И проблема эмпирической достоверности монетаристских гипотез
Гипотеза рациональных ожиданий Мута и гипотеза адаптивных ожиданий Фридмена.Категория ожиданийэкономического агента, изначально значимая для концепции Фридмена, получила уточнение в статье экономиста-математика из Технологического института Карнеги-Меллона Джона Ф. Мута(1930 — 2005) «Рациональные ожидания и теория движения цен» (1961). В статье, посвященной рынкам ценных бумаг, Мут задавался вопросом, почему не удаются прогнозы движения цен на фондовом рынке. Мут приходил к выводу, что заинтересованные лица собирают новую информацию, способную максимизировать точность ценовых прогнозов, и оперативно реагируют на неё. Рациональные ожидания безотлагательно переходят в текущие решения спекулянтов, сбивающих прогнозные оценки: если, например, владельцы ценных бумаг ожидают понижения цен на фондовой бирже, то в предвидении этого продают свои паи. Рост предложения акций ведет к падению курса.
Фридмен ввёл гипотезу рациональных ожиданий, видоизменив её в гипотезу адаптивных ожиданий, в контекст макроэкономических взаимосвязей. Поскольку при увеличении денежной массы цены на факторы производства, в том числе на труд, запаздывают сравнительно с ростом цен потребительских товаров, то реальная заработная плата в краткосрочном периоде падает. А ожидаемая (ex ante) заработная плата оказывается завышенной, поскольку работники оценивают её в прежних ценах. Высокий уровень ex ante реальной зарплаты для наёмных работников и одновременное падение ex post реальной заработной платы для работодателей приводят к увеличению занятости, но снижение ex post реальной зарплаты вскоре изменит ожидания. Наёмные работники примут во внимание повышение цен на предметы потребления и потребуют увеличения номинальной зарплаты на будущий период. Тогда спрос на труд станет избыточным.
Эту концепцию, напоминающую концепцию новоавстрийской школы об искажающем влиянии сдвигов относительных цен на занятость, Фридмен использовал в своей критике «кривой Филипса» и кейнсианской политики стимулирования занятости.
Естественная норма безработицы и модификация «кривой Филипса».Поскольку рост цен увеличивает спрос на труд лишь в краткосрочном периоде, то только для краткосрочного периода и возможен выбор между инфляцией и безработицей, утверждал Фридмен. Поэтому он предложил различать долгосрочные и краткосрочные кривые Филлипса. Причём с точки зрения долгосрочного периода кривая Филлипса оказывается вертикальной прямой линией, так как существует естественный долгосрочный уровень безработицы, при которой уровень реальной заработной платы соответствует равновесию на всех рынках.
Естественная норма безработицы, по оценкам Фридмена, значительно выше, чем это предполагала кейнсианская доктрина полной занятости — примерно 5,5% для США. Попытки снизить безработицу ниже этого уровня вызывают инфляционные скачки.
В сумеречной атмосфере распада Бреттон-Вудской системы и структурных кризисов 1970-х кривая Филлипса запетляла и рухнула; началась инфляция без сокращения безработицы, сменившаяся одновременным ростом инфляции и безработицы — стагфляцией.
Эмпирическая достоверность монетаристских гипотез.Гипотеза адаптивных ожиданий Фридмена была интегрирована в эконометрическую модель, предложенную монетаристами из ФРС, точнее — из Федерального резервного банка Сент-Луиса. Модель исходила из незначительной роли фискальной политики и нулевого влияния ставки процента на процессы формирования дохода, экзогенного характера предложения наличных денег и зависимости темпов инфляции от давления со стороны спроса и от ожидаемых темпов инфляции (исходя из 41/4-летней инерции).
Сент-Луисская модель оказалась неудовлетворительной при прогнозировании стагфляции 1973 — 1975 гг. Однако монетаристы усмотрели причину неудачи прогноза в программе контроля над ценами, введенной и затем отменённой администрацией президента Никсона.
Учитывая Сент-Луисский эксперимент, а также полемику в 1970-е гг. вокруг модели номинального дохода Фридмена, канадский экономист чикагской школы Дэвид Лейдлерпостроил модель (1980) на фридменовских предпосылках «естественного уровня» безработицы и «адаптивных» ожиданий, в которой движение денежной массы оказывает лишь кратковременное влияние на объём производства. Это влияние может реализовываться до тех пор, пока изменения в темпах инфляции не окажутся полностью предсказуемыми; однако деньги не оказывают никакого долговременного воздействия на объем производства. Привлекая ретроспективные данные по США и Великобритании, Лейдлер оценил в два года продолжительность лагов между изменениями в кредитно-денежной сфере и соответствующими изменениями в темпах инфляции.
Соглашаясь с тем, что политика стимулирования совокупного спроса не может снизить естественный уровень безработицы, Лейдлер, однако, не исключал иных мер воздействия на этот уровень, который содержит фрикционный и структурный компоненты. Поэтому можно уменьшать «трение» на рынке рабочей силы переподготовки кадров и проводить структурную политику.
Эта рекомендация была особенно существенна в связи с тем, что правительства, проводившие во второй половине 1970-х гг. традиционную прокейнсианскую политику, недооценили структурные сдвиги, связанные с достижением абсолютного пика традиционных индустриальных отраслей и формированием новых динамичных наукоёмких отраслей.
Что касается монетарной политики, то Лейдлер пришёл к выводу, что единовременное снижение темпов роста денежной массы, рекомендованное некоторыми монетаристами для борьбы с инфляцией, может оказаться столь же ненадёжным средством, как дискреционная кейнсианская политика, поскольку невозможно точно прогнозировать реакцию людей на подобные действия. Пока инфляционные ожидания не устранены, снижение темпов роста денежной массы скорее поведёт не к снижению цен, а к падению уровня производства. Поэтому Лейдлер предлагал градуалистский монетаристский подход — постепенное снижение темпов роста денежной массы, которое, кроме прямого воздействия на совокупный спрос создаст благоприятную среду для преодоления инфляционных ожиданий.