимание вопросам содержания тактики, построения версий, планирования расследования, привлечения общественности к расследованию преступлений, взаимодействия между органами предварительного следствия и дознания, тактики оперативно-розыскных мероприятий и др[58]. Именуя криминалистическую тактику следственной, А.Н. Васильев дает ее следующее развернутое определение:

Следственная тактика есть часть криминалистики, трактующая о системе основанных на нормах уголовного процесса приемов активного, быстрого и планомерного расследования, общих для расследования всех видов преступлений и осуществляемых с применением эффективных средств криминалистической техники[59].

Однако вместе с тем как развивалась тактика, начался процесс развития последнего заключительного раздела криминалистики – криминалистической методики расследования преступлений, внутри которого появились общие положения, посвященные, как и в криминалистической тактике, исследованию общих закономерностей организации расследования преступлений.

Нарастало противоречие криминалистической тактики и криминалистической методики расследования преступлений, которое впоследствии привело к различию в понимании их сущности и значения. Но еще до возникновения этой проблемы исследователи продолжали давать разночтивые определения криминалистической тактики.

Так, например, А.А. Винберг в учебнике “Криминалистика” в 1962 году пишет, что “криминалистическая тактика – это система наиболее эффективного осуществления отдельных процессуальных действий и оперативно-розыскных мероприятий и применение научно-технических средств при их производстве”[60].

На иных позициях стояли авторы учебника “Криминалистика” 1963 года, которые отмечали, что “следственная тактика – это система основанных на нормах уголовного процесса тактических приемов целенаправленного и планомерного расследования, обеспечивающих быстрое раскрытие преступлений, установление виновных, объективное и полное выяснение всех существенных обстоятельств дела”[61].

В определении С.П. Митричева вообще сочетаются эти две указанные позиции, и криминалистическая тактика представлена как – система законных приемов и методов планомерного и целенаправленного расследования, а также наиболее эффективного осуществления отдельных следственных действий в целях быстрого и полного раскрытия преступлений[62].

В 1964 году Л.Е. Ароцкер публикует результаты своего исследования, посвященного проблемам применения данных криминалистики, в судебном разбирательстве[63].

По существу это первая работа монографического характера, где обосновывается принципиальная возможность и необходимость использования достижений криминалистики в судебном разбирательстве.

Так, автор подчеркивает, что необходимо вооружить суд рекомендациями по вопросам криминалистической тактики. Правильное построение судебного следствия, определение очередности установления фактов, особенности судебного следствия в зависимости от характера уголовного дела – все эти вопросы криминалистической тактики также должны быть известны суду[64].

Особое значение для правильного и глубокого исследования дела в суде имеют судебные версии. Судьям нужно знать методы конструирования и проверки их в судебном следствии.

Важным средством, обеспечивающим успех судебного разбирательства, является планирование судебного следствия. Криминалистикой могут быть разработаны основные правила составления планов судебного следствия с учетом особенностей различных категорий уголовных дел.

Внедрение этих положений криминалистической тактики в деятельность суда, несомненно, сделают судебное разбирательство более эффективным”[65].

Здесь же, по мнению автора, следует использовать положения криминалистической тактики в производстве судебного осмотра места происшествия и вещественных доказательств, судебного эксперимента, допроса, предъявления и предметов для опознания, а также особенности производства криминалистической экспертизы. Равным образом суд нуждается в рекомендациях криминалистики по методике исследования причин и условий, способствующих совершению преступления, а также при выборе мест к их устранению (криминалистическая профилактика).

Все перечисленные положения криминалистики по существу образуют раздел, который Л.Е. Ароцкер предлагает назвать “судебной криминалистикой”. Предметом этого раздела советской криминалистики, с его точки зрения, являются приемы и методы получения и проверки судом доказательств в целях установления истины по делу, вынесения обоснованного и правильного приговора, а также выявления причин и условий, способствующих совершению преступления в целях принятия мер по их устранению[66].

Однако эта позиция во всех учебниках криминалистики вплоть до 1970 года так и не была отражена, и следственная тактика по-прежнему определялась, как часть криминалистики, представляющая собой систему тактических рекомендаций, общих для расследования всех видов преступлений, основанных на нормах уголовно-процессуального закона и соответствующих определенным в нем задачам расследования[67].

Вместе с тем указанные положения свидетельствует о том, что криминалистическая (уголовная, следственная) тактика и криминалистическая методика на начальном этапе развития не имели четкого разграничения предмета исследования. Первые тактические работы включали в себя и вопросы организации расследования отдельных видов преступления. Поэтому довольно длительное время частнометодические криминалистические исследования преступлений рассматривались по отношению к криминалистической тактике как общее к частному, где общим выступала тактика, а частным методика расследования преступлений.

По мнению профессора И.А. Возгрина, посвятившего большое количество работ проблемам криминалистической тактики и методики, “…подобная постановка вопроса в 50-х годах была не только допустимой, но и необходимой. В то время в советской криминалистике уже существовала довольно развитая система частных методик, а научные основы организации расследования преступлений были разработаны слабо. Именно поэтому и возникло предложение о создании общих положений расследования преступлений в следственной (криминалистической) тактике. В рамках криминалистической тактики разрабатывались основы теории выдвижения и проверки следственных версий, планирования расследования преступлений, взаимодействия следователей с оперативно-розыскными аппаратами и рядя других элементов организации расследования преступлений”[68].

Однако общей теорией организации расследования преступлений криминалистическая тактика не стала. Основное внимание при ее дальнейшей разработке было обращено не на создание комплексного научного подхода к методике расследования преступлений, а на исследование отдельных аспектов организации следственной деятельности, системы следственных действий и тактики их проведения[69].

Одной из причин такого процесса явилось возникновение в криминалистической методике ее общих положений, в которых, наряду с криминалистической тактикой, также стали исследоваться общие закономерности организации расследования преступлений[70].

Таким образом, и до настоящего момента содержание криминалистической тактики и криминалистической методики оказался не только не уточненным, но и приобрел состояние, требующего решения ряда сложных теоретических задач.

Для решения этой проблемы вначале необходимо уяснить, насколько широко криминалистическая тактика представлена в современных воззрениях.

В 1966 году В.Е. Коноваловой защищена докторская диссертация, на тему: “Теоретические проблемы следственной тактики”[71] в данной работе автор, имея целью разработку научных основ следственной деятельности как специфической формы познания истины, осуществляемого в рамках уголовного судопроизводства, утверждает: “что специфика уголовно-процессуального познания в том, что оно тесно связано с теорией судебных доказательств, с конкретными методами выявления, исследования и оценки доказательств. Специфика же этих методов состоит в том, что они основываются на данных уголовного права, уголовного процесса, криминологии, криминалистики, судебной психологии, логики. Названные положения и составляют основное содержание теоретических проблем следственной тактики – раздела криминалистики, имеющей своим предметом научные приемы и методы, основанные на требованиях уголовно-процессуального закона, применяемые при подготовке и выполнении следственных действий и оперативно розыскных мер, осуществляемых в целях раскрытия и предупреждения преступлений[72].

Иная позиция, касающаяся общих положений криминалистической тактики, принадлежит А. Сырову. В работе “Проблемы научных основ тактики следственных действий” указывает, что в систему криминалистической тактики (представляющую собой совокупность приемов предотвращения готовящихся и раскрытия совершенных преступлений) входит основной частью следственная тактика, а в последнюю – тактика следственных действий, включающая приемы производства отдельных следственных действий всех видов и разновидностей[73].

Рассматривая представленную А. Сыровым систему тактики, необходимо отметить, что его позиция широко критиковалась многими учеными-криминалистами. Так, по мнению Р.С. Белкина “рассматривая следственную тактику как часть тактики криминалистикой, А. Сыров допускает смешение науки и практической деятельности”[74].

В 1970 году выходит в свет работа Р.С. Белкина “Ленинская теория отражения и методологические проблемы советской криминалистики”. В этом фундаментальном труде на основе анализа вышеназванных определений, автор высказал свое представление о криминалистической тактике, как о системе научных положений и разрабатываемых на их основе рекомендаций по организации и планированию предварительного и судебного следствия, определению линии поведения лиц, осуществляющих судебное исследование, и приемов проведения отдельных следственных действий, направленных на собирание и исследование доказательств, на установление причин, способствующих совершению и сокрытию преступлений[75].

Отличие своего определения от других Р.С. Белкин аргументирует следующим образом: “Поскольку тактика – часть науки, она не может не включать каких либо элементов этой науки, каких-то ее положений. Ими могут быть отдельные частные криминалистические теории либо их структурные подразделения. Указание на наличие таких научных положений необходимо для того, чтобы было ясно, на какой базе разрабатываются тактические приемы и рекомендации. В этом данном определении впервые обращено внимание на организационный аспект тактики, на ее поведенческую сторону. Впервые речь идет о такой сфере ее применения, как судебное следствие”[76].

В свою очередь А.В. Дулов и В.Л. Нестеренко пишут: “Следственная тактика является той частью криминалистики, которая разрабатывает рекомендации, необходимые для процесса собирания и исследования доказательств, на основании которых устанавливается факт преступления, виновные лица, степень их ответственности, - устанавливается объективная истина по делу”[77].

Следственную тактику, по мнению А.В. Дулова, следует отличать от тактики следственных действий - части следственной тактики, представляющей собой систему тактических приёмов, основанных на уголовно-процессуальном законе и находящихся в соответствии с морально-этическими нормами людей, применение которых обеспечивает наиболее эффективную подготовку, производство и фиксацию действий следователя по собиранию и исследованию доказательств[78].

Однако здесь необходимо отметить, что трактуемые данными авторами задачи следственной тактики по существу совпадают с общими задачами криминалистики.

Иная точка зрения О.Я. Баева, определяющего криминалистическую тактику “как систему научных положений и разрабатываемых на их основе, строгого соответствующих принципу социалистической законности и требованиям профессиональной этики приемов и рекомендаций по научному планированию и организации деятельности по собиранию и исследованию доказательств, а также по оценке информации в процессе доказывания на предварительном и судебном следствии”[79].

А.Н. Васильев, посвятивший проблемам следственной тактики немало своих работ, в 1976 г. вновь вернулся к определению тактики и в одной из своих работ указал:

“Представляется правильным определить следственную тактику как часть криминалистики – систему тактических приемов, разработанных на основе специальных наук, и, главным образом, логики, психологии, НОТ, а также обобщения следственной практики для применения логических методов познания, формирования психологии отношений следователя с участниками следственных действий, организации планомерного расследования преступления в целях эффективного собирания доказательств и в соответствии с нормами УПК”[80].

В данном определении А.Н. Васильев уже не проводит мысль, что криминалистическая тактика является общим положением методики расследования преступлений. Объясняя причину изменения своей точки зрения, он сопроводил указанное выше определение следующим примечанием: “Автору настоящей работы принадлежат и несколько иные определения следственной тактики и ее предмета, высказанное в свое время, но он полагает, что с такого рода уточнениями и изменениями неизбежно связано исследование любого большого вопроса в его развитии”[81]. В монографии “Предмет, система и теоретические основы криминалистики” А.Н. Васильев совместно с Н.П. Яблоковым пришли к выводу, что тактика могла считаться общей методикой расследования в отличие от частной методики в собственном смысле слова лишь в прошлом[82].

Близка по содержанию точка зрения И. Комиссарова, представляющего следственную тактику как систему тактических приемов, разработанных на основе НОТ, логики, психологии, обобщения следственной практики и с учетом нравственных принципов в целях применения логических методов познания, формирования правильных психологических и нравственных взаимоотношений следователя с участниками следственных действий и эффективного применения научно-технических средств в процессе собирания доказательств в соответствии с уголовно-процессуальными нормами[83].

Особая точка зрения высказана по этой проблеме И.А. Возгриным, определившим криминалистическую тактику как самостоятельный раздел криминалистики, изучающий закономерности организации и осуществления следственной деятельности в целях выработки, в строгом соответствии с требованиями законности, научно-обоснованных рекомендаций по повышению ее эффективности[84].

Анализ предложенных определений, показывает, что абсолютное большинство авторов не говорят сейчас о криминалистической тактике как об общей теории криминалистической методики расследования преступлений. Так, отсутствуют упоминания о такой роли криминалистической тактики в работах О.Я. Баева, Р.С. Белкина, А.А. Винберга, И.Е. Быховского, И.А. Возгрина, В.Е. Коноваловой и др.

Однако существует и иная точка зрения таких авторов как А.В. Дулов, С.П. Митричев, П.Д. Нестеренко и др., оставляющих за криминалистической тактикой исследования некоторых вопросов организации и осуществления предотвращения раскрытия и расследования преступлений.

Так, А.А. Филющенко отмечает, что “в самом общем виде предметом криминалистической тактики является практическая деятельность по раскрытию и расследованию преступлений”[85]. Н.И. Хлюпин определяет, что “следственная тактика – это отрасль криминалистики, содержащая систему научных положений и рекомендаций об организации и планировании расследования и тактике следственных действий”[86].

Если принимать во внимание точку зрения о включении в содержание криминалистической тактики вопросов организации и осуществления раскрытия, расследования и профилактики преступлений, тогда закономерен вопрос, – почему криминалистическая тактика и криминалистическая методика имеют один и тот же предмет исследования?

Это обстоятельство, по нашему мнению, порождает ряд негативных моментов:

Во-первых, отсутствие четких границ изучения криминалистической тактики;

Во-вторых, необоснованное расширение объекта и предмета исследования криминалистической тактики;

В-третьих, наличие довольно большого количества противоположных друг другу определений криминалистической тактики.

Вместе с тем не справедливо утверждать, будто проблема отношений криминалистической тактики и криминалистической методики не являлась предметом изучения. В работах, посвященных общей теории криминалистики, этот вопрос был, затронут рядом авторов.

Так, А.А. Эйсман, исследуя систему современной криминалистики, пишет, существует большой круг проблем, общих как для тактики, так и для методики. К их числу он относит теории версий и планирования расследования, учения о взаимодействии следователя с оперативными органами, о научной организации труда следователя, о проблемных ситуациях, о криминалистических характеристиках преступлений и др. При этом он подчеркивает, что данные вопросы разрабатываются представителями, как тактики, так и методики. В качестве вывода А.А. Эйсман отмечает, что криминалистическая тактика и криминалистическая методика расследования преступлений должны коснуться “существенные внутренние перестройки”[87].

Отсюда закономерен вопрос, каковы перспективы дальнейшего развития отношений криминалистической тактики и криминалистической методики.

Среди многих возможных решений вопроса об упорядочении связей между криминалистической тактикой и криминалистической методикой расследования преступлений, по нашему мнению, заслуживают внимания три варианта.

Первый – дальнейшее развитие криминалистической тактики как общих положений криминалистической методики расследования преступлений, т.е. завершение ранее начатого пути исследования. В этом случае криминалистическая тактика должна включать в свой предмет изучение всех закономерностей организации и осуществления раскрытия, расследования и предотвращения преступлений, став в конечном итоге общей теорией организации и осуществления судебного исследования преступлений, или “общей методикой” расследования преступления. Именно такую точку зрения об оставлении без изменения отношений криминалистической тактики и криминалистической методики расследования преступлений высказали А.Н. Васильев и Н.П. Яблоков[88]. Эту же позицию разделяет С.А. Величкин[89].

Однако, по мнению И.А. Возгрина: “… в результате такого развития в конечном итоге из криминалистической методики придется исключить все общетеоретические положения о закономерностях организации и осуществления раскрытия, расследования и предотвращения преступлений, оставив в ней одни частные методики расследования преступлений”[90]. Против подобного решения возражал и В.Г. Танасевич, который писал: “… представляется, что разработка общетеоретических вопросов методики расследования имеет важное значение не только сама по себе, но и для дальнейшего развития методики расследования отдельных видов преступлений. Поэтому никак нельзя согласиться с попыткой, оторвать общетеоретические вопросы от методики расследования преступлений…”[91].

Второй – внести необходимые изменения в дальнейшее развитие криминалистической тактики и криминалистической методики расследования преступлений.

В уже упоминавшейся работе А.А. Эйсмана, предлагается объединить криминалистическую тактику и криминалистическую методику в общее учение о тактике и методике раскрытия и предупреждения преступлений – общую теорию раскрытия (расследования) и предупреждение преступлений – состоящее из двух особых частей – учения о тактике проведения отдельных следственных действий и учения о расследовании отдельных видов преступлений[92]. Но в этом случае, как справедливо замечает И.А. Возгрин, нарушиться вся система криминалистики, и останется не включенной в эту общую теорию раскрытия (расследования) и предупреждения преступлений криминалистическая техника[93].

Третий – также вносит изменения в криминалистическую тактику и криминалистическую методику расследования преступлений, но при этом основывается на исторически сложившемся делении науки криминалистики на четыре ее основных раздела (общая теория криминалистики, криминалистическая техника, криминалистическая тактика, криминалистическая методика расследования преступлений) и учитывает имеющиеся тенденции дальнейшего развития криминалистического научного знания.

В основе предлагаемого решения лежит положение о том, что характер связей криминалистической тактики и криминалистической методики расследования преступлений определяется фактическим содержанием этих разделов криминалистики. В нынешнем состоянии криминалистическая тактика включает в себя две относительно самостоятельных группы вопросов. Первая – теоретические основы этого раздела (понятие, система, задачи, метод и т.д.) вместе с научными основами следственной деятельности (учения о следственных версиях и планировании расследования преступлений, о взаимодействии следователя с органами дознания, о привлечении общественности к расследованию преступлений, об изучении личности обвиняемого и подозреваемого и т.д.). Эту группу вопросов В.Е. Коновалова объединяет в Общую часть криминалистической тактики[94]. Другую группу вопросов связанную с исследованием тактики подготовки и проведения отдельных следственных, судебных действий, в отличие от первой, ряд ученых называет Особенной частью криминалистической тактики[95].

Следует признать, что такое деление наиболее верным и рациональным, однако, по мнению диссертанта в содержание криминалистической тактики можно было внести ряд дополнительных моментов, которые будут рассмотрены в следующей главе диссертации.

Вместе с тем следует отметить, что развитие основ (общих положений) криминалистической тактики сопровождалось выходом в свет работ, посвященных тактике отдельных следственных действий. Так, интенсивно исследовались тактические начала розыска (В.И. Попов), осмотра (И.Е. Быховский, В.А. Гуняев, В.И. Рохлин), следственного эксперимента (Н.И. Гуковская), обыска (А.Р. Ратинова), предъявление для опознания (Г.И. Кочаров, В.С. Бурданова), допроса (А.Н. Васильев, Л.М. Карнеева, С.Я. Розенблит, Н.И. Порубов), вопросы планирования (А.Р. Шляхов, Н.А. Якубович) и многие другие.

В завершении первой главы, необходимо сделать следующие выводы:

1. Результаты исследования истории возникновения и развития криминалистической тактики, свидетельствуют о том, что эти криминалистические научные знания были одними из первых в системе криминалистики. Однако становлению криминалистической тактики как части науки предшествовал большой и сложный период накопления эмпирических знаний.

2. Постепенное накопление знаний о производстве расследования преступлений привело к появлению во второй половине XIX-го начала XX-го столетия многих теоретических работ, посвященных исследованию положений уголовного процесса, а в последствии и криминалистики.

3. Наиболее интенсивным развитие криминалистической тактики приходится на 60-70-е годы 20-го столетия, однако, с возникновением новых проблем, связанных с организацией и осуществлением судебной, следственной и экспертной деятельности, в последнее время криминалистическая тактика приобрела новый импульс для своего дальнейшего совершенствования.

4. В связи с развитием теоретических основ криминалистической методики расследования преступлений криминалистическая тактика не может более выполнять роль “общей методики”.