Гл. Vi. результаты непосредственного процесса производства 87

непосредственной реальности для отдельного рабочего, зара­ботная плата которого может быть выше или ниже этого мини­мума. Цена труда то падает ниже, то подымается выше стои­мости рабочей силы. Большая арена (в узких пределах) для индивидуальности рабочего; отсюда различие заработной платы частью в различных отраслях труда, частью в одной и той же отрасли труда, в зависимости от работоспособности, искусности, силы и т. д. рабочего; и это различие отчасти определяется именно мерой его собственной, личной выработки. Таким образом изменяющаяся величина заработной платы представ­ляется результатом его собственного труда и индивидуального качества этого труда. В развитом виде это имеет место при сдельной оплате труда. Хотя последняя, как показано, ничего не изменяет в общем отношении между капиталом и трудом, между прибавочным трудом и необходимым трудом, но здесь это отношение выражается для отдельного рабочего различным образом, а именно соразмерно с его личной выработкой. У раба t особая сила или искусность могут увеличить продажную цену его личности, но от этого ему нет никакого проку. Иначе обстоит дело со свободным рабочим, который является собственником своей рабочей силы.

[477]Более высокая стоимость рабочей силы должна быть уплачена ему самому и выражается она в более высокой зара­ботной плате. Здесь, таким образом, больше имеют место раз­личия в заработной плате, смотря по тому, требует ли особая работа более развитой рабочей силы, требующей больших издержек производства; или нет; этим, с одной стороны, откры­вается простор для индивидуальных различий, а с другой стороны, дается стимул развитию собственно рабочей силы. Хотя и несомненно, что совокупный труд состоит из более или менее необученного труда, а поэтому и сумма заработной платы определяется стоимостью простой рабочей силы, тем не менее отдельные индивиды могут благодаря особой энергии, таланту и т. д. подняться в более высокие сферы труда, совер­шенно так же, как существует абстрактная возможность того, что тот или иной рабочий сам станет капиталистом и эксплуа­татором чужого труда. Раб принадлежит определенному хо­зяину; рабочий вынужден продавать себя капиталу, но не какому-то определенному капиталисту; в пределах определен­ной сферы он может выбирать, кому он должен продаться, и следовательно, он может менять своих хозяев. Все эти изменив­шиеся отношения делают деятельность свободного рабочего интенсивнее, непрерывнее, подвижнее и искуснее, чем деятель­ность раба, не говоряуже о том,что они делают его самого




88 ». Маркс

способным к совершенно другой исторической акции. Раб получает необходимые для его содержания жизненные средства в натуральной форме, которая является фиксированной как по характеру, так и по объему, — в потребительных стои­мостях. Свободный рабочий получает их в форме денег, меновой стоимости, в абстрактной социальной форме богатства. Хотя заработная плата есть на деле не что иное, как серебряная или золотая или медная или бумажная форма необходимых жиз­ненных средств, в которые она постоянно должна обращаться, — деньги здесь функционируют как лишь мимолетная форма ме­новой стоимости, как простое средство обращения, — тем не менее целью и результатом его труда остается абстрактное богатство, меновая стоимость, а не определенная, тради­ционно и локально ограниченная потребительная стоимость. Рабочий сам превращает деньги в те или иные потребительные стоимости, покупает на них угодные ему товары, и как владелец денег, как покупатель товаров он находится в совершенно таком же отношении к продавцам товаров, как все другие поку­патели. Условия его существования, равно как и величина стоимости заработанных им денег, вынуждают его, естественно, тратить их на довольно ограниченный круг жизненных средств. Однако здесь возможны некоторые вариации, — так, например, газеты входят в необходимые жизненные средства английского городского рабочего. Он может немного сберегать, копить. Он может также транжирить свою заработную плату на водку и т. д. Но он поступает таким образом как свободный человек, ему самому приходится расплачиваться за это; он отвечает перед самим собой за то, каким образом он тратит свою зара­ботную плату. Он учится владеть самим собой в противополож­ность рабу, которому нужен хозяин. Правда, это верно лишь в том случае, когда рассматривается превращение крепост­ного или раба в свободного наемного рабочего. Капиталисти­ческое отношение представляется здесь подъемом на более высокую социальную ступень. Обратное имеет место там, где самостоятельный крестьянин или ремесленник превращается в наемного рабочего. Как велико различие между «гордыми йоменами Англии», о которых говорит Шекспир 28, и англий­скими поденными земледельческими рабочими! Так как цель труда наемного рабочего — только заработная плата, деньги, определенное количество меновой стоимости, в котором сти­рается всякое своеобразие потребительной стоимости, то он совершенно равнодушен к содержанию своего труда и поэтому ' к особому роду своей деятельности, между тем как эта деятель­ность при цеховой или кастовой системе считается деятельностью




Гл. vi. результаты непосредственного процесса производства 89

по призванию, а у раба, как у рабочего скота, она является лишь определенным, навязанным ему и традиционным родом деятельности, осуществления его рабочей силы. Поэтому, поскольку разделение труда не сделало рабочую силу совер­шенно односторонней, свободный рабочий принципиально пред­расположен и готов ко всякой перемене своей рабочей силы и своей трудовой деятельности (как это обнаруживается всегда у избыточного сельского населения, которое постоянно пере­ходит в города), если она сулит более высокий заработок. Если сложившийся рабочий более или менее неспособен к этой перемене, то он считает ее всегда открытой для новой смены, и подрастающее поколение рабочих постоянно может распре­деляться и поступать в распоряжение новых отраслей труда или особо процветающих отраслей труда. В Северной Америке, где наемный труд более чем где-либо свободен от пережитков старого цехового строя и т. д., обнаруживается также особенно и эта изменчивость, это совершенное безразличие к определен­ному содержанию труда, и здесь особенно распространен пере­ход из одной отрасли в другую. Поэтому эта изменчивость в противоположность однообразному, традиционному харак­теру рабского труда, который не изменяется соответственно требованиям производства, а наоборот, требует, чтобы произ­водство приспособлялось к однажды введенному и по традиции унаследованному способу труда, подчеркивается всеми писа­телями Соединенных Штатов, как значительная характеристика свободного наемного труда на Севере по сравнению с рабским трудом на Юге. (Смотри Керне29.) Постоянное образование новых видов труда, это — постоянная перемена, — соответст­вующее разнообразие потребительных стоимостей, а отсюда и действительное развитие меновой стоимости, — а потому прогрессирующее разделение труда в обществе в целом воз­можно только при капиталистическом способе производства. Эта перемена начинается со свободного ремесленно-цехового производства, когда оно не ограничивается окостенелостью каждой его определенной отрасли.

[478] После этого дополнения относительно формального подчинения труда капиталу мы приходим теперь к

Реальному подчинению труда капиталу

Общая характерная черта формального подчинения остается, а именно — прямое подчинение процесса труда капиталу, каким бы технологическим способом он ни происходил. Однако на этом базисе возникает технологически и в других отношениях



К. МАРКС

специфический, преобразующий реальную природу процесса труда и его реальные условия, способ производства — капи­талистический способ производства. Лишь с возникновением последнего возникает реальное подчинение труда капиталу.

«Потребительское земледелие... сменилось торговым земледелием... улучшение национальной территории... пропорционально этой перемене» '{A. Young. Political Arithmetic etc. London, 1774, p. 49, примечание).

Реальное подчинение труда капиталу развивается во всех тех формах, которые порождают относительную прибавочную стоимость в отличие от абсолютной.

С реальным подчинением труда капиталу происходит полная (и постоянно продолжающаяся и повторяющаяся)*0 революция в самом способе производства, в производительности труда и в отношении капиталиста и рабочего.

При реальном подчинении труда капиталу наступают все ранее изложенные нами изменения в самом процессе труда. Развиваются социальные производительные силы труда, и вместе с трудом в крупном масштабе развивается применение науки и машин в непосредственном производстве. С одной стороны, капиталистический способ производства, который теперь складывается как способ производства sui generis *, создает измененную форму материального производства. С дру­гой стороны, это изменение материальной формы составляет базис для развития капиталистического отношения, адекватная форма которого поэтому соответствует определенной степени развития производительных сил труда.

Мы уже видели, что определенный и постоянно растущий минимум капитала в руках отдельного капиталиста есть, с одной стороны, необходимая предпосылка, с другой стороны — постоянный результат специфически капиталистического спо­соба производства. Капиталист должен быть собственником или владельцем средств производства в общественном масштабе; он должен владеть стоимостью такой величины, которая не идет ни в какое сравнение со стоимостью, необходимой для произ­водства средствами одиночки или одиночки и его семьи. Этот минимум капитала в данной отрасли хозяйства тем больше, чем более капиталистически она ведется, чем выше развита в ней общественная производительность труда. В том же объеме капитал должен увеличиваться в стоимости и принимать обще­ственные размеры, следовательно, целиком сбросить индиви­дуальный характер. Именно производительность труда, масса

*> [К. Маркс и Ф. Энгельс]. Манифест Коммунистической партии. .[Лондон], 1848, [стр. 5—в. Настоящее издание, т. 4, стр. 426—427]. * — особого рода. Ред.

ГЛ. VI. РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 91

продукции, масса населения, масса избыточного населения, которые развивает этот способ производства, постоянно вызы­вают к жизни вместе с высвобожденным капиталом и трудом новые отрасли хозяйства, в которых капитал снова может работать в малом масштабе и снова проходить различные ста­дии развития до тех пор, пока и эти новые отрасли хозяйства не будут вестись в общественном масштабе. Этот процесс носит постоянный характер. В то же время капиталистическое про­изводство имеет тенденцию завоевать все отрасли производства, которыми оно пока еще до сих пор не [479] овладело, и где еще существует лишь формальное подчинение. Овладев земле­делием, горнорудной промышленностью, производством основ­ных видов тканей для одежды и т. д., капиталистическое производство охватывает другие сферы, где имеет место пока еще лишь формальное подчинение или где еще существуют самостоятельные ремесленники. Уже при рассмотрении машин­ного производства было замечено, как введение машин в одной отрасли влечет за собой их применение в других отраслях и вместе с тем введение других видов машин в той же отрасли. Например, машинное прядение ведет к машинному ткачеству; машинное прядение в хлопчатобумажной промышленности — к машинному прядению шерсти, льна, шелка и т. д. Широкое применение машин в угольных копях, на хлопчатобумажных фабриках и т. д. сделало необходимым крупное производство в самом машиностроении. Не говоря уже о возросших средствах сообщения, которых требовал этот способ производства в круп­ном масштабе, с другой стороны, только введение машин в самом машиностроении — особенно первичного двигателя колоссаль­ной мощности — делает возможным введение пароходов и железных дорог, переворот во всем судостроении. Крупная промышленность бросает в неподчиненные ей до этого отрасли такие массы людей или вызывает в них такое относительное избыточное население, какое требовалось для превращения ремесла или мелкого формально-капиталистического предприя­тия в крупную промышленность. Приводим здесь следующую торийскую иеремиаду:

«В добрые старые времена, когда «живи и жить давай другим» было общим девизом, каждый человек довольствовался одним занятном. В хлоп­чатобумажном деле были ткачи, хлопкопрядильщики, белилыцикн, кра­сильщики и различные другие независимые отрасли; все жили на доход от своего собственного дела, и все, как могло бы быть доказано, были до­вольны и счастливы. Мало-помалу, однако, когда упадок в делах достиг известных размеров, сначала одна отрасль была захвачена капиталистом, потом другая, до тех пор, пока весь народ не был вытеснен и выброшен на рынок труда добывать жизненные средства любым доступным способом.



К. МАРКС

Таким образом, хотя никакая хартия не обеспечивает этим людям права быть хлопкопрядильщиками, ткачами, набойщиками и т. д., однако ход событий дал им монополию на все... Они сделались мастерами на все руки, и поскольку страна увлечена бизнесом, следует опасаться, что они ни в одном деле не являются мастерами» («Public Economy Concentrated» etc. Carlisle, 1833, p. 56).

Материальный результат капиталистического производства, помимо развития общественных производительных сил труда, состоит в повышении массы продукции и увеличении количества и разнообразия сфер производства и их ответвлений, и лишь вместе с этим соответственно развивается меновая стоимость продуктов, та сфера, в которой они действуют или реали­зуются как меновая стоимость.

«Производство ради производства» — производство как само­цель — появляется, правда, уже вместе с формальным подчине­нием труда капиталу, как только вообще непосредственной целью производства становится производить возможно боль­шую и возможно больше прибавочной стоимости, как только вообще меновая стоимость продукта становится решающей целью. Однако эта имманентная капиталистическому отноше­нию тенденция реализуется адекватным образом — и сама ста­новится необходимым условием, также и технологически, — лишь тогда, когда развился специфически капиталистический способ производства и вместе с ним реальное подчинение труда капиталу.

[480] Этот последний момент уже раньше настолько подробно разбирался по существу, что здесь можно быть совершенно кратким. Это — производство, которое не связывается предоп­ределяющими и предопределенными границами потребностей. (Его противоречивый характер включает границы производства, за которые оно постоянно стремится выйти. Отсюда кризисы, перепроизводство и т. д.) Это одна сторона, в отличие от преж­него способа производства; если угодно, положительная сто­рона. Другая — отрицательная сторона, или противоречивый характер: производство в противоречии с производителем, и не заботящееся о нем. Действительный производитель высту­пает как простое средство производства, а вещное богатство — как самоцель. Отсюда и развитие этого вещного богатства в про­тивоположность человеку и за его счет. Производительность труда вообще означает максимум продукта при минимуме труда, отсюда возможное удешевление товаров. Это становится при капиталистическом способе производства законом, неза­висимо от воли отдельных капиталистов. И этот закон осущест­вляется, лишь включая в себя другой, согласно которому масштаб производства определяется не данными потребностями, а,


Наши рекомендации