Роль Гражданского процессуального кодекса РФ и Арбитражного процессуального кодекса РФ в регулировании процессуальных отношений

В числе законодательных правовых актов после Конституции РФ, международно-правовых норм и федеральных конституционных законов следующими формально-юридическими источниками гражданского и арбитражного процессуального права по их значению для регулирования процессуальных отношений, возникающих при осуществлении правосудия по гражданским делам, являются ГПК и АПК. Такое значение названных кодексов не связано с иерархическим приоритетом, каковым обладают по отношению к ним самим конституционные и международные нормы, поскольку ГПК и АПК обладают равной юридической силой с другими федеральными законами, которыми также определяется порядок судопроизводства по гражданским делам. Оно обусловлено тем, что в данных кодексах содержится большинство норм соответствующей отраслевой принадлежности, объединенных в целостный и взаимосвязанный комплекс правил, детально регламентирующих последовательный порядок рассмотрения гражданского дела судом общей юрисдикции или арбитражным судом от его возбуждения до исполнения судебного постановления. При этом ГПК представляет собой свод находящихся между собой в системном нормативном единстве правил, специально предназначенных для регламентации судопроизводства по гражданским делам в суде общей юрисдикции, но одновременно он выступает и в роли дополнительного источника арбитражного процессуального права. Соответственно АПК, выполняя основную роль специального кодифицированного формально-юридического источника арбитражного процессуального права, содержит правила судопроизводства, адресованные также и судам общей юрисдикции. Это относится прежде всего к нормам, определяющим порядок разграничения компетенции по рассмотрению и разрешению гражданских дел между судами общей и арбитражной юрисдикции.

Поскольку к полномочиям того и другого суда относится осуществление гражданского судопроизводства, оба цивилистических процессуальных кодекса обречены на дублирование многих сформулированных в них положений. В первую очередь это относится к нормативным обобщениям самого высокого уровня, которые содержатся в формулировках целевой направленности судопроизводства, в дефинициях юридических понятий, раскрытии содержания принципов и иных общих положений, отражающих специфику судопроизводства по гражданским делам. Соответственно такое дублирование наиболее отчетливо проявляется в разделах первых обоих кодексов, которые содержат общие положения, распространяющие свое действие на все судопроизводство по гражданским делам, осуществляемое в судах общей или арбитражной юрисдикции. Универсальные правила гражданского судопроизводства не могли не учитываться законодателем также при формулировании в обоих кодексах положений, относящихся ко всем видам производств (исковому, возникающему из публичных правоотношений, особому и т.д.). Вместе с тем оба кодекса содержат не только отдельные нормы, но и целые институты, предусматривающие особенности судопроизводства по отдельным категориям дел в зависимости от подведомственности дела суду общей или арбитражной юрисдикции. Как уже отмечалось, в роли формально-юридических источников гражданского и арбитражного процессуального права выступают и другие нормативные акты федерального уровня, положения которых не включены в содержание соответствующих кодексов, но они лишь дополняют и конкретизируют установленный ими порядок судопроизводства применительно к нетипичным процессуальным ситуациям. Обычно сформулированные в них нормы относятся к комплексным правовым институтам, устанавливающим отдельные правила судопроизводства по гражданским делам наряду с правилами осуществления защиты прав в других формах или регламентирующих деятельность субъектов, так или иначе сопряженную с правосудием. В качестве примера таких нормативных актов могут быть названы федеральные законы "О прокуратуре Российской Федерации", "О судебных приставах", "Об исполнительном производстве", "О третейских судах в Российской Федерации", "О несостоятельности (банкротстве)". В литературе отмечается, что включение части процессуальных норм в иные правовые акты обусловлено специальным характером этих норм, применяемых только в связи с рассмотрением определенной категории споров, поэтому нет необходимости помещать их в соответствующий процессуальный кодекс как не имеющих общего значения для судопроизводства по гражданским делам*(321).

В ст. 1 ГПК и ст. 3 АПК содержится правило, согласно которому федеральные законы, устанавливающие порядок судопроизводства по гражданским делам, принимаются в соответствии с данными кодексами. Разумеется, это не относится к Конституции РФ и федеральным конституционным законам, поскольку в силу иерархической взаимосвязи норм содержащиеся в них правила судопроизводства имеют приоритет. Однако вряд ли соответствующую формулировку следует понимать как установление такого же приоритета ГПК и АПК по отношению к другим федеральным законам, не включенным в соответствующий кодекс, тем более что прямого указания на это в названных нормах, как это сделано, к примеру, в ст. 7 УПК РФ, и не содержится*(322).

Оба цивилистических процессуальных кодекса представляют собой свод общих правил судопроизводства, предназначенных для разрешения типичных ситуаций, которые могут возникать при рассмотрении гражданских дел. Разрешению же неких нетипичных ситуаций могут быть посвящены правила специальных законодательных актов, которые, будучи не включенными в соответствующий кодекс, могут с ним расходиться в регулировании специфических процессуальных отношений. В таких случаях начинают действовать правила известных юридических аксиом - specialia generalibus derogant и generalia specialibus non derogant, согласно которым специальная норма имеет приоритет перед общей нормой, сформулированной в соответствующем кодексе*(323). Однако это не означает безграничного усмотрения законодателя при установлении специальных правил судопроизводства, поскольку они не должны расходиться со стандартами правосудия, зафиксированными посредством конкретизации конституционных и международных норм в соответствующих процессуальных кодексах. В этом смысле иные федеральные законы, содержащие правила судопроизводства, действительно должны приниматься в соответствии с процессуальными кодексами.

Для правильного и своевременного рассмотрения и разрешения большинства гражданских дел достаточно четко исполнять правила судопроизводства, непосредственно закрепленные соответственно в ГПК и АПК, не прибегая к использованию иных источников процессуального права, в том числе и тех, которые содержат нормы с более высокой юридической силой. В этом смысле они могут быть названы основными формально-юридическими источниками соответствующих процессуальных отраслей. Во многом это обусловлено тем, что возрастающая роль международно-правовых стандартов при осуществлении судопроизводства по гражданским делам, особенно усилившаяся после ратификации в 1998 г. Конвенции о защите прав человека и основных свобод и признания Российской Федерацией юрисдикции Европейского суда по правам человека, потребовала более полного учета в названных кодексах общепризнанных принципов и норм международного права, относящихся к сфере правосудия. Тем более что они полностью вписываются в содержание действующей Конституции РФ, найдя в ней адекватное отражение. Соответственно международно-правовые нормы, как и положения Основного закона страны, оказали существенное влияние на содержание действующих в настоящее время цивилистических процессуальных кодексов, но при этом они явились и одним из побудительных мотивов для законодательного оформления данных кодифицированных правовых актов в новых вариантах.

Вместе с тем следует сознавать, что принятие в 2002 г. других вариантов ГПК и АПК продиктовано более глубокими причинами, обусловленными быстро меняющимися условиями общественной жизни. Кризис начала 90-х гг. прошлого века завершился революционной ломкой системы социально-экономических отношений в стране, что привело к необходимости существенного изменения правил судопроизводства. Собственно это же потребовало и принятия в декабре 1993 г. другой Конституции РФ, да и сами международно-правовые стандарты судебной защиты прав перешли в разряд востребованных в Российской Федерации именно в результате таких коренных преобразований. В этом смысле Конституция РФ 1993 г. лишь юридически оформила окончательный переход России от советской формы организации государственной власти к системе разделения властей, характерной для стран развитой демократии. Соответственно Российская Федерация впервые в ее истории на уровне Основного закона непротиворечиво позиционирована демократическим правовым государством, в котором человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Этот момент с определенной долей условности (фактически процесс преобразований начался раньше) можно рассматривать как точку отсчета в построении демократического правового государства, предполагающего в числе прочего наличие эффективной и самостоятельной судебной власти. Неслучайно время разработки и принятия действующей Конституции РФ совпадает с началом работы по существенному обновлению законодательства, определяющего порядок правосудия по гражданским делам.

Так, новый ГПК был подписан Президентом РФ 14 ноября 2002 г. и вступил в действие с 1 февраля 2003 г. Однако этим привычным актом законодательной процедуры лишь завершилась многолетняя работа над проектом кодекса, которая проводилась рабочей группой, созданной еще в мае 1993 г. Действовавший все это время ГПК РСФСР был принят в 1964 г. в совершенно иных по сравнению с современностью экономических и социальных условиях. После введения в действие в декабре 1993 г. Конституции РФ в этот кодекс неоднократно вносились изменения и дополнения. Наиболее существенными из них были законодательные новации, инициированные Верховным Судом РФ и получившие закрепление в федеральных законах от 30 ноября 1995 г. N 189-ФЗ и от 7 августа 2000 г. N 120-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в Гражданский процессуальный кодекс РСФСР". Они основывались на подготовленных к тому времени рабочей группой вариантах проекта нового ГПК и устранили явное противоречие прежнего кодекса с правовой системой страны, закрепленной в Основном законе современной России.

В частности, более последовательно были проведены конституционные принципы: права на судебную защиту и ее доступности, равноправия и состязательности и др. По-новому определена роль суда в состязательном процессе, расширено действие принципа диспозитивности, введены новые упрощенные процедуры, установлена подсудность дел мировым судьям, введено апелляционное производство для проверки законности и обоснованности решений и определений мировых судей и т.д.

Вместе с тем любой кодекс должен представлять собой внутренне организованный и непротиворечивый свод правовых предписаний. Не является исключением и ГПК, каждая норма которого содержит конкретную частную цель, но в совокупности все они должны закреплять такую процедуру рассмотрения и разрешения гражданских дел судами общей юрисдикции, которая обеспечивала бы наиболее эффективную защиту прав. Внесение же частичных изменений и дополнений не могло создать процессуальную форму защиты прав граждан и организаций, полностью адекватную существующей правовой системе страны. Более того, оно с неизбежностью породило внутренние противоречия в едином кодексе, обусловленные явной и неявной несогласованностью "старых" и "новых" норм. Это не могло не сказаться отрицательно на эффективности гражданского судопроизводства.

Тем не менее длительную задержку в принятии нового текста ГПК нельзя рассматривать как однозначно негативное явление. Прежде всего она позволила при окончательной доработке учесть все положения современного российского законодательства, направленного на обеспечение более эффективной судебной защиты прав и свобод граждан и организаций. К их числу относятся многие важнейшие законодательные акты, нормы из которых инкорпорированы в новый кодекс или должны применяться в системной связи с его положениями. Для примера можно назвать федеральные конституционные законы от 31 декабря 1996 г. N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации" и от 23 июня 1999 г. "О военных судах Российской Федерации" N 1-ФКЗ, федеральные законы от 21 июля 1997 г. N 119-ФЗ "Об исполнительном производстве" и от 17 декабря 1998 г. N 188-ФЗ "О мировых судьях в Российской Федерации".

Большое значение для окончательной доработки проекта ГПК в целях оптимизации процедуры рассмотрения и разрешения гражданских дел имело также завершение кодификации современного гражданского, семейного, земельного, трудового и другого законодательства. Положительно повлияло на качество разд. VI нового кодекса принятие Федерального закона от 24 июля 2002 г. N 102-ФЗ "О третейских судах в Российской Федерации".

До последнего времени перед законодательным оформлением над проектом ГПК продолжалась скрупулезная работа, в процессе которой анализировались все поступавшие на него замечания и предложения. Проект кодекса многократно обсуждался на научно-практических конференциях с участием ученых-процессуалистов, судей и других практических работников, в Совете по правовой реформе при Президенте РФ. Это позволило в окончательном варианте максимально учесть не только все действующее российское законодательство, нормы международного права, но и достижения современной науки гражданского процессуального права, а также действительные потребности судебной практики.

При всем том основные идеи, заложенные в названных законах от 30 ноября 1995 г. и от 7 августа 2000 г., не претерпели особых изменений в новом варианте кодекса. За время до его принятия сложилась устоявшаяся судебная практика по применению новых институтов гражданского судопроизводства, были приняты постановления Пленума Верховного Суда РФ по их разъяснению, появилось значительное количество научно-практических комментариев к ним.

Таким образом, задержка в принятии ГПК позволила ввести многие законодательные новации по частям, проверить эффективность их применения в судебной практике, постепенно подготовить правоприменителя к более полному и правильному уяснению содержания нового кодекса в целом. Это также дало возможность отказаться от некоторых законодательных решений, не оправдавших себя на практике. Например, Федеральным законом от 30 ноября 1995 г. в ст. 34, 165 ГПК РСФСР были внесены изменения, согласно которым отказ истца от заявленных требований стал рассматриваться как безусловное основание для прекращения производства по делу. Однако действующим ГПК (ст. 39, 173) данное распорядительное право истца, как и право ответчика признать иск, и право сторон окончить дело мировым соглашением, поставлено под контроль суда, который не принимает отказ от иска и продолжает рассмотрение дела по существу, если эти действия истца противоречат требованиям закона или нарушают права и охраняемые законом интересы других лиц. Такое правовое регулирование оправданно, поскольку безусловное прекращение судом производства по делу при обращении истца с заявлением об отказе от иска не предполагает выяснения мотивов такого отказа и свободы самого волеизъявления об окончании процесса. Не учитывало прежнее законодательство и возможное наличие исключительных обстоятельств, возникающих при разрешении судом конкретного спора, специфику определенных категорий гражданских дел, например связанных с воспитанием детей.

Разработка и принятие Арбитражного процессуального кодекса РФ 2002 г. происходили в несколько иных условиях, поскольку сама система арбитражных судов была создана в начале 90-х гг. прошлого века. Соответственно преобразование органов государственного и ведомственного арбитража в систему арбитражных судов потребовало и принятия в 1992 г. первого АПК. Он представлял собой аналог ГПК РСФСР того времени, частично адаптированный к особенностям споров с участием организаций и граждан-предпринимателей в экономической сфере. Однако в отличие от ГПК в этом кодексе было предусмотрено лишь исковое производство, причем многие положения содержали его правила в усеченном виде, вследствие чего нормативно не обеспечивали необходимую последовательность реальной процедуры движения гражданского дела по всем этапам судопроизводства. Пробельность АПК 1992 г. была обусловлена уже объемом, включавшим всего 157 статей, в то время как его прототип (действовавший ГПК РСФСР 1964 г.) содержал 437 статей. В литературе этот кодекс был подвергнут обоснованной критике*(324), его недостатки потребовали продолжения активной работы по совершенствованию арбитражного процессуального законодательства, которая проводилась параллельно с разработкой нового варианта ГПК другой рабочей группой. Промежуточным результатом этой работы и стал новый текст АПК, введенный в действие Федеральным законом от 5 мая 1995 г. N 71-ФЗ.

К этому времени был подготовлен и другой вариант ГПК, однако, несмотря на очевидные противоречия между действующим кодексом, принятым в 1964 г., и социально-экономическими условиями, сложившимися в стране к тому времени, законодатель отказался от его принятия. Был избран вариант устранения возникших противоречий путем частичной корректировки гражданского процессуального законодательства, которая вместе с тем максимально учитывала результаты деятельности рабочей группы по подготовке нового ГПК. Такая корректировка и была осуществлена Федеральным законом от 30 ноября 1995 г. N 189-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в Гражданский процессуальный кодекс РСФСР", что в то время был воспринято юридической общественностью неоднозначно, и многие процессуалисты, в том числе и автор этих строк, посчитали задержку в принятии нового кодекса неоправданной. Однако следует признать, что в конечном счете такой способ совершенствования судебной процедуры оказался оправданным, поскольку в последующем он позволил более оперативно учитывать меняющиеся условия общественной жизни и потребности судебной практики. Его использование дало возможность еще раз существенно улучшить гражданское процессуальное законодательство посредством принятия Федерального закона от 7 августа 2000 г. N 120-ФЗ и лишь затем завершить работу над новым вариантом ГПК, введя его в действие с 1 февраля 2003 г.

Нестабильность российской социально-экономической жизни второй половины 90-х гг. прошедшего века, малый опыт деятельности арбитражных судов, который к тому времени в силу его кратковременности не мог найти адекватного теоретического осмысления и учета в законотворческой работе, предопределили непродолжительный период действия АПК 1995 г. Однако по сравнению с прежним кодексом он был все же более совершенным и сыграл положительную роль в повышении эффективности правосудия в сфере экономики с участием граждан-предпринимателей и организаций. Существенным является и то, что этот вариант кодекса разрабатывался и принимался в одно время с Федеральным конституционным законом "Об арбитражных судах в Российской Федерации". Соответственно в АПК были учтены положения этого закона, а также положения Конституции РФ 1993 г. Количество статей в АПК 1995 г. увеличилось со 157 до 215, правила рассмотрения гражданского дела получили более детальную регламентацию, в нем появились нормы, устанавливающие особые правила судопроизводства по делам о несостоятельности (банкротстве) организаций и граждан, а также по делам об установлении юридических фактов. По сравнению с прежним кодексом существенно изменились правила пересмотра судебных актов в целях устранения судебной ошибки, поскольку для проверки не вступивших в законную силу судебных актов вместо кассации была введена апелляция, а кассационный суд был преобразован в ординарную инстанцию по пересмотру судебных актов, вступивших в законную силу.

Вместе с тем данный вариант АПК, как и прежний кодекс, страдал пробельностью. К примеру, особенностям производства по делам о несостоятельности (банкротстве) и по установлению юридических фактов было уделено лишь по одной статье. Не выделялось в качестве особого вида производство по делам, возникающих из публичных правоотношений, хотя административные споры в сфере экономики составляли значительную часть компетенции арбитражных судов. Соответственно правила судопроизводства, сформулированные в кодексе, мало учитывали специфику дел по спорам, возникающим в публичной сфере. Эти и другие недостатки, а также быстро меняющиеся после принятия Конституции РФ 1993 г. условия социально-экономической жизни требовали продолжения работы по комплексному обновлению арбитражного процессуального законодательства. Ее результатом и явился новый вариант кодекса, вступивший в действие с 1 сентября 2002 г.

Таким образом, последний вариант АПК за непродолжительный период деятельности арбитражных судов является третьим по счету. Он учел опыт нормативного регулирования судопроизводства в арбитражных судах двумя предшествующими кодексами, практику применения норм арбитражного процессуального права судами, их осмысление в теории. При этом арбитражное процессуальное законодательство складывалось под сильным воздействием исторически ему предшествовавшего гражданского процессуального законодательства, по существу, оно разрабатывалось на его базе и в своих основных положениях его повторяет. Универсальность многих правил судопроизводства по гражданским делам возлагала на разработчиков АПК обязанность следовать многим оправдавшим себя на практике правилам судопроизводства, сформулированным в ГПК.

По своей структуре последний вариант АПК существенно приблизился к структуре ГПК. Он также пошел по пути большей дифференциации судопроизводства, сформулировав по образцу гражданского процессуального законодательства в развернутом виде правила, отражающие специфику рассмотрения отдельных категорий дел. В частности, по примеру ГПК подробно регламентируется порядок производства по делам, возникающим из административных и иных публичных правоотношений, по делам особого производства. Количество статей в АПК увеличилось до 332, в этом он по-прежнему уступает ГПК, в котором 446 статей. Однако такая количественная разница во многом обусловлена более широкой компетенцией суда общей юрисдикции по рассмотрению дел особого производства, а также наличием в гражданском процессе институтов приказного и заочного производства, которых нет в арбитражном процессе.

Сходство двух цивилистических процессуальных кодексов столь значительно, что содержание АПК иногда определяется как в основном идентичное ГПК *(325). Для таких утверждений имеются серьезные основания, поскольку единством основ характеризуются не только гражданский и арбитражный процесс, но и другие виды судебных процессов - конституционного, административного и уголовного. Это позволяет, в частности, оперировать в юридической науке таким понятием, как судебное право*(326). Тем более единство процесса должно проявляться при сопоставлении процессуальных форм осуществления правосудия по однородным гражданским делам, которые по определению в основных чертах должны быть идентичными. Однако должное не всегда воплощается в действительное, это подтверждает и сопоставление двух цивилистических процессуальных кодексов, поскольку ГПК и АПК во многих положениях без необходимости существенно разнятся, причем по структуре оба кодекса с каждым вариантом все более приближаются друг к другу, но количество расхождений при таком структурном внешнем сходстве даже увеличивается.

Необоснованные различия в регулировании процессуальных отношений в ГПК и АПК отмечаются многими процессуалистами, они критически оцениваются в процессуальной литературе*(327), подробно исследуются автором в настоящей работе применительно к конкретным проблемам правосудия по гражданским делам. Неоднократно высказывался по этому вопросу и Конституционный Суд РФ, с наибольшей определенностью сформулировав соответствующую позицию в п. 9.2 мотивировочной части его Постановления от 5 февраля 2007 г. N 2-П. Опираясь на взаимосвязанные положения ст. 118 (ч. 2), 126 и 127 Конституции РФ, он указал, что гражданское судопроизводство, посредством которого осуществляют судебную власть суды общей юрисдикции и арбитражные суды, в своих принципах и основных чертах должно быть одинаковым для этих судов*(328).

Против приведенной позиции Конституционного Суда РФ вряд ли можно возражать в силу ее очевидности. Однако однородность предмета судебной защиты и целевой направленности гражданского судопроизводства часто вызывает сомнение в целесообразности многих существенных различий в законодательной регламентации сходных процессуальных отношений, даже если сопоставляемые правила судопроизводства не относятся непосредственно к принципам и основным чертам. У законодателя есть право на усмотрение, вместе с тем в основе выбора той или иной модели регулирования арбитражных и гражданских процессуальных отношений должны лежать потребности и интересы общества в максимально эффективной процедуре защиты прав и свобод участников спорных материальных отношений. Это не препятствует законодателю дифференцировать судебную процедуру в зависимости от подведомственности дела тому или другому суду, иногда различия в нормативном регулировании даже необходимы. Однако они не должны быть существенными, если только это не продиктовано такой спецификой дел, которая требует и специального процессуального механизма, гарантирующего более полную защиту прав и законных интересов субъектов судопроизводства.

Таким образом, хотя арбитражное процессуальное законодательство в силу исторического фактора и единства предмета судебной защиты должно следовать многим правилам судопроизводства, сформулированным в ГПК, это не означает полного их дублирования, тем более что система построения арбитражных судов отличается от системы судов общей юрисдикции. Первая характеризуется разведением судебных инстанций по организационно обособленным арбитражным судам разного уровня, вторая предусматривает множественность судебных инстанций, сосредоточенных в одном суде. Различия в построении судебной системы непосредственно влияют на порядок последовательного движения дела по отдельным относительно самостоятельным этапам судопроизводства, что предопределяет и дифференциацию процессуальных правил.

Сопоставление различий в правилах разрешения сходных процессуальных ситуаций в обоих цивилистических процессуальных кодексах дают основания утверждать, что в одних случаях более эффективное нормативное регулирование содержится в ГПК, в других случаях - в АПК. Однако безотносительно к этому могут быть предъявлены серьезные претензии ко многим нормам обоих кодексов.

Так, применение последних вариантов ГПК и АПК выявило ряд заложенных в них существенных недостатков в регулировании процессуальных отношений, возникающих при рассмотрении и разрешении гражданских дел. Не каждый выявленный недостаток должен непременно иметь следствием законодательную корректировку гражданского и арбитражного процессуального законодательства. Следует согласиться с профессором М.К. Треушниковым, предостерегающим от скоропалительных решений о внесении изменений и дополнений в ГПК. Он полагает, что положения введенного в действие с 1 февраля 2003 г. Кодекса должны пройти длительную проверку практикой без законодательных вмешательств в него, тем более что для устранения некоторых противоречий в нормах, неточностей их формулировок могут быть использованы постановления Пленума Верховного Суда РФ*(329). Равным образом это относится к АПК и возможностям постановлений Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ. Однако есть такие законодательные изъяны, которые требует незамедлительного вмешательства законодателя, в частности по причине несоответствия процессуальных норм положениям Конституции РФ. Причем, как уже отмечалось, некоторые предусмотренные ГПК и АПК правила судопроизводства вступают в очевидное противоречие с самой сущностью правосудия, на что неоднократно указывал в своих решениях и Конституционный Суд РФ*(330).