Статья 7. Гражданское законодательство и нормы международного права

Понятие и система гражданского законодательства. Применение гражданского законодательства по аналогии права и аналогии закона. Обычаи делового оборота как источник гражданского права. Соотношение гражданского законодательства и норм международного права.

3. Система гражданского законодательства - это совокупность нормативно-правовых актов в области гражданского права.

4. Систему гражданского законодательства составляют следующие нормативно-правовые акты:

5. ● Конституция Российской Федерации - нормативный правовой акт высшей юридической силы.

6. ● Гражданский кодекс Российской Федерации - основной источник гражданского права и законодательства в Российской Федерации.

7. ● Федеральные конституционные законы

8. ● Федеральные законы

9. ● Указы Президента Российской Федерации в области гражданского права

10. ● Постановления Правительства Российской Федерации в области гражданского права

11. ● Акты Федеральных органов исполнительной власти в области гражданского права.

ирота и сложность регулируемых гражданским правом отношений могут вызвать к жизни ситуации, прямо не урегулированные гражданско-правовыми нормами. Такой пробел, не восполняемый ни условиями заключенного договора, ни обычаями делового оборота, устраняется с помощью аналогии закона (п. 1 ст. 6 ГК).
Аналогия закона выражается в том, что к соответствующим отношениям применяются нормы гражданского законодательства, регулирующего сходные отношения. Она допустима при наличии определенных условий.
Во-первых, это существование пробела в законодательстве, не восполняемого с помощью предусмотренных законом средств, включая обычаи имущественного оборота.
Во-вторых, наличие законодательного регулирования сходных отношений. Так, "трастовые операции" банков до принятия специальных правил о договоре доверительного управления имуществом фактически регулировались нормами о сходных договорах - поручения и комиссии, которые и применялись к "трастовым договорам" при отсутствии в них каких-либо необходимых условий. В-третьих, применение аналогичного закона к регулируемым отношениям должно не противоречить их существу. Нельзя, например, применять общие положения о сделках к большинству личных неимущественных отношений.
Не является аналогией закона отсылка к регламентации сходных отношений, установленная законодательным порядком, например распространение правил о статусе обществ с ограниченной ответственностью на общества с дополнительной ответственностью (п. 3 ст. 95 ГК). Ведь здесь речь идет не о пробеле в законе, а об особом юридико-техническом приеме, способе регулирования.
При отсутствии сходного правового регулирования для конкретного отношения может использоваться аналогия права (п. 2 ст. 6 ГК). Смысл ее состоит в определении прав и обязанностей сторон правоотношения на основе не конкретных правовых норм, а общих начал и смысла гражданского законодательства, а также требований добросовестности, разумности и справедливости. Под общими началами гражданского законодательства следует понимать основные принципы гражданско-правового регулирования, а под его смыслом - отраслевые особенности, определяемые спецификой предмета и метода гражданского права. Критерии добросовестности, разумности и справедливости обычно применяются в негативном смысле: имея в виду, что решение, соответствующее началам и смыслу гражданского законодательства, не должно быть вместе с тем "недобросовестным", "неразумным" или "несправедливым"*(51).
Таким образом, аналогия права допустима при наличии пробела в законе, не восполнимого с помощью аналогии закона (т.е. при отсутствии нормы, регулирующей сходные отношения), а также с соблюдением названных выше критериев. При этом реальное применение аналогии права в судебной практике является крайне редким, исключительным случаем.
Следует подчеркнуть, что правила об аналогии закона и аналогии права используются в гражданском праве только при применении законодательства в строгом смысле слова, т.е. федеральных законов. Они не могут распространяться на действие подзаконных нормативных актов, а имеющиеся в них пробелы не могут восполняться подобным образом.

.3 Обычай делового оборота как источник гражданского права

Обычай делового оборота — это сложившееся и широко применяемое в какой-либо области предпринимательской деятельности правило поведения, не предусмотренное законодательством, независимо от закрепления его в каком-либо документе (п. 1 с.5 ГК).

Характерными признаками указанного определения «обычаи делового оборота» являются следующие:
-речь идет о постоянном, сформировавшемся и достаточно определенном правиле поведения;
-такое правило является широко применяемым к достаточно большому кругу участников гражданских отношений;
-применение обычая делового оборота ограничено рамками предпринимательской деятельности:
-названное правило поведения не предусмотрено законодательством;
-обычай делового оборота не обязательно должен быть зафиксирован в определенном документе.

Названные признаки, в особенности критерий широкого применения, могут вызывать при разрешении практических вопросов неясности, которые в случае спора должны разрешаться судом. Понятие области предпринимательства следует толковать расширительно: это может быть и отрасль экономики, и отдельная ее подотрасль; не исключены и межотраслевые обычаи делового оборота; возможны так называемые локальные обычаи делового оборота, действующие в крупных территориальных регионах, для которых характерно развитие и распространение предпринимательской деятельности определенного вида (текстильной, угледобывающей и т.д.).

Исходя из ст. 5 ГК РФ можно вообще предположить прямую связь между ростом их роли и той специальной частью предмета гражданского права, которую составляют предпринимательские отношения (деловой оборот). Неудивительно, что сдержанному решению вопроса о формах права в советский период современная доктрина противопоставила прямо противоположный подход: из тезиса о разнообразии проявлений предпринимательской деятельности иногда делают вывод о многообразии опосредствующих ее форм права, подчеркивая наряду с нормативным регулированием (регулированием нормативно-правовыми актами) большую роль ненормативных источников, куда относят обычаи делового оборота, судебную практику и прецедент, правовую доктрину, источники ненормативного регулирования, опосредствующие договорные, корпоративные и иные отношения, другие источники¹. И хотя многообразие форм предпринимательства несомненно, бесспорно и то, что конкретный правопорядок признает не все известные формы правообразования, поэтому упоминание о прецеденте в романо-германской правовой семье и праве РФ возможно не благодаря неисчерпаемости проявлений предпринимательства, а из-за частого его интернационализма. К тому же из самого названия «нормативно-правовой акт» не следует, что только этот источник содержит нормы права, тогда как все остальные формулируют «ненормативные правила». Более того, само сочетание «ненормативный источник права» внутренне противоречиво: всякий источник права (в том числе правовой обычай и прецедент, если они признаны конкретным государством как источники) содержит норму — правило, рассчитанное на многократное повторение и обращенное к неопределенному кругу лиц. Роль и значение правовых обычаев за рамками частного права невелики: принципиальная неадекватность данной формы подчеркивается применительно к современному регулированию государственно-правовых отношений¹, о регулирующей силе обычая в уголовном праве не приходится говорить вообще.

В романо-германской правовой семье правовой обычай может быть «в дополнение к закону» (если существует наряду с законом, не противоречит ему, дополняет и разъясняет его положения и используется благодаря прямой или подразумеваемой отсылке закона), «против закона» (если существует наряду с законом и, находясь в диссонансе с ним, формулирует самостоятельную норму, отличающуюся от нормы закона) и «кроме закона» (если устанавливает норму в условиях отсутствия законодательного регулирования)². В условиях отсутствия единого мнения о признаках правовых обычаев³ ключевым все же считают государственное санкционирование, превращающее однообразное и устойчивое правило в норму права, которое обеспечивается отсылкой правила нормативно-правового акта к обычаю. При этом предмет санкции — не сам обычай, а возможность его использования. Правовое значение обычая полностью зависит от судьбы закона (обычай обязателен, пока не отменен закон, санкционирующий его использование)⁴. Государственное санкционирование в зависимости от объема может быть единичным и рамочным: в первом случае законодатель санкционирует применение конкретного обычая в рамках конкретного общественного отношения (см. п. 1 ст. 19, ст. 221 ГК РФ), во втором — применение группы обычаев, рассчитанных на разнообразные ситуации, при этом рамочная санкция может охватывать разный круг обычаев и ситуаций. Так, п. 2 ст. 285 Кодекса торгового мореплавания РФ¹ (далее — КТМ РФ) санкционирует применение международных обычаев торгового мореплавания только по вопросам определения рода аварии, общеаварийных убытков и их распределения, а ст. 5 ГК РФ — применение всякого обычая делового оборота вообще. При специальном санкционировании и «штучном» подходе к признанию обычая нормой права обычай находится под пристальным вниманием и контролем государства, при рамочном — нормой права могут стать не самые рациональные правила исключительно в силу соответствующей их групповой принадлежности. Некоторые авторы допускают также судебное санкционирование применения обычая, а некоторые и вовсе ставят под сомнение как нормативное, так и судебное санкционирование: замечая, что правило обычая в первом случае становится законодательной нормой, а во втором поглощается прецедентом, они предлагают определить применимость правовых обычаев не через перечисление возможных случаев, а наоборот — через закрепление случаев невозможных².

Обычай делового оборота не обязательно должен быть зафиксирован в письменном документе, хотя нередко они имеются и являются желательными, ибо это вносит определенность в отношения сторон и исключает возникновение коммерческих споров. Национальные торгово-промышленные палаты (в Российской Федерации действуют федеральная и региональные торгово-промышленные палаты) изучают существующие обычаи и публикуют их для сведения заинтересованных лиц.
В ряде статей ГК РФ имеются прямые отсылки к обычаям делового оборота, если отношения сторон не определены нормами законодательства и условиями связывающего стороны обязательства.

Наиболее часто такие отсылки встречаются в гл.22 «Исполнение обязательств» (ст.309, 311, 314, 315, 316), гл.30 «Купля-продажа» (ст.474, 478, 508, 510, 513), гл.45 «Банковский счет» (ст.848), гл.46 «Расчеты» (ст.863, 867, 874), гл.51 «Комиссия» (ст. 992, 998).

Однако поскольку обычай признается ст.5 ГК РФ источником права, его применение следует считать возможным и при отсутствии в соответствующих правовых нормах прямой отсылки к обычаю, если налицо пробел в законодательстве и в условиях заключенного сторонами договора.

И правовой обычай, и обыкновение — правила, созданные самой жизнью: публичные органы могут лишь придавать официальный характер некоторым обычным правилам, в частности, посредством их обработки (обобщения и документирования в целях унификации), санкционирования и тем самым перевода из разряда обычных регуляторов в разряд правовых обычаев, наконец, учета и использования при разработке правил национальных нормативно-правовых актов и международных нормативных договоров. Противопоставление правовых обычаев и обыкновений не абсолютно, известно даже усиление этой пары третьим компонентом — неправовыми обычаями, которые в то же время противопоставляются обыкновениям. Так, указывают, что правовой (санкционированный) обычай в отличие от обыкновения имеет обязательную юридическую силу и является источником национального и международного публичного права, но в рамках третьей правовой системы (транснационального коммерческого права, современного lexmercatoria) обычай международной торговли объединяет все сложившиеся и устоявшиеся правила, которые в зависимости от их значимости и уровня применения могут быть собственно обычаями (наиболее значимые правила общего характера, применяемые к любым внешнеэкономическим сделкам), обыкновениями (правила, применяемые в отдельных сферах международного сотрудничества, в торговле определенными товарами), а также заведенным порядком (обычные правила, сложившиеся между конкретными лицами в определенной сфере международного бизнеса). Особенность всех этих правил в том, что они не являются правовыми нормами, поэтому при необходимости подчеркнуть юридическую обязательность правила говорят о правовом обычае.¹ Не случайно в международных актах за упоминаниями об обычаях нередко фактически скрываются обыкновения в том смысле этого термина, как он понимается в российском праве. «1) Стороны, — сказано в ст. 9 Венской конвенции о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г.², — связаны любым обычаем, относительно которого они договорились… 2) При отсутствии договоренности об ином считается, что стороны подразумевали применение к их договору или его заключению обычая, о котором они знали или должны были знать и который в международной торговле широко известен и постоянно соблюдается сторонами в договорах данного рода в соответствующей области торговли». Первое правило воспроизведено дословно, второе — в измененном виде в ст. 1.8 Принципов УНИДРУА³, природу, статус и зависимость применения которых от наличия волеизъявления сторон трактуют по-разному³. К тому же одно и то же правило в одном государстве может быть обычаем, в другом — обыкновением, а иногда выбор между обычаем и обыкновением и вовсе лишен смысла. Так, подготовленный МТП «Инкотермс»⁴ можно признать за сборник обыкновений потому, что его ст. 22 предусматривает: «Коммерсанты, желающие использовать настоящие правила, должны предусматривать, что их договоры будут регулироваться положениями Инкотермс 2000 г.»И все же зависимость применения Инкотермс от отсылки к нему договора нередко игнорируется, а в отдельных случаях он и вовсе возведен в ранг закона, кроме того, если договор содержит отсылку к этим правилам, они становятся условиями договора и уже нет надобности выяснять вопрос их соответствия обычаям и обыкновениям⁵. Известны также случаи, когда обычай (например, торговый обычай в английском праве) не носит нормативного характера и понимается с точки зрения подразумеваемых условий договора, т.е. более соответствует понятию обыкновения.

Положения п.2 ст.5 ГК РФ, которые не содержат прямого указания о соотношении обычая и диспозитивной нормы, дополняются правилом п.5 ст.421 ГК, согласно которому обычаи делового оборота применяются к условиям договора, если они не определены самими сторонами или диспозитивной нормой (о понятии диапозитивный нормы см. п.4 ст.421 ГК РФ).

Обычаи делового оборота должны приниматься во внимание также при толковании условий договора (см. ст.431 ГК РФ).

В ряде статей ГК РФ, относящихся к обязательственному праву, говорится об обычно предъявляемых требованиях, причем этот термин в одних случаях дополняет отсылку к обычаям делового оборота (ст.309, 478, 992), а в других используется как самостоятельный термин (ст.484, 485, 721). В литературе эти два термина иногда характеризуются как равнозначные.

Текст и смысл ст. 309 ГК РФ, которая не должна содержать правовую тавтологию и как норма общей части обязательственного права предопределяет правовое значение названных в ней двух терминов, дают основания для вывода, что понятия «обычай делового оборота» и «обычно предъявляемые требования» не являются тождественными.

В ст. 6 ГК РФ, определяющей общую очередность регулирования гражданских отношений, обычай следует за законодательством и соглашением сторон, предшествуя только аналогии закона и права. «Место обычая в иерархии правовых регуляторов остается последним»¹.

Более того, круг отношений, подпадающих под регулирование обычаем, подчеркнуто ограничен и не выходит за пределы предпринимательской деятельности, как явствует из ст.5 ГК. Исключением стало лишь упоминание национального обычая, к которому можно обращаться при определении имени гражданина (ст. 19) и местный обычай (ст.221), допускающий обращение в собственность общедоступных для сбора вещей, — единственный случай такого рода во всем втором разделе ГК РФ.

Из всех возможных вариантов соотношения закона и обычая отечественный законодатель сделал выбор в пользу закона. Все споры по поводу способности обычая отменять действие императивных норм закона пресечены в п.2 ст.5 ГК РФ, прямо запрещающем применение обычаев, противоречащих обязательным положениям гражданского права.

Обычай — это дополнительный источник права, что вытекает из ст.5 ГК РФ. Обычно предъявляемые требования такого общего статуса в ГК не получили и, следовательно, приравниваться к обычаю не должны. Вопрос о применении и содержании таких требований должен решаться судом с учетом широкого круга факторов, в том числе хозяйственных возможностей должника и кредитора.

На основе обычно предъявляемых требований могут складываться обычаи, однако такое перерастание должно быть признано практикой их применения и получить свое подтверждение в наличии признаков обычая, названных в ст. 5 ГК РФ.

В ряде статей ГК РФ говорится об обычных правилах, которыми следует руководствоваться, причем в различной редакции. В п. 2 ст. 474 ГК РФ употреблен термин «обычно применяемыми условиями» проверки качества товара, в п. 2 ст. 635 ГК РФ — «обычной практики эксплуатации» транспортных средств. В п. 2 ст. 887 допускается форма подтверждения приема вещей на хранение, которая «обычна для данного вида хранения».

Исходя из смысла и содержания названных статей используемые термины следует считать равнозначными понятию «обычно предъявляемые требования». В дальнейшем была бы желательна унификация терминологии ГК РФ по данному вопросу.

Общее правовое значение обычая делового оборота определено в ст. 5-6 Гражданского кодекса. В случаях, когда отношения, входящие в предмет гражданского права, не урегулированы законодательством или соглашением сторон, действует обычай делового оборота. Однако если последний противоречит обязательным для участников соответствующего отношения положениям законодательства или договору, он применяться не должен.

Обычно предъявляемые требования — это требования, которые обычно предъявляются к качеству вещей, работ, услуг, передаваемых или оказываемых должником во исполнении обязательства. Они сложились и применяются в практике отношений между участниками гражданского оборота. Обычаи делового оборота нельзя отождествлять с деловыми обыкновениями.

Стать 5 ГК содержит общий запрет обычаев, противоречащих обязательным положениям законодательства. Использование императивных норм как ограничителей обычного права вновь подводит нас к рассуждению о том, насколько далеко может зайти законодатель в своем стремлении сузить сферу действия обычая. Из вышесказанного можно сделать следующие выводы:

во-первых, обычаи делового оборота ГК РФ официально признаны как источники гражданского права. Деловые обыкновения, под которыми понимаются устоявшиеся в гражданском обороте правила поведения, приобретают юридическую силу лишь в таких случаях, когда государство правовым актом прямо санкционирует их;

во-вторых, сфера применения обычаев делового оборота (предпринимательская деятельность) значительно уже области функционирования деловых обыкновений (гражданский оборот);

в-третьих, обычаи делового оборота и обычно предъявляемые требования не закреплены в виде обязательных норм права в нормативных актах, а также в договорах.

Материальные объекты

К материальным объектам гражданских прав относятся:

§ вещи;

§ работы;

§ услуги.

ГК РФ предусматривает различные классификации вещей:

§ оборотоспособные, ограниченные в гражданском обороте, изъятые из гражданского оборота вещи;

§ движимые и недвижимые вещи;

§ простые и сложные вещи;

§ главные вещи и принадлежности;

§ потребляемые и непотребляемые;

§ одушевленные и неодушевленные;

Оборотоспособные вещи — это объекты гражданских прав, которые могут свободно отчуждаться или переходить от одного лица к другому.

Ограниченные в гражданском обороте — объекты гражданских прав, которые могут принадлежать лишь определенным участникам оборота либо нахождение которых в обороте допускается по специальному разрешению.

Изъятые из оборота вещи — это объекты гражданских прав, нахождение которых в обороте не допускается.

К недвижимым вещам относятся:

§ земельные участки;

§ участки недр;

§ водные объекты;

§ леса;

§ многолетние насаждения;

§ здания, сооружения;

К недвижимым вещам относятся также подлежащие государственной регистрации:

§ воздушные и морские суда;

§ суда внутреннего плавания;

§ космические объекты.

Вещи, не относящиеся к недвижимости, включая деньги и ценные бумаги, признаются движимым имуществом.

Нематериальные объекты

К нематериальным объектам относятся:

§ результаты интеллектуальной деятельности, в том числе исключительные права на них;

§ информация;

§ нематериальные блага;

Все объекты интеллектуальной собственности могут быть разделены на следующие виды:

§ объекты авторских прав (произведения науки, литературы);

§ объекты смежных прав (фонограммы и передачи эфира);

§ объекты патентного права (изобретения);

§ средства индивидуализации предпринимателей (фирменные наименования и товарные знаки);

§ нетрадиционные объекты;

Гражданское право РФ охраняет не любую информацию, а лишь ту, которая составляет служебную или коммерческую тайну. Информация составляет служебную или коммерческую тайну в случаях, когда информация имеет коммерческую ценность в силу неизвестности её третьими лицами, когда к ней нет свободного доступа на законных основаниях, и когда обладатель информации принимает меры к охране её конфиденциальности.

К нематериальным благам относятся жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна, право свободного передвижения, выбора места пребывания и жительства, право на имя, право авторства, иные личные неимущественные права и другие нематериальные блага.

Сделки — волевой акт

Сделки выражают волю их участников. Волевым характером сделки отличаются от другого вида юридических фактов — событий, которые наступают помимо воли людей и от нее не зависят.

Воля участников сделки направлена на установление правомерных юридических последствий. Этим сделка как юридический факт отличается от правонарушения (деликта). Лицо, причиняющее вред, обычно не желает наступления правовых последствий, они возникают помимо его воли. Участники же сделки заключают ее, желая вызвать те или другие юридические последствия.

Каждый из участников сделки при ее совершении обладает определенным намерением (внутренней волей) — достичь известного правового результата. Именно из совершенных действий субъектов сделки можно узнать об этом намерении. Чтобы воля могла быть взаимно воспринята участниками сделки и третьими лицами, необходимо выразить ее вовне. Внешнее выражение внутренней воли участников сделки, из которого можно составить представление о ее содержании, называется волеизъявлением.

Гражданское законодательство предусматривает разнообразные способы изъявления участниками сделки своей воли. В одних случаях она может выражаться при помощи прямого волеизъявления посредством устных или письменных заявлений, в других — путем конклюдентных действий, т. е. действий, из совершения которых можно сделать вывод о наличии воли, в третьих — посредством молчания. Таким образом, если путем прямого волеизъявления внутренняя воля выражается участником сделки непосредственно, прямо в устной или письменной форме, то конклюдентное волеизъявление определяет намерение участников сделки не непосредственно, а посредством предварительного анализа и оценки их действий, на основе которых можно составить представление о воле участников сделки. Например, если в ответ на сделанный организацией заказ поставщик отгружает покупателю товары, то из этого факта с несомненностью следует, что поставщик изъявил свое согласие на поставку заказанных товаров.

Одним из способов выражения воли участниками сделки может служить молчание. Однако учитывая особенность данного способа выражения внутренней воли, молчанию придается юридическая сила только в случаях, установленных законодательством.

Как правило, внутренняя воля участников сделки и ее проявление вовне, т. е. волеизъявление, совпадают. Если такого совпадения нет, сделка может быть признана недействительной, например, как заключенная под влиянием заблуждения, обмана и т. п.

Виды сделок

Вид сделок по числу сторон

Сделки могут быть односторонними, двух- или многосторонними (ст. 154 ч. 1 ГК РФ).

Односторонними считаются сделки, которые совершаются на основе волеизъявления одного лица. Возникая в силу волеизъявления одной стороны, односторонние сделки создают гражданские правоотношения, в которых участвуют не менее двух лиц. Например, выдача торговой базой доверенности на получение материальных ценностей — это односторонняя сделка, но в силу этой сделки у доверителя и у поверенного возникают определенные гражданские права и обязанности.

Число односторонних сделок, совершаемых в гражданском обороте, весьма ограничено. К ним относятся, например, акцепт платежных требований, отказ от их акцепта, выдача чека и платежного поручения, объявление публичного конкурса для создания произведений науки, литературы и искусства, составление завещания, отказ от наследства, отказ арендатора от договора аренды и др.

Двусторонние сделки выражают согласованное волеизъявление двух сторон и именуются договорами. Таким образом, всякий договор является сделкой, но не всякая сделка может быть договором.

Многосторонние сделки также выступают договорами. Однако в отличие от двусторонних сделок они возникают на основе волеизъявления более чем двух сторон. Примером многосторонней сделки может служить договор трех коммерческих фирм о строительстве одного объекта.

Форма сделок

Под формой сделки понимается способ выражения воли ее участников.

Устанавливая определенную форму сделки, законодатель стремится к тому, чтобы воля ее участников была с достаточной точностью выражена и могла быть правильно воспринята. В тех же случаях, когда сделки имеют важное значение в гражданском обороте, их совершение ставится под контроль государства посредством установления для них нотариально удостоверенной формы, а иногда и обязательности последующей регистрации в соответствующих организациях.

Участники сделки должны совершать ее в форме, предусмотренной законом, так как несоблюдение этого условия влечет отрицательные последствия.

В соответствии со ст. 158 ч. 1 ГК РФ сделки могут совершаться в устной или письменной форме. В свою очередь письменные сделки могут быть простыми письменными и нотариально удостоверенными.

Форма сделки может быть заранее обусловлена законом. При отсутствии в законе указаний о форме сделки она может быть устной.

Письменная форма сделки представляет собой такой способ выражения воли ее участников, при котором содержание сделки излагается письменно. Сделка, совершенная в письменной форме, должна быть подписана ее участниками. Если участник сделки по каким-либо причинам не может собственноручно подписаться (например, вследствие физического недостатка или болезни), то сделка может быть подписана другим лицом по его поручению.

Подпись последнего должна быть засвидетельствована нотариусом либо другим должностным лицом, имеющим право совершать такое нотариальное действие, с указанием причин, в силу которых совершающий сделку не мог подписать ее собственноручно. Подпись может быть удостоверена организацией, где работает гражданин, который не может собственноручно подписаться, или администрацией стационарного лечебного учреждения, в котором он находится на излечении.

К числу сделок, совершаемых в простой письменной форме, относятся сделки юридических лиц между собой и с гражданами, а также сделки граждан между собой на сумму, превышающую не менее чем в десять раз установленный законом минимальный размер оплаты труда, а в случаях, предусмотренных законом, — независимо от суммы сделки.

Нотариальное удостоверение сделок обязательно: в случаях, указанных в законе, и в случаях, предусмотренных соглашением сторон, хотя бы по закону для сделок данного вида эта форма не требовалась.

Некоторые письменные сделки нуждаются в государственной регистрации. К ним относятся сделки с землей и другим недвижимым имуществом. Однако законом может быть установлена государственная регистрация сделок с движимым имуществом определенных видов (ст. 164 ч. 1 ГК РФ).

В устной форме может совершаться сделка, для которой законом или соглашением сторон не установлена письменная форма.

Сделка, для которой законодательством не установлена письменная или иная определенная форма, может быть совершена устно. Такая сделка считается совершенной и в том случае, когда из поведения лица следует его воля совершить сделку.

Если иное не установлено соглашением сторон, могут совершаться устно все сделки, исполняемые при самом их совершении, за исключением сделок, для которых установлены нотариальная форма, и сделок, несоблюдение простой письменной формы которых влечет за собой их недействительность.

На практике иногда возникает вопрос, можно ли совершать устные сделки во исполнение договора, заключенного в письменной форме? ГК РФ в таких случаях не запрещает совершение устных сделок, если это не противоречит закону, иным правовым актам и договору (ст. 159 ч. 1 ГК РФ).

Срок и условие в сделке

Наступление либо прекращение юридических последствий сделки может быть поставлено в зависимость от истечения определенного времени. В таких случаях говорят о сделке срочной.

Срок в сделке может быть отлагательным либо отменительным. С отлагательным сроком считается совершенной такая сделка, юридические последствия которой отнесены к моменту наступления срока. Так, если по договору аренды помещения, заключенному 1 января 1996 г., установлено, что помещение предоставляется в пользование арендатору с 15 июня 1996 г., то в этом случае сделка считается совершенной с отлагательным сроком, так как договор аренды вступает в силу только с 15 июня 1996 г. Напротив, если юридические последствия сделки возникают с момента ее заключения, а прекращаются с наступлением указанного срока, то такая сделка считается совершенной с отменительным сроком. Например, по договору аренды помещения, заключенному 1 января 1996 г., арендатор обязался освободить это помещение 31 декабря 1996 г. Здесь действие договора аренды должно прекратиться 31 декабря 1996 г. Этот срок считается отменительным.

Истечение срока в сделке может иметь различное значение. В одних случаях оно вызывает просрочку должника в ее исполнении, что может повлечь утрату кредитором интереса в исполнении. Кредитор тогда вправе отказаться от принятия исполнения и взыскать убытки.

В таких сделках срок имеет значение их существа, и потому исполнение после его истечения обычно исключается. В других случаях при просрочке должника исполнение по сделке не утрачивает интереса. Сделка может быть исполнена и по истечении срока, причем должник несет ответственность за просрочку (ст. 405 ч. 1 ГК РФ).

Существуют разнообразные способы определения срока в сделке. Во-первых, это может быть точное его установление посредством указания календарной даты. Например, оптовое торговое предприятие обязалось по договору купли-продажи продать товары к 9 октября 1996 г. Во-вторых, срок определяется истечением определенного времени, которое исчисляется годами, месяцами, днями или часами. Например, поставщик обязался по договору ежемесячно поставлять покупателю определенное количество товаров. В-третьих, срок предусматривается указанием на событие, которое неизбежно должно наступить. Таким способом будет определен срок в сделке, если, например, поставщик обязан по договору начать поставку товаров с открытием навигации.

Началом течения срока считается следующий день после календарной даты или наступления события, которым определено его начало (ст. 190 ч. 1 ГК РФ). Так, если поставщик по договору обязан продать товары к 9 октября 1996 г., то просрочка в поставке будет исчисляться с 10 октября 1996 г.

Если срок определен периодом, то окончание срока устанавливается по следующим правилам. Срок, исчисляемый месяцами, истекает в соответствующее число последнего месяца срока. При этом срок, определенный в полмесяца, рассматривается как срок, исчисляемый днями, и считается равным 15 дням. Возможны случаи, когда окончание срока, исчисляемого месяцами, приходится на такой месяц, в котором нет соответствующего числа. Тогда срок считается истекшим в последний день этого месяца.

Когда срок исчисляется годами, он считается истекшим в соответствующий месяц и число последнего года срока. К сроку, определенному в полгода, применяются правила, установленные для сроков, исчисляемых месяцами.

В тех случаях, когда срок исчисляется неделями, он истекает в соответствующий день последней недели срока (ст. 192 ч. 1 ГК РФ). Например, двухнедельный срок, который начался со вторника текущей недели, истекает во вторник через две недели.

Если последний день срока приходится на нерабочий день, днем окончания срока считается ближайший за ним рабочий день.

Если для совершения какого-либо действия установлен срок, то оно может быть выполнено до 24 ч последнего дня срока. Исключением из этого правила, установленного ст. 194 ч. 1 ГК РФ, является случай, когда действия должны быть совершены в организации. Здесь срок истекает в тот час, когда в этой организации по установленным правилам прекращаются соответствующие операции. Однако все письменные заявления и извещения, сданные на почту и телеграф до 24 ч последнего дня срока, считаются поданными в срок.

Участники сделки могут по взаимному согласию совершить ее под определенным условием. Сделка считается совершенной под условием, если стороны поставили возникновение или прекращение прав и обязанностей по ней в зависимость от заранее определенного обстоятельства, относительно которого неизвестно, наступит оно или нет. Этой неопределенностью условие отличается от срока, который, как известно, наступает обязательно.

Условные сделки могут совершаться с отлагательным или отменительным условием. Сделка считается совершенной под отлагательным условием, если стороны поставили возникновение прав и обязанностей в зависимость от обстоятельства, относительно которого неизвестно, наступит оно или нет. Сделка считается совершенной под отменительным условием, если стороны поставили прекращение прав и обязанностей в зависимость от обстоя<