Разделоделёж: свидетельства очевидцев

Знакомство с основными типами социальной организации, основу которой образовывали делёжные отношения, делает возможным переход к рассмотрению этих связей в их реальном бытии у тех или иных конкретных народов.

Не все народы, речь о которых пойдет ниже, относились к стадии ранней первобытной общины. Некоторые из них находились на этапе поздней первобытной общины и даже предклассового общества. Но делёжные отношения, которые у них существовали, были унаследованы от стадии раннепервобытной общины. Поэтому рассмотрение их проливает свет на сущность и эволюцию делёжных отношений вообще.

На первых порах среди делёжных отношений ведущую роль играли разделоделёжные связи. Именно разделодележу подлежали самые ценные пищевые продукты — мясо и рыба. Это и заставляет нас начать с рассмотрения именно этих отношений.

Первоначально разделоделёж непосредственно имел уравнительный, коммуналистический характер. Человеку выделялась доля добычи вне зависимости от того, участвовал ли он в данной конкретной охоте или ловле рыбы или нет. Это положение, впрочем, нельзя понимать упрощённо. В частности, оно вовсе не означает, что добыча обязательно делилась между всеми без исключения взрослыми членами коллектива. Как мы уже отмечали, вначале в силу деления родового коллектива на две обособленные группы: мужскую и женскую, а затем вследствие принадлежности мужчин коллектива к иному роду, чем взрослые женщины, добыча часто делилась лишь между взрослыми мужчинами. Женщинам при разделодележе доля нередко не выделялась. И это не было нарушением коммунистического принципа, ибо, в конечном счёте, и женщины получали долю добычи. Впрочем, исключение женщин из разделодележа охотничьей добычи имело место не всегда. Иногда они получали равную с мужчинами долю. На более позднем этапе развития добыча делилась не между лицами, а между семьями, в качестве представителей которых могли выступать и женщины.

Этнография даёт нам массу примеров непосредственно коммуналистического разделодележа охотничьей добычи.

Начнём с австралийцев. У племени гурндитч‑мара охотничья добыча делилась между всеми присутствовавшими (517. С. 765). Между всеми присутствовавшими поровну всегда делилась добыча у племени йеркла‑мининг, причём равную с мужчинами долю получали женщины (С. 762). О дележе охотничьей добычи поровну сообщают также в отношении племён вирадьюри и грингаи (С. 764, 767). У племени вотьёбалук распределение всей добычи производил один из охотников (С. 764). Для аборигенов Северного Квинсленда был характерен коммуналистический делёж, причём пищу получали и те люди, которые не принимали участия в труде (766в. С. 7).

Аналогичные данные сообщает об аэта о. Лусон (Филиппины) в отчёте за 1763 год миссионер А. Мосо. "У них, — пишет он, — господствует полная общность имущества. Когда они убивают какого‑либо красного зверя или кабана, то они распределяют его между всеми: только голову и спину оставляют для собак" (цит. 92. С. 82). И мало что изменилось у аэта (агта) в этом отношении за прошедшие более 200 лет. "Делёж, — пишет Дж. Петерсон, проводившая исследование в 1969‑1970 гг., — является первостепенной ценностью среди агта: для них совершенно немыслимо не поделиться пищей" (710. С. 38).

Э. Патнем в своей книге о пигмеях мбути леса Итури (Заир) описывает случай, когда в сети попала молодая буйволица весом в 130 кг. После того, как туша была принесена в деревню, мясо было поделено поровну между всеми пигмеями независимо от того, ходили ли они на охоту или оставались дома. Таким же образом поровну между всеми семьями было разделено мясо антилоп, когда их было добыто большое количество (148. С. 40‑41, 148).

"Во всём, что касается средств питания, — писал П. фон Эренрайх о ботокудах Эспириту‑Санту и Минас‑Жерайс (Бразилия), — у них господствует строжайший коммунизм. Добыча и подарки распределяются между всеми членами орды, несмотря на то, что благодаря этому каждому приходится довольствоваться нередко весьма незначительной долей" (385. С. 31).

У малапантарам (горных пандарамов) Кералы (Индостан) любая охотничья добыча делилась между всеми членами лагеря. Это относилось не только к крупным животным, но и к мелким. Делёж не был абсолютно равным. Мужчины обычно получали большую долю мяса, чем женщины, а дети — часто остатки (663. С. 103).

У северных пайуте (нуму) Большого бассейна и плато (США) большая охотничья добыча делилась поровну между всеми обитателями деревни (829. С. 60; 421А. С. 48‑49). То же самое имело место у обитавших там же северных шошонов (с. 74).

У многих эскимосских групп добытый кит делился между всеми жителями селения (760. С. 29; 898. С. 176‑177). У эскимосов Западной Гренландии такого рода разделу подлежал тюлень особо крупного размера (898. С. 178). У полярных эскимосов, когда пищи было мало, мясо любого добытого морского животного распределялось между всеми семьями селения (386. С. 150). У эскимосов чугачей мясо всегда было общей собственностью и распределялось между всеми жителями селения (289. С. 96). У эскимосов уналит любая крупная добыча (олень, тюлень) разделывалась стариками и раздавалась всем жителям деревни (898. С. 183). У медных эскимосов обычный тюлень делился между жителями деревни (746. С. 106).

У алеутов убитое крупное животное считалось принадлежащим не добытчику, а общине в целом — всем её членам, совершенно независимо от того, участвовали они в охоте или нет, имели родственников среди участников охоты или не имели. Соответственно всё мясо делилось между семьями селения. Добытчик, кроме равной с другими доли мяса, получал шкуру (743. С. 613).

По сообщению В.Г. Богораза, "у приморских чукчей все жители посёлка получали часть добычи удачливого охотника" (27. С. 11). У нивхов (гиляков) деревни Пуир белуха распределялась не только между добывшими её охотниками, но между всеми жителями деревни, к которой добытчики принадлежали (88. С. 108, 112).

О комовских эвенках (тунгусах) мы узнаём, что "при добыче лося мясо его непременно распределялось между всеми членами данного рода, независимо от участия в охоте" (81. С. 138).

По сообщению В. Иохельсона, у юкагиров охотники имели на добытый ими продукт ничуть не больше прав, чем любые другие члены коллектива. Семья охотника, как и другие семьи, получала долю в соответствии с числом своих членов (535. С. 124).

У нанайцев (гольдов) ловля кеты производилась усилиями всего селения. "Весь добытый запас рыбы, — писал И. А. Лопатин, — распределяется между семьями стойбища не в соответствии с числом участвующих охотников, а в зависимости от числа едоков. Кроме того, если к концу зимы у кого‑нибудь выйдет запас юколы, то он обращается к соседям и те дают из своих запасов. Вообще, пользование запасами происходит у гольдов вполне в коммунистическом духе. 3аготовленные пищевые продукты, как и жилище, считаются общими для всего стойбища, подобно воздуху и воде" (103. С. 191). Как отмечает исследователь, коммунизм нанайцев представляет собой рудимент "того первобытного коммунизма, который является характернейшей чертой первобытного состояния" (С. 192).

Непосредственно коммуналистический характер продолжал сохранять разделоделёж продуктов охоты и рыболовства у многих народов, перешедших к производящему хозяйству.

Среди оленеводов — якутов, эвенков и русских низовьев Лены охота на диких оленей совершалась 2‑3 искусными стрелками, но добытое ими мясо распределялось между всеми наличными членами кочевой группы (222. С. 66). На атолле Ламотрек (Каролинские о‑ва), где основным занятием было земледелие, нередкими были общинные экспедиции за рыбой. Совместный улов делился между большими материнскими семьями острова в соответствии с числом взрослых членов в каждой из них. Дети при распределении во внимание не принимались. По такому же принципу распределялось и мясо убитой черепахи (246b. С. 97‑101).

В отличие от охотничьей и рыболовной добычи продукты собирательства, как правило, не подлежали разделодележу. Первоначальной формой их распределения был трудоделёж. Но если их не делили, то ими делились. Этнография располагает примерами дачедележа продуктов собирательства. Он имел место у аборигенов Австралии (517. С. 765; 907. С. 245‑247; 678а. С. 76), батеков Малакки (392. С. 116‑117), андаманцев (742. С. 43), бушменов Калахари (578. С. 342‑343; 853. С. 214‑215); пигмеев мбути Заира (527. С. 178‑179), хадза Танзании (919. С. 442), индейцев Большого бассейна и плато США, в частности у пайуте (829. С. 231; 728. С. 49), пилага Аргентины (483. С. 190‑192, 215), аче (гуаяков) Парагвая (546. С. 229‑334). И это обстоятельство наглядно свидетельствует, что и здесь происходил переход продукта только в распоряжение, но не в собственность отдельных лиц. Напомним также, что у онге Малого Андамана в разбор поступала не только животная, но и растительная пища (302. С. 301).

Теперь, когда нами рассмотрен раэделоделёж в его первоначальной, исходной форме и затронут трудоделёж, можно перейти и к анализу дачеделёжных отношений. Как уже говорилось, дачеделёжные отношения с самого начала играли определённую, причём существенную роль в системе делёжных отношений. Именно наличие дачедележа делало и разделоделёжные и трудоделёжные отношения делёжными, а не какими‑либо другими отношениями.

Однако на первых порах через каналы дачедележа проходило сравнительно немного продукта. Он в основном лишь корректировал результаты разделодележа и трудодележа. Но в дальнейшем его значение выросло. И связано это было с объективной необходимостью в появлении новых стимулов трудовой деятельности.